Давней-давней подружке

Ты  давно  уже  не  красавица, 
я  с  рождения  не  Аполлон.
Чтоб  друг  другу  нам  снова  понравиться 
должен  здорово  быть  охмурён 
каждый  заговором  или  зельем, 
иль  замучен  своею  тоской.
Только  радость  придёт  ли  с  похмельем, 
обретётся  ль  душевный  покой?

То,  что  в  юности  с  нами  было, 
замела  в  полстолетья  пурга, 
и  цунами  житейское  смыло.
И  кого  за  такое  ругать?

С  теплотою  я  даль  вспоминаю.
Улыбаюсь  проказам  былым.
Благодарен  кубанскому  маю.
Удивлён  я  собой  молодым.

Сколько  было  напора  и  страсти! –
говорю  я  сейчас  без  прикрас.
У  тебя  был  тогда  я  во  власти, 
у  твоих  изумительных  глаз.

Позволяла  с  собою  всё  делать, 
я  же  был,  как  неопытный  зверь.
Как  пьянило  тогда  твоё  тело! –
даже  трудно  поверить  теперь?

Годы,  годы… Паскудное  время, 
ты  во  что  превращаешь  людей?!

Помню  чудо-девчушку  на  сцене, 
вижу  жертву  жестоких  чертей 
и  себя  в  отраженье  зеркальном –
толстым,   лысым,  облезлым  котом, 
с  взглядом  старческим,  жухло-печальным, 
у  которого  нету  «потом» 
и  возможностей  с  кем-то  согреться 
и  кого-то  хоть  чуть  обогреть.
Друг  на  друга  нам  не  опереться –
в  одиночестве  будем  стареть.
2000 г.