Птаха. Глава 6

Глава 6

 Атмосфера в кабинете Михаила накалилась до предела. Словно индюк тряся головой и раздувая щеки, он срывающимся почти на крик голосом твердил:
 — Я решительно настаиваю на своем варианте, и точка.
 Но Ксения не сдавалась, упрямо отстаивая свою точку зрения.
 — Ваш вариант неприемлем: он все испортит.
 Предприниматель ничего не хотел слушать.
 — Нет и еще раз нет. Будем закупать все растения здесь — так быстрее.
 — Да поймите же, Михаил, я хочу придать вашему саду благородный зрелый вид, чтобы ни у кого не возникла мысль, что он посажен только вчера. Для этого нам нужны крупномеры.
 — Это еще что такое?
 — Это, Михаил, такие деревья, возраст которых превышает десять-пятнадцать лет. Местные хозяйства продают только саженцы. Есть, правда, питомники, которые предлагают услуги по пересадке крупномеров, но занимаются этим только в холодное время года. Хотите подождать до зимы?
 — Нет.
 — То-то же. Я вас убедила?
 — Да.
 — Значит, я могу теперь поехать в Нижний Новгород?
 — Да, но здесь еще так много работы, а времени в обрез. Боюсь, мы без вас не справимся.
 — Не переживайте: в мое отсутствие Семен останется за старшего — на него можно положиться.
 — Ну, если вы уверены, что так лучше, то поезжайте, — с явной неохотой согласился Михаил.
 — Вот и хорошо, пойду дам необходимые распоряжения.
 Семен молча слушал Ксению, но чем дольше она говорила, тем мрачнее становилось его лицо. Выслушав девушку до конца, он, взглянув на нее исподлобья, жестко спросил:
 — Тебе это действительно надо, или ты просто бежишь от меня?
 Ксения опешила. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.
 — Да никуда я не бегу, — возмутилась она. — Сроки поджимают, и если я пошлю кого-нибудь другого, то с поставкой растений могут быть задержки.
 — Когда ты уезжаешь?
 — Сегодня вечером.
 — Я тебя провожу.
 — Хорошо.
 ...Всю дорогу Семен не проронил ни слова. Ксения, видя его таким угрюмым, так и не решилась с ним заговорить. Доехав до вокзала, они молча вышли на перрон. Электричка задерживалась. Молодые люди, остановившись у края платформы, продолжали молчать. Первым не выдержал Семен. Повернувшись к Ксении, он, глядя ей прямо в глаза, спросил:
 — Скажи, тебе было просто хорошо со мной, или?..
 — Или? — передразнила его девушка.
 — Я серьезно. Мне нужно знать, что ты ко мне испытываешь.
 Ксения, выдержав пятиминутную паузу, выпалила:
 — Я влюбилась.
 Семен остолбенел. Придя в себя, он тихо спросил:
 — В кого?
 — В тебя. Я тебя люблю! — не обращая на окружающих никакого внимания, выкрикнула девушка.
 Семен крепко прижал Ксению к себе и, поцеловав в щеку, прошептал:
 — Я тоже, — и, глубоко вздохнув, добавил: — Я люблю тебя так, как никогда еще никого не любил.
 У девушки от этого признания закружилась голова. Уткнувшись лицом в широкую грудь мужчины, она сдавленным голосом произнесла:
 — Сенечка, я не хочу уезжать.
 Семен в ответ еще крепче прижал Ксению к себе.
 Объявили посадку, толпа хлынула к вагонам. Влюбленным ничего не оставалось, как влиться в общий поток. Подойдя к вагону, Семен взял девушку за локоть и произнес:
 — Не люблю прощаться. Возвращайся быстрее, я буду очень скучать.
 Резко развернувшись, он исчез в толпе.
 ...Стук колес за окном. С каждым часом электричка уносила Ксению все дальше от родных мест. От этого у нее на душе становилось все тоскливее и тоскливее. Девушка рассеянно смотрела в окно на проносившиеся мимо поля и хвойные перелески.
 «Сенечка, милый мой, мы расстались всего пару часов¬ назад, а я уже скучаю по тебе. Мне так тяжело, словно кто-то рвет мое сердце на части. “Я так хочу быть с тобой...” — звучит в голове мотив одной и той же песни. Все мысли только о тебе, все остальное лишено смысла».
