07-21. Смена декораций

      20 февраля 2000 года умер от инфаркта Анатолий Собчак. Хоронили его на Никольском кладбище в Лавре с высшими почестями. Из Москвы съехались наши демократы, восхваляющие его безукоризненную принципиальность и порядочность. Его супруга, Людмила Нарусова, не упустила случая лягнуть нашего губернатора, заявив, что не хочет видеть его на похоронах. Горе не сделало ее ни добрее, ни терпимее. Грешно говорить о мертвых плохо, но, как бы здорово ни выглядел Собчак в записях, любезно предоставленных для показа по телевизору Людмилы Нарусовой и Бэллы Курковой, я по-прежнему вижу в нем только красиво говорящего демагога, ничего доброго не сделавшего для нашего города. Я не люблю демократов первой волны Перестройки, что так красиво и возвышенно выступают, но ни за что не берут на себя личной ответственности. Таких я во множестве повидала, поработав однажды в одном помещении с депутатами районной администрации. Эти умные и образованные люди умели говорить, но избегали тяжко и ежедневно работать, если не считать работой их политические пересуды. Кроме того, у большинства  наших демократов по части бизнеса все «схвачено», а их дети, как один, почему-то учатся за границей.

    Я, оставаясь в постыдном меньшинстве, нахожусь на стороне Владимира Яковлева, невзрачного с виду, не слишком дипломатичного и  не умеющего просчитывать свои ходы в политике. Во мне и здесь проявляется раздвоенность: я чувствую себя белой вороной - «интеллигенткой» в среде людей неразвитых и приземленных. С другой стороны, мне чужды велеречивые «интеллигентные» болтуны, пришедшие на место старой партийной номенклатуры, легко побросавшие свои партбилеты, нахватавшие от казны даровой собственности, но не научившиеся выполнять установленные правила  и отвечать за свои поступки. Я зову их  «людьми с постоянно  свободным графиком».  Во время похорон Собчака многие мои друзья оказались  не на моей стороне: они, как выяснилось, в восторге от Собчака и демократов-яблочников и не любят Яковлева.

Почему я вечно влезаю в эти политические - не мои – проблемы и переживаю «за своих», плохо понимая, кто для меня свой и кто чужой? Почему досадую на людей других политических взглядов, а еще больше - на тех, кто их вообще не имеет и не хочет иметь никаких, кто выключает радио, когда «там говорят», но охотно постоянно слушает легкую, пошловатую музыку…    

   Наташа собрала у себя дома старых друзей. Поводом послужило возвращение в Петербург другой нашей Наташи - Крюковой, которая почти три года жила с мужем в Белоруссии, ведя натуральное хозяйство в небольшом поселке на границе с Псковской областью. Собрались мои давние друзья:  те, с которыми я когда-то занималась в группе йоги, и часть участников  Памирского похода. На Памир наша группа «ищущих» тогда ездила искать Снежного человека. До сих пор эти дни остаются в памяти самыми яркими, а поездка - самым значимым событием жизни. Собрать удалось не всех – жизнь пораскидала нас по разным городам, изменила интересы и взгляды. Те, что пришли, тоже очень сильно изменились, но не изменили себе – они все еще живут в поисках, если не смысла, то уж точно - Света. 

   Все немного постарели. Олег, Евгений, Наташа Крюкова – уже отмечены  сединой, но внутренне изменились мало – такие же непотопляемые! Каждый из нас, как был, так и остался помешанным на эзотерике, хотя и смотрим мы на нее по-разному. Каждый нашел свое, особое духовные миропонимание и не слишком охотно соглашается с правильностью выбора других. Насколько проще всем нам было прежде, в самом начале наших дорог, когда мы, почти ничего не зная о духовной жизни, охотно и открыто слушали любых Знающих и полностью отдавались их учению. Сейчас у всех нас в головах образовался насыщенный раствор мудрости, из которого многое стало выпадать в осадок. В том числе, и нужное. Это явление называется кристаллизацией личности, которая куда страшнее старения тела.

  К изменениям внешности глаз привык быстро:  уже через несколько минут мы все показались друг другу такими же, какими были прежде. Евгений Викторович, как обычно, весь вечер возвышенно молчал и оттого заведомо производил впечатление самого умного и духовного. Ему «вторил» Олег,  который своим молчанием меня уже не обманет – я его слишком хорошо знаю. Наташа в последнее время нашла себя в прикладном творчестве и в группе Контактёров с инопланетянами: у нее есть вполне реальный Учитель - Оштар, человек из мира других звезд. Для меня последнее звучит странно и дико, а для нее – нормально. Мы живем в разных мирах, причем, я ей в ее восприятии жизни завидую, а она мне - нет, и этим все сказано.

 Одна только Галя критикует всех контактёров и «еретиков», зациклившихся на замкнутых сектах. Что ни говори, а все бывшие Володины ученики остаются самыми здравомыслящими. При всем этом, Галя – человек без проблем, то есть, живет, как птица небесная, не заботясь о завтрашнем дне, но охотно пользуется помощью других.

