Хроники ротмистра Кудашева. Глава 7

ПАРКИН Владимир Павлович
«Меч и крест ротмистра Кудашева».
Историко-приключенческий роман.

«Хроники ротмистра Кудашева или Тайна Туркестанского золота».
Книга V историко-приключенческого романа «Меч и крест ротмистра Кудашева».

©  Владимир П.Паркин, автор, 2013.

*****     *****     *****
*****     *****     *****
ГЛАВА VII.
1919 год. Хроники Кудашева. Кое-что о Романовых, «вождях» и о «пролетарском уголовном праве».
Бюро переводов – не последнее подразделение ГПУ. Первая награда, первая зарплата. Ужин в коммерческом ресторане. Первая кровь.

*****
*****
Документ № 55.
«Хроники»
Александра Георгиевича Кудашева.

Полторацк. 1924 год.
Мысли с пером в руке. Кое-что о Романовых, «вождях» и о «пролетарском уголовном праве».

Однажды, в новом советском Полторацке, или в старом Асхабаде, стоя под гигантскими портретами вождей, напрочь, забившими своими фанерными основами окна двухэтажного дома, выходившие на центральную улицу Свободы, бывшую Куропаткина, я вспомнил крылатую фразу Президента Национального собрания Республики Франция депутата Пьера Виктюрньена Верньо времён Французской революции 1793 года: «Великие люди кажутся великими лишь потому, что мы стоим на коленях».
 
Вспомнил и подумал: «Сама сентенция пропитана не столько революционным пафосом, сколько кровью жертв революции. Этот афоризм не на пустом месте родился. Можно считать великими истинно великих и не становиться ни пред ними самими, ни пред их именами на колени.

Коленопреклонённые рабы не нужны созидателям, не нужны гениям. Они нужны деспотам. Кто не на коленях, недолго носит на плечах голову. Страх, вот что движет тиранами, возвышающимися над коленопреклонённым народом.

Не случайно, Верньо принадлежит и другое изречение: «Революция, как бог Сатурн, она пожирает своих детей. Будьте осторожны, боги жаждут!». Знал, что говорил. Возможно, а мемуаристы утверждают, что так и было, Верньо произнёс эту фразу уже под ножом революционной гильотины.
_____________________________________________
* Прим.  В античности бог Сатурн у римлян, Крон – Cronos – у греков. Отец бога, царя богов и людей, соответственно, Юпитера или Зевса. Пытаясь избежать исполнения пророчества о том, что его сын однажды убьёт своего отца, поедал собственных сыновей. Пророчество исполнилось: Крон проглотил камень, подсунутый ему вместо маленького Зевса!

«Зевеса нет, мы сделались умней!», – сказал о последнем античном царе богов и людей А.С.Пушкин. 
_____________________________________________

Вспомнил страшную новость, облетевшую в 1906 году всю Японию. Впервые услышал и запомнил новое слово – «цунами».  Цунами – гигантская волна высотой в несколько десятков метров, непредсказуемо возникающая в глубинах океана, несущаяся к восточным берегам японских островов со скоростью курьерского поезда и со страшной силой обрушивающаяся на беззащитную сушу, ломая каменные стены домов, убивая всё живое, выбрасывая на побережье не только рыбачьи лодки, но и океанские корабли…  И никогда эта волна не бывает одинокой. Вслед за первой обязательно идёт вторая, меньших размеров, но также несущая смерть и разрушения. Нужно время, чтобы океан успокоился!

Так и с великими государственными потрясениями. Одной мощной волной политическая стихия не обходится.

Антимонархические революции Европы всегда были вызваны объективными исторически сложившимися конкретными условиями существования конкретного государства. Все говорят и пишут – деспотизм, война, голод, земля, воля… Все знают самые знаменитые первые декреты советской власти, уложившиеся в простые и понятные лозунги: «Земля крестьянам, хлеб голодным, мир народам!». Революция свершилась. Землю переделили – никому не угодили. Кто получил, ему мало показалось. Кому не досталось, их больше оказалось. Хлеб в большем дефиците, чем в довоенной Россие. Мира нет. Война продолжается, и явная, и тайная. Значит ли, что все жертвы напрасны? Не лучше ли вернуть всё и всех на круги своя? Собрать Вселенский Собор – Сбор, избрать нового, достойного монарха, либо вернуть короны Российской Империи дому Романовых, старые законы, старый быт…
Стоп!
Вот он, краеугольный камень, о который разбили себе буйные головы самые отчаянные реставраторы монархии. Этот камень – один из первых законов Советской Власти – «Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов».
Как юриста, этот документ меня поразил более иных других. Прежде всего – своей великой сущностью при крайнем лаконизме изложения!
Не грех его вспомнить дословно. По сегодняшний день он не отмёнён иным законом.

Цитата:
Ст. 1. Все существовавшие доныне в России сословия и сословные деления граждан, сословные привилегии и ограничения, сословные организации и учреждения, а равно и все гражданские
чины упраздняются.
Ст. 2. Всякие звания (дворянина, купца, мещанина, крестьянина и пр.), титулы (княжеские, графские и пр.) и наименования гражданских чинов (тайные, статские и проч. советники) уничтожаются и устанавливается одно общее для всего населения России наименование граждан Российской Республики.
Ст. 3. Имущества дворянских сословных учреждений немедленно передаются соответствующим земским самоуправлениям.
Ст. 4. Имущества купеческих и мещанских обществ немедленно поступают в распоряжение соответствующих городских самоуправлений.
Ст. 5. Все сословные учреждения, дела, производства и архивы передаются немедленно в ведение соответствующих городских и земских самоуправлений.
Ст. 6. Все соответствующие статьи доныне действовавших законов отменяются.
Ст. 7. Настоящий декрет вступает в силу со дня его опубликования и немедленно приводится в исполнение местными Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Настоящий декрет утвержден Центральным Исполнительным Комитетом Советов рабочих и солдатских депутатов в заседании 10 ноября 1917 г.

Подписали:
Председатель Центрального Исполнительного Комитета Я.Свердлов.
Председатель Совета Народных Комиссаров Вл.Ульянов (Ленин).
Управляющий делами Совета Народных Комиссаров В.Бонч-Бруевич.
Секретарь Совета Н.Горбунов.

