Люська. Нравы московской Чудовки. Глава 37

Глава 37

Повидаться с Тонечкой Лизе оказалось не так-то легко. На занятиях хореографического кружка, куда она забежала после работы, её не оказалось. И руководитель сам был обеспокоен, не случилось ли что с его лучшей ученицей. К тому же в скором времени его группе предстояло очень ответственное выступление. Приехав из клуба к ней домой, Лиза также потерпела неудачу. Соседки лукаво ответили, что она пятый день поздно приходит.
«Неужели загуляла?» — ревниво подумала Лиза. Сама же ответила: «А почему бы и нет? Разве она не имеет на это права?» Но думала так она недолго: уж очень не походила подруга на ветренную и пустую девчонку, чтоб пуститься в гулянки вот так сразу и вдруг. «Да и к Лёшке у неё не пустяк — серьёзное чувство! Так что не похоже, чтоб хвостом завертела!.. Но где же тогда её искать, и не напрасно ли всё это?»
Мать испуганно сказала дома:
— Что ты, что ты, милая моя! Нельзя нам упускать такую девку, одну уж упустили! Непременно сыщи её — хоть из-под земли выкопай!
Осталось последнее — зайти на базу. На следующий день, боясь попасться на глаза брату, который мог также ехать туда, и, прячась от каждой грузовой машины, Лиза проскользнула в калитку базы.
Двор был пустынный. На сверкающей инеем эстакаде деловито клевали голуби, которым сторож швырял из кармана тулупа крупу.
— Вам кого, гражданочка? — оставляя своё занятие, строго спросил он.
Лиза ответила. Сторож кивнул ей под ноги, как бы указывая, где нужно стоять, и недовольно сказал:
— Обожди, сейчас покличу! — и скрылся за узенькой, обитой новой клеёнкой, дверью. А через некоторое время на пороге в накинутом на плечи поверх халата пальто показалась Тонечка.
У неё было напряжённое и какое-то чужое лицо. Лиза сразу поняла: произошла какая-то беда.
— Что случилось, Тонечка? — делая шаг навстречу, тревожно спросила она.
— Неприятности у нас… Шестой день разбираемся… — еле шевеля губами, ответила Тонечка. Удержав вздох, пояснила:
— На двадцать две тысячи рублей шёлку из контейнеров украли…
— То-есть, как украли?
— Очень просто. Пломба, замки, запоры — всё на месте, а вот двадцати двух рулонов не хватает. Ответственное лицо — мы, вся бригада.
— Значит, вам столько платить?!
— Да платить-то ещё полбеды. Позор-то какой!
Из дверей вышла пожилая бедно одетая женщина и ободряюще потрепала Тонечку по плечу.
— Ничего-ничего, милая, — не иголка, разберутся. А об вас всё равно никто плохо не подумает, — и она, медленно спустившись по ступенькам, вышла за ворота.
— И знаешь что, Лизанька, милая, — со слезами в голосе зашептала вдруг Тонечка, — не достаёт-то всё как раз в тех самых контейнерах, какие… какие ваш Алёша возил!
Лиза вздрогнула, и дыхание у неё остановилось. «Что?! Да неужели!.. — отчётливо увидев перед собой лицо брата, в смятении подумала она. — Он же добрый, хороший — скорее своё отдаст, чем… Ну и что из того, что раньше воровал? Мал был, глуп — вот Кручёный и завладел. А теперь…» С волнением вспомнила, как специально присматривалась к брату последние дни.
«Нет, непонятен стал: то весёлый и ласковый домой приходил, а то — хмурый, недовольный и злой. Раз даже — какой-то напуганный. О чём-то с Кручёным потом в сенях ругались. Увидели её — замолчали… Постой-постой: да ведь всю ночь тогда во сне кричал! От кого-то всё убегал, спасался!.. Неужели же…» Лиза сжала руку Тонечке и еле слышно выговорила:
— Не верю!.. Не может быть!..
