Как снежный ком с горы

Страницы жизни ясновидящего генерала

Не прошло и суток с момента последнего разговора в управлении ФСБ, как события начали разворачиваться с головокружительной быстротой. Шамагиро и Клинцов, каждый по своей линии, утром и вечером связывались с Санкт-Петербургом, откуда им сообщали новости по «Акуле»: «глава» администрации, в ведении которого находилось старое японское кладбище, сообщил, что у «того», знакомого им захоронения появлялся пожилой мужчина, видимо, вложил в схрон некий сверток. Пока мы не предпринимаем никаких действий, ждем вас. Далее. На одном из агрегатов атомной станции «Сосновый бор» внезапно забарахлил малый реактор, что вызывало не только озабоченность начальства, но и тревогу среди жителей. И еще одна тревожная новость: из поселка никого не поставив в известность куда-то выехал Куратор,  а  ещё и ко всему из японского консульства полковник Сигимицу сообщил тревожную весть: злоумышленники ночью сделали выстрел из гранатомета по окнам  учреждения, к счастью, никто не пострадал, но зданию нанесен урон. Правительство Японии готовит ноту протеста. И наконец, автоответчик в консульстве зафиксировал телефонный звонок от агента Моны, которая перед отлетом в Штаты подтвердила, что группа из трех боевиков, членов секты «Бело-голубого лотоса», под чужими именами вылетает в Японию, был указан даже ориентировочный номер рейса.
Первым желанием всей группы было немедленно уехать из Балаково, предоставить местным чекистам право заниматься бандитской группировкой, но когда главарь, по кличке «Зайка», вновь появился в управлении, планы, в который раз, резко поменялись: они остаются в Саратовской области. И капитан Вешнянская высказала любопытную мысль, которая была очевидной: разветвленная сеть «Акулы» всеми силами отвлекала их от Балаково, добивалась их отъезда в Санкт-Петербург, чтобы сделать то, что было, скорей всего, намечено свершить в самое ближайшее время здесь, на атомной станции.
Зайченко собрал столько информации для размышления, что впору было агентам схватиться за голову, от молодой женщины, похожей на Тасико, тянулись незримые нити по всему Балаково, человек, которого условно назвали «хмырем», появлялся в районе станции под разными личинами: то в образе бомжа, то одетый в ватник и рваную фуражку, то в женской одежде. Корешам удалось засечь квартиру, где этот «хмырь» обитает, зато не удалось выяснить дружкам Зайченко, куда это «хмырь» внезапно пропадает, доходит до железнодорожного переезда и…только его и видели. И совсем удивительный факт добыли местные бандиты, проявив сообразительность, через хорошую знакомую, работающую кассиром в кассе аэропорта. Анна продавала четыре билета незнакомым людям, двум мужчинам и двум женщинам, которые говорили на неизвестном языке между собой, они вели себя спокойно, а главное, купили билеты до Москвы, а не до Санкт-Петербурга. Но и это еще не все. Именно в воскресенье, в день их отлета, на пути сталеплавильного цеха будет подан вагон с металлическим ломом, который, как заметили чекисты, стоял без разгрузки трое суток, некто удерживал его до срока на прежнем месте.
Отпустив Зайченко, наказав ему «держать язык за зубами», полковник Виниченко вновь пригласил питерских чекистов на краткое совещание, чтобы решить, как им действовать дальше. Сами того не подозревая, балаковские чекисты оказались в эпицентре всероссийской операции.   Разговор затянулся до позднего вечера. Решили для страховки  посоветоваться со знакомым кремлевским астрологом. Переговорив с Валерием Константиновичем по «мобильнику», поняли: медлить больше нельзя. Операцию наметили на утро. Распределили обязанности, вызвали отделение спецназа, ночью разместили бойцов на исходных позициях.

Клинцов с помощью местных товарищей устроил Ольгу на ночлег, а сам в сопровождении Шамагиро и Владимира Ильича направился к конспиративной квартире местного ФСБ, которая располагалась, примерно, в десяти минутах езды от дома «хмыря». Ночь была лунной и удивительно тихой, но генерал не мог окончательно успокоиться, понимая, что противники – мастера на всевозможные хитроумные сюрпризы, хотя Шамагиро предлагал генералу остаться в штабе и руководить операцией, но…И сейчас на ум Клинцову пришел известный эпизод из жизни поэта Пушкина. Находясь в Кишиневе, поэт вызвал на дуэль одного офицера. К назначенному сроку явился на место дуэли с миской черешен, и пока офицер целился в него, Пушкин спокойно ел ягоды, выплевывая косточки. Офицер стрелял первым, но промахнулся. Наступила очередь Пушкина. Вместо выстрела поэт спросил офицера: «Довольны ли вы?» И офицер бросился в объятия поэта, но Пушкин, отстранив офицера, сказал: «Это лишнее», и выстрелил в воздух…Как ни странно, но это воспоминание окончательно успокоило Клинцова.
