VENI, VEDI, VECI!

Уже несколько раз  Наташа, проходя мимо этого дома из розовых кирпичей, замечала в окне второго этажа  мужское лицо. Вначале она не обращала на него внимания, но ей приходилось ходить здесь каждый день к метро - 2 остановки - и она в институте. «Чего он всё смотрит? Курит, наверное, открыв окно?» Лицо симпатичное, но взгляд  его даже издалека  казался  полу-испуганным, когда Наташа  поднимала голову,  и  одновременно изучающе-страдальческим и слишком уж пристальным.   Однако,   Наталья, хотя и прожила немного, но и не мало – все 30, всё  же помнила про свои «грабли», сколько она уже совершила идиотских ошибок, и заплатила за них такой же ценой. Было, конечно,  любопытно: будет ли он стоять опять, но она не выдавала ни капельки  своей  заинтересованности.Это продолжалось с неделю.
   Однажды этот странный  мужчина приоткрыл окно, и когда Наталья уже   проходила, окликнул её:
- Девушка! Не пугайтесь! Подойдите поближе, пожалуйста!, - и он облокотился на подоконник. В руках у него не было никакой предполагаемой сигареты..
 «На психа не похож… А тон такой, как будто я  обязана ему  чем-то. Я помню, как нам говорил профессор, что людей с больной психикой значительно больше, чем мы думаем. Кто он? Брошенный любовник? Поэт  или художник с раненой душой?»  Она, действительно,   считала, что нормальный человек не может стать ни хорошим художником, ни поэтом: либо он будет слегка «сдвинутый по фазе», либо катастрофу душевную перенёсшим.  Так думала  Наташа, при этом ещё соображая, как ей поступить. Обычно в подобных случаях она не реагировала на обращения к ней незнакомых парней и вела себя так, будто ничего не слышала, не видела. А тут что-то   тормознула…
-У Вас что-нибудь случилось?..,-«Какое бледное лицо, хотя очень даже благородное, с модной бородкой…»,- подумала Наталья, разглядывая незнакомца.
- Вы не бойтесь меня. Дело в том, что я  художник, но… мне отсюда не выйти... Да мне не модель нужна, мне запал в душу Ваш облик, что-то в нём необычное. У Вас необычная красота.  Вы не могли бы попозировать мне?   Это ненадолго, я Вас уверяю.   Я заплачу за каждый сеанс…   Обязательно,  и,   если хотите, валютой..
 Что-то неуверенное это «заплачу», и потом, все художники во всём видят что-нибудь необычное, это Наталья  знала наверняка, хотя в искусстве не разбиралась. Но ведь  она сразу  поняла – художник или поэт! Интуиция!
  Ну вот, дальше-то что?  Она  совсем  не знакома с ним, а уже должна  во всю доверять?   «И почему он, как другие мужчины, ни разу не улыбнулся? Да, похоже,  что  я сегодня    с утра поглупела…»  Ноги сами подвели её поближе к окну с этим незнакомцем.
-А Вы что,  совсем один?,- с удивлением спросила она, заметив, подойдя поближе,   действительно, не совсем здоровый цвет лица мужчины, - И что Вы во мне нашли особенного?,-«Знаю что, глаза, волосы, цвет лица, осанка – эти мои  данные  многих завораживают.»   Наталья   сама про себя думала по Блоковски: «И веет древними поверьями её упругие шелка, и шляпа с траурными перьями и в кольцах узкая рука…»  Она и одевалась соответственно, стараясь придерживаться определённого стиля.  «Но написать с меня картину?! Очень даже интересно. Ладно, рискну.»  И она пошла по указанному адресу.   У двери он её встретил: не очень высокий, но   очень внимательный.   Наталья тоже   была с ним просто убийственно любезной. Жизнь полна неприятных вещей, но от приятных  какой  смысл отказываться. Да и любопытство вперёд её родилось…  Она же   считала себя большим знатоком человеческой натуры. Будущий врач, Наташа  весьма глубоко  увлекалась  ещё и психологией. Дожив до своих 30, она всё мечтала научиться читать мысли других, ну, хотя бы у близких…
-Благодарю за готовность идти навстречу, - мужчина опять  такими же по-собачьи  печальными глазами следил за движениями Наташи, снимавшей с себя пальтишко, но оставившей сумку в руках,  и с нескрываемым недоверием  и осторожностью  разглядывавшей  всё вокруг.
