Счастье по Фрейду

                1

…Она сидела в кафе с чашечкой горячего капучино и листала страницы глянцевого журнала, на обложке которого была изображена какая-то известная модель в коротком перламутровом изящном платье на тоненьких бретельках и откровенным вырезом на груди. …Сегодня у неё как всегда был тяжелый день, поэтому после работы она решила зайти в кафе…И не случайно…ведь именно здесь ее ожидало то, что изменит её жизнь навсегда…
…Он был не в настроении. Его бросила любимая девушка, хотя, можно ли назвать её любимой, когда она на глазах у всего ресторана закатила ему скандал, лишь из-за того, что он забыл бумажник, просто какой-то бумажник, который не стоил их любви…конечно, если там была любовь. Ну, по крайне мере, с его стороны, была. Да, он любил её, любил…Стоп! Почему любил? Он её любит, все ещё любит. Любит как никого другого, любит нежно и страстно, до боли в сердце, любит несмотря на то, что она так с ним поступила, несмотря на то, что в один миг растоптала все его чувства, как…как попавшегося под ноги муравья. Вот так вот, с одного раза и навсегда! НАВСЕГДА! Навсегда – это значит уже никогда. НИКОГДА они уже больше не будут вместе, вдвоём. Он уже больше никогда её ни обнимет, ни поцелует, ни подарит ей свою любовь и нежность, всё, что у него есть и только ей, ей одной. ОДНОЙ! Он любит её больше жизни и готов всё отдать, чтобы только снова быть с ней. Только нужна ли ей эта любовь? На этот вопрос он не знал ответа…
…Он огляделся, свободных мест не было, кроме одного – сбоку, около окна.
– Извините, здесь не занято?
– Нет – она подняла голову и их глаза встретились. В ту же секунду что-то непонятное коснулось её сердца и оно как бешеное запрыгало в груди, желая вырваться на свободу и полететь…полететь как можно выше, к небесам и навсегда раствориться в них, ощущая эту незабываемую сладость полёта…
– Тогда можно я сяду здесь, если вы не возражаете, конечно? – прервал он биение её беспокойного сердца и заставил сосредоточиться на своём вопросе.
– Нет, ну что вы! Пожалуйста, садитесь – она сдержанно улыбнулась.
– Спасибо, – он тоже улыбнулся, сел и хотел, было взять меню, как откуда ни возьмись, появилась официантка с ручкой и маленьким блокнотиком в руке:
– Что будете заказывать? – вежливо спросила она и приготовилась записы-
вать. 
– Э-э-э…бутылку виски…, если можно? – нерешительно произнес он. Потом сглотнул и посмотрел на сидящую напротив него девушку. «Как же неудобно перед ней» – подумал он, но ничего не мог с собой поделать. Ему нужно было как-то заглушить боль, сжигавшую его сердце. Забыться. Забыть. Забыть всё, что связано с ней, с девушкой, которая разбила ему это сердце, с девушкой, которую он, наверно, никогда не забудет и не разлюбит. Он будет любить её вечно. Всю свою жизнь. Он никогда не сможет полюбить другую и отдать ей, другой, свою любовь, потому что просто не сможет. Не сможет поступить так с Джиной. Не сможет дарить другой женщине любовь, которая предназначена только одной единственной, только Джине. Но разве она об этом знает? Разве догадывается, как сильно он её любит? Разве ей это вообще нужно?...
– Ну конечно можно, виски так виски, – равнодушным тоном произнесла официантка и зацокала каблучками к барной стойке, у которой, что-то громко обсуждали несколько подвыпивших мужиков.
«Интересно, что у него случилось? – подумала Мари. – Может быть, умер кто-нибудь из близких? Или уволили с работы? Или…нет, такого точно не может быть!». Мари вспомнила, как бешено, билось её сердце, когда их глаза встретились. Она думала, что оно сейчас выпрыгнет из груди и упадет на глянцевую страничку журнала. С ней такого ещё никогда не было. Никогда её сердце так не стремилось выскочить наружу при виде мужчины…его глаз. Что-то в них было такое родное, в глазах этого мужчины, сидящего напротив. Но, что? Что? «Нет, ну не могла же его бросить девушка?!» – пришла ей в голову ещё одна ужасная догадка. Такого просто не может быть! Не может быть! Стоит только посмотреть на него, сразу понятно, что такого мужчину просто нельзя бросить. Он же такой…такой удивительно красивый. Правильные черты лица, коротко подстриженные каштановые волосы, мускулы, просвечивающиеся через голубую рубашку, стройная фигура и…такие грустные карие бездонные глаза, в которых она чуть не утонула, только увидев их. «Нет, всё-таки он мучительно красив! – вздохнула она. Как же хочется узнать, что у него произошло, помочь…».
