Опричнина

Слово «опричь» означало то же, что сегодня означает – «кроме». При Иване Грозном в это слово вкладывалось понятие всего необычного, непонятного, стоящего за пределами разумного, находящегося во власти дьявола. Опричники носили во время действий маски, в виде собачьих голов, с метлами в руках, означающих вынюхивание измены государю и выметание крамолы, на деле превратились в бессмысленных убийц ради убийства. Уничтожению опричнины, как ни странно, способствовал набег на Москву крымского хана, Тот стремительно подошел к стенам Москвы и засыпал ее зажигательными стрелами. Деревянная Москва полностью выгорела, погибло много людей. Многие, оставшиеся в живых, потеряли во время пожара свое имущество. Царь Иван Грозный приказал всех, кто может держать  в руках оружие, собраться для изгнания врага. И вот тут опричники и показали себя, под любыми предлогами уклоняясь от выполнения царского приказа. Руководители опричников поплатились головами, им их ссекли на лобном месте.

Опричь чего?
Под этим что понять?
Все то, что за пределом,
Предел того, чтоб разумом назвать,
Да и того, что называлось делом.

Опричь того,
Что названо судом,
И даже то, что названо расправой,
Того, что будет названо потом,
Где капли нет того, что называют правом.

Опричь того, что названо лицом,
Опричник в деле одевает маску,
Под маской, оставаясь подлецом,
Но логику искать в деяниях напрасно.

Опричники вошли в историю страны,
Как символ беззакония, безумия,
Но в нем крупицы разума видны,
Позвольте мне назвать – благоразумие.

Кто составлял опричнины ядро:
Басманов, Вяземский, Малюта?
А с ними, может, вместе, заодно –
Все те, кого зовут в народе лютыми.

В размеренный, спокойный быт
Врываются чудовищные маски
Оскала злобного собачий вид,
Из самой страшной человечьей сказки.

Защиты нет – ведь нелюди,
Тела парализованы от страха
Метла, собачьи головы, медведи,
А слово молвишь против, станешь прахом.

Рубили головы, сдирали кожу,
На кол сажали, жгли огнем,
Насиловали женщин помоложе,
Не только темной ночью, светлым днем.

Опричь ни женщин, ни детей,
Родных и близких не жалела,
Чтоб души Богу не несли вестей*
Кромсали на кусочки тело.

Что было б дальше, я не знаю,
Но, кажется, России повезло,
Опричь о долге часто забывает,
И стало просто нелогичным злом.

В Москве нет воинов,
но стража есть
А далее на юг поля, поля – простор,
И Крымский хан, забыл про долг и честь,
С Москвой нарушил договор.

Напали крымцы,
город обстреляли
Москва в сплошных пожарищах, дыму.
Забыв о долге, все опричники бежали,
Царь усмотрел - великую вину.

Не псы господни, а шакалы, -
Одно над беззащитным изгаляться
Компанией великою, навалом,
Иное дело за царя сражаться.

И голову оставили на плахе
Грязной Василий,
Вяземский, Черкасский
Басмановых  - отца и сына,
А это – всей опричнине развязка.

Остались ненаказанными? Да.
Пошли виновные в монахи, да приказы-
Бояре, да дворяне – господа,
А бедные, невинные – ни разу!

Примечания: считалось, что если тела нет, то по воскрешении душе некуда будет деться, и она обречена на вечное блуждание.