1978 - 8

Глава 8

«- Беда в том, что если Картер ударится в панику и введёт сюда даже немного войск – или самолётов – для поддержки военного переворота, то сорвёт крышки с болтов напрочь. Все развопятся, как ошпаренные коты, больше всех Советы, и им придётся как-то отреагировать, после чего Иран превратится в запал для третьей мировой.
Мак-Айвер заметил:
- Третью мировую, Чарли, мы ведём с сорок пятого го…»
(«Шамал», ПЯТНИЦА, 9 февраля 1979 года, Глава 2, Тегеран, квартира Мак-Айвера)

Борис Львович хохотал, отмахиваясь своей фуражкой от большой рыжей птицы, которая, сбив с меня фуражку, попыталась атаковать моего шефа, а затем подалась в сторону. Впоследствии Комионко утверждал, что то был небольшой орёл, вылетевший из норы на склоне глиняной стенки, но я только запомнил нечто рыжее…
Тропинка привела нас в другую вселенную: каньон тянулся влево и вправо; по его руслу протекал широкий ручей, в котором вода оказалась весьма вкусной. Мы напились, но для остальных растворяли на ведро воды таблетку из аптечки радиостанции. Таблетки были пятилетней давности, но лучше такие, чем никаких… (В горах мне часто приходилось пить воду из родников и горных речушек, и я не помню случаев отравления или расстройства желудка).
По берегам ручья зеленела весна: начинали распускаться синие ирисы, зацветали крупные красно-лиловые цветы янтака (верблюжьей колючки); на ветках щебетали птички, кружились бабочки.

О верблюжьей колючке стоит рассказать особо.
Вот что пишет об этом растении участник русской военной экспедиции в эти края в 1879 году Туган-Мирза-Барановский:
 
«Кое-где лишь попадались небольшие площади, покрытые верблюжьей колючкой, своеобразным степным растением, служащим почти единственной пищей верблюда; оно растёт небольшими приземистыми кустиками, причём каждый из них состоит из нескольких стебельков (около фута вышины), покрытых по бокам редкими, но твёрдыми и острыми шипами в вершок длины; как стебли, так и шипы ярко-зелёного цвета. Многие солдаты и лошади, наступавшие, по неосторожности, на кустики этого растения, поранили себе ноги, так как шипы его настолько тверды и остры, что прокалывают свободно чевяки. Впоследствии, когда обувь солдат поизносилась, они и вынуждены были мастерить себе новую из верблюжьей или бараньей кожи, шипы колючки с успехом заменяли иголки и дратву».

Но такой верблюжья колючка становится к середине лета.
А весной, накануне и во время цветения, - это никакая не колючка, а растение с нежными бархатистыми стеблями и листьями. В это время животноводы её косят и силосуют, чтобы потом, в течение долгого сухого периода, было чем кормить скот. Отвар верблюжьей колючки приятен на вкус и обладает целебными свойствами. Опытные начальники погранзастав обеспечивают таким отваром своих солдат. Такой напиток -  в каждой фляге. Люди пьют его вместо воды и совершенно не болеют!
Цветы янтака - яркие, крупные и очень пахучие. Во время цветения янтака пчеловоды вывозят в степь свои пасеки и получают много ароматного и полезного мёда.
Был такой случай. Проверяющий офицер из Ташкента прибыл в маленькую отдельную часть, расположенную в Туркмении, и удивился тому, что дорожки вокруг казармы покрыты асфальтом. Он спросил у командира, где тот взял деньги на асфальт. Оказывается, предприимчивый командир заставил солдат накосить самосвал молодой верблюжьей колючки, а затем обменял эту зелень у местных туркмен на самосвал асфальта.
Что касается последнего, ныне кабинетные чиновники, «правозащитники», так называемые «солдатские матери», часто поднимают гвалт, мол солдат призван стрелять и шагать, а не трудиться с лопатой и веником. На самом деле солдатский труд – это и неизбежные хозяйственные работы, а где их нет – там солдат найдёт другие занятия, там будет и самоволка, и пьянка, и драки.

Это было чудо: стоило сделать десяток шагов наверх, и опять нашим взорам представлялся глинистый пейзаж с белёсыми пятнами солончаков и полосами песка, наносимого ветрами из близкой пустыни во время песчаных бурь, потрескавшаяся от солнца земля такыров. С дороги каньон совершенно не просматривался, хотя был в какой-то сотне метров. Окно в иную реальность – вот оно, за этой тропинкой!
Я вспомнил про фотоаппарат. Сделал несколько снимков внизу, потом Борис Львович, Сергей Томабаев и сержант, фамилии которого не помню, стали на краю обрыва; каньон был за их спиной; я щёлкнул затвором камеры. Но едва они сделали шаг ко мне, выступ, на котором они только что стояли, рухнул вниз. Они жизнью не рисковали, но избежали барахтанья в мокрой глине.

В сумерках мы двинулись дальше. Дорога шла вдоль границы; справа – наша территория, низменность с посевами ячменя и рощами маслин; слева – горы, иранская сторона.
Иранские заставы представляли собой широкое здание с кубической башней, в которой было квадратное обзорное окно, отчего на фоне неба казалось, что  из-за горы виднеются плечи и голова гигантского циклопа. Иногда рядом вырисовывался небольшой куполок мечети.
Начальник заставы рассказал, что это мы видим только верхний ярус трёхэтажного сооружения; два этажа расположены ниже уровня земли и в них размещены казарма, склады продуктов и боеприпасов и пищеблок. Это своеобразная крепость, способная продержаться не один десяток часов.