Тем временем официантка уже принесла бутылку виски со стаканом и поставила её на столик рядом с ним:
– Пожалуйста, ваш виски, – сказала она, – Что-нибудь ещё?
– Нет, спасибо, это всё – вежливо ответил он и посмотрел на Мари. Та быстро отвела от него взгляд и уткнулась в журнал.
– Хорошо. С вас 8.60$ – официантка переступила с ноги на ногу.
Он вытащил бумажник и протянул ей десятидолларовую купюру.
– Сдачи не надо – он натянуто улыбнулся.
– Вы извините меня, пожалуйста, – вдруг обратился он к Мари, – Я не хотел помешать вам…
– Нет ну что вы, вы абсолютно мне не мешаете, –  произнесла она неожида-
нно дрогнувшим голосом. – Просто…
Мари замялась, но через секунду продолжила:
– Я понимаю, это не моё дело, но я вижу, что вас что-то тревожит и, если это возможно, то я хотела бы вам помочь.
«Господи, неужели я это сказала?! – пронеслось у неё в голове. – Что же он обо мне подумает? Какая-то ненормальная лезет в чужую жизнь, суёт нос не в своё дело и ещё предлагает свою помощь. Да что она о себе возомнила? Неужели думает, что…».
– Вряд ли вы сможете мне помочь, – прервал он поток её мыслей. – Мы ведь даже с вами не знакомы…
– Ну, это не проблема, – улыбнулась она и протянула ему свою руку, – Мари…Мари Бариот.
– Джеймс Райдер, – он пожал её руку, – Очень приятно.
– И мне – ответила она.
«Боже, какой же он милый, – подумала Мари. – И очень, очень грустный. Как же ему помочь? Сможет ли он рассказать мне, что с ним происходит? А главное – захочет ли? Почему этот мужчина так волнует меня? Неужели…».
– Мисс Бариот, – прервал он её мысли, – А как вы собирались мне помочь?
– Дело в том, что я – психолог, – уверенно начала она. – И, если вы расскажете мне, что вас тревожит, то я смогла бы вам помочь, дать совет.
«Надо же, она психолог. Психолог! – вертелось у него в голове. В тот момент, когда мне нужен человек, который сможет меня выслушать, понять, сказать какие-то нужные, важные слова, появилась она. Она – такая добрая, чуткая и, главное, – предложила свою помощь совершенно незнакомому человеку! И ещё она…очень красивая. Она совсем не похожа на Джину. Мягкие черты лица, открытая очаровательная улыбка, длинные черные волосы, забранные в хвост, и бездонные черные, как волосы, глаза. Ну, прям, колдунья, ей-богу!». – Мистер Райдер, – продолжала она, – если вы не хотите рассказывать, то можете не рассказывать. Я всё пойму. Не каждый хочет делиться своими проблемами с посторонним человеком, даже если он – психолог.
– Да, я понимаю, но… – он замялся. – Как бы вам сказать…
– А давайте я скажу за вас, – с энтузиазмом начала она, – Вы просто не знаете, как начать, как преподнести всё то, что накопилось у вас в душе.
– Откуда вы знаете? – удивился он.
– Я же психолог, вы забыли? – рассмеялась она. – Я очень тонко чувствую, что вы хотите сказать, а что просто не в состоянии выразить словами. Понимаете, человек – это очень загадочное, неизведанное существо с определенными чувствами, мыслями и желаниями, которое сложно понять. И не менее сложно разгадать, что находиться под этой оболочкой, называемой «человек». И не каждому под силу разобраться в этом, найти истину и, самое главное, – смысл существования «человека»…
Джеймс с упоением слушал, как она говорила о том, о чём он даже никогда не задумывался. Только сейчас он понял, что на свете есть то, над чем стоит подумать и поломать голову. Мир полон интересных и необъяснимых вещей, но люди слишком редко об этом вспоминают, зацикливаясь на своих проблемах и погружаясь в них с головой. А потом эти люди приходят к ней, рассказывают о том, что их тревожит, и просят помочь или что-нибудь посоветовать. И так изо дня в день, из года в год…Как она это выдерживает, как живет в таком ритме?
