Один день умирающего человека

Сильно колит тело. Действие лекарств, проходит. Постепенно проходит, действие теряет силу, и я возвращаюсь в это ощущение, бросающее судороги по телу. Я сочусь, а внутри высыхаю и отказываюсь принимать постороннюю помощь. Она только отвлекает, и навязывает какие-то ответвления от основной проблемы.
Нет ничего удручённее, замечать, что творится в твоём диком мире нафантазированных правил собственного воспитания; в овальном, эмбриональном коконе и странной очевидности бреда. Я вспоминаю, что очень болен, и на самом деле, умираю. И это не фантазии. Я умру, и меня сожгут под мою любимую песню. Или, к чёрту песню!
Я думаю о том, что мне не поможет умереть счастливым, и спокойно готовлюсь исчезнуть.
Ты такой глупый в своём образовательном просвещении.

Ты просто глупо распространяешься, виляя задом, и губками целуя все фантазии кровавых наполнений, и ныряющих в тебя, пронзающих твои телесные грязные стоны. Ты пустая, ненужная бутылка, которую я разбиваю об твою голову.
Потому что я знаю, что ты тупая овца, мерзкая самодурная идиотина - Джоконда, выбритая для манипулированного украденного секса.
Капиталисты и судьи, бюрократы и маниакгетровдусшфтеомвнопаты, вы только подтверждаете своими действиями свою вонь.

Нет ничего, что бы имело смысл, пока это рождает обычный человек. Ты проснулся в мире, где убийство всем знакомо, и люди сжигают людей в обозлённых печках, отгрызая себе руки и колени, взбешённо дергаясь на земле; ты уже привык к обиде и веселью чужих уговоров. Казнят девушек, закидывая их зарытые тела в землю, разбивая в мясо их головы. Отрезают конечности, и слои мяса, давая достаточно времени своей жертве пострадать. Захватывают в плен, и режут ножами им горло, как будто они делают правильное.
Ты живешь в мире, где убивают каждого, кто тебе встречается на улице: едой, воздухом, экономикой, социально-психическими правилами, обязанностями, работой, законами, коррупцией, политикой, деньгами, новостями, религией, вирусами, ядом и безразличием, и неизменностью проведения реформ глав государств по отношению к мировой среде обитания в целом. Они только играют в свои конкурсы по измерению боеприпасов и различного рода накоплений, предназначенных только для их собственной страны, а точнее, для их самоутверждения на мировой арене стран гладиаторов, кукол без духовных мозгов. Они разводят войну каждый день, на политической арене, выражая их (поддельные, лживые) мысли, как инструмент, чтобы поразить и вторгнуться в другие страны, экономически пользуясь скрытой дипломатической агрессией пассивной формы против гражданских и международных прав; также противореча человеческому закону природы взаимной помощи. Твоих друзей, родителей, и всех, кого ты знаешь, истребляют, как животных, муравьёв.

Ты любишь, немножко, кое-что, и не признаваясь, молчишь о своей грусти, и закрываешь разум, кидая его за собой, пряча от себя подальше; остерегаешься и ждёшь, развесив реальность, ты завис. Тебя кормят, каждый день, глупыми обманами, маскируя под их опеку и любовь, продавая её в обмен на твою преданность и жертвоприношение себя. Твоё ничтожное осознание, которое вообще ничего не значит в обороте мирового настроения, должно наплевать на сложившуюся систему и начать само излучать индивидуальность всего коллективного, настоящего. Но все думают, что не способны, или не хотят…и дают этому развиваться всё дальше, в тоннели подземных средневековых укрощений масс, стирая границы между фальшью и реальностью.



Есть несколько лиц украшенных в фрактальные пульсации;
их трясёт от кайфа, но им нужно больше, продолжать!
А остальные вырастают, взрослеют, стареют, копиями какого-то человеческого пассивного настроения амёбы.