Было ещё светло, и хотя наша колонна состояла всего из четырёх ЗИЛов, мы опасались, что будем замечены.
Как я узнал позже, наша тревога была напрасной – иранцы совершенно не занимались охраной границы, полностью полагаясь на труды наших пограничников.
По обе стороны границы живут туркмены-иомуды, связанные родовыми узами, и они умудряются ходить через границу друг к другу. Жандармы, служившие на иранских погранзаставах, были из них же.

Радиоразведку скрывать трудно: нас выдают антенны, особенно – параболические зеркала.
Поэтому мы, однажды развернувшись, впоследствии, уезжая, зеркало антенны не опускали, и оно оставалось, как постоянная деталь пейзажа.
Сейчас, закрываю глаза и вижу, как при подъезде к заставе в южных сумерках из-за бугра на фоне ночного неба появляется полупрозрачный круг зеркала нашей антенны; круг поднимается всё выше, вот уж прорисовывается ажурная мачта, а вдали просматривается силуэт циклопа. Была у меня и такая акварелька в фиолетовых тонах. Но… увы…

В 1978 году в ноябре, с сопредельной стороны границу нарушил мотоциклист, который, приблизившись к нашей позиции, сфотографировал зеркало антенны и укатил обратно. Но никаких запросов с той стороны не последовало. Нас у заставы тогда не было, а когда мы прибыли со следующей экспедицией, начальник заставы предупредил меня, что на красном «москвиче» подъедет директор школы из кишлака Гудри-Олум и станет расспрашивать, что мы тут делаем, и что это будет иранский шпион. Надо будет толково, доверительным тоном, изложить ему нашу легенду, мол, изучаем возможность приёма телевидения из Ашхабада; а подробностей не надо, всё равно не поймёт.
- Если вы знаете, что он шпион, то почему не арестуете?
- А зачем? У него сад за КСП, мы его туда пускаем ухаживать за гранатовыми деревьями, он ходит за границу, сообщает им то, что они хотят знать.  И что он им расскажет? Только то, что мы втюрим ему здесь. Наши вышки и колючку они и сами видят, где сидят наши секреты, сменяемые ночью, он знать не может, а устройство электронной Системы, закопанной в земле, мы и сами не знаем. Оттуда он приносит кое-какую информацию для меня. А возьмём его – другого потом поищи.
Между КСП и собственно границей расстояние доходит до пяти километров. Эта «полоса отчуждения» и есть охотничьи угодья начальника заставы. Главный объект охоты – дикий кабан, который ночью приходит лакомиться нашим ячменём. А на день уходит обратно в Иран.
При охоте главное правило – ни одного выстрела из боевого оружия.
- А если нечаянно, например, при заряжании автомата?
- Тут же пришлют счёт за убитую корову!
Однажды начальник заставы повёл нас на охоту, расставил посты, показал секторы огня, чтобы не попали друг в друга. Мы увидели в конце большой поляны трёх кабанов, направлявшихся к нам. Почему-то они мне представились какими-то желтоватыми и горбатыми, как львы… но тут сбоку вылетел табун диких лошадей, спугнул кабанов, и наша охота не состоялась.
Надо сказать, в годы правления шаха у нас на границе были добрые отношения. Иногда иранские овцы или корова забредут на наши пастбища. В таком случае мы стараемся помочь выгнать их обратно. Не доводя дело до уровня дипломатов. А иначе – затраты на содержание чужого скота, отрыв пограничников от службы, и в конце-концов – возврат. Всем невыгодно…

Поясню расшифровку аббревиатуры  «КСП»
КСП - контрольно-следовая полоса, состоящая из столбов с нитками колючей проволоки и дорожки мелкого песка, на котором хорошо отпечатывается любой след. Колючая проволока имеет надпилы и обрывается при нагрузке, большей 12 килограмм. Так что если почешется заяц или шакал, проволока останется целой, человек же при попытке раздвинуть нитки колючки произведёт обрыв. Так как эта проволока служит цепью сигнализации, то при обрыве на заставе прозвучит сигнал тревоги. КСП - это ещё не граница, отсюда до собственно границы бывает больше пяти километров. Между КСП и границей в землю закопана т.н. "Система", которая на специальной аппаратуре покажет точное место нарушения. По рокадной (идущей вдоль границы) дороге наряд пограничников перехватит нарушителя. Был случай - двое юношей-москвичей надумали перейти границу. Преодолев КСП, они решили, что уже в Иране. Их, конечно, перехватили, и они попали уже за другую "колючку". Но были случаи удачного перехода. В годы режима шаха иранские жандармы задержанных перебежчиков сразу передавали нашей стороне, если те не были туркменами. Перебежчика-туркмена они обычно "не замечали". Одного русского перебежчика-лейтенанта перед интернированием  ограбили и изнасиловали.
Так что Остапу Бендеру ещё повезло…

В феврале 1979 года граница изменилась: на сопредельной стороне горели костры, какие-то группы людей что-то выкрикивали. Часто доносились звуки автоматных очередей.
С первых дней правления Хомейни Иран заменил тех начальников своих погранзастав, которые были настроены к русским дружелюбно. На долгие годы граница стала неспокойной.
Пользуясь тем, что нарушено взаимодействие иранских и советских стражей границы, банды с наркотиками уходили от преследования, переходя границу то в одну, то в другую сторону.

Следующая глава http://proza.ru/2013/06/25/407