– Мистер Райдер? – она внимательно на него посмотрела, – Вы меня слушаете?
– А? Да-да, – он поднял голову и встретился с её глазами. – Я вас слушаю.
– Хорошо. Так вы расскажете, что вас мучает? – спросила она с надеждой, потому что боялась, что он не захочет делиться с ней личными переживаниями.
– Ну, я попробую, – выдохнул он. – Дело в том, что я люблю одну девушку, я очень её люблю. Я готов ради неё на всё. Только я знаю, что ей это не нужно. Ей не нужна моя любовь, мои жертвы. Да и я ей тоже не нужен. Сегодня она бросила меня. Сказала, что не любит меня, что я ей не нужен. Устроила скандал на весь ресторан, из-за того, что я забыл бумажник. Я же не нарочно. Она всё время подгоняла меня, ну у меня и вылетело из головы. Ну с кем не бывает? Я не хочу её потерять. Помогите мне!
– Вы уже её потеряли, – она набрала больше воздуха в лёгкие. – Если бы она вас любила, то ей было бы абсолютно всё равно взяли вы бумажник или нет. Она бы заплатила сама. Повторяю, если бы любила. Она не любит вас. Вы для неё были просто игрушкой, которую захочу – приласкаю, а захочу – пну. И вы сами убедились в этом сегодня. Поэтому вам нужно забыть её. Выкинуть из своей жизни раз и навсегда.
– А как это сделать? – он почти кричал. – Как?? Как вырвать её из своего сердца?
– Погрузитесь в свою работу, обычно это помогает, – она слабо улыбнулась. – Займитесь любимым делом. Я знаю, это будет не легко. Но время лечит, раны затянутся и вам станет гораздо легче. И вы даже сможете начать новые отношения.
– Вы думаете? – его голос стал тихим, еле слышным. – Вы думаете, я смогу её забыть?
– Я в этом уверена, – её глаза сверкнули как два потухающих огонька. – Вы забудете её, как только встретите настоящую, искреннюю и взаимную любовь.
– Надеюсь такую я ещё встречу, – усмехнулся он и посмотрел на часы. – Ну ладно, мне пора. Завтра с утра важная встреча, надо еще привести себя в порядок. Спасибо вам огромное!
– Не за что, это моя работа – улыбнулась она. – Надеюсь, мы с вами ещё увидимся.
«Чёрт, что я сказала??» –  с ужасом подумала Мари.
– И я надеюсь, – сказал он и не поверил своим ушам.
– Тогда давайте перейдём на «ты» – робко предложила она. – Эта официальность ни к чему. Тем более, если мы собираемся остаться друзьями?
– Друзьями? – он задумался. – А почему бы и нет? Ему совсем не хотелось расставаться с ней. А если они останутся друзьями, то смогут встречаться и общаться друг с другом. Заманчивая перспектива! Кажется он…
– Или вы не хотите? – в её голосе послышались нотки разочарования. Она тоже не хотела расставаться с ним.
– Нет, ну почему же? Очень даже хочу! Мне очень приятно с вами разговаривать, с вами просто и легко.
– Джеймс, мне тоже с тобой просто и легко – она незаметно перешла на «ты» и загадочно посмотрела на него.
– Значит тогда друзья, Мари? – он улыбнулся ей.
– Друзья, – она улыбнулась в ответ.
Они обменялись рукопожатиями. Через несколько минут они вместе вышли из кафе. На улице уже было темно, и кое-где горели фонари. Редкие прохожие куда-то торопились, не замечая вечерней, почти ночной, красоты города.
В это время года город всегда по-особенному необыкновенен, наполнен яркими красками. Цветы, фонтаны, городские скверы с расписанными в немыслимые цвета скамейками, необыкновенные клумбы, сделанные из совершенно обыкновенных вещей: звездочек с новогодних ёлок, пластмассовых детских игрушек (мишек, зайчиков), заборчиков…и из всего того, до чего мог додуматься человеческий мозг и дойти безграничная фантазия этого нехитрого, но очень необходимого для людей вещества. Магазины манили пестрыми витринами с разнообразными, нужными и не очень, вещами, оценёнными в беспредельную стоимость. Многие, конечно, заходили в эти дорогостоящие пафосные «домишки», чтобы купить фарфоровый сервиз маме на день рождения, ipod брату с успешным окончанием школы, платье на утренник для маленькой дочурки или долгожданное кольцо с бриллиантом для любимой девушки, чтобы потом, через несколько месяцев назвать её любимой женой.

