Запах безумия

Черт. Меня пригласили в «Акулу». Совершенно случайно, знаете, как бывает, на автомате, когда вдруг под руку попалась. Лола красила свои полные, наливные губы, глядя в маленькое зеркальце, в котором краем глаза заметила мой светлый затылок.
- О! Рой!
Я резко оторвала глаза от монитора. Во мне все заныло: невозможно быть настолько сексуальной. Лола – это живой магнит для мужчин, неоспоримый факт. И я его признаю всеми руками и ногами. Встряхнув свой черной, кудрявой головой, она скривила свой прекрасный ротик в знакомой мне ухмылке и пропела невероятно звонким голосом:
- Не хочешь пойти с нами? – Кажется, все ее существо кипело от радостного возбуждения. Тогда я еще не знала, куда именно приглашает меня эта «светская львица» - просто таращила на нее свои круглые глаза, выражая ими мое глубокое потрясение.
- М-м? – Все, что удалось мне выдавить.
- Потусоваться? В «Акулу»?
В «Акулу»! Вот! И с этого момента я потеряла ход мыслей, точнее всякие мысли – голова погрузилась в кому, а в том месте, где, поговаривают, находится душа, что-то громко и протяжно завизжало. Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Лола, которая имеет кучу своих собственных однотипиных подружек со сродным ей образом жизни, мировосприятием и размером груди, и вдруг раз, и ни с того ни с сего приглашает меня «на пир» в один из самых мего-популярных частных клубов в городе. Подробностей название не требует, оно говорит само за себя: здесь тусуются только «свои люди» и чужим не место. У тебя нет денег, влияния или, в крайне случае, офигенной внешности – проваливай, ничтожество. Как-то так. «Акула». И все тут.
Тут встряхнула головой и я, хотя и не с такой шикарной шевелюрой, но после этого что-то в мозгу, наконец, заработало. Конечно, все мое естество страстно загорелось желанием немедленно принять столь невероятное предложение.  Ну, а что-то было против, то - есть, нечто «противоестественное» - «антиестество».  Пару цитат этого товарища: «И что ты собираешься там делать?» «Ты, что, думаешь тебе там будет комфортно? Ты забыла – это место «для своих»? Разве ты похожа на «местную»? Рой, одумайся» или «Лола и ее пластилиновые подружки? Ты в своем уме? Что ты ждешь от этого вечера? Тебе будет скучно и мерзко, ты еще сильнее ощутишь себя оторванной от всего «опопсовшего» мира….».  Что тут еще мне сказать или возвразить? Отчасти, это отвратительное «антиестество», так любящее травить мне душу, снова и снова делало это с помощью правды. Я не могла отрицать того, что оно говорило. Но сегодня, улыбнувшись ему, я взглянула в серые глаза Лолы и ответила:
- Ты серьезно? Если так, то я с удовольствием присоединюсь.
Меня просто переполняет гордость от моего дивного, уравношенного тона. Будто я сто раз была в этой «Акуле» и иду с тобой, буквально делая одолжение. Но верно Лола снова убедилась в том, что я невероятно скучный человек.
- Отлично! – Кивнула она, захлопнув зеркальце. – За тобой заехать?
- Да, нет, не нужно, спасибо. Ты просто скажи мне адрес, я подъеду… Кстати, во сколько?
- В девять тридцать. Только, слушай, Рой, встречаемся в входа, я тебе отдам входной билет, без никого никак не пройти. Ясно?
- Да-да, конечно. – Я быстренько достала свой мятый ежедневник и стала чиркать цифры. 9.30. Ага. Сейчас, ровно шесть. Ну, что ж, должна успеть – возьму такси. И какого черта я отказалась от ее предложения заехать за мной? Почему я не могу позволить себе немного наглости? Ну, ладно.
Захлопнув ежедневник, я подняла свою сияющую рожицу на прекрасное личико Лолы, которое улыбалось мне в ответ.
- Не опаздывай,- добавила она уже уходя, фирменно подмигнув и засмеявшись. Я с некоторой апатией смотрела ей вслед, и мой взгляд еще на какое-то время задержался на двери, пока мозг переваривал навалившийся шквал необработанной информации.
__
Тени. Им уже года два. Синие и черные. Все страницы в интернете перелистала, чтобы иметь хоть какое-то представление о том, как наносить «вечерний макияж». Хотя какой макияж, черт возьми, когда и платья соответствующего нет. Вру, конечно, - вечерними нарядами мы не обделены, ибо работа обязывает, но, скажем, коктейльные платья от Gucci, D&G или Galliano я себе просто даже не хотела позволять. Но что-то я нашла, клубное достаточно: серые лосины в стиле «кожа крокодила», бесформенная майка и «кожанка», как сейчас модно, с шипами. Если честно, она отлично подчеркивает мою асоциальную натуру. Почему я решилась купить такие лосины – Бог знает. Смотрятся они на мне недурно, но будь длиннее ноги – цены бы мне в них не было. Но, ладно, придется одевать каблуки. Твою-то…
Очки. Сняла. Супер, мое лицо теперь невероятно прекрасно, ибо не видно ни черта. Придется воспользоваться линзами. Честно говоря, боязно мне инородное тело впихивать в глаз…
Но, что делать - красота требует…. А-ах!
Я смотрела в зеркало и старалась быть объективной. Максимально объективной. Все неплохо, кстати: подчеркнула синеву глаз, скулы, худые плечи, средние ноги и отсутствие груди. Последнее крайне печально, но у природы, как и у обыкновенного человеческого государства, не случается абсолютно равноценного перераспределения ресурсов. Хотя я со своим первым размером уже смирилась. Честно.
_
Желтое такси. Во время. Я не успела, как мне кажется, собраться с мыслями и погасить внутри себя стучащее волнение. Я была слишком возбуждена для себя. Даже руки тряслись. Мне это не нравилось…
Хотя, нет. Нравилось. Это было что-то новое, то - есть, давно позабытое старое. Почти древнее. Я невольно провела рукой под грудью. Сердце билось неспокойно. Но чего ты ожидаешь, глупая мышца? Хотя, она ни в чем не виновато, это мозг посылает ей сигналы, обманчивые надежды….
Я еду, смотрю в окно, пытаюсь ловить взглядом световые окна, кажущиеся мелкими точками в огромных, стеклянных столбах. Красиво, величественно, роскошно. Мы уже пересекали центральную улицу города, погрузившегося целиком в электрический свет. А ночная темень сгущается, но сквозь пелену огней она не может опуститься ниже.
Сейчас пробуждается иная жизнь, более активная, менее прогрессивная и стабильно развязная. С ней я смутно знакома. Как-то в 16 лет старшие девчонки с пятого курса позвали меня с ними в какой захудалый клуб, покуренный и пропитый пивом насквозь. Глубоко проникающий под кожу запах наркотической атмосферы дешевого безумия не выбивается временем, так, что место, надо сказать, эффектное – оставляет после странные провалы в памяти и необратимые физическо-психологические последствия.
«Акула», думаю, тоже отставит свой отпечаток в моей биографии. Даже, я скорее надеюсь на это. Стоит оторваться мне, стоит не побояться танцевать, смотреть на парней. В конец концов, надо отдохнуть и прежде всего – от самой себя.
