Путь к свободе Незримый фронт

Глава седьмая. Незримый фронт.

Вальтер Зиберт, группенфюрер СС, заместитель руководителя отдела гестапо по решению церковного вопроса, погрузился в свои размышления и не замечал слежку: четверть часа за ним неотступно ехала чёрная машина. Эта оплошность едва не стоила ему жизни… «Старею… Что же это: я мог сам привести их к Хельге?! Так, без паники. Скорее всего, у них ничего на меня нет, - рассуждал про себя Зиберт, - иначе они были бы более решительны. Если теперь я начну дёргаться, это вызовет лишние подозрения… Но слежка вряд ли прекратится сегодня или завтра, а мне надо поговорить с Хельгой… Остаётся одно… Кто не рискует… Чёрт возьми…» 
Хельга была связной Вальтера и жила в частном домике на окраине Берлина. Вальтер нажал на кнопку звонка. Послышались шаги. Дверь отворилась. Красивая молодая женщина встречала его ослепительной улыбкой и нежным поцелуем. «К чему бы это?» - с удивлением подумал Вальтер, вспомнив, что они давно расстались, и вгляделся в лицо её. Он зашёл в дом и снял одежду.
-Как прошёл день, милый? - спросила Хельга.
-Хорошо, - отвечал он, - только устал немного да жутко проголодался.
-Всё готово… Сейчас накрою на стол… - проговорила Хельга, подавая ему листок бумаги. Он прочёл: «Дом прослушивается».
Вальтер побледнел: «Стало быть, они всё знают… Нет. Если бы это было так, меня бы сейчас уже допрашивали в застенках гестапо».
За ужином Хельга поднялась из-за стола и сходила в гостиную. Она вернулась с карандашами и чистыми листами бумаги. 
-Я видела тётушку сегодня, - сказала Хельга, что-то написав на листке. Вальтер прочёл: «За нами следят».
Он кивнул:
-Как поживает тётушка? На здоровье не жалуется?
-Она снова спрашивала, почему мы до сих пор не женаты… - сказала Хельга и придвинула ему листок: «Что нам делать?»
Вальтер написал карандашом на бумаге: «Продолжать в том же духе… Мы - обычные любовники».
Она прочла и улыбнулась.
-И что ты ответила? – спросил он вслух и придвинул ей листок: «Я приехал к тебе с новым заданием из центра. Мне поручено собрать сведения о нацистском сверхоружии - атомной бомбе».
Хельга изменилась в лице. Вальтер скривил губы в усмешке: «Простенькое заданьице, не правда ли? Они, видимо, думают, что я на короткой ноге с Мюллером…»
-Я сказала, что мы любим друг друга, а брак – не главное в жизни… - отвечала на его вопрос Хельга и написала на бумаге: «Что передавать в центр?»
«Попробую действовать через знакомых учёных», - отвечал он. Хельга с тревогой поглядела на него: «Будь осторожен, Вальтер».
 -Какая ты у меня умница, Хельга! Ты понимаешь меня буквально с полуслова. Без тебя моя жизнь была бы лишена всяческого смысла… - рассыпался в комплиментах Вальтер. Хельга с укоризною покачала головой: дескать, не переигрывай.
-Я люблю тебя… Иди ко мне… - он поцеловал её в губы, поднял на руки и понёс в спальню.
***
Дом Хельги был взят под контроль агентами Мюллера со времени последнего визита Вальтера, который в прошлый раз не заметил наружного наблюдения.
-Старею я… - думал он, глядя на лицо спящей женщины, в которую некогда был влюблён. – И себя, и её подставил, и всё дело наше…
Вальтер Зиберт был в шаге от разоблачения, и лишь по счастливой случайности удалось избежать катастрофы… Накануне вечером Хельга мыла окно в гостиной, неосторожно махнула рукой и разбила горшок с цветком. В рассыпавшейся земле она нашла крохотное устройство с проводами…
Слежка затруднила выполнение задания центра. Но вскоре наружное наблюдение было снято, и Вальтер понял, что они прошли проверку Мюллера, о которой по гестапо ходили упорные слухи. Если бы схватили Хельгу, всё было бы кончено… Но, по-видимому, рейхсфюрер хотел лишь убедиться, что среди его людей нет предателей. «Ни фактов, ни доказательств у него нет, - думал Вальтер Зиберт, - одни предположения. Леманн стал козлом отпущения, и нам это на руку… Епископы в безопасности, а мне надо приступать к новому заданию…»
Однажды Вальтер Зиберт появился в своём родном Берлинском университете. Со времён службы в разведке Гейдриха у него были информаторы в учёной среде и знакомые профессора прикладной физики. Вальтер помнил, в каком обществе живёт, и потому никогда не пренебрегал основным правилом - говорить о главном между делом будто невзначай. Он зашёл в кабинет доктора Шрёдера. Разговор о теории относительности Эйнштейна плавно перешёл на личность самого Эйнштейна, еврея по национальности, который теперь жил в Америке.