 *  *  *
 Лето вступало в свои права. Невыносимая духота опустилась на город. От нее не спасали ни кондиционеры, ни тенистые парки. Даже короткая ночь не успевала остудить этот зной. Многие горожане спешно поки¬дали свои квартиры и уезжали за город, подальше от раскаленного асфальта.
 Ксении хотелось как можно скорее разобраться с делами, но, как назло, доставка растений из-за границы задерживалась. Девушка настойчиво обзванивала поставщиков, но те, ссылаясь на аномальную жару, просили еще немного подождать. Ксении ничего не оставалось, как последовать их совету. Она пыталась углубиться в работу, но чем дольше тянулось время, тем сильнее ей хотелось сорваться с места и вернуться к Семену. Несколько раз девушка пробовала дозвониться, но его телефон был отключен.
 Ксения весь день проводила в офисе. Несмотря на жару, девушка упорно работала над новым проектом.
 Заглянув как-то днем в кабинет, шеф возмущенно пробурчал:
 — Дорогая, я, конечно, ценю работящих сотрудников,¬ но ты совсем себя не жалеешь. Торчишь здесь целыми днями без сна и отдыха. Прогуляйся по набережной, к Потапычу загляни, а то он мне все уши прожужжал, что свою родственницу уже целую вечность не видел.
 — Да-да, Сергей Сергеевич, вот только закончу эти расчеты и...
 — Никаких «и», а ну, марш отдыхать! От работы кони дохнут, а ты мне нужна крепкая и здоровая. У меня на тебя, девонька, далеко идущие планы.
 — А можно полюбопытствовать, насколько далеко?
 — Да вот подумываю через пару месяцев отправить тебя на стажировку в Англию.
 — Меня?
 — Тебя.
 — Спасибо.
 — Ты еще здесь?
 — Меня уже нет.
 Выскочив из офиса, она запрыгнула в первый подъехавший автобус и отправилась к Потапычу.
 Проехав несколько остановок, автобус встал: впереди образовалась огромная пробка. Просидев в душном салоне минут десять, Ксения решила добраться до места пешком. Попросив водителя открыть дверь, она вышла. Несколько человек последовали ее примеру. Пропустив их вперед, Ксения не торопясь пошла по Нижне-волжской набережной.
 Был полдень. В небе ни облачка, горизонт совсем белый от зноя. Идти пешком оказалось не так-то просто. Ксения с большим трудом преодолела пару кварталов.
 Вот наконец знакомое здание ресторана. Девушка с нескрываемым облегчением проскользнула под кирпичную арку. Спасительная прохлада окутала ее тело, как только она открыла старинную дубовую дверь. Слава богу, теперь можно перевести дух. Ксения не спеша спустилась по широким каменным ступеням и остановилась в холле, недоуменно озираясь по сторонам. Вокруг не было ни души.
 — Народ, вы где? Есть кто живой?
 Ответа не последовало.
 Девушка прошла вперед по длинному сумрачному коридору, заглядывая в залы — те были пусты. Дойдя до конца коридора, она повернула направо к барной стойке. За ней в ярком национальном костюме, облокотившись на столешницу, сидел похожий на борца-тяжеловеса пожилой армянин. Он, тяжело вздыхая, прихлебывал горячий чай.
 — Наконец-то хоть одна живая душа, — облегченно произнесла Ксения.
 — Я бы на твоем месте, Ксюша, не делала скоропалительных выводов, — заметила высокая барменша, появившаяся ниоткуда.
 — Здравствуй, Нонна, а где все?
 — Это ты у него спроси, — барменша кивнула в сторону армянина. — Может, его душа сможет тебе ответить. Заодно спроси, где наш сын, — он должен был сменить меня еще утром, а сейчас уже полдень.
 — Нонночка, золотце, я тебе уже в десятый раз повторяю: наш мальчик ушел провожать гостей и немного задерживается.
 — Пять часов, значит, по-твоему, немного?
 — Звездочка моя ненаглядная, не кричи так, а то у меня голова раскалывается.
 — Это у тебя от меня голова раскалывается?
 — Все, все, притормози, кареглазая моя. Я сейчас не в том состоянии, чтобы с тобой спорить.
 — Да, Мартик, что-то ты неважно выглядишь. Не выспался? — поинтересовалась Ксения.
 — А он и не ложился, — с усмешкой проговорила Нонна, протирая бокалы.
 — Брильянтовая моя, ну я же просил: помолчи! У меня от твоих упреков уже в ушах звенит. Передохни хоть чуть-чуть, дай я с человеком поговорю.
 — А я, значит, не человек.