 Огни-огни-огни.
            Я почти на месте. Горящая разными цветами вывеска с изображением водного хищника. Роскошный вход с мраморной лестницей и красной «дорожкой», уже затопченной каблуками, ботинками и пролитой выпивкой. Уже в машине мне был слышен шум с улицы: громкая и пустая болтовня в очереди, здание громыхало под странные ритмы клубной музыки. Глубокий вдох, оплата и вперед, навстречу приключениям. Почувствовав тонкой шпилькой асфальт, нога дрогнула, и мне стало не по себе: не приучена я к подобной обуви. Жаль, ведь придется в ней танцевать до упаду, то есть, в моем случае, закончить при первой же попытке совершить какое-либо резкое движение.
            Когда я же неспешно продвигалась к входу, то искренне старалась заставить себя чувствовать уверенно и шагать как можно менее размашисто и как можно более красиво. Споткнулась. Ну, чего тут скажешь? Хоть не упала. Каблук слишком высокий. Моя нога привыкла к удобной и не травматичной обуви, иными словами, к кроссовкам. Человечество не придумало ничего лучше, уверяю на сто процентов. И сейчас я скучаю по своим белым, с серебренной шнуровкой, Reebok-ам как никогда раньше. Но ничего, переживем как-нибудь.
            Боже сколько людей: чумазых, едко-пахнущих и блестящих, словом, настоящий маскарад сорок. Нет, попадались, конечно, и стоящие экземпляры, но выглядели они на всеобщем фоне, как и я - случайно залетевшие на шабаш синички. Сквозь этот винтажный бурлеск невозможно было увидеть ничего, так он слепил взор, хотя мои глаза отчаянно искали в толпе знакомую кудрявую голову. Потоптавшись так около пяти минут в хвосте очереди, заволновалась, не кинули ли меня, что казалось более, чем возможным, и решила-таки поискать телефон в сумочке, которую в спешке выронила на ковер. Я прямо обрадовалась: моя старая-добрая Furla прикоснулась к прекрасному. Телефон. Пропущенный вызов. Ох, да неужели? Волей-не волей, а приятно удивилась и тут же начала перезванивать. Гудки, один, два. Тут над моим ухом рассмеялся голос Лолы. Она оказалась очень близко, когда я в испуге тут же обернулась, чуть не обронив и телефон. До тех пор пока эта черноволосая львица не поравнялась со мной и не обняла крепко за плечи, мои глаза успели с завистливой тоской насладиться ее внешним видом: коктейльное платье разной длины из тонкого, телесного кружева и с воздушным шлейфом, в самом выгодном свете подчеркивало женственные формы Лолы. Волосы ее были уложены в, так называемый, «художественный беспорядок», макияж яркий, но приятный. Хороша, нет сил.
- Ро-ой! – Она очень певуче растягивала единственную гласную в моем имени, что я даже невольно покраснела. – Ты уже здесь! Ты прости, что мы опоздали. Я как раз звонила, чтобы предупредить.
- Да, ничего. Я, тут, очередь заняла, - сказала я и сама про себя посмеялась, снова оглядев толпу людей впереди себя.
- О, тут всегда такое безумство! Ну, ничего, у меня же уже есть билеты, так что мы спокойной может пройти вне очереди. – Она подмигнула мне и достала из своего блестящего клатча четыре проходных билета. Стоп. Как четыре? А, ну, точно, как я могла забыть. Подружки.
Когда она зачем-то вручила эти «пропуска» мне, то вдруг оглянулась назад и помахала кому-то рукой. Я не могла толком разглядеть два силуэта, бегущие к нам, но с удивлением для себя отметила, что один из них точно был мужской. Убедившись, что пара нас увидела, бросила свой цепкий взгляд на меня, усмехнулась и, нагло, оттянув ткань моих лосин, воскликнула:
- Рой! У тебя такие шикарные ноги! Обалдеть, и как я не замечала раньше? Ах! Ну, еще бы, ты же свое добро прячешь под стол.
Не скрывая своего глубокого удивления, я кивнула головой, улыбнулась и поблагодарила, отвесив комплимент в ответ. Теперь же я смотрела на свои ноги совершенно иными глазами. Ребята, обратилась я к ним, вы реально крутые, если вас Лола оценила, да еще и с такой завистливой ноткой в ее постоянно слишком крикливом голосе. Мне даже стоять на каблуках стало вдруг как-то легко и просто.
- А кого мы ждем?
- Моих друзей. – Кратко и понятно. Даже уточнить не получится.
Ну, что ж, долго ждать их не пришлось: пара уже пересекли улицу и бодрым шагом приближались к нам. Я легко смогла разглядеть, и как только мой взгляд упал на мужчину, зрачок неожиданно расширился, а внутри что-то болезненно ойкнуло, и сердце гулко стукнуло, словно закрыли крышку подземного люка. Подобный эффект еще какое-то время отдавался эхом во мне, и мне казалось, что я начинаю глохнуть. Я не могла не смотреть на него, неестественно вытянувшись, как струна: низко посаженные брови придавали выражению его серо-зеленых глаз особенную, притягательную жесткость; острые черные волосы уложены в модную прическу, а его выразительный рот был плотно сжат, и только чувственная полнота нижней губы выдавала страстность его натуры.
Отвратительно красив, сукин сын.
Это мысль, как молния, поразила помутневшее сознание, озарив на мгновение всю мою сущность светом. И пусть он шел с девушкой, да, даже за руку, мне было все-равно, что он - сплошной недостаток, самоуверенный и мрачный тип с красивой, европейской физиономией и уже начинающей стареть шеей, стал моим: здесь и сейчас, раз и навсегда.
Мне было все-равно на все, кроме него.
 Александр. Александр Клаас. – Он пожал мне руку и улыбнулся уголками рта. Какие одновременно острые и мягкие черты. Еще не совсем владея собой, я смотрела в его лицо и невольно тянулась, как лепесток к солнечным лучам. Что за ванильное сравнение? Но ничего другого в голову не приходит. И снова встряхнув головой, в надежде, что мозги встанут на места, я широко улыбнулась и кивнула, представившись в ответ. Выражая свое любопытство, мужчина приподнял левую бровь:
- Рой? Какое необычное имя. Он говорил с легким голландским акцентом.
- Вы откуда, Александр?
