Примирение

В ней что то было. Лишнее. Или чужое. Слишком много притворства и черных волос. Или слишком мало настоящего. Почему это видно только спустя весомый промежуток времени? Потому что слепы глаза безумца. Безумие же в таких ситуациях приходит из неоткуда. Из космоса. Сначала все слишком хорошо чтобы замечать пластмассу глаз, затем в приступах агрессии все слишком плохо. Плохо и хорошо слишком пустые слова для таких ситуаций, но именно это все и не дает глазам открыться и увидеть, что, вот оно, перед твоими глазами. А когда времени предостаточно прошло для смиренного спокойствия, когда, то самое, плохо и хорошо уходит на второй план, тогда ты уже и видишь перед собой плоды потерянного времени. Хотя все мы теряем время, никто еще не находил, где нибудь, в тёмном чулане, под лестницей, случайно завалившиеся пару дней или минут. Смешно? Понятно. Ты сам каждый день думаешь о том что тебе это все, любое "все", совсем ни к чему. Но все же ты думаешь, что моралисты на то и моралисты что о морали думают. Неправильно не посоветуют. Семья же. Ячейка общества. Где то в прошлых веках все не так пошло. Не в то русло. Ибо не может быть так некомфортно там где ты должен быть по предписанию.  Может я болен, но я же вижу эти глаза. Пустые, блеклые. Они же блестели когда я держал тебя за руку, теперь же и цветам не вернуть даже толику былой искринки. Наверно женщины и есть те моралисты, предписывающие на правила, иначе зачем им так много терпеть. Выходки мои, предрассудки. А потом опустив голову ходить, шаркая ногами о пол. Иногда мне кажется, что она может до конца жизни так ходить не внеси я свою коррективу. Странно. Зачем я пишу все это в документе своего телефона сидя на работе и уже третью неделю мечтая о покое, хотя спокойнее места тяжело найти. Я просто устал от великой женской логики. Устал. Не знаю где она уже целый день. Не знаю и спокойнее не знать и не думать об этом. Эти мысли возникают у меня после каждого, очередного или вне, конфликта. Этот цикл заканчивается каждый раз одинаково - я снова возвращаюсь в режим слепца. И спокойно на душе становится. Вот оно спокойствие истинное. А хотелось бы вырваться, но нет. Мораль.