Пропажа

Поездки в святые места всегда давались нам с трудом. Все, казалось бы, рассчитаешь, соберешь семью, освободишь день от дел насущных, но вот накануне что-нибудь случается – у младшего сына поднялась температура, у старшего ночью носом кровь пошла – куда тут ехать? Да еще, вдобавок, позвонят с работы с убедительной просьбой поработать в выходной, чтоб успеть сдать заказ в более краткий срок. Не нравится нашим домашним бесам, если мы проявляем активность в духовных делах.

Помню, когда я уговорил маму решиться на ее первую исповедь с причастием, все начиналось хорошо. Необходимый пост выдержан, последование прочитано, намерения серьезные и волевые. Единственная уступка слабости – исповедуемся не у приходского священника, а едем для этого в Лавру – там, мол, монахам не так стыдно исповедоваться (в первый раз ведь!). Бесам никакого попущения – даже мысли старались держать под контролем.
С вечера собрались, проверили наличие денег на проезд, платочка в сумке, записочки с грехами; будильник поставлен ровно на 5 часов, чтоб не проспать на электричку в 5.30, мобильник для подстраховки тоже на 5 часов утра.

Утром встаем (зазвонил и будильник, и мобильник), бежим на вокзал и обнаруживаем, что уже 6 часов утра. Проверяю мобильник – выставлено на пять, сверяю часы – все правильно… Хорошо, что рядом автовокзал и в 6 часов с копейками идет автобус в Лавру…
И таких случаев было довольно много. Если уж бесам не удавалось помешать нам поехать, то после поездки они нам мстили – то пьяный пристанет в электричке с матами, когда едешь еще в особом расположении духа после Евхаристии, то еще какое приключение случится.
Поэтому у нас выработался особый подход к таким делам. Утром встали – и кто-нибудь выдвигает предложение – а поехали сегодня на источник, или в Лавру, или еще куда. Сказано – сделано, не откладывая в долгий ящик собрались, - и в дорогу.

Поэтому, когда жена утром подошла с заговорщическим видом и предложила свозить детей на источник в Изюм, решение приняли быстро – собираемся и едем. Конечно, не обошлось и тут без помех - до электрички 20 минут, а дети смотрят на нас заспанными глазенками, зубы не чищены, завтрак не съеден.

Но все идет своим чередом и следующей электричкой мы едем поклониться чудотворной Песчанской иконе Божией Матери и омыться в холодной воде исцеляющего источника.
И всё-то у нас получается. Вовремя попадается душевный шофер, согласный подвезти к источнику за сколько дашь, и очередь перед часовней-купальней не очень большая, и народ в этой очереди не слишком раздражен от жары и утомительного ожидания. И вот, наконец, - «Богородице Дево, рааадуйся, Благодатная Марие, Господь с тобооою…», и холодная вода по телу, приносящая не простуду, а исцеление от болезней…

А дальше идем к храму. Вот и он – златоверхий, купола сияют под солнышком на фоне белых перистых облачков. Фотографирую храм с разных ракурсов, потом просматриваю фотографии в фотоаппарате и самому нравятся – настолько удачные. Часовня-купальня, отражающаяся в воде озерца возле ее стен, величественный храм, стремящийся ввысь – все настраивает на особенный, просветленный лад. Поднимаюсь по ступенькам, прохожу мимо предостерегающей надписи «Фотографировать и вести видеосъемку в храме запрещено», послушно прячу фотоаппарат в карман, вхожу в храм. Сразу, конечно, к мироточивым иконам - Николая-угодника и обязательно к Пантелеимону-целителю, помолиться о здоровье детей и всех членов семьи. Свечи поставлены, молитвы испрошены, теперь главное – помолиться у образа Богородицы. Там, как обычно, очередь. Хоть служба давно закончилась и людей в храме мало, но у иконы Матери Божией все равно очередь, человека 3 – 4. Но вот и мой черед. Подхожу к иконе, прошу у Девы Марии помощи в моих духовных исканиях и житейских заботах, и уступаю место другим. А сам еще долго стою в сторонке, смотрю на лик Богородицы и продолжаю мысленно разговаривать с ней.

И такое лицо у нее! Понимающее и прощающее, немного укоряющее и как будто бы всезнающее. Так бы и смотрел на нее… Жаль, что вот сейчас мы уедем и эти чувства постепенно забудутся…

Решение приходит внезапно. Я быстро достаю фотоаппарат из кармана, включаю его и делаю снимок иконы. Оглядываюсь вокруг с чувством воришки, боящегося быть застигнутым на деле, и делаю еще несколько снимков общего плана. Потом прячу фотоаппарат в карман и замечаю недоуменный и озадаченный взгляд жены. И сразу начинаются угрызения совести – ведь снимать-то нельзя! Но ведь я же не для чего-то дурного, утешаю себя. Но внутри что-то грызет и безоблачное настроение уходит. Тут же на остановке мы ссоримся из-за разных мнений по поводу ждать ли автобуса или ехать на такси, начинают докучать разные мелкие неприятности вроде жары и баловства детей…

Дома первым делом иду к компьютеру, подключаю фотоаппарат и скидываю все фотографии за последнее время. Так, теперь сделаем папку «Изюм», перетянем туда всю группу сегодняшних фотографий, чтобы можно было рассмотреть их без долгого поиска… Но что это? Фотки благополучно копируются в папку и папка на моих глазах исчезает с экрана компьютера. Начинаю лихорадочно клацать мышкой по всем иконкам в корневой папке «Фотографии» и искать пропавшие фото. Нет нигде! Пересматриваю все имеющиеся фотографии в цифровике – там-то они куда могли деться. Но и там фотографии заканчиваются аккурат вчерашним днем. Включаю поиск в компьютере – нет и следа моих фотографий…

В комнату заходит жена, видит мое расстроенное лицо и интересуется, что случилось. «Да вот, - говорю, - бесы опять мстят», и рассказываю, что произошло. Она немного думает, а потом говорит: «А с чего ты решил, что это бесы? Ты ведь на русском языке читал надпись: «В храме фотографировать нельзя». Радуйся, что все еще так обошлось, а не иначе». Я обалдело смотрю на нее, задумываюсь, а потом мысленно молюсь Пресвятой Богородице о прощении моей самонадеянности и гордыни.


Так и не знаю до сих пор, бесы ли мне отомстили – тогда, когда исчезли фотографии, или тогда, когда толкнули меня достать фотоаппарат в храме; или же это Матерь Божия преподала мне урок, но случай этот я теперь буду помнить всю жизнь…