- Из Амстердама. Здесь я проездом, если можно так выразиться.– Голландец снова улыбнулся, не разжимая губ. Казалось, он был насильно сдержан. Тут миниатюрная, женская ручка плавно взяла его по руку. Моя челюсть сдвинулась в бок: очередная красавица-шатенка, с темными-лисьими глазами и очаровательной формой лица. На вид ровесница Лолы, но из-за стройной фигуры и кукольных черт выглядела более юно, женственно и менее агрессивно-сексуально. А, и да – у нее была оченькрасивая шея и ноги от ушей. Словом, красавица, что во всем свете и не счесть. Конечно, мне было сложно улыбнуться ей и тепло поприветствовать, мои глаза неотрывно изучали ее привлекательные черты, и с каждой секундой, комок, вдруг образовавшийся в горле, становился все больше и ощутимей. Ее звали Эльза. Смазливое до отвратности имя – то, что ей подходит. Жаль, чувствую, что моя стойка начинает пошатываться. Невольно бросила на него испытывающий взгляд, он ответил: вряд ли меня обманывает зрение – Александр все это время смотрел на меня, да, но с таким холодным интересом, каким-то даже научным любопытством, что я тут же почувствовала себя подопытной крысой. Неприятно, я поспешила отвернуться и переключиться на Лолу, которая, в сожалению, уже успела переключиться на Эльзу. Две местные красавицы ломанулись на своих каблучках вперед, сверкая платьями и загорелыми ногами, нагло пробираюсь через толпу и с вызовом демонстрируя свои VIP билеты. Мне осталось только вздохнуть и плестись за ними, но меня так внезапно одернули, что я тут же остановились. Такое чувство, что мои ноги были обуты в кандалы, а на привязи держал Он и сейчас резко потянул цепь назад, обездвижив мгновенно. Это сила его голоса, и только, Александр всего лишь тихо, почти шепотом окликнул меня, после чего я остановилась и вытянулась, как солдат.
- Ну, а Вы откуда, Рой?
Ему так нравится называть меня по имени? Зачем? Он произносит его особенно. Особенно для меня. Так легко, непринужденно, с сексуальной хрипотцой и легким оттенком властности… ЧТО Я НЕСУ?
Сглотнув, я набралась мужества и тут же обернулась, расплывшись в какой-то дрожащей, испуганной улыбке. Так казалось, ибо мой рот трясся подобно малиновому желе.
- Отсюда. Я родилась в этом городе.
- Правда? Вы не похожи на типичную американку.
- Это верно, - согласилась я, и Александр поравнялся со мной. Все тот же взгляд и какая-то странная ухмылка. Точно, правда едва заметная, но от меня она никак не могла ускользнуть. Неужели этот западный мачо смеется надо мной? Впрочем, будучи человеком, лишенного чувственности и эмоционального мировосприятия, я, наверно, веду себя крайне нетипично и даже странно. Надо расслабиться и перестать изучать его лицо. Эти, какие-то, невероятно притягательные черты. Нет, он тоже не типичный красавчик зрелых лет. Он вообще не красавчик. И никакой типичности. Сплошная новая энергия. Для меня. Я себя чувствую невероятно живой, возбужденной и….неспокойной рядом с ним. Какое приятное ощущение. Не спокойствия….
- Вы работаете с Лолой?
- Да, около двух лет.
- Правда? Неужели Вы хорошо ладите?
- Вас это удивляет? – Мой вопрос звучал как утверждение. Но это правда, его темная бровь приподнялась вверх, когда узнал, что мы с Лолой в общем-то давно знакомы. Но я его удивление более, чем понимаю. Он вдруг засмеялся и ответил: - Честно говоря, немного. Я, правда, знаю Лолу практически понаслышке, но тот образ, которые я уже о ней составил никак не вписывается с вашим.
-Моим? – Теперь моя очередь подымать брови. Мы шли в сторону входа, и не замечали, как толпа начала редеть, а Лола с Эльзой на пару доказывали топорному охраннику, что билеты у них самые настоящие. Александр осекся, усмехнувшись. Он так по-разному умел скривить рот, но всегда это выходило у него на редкость изящно:
- Ну, Вы знаете, я хорошо чувствую людей, их натуру и состояние души. Общий портрет индивида мне нарисовать в голове нетрудно. Это просто дело опыта и несколько нездоровая заинтересованность в психологии. Так что какое-то у меня представление о Вас уже есть, да.
 
- Поделитесь. Мне интересно. – В моем голосе отчетливо слышался вызов. Прищурившись, я с этим же чувством посмотрела ему в глаза, которые с тем же самым странным интересом спокойно улыбались мне. Мелкие черные зрачки забегали по моему лицу, и вскоре оно буквально покрылось пятнами, словно его короткие и беглые взгляды оставляли засосы. Вскоре мужчина приподнял голову, и снова усмехнувшись, нагнулся ко мне, и  настолько близко, что я слышала умопомрачительный запах, исходивший от его шеи.
- Точно хотите это услышать?
- Абсолютно точно, - однако легкое волнение в голосе меня выдавало.
- Что Вы скрываете?
Я молчала и недоумевающе хлопала глазами.
- Зачем Вы прячете свои эмоции, Рой…?
Я вздрогнула и сжалась, словно меня окатили ледяной водой. Лицо мое в ужасе вытянулось, а глаза боязно округлились и расширились. Сукин сын.
Александр снова было открыл рот, желая, видимо, продолжить, но тут нас, к счастью, окликнули.
С такой облегченной улыбкой и легким, свободным шагом на каблуках я бежала к Лоле, как никогда и ни к кому. Я была даже готова расцеловать ее, обнять и дальше лететь, хоть на край света, лишь бы этот человек, этот…чертов психолог не смог больше видеть меня.
После того как меня бесцеремонно «облапали» охранники, я вошла внутрь освещенного всеми цветами радуги здания, и мне сразу в нос ударил резкий запах смешенного дыма: кокаина и табака. Он пробил меня насквозь, что даже глаза начали обильно слезиться. Твою-то…
Ничего вокруг было не видно, по ушам долбила ритмичная, электронная музыка, окончательно подавляющая разум. Невероятно комфортная атмосфера.
Мое тело шаталось, словно я уже находилась под хорошим градусом, взгляд плыл и был затуманен, голова стучала, подобно бешенным ритмам песни, орущей изо всех колонок, вызывая давящую физическую боль. Но на фоне остальных моя неровная походка и прикрытые веки отлично особо не выделялись, и я отлично вписывались в общую концепцию.
Все же мне быстро становилось не хорошо. Мои руки, на редкость сообразительные, принялись активно искать на чтобы опереться. Они упали на что-то, достаточно твердое, и сразу же с надеждой обхватили это. Чья-то рука тут же крепко подхватила меня за талию, и теперь мой корпус уверенно выпрямился. Странно, что мне было абсолютно все-равно, кому принадлежала сильная ладонь, придерживающая сзади, и за чей локоть( как выяснилось) держались мои обе руки, главное, что я теперь могла ровно стоять и даже идти, не так часто спотыкаясь и без особого риска упасть. Щекотливый и неразборчивый шепот донесся до моего глохнущего уха, и потому я никак не среагировала на него. Только немного покраснела от прикосновения чьих-то губ. Так, это уже слишком, взревел негодующий мозг, и я резко повернула голову и споткнулась, встретившись с его глазами.
Что?! Опять?! Это его руку я держу? Уж лучше какой-нибудь незнакомец. Я тут же оторвалась от него, тем самым увеличив свои шансы на сиюминутное болезненное прикосновение к святящемуся полу. Но Александр не отпустил меня, а еще плотное обхватил уже двумя руками, опрокидывая на себя.
- Оу-оу, полегче, осторожнее…
Нечего меня трогать. На деле я молчала, глядя туда, не зная куда. Губы сжались в тонкую, плотную линию. У него очень горячие руки. Или мне так кажется?
- Что же ты от меня так шарахаешься, Рой? Я чем-то обидел тебя?
О, а когда это мы успели перейти на «ты»?
- Нет, я просто тебя не узнала… Подумала, что это меня лапает какой-то извращенец…. – Он тихо засмеялся, ответив на мою шутку что-то не разборчивое . Поверил. Ну, слава Богу.