Что можно противопоставить этому документу? Какую доктрину вынести на всенародное обсуждение и голосование?
Самодержавие, православие, народность?

И сословное ярмо в придачу?

Какое ярмо? Уже забыли!
Следует знать: сословия в Российской Империи делились на плебейские «податные» и привилегированные – «неподатные». В одном и том же учреждении в 1913-м, допустим, году могли трудиться два чиновника одного ранга и равных по уровню ответственности и получаемому жалованью должностям. Один дворянского происхождения, а второй из городских обывателей- мещан или сельских – крестьян. Так вот первый был освобождён от уплаты налогов, а второй – нет! Это и есть то бремя неравенства, которому нет иного наименования, кроме «ярма», используемого для скота.
Пришло время, ярмо неравенства было скинуто и уничтожено. И цена освобождения от ярма была очень высокой - миллионы человеческих жизней!
Жаль, что об этом факте забыли!

Записанный раз в «сельские обыватели», попробуй, если ты не Михайло Ломоносов, не Фёдор Шаляпин, пробить потолок своего положения и добиться в силу природных способностей иного вида трудовой деятельности, нежели хлебопашество и разведение скота.

Как знать, возможно, и эта триединая формула будет востребована.
Боюсь, внедряться она будет тоже насилием. С ещё большими потерями для страны, для народонаселения, с большей кровью, с большим насилием. Куда уж больше?..

Сомневающимся стоит обратиться к законам Российской Империи, потерявшим свою силу с принятием вышеназванного Декрета.
Вспомним либо узнаем то, что простым людям и знать не полагалось. Вот он:
«СВОД ОСНОВНЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ЗАКОНОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ». На подлинных Собственною Его Императорского Величества рукою написано: «Быть по сему». В Царском Селе. 23 апреля 1906 года.
Раздел первый. Основные Государственные Законы. Содержит одиннадцать глав. Из них шесть – о верховной власти и особе самодержца, оставшиеся пять – обо всем остальном: о вере, о законах, о правах и обязанностях подданных, о Госсовете, Госдуме и Совете Министров.

Выборочно цитаты:
«ГЛАВА ПЕРВАЯ.
О существе Верховной Самодержавной власти.
4. Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Само-державная власть. Повиноваться власти Его, не только за страх, но и за совесть, Сам Бог повелевает.
5. Особа Государя Императора священна и неприкосновенна.
6. Та же Верховная Самодержавная власть принадлежит Государыне Императрице, когда наследство Престола в порядке, для сего установленном, дойдет до лица женского; но супруг Ее не почитается Государем: он пользуется почестями и преимуществами, наравне с супругами Государей, кроме титула.
…………………………….
20. Государь Император издает непосредственно указы и повеления как в отношении имуществ, личную Его собственность составляющих, так равно в отношении имуществ, именуемых Государевыми, кои, всегда принадлежа Царствующему императору, не могут быть завещаемы, поступать в раздел и подлежать иным видам отчуждения. Как те, так и другие имущества не подчиняются платежу налогов и сборов.
……………………………..

Раздел второй. Учреждение о Императорской Фамилии. Содержит шесть глав. 98 статей. Весь раздел посвящен защите наследственных и имущественнх прав членов Дома Романовых, включая раз и навсегда определённые выплаты каждому согласно внутренней иерархии. Доходы вне государственного налогообложения. А как же. Хозяин земли русской начертано монаршей рукой в анкете всероссийской переписи.
Сидеть на троне и править страной – вещи разные. Можно узнать, сколько в золотых рублях причиталось каждому. Список длиннейший. Нет необходимости приводить его на этих страницах дословно.
_____________________________________________
* Примечание: Краткое извлечение статей по теме приводится в конце Главы как приложение для интересующихся.
_____________________________________________

Кто за то, чтобы вновь надеть на себя это ярмо? Желающих нет. Однако и по сей день немало тех, кто хотел бы вернуть эту кормушку и, растолкав конкурентов, устроиться к ней как можно поближе.

Перечислить конкретное движимое и недвижимое имущество нет физической возможности. Прежде всего, это землевладения. Где? Перечитайте государевы титулы. Список стран и земель на страницу. За каждым титулом – собственное имение, удел, доход приносящий, налогом не облагаемый. Есть (был!) такой удел и в Закаспийской области. Так называемое «Мургабское Императорское имение Байрам-Али» рядом с городом Байрам-Али. Султан–Бентская плотина на реке Мургаб. Первая в Закаспии гидроэлектростанция. Лучшие поливные земли во всём Туркменистане. Хлопкоочистительный завод. Бахчи. Уникальные по своим вкусовым и целебным свойствам дыни «вахарман» – лучший деликатес на дастарханах персидских шах-ин-шахов и Романовых, разумеется.
Что, дыни. Не было в России ни одного золотопромышленного предприятия, акционерами которого не были бы члены этой семьи. Их имена – первые в списке акционеров с 1825 года Российско-Американской компании на Аляске. Ну, это имущество российским акционерам более не принадлежит. Продано.
Земли, дворцы, культурные ценности, собранные во дворцах, сокровища, доходы, сами жизни этих собственников только тогда чего-то стоили, когда были надёжно защищены. Кем? Армией, флотом, жандармско-полицейским аппаратом, судебной системой, системой исполнения наказаний. Ну, подобные системы были, есть и будут существовать в любой стране при любых режимах и формах правления, как исторически сложившиеся, так и новоизобретённые. Главное другое. В сознательном отношении масс к исполнению своего долга по отношению к верховному сюзерену. Старый лозунг известен: «За Веру, Царя и Отечество!». Лозунг обветшал, но не снят. Заметим только, «отечество» в этом призыве стоит на последнем месте.
На первом месте – «Вера».
Эта составляющая – не иллюзорный фактор. Это мощная, вполне материалистическая величина.
Исключить «Веру» из сознания масс, заменить её иным воззрением было одной из основных задач революционеров Франции, пославших на гильотину своего Людовика XVI-го. Впитанные с молоком матери Заповеди «Не убий!», «Не укради!», выгорели в сознание солдата, пережившего Великую войну, или «германскую», как её назвали в России. Солдат покидал окопы, но не втыкал винтовку штыком в землю. Он нёс её, родимую, его единственное имущество, его оружие возмездия тем, кто вверг в нищету, а то и обрёк на голодную смерть его семью, не дождавшуюся своего кормильца. Кто мог остановить его штык возмездия? И что должно было быть привнесено в сознание пролетариата и крестьянина, потерявшего веру в доброго царя-батюшку? Большевики знали, что делали.

