Надежда Темного Властелина. Глава 19

«…Soaked to the bone
Sink like a stone
I will take you home
It’s not the first time, it’s not the worst crime
Our souls will be okay …» (Matthew Bellamy «Soaked»)

"Промок до костей,
Тону словно камень.
Я отведу тебя домой,
Это не в первый раз и это не самое страшное преступление,
Наши души будут в порядке..." (Мэтью Бэллами "Промок")


Больше я ничего не боялся. И мой гипертрофированный эгоизм играл в этом не последнюю роль. Конечно, жизнь вселенной, по-прежнему, была под угрозой. И вероятность того, что мы с Кариной так и не успеем ничего сделать, была очень высока.
Момент икс приближался. По моим ощущениям,  оставалось не больше двух дней.
Но все это меня не волновало, у меня уже был четкий план действий на ближайшие дни. И если все, чем я собирался заниматься, оценить сторонним взглядом, можно было бы решить, что я совершенно не заботился о своей миссии. Да, возможно, частично так оно и было, но я почему-то был убежден, что спасение Моей Личной вселенной должно принести спасение и всему нас окружающему миру. Ну а если этого вдруг не случится… мне, просто, не о чем будет сожалеть. В первую очередь меня волновала моя судьба, а моей судьбой всегда была только она, та, что испытала невероятные страдания, заботясь об окружающих, именно та, которая так сильно от меня отличается и ни за что на свете не поставила бы личное счастье на одни весы с существованием вселенной…

Две противоположности, Свет и Тьму, Инь и Ян, нас с ней, я, во чтобы то ни стало, решил сегодня соединить навсегда, на вечно… чтобы ни у кого, ни у единой сущности по ту или эту сторону бытия не возникло и тени сомнения, о том, что она только моя.

Когда я возвращался из Нюь-Йорка в Лондон (способом нематериального перемещения в пространстве, естественно), я не был настроен на то, чтобы оказаться в квартире, где оставил Карину, я был настроен на нее саму. Но то где я оказался, когда вернул себе материальность, мягко говоря, меня поразило. Уж никак я не ожидал оказаться в каком-то захудалом кафе, где Карина сидела за столиком с… на первый взгляд, незнакомым мне парнем.

Не могу сказать, что я испытал приступ ревности, нет… больше нет… но приятным это зрелище трудно было назвать. Захотелось тут же подойти и немедленно выяснить, в чем дело. Но я не успел сделать и шагу,  в моем кармане завибрировал мобильный.

Номер, высветившийся на экране принадлежал моей матери, хотя  нет, скорее матери того парня, чье место я занимал последний год. И не смотря на то, что звонил мне, по сути, совершенно посторонний человек, звонок этот казался, в данный момент, как нельзя кстати. Я не задумывался над тем, чтобы  позвонить ей самостоятельно, но сейчас… мне почему-то очень захотелось поделиться своей радостью с человеком, чье счастье всегда заключалось в истинном счастье ее сына. Она именно тот человек, кто будет счастлив только потому, что счастлив будет ее ребенок. И пусть она не является моей настоящей матерью, пусть она принимает меня за того человека, чье место я занял по воле обстоятельств, но мне… очень хотелось подарить  ей радость. Она заслужила счастье, как никто другой, как… как моя Карина. Почему-то в голову мне пришло, тогда, именно это странное сравнение… 

 Их судьбы совершенно разные… но… что-то неуловимое заставило меня, тогда, подумать именно так. Что-то неуловимое витало в моих мыслях, что-то, чего я пока не мог осознать, но эти две дорогих мне женщины, определенно были похожими… И даже если не принимать во внимание память парня чье место я занимал, определенно за этот короткий период времени, я привязался к ней…Это просто невозможно объяснить, но даже теперь, когда я вспомнил свою настоящую жизнь… этого человека я не был в состоянии считать чужим.