                2

            …Когда Мари пришла домой, на часах было восемь вечера. Ничего не хотелось делать, не было настроения. Сегодня она наконец-то разорвала отношения с Брайаном, расставила все точки над «i», доказала ему и себе, что она женщина, которая хочет любить и быть любимой, хочет просыпаться и засыпать рядом с любимым, дарить ему своё тепло, нежность, поддерживать всегда и во всём, делить всё пополам, на двоих: радость, грусть, победы и поражения, словом то, что было бы в их совместной жизни и просто быть хранительницей домашнего очага. Встречать его вечером с работы поцелуем и горячим ужином, гладить его по щеке перед сном, обнимать и чувствовать себя самой счастливой.
«Я думала, что Брайан тот человек, с которым я хочу прожить всю свою жизнь и умереть в один день, – вздохнула Мари, облокотившись на тумбочку в прихожей. – Но, к сожалению, я в нём ошиблась. Он такой же, как и тысячи других мужиков, для которых самое главное в жизни – лежать на диване, читать «Road and Track», в то время как бедная хранительница очага чахнет над кастрюлями и сковородками на давно пропахшей жиром, кухни, и из кожи вон лезет, чтобы угодить своему любимому мужу. И так всю жизнь! А для кого тогда все её мечты? Для кого? Для него, который днями и ночами продавливает и так уже проваливающийся и скрипящий под ним диван и зарабатывает жалкие гроши сторожа? Нет, дело совсем не в деньгах! Для него, который ничего этого не заслужил, который даже палец о палец не ударил, чтобы починить сломавшийся чайник или вкрутить лампочку в ванной, дабы не ударяться о стиральную машину, каждый раз заходя по нужде, не говоря уже о том, чтобы что-либо поменять в своей «лежачей» жизни ради любимой женщины? Зачем ему всё это? Зачем ей ломать свою жизнь и тратить её на такого как он, когда она может найти мужчину гораздо лучше него, который будет ценить то, что даровала ему судьба и сделает всё, чтобы эта женщина была самой счастливой на свете, самой…».
Мари приняла душ и легла в постель. Она долго не могла уснуть. Закрыв глаза, в её воображении возник образ Джеймса, вспомнились отрывки из их разговора, неожиданно быстрый переход на «ты» и его карие бездонные глаза, ах, как бешено, забилось её сердце, когда её глаза впервые встретились с ними. Вспомнила его слова, когда они вышли из кафе: «Мари, если мне захочется с кем-нибудь поговорить по душам, то этим кем-нибудь будешь только ты, – с грустью  в глазах и еле заметной улыбкой сказал он». Потом поцеловал ей руку и предложил подвести, но Мари отказалась, сославшись на то, что живет в квартале отсюда, да и перед сном полезно прогуляться. Попрощавшись, он сел в машину и уехал… «Интересно, а я когда-нибудь ещё его увижу?» – подумала Мари и с этой удивительно странной мыслью провалилась в глубокий сон…
Этой ночью Джеймс тоже долго не мог уснуть. Хотя он и лег спать намного позже, чем Мари, но сон к нему не шел. Он тоже вспоминал сегодняшнюю встречу в кафе, и эти черные, как смоль, глаза, которые поразили его до глубины души. Он никогда ещё не видел таких очаровательных, блестящих неземной чернотой глаз, но, почему-то с заметной грустью в них. Джеймс всегда думал, что такие глаза могут принадлежать только колдуньям и ведьмам. Но Мари совсем не похожа на них. Да, и глаза…в них он увидел грусть и даже немного отчаянья. Неужели такая девушка как Мари, такая необыкновенная, милая и добрая может…может отчаиваться? Она же психолог, а психологи не… «Психологи – тоже люди, – перебил его мысли внутренний голос. – Она помогает другим, но кто поможет ей?». Это как дар предвидения. Человек, обладающий им, может видеть будущее других людей и даже своей семьи, но своё будущее он не сможет увидеть никогда. Такова плата за этот бесценный дар…И все-таки в ней что-то такое есть, что заставляет сердце неистово биться, дыхание останавливаться, а душу замирать. Ну не такая она как все, не такая и всё. Она…хрупкая и нежная, совсем не похожая на Джину. Хочется её защищать и оберегать от всего, что может ранить или причинить боль.
Джеймс перевернулся на другой бок, выключил ночник, и тяжело вздохнув, уронил голову на подушку. «Всё, пора спать, – сказал он себе. – Завтра предстоит тяжелый день и нужно быть в форме».

