15

Том с машиной наконец-то натягивает на себя одежду, а Анете заканчивает краситься. Ирене мечется по комнате, и нам всем кажется, что она жутко волнуется перед встречей с Джиной, которая обязательно заявится под руку с Томом из-за границы, но Ирене просто пытается поймать злюку-кота.

Крошка Лупита давится соплями, но это не потому, что Том со щенячьими глазками вот-вот подойдет в обнимку с Айшварией. Просто у нее началась аллергия на длинную шерсть злюки-кота.

Агнешка прилегла на колени Ника, она жалуется на головную боль и слабость. Том с машиной советует ей выпить уже сейчас и расслабиться.
-Ты что, - спрашивает он, - тоже переспала с кем-нибудь из Томов и теперь волнуешься перед встречей?

-Нееет, - тянет Агнешка слабым голосом, - это всё недосыпааания.

-Или случайный секс, - говорит Том с машиной.

-Нееет, - Агнешка отрицательно качает головой, - какооой секс? Ты чтооо!

Святая Агнешка, агнец нашей безбожной дыры. Образец морали в нашем безнравственном царстве. Королева непорочности, властвующая над всеми грешниками нашего города. Аутсайдер из аутсайдеров, школьная подруга Лупиты.

Ирене вылезает из-под кровати со злюкой-котом подмышкой. Ее цветастое платьице задралось, и мы все любуемся по-детски загорелой кожей. Свободной рукой она встряхивает волосы и делает какое-то фантастическое па своего невидимого танца.
-Может, музычку включим? – предлагает она.

Кот вырывается.

Лупита находит что-то тяжелое и подростково-агрессивное. Все мы окутываемся мягким покрывалом никотиновых переживаний. Злюка-кот буквально подпрыгивает под диваном от басов. И тут раздается стук в дверь. Мы с Лупитой выходим в прихожую, залитую Джеком Дениелзом, Джимом Бимом, Джоном Уолкером и, как бонус, Капитаном Морганом. Щелкают замки, открывается дверь. Из подъездного мрака на свет и табачный дым грязной трехкомнатной квартирки Тома с машиной на нас надвигается черное пятно со множеством рук и ног, звенящее и шуршащее, перешептывающееся и изрыгающее алкогольные пары.

Это Том. Том и Джина. Том из-за границы и бывшая лучшая школьная подруга Лупиты. И еще Том с татуировками, под руку с Моной. С девушкой из его родного города. С дамой, которую мы все видим впервые. Наконец-таки. Следом за двумя Томами входит еще один. Это Том номер один, наш мальчик для битья, прилипший к Айшварии. На Айшварии какое-то цветастое платье из бутика с одеждой какой-то итальянской марки, что находится на втором этаже нашего единственного в городе торгового центра. На Томе его единственная пара джинсов на все случаи жизни.

Лу говорит, обращаясь скорее ко мне:
-Ой, Лизочка! Как твои дела?

Лу говорит так, потому что следом за плеядой Томов появляется Лизочка, рыжая, миниатюрная, худая и модная, с маленькой сережкой в носу. На ее новеньком кашемировом свитере всюду пятна детского пюре. Они обнимаются и целуются в щеки, точь-в-точь как какая-нибудь Ханна Монтана в своем дешевом вшивом шоу.

Следом из комнаты, вместе с басами какой-то подростково-агрессивной группы выходят и все остальные. Между ног мечется злюка-кот черно-золотой окраски. Агнешка тоже приобнимает Лизочку за плечи и дарит ей поцелуи в нарумяненные щеки. Ник, уже без огромных солнечных очков на пол-лица ухмыляется такой профессиональной сдержанности. Мы переглядываемся. Естественно, что город у нас маленький и все мало-мальски значимые события мы празднуем вместе.

Так что каждый из присутствующих был и на свадьбе Лупиты и Ричарда тогда, год назад. Так что каждый из присутствующих видел, как эти девицы, эти три разные и одинаковые дамы одновременно, как они пили и признавались друг другу в вечной верности женской любви. Как крошка Лу, моя младшая любимая двоюродная сводная сестра вдруг засунула в самую глотку миниатюрной Лизочки свой язык и стала там хозяйничать, как какой-нибудь Том.

Я говорю так, потому что эта милая Лизочка, вся измазанная в детском питании из грушевого и яблочного пюре, она уже успела побывать в постели двух Томов. Два из пяти, плюс какой-то бармен, как штрафное очко. Так что пока мы с Ником многозначительно переглядываемся, один из ее партнеров, Том номер два, Том с машиной, выхватывает тяжелые пакеты с едой и алкоголем, и мчится в кухню. Анете идет следом, явно недовольная и ревнующая. Они с Томом с машиной не встречаются, но она всё равно ревнует его к каждой девушке в нашей богом забытой дыре.

