Что-то

          В конце недели позвонила Ирка и напомнила, что впереди выходные и неплохо бы провести «девичник». В это раз будем «зажигать» у неё. Логично: в прошлый раз «жгли» у меня, а в позапрошлый у Таньки.
           Как там у Пушкина: «Три девицы под окном пряли пряжу вечерком». Кажется так. Только мы не прядём, а расслабляемся в чисто женской компании. Мужья то в гараже, то на футболе, то хрен знает, где ещё их носит, а нам и так хорошо. Без них тоже побыть надо. Вон психолог по телеку так и советует для пользы дела и тела иногда просто необходимо побыть отдельно друг от друга, отключив эти проклятые мобилки. А с другой стороны ведь только в бабской компании можно по-настоящему расслабиться и не бояться, что взболтнёшь лишнего. Даже про такое, о чём твой мужик и не догадывается. Или поплакаться «в жилетку» подружкам о нелёгкой женской судьбе. А кто тебя лучше всех поймёт, если не близкие подруги, живущие по соседству в одном доме.
           Вначале всё было, как всегда. Несколько бутылочек разноцветных слабоалкогольных напитков, и уже неприличный женский хохот до коликов в животе. Хоть окна закрывай.
          Потом по накатанному «сценарию». Когда количество алкоголя на душу «населения» превысит энную норму, будут танцы живота с элементами эротики и стриптиз у шеста. Мою барную стойку в последний раз чуть не вырвали совместным исполнением. Теперь проверим крепость Иркиной. А если что, она своему Сашке на «вид» поставит – пускай крепит нормально, а то отрывается от поставленной чашки кофе.
          Когда хмель улетучится, и мы рухнем на диван, каждая поделится о наболевшем. Нам, бабам, много ли нужно? Чтобы вволю высказаться и терпения выслушать подружку по несчастью. Душу изольёшь, совет какой-никакой получишь, пример чужой, похуже твоего, для успокоения, ну и слезу напоследок пустишь для приличия. Вот и умиротворение на душе, можно и по домам расходиться.
          Так примерно проходило всегда. Но в этот раз к Ирке заявился кум. Причём именно к тому моменту, когда мы уже дошли до «кондиции», и были готовы пуститься в пляс. Кум пришёл не с пустыми руками. На столе появилась дюжина бутылок пива. Оно-то и «подлило масло в огонь». Позже кум громогласно объявил всем известную истину, что пиво без водки – это деньги на ветер. Захотелось чего-то крепкого. В ход пошло Иркино коллекционное вино из бара. Но эта «отмазка» не потушила душевный пожар. А потом маленькая Анюта – Иркина дочь – радостно бегала в продуктовый ларёк прямо под домом, за водкой. Радостно, потому что кум, всякий раз доставая из кармана купюру, разрешал ей купить на сдачу мороженое, ну, или чего сама захочет.
С доставкой спиртного к столу проблем не возникало. Продавщицы знали Ирку и её дочку. Водка лилась рекой и на удивление пилась легко под весёлый гам-тарарам. Сколько мы её выпили – не сосчитать. Помню только, что в очередной раз маленькая Анюта, разведя ручки в стороны и округлив глазки, печально произнесла:
             – Тётя продавец сказала, что водки больше нету. Она вся закончилась.
          Сперва у всех был шок. Каждый молчаливо переваривал услышанное. Потом, прислушавшись к своему внутреннему состоянию и посмотрев на часы, стало ясно – пора расходиться. Удивительно, как это бедные соседи терпели наш балаган и до сих пор не напомнили о своём существовании?
             Я никак не могла встать из-за стола, попытки принять вертикальное положение были напрасными. Безобидная по ходу веселья водка, вдруг оказалась коварной. Ноги абсолютно не слушались. Я почему-то всё время куда-то проваливалась. С очередным провалом моего тела провалилось и сознание. Очнулась перед дверью своей квартиры, подпираемая с обеих сторон Иркой и кумом. Ирка тоже была полные «дрова», но немного полегче, чем я. А куму хоть бы хны. Пил больше всех, но ни черта его не взяло. Одной рукой он поддерживал нас обоих, а второй что есть силы давил на звонок.
         Сонный Серёга, ничего не понимая, выскочил к нам, словно солдат по тревоге:
               – Что это?
               – Здрасьте, – сказал кум.
               – Вот, – только и смогла промычать Ирка, передавая моё полудыханное тело из рук в руки. – Это твоя жена.   
          «Спасатели» молча развернулись и ушли, поддерживая друг друга. Наученный горьким опытом Серёга положил меня на диван, а рядом поставил тазик и полотенце. Но я-то этого ничего не знала. А ночью, когда почувствовала, что меня уже подпирает под самую «крышечку» и вот-вот прорвёт, я попыталась пробраться в туалет, но неудачно перецепилась и рухнула плашмя на пол. От грохота проснулся маленький сынишка. Из спальни до моего сознания донёсся его перепуганный голос:
               – Папа, Папа! У нас что-то упало!
               – Спи, сынок. Я сейчас это что-то подниму! – успокоил его Серёга и принялся в темноте возвращать меня в горизонтальное положение.
          Но моё внутреннее содержимое рвалось наружу, поэтому я снова и снова пыталась прорваться к туалету. И каждый раз безуспешно, потому что ноги подкашивались и валили меня снопом прямо на тазик. В последний раз я упала уже в лужу собственного производства. Как вы понимаете, ощущение не из приятных.
               – Папа! У нас опять что-то падает! – закричал из спальни сынишка.
               – Не бойся. Это что-то – наша мама.
               Я потом до утра обнимала унитаз, ныряя в него чуть ли не с головой при каждом извержении «вулкана». Нарыгалась так, что, наверное, хватит на всю оставшуюся жизнь. Казалось, что из меня вышли все внутренности, уже ничего не осталось, и я действительно превращаюсь во что-то. Потом я долго ползала по ковру и зачищала следы бурной ночи. Невыносимый запах вызывал тошноту и желание порыгать, но уже было нечем. Голова страшно гудела, внутри пустота. Во рту такое амбре, словно нагадила целая стая кошек. С возвращением сознания вернулись ломота и боль во всём теле, которых вчера не ощущала даже при падении.
               Было стыдно. Перед мужем и сыном. Но всё это ничто по сравнению с чувством моего ночного перевоплощения. Слова «что-то упало» и «это что-то – наша мама» разили наповал, сидели занозой в мозгу, бились назойливой мухой, сверлили душу, отзывались колоколом и в без того больной голове. Сегодня ночью я была, как что-то. Типа бревно, доска, шкаф, антресоль, торшер или ещё что-то, но только не женщина, мать, жена. Ужас! Мрак! Кошмар! Не хочу, не буду!
                Вечером позвонила Ирка:
               – Мать, ты как?
               – Возвращаюсь к жизни.
               – Голова бо-бо?
               – Не то слово.
               – Так, может, для облегчения по пять капель?
               – Не-а.
               - Чего так?
               - Не хочу быть чем-то и падать, как что-то.
               - Не поняла....
               – Потом расскажу, при встрече.
               – А по пивку? Чуть-чуть?
               – Ну, ладно. Иду рассказывать. Наливай.
           Ой, знакомое чувство! Кажется, я опять начинаю перевоплощаться во что-то.

                12 июня 2013 г.