 — Нонночка, свет моих очей, ты, чем ворчать, предложила бы Ксюше что-нибудь выпить.
 — Ксюша, ты что будешь?
 — Мне бы холодненького апельсинового сока.
 — Хорошо, сейчас принесу.
 — Спасибо.
 — Ну, слава богу, есть с кем по-человечески поговорить, а то моя ненаглядная сегодня как пантера на меня кидается, — повернувшись к девушке, с тяжелым вздохом произнес пожилой армянин. — Понимаешь, Ксюх, мы вчера у Армена праздновали день рождения. Потом позвонила Сате из Америки, сказала, что Тигран успешно сдал экзамены и получил степень бакалавра. Мы это отметили. Потом позвонили из Еревана и сообщили, что Назан родила мальчика. Мы ее поздравили¬ и выпили за здоровье новорожденного. Вот так до утра и отмечали, последние гости часа два как разошлись.
 — Ну, все понятно. Ты, Мартик, себя береги, а то на такую большую родню никакого здоровья не хватит.
 — Что верно, то верно. Вот сижу, здоровье поправляю. Голова трещит, спасу нет, а моя птичка все щебечет и щебечет. Уже никаких сил нет ее слушать.
 — Ничего себе! Я за ним, как хорошая жена, ухаживаю, исполняю все его желания, а он мне в знак благодарности...
 — Что ты, что ты, изумрудная моя, я тебе очень благодарен за твои заботу и внимание. Может, плеснешь мне еще чайку?
 — Нет, ну ты на него посмотри! У меня смена уже закончилась, а я тут его величество обслуживаю. Вот, девочка, твой сок. А ты иди, ищи Тимура.
 — Да что ты, как тигр, бросаешься? Куда я с такой головой пойду? Да еще по такому пеклу.
 — Ничего, с потом все выйдет.
 — Прошу меня извинить, что прерываю ваш разговор. А где Потапыч?
 — Как всегда, в своей мастерской.
 — Так ты идешь или нет?
 — Вот заноза, и зачем только я на тебе женился? — с трудом вставая, проворчал Мартик.
 — Я все слышу.
 — Да иду я, иду... Ксюх, я тебя на улице подожду, — шепнул он, уходя.
 Выпив залпом сок и поблагодарив Нонну, Ксения последовала за Мартиком.
 — Что-то Нонна сегодня не в духе, — догнав мужчину, заметила девушка.
 — Ты, Ксюх, на нее не серчай — она не со зла. Ей просто всю ночь пришлось гостей обслуживать. Устала, а Тимур, как назло, куда-то запропастился. Понятно, парень молодой, но и матери тоже отдых нужен, а у него, ветер в голове. Ух, всыплю я ему, не посмотрю, что с меня ростом. Пойдем к Потапычу вместе, я у него немного отлежусь.
 Мастерская находилась в двух шагах от ресторана. Ксения постучала деревянной щеколдой о дверь. Прошло несколько минут, прежде чем дверь чуточку приоткрылась, и из образовавшейся щели ¬высунулся вначале огромный нос, а потом уж и его владелец.
 — Здравствуй, Мартик! О, Ксюша! Давно не виделись. Ты что, в офисе ночевала?
 — Потапыч, я, конечно, люблю свою работу, но не до такой степени. Вот кто не вылезает из своей берлоги, так это ты.
 — Ну почему же? Мы, между прочим, вчера с ребятами хорошо посидели. Правда, Мартик?
 — Правда. Потапыч, я у тебя на верху немного отдохну? А то голова совсем раскалывается.
 — Отдыхай, только по лестнице аккуратно поднимайся, а то Нонна мне за тебя голову оторвет.
 — Не переживай, у меня все под контролем.
 — Ксюх, проходи, не стесняйся. У меня есть новые работы, не хочешь взглянуть?
 — С большим удовольствием.
 — Пойдем покажу, — он повел девушку вглубь мастерской.
 На полу, выстроившись в ряд, стояли смешные гипсовые человечки, несколько фигурок животных и скульптура девушки, набиравшей воду в кувшин.
 — Ну как?
 — Здорово!
 — А то!
 — Потапыч, ты не мог бы продать мне вот эту красавицу?
 — Не получится, Ксюх: все это я делал на заказ. Но для тебя могу отлить точно такую.
 — Отлично! Тогда сделай для меня еще пару вот этих песиков и вот тех смешных гномиков.
 — Ну ты погляди... Твоей наглости нет предела — как в том анекдоте: «Нельзя ли у вас водички попить, а то так есть хочется, что переночевать негде».
