Попросить прощение - это не значит быть прощённым

                «Без руля и без ветрил».
                Михаил Юрьевич Лермонтов. «Демон», 1829 – 1839 гг.

    В Минском районе в одной из школ тринадцатилетний мальчик, которому не понравилось, что одноклассник повернул в его сторону голову, ткнул в глаз последнего шариковой ручкой…
     Родители травмированного не стали обращаться в суд, хотя инспектора по делам несовершеннолетних в известность поставили об этом вопиющем факте. На извинения родительницы за сына ответили: «Бог простит». На предложение оплатить дорогостоящие лекарства заверили, что, если потребуется покупать путёвку в санаторий, для реабилитации, то они обратятся в суд, чтобы получить деньги по закону. На этом этапе, даже если пришлось бы залезть в долги, восстанавливая здоровье сына, к этой семье и в последний момент не обратились бы – слишком обдуманно и запланировано, будто фрилансер, человеческое существо совершало подлый поступок, а потом бурно радовался своей меткости. Да и не впервой смельчак проявлял свой, подобного рода в отношении других, настораживающий героизм. Никакие  назидательные и воспитательные разговоры на него не действовали, хотя каждый раз подросток с неизменно дежурной улыбкой на круглом лице обещал, что больше так не будет... 
     Как созвучно его уверение с выкладкой классика:" "Войти  и  сказать:  господа,  это была шутка, просто шутка. Да нет, не поверят. Господи! Еще побьют"*.
     В классе недоросль заявлял, что знает: если его поставят на учёт, то через три года всё равно снимут с него (интересные познания в столь юном возрасте – авт.). Вот только почему трактователь Уголовного кодекса не сообразил, что этот привод – пятно на биографии, унижение родных, а всё озвученные им года нужно вести себя идеально, чтобы в свои права вступила реабилитация. Судя же по его выделываниям, это у него вряд ли получится и, возможно, осталось немного до наступления момента, когда преступный парвеню лично предстанет пред законом, отвечая за свою браваду. Вот тогда, если хоть пальцем тронет кого-либо, никакие примирительные разговоры не помогут и этот поступок припомнится. По всей вероятности в этом разбирательстве всплывут и имена «покупателей» данной гиперагрессивности...

     Эпилогом к этому криминальному несовершеннолетнему моветону так подходит стишок, приветствуемый мной и моим близкозарубежным другом (высококлассного психолога с многолетним стажем работы как с разновозрастной детворой, так и со всеми взрослыми), с которым мы вместе прослушали курс лекции по психологии, «Крыша ехала домой» (1989 год) Юнны Мориц:

Мальчик шел, сова летела, крыша ехала домой.
Эта крыша не хотела спать на улице зимой.

Мыли блюдца два верблюда, и мяукали дрова.
Я ждала, когда вернутся, крыша, мальчик и сова.

Спит диван со мной в обнимку, пляшет снег над головой.
Вдруг я слышу – в кнопку бимкнул мальчик с крышей и совой!

Я от этого бим-бома стала песней на слова.
Я пою, когда все дома – крыша, мальчик и сова.

Мальчик шел, сова летела, крыша ехала домой
Вот такое было дело в среду вечером зимой!
                "ВСВ", 2013 год


     *Леонид Николаевич Андреев. "Нет прощения", 1904 год