4

После кино мы с Лупитой прощаемся. Не то, чтобы я какая-то там ханжа, просто Лу празднует свои дни рождения именно так с две тысячи … ох, впрочем, это не важно. Кажется, что она вообще никогда не праздновала свои дни рождения по-настоящему, не считая тех трех лет печального опыта с ее якобы единственной и неповторимой любовью со школьной скамьи.

Мы с Лупитой – двоюродные сводные сестры, у нас одинаковый набор хромосом. У нас одинаковый натуральный цвет волос, но мы слушаем разную музыку и влюбляемся в разных мальчиков.

Когда милашка Нини еще не умела говорить «мама» и «папа», вокруг нее уже тогда вились толпы поклонников. Мои ресницы уже тогда заставляли дрожать мужские сердца. Моя неловкая походка пьяного утенка уже тогда доводила до сумасшествия мужские ума. В младших классах за меня уже дрались мальчишки, а учитель физкультуры ставил пятерки, даже если я вообще не появлялась на занятиях.

Крошка Лу ничуть не уступала в своей красоте милашке Нини. Вот видите. Будь я ханжой, я бы ни за что так не сказала! Моя младшая сестрица, она могла заворожить кого угодно своим робким покорным взглядом. Этакая мисс с покрасневшими от стыда щечками, жаждущая наказаний на свою славную нежную попку.

Ну, кому бы такое не понравилось?

Вот что я вам скажу: каждый вправе сам выбирать, что ему нравится. Я же вас не осуждаю, и вы не судите меня. Думаете, мне приятно смотреть на ваши целлюлитные ноги, обтянутые дешевым капроном? Но каждый сам вправе решать, что ему делать, и кем быть. Милашка Нини выбрала путь маленькой златокудрой принцесски с качественным макияжем. Крошка Лу выбрала роль маленькой воровки, таскающей дешевую косметику из сумочки своей матери. Моей тети. Второй жены моего отца.

Не то, чтобы я не любила людей! Однажды в средней школе я собрала все свои самые любимые джинсы, все самые модные платья и самые новенькие свитера, и подарила их какой-то девчонке из параллельного класса, родители которой за одну ночь лишились всего своего имущества, потому что кто-то не следовал элементарной технике безопасности.

Так что пусть кто попробует обвинить меня в мизантропии!

Лупита, сколько я ее помню, никогда никому ничего не отдавала. Ей просто нечем было делиться. Если вы тут ждете какую-нибудь историю про прекрасную леди-бродягу и злюку-школьную королеву, вы ее не дождетесь! Лупита – моя двоюродная сводная сестра, и я люблю ее больше всех в мире.

Я люблю ее так же, как половина нашего мира любит высокие скулы.

И не моя вина, что некоторые люди не ценят любовь ближних.

Сегодня прекрасный солнечный день, я иду легкой походкой, юбка из ситца цвета горчицы с золотыми вкраплениями развивается на ветру. Моя улыбка отражается в каждой витрине, я ныряю в самую глубь прохожих. Мне здесь уютно.

Лупита, вероятно, уже дома. Готовит обед или делает уборку, так уютно ей. Она вся погрязла в домашних делах. Может быть, она сейчас курит, ныряя в самую глубь своих фантазий.

Это ее отличительная черта, эти ее фантазии. Меня они немного раздражают, но я никого не буду осуждать. Вот что я вам скажу: надо принимать людей такими, какие они есть. Если бы каждый человек воспринимал мои слова за святую святых, у крошки Лу не было бы проблем с поиском друзей.

Я бы сказала, что у Лупиты вообще нет друзей, но одна подруга всё-таки есть.
Не считая меня.

А знаете, как ее зовут?

Агнешка .

Странное имя, но вы привыкните.

Мне не очень нравится эта Агнешка, но я не какая-нибудь там ханжа, и не мизантроп. И уж точно не красавица-дура, так что я и слова плохого не скажу про эту Агнешку. Имя ее, конечно, – злая шутка родителей. Мы все зовем ее просто Эй. В смысле, по первой букве имени.

Когда я говорю «мы», я имею в виду себя и Лупиту. И еще Тома. И Патрика. И Ричарда.
Да, кстати.  Патрик  – это первая «настоящая» любовь Лупиты. Парень со школьной скамьи. Они с Эй друг друга в глаза никогда не видели, но Лупита ему все уши прожужжала в свое время о том, какая эта Эй милая и всё такое. Можно было подумать, что моя сводная двоюродная сестра была в нее влюблена, но она вроде как любила своего парня, этого Патрика.

Ведь двух людей любить одновременно невозможно? В любом случае, я никого не осуждаю.

Каждый делает то, что он хочет.

Как я уже говорила, у Лу всегда были проблемы с коммуникабельностью. Она практически никогда и ни с кем не могла найти общий язык. Ей всюду требовалась моя помощь. Она была милой ученицей средних классов, но за ее застенчивостью и пессимистскими взглядами на жизнь, никто не мог в ней разглядеть хорошего друга. Или будущую жену своих детей.
Так что единственный человек, с которым она общалась очень долгое время, была я. А потом еще эта Агнешка. Кажется, она пришла в наш класс в две тысячи-каком-то там году, когда мы только-только поступили в старшую школу. Они с Агнешкой связались сразу, затянули на своих стройных ножках старые раздолбанные кеды, напялили майки с символикой какой-то молодежной гранжевой группы и уединились от остальных.