-Алло, мам, привет! Как дела? Как хорошо, что ты позвонила! Спасибо!
-Здравствуй, сынок. У меня все хорошо. Сам- то ты как? Твой голос просто не узнать… случилось что-то хорошее?
-Да, мам, случилось…
И тут, вкратце, я рассказал ей о своих планах на ближайшее будущее…



…Близился конец света. И я прекрасно чувствовал его приближение, нет природа не сходила с ума, и люди продолжали жить своей обычной жизнью, хотя, справедливости ради, стоит сказать, что бОльшая половина человечества знала о возможной вероятности конца… Но, в принципе, никто из простых смертных по-настоящему в это не верил. Сильные же мира сего, как темная половина, так и светлая, знали, что нависшая над ними угроза реальна как ничто другое в этом мире. Все вместе они затаились в благоговейном ожидании чуда. Чуда, которое для них должны были сотворить мы с Кариной. Я же…хмм…

Дело происходило все в том же дешевом кафе:
-Карина, поднимайся! Опоздаем ведь! – незаметно подошел я к ней со стороны спины, и тут же совершенно буднично заговорил:)

-А? Что? Куда?
Боже, какой забавной она была от неожиданности. И как я не пытался сделать серьезный вид, чтобы сыграть роль немного недовольного ее поведением человека, у меня ничего не получалось, улыбка так и плыла по лицу, как в тот первый день, когда впервые понял, что она тоже меня любит.

-Кстати, здравствуйте! – я протянул руку, приветствуя ее собеседника.
-Здрвстуйте! - он поднялся со своего стула, чтобы и меня поприветствовать тоже, и даже предложил присесть.

В эмоциональном состоянии Карины и ее собеседника чувствовалось какое-то напряжение и недосказанность с его стороны. Меня это даже заинтересовало, поэтому я решил уделить несколько минут на прояснение ситуации, сев рядом с Кариной. Ну…чтобы сразу все прояснить:)  И внимательно стал смотреть на ее собеседника, … чтоб он уже наконец высказался. Ему, естественно было не по себе от моего поведения, хмм, а чего же он ждал от меня:)

И тут я его узнал…
-Вадим? – спросил я его, как давнего знакомого, хотя он-то не мог меня помнить.
-Карина, это что Вадим? – Эх, ей тоже было не по себе от того, что я помнил его.
-Простите, я что-то не… Она рассказывала обо мне?
-Ты рассказывала?  - Перевел он свой удивленный взгляд на нее. - Ну конечно, прости… прости! Надеюсь, ты сможешь простить меня когда-нибудь…

Так, ну вдаваться в подробности человеческим способом мне больше не хотелось, поэтому я просто влез к нему в голову. И все сразу прояснилось…
Этот Вадим, он когда-то был без ума от Карины, и не без моего, естественно, давления не смог быть с ней рядом. Потом он вроде как женился раза три, за его судьбой я, честно признаться, совсем не следил. Так вот, родители Крины, пытались ей его навязать, когда она в последний раз была в своем родном городе (оказывается именно на это мне намекал Самир, что дома ей будет совсем не сладко, такое за последний год, оказывается, случалось уже не единажды. Только с разными кандидатами, естественно).

И когда это произошло в последний раз, Карина только порог родительского дома переступила, заметила неладное и, даже разуться не успев, убежала.
Парень этот он не знал ничего, о том, что она пережила личное горе, причем всего год назад, ему просто сказали, что она в разводе. Теперь…он испытывал невероятное чувство вины перед ней, именно за этим прилетел к ней в другой город… чтобы извиниться.
А чувство вины его перед ней… это честно признаться моя работа. В свое время я позаботился… чтобы он к ней и близко не подходил. Но… как я теперь вижу, перестарался. Лет прошло предостаточно, а он… до сих пор страдает…  Мне, вдруг, даже жалко его стало, возможно, он и счастье свое настоящее именно поэтому до сих пор не нашел. И сейчас я решил реабилитироваться. Мысленно попросил Карину:

-«Скажи ему, что он ни в чем не виноват. Просто скажи ему это! И что в ближайшем будущем он обязательно будет счастлив.»
Карину настолько поразила моя просьба, что она, повернувшись ко мне, вслух спросила: - Зачем?
-«Сделай это! Поверь, это для его же блага» - продолжал я мысленно говорить.
«Поверить?» - переспросила она, - «Да» - подтвердил я.