— Я и сама не верю! — простонала та. — Не похоже это на него! Не такой он! Но уж очень подозрительные совпадения-то! Никто не заметил, а вот я… — Тонечка приблизила губы к уху собеседницы и сказала прерывисто:
— И ведь агент, который с ним ездил, тоже четырёх рулонов не досчитался! — Лиза снова стиснула ей руки, — чуть в тюрьму не угодил! Хорошо, что мы все в него верим, встали за него и доказали, что не мог он украсть!.. Теперь тоже платить будет. А у него — жена, ребёнок скоро родится. Мужчина, а чуть не плачет: «Мне бы хоть посмотреть на этого паразита!»
Лиза всё сильнее сжимала пальцы подруги. «Так вот, значит, кто за моё новое пальто-то расплачивается! — не слушая уже, что ей говорят, тупо думала она. — Так вот откуда у меня новые платья и туфли!.. А может, это она так, из ревности?!.. — Лиза напряжённо поглядела в бескровное лицо говорящей. — Может, мстит, что Лёшка внимания не обращает?!.. Ведь и не на такое некоторые девчонки идут — два года назад одна деваха кислотой выжгла сопернице глаза!..» Проговорила глухо:
— Не верю я, — и уцепилась за эту мысль, как за соломинку, — не правда это! Не верю!
— И я тоже не верю! — ломала руки Тонечка. — Но отчего, отчего же тогда такие совпадения: и контейнеры, и агент!.. Никто не заметил, а вот мне бросилось в глаза, потому что ведь одна я его так ждала! — Тонечка обняла Лизу за плечи и, вся
сотрясаясь от рыданий, уткнула лицо в её чернобурый душистый воротник.
Лиза постояла, подумала, расширенными глазами глядя в кирпичную стену базы, и стала решительно высвобождаться.
— Хорошо, — проговорила она, — я сейчас же пойду и всё, всё у него узнаю. Сама узнаю!
— Ой, Лизанька, не надо! Ой, Лизанька, не ходи! — ещё крепче обняла её Тонечка.
— Нет, пойду! Пусти! — Лиза холодно освободилась от объятий и пошла прочь.
Вбежав домой и увидев, что брата нет, спросила у матери, где он.
— А на что он тебе занадобился? — предчувствуя недоброе, вскинулась та. — И что это ты, милая, кубыть сама не своя!
— Где он! — не отвечая на вопрос, настойчиво повторила Лиза.
— Да ить приехал-то давеча рано, побрился, почистился, убралси во всё новое да и говорит: «Пойду прошвырнусь!» А куда — не сказал. Уж я думаю, не к Люське ль закатился? У ей праздник ведь нонче: именины у гадюки!
— К Люське?.. — думая о своём, недобро прищурилась Лиза. — Что ж, это даже лучше!.. — она резко повернулась и пошла к двери, не обращая внимания на мать, которая, еле поспевая за ней, беспокойно спрашивала:
— Да что ты такое удумала, Лиза? Чего затеяла?.. Господи, ну что же это такое? — прошептала тётя Феклуша и в недоумении остановилась перед захлопнувшейся у самого носа дверью. Прислушалась: «Опять кто-то по лестнице топочет… никак забыла что?..» — сама распахнула дверь и, полная нетерпения и беспокойства, отпрянула.
На свет из темноты лестничной клетки шагнула девушка с заплаканным лицом — простоволосая и в лёгоньком пальто.
— Тётя Феклуша, голубушка! — воскликнула она. — Где Лиза?.. Где Лёша?..
— Батюшки мои, никак Тонечка?! — всплеснула руками тётя Феклуша. — Да что это с тобою, милая?! В такой-то мороз — душа нараспашку!
— Ах, это сейчас неважно! Где Лиза? Где Лёша?! — повторила Тонечка…

Сунув руку в карман и убедившись, что коробочка с подарком на месте, Алексей, страшась столкнуться с Леонидом или Вероникой, воровато юркнул в Люськину квартиру. Вчера Полинка встретила и сама пригласила: «Ну, придёшь? Смотри
— ждём!» На вешалке возле их двери кучей висели пальто и шубки,
среди которых резко выделялись: великолепное манто Надьки-Приманки и драные, обтершиеся со следами голубиного помёта пальто Кручёного и Дашки. «Вот люди, — механически расстёгиваясь и брезгливо прислушиваясь к пьяным голосам, размышлял Алексей. — Но куда, кому берегут?! Ведь на книжках же не меньше, чем на двадцать тыщ у каждого!..» Он замер: на кухню вышли какие-то люди. В следующий момент расслабился: ушли обратно. Во второй раз ощупал коробочку.