Природа не терпит пустоты. На смену «Вере» пришла «Идея». Ни одна «Идея» в принципе не может овладеть массами, состояться, если она бесцельна. «Цель» тоже особо долго не искали. Нашли.  Правда, старую, как мир, «ветхозаветно вавилонскую», но всё ещё желанную человеками. Идея построения нового, свободного от эксплуатации человека человеком, без царя и церкви светлого справедливого коммунистического общества, в котором будет главенствовать один принцип – «От каждого по способностям, каждому – по труду!».

Цель понравилась. Идея привилась.

Храмы и соборы начали сравнивать с землёй. Превращать их в клубы, склады, скотобойни. Строительство нового общества началось с нового витка борьбы за право создания этого общества. С новой войны. Теперь уже гражданской. Князь Тьмы ликовал. В этом мраке человеческих сознаний он стал полновластным хозяином. Он месил в кровавую кашу человеческий материал, выступавший под самыми разными флагами и идеями: красными, белыми, красно-сине-белыми, бело-красными, жовто-блакитными, зелёными, со звездами, с крестами, прямыми и косыми, звёздно-полосатыми и чёрными, как сам Мрак!

Историей доказано: личность отдельного монарха может потерять свой авторитет в народных массах. Монарх может быть недостойным. И может быть казнён волей народа. Примером тому буржуазные революции Англии и Франции. Но изменить сознание народных масс, в их подавляющем большинстве, задача сложнее, чем казнь алчного сюзерена и его фаворитов. Для этого потребовались очень мощные инструменты. В первую очередь – Мировая война. Во вторую – формирование у народных масс атеистического отношения к религии. День, когда монаршей рукой был подписан Указ о мобилизации, стал днём начала конца не только династии Романовых, но крахом монархий России, Германии, Австро-Венгрии, Османской Турции…
И только большевики оценили итоги Великой войны как положительные. Эта война породила низложение династии Романовых, революцию февральскую, а за ней – триумф Октябрьского переворота, с последующим победоносным шествием идей большевизма и установления власти Советов по всей Россие.

Однако!

Внесудебная расправа, учинённая с подачи Ленина, Троцкого и Свердлова охранниками Юровским и его бандитами над императором, императрицей и детьми, наследником и царевнами – чудовищна, омерзительна, бесчеловечна и незаконна!

Даже в кровавом омуте Французской революции, низложенные Людовик XVI и Антуанетта были приговорены к гильотинированию Национальным собранием.  И в это страшное время нашелся Человек, сам Президент Национального собрания депутат Пьер Виктюрньен Верньо, пытавшийся вынести утверждение приговора монархам на всенародное обсуждение! Полагаю не без оснований, в России не нашлось бы сословия, либо иной общности населения, Совета Министров, Государственной Думы, Армии, Флота и прочих, представитель которых не стал бы предъявителем обвинения лично полковнику Николаю Александровичу, экс-императору Российской Империи, Главнокомандующему ея Вооружёнными Силами. Не уверен, что императору и его адвокатам удалось бы избежать обвинительного приговора. Обвинительного! То есть, обоснованного законными доказательствами вины. Нет. Было совершено обыкновенное убийство. Убийство целой семьи. Включая девочек и несовершеннолетнего мальчика, не участвовавших ни в каких бы то ни было делах, имеющих государственное значение. Это преступление никогда не будет забыто. Никогда не будет оправдано. Неосновательны беспомощные ссылки на то, что наследник «мог бы стать новым знаменем в руках белогвардейщины». Неосновательно заявление убийц, что не было возможности организовать должную охрану императора и его семьи от попыток похищения и прочее. Смогли уберечь Ленина и Троцкого в гражданскую, смогли бы уберечь и полковника Романова. Что двигало убийцами? Страх. Страх – вечный спутник преступников всех времён и народов! От малых до самых великих, чьи зловещие имена никогда не будут забыты человечеством.

К сожалению и великой печали, эти имена всегда будут служить маяками новым надир-шахам, кортесам, кромвелям, карлам и фридрихам, робеспьерам и бонапартам, кайзерам вильгельмам, лениным и троцким!

Анафема им всем во веки веков!

Тем не менее. Есть ли хоть искра священного огня в этих исторических и политических катаклизмах, потрясавших человечество?
Безусловно, есть. Вопрос цены – отдельный вопрос. Многим он покажется безумно высоким.
Франция дара миру лозунг «Свобода, равенство, братство!» и Гражданский Кодекс Наполеона.
Россия – «Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов».

Никому не удастся без крови преступить эти пороги. За попытку заплатит кровью же.

_____________________________________________

*   Свобода, равенство, братство! – Фр.: «Libert;, ;galit;, Fraternit;».
_____________________________________________

Однако!
Однако, интересно, в каком ином языке, существует ли слово, по смыслу, объёму и интонации, вкладываемые в это слово, равноценное русскому «однако». По языкам, мне известным, аналогов не знаю. Непереводимо! Разъяснять русскому человеку его значение незачем, а иностранцу – бессмысленно.
На том и продолжу.