И конечно же она повторила слово в слово, из того что я сказал. Парень, в ту же секунду готов был засиять от счастья. Он услышал то, в чем нуждался долгие годы. Это было словно отпущение грехов для него. Хотя, в реальности ничего плохого он не совершал, я просто внушил ему в свое время, что его, мягко скажем, хорошее отношение к моей девочке – это неправильно, но, при этом я, не показал ему правильного пути. То есть, вмешавшись в его жизнь, сломав понятие «правильного», я не дал ему замену, именно поэтому все эти годы он не мог найти своего пути. Сейчас же, вместе со словами Карины, я снял тиски с его сознания…

В общем, осчастливив простого смертного, я сказал:
-Ну все, Карина, теперь нам точно пора уходить!
Со старыми долгами я рассчитался, и это сегодня было как нельзя кстати. Все плохое нужно было оставить позади…
Карина быстро встала, она тоже понимала, что теперь делать здесь было нечего.

И когда мы сели в машину, я спросил ее:
-Почему ты не спрашиваешь, где я был? Почему оставил тебя спящей? Ну, или еще что-нибудь?

-Если ты можешь, ты ведь сам расскажешь. А если не можешь, то какой толк от моих вопросов… - фатально произнесла она, даже не удостоив меня взглядом.
 -Тааак, - настороженно протянул я, - как это понимать?

Едва заметная улыбка коснулась ее губ, а глаза по-прежнему оставались равнодушными, когда она сказала:
-Просто чувствую, что сейчас ты все равно не собираешься мне рассказывать…
-Правильно! – Как же мне нравилось это… я имею в виду, что теперь я прекрасно понимал все из того, что она не договаривала.  Больше в ее словах, интонации и грустных глазах меня ничего не смущало. Все, все из этого до единой мелочи было признаком ее прежнего ко мне отношения. И пусть она не понимает этого пока, нет, не правильно, она понимает, но не верит, но... Как и раньше, много, очень много лет назад она ждала меня, чувствовала мое присутствие, любила меня, сама того до конца не осознавая, считая это совершенно невозможным. Как раньше, свои чувства и ожидания она считала признаком собственного сумасшествия, так и сейчас боль свою ошибочно принимает за изъян и отсутствие возможности дать мне то, чего, как она считает, я заслуживаю.

Просто невероятно, что мне настолько эгоистичному существу досталась она, та, что даже жизнь свою считает не достаточной платой за то, чтобы принимать мою искренность.

Я по-прежнему улыбался, меня, наверное, вообще нельзя было ничем Теперь остановить. Карина же выглядела достаточно напряженной. Ей совершенно не нравилось, что я, без объяснений, вез ее куда-то,  но спрашивать меня о чем-либо она опасалась… Да, опасение в ее эмоциях явно ощущалось. Поскольку очень давно она не видела меня таким. И правильно делала, что опасалась:) Я не собирался ни о чем рассказывать…

А когда я остановился рядом с одним из самых крупных торговых центров нашего города, она удивленно на меня посмотрела и спросила:
-Куда мы?
-А что это так важно? – продолжал я играть с ней. Причем слова использовал именно те, что в подобной ситуации между нами уже возникали. Она тоже, судя по всему, помнила эти слова и ситуацию, в которых они были произнесены, поэтому спросила:
-Что, опять одежда?
-Нет…Твои джинсы, спортивная куртка и ботинки меня вполне устраивают, - Она недоумевала…

Выйдя из машины, я взял ее за руку и повел за собой. Она отставала на несколько шагов, и казалось, была полна сомнений, но, не смотря ни на что, преодолевая свои страхи, шла по единственно правильному пути своей судьбы.
Поднявшись на третий этаж, именно туда где располагались все самые крупные ювелирные бутики, я стал шагать еще быстрее и направился напрямую в самый ближайший.

-Девушка, здравствуйте! Нам нужно самое тяжелое обручальное кольцо!
-Что простите? Самое тяжелое?- опешила  в первую минуту продавец, а Карина и вовсе замерла на месте.

-Да! Хочу, чтобы эта девушка и шагу без меня ступить не могла. Надену на ее палец кольцо, и сам буду всегда держать эту руку.
-Вот, пожалуйста, проходите к этой витрине, здесь у нас представлены такие модели….  - Ну и как обычный продавец начала предлагать нам все, что у них было. Хотя мысленно она пыталась переварить, сказанные мною слова. Я быстро окинул взглядом витрину, но не увидел, того, чего хотел.