«Дорогой, дорогой, конечно, что и говорить, подарочек. По-честному за него бы работать и работать нужно, — вздохнул он.
— Ну да ничего, отработаем, за всё сполна расплатимся! Китобои хорошо получают. Уж они из рейса приходят… Завтра же дружку отвечу, согласен. Пусть местечко оставляют! Заберу её и… Сразу не согласится — потом пусть приезжает!..»
Кое-как пристроив своё новенькое, недавно купленное, пальто и наспех пригладив волосы, толкнул дверь в комнату. Шум голосов сразу же стих, и все, кто сидел за столом, обернулись.
— А, Таякан! — разглядев, закричала и ощерилась вставными зубами Дашка. — Дойго, дойго ты!
— Да, брат, мы уж думали… — скривился насмешливой улыбкой Кручёный. Остальные смотрели настороженно, ещё не зная точно, как себя вести.
— У, зятёк, зятёк! Да где же ты?!.. Да мы уж тут… — вставая, пьяно и весело заорала Полинка.
«Ишь, зятёк!» — скривился Кручёный.
Лепеча что-то в ответ и стараясь не смотреть в сторону Люськи — «С ней после обо всём!..», — Алексей осторожно оглядел стол.
— «Знакомые всё лица!.. — с лёгкой усмешкой подумал он. — Опять этот страховидный небритый Нос с размалёванной и нахальной выдрой, всё тот же специалист по пломбам, но почему-то без своей Марухи, Надька-приманка с каким-то новым сосунком — другого, зараза, натаскивает… А где же этот самый?..»
— Да не гляди, Сутулого нету, — успокоила Полинка. — Сегодня поздно придёт, собрание у него… Ты лучше выклады-вай, с чем явился-то!
Почувствовав, как плечи сами собой раскрепощаются, Алексей извлёк из кармана коробочку и хотел протянуть её Люське.
Но Полинка хищно вырвала из рук — раскрыла и ахнула. Бросив взгляд на Кручёного, Люська судорожно выбралась из-за стола и грубо потянула к себе предназначавшийся ей подарок. Полинка некоторое время цепко держала его, недобро глядя в глаза дочери. Но потом, опомнившись, выхватила из коробочки сверкающий драгоценными камнями кулон и стала неуклюже надевать его виновнице торжества на шею.
— Ну, Таякан! Ну, богась! — изумлённо качала головой Дашка.
Кручёный и Надька смотрели с плохо скрытой ненавистью.
— А вы что думали?! Плохого зятя нам не нужно! — ликуя, орала Полинка и подмигнула Алексею. — Верно я говорю, Лёшенька?
Алексей, смущенный, кивнул, неловко переступил с ноги на ногу и снова почувствовал себя стеснённым. Галстук и воротничок новой сорочки сильно давили на шею, а в первый раз надетый костюм сковывал движения.
— Садись вот сюда, Лёшенька, — хватая его за руку и усаживая между собой и дочерью, всё также громко продолжала Полинка. И обратилась ко всем: — Давайте-ка выпьем за моего будущего зятя! Слышите, вы?! Наливайте, все наливайте!
«Да-а, — беря бутылку и не спуская глаз с Алексея, злобно размышлял Кручёный. — Хорош гусь! Вон какую валюту швыряет! Значит, многовато мы ему отваливаем…» Зло выпил свой стакан.
Глядя на него, схватились за стаканы и другие гости. Некоторое время за столом было тихо. Все, морщась и крякая, сосредоточенно копались в своих тарелках.
— Ну, так ты надумал, надумал быть моим зятем-то, Лёшенька? — подкладывая Алексею закуски, лукаво спрашивала Полинка.
— Да ладно тебе, тёть Поль, — потупился тот, переставая жевать. – Ну зачем так?.. — а сам старался и не мог удержать счастливой улыбки, которая так и расползалась по всему лицу.
