Самый длинный день

Опять июньскою тревогой
Душа распята…
День бесконечен, как дорога
Через утраты…
Как две змеи вонзили жала –
Двадцать второе…
…Зачем от памяти бежала
Тропой лесною?..
Она догнала, оглушила,
Не отпускает –
Вдовой рыдающей, крушина
Путь преграждает…

«О чём кручинишься, крушина,
Отдавшись боли?..
Или клянёшь свою судьбину,
Девичью долю?..»

«Мне не сдержать слезы горючей –
Так сердцу горько…
Стоял недавно дуб могучий
Здесь, на пригорке…
Зачем, неведомо – срубили…
Пал к изголовью…
Не годы вешние сгубили –
Умылся болью
Могучий витязь, сокол ясный…
Берёг и нежил…
Неужто, было всё напрасно,
Как будто не жил?..»

«Не плачь, родная, всё  не вечно…
Не ты – виною…
Земное счастье быстротечно…
Взгляни, главою
К тебе прижался несмышлёный,
Живой дубочек,
Такой испуганный, зелёный…
Любви глоточек
Ему отдай и станет легче…
Будь доброй мамой…
Ну, обними его покрепче,
Не будь упрямой…»

Слезу смахнула, встрепенулась!
«Расти свободным,
Чтоб злая буря не коснулась
Клинком холодным!..
Не бойся, милый, я укрою
От бед руками…
И вознесётся твоя крона
Над облаками!..»
И обняла его… Сынишка,
Прильнув щекою,
Шептал листвою, еле слышно:
«Я здесь, с тобою…»

Пылали заревом зарницы,
Горели ало!..
А я, прикрыв рукой ресницы,
Слезу скрывала…
«Прощай, сестра! Удачи сыну!
…Торопит вечер…»
И улыбнулась мне крушина:
«До скорой встречи!»
И крепче обняла сыночка,
И вслед с пригорка
Махала вышитым платочком,
От слёз, прогорклым…

А мне подумалось: «Мадонна!
Под небом синим
Стоит - горда и непреклонна
Сама Россия!..»