Ритм увеличивали свой темп, техничность мелодии зашкаливала, и буквально резало слух на мелкие кусочки. Лучи прожекторов ослепляли, а огромные световые дизайнерские лампы, сделанные из зеркал, озаряли помещение клуба то едко-розовым, то красным светом. Все было настолько ярким, громким и дымящим, вокруг, что буквально валило с ног, измождая тело и разум. Неудивительно, что в подобных заведениях люди не ведают, что творят.
Александр без моего же ведома ввел нас к стойке бара, что находилась на дальнем конце зала. В центре мне удалось углядеть танц-пол в виде круглой сцены, пристроенной винтовой лестницей с несколькими ярусами, украшенных блестяшками и ограниченных стальными перилами.  На самой верхушке отплясывали профессиональные стриптизерши. Вокруг этой центральной части клуба были расставлены белоснежные, кожаные диваны со столиками, забитые выпивкой и какими-то мешочками. Диваны! Теперь я точно знаю, что очень хочу сесть туда, где мягко и чисто. Правда невероятно огромное скопление беснующегося народу немного напрягает. Когда снова повернулась вперед, то увидела, что барная стойка, в том же стиле и цветовой гамме, уже находилась на расстоянии вытянутой руки. Стульчики были обиты той же кожей, только черной. Что ж, возможно, мне правда стоит немного выпить. Тем более близкое присутствие зеленоглазого экстрасенса - это последняя капля…
Он, практически, бережно усадил меня за стойку и закал два джин-тоника. Как он угадал, что я пью только этот коктейль? Меня это начинает не на шутку напрягать.
- Тебе о моих предпочтениях тоже опыт подсказал?
Он поднял голову и удивленно уставился на меня:
- Ты о чем?
- О том, как ты угадал, что я люблю именно джин-тоник… - Мне удалось немного смутить его. Надо же, как это приятно-то. Судя по его бегающим зрачкам, он обдумывал мои слова, потом, ахнул, догнав мою мысль, и взорвался своим неестественно грудным смехом.
- Действительно! Я правда угадал? Что ж, пожалуй, я хорошо чувствую тебя , - ответил Александр, присев рядом и подмигнув. Заигрывает? Придя с девушкой? Труба просто. И все же, как бы самой себе не возмущалась, от этого движения внутри меня что-то сладко ойкнуло. Какая же не хорошая девочка.
- Приятно, что у нас есть что-то общее, - добавил он после, когда принесли выпивку. Мы почти одновременно взяли в руки стаканы и посмотрели друга на друга. Выждали паузу, и чокнулись. Взаимный и звонкий стук стекла. И мое сердце присоединилось.
- За встречу, - и мы выпили все залпом. Неловкое молчание. Я опустила свой взгляд на дно стакана, где оставались еще прозрачные капли крепкого алкоголя. Пылающий лоб давал мне понять, что сидящий напротив товарищ продолжал смотреть на меня и все так же изучающе. Не выдержав, я подняла голову, и Александр собрался снова было меня о чем-то спросить, как нас, как это ни странно, прервали. Но теперь я уже была этому не рада.
Эльза, в своем телесно-розовом платье, подчеркивающее ее безупречную фигуру, динамично приближалась к нам, улыбаясь во все лицо. Пришлось на мгновение отвернутся, чтобы попытаться скрыть и подправить свою раздраженную мину. Думаю, это заметил Александр, ибо я слышала, как он про себя хмыкнул, и встретил глазами девушку, уже обнимающую его за шею.
Через силу обернулась и улыбнулась. Но глаза оставались грустны, я точно знала это. Во мне даже не бушевала злость или обида, скорее, какая-то отчаянная тоска. Я прекрасно знала, что с такими мужчинами только такие женщины. Они сочетаются друг с другом на сто процентов,  каждый представляют собой то, что другому нужно, в принципе.
Мне хотелось встать и уйти, бесцельно пробежаться глазами по толпе, наткнуться на какого-нибудь неизбалованного женским вниманием паренька и порезвиться с ним до утра. Ради чего сюда, собственно, еще приходят? Ибо мне настолько тошно и мерзко, что только пьяный трах в туалете способен заставить меня забыться. Хотя. Нет, я себя в очередной раз обманываю. Впрочем, мне станет противно от другого, а не от того, что мужчина, который единственный за последние несколько лет( или даже десяток лет), разбудил во мне что-то такое, страстно, но при этом истинно женское, просто с другой…
А, черт с ним. С ними, обоими. Отвлекшись от своих мыслей, я обратила внимание, что Эльза уже сидела на коленях своего мужчины, демонстрируя свои ноги, которые он по-хозяйски поглаживал, а сам глядел в ее глаза и странно улыбался, как-то, усмехаясь. Над ней ли?
Я попросила официанта повторить заказ, и тут, все мое тело неприятно вздрогнула, когда услышала крикливый голос Эльзы, обращенный ко мне:
- Рой! Ты же Рой, верно? Прости, у меня туго с именами…
- Ну, это еще ничего, - хмыкнула я, повернувшись к ней, покусывая ее лицо глазами. – У меня имя достаточно сложное для восприятия.
Эльза решила отсмеяться в ответ. Умно, кстати. Александр же наблюдал за нами, будто со стороны. Видимо, он предчувствовал начало шоу. Что ж, обойдется. Я буду вести себя макисмально равнодушно, пусть этот сукин сын и знает, что это все напускное.
жин-тоник принесли. Я отпила немного, не переводя взгляд со смуглого лиичка Эльзы. Она с неприязненной неуверенностью смотрела на меня, ей никак не удавалось найти во мне то, за что можно было бы зацепить и нагло вырвать, дабы произошло несвоевременная утечка. Да, девочка, тебе это не по зубам. Понимаю, какое неловкое это чувство, когда тебя видят насквозь, а ты – нет. Да, я младше тебя на пять лет. Но мне суждено было увидеть и прочувствовать за год столько, сколько тебе довелось осознать лишь на протяжении трех лет. Я знаю таких как ты, Эльза, они совсем не знают меня. К счастью.
Я чувствовала, как мои глаза заполняет жидкая сталь. Мой ум был так сосредоточен на холодной ненависти к этой девице, сидящей на моем мужчине, что остальное он просто не замечал, например, настороженной, но вместе с тем любопытствующий взгляд голландского архитектора-психолога, прикованный к моему лицу.
Я улыбнулась. Так жестко, и, наверно, некрасиво. Не обнажив зубов, иначе это будет выглядеть слишком хищно.
- Откуда ты, Эльза? – Что ж, возьму-ка я инициативу разговора в свои руки. Так будет легче всем, нечего обременять девушку такими сложностями.
- О, - По ходу девушка оживилась и расслабилась, подумав, что я настроена на дружеский лад. Какая прелесть. – Я из солнечной Калифорнии. Родилась там и прожила большую часть своей жизни. Знаешь, все кругом говорят, что люди там тщеславные, эгоистичные и равнодушные, но на самом деле – они просто по-настоящему живые, безбашенные и искренние и потому мы действуем многим на нервы, тем самым, кто привык жить в этом сером и скучном мире. Калифорнийцы по-настоящему умеет отрываться. Правда, милый?
