Море волнуется. Часть 2

Пальцы сплетаются.
Море волнуется два...
Клавиатура давно отстучала аккорды.
В десять утра утренняя прохлада отступила, начинался знойный летний день. На кухне L разогревал чайник и нарезал сыр для бутербродов. Марта же, прислонившись к балконной двери, оглядывала сквозь стекло двор – знакомая картина: тощенькие деревца, скамейка у подъезда, маленькая клумба с рыжими бархатцами. Она не любила эти скучные цветы, неприхотливые, потому и вездесущие. Было душно, поэтому Марта распахнула форточку, откинула волосы со лба и ещё пару минут стояла у окна в задумчивости.
В мыслях смешалось всё: дробь колёс поезда, шум вокзальной толпы, грохот вагона метро, запах волос L, падающих отросшими прядями на виски. И всё стучало, одна дорога переходила в другую, мирозданию было чуждо спокойствие. Все впечатления прошивал крепкой красной нитью вопрос. Это не было сомнением, смятением, поиском новых путей. Просто Марта спрашивала у самой себя: «Зачем ты здесь?» Ответ ей был необходим, но его нигде не было. Марта стояла в комнате, как герой сказки посреди сказочного королевства. В сказке у всего есть сюжет, подтекст, а у героя – своё предназначение. Он бы побеждал чудищ, спасал красавиц, ловил жар-птиц… В реальности же не всегда понятны даже простые вещи. «Зачем я здесь, нужна ли я», - морзянкой билось в голове Марты.
- Напридумывала? По нелепой привычке запутала и усложнила то, что не стоило переживаний? Нет, нет, нет!!!
 Море шумело вдали. 
 А душа будто взбунтовалась и сыпала ворохом воспоминаний. Хотелось и улыбаться, и задумчиво хмуриться, и рыдать, запрокидывая голову к белёному потолку и кусая сухие губы. Весьма правильным и мудрым поступком было бы отпустить всё, пожелать счастья тому, кто напевал себе под нос на кухне, самой себе, всем людям на свете, - и оставить эту комнату, этот город и этого человека. Но Марта знала, что это не в её силах.
 - Будь что будет, - сказала она вслух.
 Море разыгралось не на шутку, волны бросались на берег, волна на волну.
А из кухни вышел L. «Я-то думал, что ты мне поможешь», - сказал он.
***
Память основа всего, всего сущего хорда
Ветром ворвется и сердца коснётся едва.
Тёплой ладонью как будто погладит по коже.
Марта не плакала.  Так нелепо не расставался больше никто. Без измен, ссор и разделения территории. Вот сидят люди за столом, чай пьют, разговаривают даже, - кто подумал бы, какие ледяные пустыни друг после друга в их грудных клетках.
А беседа текла. «А ты помнишь?.. помнишь?» - отозвалось эхом в сознании L. И он помнил. У каждой встречи есть своя цена. И он знал цену. И понял это не тогда, когда Марта подливала в его кружку кипяток, клубящийся густым паром. Но слишком уж сладостна боль, начав рушить сваи своей жизни, остановиться сложно. А его Марта мыла посуду. Открыла шкаф и поставила на полку блюдце, как будто каждый день хозяйничала здесь. Плакать больше и не хотелось. Ведь Марта знала, что не в последний раз ей звякнули чайные ложки, когда она убирала их после завтрака.
 Шторм на далёком море постепенно утихал…