-Мы изведём эту подлую еврейскую породу на корню, - с блеском в глазах говорил учёный. - Они бежали за океан, как крысы, и думали, что спрячутся от нас. Но мы их даже из-под земли достанем… Они предстанут пред нашим священным судом и понесут заслуженную кару. Теперь мы, арийцы - хозяева мира! А наше новое оружие…
-Я наслышан об атомной бомбе, - воскликнул Зиберт. - Американцы поплатились за своё вероломство… Вот бы увидеть тех людей, которые сотворили это чудо!
-Я знал человека по имени Рудольф… - обронил Шрёдер, и его голос осёкся. Он взглянул на собеседника с опаской.
-Отчего вы замолчали или не доверяете? – состроил огорчённый вид Вальтер Зиберт. – Мне, группенфюреру СС?
Шрёдер поднялся с места, выглянул в коридор, наглухо затворил дверь, прошёлся взад-вперёд по кабинету  и сел, барабаня пальцами по столу: 
-Информация о программе по обогащению урана ко мне попала случайно… Я не давал подписки… Работы велись на острове Пенемюнде, в Балтийском море… Это секретная информация. Но я доверяю вам, как офицеру СС и герою Великой войны…
-Вы можете не беспокоиться: я сохраню ваши слова в тайне… - заверил его Зиберт. Полученные сведения в тот же день по каналу Хельги были переданы в центр, но там потребовали дополнительной информации и более активных действий.
Вальтер Зиберт, не желая подвергать себя неоправданному риску, медлил и негодовал на людей из центра, которые толкали его на заведомый провал. Он ещё не знал, что при попытке пересечь границу рейха был задержан Рудольф Фишер, весьма незаурядный человек, отец немецкой атомной бомбы и конструктор сверхскоростных дисколётов…
Схваченный на границе со Швейцарией с паспортом на чужое имя, Фишер на допросе в местном отделении гестапо признался, что работал над секретными военными проектами рейха. Его отправили в Берлин, и он оказался в кабинете оберштурмбанфюрера СС Фридриха Штутгарта.
С надетыми за спиной наручниками Фишер сидел на стуле, а Фридрих равнодушно осматривал следы побоев на его лице. «Да, ребята из местного отделения даром времени не теряли… - подумал Штутгарт с усмешкой на губах. - И сделали за нас грязную работу: теперь он всё скажет…»
-Итак, - проговорил Фридрих Штутгарт вслух, - вы сбежали из исследовательского центра в Пенемюнде… Вы посвящены в государственные тайны рейха. С какой целью вы пытались пересечь государственную границу рейха? Вы хотели передать врагам Германии сведения о нашем новом оружии? 
-Вовсе нет… - отвечал Фишер. - Я просто хотел обрести свободу…
-Мы страна свободных людей… - по привычке скороговоркой произнёс Фридрих.
Фишер бросил на него взгляд исподлобья:
-Неужели вы верите в эту чушь? Нет… Я вижу это по вашим глазам. Пустая пропаганда доктора Геббельса действует лишь на толпы бездумных обывателей, жаждущих хлеба и зрелищ…
-Это демагогия! - вскричал Фридрих, зная, что допрос записывается на плёнку. – Своими словами вы свидетельствуете против себя…
-А мне терять нечего… - смело заговорил Фишер. - Убивайте, казните, расстреливайте меня… Я буду только счастлив, ибо смерть - это освобождение…
-Я повторяю свой вопрос: с какой целью вы пытались пересечь государственную границу Германии? – повысил голос Фридрих.