- О, да. – Ответил ей в тон Александр. Усмешка не сходила с его лица. Даже напыщенная, безудержная, почти детская веселость в ее голосе не могли не сгладить нотки вызова и самоуверенности, которые отлично чувствовались, когда она усиленно ставила ударения в словах.
- Я такая, какая есть. Безумная! Но мужчины это любят, - продолжала Эльза, видимо, желая мне что-то доказать. Боже мой, девочка! Какое, к черту, безумство, если у тебя ноги от ушей и калифорнийская кожа? Вот это мужчины любят, я не спорю.
Но что я ей отвечать? Буду просто улыбаться, скоро челюсть заболит.
- Да, такую как ты, сложно не любить, - отвечала я, и торжествовала, что ни капли горести, зависти или еще какой мерзости не было слышно в моих словах. Хотя я правда ничего подобного и не собиралась в них вкладывать. Мне было все-равно.
На других мужчин. Я четко видела, что этот мужчина ее не любит. Он бросал на меня взгляды, подтверждающие мои догадки. Они так и говорили мне: «Расслабься, Рой. Она тебе не соперница».
Что ж, я вполне комфортно себя чувствую. Разве нет? Что ты теперь скажешь, Александр? Что я прячу?
Да, его рука на ее оголенных коленях выглядит очень убедительно. Но что еще убедительнее: что это просто рука и просто на коленях.
Эльза засмеялась одобрительно мне в ответ и уже целовала его шею и в губы. Со стороны это выглядело красиво, настолько красиво, что пошло. Впрочем, где мой джин-тоник?
- Рой, а расскажи о себе. По тебе ведь тоже видно, что ты не местная. – Его голос откровенно ржал мне в лицо. Провокация, сплошная провокация. Еще один идиот.
- М-м? О, с радостью. Я с севера, из Вашингтона.
- Ого! Как тебя занесло в Нью-Йорк? – Это уже была Эльза.
- Как ни странно, самолетом. – Не могла не съязвить. Краем губ улыбнулась, желая смягчить шутку. – А вообще это было давно, лет 6 назад. Я убежала вслед за своей первой любовью, оставив родительский дом, друзей, школу. Вот так.
Что интересно, издёвка в глазах Александра в момент растворилась, он смотрел на меня теперь несколько по-новому, более открыто и будто бы нежно.
- Могу ли я предположить, что этот парень оказался уродом?
- Можешь, - ответила я ему, оскалившись. – Так и есть. Он вообще представлял собой целый букет приятностей: наркоман, безработный и просто агрессивный тип. И несмотря на это, расстались мы хорошо. Он умер. А я поступила в колледж.
- О боже…
Ну, что еще могла сказать Эльза?
Но тут я услышала его смех. Искренний и громкий. Мы обе удивленно уставились на Александра, однако, скорее всего в моем лице еще поглядывалась благодарность. Его реакция на мой рассказ делает ему честь.
Но тут раздался его смех, и я вместе со сверхчувствительной Эльзой вздрогнули. Так внезапно и гулко, будто гром в тихом, разряженном воздухе .Мы обе удивленно уставились на Александра, однако, скорее всего в моем лице еще проглядывалась благодарность. Такая реакция на мой рассказ делает ему честь и… добавляет очередную порцию сексуальности.
- Почему ты смеешься, Алекс? Разве ты находишь это смешным? – Возмущенный тон шикарной брюнетки забавно походил на желание старшей сестры продемонстрировать свою развитость и постоять за младшую, будто ее не по делу отругал противный дядя. На секунду смутившийся мужчина, на губах которого еще красовалась застывшая улыбка, странно посмотрел на Эльзу, что, собственно, и понятно, потом, классически усмехнувшись, обратился ко мне, будто бы я задала эти идиотские вопросы.
- Прости, Рой. Ты ведь понимаешь, что я засмеялся не над твоей историей?
- Я понимаю, - отвечала я, едва пряча улыбку. Эльза непонимающе хлопала глазами. Продолжай, тебе идет такой милый, растерянный вид.
- У Алекса своеобразная реакция на такого рода истории, Рой, - продолжала гнить свою линию девушка, думая, что таким образом она спасет свое положение, явно ей несвойственное. – Он просто таким образом пытается защитить себя от излишнего негатива. Хорошо, что ты это понимаешь.
Я, черт, даже не знаю, что на это ответить. Мое замешательство достигло своей предельной точки, и приходилось сделать над собой невероятное усилие, чтобы теперь самой не заржать. Но я решила продлить себе, а возможно и нам с Алексом, веселье, поддерживая путь развития разговора Эльзы,
- Ты знаешь, - с напущенной серьезностью сказала я, опустив смеющиеся глаза. -  Мне приходится много работать с людьми, и, конечно, какие-то клеше поведения пришлось заучить, чтобы самой не попадать впросак и суметь выйти достойно из любой ситуации.
Мне кажется, я даже ненароком задела сейчас подругу Александра, потому как он только что подавил смешок.
- Ты кажешься невероятно умной девушкой для своих лет, - с чувством сказала Эльза, поглаживая пальцами затылок мужчины. Он закатил глаза – ему это нравилось. Я тоже закатила глаза, ибо мне это не нравилось. Почему тебя напрягает мой ум, Эльза? Разве он может как-то тягаться с твоей красотой и способностью влиять на этого мужчину?
- А-а! Вот Вы где, лохи!
А вот и Лола. Самая настоящая - пьяная, пошлая, странно, что еще одетая. Боже мой, мне казалось, я этот голос не слышала уже несколько месяцев, так он мне показался каким-то далеким и смутно-знакомым. Через дрыгающуюся толпу она вышла к нам в сопровождении двух великолепных мужчин. Настолько великолепных, что это были, скорее всего, стриптизеры. Платье моей незабвенной Лолы было неслабо задрано, волосы упали на лицо, но даже через густую пелену кудряшек нельзя было не увидеть, сверкающие зубы в широкой, но невменяемой улыбке. И почему-то мне было приятно ее увидеть, и за последний час я впервые искренне и по-доброму улыбнулась.
Александр не спускал с меня своих крайне действующих на нервы глаз, он видел все, всю меня, но это уже почти никак не напрягало мое сознание. Какой там, когда во мне уже 500 грамм джина…
Самое забавно, что когда Эльза, смеясь, потянулась навстречу Лоле, то та с такими же распростёртыми объятьями, ковыляя, поспешила в мою сторону, и я уже просто не могла не обнять ее в ответ.
- Р-о-ой!!! Проснись и по-ой!
Ну, все, теперь можно и рассмеяться, выплеснув все. Все, что можно. Лола дыхнула, желая слабым потоком воздуха убрать пару прядей с лица, но я решила ей помочь рукой. Мутные, но невероятно красивые, горящие местной энергетикой глаза смотрели как бы сквозь меня, мое лицо ей, скорее, воспроизводила память, нежели зрение. Я держала ее обеими руками, пока два стриптизера не подошли к нам.
- Как ты, Лола?
- Как?! Ну, э, буф, отлично! Прекрасно, черт возьми! Я так лет сто не отрывалась! Ха-ха-ха. А ты, наверно, никогда!
