Степь и ветер

 Такой ветер! Упрямый и упорный, как половецкий конь, сбросивший седока, поднимая щетину на хребте донского стрежня, делая водную гладь тёмной и беспокойной, гнёт к земле низкорослые деревья придонских лесов, спутывая в воздухе клубки из стаек отважных стрижей, взъерошивая , беспокоя людские головы, заставляя их вспомнить о том, что они тоже сильные и смелые.
 Он рвётся вперёд, путая свою гриву в низкорослых лесах и наклоняя до земли одинокие деревья. Несётся через степь дальше к морю.
  Степь – это женщина. Хотя её руки не такие мягкие, как нежные девичьи ладошки, а глаза не такие заботливые и терпеливые, как материнские. Когда-то давно она была дружна со свободными народами, легко принимала культуры и растворяла те из них, которые забывали о воле. Теперь её тело распахано, а на реки надеты тяжелые каменные браслеты. Днём она занята трудами в полях, а вечером печёт лепёшки, укутывая станицы спокойным пологом душистого дыма.
 Лишь чувствуя ветер, под ударами его копыт снова становится прежней! Бросает свои дела и никого кроме него не слышит! Свободное платье из степных трав развивается от его касаний, и убранные золотые волосы созревших хлебов распускаются, забывая о своём предназначении, превращаясь в дикую волну. Она будет с ним всё время, пока он скачет на юг.
 Они расстанутся там, где степь спускается к спокойному, полу-солёному морю. Он помчится дальше, а она погрузится в тишину, и будет ждать снова его возвращения. Только он заставляет её вспоминать о том, какая она есть на самом деле.
 Я люблю наблюдать за их любовью. Мечтаю, чтобы степь снова стала свободной. Но если она станет, то растворит человеческие культуры, в неё погруженные, как растворила Скифию и осколки Византийской империи. Потому её свобода осталась в давних временах. Так или иначе, я на её стороне.