 — Да ладно тебе, Потапыч. Все равно ведь формы для литья делать будешь, так что тебе не составит труда отлить еще парочку скульптур.
 — Какая же ты, Ксюха, заноза. Ладно, уговорила, к концу недели все будет готово.
 — Спасибо, я еще загляну.
 — Кто бы сомневался.
 *  *  *
 Прошла неделя, Ксения с нетерпением ждала своего¬ заказа. Наконец пришел положительный ответ: ее заказ будет со дня на день. Ксения сразу же засобиралась в дорогу,  и звонок от Потапыча был как нельзя кстати. Она, не раздумывая, примчалась к нему в мастерскую.
 — Привет, — хитро улыбаясь, он открыл девушке дверь.
 — Ну что, готово? — выпалила она с порога.
 — А как же, смотри.
 Легким движением руки он сдернул белое сукно, прикрывающее скульптуры.
 Ксения ахнула. Перед ней предстала восхитительная композиция из нескольких гипсовых персонажей. Изящная молодая девушка в испуге отпрянула от неожиданно появившегося юноши и двух огромных псов, сопровождавших его. Ее кувшин чуть было не упал на землю, но юноша вовремя его подхватил.
 — Потапыч, ты гений!
 — Что есть, то есть. Ну что, берешь?
 — Ты еще спрашиваешь.
 — Вам завернуть или так донесете?
 — Я за ними завтра заеду, а сейчас сбегаю наверх, захвачу кое-какие бумаги.
 Чмокнув Потапыча в щеку, она помчалась по металлической лестнице на второй этаж.
 — Ну что ты, не стоит благодарности. Обращайся, если что, — крикнул он ей вдогонку. Затем, повернувшись к своим статуям, с иронией в голосе добавил: — Вот, делай после этого добрые дела. Тебе за это ни здравствуйте, ни до свидания... Чем лучше я узнаю лю-
 дей, тем больше мне нравятся мои безмолвные творения.
 Поразмыслив, он еще раз оглядел всю композицию и с удовлетворением, громко произнес:
 — Ай да Потапыч, ай да сукин сын! Ну ведь можешь! А Ксюхе я еще это припомню, попросит она у меня снега зимой. Ишь ты, взяла моду из меня веревки вить. Да если б не мое доброе сердце...
 — Потапыч, я все слышу.
 — Да я что — я ничего, так, мысли вслух. И вообще, мне работать пора, а то вдохновение — вещь мимолетная, может и упорхнуть.
 — Мудрая мысль, мысль настоящего мужчины.
 — Не ерничай, лучше поторапливайся, а то я уже устал оправдываться перед твоим отцом. Уехала на пару дней, а задержалась на три недели.
 — Не привирай, всего на две.
 — А, хрен редьки не слаще. У тебя там сроки горят.¬
 — У меня там все под контролем. С папой я по телефону вчера разговаривала и все ему объяснила. Сам-то уже целый год туда глаз не кажешь, а отец ждет.
 — Виноват, исправлюсь. Вот закончу...
 — Потапыч, лучше не начинай. Знаю я твое «вот закончу да снова начну». Собрался бы и со мной поехал — в машине места всем хватит.
 — Не, Ксюх, пока не могу. Вот осенью точно приеду.¬
 — У тебя же ресторанный сезон начнется, разве сможешь вырваться?
 — Честное пионерское, приеду. Так отцу и передай.
 — Передам. Ладно, я полетела. Надо еще насчет машины договориться.
 Еще раз чмокнув Потапыча в щеку на прощание, девушка выпорхнула из мастерской.
 ...Наконец все было готово, и Ксения отправилась в путь. Всю ночь девушка не сомкнула глаз. Пристально всматриваясь в освещенную фарами дорогу, она мысленно пыталась устранить все видимые и невидимые препятствия на своем пути. Но, кроме полчища комаров, ударяющихся о лобовое стекло, ничто не мешало движению вперед.
 Краешек неба на востоке начал светить. Девушка, открыв окно, подставила лицо прохладному ветру. Свежесть раннего утра помогла снять внутреннее напряжение.
 Вдалеке показались крыши родного городка.
 — Слава богу, я дома. Осталось только тебя увидеть, любимый.
 Машина въехала через распахнутые ворота во двор. Выйдя из кабины, девушка была приятно удивлена увиденным. Полутораметровая ограда из красного кирпича опоясывала по периметру весь участок. Газонная трава вытянулась и распушилась.