                3

«Да, если день не задался с утра, то и от вечера не следует ожидать чего-то хорошего, – подумала Мари и с грустью посмотрела на свои, уже не белоснежные, туфли с маленьким замшевым бантиком. Нет, ну надо же было только выйти из дома и тут же вляпаться в эту жуткую грязь! И что теперь делать? Вернуться домой и попробовать отмыть эту глиняную массу? Или надеть другие туфли? Нет, ни на то, ни на другое времени у меня уже не хватает. Придется идти так, а на месте что-нибудь придумаю! Если бы сейчас меня увидел Джеймс, чтобы он подумал? Стоп, стоп, стоп! А причем здесь, собственно говоря, Джеймс? Интересно, почему я о нём поду…».
– Мари, какая встреча! – она подняла голову и увидела в окне останавливающейся «Land Rover» знакомую улыбку и знакомые…до боли знакомые карие глаза, но даже его улыбка не смогла скрыть, сжимающую её сердце, грусть в этих карих глазах.
– Да, действительно, какая встреча, – улыбнулась она. – А что ты здесь делаешь, Джеймс?
«Только я о нём подумала и вот он здесь, передо мной – подумала Мари». Джеймс открыл дверцу машины, вышел и облокотился на неё, сунув руки в карманы брюк.
– Я просто проезжал мимо, ну и у меня здесь неподалёку встреча с одним человеком – начал он и вдруг остановил на себе задумчивый взгляд Мари.  – Что-то не так?
– А? Да, нет, всё в порядке – очнулась она и невольно перевела взгляд на свои туфли. – Извини…
– За что? – удивился он и тоже перевел взгляд на её туфли. – О…! Ну ты даёшь!
– Вот за это и извини, – улыбнулась она. – Как-то неудобно…ты, а…я в таком виде…
– Да ничего, с кем не бывает, – ободряюще улыбнулся он.
– Ну, вообще-то со мной, – сказала Мари и они дружно рассмеялись.
– Да-а-а… –  первым отошёл от смеха Джеймс. – Кстати, может тебя подвезти? Или ты пойдешь переобуваться?
– Вообще-то у меня было такое желание, пойти переобуться, но я уже и так сильно опаздываю, – начала Мари. – Поэтому решила, что придётся идти так, а потом что-нибудь придумать. Не люблю опаздывать, даже по таким, она перевела взгляд на свои туфли, мелочам. Так что дойду как-нибудь и так…
 Она снова улыбнулась и склонила голову немного набок.
– Почему ты на меня так смотришь? – он тоже улыбнулся. – А?
«Да как же на тебя не смотреть! – подумала Мари. – Ты такой…красивый…Белая рубашка с темно-коричневыми брюками, как нельзя лучше подчеркивают его накаченную мускулистую грудь и длинные, стройные ноги. А, пиджак, такого же цвета что и брюки, аккуратно уложенные каштановые волосы и всё такие же грустные карие глаза просто безукоризненно дополняли этот образ. Жалко, что этот мужчина никогда…».
– Мари? – позвал её Джеймс. – С тобой всё в порядке?
– Ага, – она утвердительно захлопала ресницами. – Просто…задумалась.
Он улыбнулся и посмотрел на неё сверху вниз. Строгий костюм отлично смотрелся на её миниатюрной фигуре, подчеркивая всю её красоту и женственность. Бежевый цвет потрясающе сочетался с её, забранными в тугой хвост, длинными смоляными волосами и, такого же цвета, глазами. Ну колдунья, ей-богу!
– Ну так что? Тебя подвезти? – пришёл он в себя.
– Нет, спасибо, я на… – сказала Мари и тут же осеклась. – Чёрт, совсем забыла, у меня же машина в ремонте!
– Вот и замечательно, наконец-то смогу тебя хоть как-то отблагодарить за помощь, которую ты мне вчера оказала, – обрадовался он. – Ну что, согласна?
– Согласна, – ответила, не в силах больше сопротивляться, Мари.

                4

– Ну ты как всегда прекрасна, дорогая, – чмокнула её в щёку Нина Томпсон. – Проходи, не стесняйся, здесь только все свои.
На Мари было изящное кремовое платье на бретельках, с глубоким вырезом, почти как на той модели с обложки журнала, который она читала два месяца назад. Два месяца! Господи, как быстро летит время. И когда только успело пройти целых два месяца? Ну конечно, когда? Если все её мысли были заняты работой, Джеймсом, Джеймсом и работой. И так каждый день. Только она никак не могла понять, почему в её мыслях был Джеймс? Они виделись ещё несколько раз после первой встречи. Иногда вместе проводили субботние вечера за каким-нибудь легким фильмом или гуляли в парке после работы и ели мороженое. «Кажется, я влюбилась..» – ни раз ловила она себя на такой мысли. Но сразу же отбрасывала её. «Этого просто не может быть, просто не может и всё!»…
Мари прошла в огромную гостиную и поздоровалась с присутствующими. Сначала она немного поговорила с молодой и очень милой парой Роджерсов. Они рассказали ей, что недавно ездили в круиз по Средиземному морю, и Рите так понравилось, что на следующий год они с Филипом снова туда поедут. Потом Мари подошла к какой-то пожилой даме, как потом оказалось, миссис Мардсен, и предложила помочь найти колечко, которое каким-то странным образом слетело с её пальца и куда-то закатилось…
Праздник был почти в самом разгаре, все уютно расположились в гостиной, гостям были предложены шампанское, фрукты и шоколад. Главная виновница торжества – несравненная Нина Томпсон расположилась на роскошном белом диване и о чём-то шепталась со своим мужем. Эндрю Томпсон был владельцем компании «Томпсон Инжиниринг», которая довольно успешно вписалась в рынок строительства и приносила немалую прибыль её хозяину. Тут мирный шепот четы Томпсонов, разговоры и смех гостей прервал звонок в дверь. Нина пошла открывать.
– Я уже думала ты не придёшь! – встретила она гостя (или гостью?). – Мари, иди сюда, я хочу тебя познакомить с одним человеком!
Мари вышла из гостиной и подошла к Нине и перевела взгляд на стоящего перед ней…Джеймса!
– Ты?? – произнесла удивленная Мари.
– Вы что, знакомы? – тут же вмешалась ничего не понимающая Нина. – Я ничего не пропустила?
– Нет, просто я…
– Нет, просто мы... – хором начали Мари и Джеймс..
И тут они все втроём рассмеялись. Нина пришла в себя первая и начала настоящий допрос.
– Так, ну-ка рассказывайте. Где? Как? Когда? Почему я, как всегда, узнаю обо всём последней?
– Нина, дорогая, мы с Джеймсом познакомились два месяца назад в кафе. – Ему было плохо, нужно было с кем-то поговорить и…
– И тут как раз появилась она, – продолжил Джеймс. – Я…
– Ну для начала появился ты, а я сидела за столиком. Свободных мест не было и ты сел ко мне. А потом мы…
– Мы разговаривали и…и вот и всё – закончил Джеймс.
– Да, так всё и было.
Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Нина почему-то почувствовала себя лишней и, тоже улыбнувшись, сказала:
– Кажется, я стала лишней на собственном празднике жизни. Ну что ж, пожалуй, я пойду, а вы, если хотите, конечно, присоединяйтесь. И лукаво подмигнула им.
– Нина, ну что ты такое говоришь? Мы пришли на твой день рождения…
– Мы? – черные тонкие брови Нины взлетели вверх.
– Я хотела сказать: Я и Джеймс. И не придирайся к словам!
– Ну да, ну да, ещё скажите, что между вами ничего нет? – хитро прищурившись, улыбнулась Нина.
– Нет! – хором ответили они.
– Ага! – она встала в позу «руки в боки» – Я-то вижу! У меня просто нюх на такие дела!
– Да ничего между нами нет! – возразила Мари.
«А могло бы быть…» – подумал Джеймс и глубоко вздохнул.
– Ладно, всё равно вы ничего не скажите, так что пойдемте праздновать мой день рождения, всё-таки 25 бывает не каждый день…