— Постой-постой. — Полинка придвинулась вместе со стулом поближе, — я что-то никак не пойму: решил ты брать мою царицу замуж или не решил?!
— Ну, решил, — глядя в скатерть, кивнул Алексей и подумал: «А, может, и ей рассказать обо всём… о флотилии, китобоях… Нет, не поймёт!»
— Эй-эй, не шептаться! — застучал ручкой ножа по бутылке Кручёный.
— Да обожди, — отмахнулась Полинка, — не мешай!.. — и опять перешла на шёпот: — Так, значит, решил! Ну хорошо… Но ведь мы, как турки, желаем получить за неё этот самый… как его?
— Калым.
— Во-во! И хотим знать, много ли у купца в загашнике, чтоб зариться на такой товар?
— Не волнуйся, — уклончиво ответил Алексей. — Всё будет в порядке.
Люська беспокойно ёрзала на месте: «Цыган… Сутулый… Кручёный… Теперь ещё и этот на дороге становится! — бросила недобрый взгляд на мать. — И всё из-за неё, чёрт бы её побрал. Ведь это она ему такую мысль в голову вдолбила! Шофёр, видите ли, понадобился!.. О чём, о чём они там?.. Ах, скоро за мной придёт! Да неужели же у него дела так хороши? Выколачиваю, выколачиваю — и всё ещё много! Какой подарок приволок! И когда только завалится, сволочь!.. Да тут ещё Цыган куда-то пропал…»
— Ну долго вы там будете? — во второй раз хмуро крикнул Кручёный.
— Обожди же, говорят! — снова отмахнулась Полинка. — Чего тебе?!
— Брось их, — дёрнул Кручёного за рукав сидевший с ним рядом «специалист по пломбам». — Давай-ка лучше ещё выпьем, слышь, что ль?..
Тот нехотя отвёл ревнивый взгляд от горящего лица Люськи и счастливо улыбавшегося Алексея, взял до краёв налитый стакан и резко обернулся к соседу, проливая водку на стол:
— Постой-постой, дорогой, а где же твоя Маруха? Почему её до сих пор нет?!
— Придёт.
— Что-то уж больно подозрительно… Уж не завалилась ли?.. Она что повезла-то сегодня?
— Натуралку. Клиент, говорит, солидный. Оптом берёт.
— Смотри! — чувствуя, что его всё больше охватывает тревога, недоверчиво возразил Кручёный, забывая об Алексее и Люське.
— Вот мы тут, убедившись, что ты, так сказать, человек кредитный, решили было отделаться от своего, этого… понятно?.. — горячо шептала между тем Полинка.
Алексей согласно кивнул.
— Но… помешали, помешали эти… — она грязно выругалась, забывая, что среди «этих» — и мать Алексея. Заметила, как изменилось лицо собеседника, поспешила исправить положение:
— Да твоя-то — ничего, это всё та… эта!.. Так вот, если б не они… не она, ты бы уже у нас жил, да-а! Мы в тебя верим. Но как избавиться от Сутулого, не знаем. Может, сам что придумаешь, а?
Люська прислушалась. «Нет, мать, кажется, не такая уж дура!»
— Это чего? — насторожённо спросил Алексей.
— Ну, как от Сутулого-то избавиться. Морду бы ему набил что ли?.. — шептала Полинка.
— Не, не пойдёт, — решительно покрутил головой Алексей. — Кому угодно, но не ему. Не могу против него свои торпедные аппараты повернуть и точка, потому как мне он ничего плохого не сделал. Тут всё дело в вас… в Люсеньке то есть. Хочет со мной жить — пусть сама это проворачивает. Калым будет. Не хочет — я на него руку не подыму.
— Значит, отказываешься от моей дочери, да? — насмешливо скривилась Полинка, приближая свои сумасшедшие глаза почти вплотную к Алексеевым.
— Не, зачем же? — не сморгнув, спокойно возразил он. — Не отказываюсь.
— А уж мы-то думали, ты к этой… к Тонечке лицом оборотился!
— К какой Тонечке?!