 Ксения попыталась приподнять край ближайшего к ней рулона, но он не поддался. «Хорошо, очень хорошо. Надо будет завтра обязательно подстричь весь газон, а сегодня займемся посадкой».
 Пока девушка разглядывала газон, к ней подошли рабочие: им не терпелось продемонстрировать результаты работы, сделанной за то время, пока ее не было. Но Ксения попросила их вначале помочь с разгрузкой привезенных ею растений и всего остального. Никого просить дважды не пришлось, все как один поспешили к машине.
 С предельной осторожностью рабочие стали выгружать крупномеры и цветочную рассаду. Деревья и кустарники сразу же переносили к месту посадки, где уже были подготовлены лунки. Последними выгрузили статуи и уличные светильники.
 После того как разгрузка была полностью закончена, Ксения решила взглянуть на выполненную работу. Ее немедленно повели за дом, в сторону огорода. Там территория была разделена белыми деревянными шпалерами на две половины. Одна оборудована под зону отдыха с водопадом и небольшим прудиком, вторая представляла собой сам огород. Уродливые теплицы так раздражавшие Ксению, теперь были аккуратно спрятаны и не портили общую картину участка.
 — Обсадим эти шпалеры плетистыми розами, жимолостью и клематисом, и, можно сказать, задачу по исправлению данного уголка мы выполнили, — с довольным видом отметила девушка.
 Пруд тоже оказался близок к завершению. Его дно покрыли каучуковой пленкой, декоративной щебенкой обсыпали края. Площадку вокруг водоема выложили плиткой, имитирующей камень, для достоверности положили десяток настоящих камней. Дорожки замостили квадратной плиткой, засеяв промежутки полевицей. Трава за две недели подросла и образовала мягкую зеленую кайму вокруг плит.
 — Замечательно! Осталось только высадить по берегам привезенные болотные растения, а мелководье засадить кувшинками. Когда пруд заполнится водой, запустим туда с десяток цветных карпов, и наш водоем готов. Для этого уголка я привезла несколько скульптур и шикарную двадцатилетнюю иву. Ее тонкие ветви изящно опустятся к воде, а густая крона скроет этот уединенный уголок от посторонних глаз... Ну что, ребята, за работу! Нам сегодня надо высадить хотя бы половину привезенных растений.
 Трудились до самых сумерек. Ксения с большой не¬охотой отпустила рабочих по домам, перед уходом обязав их приехать на участок пораньше, чтобы ровно в восемь приступить к делу.
 Окинув взглядом сделанное за день, девушка подумала: «Ну вот, еще чуток под напрячься и все будет готово. Но это завтра, а сегодня...»
 Ксения вновь набрала знакомый номер, но он был отключен. С тревожным чувством она поехала домой. Родителей не было, на столе лежала записка: «Продукты в холодильнике. Мы уехали на пару дней в деревню. Целуем».
 Побродив по пустой квартире, Ксения взяла первый, попавшийся ей на глаза журнал. Пытаясь отвлечься, девушка просмотрела несколько страниц, однако смысл прочитанного совершенно не укладывался у нее в голове. Неожиданный звонок в дверь заставил Ксению вздрогнуть так, что она выронила журнал из рук.
 — Господи, кто это так поздно?
 Подойдя к двери, она тихо спросила:
 — Кто там?
 — Это я, — послышался до боли знакомый голос.
 Ксения рывком распахнула дверь. На пороге, опираясь плечом о косяк, стоял Семен.
 — Здравствуй, — произнес он.
 Девушка, проигнорировав его приветствие, несколько минут молча в упор смотрела на него.
 — Мне можно войти? — прервав затянувшееся молчание, спросил Семен.
 — Почему ты не отвечал на мои звонки? — с укоризной промолвила Ксения.
 — У меня были проблемы.
 — Ты их решил?
 — Не совсем, но сейчас это неважно.
 — А что важно?
 — Ты.
 — Вот как? Наверное, после таких слов я должна броситься тебе на шею?
 — Ну зачем же себя так утруждать? Я вполне могу справиться и сам.
 — Не поня...
 Не успела последняя фраза слететь с ее губ, как Семен, переступив порог, уже крепко обнимал ее.
 — Не обижайся, Ксюх. У меня в семье большие проб-лемы, но я бросил все, чтобы только тебя увидеть, — шептал он, страстно целуя ее в губы.
 Господи! Да как она могла сейчас обижаться, если он был так близко!