– Кстати, Нина, ты так и не сказала, откуда ты знаешь Джеймса, – спросила Мари, когда они остались наедине, отлучившись на кухню поставить чайник. – Теперь твою очередь рассказывать, мисс Всезнайка.
Нина улыбнулась:
– Да тут, в общем-то, и рассказывать нечего. Джеймс – вице-президент «Томпсон Инжиниринг» и друг семьи, ну, собственно, как и ты.
– Кто? – ошарашено спросила Мари. – Вице-президент компании Эндрю??
– Да, а что?
– Просто, я не думала, что он…он… – Мари потихоньку начала приходить в себя.
– Что он, что? – спросила Нина.
– Что он такой…ну, такой…большой…
Нина расхохоталась.
– И что смешного? – Скорчила недовольное лицо Мари.
– Ну ты даешь! Встречаешься с человеком два месяца и не знаешь, кто он и где работает!
– Я не встречаюсь с ним, сколько раз уже можно повторять?! – рассердилась Мари. – Не встречаюсь! Тебе по слогам сказать?
– Ну ладно, ладно, не кипятись – она по-дружески погладила Мари по плечу. – Лучше скажи, он тебе нравится?
– Нина!
– Всё, всё, всё! – она подняла руки вверх, что означало «сдаюсь, можешь не говорить и так всё видно». – Бери чашки и пошли, а то Джеймс уже заждался.
Мари взяла поднос с чашками и бросила на неё испепеляющий взгляд. В ответ Нина состроила весёлую рожицу.

К вечеру гости стали расходиться, и Нина, провожая их, ещё раз поблагодарила за то, что они пришли, за подарки (а их было немало) и пожелала удачно добраться домой.
– Мари, Джеймс, спасибо, что пришли, – Нина крепко обняла Мари и подмигнула Джеймсу. – Я очень рада была вас видеть!
– Я тоже! – в один голос ответили они и переглянулись. Мари растерянно прикусила губу, а Джеймс не менее растерянно улыбнулся.
– Ну всё понятно, – вздохнула Нина.
– Что понятно? – спросила Мари.
– Всё, – коротко ответила она. – Ладно, не важно, ещё раз огромное спасибо, что пришли. Кстати, Мари, скоро будем гулять и на твоём дне рождения.
Она была младше Нины всего на год, но в ней уже чувствовался опыт зрелой женщины. Может, потому что рано умерла мама, и ей приходилось всё делать и решать самой, в то время как её отец пристрастился к бутылке, не смирившись с потерей жены, а может, потому что слишком часто ошибалась в людях и обжигалась. Нина была её единственной настоящей и самой лучшей подругой. Она в любой момент могла прийти на помощь, всё бросить и прийти, пожертвовать собой и всем, что у неё есть ради других и Мари в том числе. Таких людей очень мало и нужно их ценить.