Однако, ликвидация сословий паразитических, ещё не означает, что они не появились и не появятся при власти новой, пролетарской.
Мало-помалу, всё вставало на круги своя. Кому семейная путёвка в Ялту, кому талоны на комбижир. Каждому по труду! Социалистическая пролетарская справедливость. Не прошло и семи лет со дня 25 октября 1917-го, как новая власть ощутила обузу достойного содержания ветеранов революционного движения, профессиональных революционеров, старых политкаторжан.  Не все из них, уже достигших преклонного возраста, могли так же плодотворно трудиться на ниве созидания, предоставляемой им новым обществом, как они трудились на фронтах разрушения старого.
Не каждому старому революционеру досталось хлебное место. Не каждый подпольщик, пострадавший «за революцию», получил пенсион, который позволил бы ему наслаждаться почётной старостью в окружении счастливого семейства. Самое большее – угол в коммунальной квартире, что расплодились в  просторных городских покоях элиты свергнутой буржуазии. И в этом была своя справедливость. Сотни тысяч семей покинули подвалы, во мраке и сырости которых рождались, жили и умирали члены рабочих семей.
Не герой гражданской войны – комдив или комбриг получил должность, соответствующую его организаторским способностям.
Типичный ответ чиновника того времени, решающего вопрос трудоустройства демобилизованного красного командира:
– Вы каким фронтом командовали? А… Нет, к сожалению, в Киеве ничего серьёзного предложить не можем. Не хотите ли в Сакар-Чага? Всегда солнце, сухой климат. Река Мургаб. В тех краях у самого императора имение было. Кем? Директором совхоза по разведению верблюдов! С вашими лёгкими там самое место. Вот, посоветуйтесь с врачами, они тоже порекомендуют!
Уговорили. И едет бывший комдив в пески Кара-Кумы, совершенно не представляя, что его там ждёт: глинобитные мазанки с потолком в полтора метра высотой, десяток верблюдов и пятьсот вёрст до ближайшего телеграфа! Обидно.
Таких обиженных набиралось тоже, мало-помалу, сотни тысяч. Первое, что каждый из них начинал делать, пытаясь урвать у власти собственный кусочек хлеба с маслом, это писать жалобы на всех и на вся. По делу и без.
Очень быстро конкретные жалобы начали превращаться в неконкретные кляузы.
Кляузы – в ложные доносы.
Часто доносы срабатывали. «Борец за справедливость» въезжал в освободившуюся жилплощадь, мог подняться на более высокую ступеньку в иерархии должностей.
Как шутят между собой патологоанатомы – «каждый человек носит в собственном теле персонального червя».

С этим сверхактивным «балластом»  нужно было срочно что-то делать. Решение пришло само собой. Проблему решил взятый партией и правительством курс на индустриализацию и передачу в ведомство ОГПУ НКВД важнейших объектов народнохозяйственного строительства – каналов, шлюзов, металлургических гигантов, железных дорог, целых городов.
Место нашлось всем. И тем, на кого жаловались, и тем, кто жаловался.
Жизнь сама расставила все фигуры по своим местам. Наивно полагать, что эту игру продумал и сыграл один человек!

*****
*****

Бюро переводов – не последнее подразделение ГПУ. Первая награда, первая зарплата. Ужин в коммерческом ресторане. Первая кровь.

*****
*****

От размышлений общего характера пора переходить к описанию конкретных событий.

Полторацк. 7 июля 1924 г.

Со дня последнего разговора, дня подписания мною обязательства перед Страной Советов военной присягой, я не видел Васильева две недели. Ходил на службу. С Председателем Туркменского областного ГПУ Петровым Тимофеем Акимовичем изредка сталкивался в коридоре, но никогда за руку с ним не здоровался, не разговаривал.
Начал привыкать к рутине служебного бытия.
Операм и следователям, ведущим допросы в тюремном корпусе, я, как человек Васильева, на дух не был нужен. В его отсутствие я получил предписание, подписанное самим Петровым, регламентирующее мою работу со следственным аппаратом – только по специальному вызову. Не протестовал. Как сказал бы  Максим Аверьянович Баранов: «баба с возу – кобыле легче!». Документы на перевод получал в рабочем режиме. Справлялся.   
Кучу рукописных арабской вязью бумаг, сваленных, как попало, в угол нашего кабинета архивариусом ГПУ, разобрал. Каждый листочек был пронумерован, внесен в журнал учёта. Архивариусу пришлось в журнале расписаться. Самый беглый просмотр документов выявил: большинство из них написаны на туркменском и узбекском языках, меньшая часть на персидском и семь листов – на арабском.
Переводы с туркменского и с фарси особых трудностей не доставили. Для себя отметил одну особенность: бумаги, в основном письма, написаны профессиональными писцами, почти не делавшими ошибок. Даже почерки мало разнились между собой. Здесь так, или грамотен, или нет! 
По-арабски я смог прочитать только имя Всевышнего, достаточно часто упоминаемое в текстах. Простите, не владею.

Узбекский язык, хоть с туркменским и одной тюркской группы языков, но попробуйте, для примера, со стороны уловить связь между этими фразами: «кель манда!», «гель бярик!», «галь бура!». А, между тем, узбек, туркмен и азербайджанец прекрасно поняли бы эту фразу на трёх языках. На русском она означает: «Иди сюда!».

Ну, «галь бура», это семечки. Ясное дело, приходилось переводить документы более сложные, в том числе и написанные на «птичьем» языке. Примерно так: «От последнего рамазана отсчитай шесть лун и четыре заката. На следующем рассвете пусть конь твой напьётся воды из колодца, где мы поили своих коней, когда умер старый Максуд-Али. Там встретятся все благочестивые потомки Шамшир-Бобо! Машалла! Во имя Всевышнего, Милостивого и Милосердного! Бог Велик!».

Перевести, переведёшь, начальству работу сдашь. А в ответ: «И что всё это может означать? Верблюду понятно: басмачи в некое прекрасное утро собирают силы в некоем условленном месте. Готовят операцию, стягивают конницу! Источник воды обязателен. Где и когда, Александр Георгиевич? Где?! Когда?! Прошу через час доложить. Идите, работайте!».
И с такими шарадами справлялся. Научился делать расчёты и по мусульманскому календарю, и по ассирийскому (курды пользуются). А уж место сбора иными расчётами выявлялось. Источники-колодцы в Туркмении наперечёт. Все под контролем. Без воды – никому и никуда! Правда, именно в этом документе автор допустил непростительную ошибку - назвал имя собственное. С реальным Шамшир-Бобо у меня пять лет назад свой расчёт был произведён. Далее проще было. У каждого авторитета своя территория!

Тем не менее, с узбекским письменным были сложности. С документов на нём толкового перевода сделать не мог. За перевод расписываться нужно. За текстом – оперативная информация. Информация военная, секретная! Ответственность… С таким же успехом англичанин, владеющий с грехом пополам русским, переводил бы с малоросского!