-Так идем дальше, обратился я к Карине, которая до сих пор не проронила и слова. Естественно, она не верила в то, что происходило, таким сумасшедшим я еще никогда не был.

-Подождите, - неожиданно остановила нас продавец, - если хотите, прямо сюда сейчас принесут лучшие образцы из всех наших ювелирных отделов в этом торговом центре.
 - Хорошо, - согласился я, - только если это не займет больше десяти минут, дольше мы ждать не можем… - Правда? – на этот раз я обратился к Карине.

Продавец, уже обзванивала своих коллег, в точности передавая им мою формулировку «Самое тяжелое обручальное кольцо», кстати, она еще одну фразу добавляла: «Это Дэниэл Блэр, да тот самый…»

И Карина, наконец, не выдержала:

-Дэниэл, что ты здесь устроил? Что за спектакль?- ее глаза просто пылали, давно, очень давно я не видел ее такой. И мне это очень нравилось…

-Нет никакого спектакля, я просто жениться на тебе хочу! И как можно скорее, пока еще что-нибудь не произошло.
-Дэниэл! – с болью произнесла она мое имя, всем своим видом показывая, что я причиняю ей страдания. И, делая шаг по направлению двери, попыталась вырвать свою руку из моей крепко сжатой ладони.
-Стой! – совершенно спокойно произнес я. Ее поведение было именно таким какого я ожидал. А отпускать я ее больше никогда не собирался…
К этому моменту, как раз начали подходить представители других ювелирных отделов.

Карина, не проявляла никакого интереса к тому, что происходило, даже отворачивалась, когда я что-то ей пытался показать.

-Мистер Блэр, позвольте поинтересоваться, зачем вы попросили самое тяжелое кольцо? – обратился ко мне менеджер отдела. Лет ему было около пятидесяти и с высоты своего опыта, наблюдая за Кариной, которой ничего не нравилось, он решился вмешаться. Вашей девушке скорее придется по душе что-то более женственное, изящное.

«Хмм, как будто я сам этого не знал!»

 -Нет, - усмехнулся я, -хочу, чтобы она обойтись без меня, таская эту тяжесть, - снова и снова я провоцировал Карину на ответную реакцию. Но она пока хорошо держалась, проронив мимолетом одну лишь фразу:
-Можно подумать сейчас все иначе…

-Тогда может быть чугунное кольцо нужно выбирать? – послышался со стороны двери насмешливый голос. Все присутствующие обернулись – прямо у входа стоял Самир. Он улыбался во всю ширину своей улыбки и, как я понял из его эмоционального состояния, совсем не пытался издеваться, типо пошутил. – Это я удачно мимо проходил, - продолжал он, - Карина, этот парень, он тебе, что… предложение сделал? – Она ни чего еще не ответила, когда я сказал:

-Нет, Самир, еще не сделал, но ты сейчас станешь этому свидетелем.

К тому моменту я уже выбрал то, что хотел для Карины, естественно это не было самое тяжелое или большое кольцо, я прекрасно знал то, что могло бы ей понравиться,  поэтому даже ни сколько не сомневался, когда брал его с витрины и вставал перед ней на колено.

Я знал, что она не любит выставлять личное напоказ, да и я тоже, до ужаса терпеть не мог банальности, но сегодня я просто не мог поступить иначе:
-Карина, ты станешь моей женой?

Я видел и знал, что она не хотела этого слышать. Я прекрасно понимал, что ее могло тревожить, все ее отговорки я мог перечислить именно в том порядке, в котором она хотела бы мне их высказать. Но я…  хорошо подготовился, ведь знал ее лучше, чем она сама. Поэтому мысленно сказал ей именно то, чего она желала больше всего на свете, то после чего просто не смогла бы мне отказать:

 - «Карина, вчера я был у Макса… наши дети, они все помнят, очень ждут тебя и любят. Ты больше не являешься угрозой для их жизни. Я теперь рядом с тобой, к тому же, Данилка уже научился защищаться, я научил его. Ты можешь увидеться с ними в любой момент! И… Прости меня, по моей вине тебе столько всего пришлось пережить…»

Конечно же я не ошибся… Я сделал все правильно…
Как она смотрела на меня в этот момент, я буду помнить до конца своего существования… Полные глаза слез она пыталась закрыть ладонями, но я не давал ей этого сделать, так как одну из  рук я по- прежнему не отпускал… поднявшись теперь перед ней в полный рост, я все еще ждал ответа:
-Скажи, ты ведь согласна?