                5

Когда Мари с Джеймсом подошли к его машине, он вдруг взял её так, что у Мари дрогнуло сердце. Столько нежности было в этом, обычном, на первый взгляд, жесте.
– Мари, послушай, я слишком мало тебя знаю, но ты…ты очень мне нравишься, – начал он, пытавшись подобрать нужные слова. – И я понимаю, это звучит глупо, но, кажется я…
Тут он запнулся, и было видно, как он смутился.
– Джеймс… – начала Мари, но он приложил палец к её губам, не дав ей договорить. Он притянул её к себе и прошептал:
– Просто почувствуй то, что чувствую я…
Затем накрыл её губы нежным, но в тоже время страстным и настойчивым поцелуем. Мари почувствовала, как по всему её телу пробежал огонь, голова медленно начала кружиться, ноги становились ватными, а она никак не могла понять почему. В беспамятстве она обвила его шею руками, прижалась к нему ещё сильней, она готова была стоять так вечно и таять в его объятьях.
– Мари… – он оторвался от её губ и заглянул её прямо в глаза. – Ты почувствовала то же, что и я?
– Да, а…что я должна была почувствовать? – прошептала она и поняла, что спросила какую-то глупость.
Он смотрел в её глаза и просто не знал, что ответить. Он думал, что она чувствует то же, что и он. Но, наверное, он ошибся…
– Прости… – только и сказал он.
– За что? – Когда-то этот вопрос задавал он, но сейчас это уже не важно. – Что-то не так?
Он промолчал, просто не знал, что ответить, да и стоило ли что-то говорить, объяснять. Затем тяжело вздохнул и перевел разговор на другую тему:
– А где твоя машина?
– Она ещё в ремонте. Я за ней заехала, а мне сказали, что там что-то с карбюратором или ещё с чем-то. В общем, сказали приехать через две недели. Как раз завтра и поеду.
– Хорошо, тогда давай я тебя подвезу, нам всё равно по пути – ответил он.
– Ой, нет, спасибо, не надо. Я сейчас поймаю такси и доберусь до дома сама.
– Уже поздно, я буду за тебя волноваться… – сказал он и осекся.
Мари посмотрела в его карие глаза и заметила в них уже знакомую грусть, а теперь ещё и боль. И в этом виновата она. Ведь целый вечер в этих глазах не было даже намёка на это. «Господи, что же я наделала!».
– Джеймс, – прошептала она. – Если хочешь, можешь отвезти меня домой. Она посмотрела на него и робко улыбнулась. В его глазах она заметила некий проблеск надежды. Надежды на что?
– Хорошо, поехали, – он улыбнулся, и Мари увидела, каким блеском наполнились его глаза. «Как же легко сделать его счастливым…» – подумала она  и улыбнулась своим мыслям.
– Прошу, мэм, – Джеймс открыл дверцу машины и протянул ей руку…

– Мари, скажи, а ты всегда хотела быть психологом? – спросил Джеймс, когда они уже отъехали от дома Томпсонов и свернули на небольшую проселочную дорогу по направлению к шоссе.
– Нет, не всегда, – ответила Мари. – Когда мне было 13, хотела стать учителем литературы. Мне всегда нравился Шекспир, особенно его «Гамлет». Он так и остался непонятным для меня персонажем.
– А я думал, что тебе нравится «Ромео и Джульетта» – Джеймс посмотрел на неё в зеркало лобового стекла.
– «Ромео и Джульетта» мне тоже нравится, но всё-таки «Гамлет» больше. «Ромео и Джульетта» – это красивая история любви, о которой, наверное, мечтают миллионы, но с другим концом.
– Понятно, а потом?
– А потом, в старших классах, хотела быть дизайнером, придумывать и рисовать одежду. Но, когда умерла мама и папа начал пить, я поняла, что должна помочь ему справиться с этим. Я решила, что должна стать психологом, чтобы помочь папе и таким же отчаявшимся людям, и со временем поняла, что это моё – она глубоко вздохнула, пытаясь побороть нахлынувшие воспоминания.
– Прости, я не знал… – Джеймс понял, что задел её за живое. – Я, правда, не хотел…
– Ничего, всё в порядке, – улыбнулась Мари. – Ты не обязан был знать.
Дальше они ехали молча. Мимо проплывали роскошные зелёные деревья, которые при первом взгляде, казались пушистыми, кое-где показывались небольшие озера и топкие болота, дома местных жителей, маленькие постройки, стоявшие там непонятно для чего, много цветов, необыкновенной красоты и раскраски, а вон, грациозно, и в тоже время вальяжно в кусты побежала черная кошка со смешным белым пятном на хвосте, что заставило Мари улыбнуться…
Они свернули в сторону шоссе и тут, откуда не возьмись, на них вылетел грузовик с огромными светящимися фарами.
– Джеймс! Не-е-е-т!!!
Он попытался отъехать в сторону, но руки его не слушались, руль не поддавался. Ему всё же удалось немного оттащить машину, и тут грузовик со всей скорости влетел в зад его автомобиля.  «Land Rover» отлетел на несколько метров, вылетел с дороги на обочину и остановился…
Джеймс крепко держал руль, несмотря на то, что его дико колотило. Он открыл глаза, попытался сфокусировать взгляд на первом попавшемся предмете и почувствовал жжение во лбу. Дрожащей рукой он дотронулся до места пульсации, и на его пальцах осталась кровь. На мгновение он закрыл глаза и вздохнул. «Мари!» – вдруг пронеслось у него в голосе. Он резко открыл глаза и посмотрел в её сторону. Она была без сознания, голова безжизненно лежала на подлокотнике кресла, лицо и шея были в крови, губы слегка приоткрыты.
– Мари! – он взял её лицо в свои руки. – Мари, очнись родная! Пожалуйста, очнись! Не оставляй меня! Я…я люблю тебя…слышишь!
Он гладил её по волосам и лицу, а из глаз у него капали слёзы…