Пришлось писать докладную.
Вот когда я оценил работу начальника отдела кадров. Через день в моём кабинете начал работать молодой узбек-чоновец Садык Азимов, успевший не только проявить себя в боях с басмачами на Тахта-Базарском участке, но и два года проучиться в Самаркандском медресе.
На третий день появился пожилой азербайджанец, музыкант, чей-то доверенный человек. Присел в уголке, и за пару часов перевел все семь листов. Шесть листов – суры из Корана. Седьмой – список личного состава турецкой пехотной роты, дислоцированной в Самарре Турецкой Месопотамии на август 1914-го года. Мамед Али-оглы Гусейнов расписался на переводах, сдал работу и вежливо распрощался.
Неожиданно в бюро переводов нагрянул сам начальник Туркменского областного ОПУ товарищ Петров Тимофей Акимович в сопровождении Карпова Иван Ивановича и Васильева Никиты Александровича. В самых торжественных выражениях поблагодарил за работу, за службу. Пожал руку и мне, и Азимову, и Надежде Ивановне. Карпов вручил каждому по незапечатанному почтовому конверту с картинкой. Мускулистый рабочий разбивает молотом цепи на большом глобусе – земном шаре. Премиальные! 



Петров с Карповым ушли. Наш «домулла», как нам в первый раз представился переводчик с узбекского, тоже распрощался.
Стал и я собираться. Вынул из  ящика стола табельное оружие, перепоясался под пиджаком, затянул ремень с кобурой. Вижу, стоят предо мною Никита Васильевич с Надеждой Ивановной под ручку. У обоих глаза светятся. Я понял, что-то сейчас будет. Молчу, жду.
Дождался приглашения в коммерческий летний ресторанчик, что на Свободе во втором парке имени Житникова. Вместе с Еленой Сергеевной. Молодые приглашают скромно по-домашнему отметить их помолвку!

Что мне оставалось? Ясное дело, поблагодарил, пообещал в девять вечера явиться в парк вместе с супругой. Замечательно!
А сам думаю, что делать, если с самим Илларионом Ованесяном нос к носу встретимся?! Вот кто свидетель моих персидских приключений! Будет ли рад встрече, или сделает вид, что мы не знакомы? Должна же сработать Дзебоевская школа воспитания! Неизвестно, под прикрытием какой легенды Илларион живёт и процветает.

Увиливать от приглашения не стал. Что будет, то и будет. В двадцать один ноль-ноль мы с Леночкой под звуки «О, голубка моя!» с танцплощадки входили в наш второй парк, заплатив за вечерний вход по десять рублей.

Нас ждали. Васильев поцеловал у Леночки руку. Елена Сергеевна – Надюшу в щёчку. Получила в ответ такой же поцелуй. Пошли в ресторанчик. Нас ждал накрытый столик и персональный официант в белоснежном кителе с полотенцем на левой руке и с серебряным подносом в правой.

– Что пьём? – спросил меня Васильев.
Я пожал плечами. Как сказать, не пью?! Ответил:
– Нарзан…

Васильев понял мой ответ, как шутку. Продолжил:
– Водку, коньяк, арцах?

Я сдался. Если выбирать из трёх зол, значит, выбора нет. Повернулся к официанту:
– Кувшин домашнего красного.
Пояснил, обращаясь к Васильеву:
– Шашлык по-карски водки не терпит. Смаковать нужно!

Васильев приказал официанту:
– Шампанского нашим женщинам!

Леночка запротестовала:
– Нет, нет! Я тоже вино домашнее и не очень крепкое. Я нарзаном разбавлю, будет как шампанское, и для здоровья полезнее!

В общем, сориентировались.

Через полчаса наша компания разделилась на две группы по интересам. Васильев, приняв пару стаканов арцаха, закусил бараньим рёбрышком, а потом закурил, потеряв к столу, ломящемуся от закусок, всякий интерес. Леночка и Надюша весело смеялись, шептали что-то друг дружке на ухо, время от времени выпивали по глоточку красного и успели перепробовать всё, чем был богат стол. И это правильно. Я тоже не сторонник застолья, в котором главное блюдо – коробка папирос. Васильев дымил в сторону и наговаривал мне в ухо, иначе нельзя – духовой оркестр своё дело делал основательно! Вот это была политинформация. Через полчаса я знал все самые свежие новости обо всех, чьи имена не сходили с передовиц газет. Ещё более – о тех, чьи имена простой человек либо не знает, либо никогда не рискнёт произнести вслух. Новости, мягко сказано. Факты биографии. Тёмные стороны карьеры. Тайны большой политики. Перспективы служебного роста, намеченные самим Васильевым для нас обоих. Эти перспективы меня не радовали. Я помалкивал. А Васильев в тот вечер моим мнением не интересовался. В его глазах я уже всецело принадлежал только ему. Мне моя зависимость  от Васильева «по вертикали» не очень нравилась, но так уж сложилось. Ввязался в игру, играю по правилам, не жульничаю. Мне деловой разговор в ресторане под водку и духовой оркестр не нравился. Дзебоев подобного не допускал, разве что в оперативных целях, для усыпления бдительности опекаемого лица. Васильев же сам и пьёт, и болтает. Для начальника его ранга недопустимое поведение. Плохо кончит.

Попытался перевести разговор в нейтральное русло, поговорить о пустяках. Не нашёл ничего умнее, чем указать на фигуру солидного господина, потеющего в чёрном фраке, надзирающего за работой официантов. Спросил:
– Этот господин и есть хозяин ресторана Илларион Ованесян?

Васильев отмахнулся:
– Нет, это просто управляющий. У ресторана четыре хозяйки. Женщины, родные сёстры покойного Иллариона Ованесяна. Они дети старого винозаводчика. Может, помните? Сам Илларион погиб в 15-м году на турецком фронте под Ваном. Наш человек, разведчик. Прапорщик, кавалер Георгиевского креста, правда, уже посмертно от Керенского. Ресторанчик в его честь назван.

Я подумал: «Со святыми упокой. А я беспокоился». Вспомнил Иллариона. Его вечно весёлое счастливое лицо. Анекдоты, шутки, армянские куплеты…

А Васильев продолжал горячо говорить мне в самое ухо. Он не опасался, что нас подслушают. Духовой оркестр своими «тустепами» наглухо перекрывал человеческий голос в режиме нормального разговора в пределах полуметра от собеседников.