-Я немец и сделал всё, что мог для своей страны, а теперь желаю уйти на покой. Я больше не могу работать в шарашке, я не могу жить в каменных джунглях, где не осталось настоящих людей, где вокруг обитают одни лишь звери, не знающие ни жалости, ни сострадания…
-Мы не выбираем Родину… - вспылил Фридрих, и его голос осёкся. Он понял, что сболтнул лишнее. Фишер окинул его удивлённым взором:
-А я не ошибся… Вы в большом смятении и чувствуете то же, что и я…
-Это ваши домыслы! - вскричал Фридрих. - Вы не знаете, что такое любовь к Родине! Вы - изменник и не представили ни одного доказательства в своё оправдание…
-В цивилизованных обществах действует презумпция невиновности… - заметил с улыбкой на губах Фишер.
-Вы большой враг Германии! - продолжал Фридрих.
-Германии или рейха ? - парировал Фишер и заговорил вполголоса. - Я знаю то, что может спасти эту страну…
Фридрих подошёл к нему вплотную.
-Вы правы, - прошептал учёный, - я хотел передать сведения об оружии массового поражения в руки западных спецслужб, потому что иначе коричневая зараза поразит весь мир… Все схемы, чертежи в моей голове… Мне ничто не угрожает, и, когда я вам понадоблюсь, вы будете знать, где найти меня…
Фридрих Штутгарт пришёл в ярость и ударил учёного кулаком по лицу. Однако Фишер оказался прав: вынесенный в тот же день расстрельный приговор был заменён на исправительные работы в исследовательском центре на острове Пенемюнде, где он должен был, как и прежде, служить на благо великой Германии…
Герой Великой войны, награждённый Железными крестами, Фридрих Штутгарт поступил на службу в СС по протекции своего дяди, генерала вермахта. Он любил Германию и ненавидел своих коллег, которых про себя честил не иначе как лицемерами, трусами и интриганами… Фридрих чувствовал, что с каждым днём всё больше становится похожим на них, и вскоре возненавидел самого себя. Он не мог избавиться от ощущения пустоты в душе своей и всё чаще пытался забыться в баре за кружкой пива и в обществе проституток… Слова учёного задели его за живое…
После службы Фридрих зашёл в бар и сел за стойку, пропуская бокал за бокалом… За столиком у окна сидел статный светловолосый человек в штатском. Это был Вальтер Зиберт. Он заливал своё горе…
-Официант, ещё шнапса, - прокричал Зиберт, потрясая пустой бутылкой, и обернулся к бару. Однажды он встретил Фридриха в коридоре здания гестапо и, обладая прекрасной памятью на лица, теперь вспомнил его. «А что привело сюда этого нациста?» - подумал Зиберт, пошатываясь, направился к барной стойке и сел на высокий стул.
-Яблочного шнапса мне, - сказал он бармену и обратился к Фридриху:
-Кажется, у вас проблемы…
Штутгарт, не оборачиваясь, злобно прошипел:
-Я сам решаю свои проблемы.
-Да, я вижу… - усмехнулся Зиберт.
Фридрих исподлобья взглянул на него:
-А вас сюда что привело: горе или радость?
-Да, вы правы, мы все ищем что-то своё на дне бутылки, - в знак согласия кивнул Зиберт, поднося наполненный бокал к губам, но вдруг передумал и поставил его обратно на барную стойку.
-Быть может, одно и то же… - задумчиво промолвил Фридрих.
Зиберт протрезвел и азартно блеснул глазами:
-Да, наверное, вы правы… Меня, кстати, зовут Вальтер, - он протянул руку, и Штутгарт пожал её.
-Фридрих…
-Ну, что, Фридрих, выпьем каждый за своё горе? - спросил с улыбкой на губах Зиберт. Они выпили ещё по бокалу шнапса.
-И, думаю, довольно на сегодня… - сказал Зиберт, глядя на Фридриха. - Проблемы решаются не за бутылкой шнапса…
Фридрих глядел куда-то вдаль потухшим мрачным взором и переполняемый вдруг нахлынувшим чувством произнёс речь:
-Я свободный человек, но, кажется, меня заперли в темнице, из которой нет выхода. Я живу в великой стране, но не могу отделаться от ощущения, что всё идёт не так, как должно. Что делать, если чувствуешь отвращение к своей работе, если видишь вокруг себя пустоту? Людей много, они всё бегают, суетятся, доносят друг на друга, а ты один, словно в открытом космосе. Что делать, если мир, в котором живёшь, катится прямиком в пропасть? И ты не в силах остановить это… Кругом стены. Выхода нет. Хочется только одного - забыться…
Он осушил бокал и снова наполнил его. «Да, приятель, у тебя, и правда, проблемы», - подумал Вальтер Зиберт и сказал вслух:
-Иногда полезно и вовсе не думать. Когда отпускаешь мысли, ничего хорошего в голову не приходит… Мир не так уж плох, да только слаб человек по природе своей и всё извращает…
-Да, может, вы и правы… - нехотя согласился Фридрих. - Вот только меня не покидает ощущение иллюзорности происходящего. Мне кажется, будто я живу в нереальном мире, что ничего этого нет и никогда не было…
Вальтер покачал головой:
-А ты? Тоже нереален? Или я?