Я улыбнулась, промолчав. Не надо ей знать про мои подростковые страсти.
- Никогда.
- Ах-ха! Прекрасно! Прекра-асно! За это надо выпить, да?! За твой первый раз! Ха-ха, ты же ведь не девственница, верно? Ха-ха!
Эльза смеялась вместе с ней, а Алекс терпеливо молчал, сидя с застывшей, холодной полу-улыбкой. Я кинула на него любопытный взгляд, который тут же был пойман. Мне было с чем сравнить: если Лола смотрела сквозь меня, тот этот….насквозь. Внутри все вскипело и загорелось, и мне захотелось удалиться. Я помогла усесться Лоле за мой стул, сама оставаясь рядом и удерживая ее за спину.
- Рой, Рой! Ты че пить будешь?
- Да, мне хватит на сегодня, - с той же улыбкой и тем же тоном отвечала я, не глядя никуда.
- Что?! Ты не выпьешь со мной за тебя? За нас? Рой, не будь сучкой!
Отмолчаться не удалось.
- Рой, давай, еще один стаканчик! Я тоже присоединюсь! – Подхватила Эльза, приобняв меня за плечо. О, привет, подружка!
- Ну, ладно! Коль уж бабский shot, то я не могу отказаться. – Все громко засмеялись. Бармену подали знак, и нам подали классический коктейль-shot – “самбука”. О, боже. Ровно пять лет назад мне пришлось пить его: так же, стоя у барной стойки, волной с еще парочкой без башенных старших участниц. Де жа Вю....
….Надеюсь, сегодня обойдется без оргий?
Пальцы тряслись. Я смотрела лишь на свой разноцветный стакан, пугающий меня своим видом: в этой крошке содержалась невиданная сила, способная изувечивать жизни...
- За что пьем, девчонки? – С усмешкой спросил Александр, наблюдая за нами.
- За….за что? За любовь!
- Да-а-а!
Господи. Невероятно оригинальный тост.
Раз, два. Как жжёт горло, о боже…. Я на секунду перестала дышать, все внутри горело, губы покраснели и распухли, зрачки расширились, а в голове застучало так, будто это мой мозг отбивал те самые жуткие ритмы которые в сочетании с голосом именуются здесь не иначе как современной музыкой.
Я боялась, что меня вырвет. Совсем отвыкла от таких, кхм, напитков.
- О, Рой? Ты в порядке? По ходу любовь тебя уже накрыла с головой!
Лола засмеялась, и ее смех гулким эхом отдавался внутри меня, что состояние мое только ухудшилось.
Александр спешно покинул свое место и подошел ко мне сзади, положив свою крепкую руку мне на плечо. Это серьезная опора.
- Обопрись, - я это легко и послушно сделала. Как хорошо.
- Идем, тебе стоит выйти на воздух.
На воздух? Прекрасно, и оставьте меня там.
Уходя, краем глаза заметила недовольный, озлобленно-холодный взгляд Эльзы, провожающий меня и осматривающий с ног до головы. Если она во мне видит соперницу, то я на верном пути.
Пробираясь сквозь потную, орущую и теснящую толпу, я осознавала, какое счастье, что я, хотя бы на время, покину это место. И более того – не в одиночестве. Хоть я и шла впереди, вел меня Александр, все так же удерживая за плечо. У него были крепкие, не худые, но все же музыкальные пальцы. Кожа казалась нежной и мягкой, несмотря на ее возрастную плотность. Я украдкой бросала на его ладонь короткие взгляды, и ощущение, осознание того, что он держит мое плечо, меня, ведет вперед вызывала едва знакомый трепет внутри, словно все нервы от пяток до подушечек пальцев принялись дружно танцевать фламенко. 
Ничего дальше своего носа видеть было невозможно: дым рассредоточивал зрение, музыка заполняла невыносимым шумом голову, а ноги ныли, устав от узких туфель и каблуков. И заключительным фрагментом, как вишенкой на тортик, была повышенная доза алкоголя.
Мне становилось все хуже и хуже, и я уже не знала, есть ли вообще отсюда выход. Мой организм достиг той стадии, когда ты преобладаешь в полной уверенности, что идешь «летящей по ходкой», а на самом деле тебя «штормит» как «парус одинокий». Но это лишь одна из характеристик данного состояния, вторая, куда страшнее,. Назовем его так - высокий уровень недотраха, то - есть, ты неожиданно находишь себя в роли изголодавшегося героя любовника, и один твой косой с прикрытыми веками взгляд сразит любого наповал, и вы вместе придадитесь ночи любви. И, честно сказать, последнее меня несказанно пугает, потому как набрасываться на Александра в таком виде более чем неблагоразумно.
Но он был слишком близко, он мог оказаться легкой мишенью бесстыдно-пьяного существа.
Мозг, умоляю, не покидай меня. Скорее воздух! Последние трезвые мысли сгорали, обращаясь в пепел…
Инстинкты готовы включиться в ту же секунду. Я облизнула губы. Ладошки сжались в кулаки. Нос вдыхал запах табака. Дешевый, горький и невероятно заводящий.
Мое тело остановилось. Резко и уверенно. Алекс еще ничего не понимал, и решил, что мне совсем стало дурно, и потому обхватил теперь за оба плеча и развернул к себе. Его глаза обеспокоенно смотрели на мое лицо, перекошенного от бессознательной ухмылки.
- Ты в порядке, Рой? Потерпи немного, скоро выход….
- Алекс. – Я к нему еще так не обращалась. Голос звучал так глухо, холодно и тихо, словно легкая сталь резанула воздух.  Мной был сделан шаг вперед, ровный и четкий, как у солдата на марше. Глаза мужчины округлились, но пальцы с силой стиснули мои плечи. Это движение говорило только об одном: ему не нравится.
- Ро-ой, - протянул он, попытавшись усмехнуться, как обычно это делал. – Не надо.
Я горько улыбнулась и отвернула голову в сторону. Мужчина тяжело вздохнул и повернул обратно к себе мое лицо за подбородок. Как властно.
- Рой. Я все знаю.
Нервно сглотнула. Ненависть прошла тонким льдом по костяшкам. Однако мужчина на этом не кончил.
- Знаю, что ты прячешь. Ты с виду холодна и сдержана. И это выглядит естественно. Потому что ты так привыкла, потому что считаешь, что так надо. Но внутри тебя теплится порох. Стоит умело чиркнуть спичкой, и, знаешь, уже ни одна женщина не сравниться со страстностью твоей натуры…
- Ты не хочешь быть этой спичкой? – Спросила я вдруг совершенно спокойным, почти равнодушным голосом. Я слушала его и начинала трезветь.
Александр молчал, все еще бегая глазами по мне и удерживая за подбородок. Не дождавшись от него каких-либо слов или действий, я усмехнулась и отмахнулась от него, самостоятельно простирая себе путь через незнакомые спины. Я не знаю, сколько он еще стоял, глядя мне вслед, но когда мне удалось добраться до выхода и обернуться, я уже не видела его.
Никакого сожаления. Все было настолько очевидно.
Охранники помогли распахнуть двери, и я, с жадностью глотая воздух, выпрыгнула наружу, усевшись на покрытые ковром ступеньки. Хотелось покурить.
