День седьмой

Сегодня мы прощаемся с бухтой. С морем, с людьми, с горами, деревьями и всей мощной  магией жизни, разлитой в этом древнем пространстве.   

Боря звонит родителям и некоторое время беседует с мамой, потом трубку передают нашей дочке и она что-то взволнованно рассказывает папе, так что даже я слышу и улавливаю интонации.

- Да, да, - поддакивает Боря, - Террор и запугивание! Узнаю бабушкину стратегию!

 Я фыркаю. Потом с любопытством спрашиваю, что же так поразило Юлю в бабушкиных воспитательных методах.

- А, ерунда, - отмахивается Боря, - Она не покупает детям чебуреки, говорит, что их делают из кошек.
- Чебуреки?
- Да. Пойдем,  съедим по чебуреку!

В чебуречной готовят практически на костре – ну, сделана какая-то печка, но она совсем крошка, и тетенька – хозяйка присаживается рядом со сковородой на корточки. Пока она жарит чебуреки, мы пьем чай из большого чайника и еще покупаем бублики с сыром, которые тоже пекут тут рядом. Очень вкусные бублики! Пахнут дымком, горячие и с хрустящей корочкой. И сыра внутри много.

За соседним столиком возлежат двое стройных  юношей, они обсуждают что-то такое, специфическое, понятное только им двоим, но зато с полуслова. Разговор их то ли о йоге, то ли о книгах, то ли об асанах, то ли о психологии. Когда мы доедаем все свои бублики и чебуреки, Боря, покряхтывая, устраивается поудобнее. Я чувствую себя Винни-Пухом  на пике самобичевания в период вынужденного отдыха и диеты на выходе из кроличьей норы.

Мальчики-йоги косятся на нас опасливо и уходят, тихонько переговариваясь:
- Пошли отсюда, а то и мы станем такими, если будем целыми днями лепешки жрать!

В «Маленьком Гоа» какие-то очередные трения. Беременная официантка препирается с всклокоченным непонятным юношей. Хозяйка чебуречной выглядывает и со своей стороны считает нужным вмешаться:

- Электроник!!! Не доставай девушку, ей нельзя волноваться!

Она вообще продвинутая, эта татарская женщина. Она не только знает по именам всех мало-мальски заметных персонажей, но и отлично понимает сленг и обладает эдаким игривым чувством юмора. Под прилавком у нее висит звучная реклама:

«Ча-ча дынная
Попробовал один раз
Влюблен навсегда!»

Я прямо задумываюсь об опасности такой пробы. Это ж все, обратной дороги нет, получается.

Мы прощаемся и с «Маленьким Гоа». Беременная «девушка» рассказывает о себе:

- Дома депрессняк.  А муж так и не нашел пока себе помощника, вот я и… А мне тут хорошо, гораздо лучше, чем дома!

И неожиданно оживляясь, переключается на другую тему:

- А вы знаете, тут одна семья три года зимовала? Сделали домик из глины, трое детей у них, тут же и рожали. Вот и мне здесь хорошо…
- Это еще уметь надо, - говорю я про легендарную семью.
- Да, это талант, - соглашается она и нерешительно спрашивает:
- А у вас нет детей?
- У нас трое детей, - говорим мы почти хором, а я добавляю, - Только мы от них сбежали на недельку.
После этого все улыбаются.


Завтра мы уедем. Прямо отсюда, прямо на такси. Мы будем ждать водителя, сидя на берегу, разглядывая покрытые картинами большие плоские камни, которых здесь на берегу очень много. Много камней, много красок, много картин. Рядом, под оливой, художник, рисующий вывески, будет смешивать краски и что-то выводить кисточкой. Это очень по-человечески – рисовать на камнях. И гораздо интереснее, чем оставлять следы на песке.


Спасибо.
До свидания!