— Слыхала, Люськ, не знает!.. Мать всёму двору её никак не нахвалит, а он — «к какой?». Там уж свадьбу готовят, а он… «Без меня меня женили!».
— Никакой Тонечки у меня нету, — упрямо качнул головой Алексей. — Мне твоя дочь нужна, а не Тонечка!
— А чего ж она тогда всем в глаза тычет, что вот, мол, Полинка с Люськой парню мозги заморочили, от хорошего человека отваживают?
— Это ты сама слыхала, да?!
— Сама-а!
— Да я сейчас пойду с ней… — Алексей встал на нетвёрдые ноги и шагнул к двери…
Но в комнату без стука ворвалась Лиза.
— А-а, ты уже назюзюкался, — злорадно протянула она, не обращая ни на кого внимания, будто в комнате никого и не было.
— Тебе чего? — от неожиданности Алексей остановился, как вкопанный.
— Ничего, просто хочу узнать кой о чём и… даже хорошо, что и они все здесь — при них-то даже лучше! — Лиза гневно скользнула глазами по кулону, который сверкал на груди у Люськи. Та испуганно отшатнулась. Полинка, вытаращив глаза, хватала ртом воздух, не находя слов. Кручёный привалился к столу, прячась за специалиста по пломбам.
— Так ты скажи, скажи мне, братец мой родный: на какие такие средства ты опять пить-гулять каждый день стал, а? И откуда достаёшь столько денег на такие вот подарочки?! — Лиза с ненавистью указала на Люськину грудь, которую Люська поспешно закрыла обеими руками. — Что ж молчишь? Отвечай!..
Алексей онемел от такой дерзости — ещё никто не разговаривал с ним подобным образом. Выпучив глаза и в ярости скривя рот, он двинулся на свою внезапно повзрослевшую сестру.
— Да я тебя сейчас, соплячка ты эдакая!.. Да я…
— А ты меня не пугай, не боюсь! Лучше ответь! Что ж молчишь? — бесстрашно глядя ему в глаза, с презрением продолжала Лиза. — Тогда, может, сказать, что мне Тонечка только что сообщила?..
— Что?! — отшатнулся Алексей. — Продала, да?
— А разве есть, что продавать, Лёшенька? — с издёвкой спросила Лиза. — Нет, ты успокойся, милый, никто тебя не продавал. Но теперь, — она стала нервно расстегивать пуговицы пальто, — когда ты сам попался на пушку, я не желаю носить твои подарки, потому что… потому что они — ворованные! Теперь-то мне всё понятно! Долго не верила! Так ты, оказывается, снова вместе вот с этими,.. — и она с ненавистью указала на Люську, Полинку, Кручёного и Дашку. — А я-то удивлялась: что это он — то в подвал, то из подвала! Я-то дура думала… Так вот же тебе, бери! — и она с отвращением швырнула пальто под ноги брату. Сорвала с себя брошь, шапочку, шарфик и тоже швырнула, приговаривая:
— Бери, бери! Я и остальное сейчас принесу, не бойся!.. А потом пойду… побегу прямо на базу и скажу…
— Ты с ума сошла! — рявкнул Алексей, подскакивая и хватая её за плечи. Мысли в его голове метались. «Что делать? Лизка на всё способна! Уж она такая!..»
Он растерянно взглянул на Кручёного — тот спокойно провёл кривым и жёлтым от табака ногтём по своему жилистому горлу.
«Что-о?!..» — выпуская из рук сестру, также взглядом ответил Алексей. Кручёный криво ухмыльнулся, разводя руками — дескать, тогда пеняй на себя, дело хозяйское!..
Почувствовав себя на свободе, Лиза распахнула дверь и бросилась в переднюю, но столкнулась там с матерью и Тонечкой.
— А ты… как ты сюда попала? — задыхаясь, спросила тётя Феклуша, — раздетая совсем…
переднюю из комнаты протиснулись и… четыре основных персонажа. Все они с ненавистью смотрели на Лизу.
— Мама, милая, Лёшка опять вот с этими паразитами связался!.. — указывая на них, исступлённо крикнула она. — Снова стал воровать с ними!..