Какая теплая и свежая ночь. Был виден лишь освещенный, влажный асфальт, в который были вбиты одинокие, черные столбы со «светлой головой». Ни ветра, ни дождя. Я подняла голову – небо было истинно черным, ни одной звезды, но дальше, к востоку, светила полна луна. Красиво, черт возьми. Спокойной, тихо, но не уныло, нет. Почему-то мне было сейчас хорошо, хотя внутри уже ощутимо было предчувствие, что как только ночной воздух выветрит алкогольный туман из головы, мне станет по-другому дурно. Мерзко и отвратительно.
 
Никогда особо не увлекалась мазохизмом, но сидя здесь, и слушая тишину, я думала о том, что он сделал после того, как я ушла. Было ясно, что он вернулся к девушкам, снова усадил Эльзу к себе на колени и зарылся своим идеально-прямым носом в ее шелковистые, каштановые волосы. Наверно, они приятно пахнут.
Я потрогала свои белые, короткие пряди. Вроде не сухие и не ломкие. Просто волосы.
Нельзя плакать. Не умею, отвыкла. А раньше ревела каждый день, приходя с работы. Невыносимо было одиночество, телесное, психологические, духовное. Засыпать старалась в своем кабинете, в кресле, зарывшись в плед, а компьютер оставался включенным.
На завтрак я тоже максимально старалась избежать осознание о том, что я одна – ела на ходу: заходила в кафе, брала кофе с булочкой и неспешно шла на работу, активно жуя. Поэтому в офисе частенько оказывалась раньше всех, как и уходила самая последняя. Я бы в нем жила, ей-Богу, но в доме есть телик и чипсы. Плюс меня может изнасиловать наш охранник Джон с густыми седыми бровями, закрывающие его глаза. Хотя, такими темпами, это скорее еще один аргумент в пользу «остаться».
Еще сильнее хотелось курить, пусть я не выношу запах табака.
В тот момент, когда я подумала о том, что можно вернуться и у кого-нибудь «стрельнуть» сигаретку, окончательно поняла, что не хочу возвращаться. Ни в коем случае.
Надо идти домой.
И пусть я не выношу свой дом.
устынно как-то. Широкая дорога, и никого. С трудом свернула, выйдя в кромешную темень. Какая же узкая улочка: высокие, мрачные дома так близко, кажется, что они надвигаются на тебя с обоих сторон, и остается только бежать без оглядки. Ух. Так и клаустрофобию заработать можно. Я поспешно опустила глаза вниз и глядела на блестящий асфальт. Ноги спотыкались друг о друга, отчего бессмысленно шаталась телом, подобно маятнику, и круговыми движениями размахивала руками. Репетиция акробата: ходьба по канату.
В очередной раз сама себя отмечу, что алкоголь вещь вредная. А мужики, еще вредней. Чем красивей, тем хуже: именно от них начинаются язвы.
Но, ничего, переживем. Похоже, я это сказала вслух. Эхо прокатилось вдоль узкой, слабо-освещенной улицы. Ошарашенно мотая головой, я пыталась напрячь слух и все-таки понять: а мой ли это голос? Неужели я так громко сказала ту фразу?
Я решила не останавливаться, и дабы ускориться, поспешно разулась, взяла в обе руки по туфле и босиком по мокрой дорожке устремилась вперед. Несмотря на то, что идти стало легче и менее болезненно, равновесие нарушалась с прежней частотой.
Мне казалось, что я слышала не только свои шаги, ибо очередным эхом раздавался пугающий стук ботинок. Внутри меня все задрожало: впервые за долгое время я испытывала страх. Страх за свою жизнь, сковавший горло и сжимающий грудную клетку в тиски.
Сердце стучало со скоростью бьющихся пяток об асфальт. Я бежала. Моему внутреннему не спокойствию удалось на время отрезвить и заставить собраться с силами. Дыхание срывалось на хрип, глаза широко распахнуты и не скрывали переполняющегося ужаса и желания спастись. Укрыться от надвигающегося неизвестного мне страха. За моей спиной. Я уже не слышала себя, своего дыхания, пульсации вен, дрожания нервов, стука сердца – только ускоряющиеся звонкий стук мужского каблука. Он заглушал меня, мой разум, пробуждая самый главный человеческий инстинкт…
Бежать, боже мой, бежать…
- Стой! – Этот оклик, словно ножом, прорвался сквозь плотную завесу ужаса, и коснувшись пиком еще работающие остатки моего мозга, заставил остановиться и обернуться. Зачем я это сделала?
Затуманенные слезами глаза ничего не увидели, кроме еще более мрачного, чем атмосфера улицы, силуэт, стремительно приближающийся. Страх с новой силой пробудился во мне, и я, не помня себя, метнулась прочь от источника своего ночного кошмара.
- Рой! Стой! Стой! Рой!
Что? Рой? Он зовет меня по имени?!
Нет!
Эта мысль сломила меня: задев носком нервность на дороге, я запуталась в ногах, и лицом упала на землю. Асфальт поцарапал мне кожу на лице и руках, разорвал ткань в области коленей, все мое тело горело: от отчаяния, боли и ужаса. Мозг пытался заставить меня подняться. Пока еще не поздно. Но не успел: чья-то рука опустила на мое плечи, и я поняла, что этот человек настиг меня. У меня не было сил сопротивляться: пусть делает, что хочет. Все-равно…
Внутри все гудело, я растворилась в смешении неприятных ощущений и уже не обращала внимание на происходящее. Меня с невероятной легкостью оторвали от земли, и повернули к себе, бережно удерживая навису и постарались привести в чувство. Мое лицо было опущено, и скорее всего было в не самом лучшем состоянии. Веки оставались прикрыты, нет никаких сил и желания что-либо видеть. До ушей доносился некий шепот, даже приятный, и немного знакомый.
О, прекрасно, зато будет легче представлять себе что-то приятное, когда начнут насиловать. Ну, же? Что ж он медлит?
- Рой, Рой… - Странный тон. Это прозвучало так, будто родитель решил отнестись снисходительно к неблагоразумному поведению дочери-подростка. К моему глубокому удивлению меня вскоре накрыло приятное тепло и нежность. Крепкие руки сжимали мою талию, прижимая к сильному мужскому телу. Щекой я чувствовала прикосновение льняной рубашки, пропитанной потом и сладкими духами. А к моим растрёпанным волосам прижимались чьи-то горячие, мягкие губы. Я поняла, что я не иду: меня несут, ибо мои пальчики на ногах чувствовали, как их щекочет прохладное дуновение ночного воздуха.
Что, черт возьми, происходит?
Я нехотя открыла свои глаза, любопытство брало вверх. Первым, что мне довелось увидеть, это чертовски знакомую, мощную и напряженную шею, окольцованную возрастными складками и выступающий вперед, величественный, острый подбородок. Можно даже выше не смотреть, и так ясно, кто это, черт подери.
- Ты уже очнулась?
Как ты понял?! Вот, я даже ведь звука не подала! Не сдерживая своего возмущения, я подняла голову и с вызовом взглянула на него. Его ухмыляющиеся, зеленые глаза. Боже мой, я успела по ним соскучится. Как мне хотелось зло вцепиться в его смеющийся, сексуальный рот.