Нет, я не ревную. В десятом классе я была на пике популярности среди выпускников. Так что мне не на что жаловаться.

Если вы хотите услышать очередную историю о Бэтти-дурнушке из нашего городка, вы ее не получите! Думаете, я сейчас начну разглагольствовать о тяжелой жизни замкнутого подростка? Нет! С появлением Агнешки у моей двоюродной сводной сестры началась жизнь в социальном плане поактивнее моей собственной. Т.е. я, конечно, была самой популярной девочкой в школе, а Лу и ее подругу даже в классе мало кто знал по именам, но школьные порядки еще ничего не доказывают.

Вот что я вам скажу: не важно, кем вы были или хотели быть в школе, когда пора вашей безоблачной юности заканчивается, вас уже не спасут толпы обожающих фанатов! Так что после выпускного я уехала домой с мамой (мой папа продолжал жить с моей тетей, с сестрой-близнецом моей матери), а Лу и Эй всю ночь развлекались со своими парнями.

Я не помню, как звали парня Эй. Это был какой-то очень странный тип со своими проблемами. По-моему, они с Агнешкой друг друга стоили. Но Лупите нравится Агнешка, так что я не буду никого осуждать.

Вот Патрик был почти идеальным кандидатом на роль будущего мужа. На роль моего будущего зятя. Он весь походил на свою младшую сестру-погодку. Не помню, как ее звали.

Помню, что мне очень нравилась эта девчонка, потому что ей было наплевать абсолютно на все. На оценки, на одноклассников, на учителей. Ей было плевать на свою внешность, и на то, что Лупита не слишком вписывалась в общую картину школы. Я конечно не хочу сказать, что у нее было три ноги, или четыре глаза, нет. Помните, я люблю свою сводную двоюродную сестру больше всех на свете, но давайте называть вещи своими именами.

Моя сестра была настоящим аутсайдером.

И ее так называемая подружка тоже.

И Патрик.

И его сестра.

Ее, кстати, звали Юлия.

И парень Агнешки.

Его, кстати звали Шон .

Не знаю, как обстояли дела у Тома во времена нашей школьной жизни. Поговаривают, он тоже был настоящим аутсайдером. И никто его не любил. Вот что я вам скажу: каждый человек – это копия своих родителей. Так что в том, что кто-то не соответствует стандартам красоты, нет его вины. Обвиняйте его родителей.

В этом плане родители Тома – просто первые на очереди в Рай. А родители Патрика вечно должны гореть в Аду, если вы понимаете, о чем я.

Ох, я – Нинибет, и мне 22 обманчивых года. Я всю жизнь была красавицей и модницей, и другая жизнь мне не известна. Может, люди и делятся на красивых и уродливых, но внешность не дает преимуществ в конкурсе добропорядочности. Поэтому я всегда гуляю одна, а у Лу всегда кто-нибудь есть под боком.

Патрик мне нравился. Он был весь из себя правильный и аккуратный, с очень странными и грубыми чертами лица какого-то древнего предчеловека. По секрету сказать, такого страшного парня еще надо было постараться найти, но красота человека кроется в его сердце. Да, у Патрика не было высоких скул и за ним не бегали толпы поклонниц. Но он был классным будущим зятем, пока не расстался с Лупитой.

Я говорю о Патрике в прошедшем времени не потому, что он умер. Нет, он живет всё там же со своей младшей сестрой-погодкой и родителями, и работает в какой-то ну очень крутой фирме. Такой же крутой, как моя новая сумочка от Диор цвета теплого шоколада с лесным орехом из крокодиловой кожи. И бог с ним.

Я иду по улице, солнце все еще ярко светит, но на город постепенно опускается вечер. Поток машин уменьшается, группки девочек-охотниц встречаются всё чаще и чаще.  Ветер стихает, и моя юбка из горчичного ситца с золотыми вкраплениями путается в ногах. Мои пшеничные волосы тускнеют в свете городских огней. Но я всё еще первая красавица школы две тысячи-какого-то там года. Королева выпускного бала. Двадцатидвухлетняя вруша Нинибет.
Мой сотовый начинает звонить. И я вижу, что это Агнешка. Эй, лучшая подруга моей сводной двоюродной сестры.

Я говорю Агнешке:
-Привет.

И она говорит мне:
-Привееет, - протягивая ударную гласную, как она это обычно делает. – Слуууушай, - тянет она звук «у», - ты не знаешь, где сейчас Лу?

Я говорю Агнешке, что не знаю. И она разочарованно вздыхает.
-Я знаю, что они хотели встретиться сегодня, - говорит Агнешка. – Мне эта идея не очень нравится, вот я и хотела узнать, может быть, Лу с тобой.

Я говорю, что Лупиты со мной точно нет. И Тома тоже. Я говорю, что не знаю, где Том. Но он точно был сегодня днем с Айшварией.
-Лааадно, - Агнешка тянет звук «а». – Попробую позвонить Ричу .

Я не осуждаю людей, но это не значит, что я всегда одобряю их поступки. Или что я хотя бы понимаю их. Или стараюсь понять. Я не какая-нибудь там ханжа, но я действительно, действительно ненавижу Тома.