 Девушка, запрокинув голову, с наслаждением вдыхала знакомый опьяняющий запах желанного мужчины. Семен, легко подхватив Ксению на руки, понес ее в комнату. Осторожно опустив девушку на кровать, он стал нежно поглаживать изящное тело. Мягко чуть касаясь, он водил ладонью по ее рукам, груди, шее. Тонкая ткань футболки, прикрывающей тело, не могла скрыть всех девичьих прелестей — напротив лишь сильнее будоражила мужское воображение. Он провел рукой вначале по одной, потом по другой груди, и те мгновенно налились и затвердели под его пальцами. Ксения, издав тихий стон, прогнулась, ее глаза с мольбой смотрели на Семена.
 — Я хочу тебя, слышишь?
 Протянув к нему руки, девушка судорожно стала расстегивать пуговицы на его рубашке, но пальцы не слушались. Схватившись за подол, она рывком стянула с него рубашку через голову. Семен ответил тем же, сдернув с нее футболку. Остановиться они уже не могли,¬ с остервенением срывая с себя одежду они освобождались от всего, что мешало им соединиться друг с другом.¬
 Семен, заключив Ксению в крепкие объятия, стал яростно ласкать ее. С девушкой творилось что-то невообразимое. Все ее тело изгибалось и затрепетало под натиском мужчины, стоны вырывались из ее груди, глаза безумно блестели. Она, как дикая кошка, вцепившись пальцами в его широкую спину, шептала: «Я хочу тебя!», а Семен продолжал доводить ее своими ласками до изнеможения. И, когда Ксения была уже не в силах сдержать обжигающий поток наслаждения, вошел в нее. Огненная лава экстаза, прокатившись по всему телу, достигла своего пика. Сознание отключилось. Провалившись в сладостное забытье, девушка затихла...
 Зазвонил телефон, Ксения нехотя открыла глаза. Семен сидел к ней спиной и с кем-то разговаривал, затем поднялся с постели и стал быстро одеваться.
 — Ты куда? — удивленно спросила Ксения.
 — Мне надо срочно уйти.
 — Ты вернешься?
 — Да, но не сегодня. Не обижайся, я тебе потом все объ¬ясню, — нежно поцеловав девушку в щеку, он ушел.
 — Вот и повидались, — тяжело вздохнув, Ксения перевернувшись на живот и обняв обеими руками подушку, на которой пару минут назад лежал Семен, крепко заснула.
 Наступивший день пролетел незаметно. Под чутким¬ руководством Ксении бригада рабочих, снова до поздне¬го¬ вечера рассаживала цветы и декоративные кустарники.¬
 Наконец все закончено. Девушка с удовольствием и гордостью смотрела на свое творение. Территория возле дома абсолютно преобразилась. Центром ландшафта являлся газон, а также несколько лужаек в мавританском стиле, соединенных между собой. На заднем плане возле кирпичной ограды по всему периметру были высажены лиственные и хвойные деревья. На крыльце уютно расположились глиняные горшочки с разноцветными маргаритками. Плетеные корзинки с карликовыми хвойными были аккуратно подвешены возле входной двери. За домом под плакучей ивой в искусственный водоем с крутого обрыва сбегал маленький водопад. Благодаря правильному подбору прибрежных и болотных растений пруд стал частью местного ландшафта, и отличить его от естественного водоема теперь было невозможно. В прозрачной воде между белыми кувшинками лениво плескались разноцветные карпы. Привезенные скульптуры удачно дополнили композицию.
 «Дело сделано. Торжество запланировано на следующую неделю, и у меня есть время кое-что добавить и понаблюдать, как приживутся растения», — размышляла девушка по дороге домой.
 Добравшись до квартиры, она, обессилев, упала на кровать и, прижав к себе подушку Семена, крепко уснула.
 ...С утра моросил дождик. Ксения, закутавшись в плащ, пробежалась по участку. Дождь равномерно насыщал почву влагой, так необходимой посаженным вчера растениям. Убедившись, что все в порядке, Ксюша облегченно вздохнула. Проведя рукой по мокрым листьям, она с улыбкой заявила:
 — Ну, мои дорогие, вижу, моя помощь вам больше не нужна. Вы и без меня хорошо справляетесь.
 Довольная, Ксения отправилась домой.
 ...От Семена не было никаких известий.