   Широков говорит умно, но сложно, его мир – мир славянофильский, но, при этом, крепко замешанный на логических построениях ума, таких же конкретных и усложненных, как у Даниила Андреева в его «Розе мира». Использование принципа «бритвы Оккама» при отборе философских концепций было бы весьма полезно Володе.

   Крюкова по-прежнему улыбается миру. У нее такой же позитивный и правильный настрой и легкость отношения к жизни. Реально трудиться на почве духовных постижений она даже не планирует: радостно отдает земные долги ближним, а все остальное, по ее мнению, должно приходить к ней само или никак не приходить. Из того же, что проходит мимо нее, она берет лишь то, что ей нравится, не более. 

   Итак, на всю нашу компанию, включая и себя, я смотрю иронически. Мы все одинаково на чем-то помешаны, чем-то отождествлены, и во что-то играем. И мне нравятся эти игры. Я смотрю на нас, как на еще не проснувшихся, но уже догадывающихся о своем сне людях, живущих среди тех, кто спит беспробудно, но абсолютно уверен в своем ясном и правильном сознании. 

   Я очень довольна нашей встречей: какие мои друзья ни есть - странные, нелепые и упрямые - я все равно всех их очень люблю: ни лучше их, ни каких-либо других, в моей жизни уже не будет.

   Из множества внешних событий наиболее значимо сейчас одно, вполне закономерное. Россия закончила свой полёт над пропастью, и мы куда-то приземлились. Этот полёт и, соответственно, пропасть, над которой мы промчались,  наши сатирики удачно назвали «От Путча до Путина». Владимир Путин – законно избранный (52-мя процентами избирателей) Президент, который в настоящее время вызывает всеобщие симпатии, чего бы о нем ни говорили. Ведет он себя, как истинный даосист: наблюдает, не вмешиваясь явно, дает происходящему полностью проявиться до конца, но все держит под своим контролем. Надеюсь, что он заставит всех нас уважать себя и, главное, уважать Россию. Ну, если не уважать, то хотя бы остерегаться ее обидеть. До сих пор о Россию вытирал ноги весь мир, в том числе, и мы сами, ее граждане.

   В моем ощущении, Путин скорее левый, чем правый, но не в том смысле, что он готов все ломать и строить заново, а в том, что он, скорее государственник, чем либерал. Вообще, сейчас все политические понятия и оттенки настолько перемешались, что понять что-либо трудно. Политики «кучкуются» вместе не столько по убеждениям, сколько по личным интересам остаться во власти. Не только в политике, но и в обычной жизни я давно уже не встречала тех, кого с подачи Гумилева, называю «пассионариями» – активных людей, чем-то жертвующих ради идеи, несмотря на полное отсутствие личной заинтересованности в результате  жертвования, а иногда и на наличие явного для себя в этом ущерба. Возможно, сейчас не время для пассионариев. 
               
   Снег окончательно растаял, а ветер высушил грязь. Несмотря на то, что зелени еще нет, солнце радует, и особенно радует количество света, заметно увеличившего продолжительность дня.

   Впервые за много времени  я сходила  в Манеж, где сейчас работает выставка «Две тысячи лет христианства». Много икон и картин на религиозную тему, как православных, так и католических и протестантских, от 17 века до наших дней. Экспозиция построена не как обычно - по периодам  развития истории искусства, а по христианской тематике, что очень непривычно людям, плохо знающим свою родную религию и, соответственно, не понимающим сюжеты выставленных работ. По крайней мере, мне было трудновато ориентироваться в переплетении разных времен и стилей, собранных в одном месте. И все равно я рада, что выбралась, что прогулялась по центру, убедившись еще раз, как плохо знаю город, в котором родилась.  Надо бы мне вспомнить старые, добрые времена и опять начать ходить по театрам и выставкам, как бы это ни было сейчас дорого. Это хоть как-то оживит и украсит жизнь, кажущуюся мне в последние годы бесцветной и бесперспективной.  Даже стихи  у меня больше не пишутся,  что обидно до слез.

   На работе продолжается смена декораций. Уволился молодой и способный инженер Павлюковский, найдя себе более высокооплачиваемую работу. Об этом его решении я догадывалась, когда удивлялась легкости, с которой он был готов создать для нас на Excel базу данных по нашим поставщикам комплектующих. Для мужиков говорить подобные вещи всегда не проблема, потому что, ловко соображая, как это сделать, они фактически никогда этого не делают: для них это слишком уж кропотливая и утомительная работа, которую гораздо проще поручить женщинам! Уж кто-то, а уж я-то знаю, что значит создать базу данных теоретически, и что – практически ввести в нее все имеющиеся данные, отладив работу всей программы. Вернее, это знает одна из моих Я, которой приходилось подобным заниматься. Другая моя Я понимает, что наша фирма потеряла ценного работника, который стоит гораздо больше того, что ему здесь предлагалось. 

Итак, еще и двух лет не прошло, а среди моих коллег здесь осталось только 10 человек, работавших в этих стенах до моего прихода, остальных оформляла на работу уже я, и народ воспринимает меня, как «старожила». Но я пока уходить не планирую. Не хочется.