Ни мысленно, ни вслух, она не могла произнести, того, чего я так ждал. Она обвила свои руки вокруг моей шеи и прижалась ко мне так, что я все понял без слов, мне достаточно было и такого ответа. Поэтому, без спроса, надев ей кольцо, которое она ни за что не осмелилась бы сама взять у меня из рук, я сказал:
-Ну а теперь нам точно нужно торопиться!

Было около одиннадцати часов вечера, когда я привез ее…

Думаю, в этот момент она поняла, что происходит, она уставилась на меня испуганными глазами и:

-Дэниэл, ты что? Мы что? Я… я … наверное не могу… как я могу…
-Как? – улыбнулся я ей, - ну если ты хочешь, я расскажу тебе как. Возьмемся за руки, зайдем, станем перед алтарем, скажем друг другу по одному слову и все – ты навечно моя!

-Дэниэл…

-Не хочешь? – конечно же, я просто провоцировал ее, и она прекрасно все понимала. Поэтому секунду подумав, собравшись с духом, она выдохнула, взглянула на меня и сказала;
-Хочу…

Храм, в который мы приехали, конечно же, был пустым, у меня даже мысли не возникало о том, что кто-то нас с ней должен обвенчать. Не нужны мне были никакие традиции или обряды, да и она, я знаю, придерживалась точно такого же мнения. Мне нужно было только ее обещание, перед лицом Наивысшего Света, и сам я собирался пообещать, только этого я хотел, ничего больше.
Перед лицом Наивысшего Света…

Но стоило нам выйти из машины, я осознал, что потратил слишком много времени, понял, что войдя в здание мы уже точно не сможем сделать то зачем приехали. Пока я точно не знал, что именно нам с ней было уготовано, только ждать больше я не собирался. Что ни говори, а отчетливое предчувствие беды, повергло меня в ужас…

-Подожди, Карина! Остановись! Одну секунду послушай меня! Давай прямо здесь?
-Что? – сначала она ничего не поняла, но стоило ей посмотреть на меня…она, казалось, через мои ощущения поняла даже гораздо больше чем я. Ее лицо стало бледнее лунного света, глаза… нет, на этот раз она не плакала – я видел в них решимость. Сегодня она действительно, как никогда ранее была похожа на Великую: сильную, умную, знающую реальную цену жизни и смерти и, конечно же, любящую. Но в любви ее не было и доли романтики или наивности, ведь Цену Любви она знала как никто другой.

-Обещаю тебе, Дэниэл, - тут же произнесла она, в первую секунду я даже не понял, что она делает, - …где бы я не находилась, на том свете или на этом, чтобы с моей душой не произошло, даже если ее разделят на мелкие частицы…  принадлежать буду только тебе . Обещаю, перед лицом Наивысшего Света и Наивысшей Тьмы… «Hoplessly I love you endlessly» - сказала она, и мне стало не по себе. Я знал, что это часть слов из ее любимой песни, но… то, что она сказала это «не имея надежды» именно сейчас…

