Старик и его Море

Брось монету в море на прощанье.
Брось на волны свой последний взгляд…
 
Когда он видел море последний раз? Десять лет назад?
Встреча с носящей имя моря и рождение двух дочерей в сочетании с отсутствием постоянной работы привели к тому, что последние годы он и мечтать не мог о путешествии к морю.
И всё сильнее и сильнее тяготила его мысль о том, что не смог хотя бы один раз показать дочкам море. Эта мысль сверлила мозг неотступно. С этой мыслью он засыпал и с этой мыслью он просыпался.
Море! Быть тем, кто скажет дочкам: вот вам море!
Море сопровождало его всю жизнь. Сколько раз возникало оно перед ним в своих самых разных ипостасях! Оно было то Белым, то Чёрным, то Балтийским, то Азовским, то Охотским. То Японским… Иногда оно превращалось в громадные озёра, становясь то Каспием, то Байкалом…
Море!!! Безупречная ровная линия горизонта, не омраченная ни одним, возвышающимся над ней, объектом. Море!!! Эта непрекращающаяся ни на миг игра волн! Этот неповторимый морской воздух, эти белые загривки и эта непредсказуемая глубина!
С младенчества он смотрел на море, как на самую сладкую сказку в жизни. Море!
Оно то ласкало ступни его ног мягкой пеной откатывающейся волны, то швыряло его тело, как гальку, на собственное дно у самого берега. Оно не отвечало ни на один из его вопросов, и принимало всех, невзирая на их пол, происхождение, возраст, язык, вероисповедание, социальный статус, наличие или отсутствие интеллекта.
Перед морем все были равны. И принцы, и нищие. И самый последний бродяга имел на море те же самые права, что и член палаты лордов.
Море каждому давало свой шанс выжить и свой шанс погибнуть.
Оно всегда радовалось ему, независимо от того места, где они реально встречались: будь то Татарский пролив, Находка или Петергоф.
Оно всегда радостно и мощно несло его на крыльях своих кораблей навстречу его судьбе.
Море!!! Разве может быть что-нибудь на свете прекраснее и загадочнее моря?
Разве можно насмотреться на его вечное волнение?
Разве не перехватывает дыхание при одном виде парящей на его волнами чайки? Разве не хочется слиться с его парусником, белеющим над изумрудной поверхностью? Слиться и улететь в обнимку с ветром и пеной волн в сказку вечности?
И вот всё это он хотел просто подарить своим дочерям, как первое прикосновенье к прекрасному, как нежный поцелуй природы, как великое чувство сопричастности к вечному, разумному и бесконечно доброму…
Он сидел на берегу моря и смотрел, немея от счастья, как его дочки осторожно ступают по камням раскалённого августовским Солнцем пляжа у самой границы накатывающихся волн.
Он подарил им море!!!
И тогда невероятная судорога внезапно схватила его сердце и последнее, что он успел увидеть, было великое, прекрасное, неповторимое, грозное и бесконечно родное море…