Фридрих призадумался, выпил залпом бокал шнапса и сказал:
-Сегодня я видел одного человека… Он настоящий гений, великий изобретатель, но преступил закон. Мне было жаль его, оттого что он несчастен в этом мире. Он мечтал вырваться на свободу, а я был помехой ему. Теперь он обречён жить в клетке на острове Пенемюнде…
«Где?» - молнией блеснула мысль в голове Зиберта, который вспомнил слова доктора Шрёдера: «Работы велись на Пенемюнде…» Он сдержался от выплеска эмоций и подумал: «Неужели Фридрих говорит о создателе атомной бомбы? Настоящий гений, великий изобретатель…»
-А кем ты работаешь, Фридрих? – спросил Зиберт, затаив улыбку в уголках губ.
Штутгарт уставился на него осоловелым взглядом и, когда осмыслил прозвучавший вопрос, едва не подскочил на месте.
-Да не волнуйся ты: я сам из гестапо… - прошептал Зиберт.
Бармен, внимательно слушая разговор двух странных посетителей, изменился в лице.
-Вы из гестапо?! – выпалил Фридрих.
-Не привлекай внимания… Пойдём… - сквозь зубы сказал Зиберт, расплачиваясь за двоих, схватил его за руку и потащил на улицу.
Вскоре у ног их остановилось такси. Вальтер запихнул Фридриха на заднее сиденье, а сам уселся спереди. Автомобиль тронулся. Вальтер обернулся: Фридрих спал как невинный младенец, - и с грустью подумал: «Ещё одна жертва режима...»

***
Фридрих закричал во сне и открыл глаза. Солнце било в лицо его. В голове стучали молоточки. Он поморщился от боли.
-Я помогу вам… - прозвучал голос в тишине. Фридрих обернулся и увидел незнакомца, сидящего в кресле.
-Кто вы такой? И… где я? - спросил он, озираясь по сторонам.
-А вы разве не помните? - усмехнулся незнакомец. - Впрочем, это неудивительно… Вы вчера немного перебрали, гер Штутгарт.
-Откуда вы знаете меня?
-Как-никак работаем в одной организации…
-Вы из гестапо?! - содрогнулся Фридрих и вспомнил прошлый вечер. - Да, в баре я выпил лишнего…
-И вам, кстати, - продолжал Зиберт, - следует быть более внимательным и осторожным. Плохо работаете, гер Штутгарт… Впрочем, это только слова…
Он поднялся с места и достал из бара бутылку грушевого шнапса.
-Но мы подобное подобным лечим… Помните «Фауста» Гёте? – улыбнулся Зиберт и наполнил рюмку. Фридрих принял поднесённое угощение.
-А если я скажу, что это был яд? – мрачно проговорил Зиберт. Фридрих тотчас побледнел.
Вальтер Зиберт рассмеялся:
-Не беспокойтесь, это только шнапс. Вы доверчивы и наивны как ребёнок… Слава Богу, что вчера в баре я составил вам компанию, а не какой-нибудь ваш приятель из гестапо… Язык надо уметь держать за зубами, гер Штутгарт. Помните, в каком обществе мы с вами живём… А ваши слова тянут на измену и разглашение государственной тайны, ибо всё, что связано с атомным проектом, секретно…
-А как вы узнали? – небрежно обронил Фридрих.
-Об атомном проекте? – переспросил Зиберт и покатился со смеху. – Вот вы сами себя и выдали…
Фридрих стал бледнее восковой свечи и проговорил испуганно-молящим голосом:
-Но вы… не донесёте на меня?
-Это будет зависеть от вашего поведения, в частности, от согласия сотрудничать с нами, - спокойно отвечал Зиберт.
-Но… кто же вы?
-Мы те, кто желает освободить Германию от коричневой чумы… И скоро мир узнает о нас…

Конец первой части