-Карина, не смей! – не выдержал я, - Дэниэл, - оборвала она мою фразу показывая, что времени совсем не осталось… И оба мы это прекрасно чувствовали.
Не знаю в какую секунду страх потерять ее начал лишать меня рассудка. Я забыл все, что собирался ей сказать.
-Я люблю тебя, Карина! – только это было у меня на уме и продолжение той самой песни, -«… I won't give you up, I won't let you down. And I won't leave you falling, if the moment ever comes.» Перед лицом Света и Тьмы, я обещаю быть только твоим, вечно. - Я сказал это, но слово «hoplessly» ни как не выходило у меня из головы. Конечно, для наших с ней отношений оно было самым символичным, с первого дня, с той секунды, когда я увидел ее… и даже потом, когда вошел в ее мир, и теперь, здесь в Лондоне, когда познакомился с ней снова -  это слово всегда стояло на пути. И для не тоже самое, разве могла у нее быть надежда, когда она, проживала жизнь обыкновенного человека, просто чувствовала меня, считая себя сумасшедшей, разве могла она надеяться, когда пыталась сохранить свою семью. И потом, в этом мире… нет… жизнь всегда отнимала у нас надежду, всеми силами показывая, что мы не должны быть вместе. И даже тогда, стоя на пороге храма, на пороге, конца всего мира, я не представлял, как мы смогли с ней все преодолеть и зайти так далеко. Но именно в тот момент, когда я произнес последнее слово, что-то произошло, мы оба, я и она, отчетливо услышали, где-то внутри своего сознания слово:

- «Свершилось».

Объяснения были не нужны, свершилось то, зачем мы сюда приехали, и этому были Свидетели.

Я просто взял ее за руку и мы вошли в храм.

Вдвоем, мы шли по проходу, страх потерять друг - друга исчез навсегда.
Шаг за шагом приближаясь к тому, Кто застыл в безмолвном ожидании у алтаря, я все сильнее ощущал его, исполненные ненависти, истекающие кровью мысли о самоубийстве. Его,  измученное болью невыносимого страдания, лицо уже выглядело безжизненным.

Он – Наивысшая Тьма, основатель всех пороков, искушений и боли, стоял прямо под крестом.  И присутствие его в этом священном месте не выглядело противоречивым. Более того, облаченный в черное самурайское одеяние,  едва удерживаясь на ногах, он всем телом опирался на свой пылающий  огнем меч.

-Вы заставили меня ждать слишком долго, - с болью произнес он, даже не поднимая своего тяжелого взгляда. - Помогать ты мне отказываешься… Даже убить пару миллионов гадких никчемных тварей не можешь ради меня… Тебя совсем не терзает чувство вины, да? Считаешь, что я этого заслуживаю?

-Ты ведь знаешь, что это не так… - осмелился я прервать его.
-Хмм… знаю, - искаженная пародия на улыбку пересекла его выражение лица, - и что с того? Что мне делать теперь? Зажечь мой костер ты не хочешь… так, ты мог бы спасти хотя бы чистые души, отдал бы их моему брату. А что теперь… ничего не останется… - А если я Так поступлю?

Вдруг, одним резким движением он выдернул из-за спины второй меч и с невероятной силой бросил его в нашу сторону. Я же в эту секунду ощутил, что совершенно не могу пошевелиться, он лишил меня этой возможности. По большому счету я был готов к такому развитию событий, и не боялся за себя. Единственное, что беспокоило меня в тот момент, это Карина, может ли она двигаться и как скоро отбежит в сторону, чтобы спастись.

Но… уж лучше бы она не могла двигаться…
Она даже не думала, совершенно не думала, когда бесстрашно делала несколько  шагов вперед, принимая раскаленный муками ненависти удар на себя…  И… когда меч душераздирающим скрежетом о каменный пол огласил Конец Моей Вселенной, я ощутил вернувшуюся ко мне возможность двигаться. Но… двигаться я не мог… ни шагу шагнуть, ни даже глаз опустить.

-Ты ведь знаешь, что это за меч, правда? – Простонал он с прежней болью, -Ты никогда не получишь ее обратно…

-Нет… этого не должно быть...  – я ничего не понимал, сплошной туман, какой-то непроглядный черный туман опустился на мою голову, - «Это неправда, все это сон, снова тот жуткий кошмар…»

Упав на колени, я осознал, что стою в луже крови. Ее не было на полу…только кровь, повсюду кровь.

Совершенно ничего не соображая, словно сумасшедший я бездумно водил ладонями по кровавому пятну и чувствовал, что сам умираю. Казалось, что пространство, в центре которого я находился, мгновенно превратилось в сплошную густую движущуюся массу.