— Да что ты врёшь, глупая! — испуганно шагнула к ней тётя Феклуша, стараясь найти выход из создавшейся ситуации.
— Мама, правда это! Правда! — кричала Лиза, вырываясь. — Оказывается то, что он приносил нам, всё, что сейчас на мне и на тебе — ворованное, чужими слезами политое!
Тонечка, закрыв лицо обеими руками, содрагалась от рыданий. Лиза бросила на неё воспалённый взгляд и заторопилась:
— Мамочка, они на двадцать две тысячи рублей шёлка из контейнеров вытащили! И из-за них теперь…
— Лиза! — подскакивая к ней, выкрикнула Тонечка. — Лиза, не надо!
— Уйди, надо!
Встревоженные криками, в переднюю бесшумно вышли: Марья Андреевна, её муж и двое мальчиков. Показался из своей комнаты и Леонид с учебником в руке. Но стремительно выбежавшая вслед за ним Вероника утянула его обратно.
— Павлика Морозова желаешь повторить, да? — посмотрев на собравшихся, процедил сквозь зубы Кручёный. — Ну-ну! Только помнишь, милая, чем там всё кончилось!
— Помню, паук! Хорошо помню! — дрожа от негодования, обернулась в его сторону Лиза.
— Да успокойся же, доченька, — захватывая руки Лизы и этим как бы сдерживая её, говорила тётя Феклуша. Она покосилась на Марью Андреевну. — Может, это ещё и не так! Тонечка ведь говорит...
— Лиза! Лиза! — рыдала Тонечка.
— Ну, рады? Рады, паразиты, что опять втравили, да?! — вырываясь из рук матери, выкрикивала Лиза. Но только ничего у вас не выйдет, не выйдет! Сама всё докажу! В тюрьму посажу, а у вас его отниму!.. А уж потом и за вас возьмусь. Знаю, что не в нём дело, не сам он додумался! Вы всему виной!
— Да я тебе, с-сука, сейчас зоб вырву! — угрожающе двинулся на неё Кручёный. Но тётя Феклуша оттолкнула его своими старческими сухими кулачками с такой силой, что он отлетел в сторону, едва не сбив с ног Полинку.
— Ах вы так, с-суки!..
— Но-но-но! — глухо рыкнул на него вышедший из комнаты Алексей, отбрасывая Кручёного к другой стене.
— Лёшенька, милый, неужто ж это правда?.. — с надеждой глядя на сына, плохо слушающимися губами спросила тётя Феклуша, не обращая более внимания на Кручёного.
— Правда, мать, — опуская голову, твёрдо выговорил Алексей.
— Всё правда… И он повернулся к Лизе и Тонечке:
— Так на сколько, на сколько, вы говорите, шёлку-то там… пропало?
— На двадцать две тысячи рублей! — выдерживая свирепый Полинкин взгляд и гордо запрокинув голову, крикнула Лиза.
Алексей перевёл глаза на Кручёного.
— Так вы, значит, гады не только насчёт усушки-утряски обманывали! Себе жирные кусочки хапали, а мне крохи со своего стола бросали, да?.. Чужими руками, как говорится, жар загребали?! Ну, молись, кровосос — наступил твой последний час! — и он выхватил из кармана охотничий нож.
Марья Андреевна завизжала, закрывая собою детей. Люська влипла в стену, жадно следя за всем немигающим взглядом. Гости, высунувшиеся было из комнаты, с шумом захлопнули дверь, отрезая Кручёному путь к отступлению. Тот, яростно ударившись о дверь сухим задом и головой, заорал дурным голосом. Он ещё раз ударился, надеясь сломить сопротивление людей, находившихся по ту сторону двери, и замер, глядя широкораскрытыми водянистыми глазами на надвигающегося Алексея.
— Лёшка, ты с ума сошёл! Лёша! — расцепив руки матери и оттолкнув в сторону оцепеневшую Тонечку, бросилась к брату Лиза.
— Ни с места! — раздался внезапно от входной двери окрик. Все обернулись. Там стояли: участковый и ещё двое одинаково одетых мужчин в котиковых шапках. За ними в темноте лестничной клетки смутно рисовалось лицо дворничихи Анфисьи.