– Был в Москве. Не только у нас в КРО у Артура Христиановича Артузова, но и на ковре у самого Якова Христофорыча, у Начальника Восточного отдела Петерса. Прилагал все усилия, чтобы в общении отчества не перепутать!

Васильев сам налил себе в рюмку тутовки, стукнул рюмкой о мой бокал с красным вином. Опрокинул. Продолжил:
– Отчитывался, получал инструкции. В компании с руководством на рыбалку ездили, тройную уху варили, хорошо сидели, разговоры разговаривали. Узнал много нового, интересного. Конечно, интерес у начальства к нашим Туркестанским делам был. И мне пришлось рассказывать много чего не под протокол. Ну и они сами в долгу не остались, много чем со мной поделились.
К примеру, был разговор об императорской семье. Великосветская тема. Так,  для себя уточнил кое-что. Для своего интереса. Нашу с вами первую беседу помните? На эту же тему. Все в Ташкенте знали дворец князя Николая Константиновича  Романова. Но никто не знал, за что, именно, он был подвергнут такому семейному остракизму, как ссылка, хоть и почётная, в Ташкент без права выезда.
Коротко по родословной.
Великий князь Николай Константинович был сыном великого князя Константина Николаевича, родным внуком императора Николая Первого. Сам Константин Николаевич был младшим братом российского императора Александра Второго. Тот самый Константин – Морской министр, Наместник императора в Царстве Польском, Председатель комиссии по освобождению крестьян от крепостной зависимости, а также инициатор продажи Аляски Америке!
Так что, сын его, Николай Константинович являлся двоюродным братом Александра Третьего.
За что же такая немилость?
А причина самая тривиальная – кража! Кража в святом семействе, которое по закону владеет всей землёй русской божьим соизволением!
Украл Николай Константинович три бриллианта с оклада иконы, принадлежащей его собственной матери, в девичестве немецкой принцессы Александры Фридерики Генриетты Паулины Марианны Элизабеты, пятой дочери герцога Саксен-Альтенбургского Йозефа, а в России – просто Александры Иосифовны. Икона почиталась в семье как реликвия. Ею император Николай I благословил брак Александры Иосифовны с Константином Николаевичем. Пропажа обнаружилась. Розыск возглавил сам Шеф Отдельного Корпуса жандармов граф Шувалов под личным контролем Александра Второго. Бриллианты нашлись. Вор был назван. Решение принималось на семейном уровне. Были варианты наказания вплоть до ссылки в каторжные работы.
Смилостивились. Вор сначала был сослан в Оренбург, а следующий император Александр Третий сменил ему место ссылки на Ташкент Туркестанского края. Титул Великого князя Николай Константинович потерял, и от Дома Романовых тоже отрёкся сам. Принял новую фамилию. Стал официально именоваться полковником Волынским да ещё с псевдонимом – князь Искандер.
 Этот псевдоним носят его потомки - князья Искандеры, дети от жены законной, и от двух любовниц.
В 1882 году Николай Константинович женился на дочери Оренбургского полицмейстера. Брачный союз, сами понимаете, не его уровня, морганатический. В восемнадцатом году великий князь Николай Константинович Романов был арестован и в тот же день расстрелян. Дети уцелели. В бегах были. Засветился лишь младший от законного брака – Александр. Тот, что примкнул к прапорщику Осипову, военному комиссару Туркестанской Республики. Вот и делайте выводы, Александр Георгиевич. Этот человек знал, что такое золото. И по весу, и по объёму. И места знал, где его схоронить можно было!

Васильева прервали объявлением с танцплощадки:
– Белый танец! Вальс. Штраус. «На прекрасном голубом Дунае»! Дамы приглашают кавалеров!

Леночка и Надюша поднялись из-за стола.
– Мужчины! Мы хотим танцевать. Далеко не пойдём, здесь свой «пятачок» есть!

Васильев, было, отмахнулся, но Надюша быстро поставила его на место:
– Хочешь повод для ревности?

Пришлось подчиниться.

Вот чего не умели оба сотрудника ГПУ, так это танцевать вальс.
Пришлось-таки.
Венский вальс «На прекрасном голубом Дунае» сменился русским «Ожиданием» без паузы. Конферансье напомнил:
– Кавалеры меняют дам!

Теперь я танцевал со своей подчинённой барышней-машинисткой. Улыбнулся про себя. И не мечтал, и не предполагал.

Надежда спросила:
– Как вы думаете, Александр Георгиевич, я не ошиблась?
– Спроси своё сердце, – ответил я. – Оно подскажет.

– Я и спросила, – ответила Надежда. – Вокруг столько крови, страшно прожить жизнь с убийцей. Поверьте, я была необыкновенно счастлива, когда узнала, что Никита спас человека от расстрела! Именно в этот день я поняла, что люблю его. А сегодня Леночка мне всё о вас обоих рассказала. Господи, как романтично. Что там, Гомер, что там Дюма! Вы живые герои! Славные, добрые, благородные! Леночка зовёт Никиту братиком, как звала его её тетя, давшая ему свою кровь. Он теперь говорит, что не только Васильев, но немножко ещё и Найдёнов! Я так счастлива. Спасибо вам за всё!

– «Шимми»! – объявил конферансье.

– Я пас! – сказал Васильев, возвращая мне Леночку. – Эти скачки на службе надоели!
Вернулись за столик.
Разделились окончательно. Женщины сами по себе. У мужчин свой разговор.

Васильев продолжил:
– Материалы следствия, действительно, засекречены. Но официальное заключение однозначно: похищенное золото не найдено. Искали добросовестно. Но! Только по маршруту отступления банды прапорщика Осипова. На перевалах сотни красноармейцев и согнанных дехкан разгребали снежные заносы до скальных оснований. Находили трупы людей и животных, оружие, патроны, бумажные деньги. Все находки протоколировались, подписывались свидетелями. Но золота не нашли. Ни монетки!

Я решился на вопрос:
– Кто расследовал дело? Кто конкретно?