Лу говорит, обращаясь скорее ко мне:
-Ну что, Томми, опять в раю?

Она имеет в виду наше сборище.

Том строит гримасу великомученика, помогая Айшварии раздеться. Он вздыхает вздохом миндаля в шоколаде и ванильным голосом страдальца говорит:
-Лу, Лу, что ты постоянно меня обижаешь?

Лу говорит, обращаясь скорее к Айшварии:
-Как же, как же. Куча девочек, и все тебе готовы дать.

Айшвария чувствует себя неловко, она вообще смущается каждый раз, когда заводятся разговоры о похождениях ее молодого человека. Но это не какая-нибудь история-пародия на Секс в большом городе с отчаянными домохозяйками в главной роли, так что я вам больше ни слова не скажу, кто с кем еще спал.

Если уж вам так интересно, спросите у человека напрямую.

Джина подходит к Лупите и они тоже обнимаются, как ни в чем не бывало. Я как будто в сотый раз за последние полчаса переношусь в вечер нашего школьного выпускного бала. Все королевы аутсайдеров снова вместе, все как будто опять лучшие подруги. Лупита как будто опять уедет с кем-то, у кого, возможно, есть машина и девушка. Я как будто опять уеду домой одна на такси к своей стареющей матери-миллиардерше.

Джина смеется и обнимается с Ирене, Ирене улыбается беззаботной улыбкой загорелого ребенка в цветастом летнем платьице, встряхивает волосы. Ник всё стоит на месте и себе под нос ухмыляется такой дипломатической сдержанности. Том с татуировками водит по квартире Мону, показывая ей апартаменты. Мона молча следует по пятам, изредка что-то нашептывая Тому, Тому номер три, на ухо. Мы бы могли напомнить ей, что в потоке тяжелых подростковых выплесков агрессии ей незачем шептать, ее и так никто не услышит, но мы все немного напряжены и насторожены в присутствии новичка.

Лизочка жалуется Агнешке на детей, которых она нянчила весь день, Агнешка растянулась на кровати и жалуется на головную боль и общую слабость. Кто-то открывает первую банку пива, и недоверчивая настороженность потихоньку затухает.

Том номер два, Том номер три и Том номер пять закрываются в кухне. Сейчас пойдут типичные разговоры про расход топлива, проблемы с акселерометром. Томы будут делиться советами, как лучше поменять сайлентблоки, как отрегулировать развал схождения. А потом все сведется к финальной теме, кто кому вдул на прошлой неделе. Том номер три, Том с татуировками, стоит грудью на выкате, хвастается, что так быстро отошел от разрыва с Джиной. Том номер пять, Том из-за границы, ни в чем ему не отстает, хвастается, что так быстро нашел себе девушку, Джину. Том номер два, Том с машиной, хозяин дома, чувствует себя самым гордым: он-то не связан никакими узами верности.

Ник хлопочет возле Агнешки, ей уже совсем плохо. Том номер один, наш Том-великомученик, виновник всех наших бед и ошибок, топчется в комнате с девушками. Он, как истинный борец за зеленый способ передвижения, ни черта не смыслит в машинах. Ему откровенно скучно, он разглядывает девочек и гадает, с какой из них ему сегодня ничего не перепадет.

Я глаз не спускаю со своей младшей двоюродной сводной сестры, слежу за каждым ее взглядом, наблюдаю за каждым ее движением. Крошка Лу самая страшненькая девочка в комнате. Волосы ее даже в тусклом свете одинокой лампочки блестят, как будто лаком намазанные. Все лицо искрится красными воспаленными точками. Под глазами залегли темные, тяжелые мешки. По щекам рассыпались крошки дешевой туши. Лупита курит и смеется рядом с Рене и Лизочкой, улыбается во все тридцать два своих прокуренных зуба.

Я, в своем новеньком комбинезоне с короткими шортами нежно-салатового цвета, просто сама красота. Поправляю выбившуюся прядку пшеничных волос, ловлю на себе томный карамельный взгляд Тома-великомученника, прикусываю губу как бы невзначай. Даже сквозь табачный дым и пивные испарения все слышат мой яблочный аромат от Нины Риччи. Айшвария смотрит на меня с грустью, почти умоляюще, ее цветастое платье из какого-то бутика итальянской марки – тоже последний писк моды. От нее пахнет мускатом и розами, что-то от Шанель. Мы соревнуемся в своей безупречности и чувственности, но обе знаем, что Лизочка, в своем грушево-яблочном детском пюре, обойдет нас без малейших усилий.

Вот за что я действительно ненавижу Тома, этого Тома с лицом извечного агнца.

И тут телефон Лупиты начинает разрываться.

Это звонит Ричард справиться, как идут дела.