Частный дом, в котором квартировал некий «хмырь», был старинной постройки, с резными карнизами и расписными рамами. Во дворе почти беспрестанно лаяла собака. Чекисты уже знали, что из дома есть два выхода, один на улицу, второй – в огороды, за которыми начинался довольно густой лес. Одно было им неизвестно, есть ли еще в доме посторонние.
У агентов оставалось пара часов для отдыха, и они разошлись по углам комнаты, присели в кресла и задремали. Клинцов стал раздумывать об их отношениях с Ольгой, но…вдруг, то ли в первом сне, то ли на грани сна и бодрствования, отчетливо увидел перед собой не стену комнаты, а нечто воздушное, поток воды, похожий на призрачный водопад, отсекал его взор от внешнего мира, вода отвесно падала вниз, образовывая мягкую движущуюся штору. Он протянул руку и…обнаружил полуоткрытую дверь, заглянул внутрь и отшатнулся. За шторкой, на полу извивался клубок змей. Они шипели и норовили проникнуть в комнату, где отдыхали агенты, но что-то им сильно мешало. А потом возник силуэт человека небольшого росточка. Вытянув вперед обе руки, человечек шептал заклинания на незнакомом Клинцову языке, явно обращаясь к нему. И сразу генерал вспомнил свои, полузабытые заклинания дагомейских шаманов, вроде бы давным-давно позабыл эти нечленораздельные звуки, но когда стало крайне необходимо, мгновенно все звуки, символы и внушения возникли в памяти. И Клинцову показалось, что сам зомби Сантрома одобрительно улыбнулся ему из небытия окровавленным ртом, а затем еще сильней зашипели змеи и одна за другой стали подыхать, распластываясь на полу, и силуэт человека исчез, растворился в воздухе. Вслед за ним растаяла и водяная неслышная завеса, что отделяла эту комнату от того, видимо, четвертого измерения. Клинцов проснулся. Даже слегка потряс головой, чтобы отделаться от наваждения, но заклинания дагомейских шаманов все еще не просто звучали, били остриями стрел в виски, однако на боль он уже не обращал внимания. И странное дело:  отныне он знал, что и как нужно поступать, генерал неподдельно удивился, ощутив необыкновенный прилив сил, казалось, он в состоянии проломить стену, спрыгнуть с третьего этажа.
Хотел сразу разбудить Шамагиро, но «Шаман» так сладко спал, по-ребячьи приоткрыв рот, что Клинцов отложил рассказ о видении.
И, как учили его жрецы Дагомеи, встал к окну, обратив взор в туда, где находился дом «хмыря» и начал посылать в его сторону заклинания, он, как учили, вызывал врага к себе, гипнотизировал его, отнимал волю к сопротивлению. Клинцов в эти минуты забыл, какая это страшная сила-сила африканских зомби. Стоял неподвижно, как соляной столб у окна, наверное, не менее получаса, а потом, обессиленный, вошел в комнату и прилег на диван, голова кружилась, в висках кололо, перехватывало дыхание.
Полковник Виниченко вошел в комнату, он тоже не мог спать в эту ночь. Шел на цыпочках, но пол под его весом заскрипел, и оба агента разом проснулись.
– Что, друзья мои, – сказал Виниченко, – пора проверить оружие и двигаться ближе к объекту.
– Послушайте меня, коллеги, – Клинцов легко вскочил на ноги, глаза его блестели. – Сейчас мы увидим силу дагомейских шаманов. Человек, по кличке «Хмырь», которого мы приготовились брать, сам добровольно, без конвоя придет сюда с повинной, именно сюда, он уже идет, он близко.
Виниченко и Шамагиро переглянулись. Оба поняли: случилось что-то необычное, иначе генерал не стал бы вводить их в заблуждение. Шамагиро не очень удивился, ибо успел привыкнуть к неожиданным поступкам русского генерала, к которому  проникся   дружескими  чувствами, но, как все истинные японцы, не спешил это  выказывать на людях. Не стал рассказывать, что ему было краткое, но наверняка важное видение: перед тем, как прилечь на диван, шаман по привычке поблагодарил Хозяина рода Шамагиров и попросил послать в операции удачу. Хозяин не заставил себя долго упрашивать: большой и всемогущий Шамагир, будто шаманский ангел-хранитель, всегда был рядом. Но сегодня скуластое лицо с реденькой белой бородкой почему-то выглядело хмурым: Хозяин, то и дело покачивал головой-тыковкой, нервно перебирал шнуровку на поясе, позвякивая нанизанными на нее медвежьими желтыми зубами, весь его вид выражал явное недовольство, наверное, никак не одобрял задуманное: идти на штурм дома, на прямой арест одного из сообщников, но ничего иного сам не советовал. Шамагиро посчитал это за сон, навеянный не столько волнением, сколько напряжением последних дней.