Сейчас мне было так больно, что я не мог различить, где именно моя боль, а где страдание Вселенской Тьмы. Все до такой степени смешалось, что я начал ощущать себя Им. Даже мысли Его стали полностью доступными, и в какой-то момент я четко осознал, каким образом, без особых усилий могу разорвать вселенную в клочья. И когда я увидел в руках своих огненный меч и осознал, что стою уже на берегу Японского моря, оставался последний шаг…

Проткнуть вселенную на сквозь, напрямую через сердце Фукусимы, которая находится в самом ее центре.
 
Там где боль началась, там она и должна закончится…
Она погибла здесь, год назад… когда мы пытались предотвратить цунами…

Я больше не был ни человеком, ни великим, не представителем Света или Тьмы. Я был Им и собой одновременно, превратившись в воздух, огонь и воду, став жестокой всепожерающей стихией.

Я снова ощутил себя непонятным нечто, несущим смерть, космической черной дырой…

Я понимал, что это конец, и я готов уже был все уничтожить, только одно мне не давало покоя. Я хотел умереть с ее именем на губах…  но… в сознании моем по прежнему находилось два существа, каждое из которых тянулось к дорогому ему имени.

Погрузившись в глубину нашего общего с ним теперь сознания, я пытался отыскать хотя бы частицу себя самого, в которой обязательно находилось бы ее имя… Но по прежнему ничего не получалось и, в какой-то момент, когда я сделал очередное усилие над собой…

…Я услышал человеческие голоса… я услышал мольбы, которые они буднично возносили к Святым Небесам, простые, обычные, до боли примитивнее человеческие просьбы.

Я вслушивался в них, вслушивался и невольно радовался тому, что остался еще кто-то на этом свете, кому еще чего-то нужно. Нуждается… значит живет… нуждается, значит хочет жить… хочет жить, значит душа его не мертва.

И тут, среди миллионов голосов, отчетливо стал выделяться один, один единственный голос, всего несколько слов:

-Благодарю тебя! Спасибо, что подарил счастье моему сыну! Благодарю, благодарю…

Я не мог понять, что произошло в этот момент, тьма пошатнулась внутри меня и я смог увидеть свет, Свет на фоне которого вычерчивался знакомый силуэт. Силуэт женщины, которую весь последний год я называл матерью.

-Благодарю тебя! - повторяла она снова и снова…

Тогда я ничего еще не понимал, но чувство Безмерного Вселенского Страдания в оной из двух частей моего нынешнего сознания, стало меняться… 

-Это ведь мать твоя, Дэниэл! – услышал я, внутри себя, голос Вселенской Тьмы. Та самая, мать, настоящая… Это ведь она…


-Брат! – обратился Он к небесам, - а я ощутил, что сознание мое получило свободу, - …Почему же я раньше ее не узнал? Они втроем ведь  одинаковые, правда? Ты ведь ничего не делаешь просто так? Правда?   Спасибо тебе, Брат... – раздалось долгое эхо над океаном, - Спасибо за  Твой Истинный Свет, - пронесся благоговейный шепот среди гор…


Обессиленный и духовно истощенный, весь в крови я лежал на бетонной крыше заброшенной атомной электростанции, именно той, что больше года назад заставила мировое сообщество ежедневно просматривать новостные сайты, запрашивая информацию о Японии. Я лежал и поверить не мог, что все обернулось именно таким образом, что все нематериальное устроено настолько просто в нашей, казалось бы, удивительно сложной вселенной.

Жизнь и смерть – всегда ходят бок о бок, а иногда, вообще кажется,  что это одно и то же. Так же как  Свет и Тьма, порой даже не отличить, кто из них кто и есть ли на самом деле это вечное противостояние братьев близнецов, которые есть ничто иное, как единое целое.

Реальную жизнь души, порой, можно назвать, существованием после смерти, адом или раем. Реальную же смерть – началом новой жизни, все зависит лишь от того, как мы воспринимаем то, что нам приходится пережить.

Столько времени я ломал себе голову, мучил себя одним единственным вопросом, как  заставить обрести надежду существо, обладающее абсолютным знанием.

Ответ оказался таким близким и очевидным – абсолютным знанием не обладает никто. Только обретя истинную веру в  возможное существование гармонии – надежда появится сама собой.

И…
… пусть я собственными глазами видел возможную силу истинной веры, сам я по-прежнему не знал, откуда ее черпать… для того, чтобы жить дальше…