                6

Джеймс мерил шагами длинный коридор больницы, его по-прежнему трясло, он никак не мог прийти в себя и больше всего сейчас он боялся за Мари. «Господи, как она там, что с ней? Пусть с ней всё будет хорошо, Господи! Если она умрёт, то никогда не узнает, что я люблю её…Родная моя, Мари…». Он сел на скамью и обхватил голову руками. «Мари, я не хочу тебя потерять, я уже потерял Джину, думал – сойду с ума, но в моей жизни появилась ты, и в ней появился смысл, а если тебя не станет, то и меня тоже…Я не смогу без тебя, ты…».
– Мистер Райдер? – Джеймс поднял голову и увидел перед собой доктора в синем медицинском костюме.
– Да, это я, – он резко вскочил. – Доктор, как она? Что  с ней?
  – Мистер Райдер, успокойтесь, пожалуйста, с ней всё нормально. Небольшое сотрясение мозга и легкий шок. Состояние стабильное, опасений не вызывает, но пару дней её всё же придется провести здесь.
– Ну слава Богу… – выдохнул Джеймс и от свалившегося с него напряжения чуть пошатнулся.
– Вы сами-то как? – доктор Харриет положил руку ему на плечо.
– Я? Нормально. Главное с Мари всё хорошо, – ответил Джеймс и присел на скамью.
– Голова кружится? – доктор Харриет обеспокоено посмотрел на него.
– Немного, не беспокойтесь, сейчас пройдет, – Джеймс прикрыл глаза.
– Сотрясение – это не шутка, поэтому вам лучше поехать домой, принять душ и немного отдохнуть, а завтра приедете и навестите её.
– Нет, я не уеду отсюда, пока не увижу её и никто не заставит меня это сделать, даже вы, – ответил он и устремил свои большие карие глаза на доктора Харриета.
– Хорошо-хорошо, дело ваше, – вздохнул доктор. -  Вашей жене очень повезло с вами.
Затем он развернулся и пошёл обратно в палату.
– Она мне не…– начал, было, Джеймс, но доктор его уже не слышал.
Он прислонился головой к стене и закрыл глаза…

– Мистер Райдер, проснитесь, – услышал сквозь Джеймс. – Мари пришла в себя.
«Мари? Ах да, Мари!» – Джеймс открыл глаза и увидел перед собой добродушное лицо доктора Харриета.
– Мари пришла в себя, – повторил он. – Можете её навестить.
– Спасибо, доктор! – Джеймс вскочил на ноги и бросился в палату.

Он аккуратно приоткрыл дверь палаты и заглянул.
– Джеймс, – тихо позвала, улыбающаяся Мари.
Он вошёл, закрыл за собой дверь. Затем подошёл к ней, присел на край кровати и взял её слабую руку в свои.
– Как ты? – спросил он.
– Уже лучше, а ты? – она посмотрела на повязку на его голове.
– Нормально, но это неважно, главное – это ты, – он погладил её руку и улыбнулся.
Она улыбнулась ему в ответ. «Даже в таком состоянии она такая красивая…» – подумал Джеймс…
– Джеймс, а что ты хотел мне сказать тогда, у дома Томпсонов? – вдруг спросила Мари.
Он посмотрел на неё, не зная, что ответить. Затем глубоко вздохнул и решил сказать правду.
– Мари, – он несильно сжал её руку. – Я хотел сказать, что я…тебя люблю.
– Что? – не поверила услышанному Мари.
– Я люблю тебя, – повторил он.  – Люблю. Ты, конечно, можешь мне не верить, но это так. Я влюбился в тебя с первого взгляда, ещё там в кафе. Но тогда я не придал этому значения и только тогда, когда увидел тебя на дне рождения Нины, понял, что действительно влюбился и уже не смогу жить без тебя. Потом когда мы вышли, хотел тебе сказать, но не смог, и поэтому просто тебя поцеловал, но ты ничего не почувствовала, ничего.
Глаза Джеймса снова наполнились грустью.
– Я почувствовала, я всё почувствовала, слышишь? – она смотрела на него с прежней нежностью. – Джеймс, я тоже тебя люблю! Пойми, и когда этот грузовик…ну, в общем, весь этот кошмар…в тот момент я думала только о том, чтобы с тобой всё было хорошо. Главное – чтобы ты жил…
По щекам Мари текли слёзы.
– Я люблю тебя, Джеймс!
– Родная моя, не плачь, – он коснулся рукой её лица, и капельки слез упали на его пальцы. – Всё хорошо, я рядом. Я всегда буду рядом. Я люблю тебя, Мари. Да, и ещё одно. Мари, ты согласна стать миссис Райдер?
– Что? Повтори, что ты сказал?
– Ты согласна стать моей женой?
– Да! Да! Да!
Он увидел в её глазах знакомый блеск и понял, что такое настоящее счастье. А всё достаточно просто – это блеск любимых глаз!