 «Где же ты? Почему не звонишь?» — с грустью думала девушка, бессмысленно блуждая по пустой квартире. Дождь, радовавший ее вначале, за два дня порядком надоел. В такую погоду ехать на работу бесполезно, а сидеть дома в полном одиночестве становилось невыносимо. Она пыталась хоть чем-то себя занять, но тщетно. Махнув на все рукой, девушка, взобравшись на широкий подоконник, уткнулась лицом в стекло.
 — Сеня, Сенечка, где ты? Почему молчишь? — шептала она в безмолвную пустоту, а в ответ — только стук дождя. — Как же мне плохо без тебя.
 В голове вдруг возникли строчки:
 Мелкими слезинками дождь летит с небес,
 Тихо за стеною стонет старый лес.
 Я сижу прижавшись к мокрому стеклу,
 Так и не дождавшись милого, усну.
 Не хочу я верить, что любимый лгал,
 Что в любовь со мною просто он играл...
 — Нет, прочь дурные мысли. Завтра мы обязательно увидимся, и он мне все объяснит. Осталось пережить только одну ночь. Нужно хоть немножко поспать.
 Спрыгнув с подоконника, она легла в постель, но заснуть не получилось. Ксения до самого утра пролежала с открытыми глазами.
 С первыми проблесками рассвета девушка была уже на ногах. Она выскочила на улицу — сердце безудержно колотилось, даже свежесть раннего утра не могла остудить ее разгоряченную душу. Автобусы еще не ходили, но Ксения была не в силах оставаться на одном месте и решила отправиться на работу пешком.
 Быстрым шагом девушка шла по пустынным улицам. Город еще спал, лишь кое-где сонные дворники лениво шуршали метлами по тротуарам.
 Миновав последние городские здания, Ксения вышла на автостраду. Вдоль нее простирались поля цветущей ржи. Налетевший ветер забавлялся лохматыми колосьями, легко направляя их то в одну, то в другую сторону, и поле казалось бескрайним морем, по которому легкой зыбкой пробегали золотистые волны. Вот выглянул первый солнечный лучик, потом второй, третий — небо заиграло, и в то же мгновение сотни птичьих голосов прорезали воздух.
 Пробуждение природы приободрило и успокоило ее. Замедлив шаг, девушка не спеша продолжила свой путь.
 *  *  *
 Пара дней ушла на устранение мелких недоработок. За это время Семен так и не позвонил.
 Одинокими вечерами сидя в пустой квартире, Ксюша вздрагивала от каждого стука, каждого шороха, доносившегося с лестничной площадки.
 Днем она старалась держаться уверенно и беззаботно: шутила, смеялась, восхищалась сделанной работой.¬ Никто и подумать не мог, как глубоко она несчастна.
 Девушка пыталась забыться хотя бы во сне, но тот обходил ее стороной. Она металась в постели до рассвета, лишь изредка впадая в короткое забытье. От переживаний и бессонных ночей Ксения заметно похудела, под глазами образовались круги, которые по утрам она тщательно прятала под тональным кремом.
 Она не знала, что думать и как объяснить себе столь долгое молчание любимого. В голове проносились противоречивые мысли — одна страшнее другой. Девушке не с кем было посоветоваться и не от кого получить хоть какую-то информацию. Она ненавязчиво пыталась что-то узнать у рабочих, но те только пожимали плечами, говоря ей одно и то же: Семен взял отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам, — больше им ничего не было известно. Родители, видя, как изменилась их дочь, пытались побеседовать с ней, но она всячески уходила от разговора.
 Михаил приехал принимать работу. Он с нескрываемым восхищением разглядывал каждый цветок.
 — Да, Ксения, у меня нет слов, — произнес он, остановившись возле пестрого цветника. — Я даже предположить не мог, что при сочетании дикорастущих и декоративных растений может получиться такая красота. Это же обыкновенные сорняки: полынь, лебеда, —а как смотрятся!
 — Не такие уж они обыкновенные. Перед вами окультуренные растения, привезенные из Англии. Такая своеобразная подборка создает в саду атмосферу простоты и естественности. Моей основной задачей было воссоздать стиль английского сада. По-моему, все получилось.
 — Не знаю, как там в Англии, но здесь все выглядит божественно. Удивительно, но ведь большинство этих цветов мне знакомо: вот лилии, розы, а это ромашки, незабудки, анютины глазки. Ничего себе, это же манжетка!