- Ты мне не рада? – Смеющимся тоном, продолжал Александр, не переставая смотреть на меня.- Ох, Рой, ты со своей пыльной царапиной на щеке и грозным взглядом похожа на Жанну Д’ Арк. Только гораздо привлекательней и желанней.
Если бы у меня была вставная челюсть, она бы уже валялась на полу, и Алекс прошелся бы по ней ногой. Вот что мне на это сказать? Думай, Рой, думай…
- Ну, перестань ты так на меня ошарашенно смотреть. И возьми-ка меня за плечи лучше, а то удушишь еще…

Я его сейчас прибью.
Командир нашелся. Я вам не парад.
Демонстративно убрав руки с его шеи, я принялась раздраженно ерзать в объятьях, таким образом изъявляя желание быть опущенной землю, что вызвало новую порцию удивления со стороны мужчины. Он остановился, но продолжал держать меня на вису. Вот он что, нарочно?
- Куда ты собралась?
- На волю.
- Ты уверена?
- Абсолютно! – Алекс усмехнулся, но как-то неохотно опустил меня на землю, продолжая удерживать за плечо.
- Я немного за тебя волнуюсь, поэтому пока до конца не отпущу.
Конечно, я с напущенным раздражением дернула плечом, чтобы скинуть его руку, однако мужские пальцы крепко стиснули в ответ. Это вызвало новую волну смешенного неудовольствия и удовольствия.
- Боже, Алекс, я могу идти! – Твою-то. Спотыкнулась. Вот, как назло, а?
- Вижу, детка, вижу.
Стоп. Как ты меня называл? Я не постеснялась задать этот вопрос вслух, ибо парень обнаглел.
- Тебе не нравится?
От возмущения и накрывшего меня шока мне не удалось ответить что-то вразумительное. Хотелось тупо врезать, резко развернувшись. Не знаю, сколько длился мой театр мимики и жестов, но Алекс успел достаточно посмеяться надо мной. Он медленно и уверенно приблизился ко мне, пока не оказался достаточно вплотную. Его запах пробивал, проникал глубоко внутрь, затрагивая самые чувствительные нотки моего сознания…
А взгляд добивал, усиливая эффект воздействия. Я была потеряна, в забытье. Думаю, он это знал.
- Если не нравится, скажи, мы найдем другое, более приятное для твоего слуха обращение… - Алекс перешел на шепот, тот самый, такой интимный, щекотливый и пьянящий. Моя задача – выдержать этот натиск секса, так что буду говорить мало, но по делу. Точнее постараюсь.
- Оно уже есть. Искать не надо.
- Да? И какое же?
- Рой. Ясно, кротко, прозаично.
Алекс не засмеялся, а заржал. Да, именно.
- Ты неподражаема! Ха-ха! Хотя, да, уж, не то, что ядовито-сладкое имя Эльза, да?
Меня передернуло, во мне сразу проснулась настоящая, а не игривая злость.
- Кстати, да. А почему ты с ней?
- Странный вопрос. Потому что я с тобой.
- Это не ответ. – Хотя после предыдущей фразы можно уже сразу сдаться. Но это же Рой, Рой любит помучить себя и других. Привыкай дорогой, сам нарвался.
- Что ты хочешь услышать?
- Почему ты здесь? Почему ты не остался там, в итоге?
- К слову говоря, я почти сразу последовал за тобой, но я же не мог уйти, не сказав «до свидания»?
Некоторое молчание. Честно, я не знала, что ответить на это, но поняла одно: весьма поверхностные отношения у него были с той красоткой. Но почему? Интересно, у него со всеми так? Ох, нет. Слишком много вопросов. Они сейчас излишни…
- О чем ты задумалась, Рой? – Как птичка мое имя пропел: так ласково, нежно, романтично и…безумно пошло. Может это все-таки во мне беда? Алекс, держи дистанцию, ты пахнешь неимоверно сладко!
- О том, что ты, наверно, привык быстро уходить, на прощанье сказав «до свидание»? И добавив, наверно: «Было клево, детка».
- Так я и знал. Ну, что ж, пойдем, Рой, до твоего дома далеко?
Клево он сменил тему, приобняв меня за плечо и уже пустившись в путь.
- Причем здесь мой дом?
- Ну, пока я тебя провожаю до него, хотелось бы рассказать все по порядку, но вкратце. Поэтому и спрашиваю, сколько нам идти?
- Где-то минут двадцать. На машине.
- А-га. Предлагаю взять такси.
- Тогда нам стоит вернуться…
- Не переживай, Рой. Мы с ними не столкнемся.
Да, я не переживаю, уж тем более за твою задницу, а свою-то я прикрою.
 
Забавно, когда мы сели в такси, во мне проснулись прошлые, знакомые ощущения, трепетное ожидание нового, которое я переживала по пути в клуб. Желая хоть как-то угомонить сердце, невольно провела пальцами по грудной клетке и прижала левую грудь ладошкой. Алекс, сидящий справа от меня, бросил в мою сторону взгляд в этот момент, и спохватившись, взял дрожащую руку:
- Ты в порядке? Тебя знобит?
- Нет, но…, если немного.
- Иди сюда. – Он показательно развёл руками, зовя в свои объятья. Это желание проявить почти отцовскую ласку я не разделяла, и замотав отрицательно головой, отвернулась к окну. Я не видела, что мужчину это несколько смутило. Но мне не стоило забывать, что он не привык, когда-то что-то идет не так, как он хочет, и подобно капризному ребенку, настойчиво обнял за плечи и притянул к себе. Снова окунаясь в его запах буквально с головой, я осознала, что мое дыхание сбилось, а голос перешел на чувственный хрип:
- Я же…дала понять, что против…
- Нет, Рой, ты дала понять, чтобы я проявил больше инициативы. – Его горячие губы наровились обжечь. Дыхание подобно жару костра, когда сидишь к нему слишком близко. Нет не смей меня целовать, иначе я…не сдержусь. Нет. Поцелуй меня.
Его руки обволакивали меня, подобно крыльям, мое тело тонула в его, в этом тепле, градус которого медленно, но верно повышался… Душно, так душно теперь.
Меня пробрала леденящая дрожь. Он коснулся моей шеи, так легонько и робко, будто пригубил вино. Это так сладко и возбуждающе. Мои руки невольно притягивали Алекса ближе к себе, обнимая затылок.
- Р-о-ой, - хрипл проговорил он, водя кончиком носа по подбородку, по шее и снова. – Я хочу, чтобы ты раскрылась. Я хочу тебя зажечь.
- Не здесь…Пожалуйста. – Мое тело было взвинчено и рвалось на части. Все внутри пульсировало и стонало. Мне хотелось больше, больше, сейчас его, постоянно…
Противореча себе, я сама впилась в его мягкие, женственные губы, и изнемогая от собственной, еле сдерживаемой страсти, вцепилась пальцами в его шею и плечи, желая прижаться еще ближе, ближе…. Как мешалась одежда…
Его язык встречал меня с жадной радостью, и эта сладкая влага, трение губ и невозможность соединиться телами, накаливало атмосферу до предела. Лицо таксиста вздрогнуло. Он тоже чувствовал этот запах, который переполнял нас с Алексом обоих, который исходил из наших тел, глаз, рта…