– Пожалуйста, ни о чем меня сейчас не спрашивайте. – Звенящим от волнения голосом проговорил генерал, он был на все сто процентов  уверен в том, что дагомейские жрецы-зомби пришли на подмогу и обязательно не сделают промашки. – Товарищ полковник, – обратился он к Виниченко, – снимите часового у входа, освободите подходы к нашему убежищу, приоткройте входные двери, сами будьте в соседней комнате, я вас позову. Выполняйте! А вы, Шамагиро-сан, пожалуйста, останьтесь. Сейчас нам предстоит провести с вами бескровную и, надеюсь, безопасную операцию. Да, пожалуйста, погасите свет…
Прошло несколько минут томительного ожидания. Клинцов мысленно был уверен, что операция, намеченная вечером, не понадобится. А когда услышал шаги на лестнице, приложил палец к губам. Отворилась дверь, нерешительно вошел человек и остановился у порога. Жрецы точно указали ему дорогу. Клинцов включил электричество. Перед ними, на середине комнаты стоял плечистый мужчина, примерно, тридцати пяти лет, с удивительно безучастным лицом. Клинцов понял: этот человек в глубоком гипнотическом трансе и сам не понимает, где находится, однако готов выполнять любое приказание своих джинов.





Клинцов подошел к нему, усадил, как неживого, на стул. Провел ладонью по его голове, по лбу, произнес еще три закрепляющих заклинания. Человек смотрел на него пустыми глазами, теперь уже можно было с уверенностью сказать, что он действительно не видел ни Клинцова, ни этой комнаты, не понимал, что с ним происходит.
– Фамилия? – чуть дрогнувшим голосом спросил Клинцов.
– Ким.
– Кореец?
– Русский кореец. Живу в Санкт-Петербурге.
– Давно приехал на Волгу?
– Семь дней назад.
– Фамилия жены?
– Коровина.
– Какую секту в Питере посещаете? «АУМ сенрике»?
– «Бело-голубого лотоса».
Клинцов победоносно глянул на Шамагиро, мол, видите, все правильно, мы вышли на верный след. Тот кивнул головой, дескать,  продолжайте допрос.
– Что делаете в Балаково?
– Выполняю волю «посвященных».
– А точнее?
– Мы должны что-то взорвать.
– Сколько ваших людей сейчас в Балаково?
– Двое. Мадам и я.
– С кем держите постоянную связь?
– С мадам Миеко.
– Меры предосторожности при встрече?
– Сегодня она должна держать в руках фуросики.
–Что это?
– Платок, края завязаны в узелок.
-Взрыв намечен на какое время?
– Этого я не знаю.
– А что в узелке? – поинтересовался Шамагиро, но Ким даже не удостоил его взглядом. Видимо, был вынужден подчиняться только Клинцову.
– Какое оружие есть у Миеко?   
– Пояс, которым мадам очень дорожит, нянчит его будто малого ребенка, почти всегда подпоясывается им, обычно держит на том месте, где мужчины носят ремень.
– Это оружие и…
– И условный знак, своеобразный пароль. Если платочек завязан в узелок, все в порядке. Наверное, взрыв будет очень скоро, потому, что мадам почти не снимает этот странный пояс.
– Пояс и взрыв? Какая между ними связь? – Клинцов похолодел: если до последней минуты не верилось в вероятность страшного взрыва, то теперь сомнений не оставалось. Мадам с «поясом шахида», возможно, кое с чем пострашнее, где-то совсем рядом, это страшная катастрофа, это не просто международный скандал, это и многочисленные человеческие жертвы, они обязательно приведут к очередному переделу мира. Странно, почему же не «засветилась» сама «Акула»? И Клинцов продолжил допрос. – С какой целью ты сегодня идешь к Миеко?
–Буду выполнять свои обязанности перед человечеством.
– А где ваша главная, та, что всеми командует?
– Этого я не знаю. Главных тут, кроме мадам, нет.
– Последний вопрос: кто именно будет производить взрыв и каким образом?
– Не знаю.
– Ким, слушай меня внимательно, – генерал наклонился к уху корейца,  – сейчас мы с тобой пойдем к дому, где живет мадам. – Заметив, как дернулся кореец, усилил нажим. – Ты не предашь мадам, просто  проводишь нас, а сам входить в дом не будешь. Все понял?
-Да, Ким все понял…