Васильев развёл руками:
– Не видел я «Дела»! И вряд ли увижу. Но прокачать участников следственной группы на персоналии мы можем. Со стопроцентной степенью вероятности. Методом исключения. Начинать?

– Не здесь, – сказал я. – Не сегодня!

– Кто нас может слышать? – Васильев иронически улыбнулся, качнул головой в сторону танцплощадки и пальцем постучал себя по уху.

– Нас видят, – ответил я. – Глухонемые могут читать речь по артикуляции губ.

Васильев возразить не успел.

Раздался оглушительный выстрел.

Почти в упор. Пуля прошла в узкую щель между нашими головами. Я инстинктивно рванул в сторону, опускаясь на колено, а правая рука уже выдернула из кобуры наган. Успеваю увидеть боковым зрением Надюшу, вцепившуюся в Никиту Александровича двумя руками, Леночку с закрытыми глазами со смертельно белым лицом.
И – прямо перед собой – человека с наганом, из ствола которого словно застыла в воздухе струйка дыма, а его левая рука почему-то очень медленно взводит курок для второго выстрела. Мой наган офицерский, курок самовзводный. Указательный палец одним нажатием на спусковой крючок и взвёл курок, и произвел выстрел.
Человек упал, не успев ответить.

Я обернулся. Васильев всё ещё пытался вынуть из кобуры скрытого ношения собственное оружие, но не мог разжать мёртвую хватку рук своей невесты, вцепившейся в него, закрывшей Никиту своим телом. Леночка сидит с закрытыми глазами, вцепившись трясущимися руками в столешницу. Хрустальные бокалы на столе звенят, словно колокола пожарной машины, спешащей по вызову. В ресторанчике шум, визг, плач женщины, обварившейся кипятком из сбитого пулей самовара за нашими спинами. Духовой оркестр на танцплощадке замолк, зато парк наполнился трелями свистков. Клаксоны милицейских автомобилей, долгий тревожный гудок с электростанции, что рядом с парком.

Я убрал наган в кобуру. Вряд ли кто успел разглядеть толком меня, стрелявшего. Обнял Леночку, прижал её к своей груди, целовал в щёчку, успокаивал. Васильев, наконец, усадил Надежду за стол. Снял цивильный полотняный пиджак, открыв на всеобщее обозрение свою гимнастёрку с двумя ромбами в петлицах. Пошёл  смотреть на убитого.
Публику словно ветром сдуло из ресторанчика. Но зеваки далеко не разбежались, стояли плотным кольцом. Глазели.
Подъехавшие на своих мотоциклетках патрульные милиционеры расталкивали толпу, освобождая проход для прибывшего начальства.

Васильев вернулся. Наклонился ко мне:
– Ну, ты, Кудаш-бек, даёшь! Знаешь, кому дырку в переносице сделал? Капитана пограничной стражи Усатого не помнишь, в таможне на станции Асхабад-Навалочная служил? Нет? Ладно. Проехали. Лучшим стрелком был на всю бригаду. Он не с нами. Ушёл со службы в 17-м. Мне, как-то, угрожал за измену расправой. Вот, выбрал момент неудачно.

К столику подошёл дежурный офицер ГПУ начальник службы вооружения Пономарёв. Увидев Васильева, подошёл к нему строевым шагом, попытался отрапортовать:
– Товарищ начальник…

– Не кричи, – тихо сказал Васильев. – Организуй труп в морг. Разгони толпу, но задержи и допроси двух-трёх свидетелей. Стрелял я. Из нагана нашего начальника бюро переводов. Своё оружие достать не успел, невеста помешала. Женщин наших в дело не впутывай. Убитый стрелял первым. Свидетели подтвердят. Его пуля в самоваре. Приобщи. Оружие не потеряй! Полагаю, терр-акт. С нападавшим не знаком. Вопросы есть?

– Пока, нет!

– Тогда иди, работай. Всё остальное – завтра. Я у себя буду.

С тем и разошлись.
От парка до Андижанской я нёс Леночку, как малого ребёнка, на руках. Она плакала, время от времени вытирала мокрые глаза о мои щёки, слабо целовала моё мокрое от её слёз лицо.

У меня собственные невесёлые думы. И не только о том, что случилось. О том, что ещё может случиться. Ну, о будущем думать, даром мозги мучить. Старался вспомнить, когда стрелял из револьвера в последний раз. После русско-японской войны, пожалуй, только на стрельбище у ротмистра Иоганна фон Кюстера. Перед загранкомандировкой в Персию…
Нет. В самой Персии в горах Загросса отстреливал на экспертизу патроны из карманной модели маузера Клауса Пенка. И все.
Правда, дважды стоял на дуэли, дважды в меня стреляли, сначала подполковник Калинин, потом Пенк, но, так уж случилось, на выстрелы ответить не пришлось. Даже в последнем бою сидел на козлах, управляя парой скачущих во весь опор коней, а с басмачами расправлялась Кунигунда Баррат – Уна Скотт!

Стоп! Чертыхнулся про себя. А почему только револьвер взял в расчёт? Надо же! Действительно, что с контуженного взять? И прикидываться потерявшим память не нужно. Так и есть. Объективно. Психиатры отдыхают!
Совсем забыл. Очень хотел забыть.
Кто, как не Кудашев Александр Георгиевич, в 11-м году благополучно отстрелялся из бельгийского браунинга по афганским моджахедам в ущелье Копет-Дага   близ пещеры Ков-Ата?
Кто, как не Кудашев, в 18-м прикрывал караван, направлявшийся в Киштвари, на перевале Чор-Минор восточного Гиндукуша от головорезов Шамшир-Бобо? Сутки в снегу без второго номера, без сна, без огня. Грелся от раскалённого ствола пулемёта Гочкиса!
Про Великую, "германскую" войну и вспоминать не нужно. Был и на турецком фронте в Месопотамии, и на Западном европейском... Не печенье перебирал.
Или в нашем деле фронт не в счёт?!

Господи, когда это было? И было ли? Может, всё просто приснилось?
Хорошо бы. Тогда, и сегодняшний вечер – тоже.

Хорошо, что записал. Возможно, через год уже и не вспомнил бы.


 

_____________________________________________

*  Приложение.

Документ № 84.