— Сейчас же отдайте оружие, Тараканов! — не двигаясь, приказал один из мужчин. Другой — не теряя времени, ринулся в комнату. Оттуда тотчас послышался грохот опрокинутого стола, звон разбитой посуды, а потом — и оконного стекла.
Полинка с криком: «Офонарели что ль?!» тоже кинулась в комнату. Оттуда, отбросив её, выбежал человек в котиковой шапке и быстро нырнул на лестничную площадку.
— В окно ушёл! — прокричал он по пути…
Алексей, обмякнув, отдал нож и опустил голову.
— Мне одеваться, да? — спросил негромко.
— Да, одевайтесь! — последовал суровый ответ.
Тётя Феклуша хотела загородить сына и попыталась объяснить, что виноват не он… но вдруг почувствовала, как ноги делаются ватными, в глазах темнеет… И вот она уже мягко валится на пол.
Болезненно сморщившись, участковый сделал было движение в её сторону, но увидел, что к ней кинулись дворничиха и Марья Андреевна. Стиснув зубы, он отвернулся, чувствуя и себя виноватым во всём случившемся.
Тонечка, отстранив с дороги Лизу, с плачем бросилась Алексею на грудь, не давая ему сдвинуться с места. Лиза, тупо взглянув на неё и на валяющуюся мать, подскочила к человеку в котиковой шапке. Схватив его за руки и глазами с ненавистью указывая на Люську, Полинку, Кручёного и Дашку, закричала:
— И их берите! И их — тоже! Это не он! Это — они! Они всё!
— Ишь ловкая какая, — отходя от стены, белыми губами усмехнулась Люська. — Братец опять что-то натворил, а виноваты — другие! Знали бы, на порог не пустили такого!
— Отойдите от него, гражданочка, — высвобождая руки, пытался оторвать от Алексея Тонечку человек в котиковой шапке. — Слышите или нет?..
— Лёша! Лёшенька! Так лучше, так надо! — выкрикивала она. — Как бы ты жил?! Искупишь вину — легче будет!.. А я выплачу, я всё за тебя выплачу!
Алексей сам мягко отстранил её от себя и пристально посмотрел на Люську так, что та попятилась и снова натолкнулась на стену. «Да нет, кому я поверил?! Из-за кого отказался от того светлого, к которому потянулся всей душой?.. Уж теперь-то понял — деньги, одни только деньги ей были нужны! Заодно с Кручёным работала! Всё знала гадюка!.. Круто повернулся и шагнул, не глядя на распростёршуюся на полу мать, над которой хлопотали Марья Андреевна и Анфисья.
Человек в котиковой шапке, сдерживая Тонечку, поспешил следом за Алексеем. «Да как же… когда мы всё-таки могли упустить парня?» — мучительно думал участковый, проводив его глазами. С состраданием и упрёком посмотрел на тётю Феклушу, которой подносили стакан с водой. И бросил недобрый взгляд на хватавшего ртом воздух Кручёного и на прятавшихся друг за друга Дашку и Полинку с Люськой. «Но ничего-ничего, старая, я ещё разберусь, во всём разберусь!..» — и тоже пошёл из квартиры.
— Что, рад, паразит, да? Рад?! — подскочив к Кручёному, сквозь слёзы выкрикивала Лиза. — Но подожди-подожди, ты ещё заплачешь! Не так заплачешь! Всю жизнь ты загребал жар чужими руками! Не удастся больше, не то время теперь!
— Отзынь, с-сука! — злобно оттолкнул её Кручёный и поспешил за участковым. Лиза сумела удержаться на ногах и тоже бросилась вниз.
— Я требую, запишите… — донёсся из темноты лестничной клетки голос Кручёного. — Учтите!.. С холодным оружием! Зарезать мечтал!..
Подняв от тёти Феклуши голову, дворничиха Анфисья пробасила:
— От этого парня одна б только польза вышла! — оглядела женскую команду Крученого и спросила, обращаясь к Марье Андреевне:
— Да неужто опять эти-то все — в стороне, а?! Да игде ж правда-то?!..