 — Да, манжетка. Кстати, одно из любимейших растений англичан. Они обожают ее круглые волнистые по краям листочки. Надеюсь, и вас это растение не оставит равнодушным. Михаил, представьте: каждое утро, прогуливаясь по дорожкам, вы сможете не только вдыхать аромат цветов, но и любоваться капельками росы, собравшейся за ночь на этих маленьких листочках.¬
 — Ксения, поверьте, я уже сейчас любуюсь вашим творением. Кстати, можно задать вопрос, так сказать, для общего развития?
 — Спрашивайте.
 — Я всегда думал, что любимый цветок англичан — роза. А сейчас узнаю, что они отдают предпочтение полевым цветам.
 — Не совсем так. Розы в Великобритании пользуются не меньшей любовью, но главным цветком там является нарцисс. Впервые он попал на туманный Альбион в XVI веке и сразу же занял достойное место в английских садах. Местные коллекционеры фанатично стремились к выведению все новых и новых сортов, не жалея для этого никаких денег. Настоящую сенсацию в свое время вызвало появление нарциссов белого цвета с бледно-красным оттенком и трубчатого с оранжево-красной чашечкой. Их луковицы ценились почти на вес золота. В Англии даже образовалось общество по разведению нарциссов. Этот цветок был воспет писателями разных эпох и народов. Да и как не боготворить его! Весной, когда сердце жаждет тепла после долгой зимы, раньше многих других растений расцветает нарцисс. Лучистый нежно-белый цветок чарует своей дивной красотой и неповторимой грацией. Головка нарцисса всегда наклонена набок или вниз, и если цветок растет у воды, кажется, будто он смотрит на свое отражение. Возможно, поэтому у древних греков родилась поэтичная и поучительная легенда об этом цветке.
 — Легенда? А можно поподробнее?
 — Конечно. Жил когда-то на земле прекрасный юноша Нарцисс, сын речного бога Кефисса и нимфы Лирионы. Он жил беззаботно и легко, увлекался охотой и покорял сердца лесных нимф своей необычайной красотой. Многие женщины были увлечены Нарциссом, но одна нимфа любила его так сильно, что, отвергнутая им, удалилась в лесную глушь и истаяла от любви к юноше, превратившись после смерти в одинокое эхо. Видя, как безжалостно Нарцисс отвергает дары богини любви и красоты Афродиты, боги решили наказать надменного юношу. Однажды, мучимый жаждой, он наклонился над рекой, чтобы напиться, и в зеркальной глади спокойной воды увидел свое отражение. В изумлении застыл он над водой, восхищенный красотой собственного отражения. Невольно влюбился Нарцисс в смотрящий на него лик. Попытки прикоснуться к любимому образу были безуспешны, ибо, как только он касался воды, желанный образ исчезал. Так и жил влюбленный Нарцисс, вглядываясь в свое отражение, не в силах оторвать от него взор, и постепенно обессилел и умер от неразделенной любви. А на месте его смерти вырос прекрасный цветок с дурманящим ароматом.
 — Интересная легенда. Вы, Ксения, можете рассказать историю о каждом цветке?
 — Почти.
 — Поражен вашими знаниями — снимаю перед вами шляпу.
 — Ну что вы. В нашей профессии необходимы не только знания в области дизайна, но и знание истории той страны, образ которой мы воссоздаем.
 — Ксения, не скромничайте. Вы из знакомых всем растений смогли создать такую красоту. Словно взяли и перенесли кусочек первозданной природы к нам на участок.
 — Михаил, мне лестно, что вы оценили мою работу по достоинству. Правда, смею заметить, подражать природе гораздо сложнее, чем высаживать растения по линейке.
 — Я с вами полностью согласен, и очень рад, что не ошибся в вас. Теперь будет где званых гостей принимать. Вы будете самым почетным гостем на нашем празднике.
 Михаил произнес последнюю фразу с обычной надменностью, вернувшись к своему привычному образу. Ксения попыталась отказаться, сославшись на усталость, но тот жестко возразил:
 — Отказа не потерплю. Да и родителей своих прихватите, пусть полюбуются вашим творением.
 Девушке ничего не оставалось, как согласиться.
 — Вот и чудненько. Кстати, чуть не забыл: Виктор Степанович просил передать вам от него вот этот скромный подарок.
 С этими словами он вручил девушке пестрый картонный пакет.
 — А что там?
 — Понятия не имею. Знаю только, что он привез его из Милана — они с супругой ездили туда отдыхать.
 — Спасибо.
 Ксения с любопытством заглянула внутрь и обнаружила платье от Версаче.
 — Ничего себе, скромный подарочек! Что ж, будет в чем пойти на вечер.