Извлечения из Закона:
«СВОД ОСНОВНЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ЗАКОНОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ».
На подлинных Собственною Его Императорского Величества рукою написано: «Быть по сему».
В Царском Селе.
23 апреля 1906 года.
Раздел первый.
Основные Государственные Законы.

Выборочно:

«ГЛАВА ПЕРВАЯ.
О существе Верховной Самодержавной власти.
4. Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Само-державная власть. Повиноваться власти Его, не только за страх, но и за совесть, Сам Бог повелевает.
5. Особа Государя Императора священна и неприкосновенна.
6. Та же Верховная Самодержавная власть принадлежит Государыне Императрице, когда наследство Престола в порядке, для сего установленном, дойдет до лица женского; но супруг Ее не почитается Государем: он пользуется почестями и преимуществами, наравне с супругами Государей, кроме титула.
…………………………….
20. Государь Император издает непосредственно указы и повеления как в отношении имуществ, личную Его собственность составляющих, так равно в отношении имуществ, именуемых Государевыми, кои, всегда принадлежа Царствующему императору, не могут быть завещаемы, поступать в раздел и подлежать иным видам отчуждения. Как те, так и другие имущества не подчиняются платежу налогов и сборов.
……………………………..

Глава ЧЕТВЕРТАЯ.
О содержании Членов Императорского Дома.
164. К обеспечению на всегдашнее время состояния Императорской Фамилии и к облегчению расходов государственных, на ее содержание определяются особые недвижимые имения и денежный капитал, под наименованием удельных, состав коих и образ управления, посредством учрежденного для сего Главного Управления Уделов, определяются в особенных уставах.
Примечание. Удельные имения подчиняются платежу государственных, земских и городских повинностей на основании подлежащих уставов и узаконений.
165. Из имений сих и капиталов, с пособием от государственного казначейства, назначается приличное и нужное содержание всем без изъятия Членам Императорского Дома, в мужеском поколении происшедшим, а именно: 1) лицам мужеского пола до совершеннолетия, для воспитания, денежное жалованье, а от совершеннолетия на всю их жизнь, для содержания, денежные доходы или заповедные имущества; 2) женскому полу до замужества, денежное содержание, а при замужестве единовременно приданое награждение, чем и пресекается уже всякое дальнейшее с их стороны требование; 3) вдовствующим Императрицам, Великим Княгиням и Княгиням Крови Императорской денежная по жизнь их пенсия.
166. Мера содержания определяется соответственно близости степеней родства; посему, старшим старшего поколения назначается равное с содержанием Наследника Престола; каждый их брат и каждый младший сын сравнивается в содержании с определенным для сыновей Императора; каждому же, от сих происшедшему, право к получению определенного считается по степени родства его отца, или его самого, с Императором; от которого он прямою линиею происходит; но, в том случае, когда наследие Престола дойдет до лица, не принадлежащего к числу сыновей или внуков Императорских, братья и сестры его получают содержание, для сыновей и дочерей Императора установленное.
167. Императрица, во время царствования Ее Супруга, получает по двести тысяч рублей в год, и содержание Ее двора. Все оное Императрица сохраняет и во вдовственном состоянии, на время пребывания в России; буде же оставит Россию, то получает половину содержания.
168. На содержание детей Государевых до совершеннолетия определяется для каждого в год по тридцать три тысячи рублей.
169. Наследничье содержание, кроме содержания двора, по сту тысяч рублей в год. Супруге Наследника, во время замужества — по пятидесяти тысяч рублей в год, во вдовстве же пенсии по сту тысяч рублей, и содержание двора, а по выезде из России — по пятидесяти тысяч рублей пенсии. Детям Наследника обоего пола до совершеннолетия, или до брака, Государем дозволенного, каждому по двадцати тысяч рублей.
170. Приданого награждения Великим Княжнам и Княжнам Крови Императорской выдается:
1) Дочерям и внукам Императора, от которого прямою происходят линиею, по миллиону рублей.
2) Правнукам и праправнукам — по сту тысяч рублей.
3) Происходящим от праправнуков Императорских и далее, каждой по тридцати тысяч рублей, распространяя сие и на все последующие роды мужеских поколений Крови Императорской.
171. Вышеопределенное содержание Императрице, Наследнику, Его Супруге, а также детям Их и младшим сыновьям и дочерям Императора до совершеннолетия или до брака, равно как приданое награждение Великим Княжнам и Княжнам Крови Император-ской, производится из сумм государственного казначейства.
172. Содержание детям Наследника и младшим сыновьям и дочерям Императора с совершеннолетия, а равно всем прочим Великим Князьям и Князьям Крови Императорской, с их супругами и детьми, также Великим Княжнам и Княжнам Крови Императорской до замужества, определяется из удельных сумм на нижеследующем основании.
173. Каждому сыну Императора (кроме Наследника), по достижении совершеннолетия, назначается на содержание по сту пятидесяти тысяч рублей в год и, сверх сего, единовременно, на устройство помещения один миллион рублей; по вступлении же в брак, Императором дозволенный, определяется по двести тысяч рублей и на содержание дворца по тридцати пяти тысяч рублей, ежегодно. Супругам сыновей Императора назначается по сорока тысяч рублей в год, оставляя оное при них и вдовьим.
174. Дочери Императора с совершеннолетия до замужества получают по пятидесяти тысяч рублей в год.
175. Внукам обоего пола до совершеннолетия или до брака, Государем дозволенного, отпускается по пятнадцати тысяч рублей в год; по достижении же совершенных лет, внуки мужеского пола получают по сту пятидесяти тысяч рублей в год и, кроме того, единовременно, шестьсот тысяч рублей на устройство помещения; супругам внуков отпускается по двадцати тысяч рублей в год, оставляя оное при них и вдовьим. Внуки женского пола от совершеннолетия до замужества получают по пятидесяти тысяч рублей в год.
176. При вступлении в брак сыновей и внуков Императора, Супругам их предоставляются в дар, единовременно, из удельных сумм по два капитала: один — в сто тысяч рублей от Имени Государя Императора и другой — в пятьдесят тысяч рублей от Великого Князя Супруга…».
……………………….. и т.д.
_____________________________________________

*****     *****     *****
*****     *****     *****

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

***  *****  ***
***  *****  ***