«Я  ещё не дала согласие. Мне  осмотреться нужно…И вообще художник ли он?», - опасливо думала  она   о человеке,  у которого в доме  уже находилась,  и пошла по направлению, указанному  его рукой…
-Документики  Ваши, - и Наташа   протянула свою руку. Её всё не покидала мысль о том, почему мужчина такой неулыбчивый, ведь девушку пригласил… Хотя не для каких-то там дел, да  она бы и не пошла тогда, если у неё хоть чуточку  бы  закралось подозрение!
Квартира была довольно свободной, и самая светлая комната была занята мольбертами, столиками с красками, холстами и другими разными принадлежностями художника. Сомнения  у Натальи  как-то   сами собой рассеялись. Как не было  уже и никакого страха, что она тет-а-тет с чужим мужчиной. Он смотрел на неё, и она уверена была, что одно её слово, и тот  никуда не денется, отпустит её. Ключ оставлен в двери, проверенный ею паспорт художника она положила к себе в сумочку, чем, наконец, вызвала улыбку у мужчины. И эта улыбка странно  поразила  её  своей  детскостью…
-Я – Виктор. А к Вам  как обращаться?, - спросил он и протянул руку, осторожно приподняв  ладонь  Натальи  и поднеся  её   тыльной стороной к своим губам.
-Наталья, - «А он достаточно уверенный в себе, манеры светские;   видно, что привычно для него вести себя так», - мелькнула  у неё мысль.
- Наташа, что, попьём чайку, или за работу,  – спросил у неё Виктор.
 «Ага, как бы с чая не последовало что-нибудь ещё», - подумала Наталья  и вежливо отказалась.
 -Ну что ж, тогда приступим к работе? Вы не передумали?
-Нет, нет! Я согласилась. Деньги мне нужны, давайте обговорим… Сколько сеансов?,- совершенно по деловому повела себя  Наташа. Она любила красивую одежду, и,  подработав на  этих сеансах, может, купит себе то красивое серебряное довольно массивное  кольцо-перстень, на которое она почти каждый день заходит смотреть в бутик, но пока никак не наберёт нужную сумму, хотя, на чём только не пыталась экономить. Родителям намекнула, те говорят, жди своего дня рождения, т.е.  ещё полгода.   Так кольца  тогда может и не быть уже!
   Виктор подошёл к Наталье, от него пахнуло свежей туалетной водой с тонким запахом и ещё как будто лекарством. Он усадил её на кресло,  накинул на неё кусок какой-то  атласной ткани пастелевого  тона,    раскинул её густые волосы в каком-то, одному ему понятом порядке….
  Краски, холст – всё у него под рукой, когда-то халатик приспособил  на себя…   Наташа  стала наблюдать за лицом Виктора.  « Лет 40, а ей   30.    А что это я сравниваю?  Да и жена, небось,  есть у него. В квартире вон  чисто, уютно.»
  Виктор так увлёкся своей работой, что на лице его отражались все нюансы сложности  дела, которым он занимался, либо удовольствия от хорошо подобранного цвета, удачно положенного мазка. Солнечные лучи играли в его шелковистых светло-русых волосах. В слегка прищуренных глазах появился  азарт игрока…
«А я думала, он разговаривать будет…», - думала Наталья, а  Виктор  всё  больше молчал…
Так прошли несколько   сеансов. Всякий раз как-то совсем  неожиданно Виктор  прекращал работу, отдавал  Наталье  деньги и провожал её до двери.  И всякий раз  Наталье  казалось, что делал это Виктор по какой-то вынужденной причине. Тем не менее,  она шла к двери, не забыв выяснить, когда прийти в следующий раз. Раз картина не готова – значит надо ещё позировать – так она про себя рассуждала. Она уже привыкла к Виктору, иногда приносила что-нибудь к чаю. Они даже стали общаться: Виктор в основном вопросы задавал, а уж Наташа  с удовольствием и популярно отвечала на них.
  В один из сеансов  Наталья смогла взглянуть на холст и обомлела. Картина была абсолютно готова. Но какой там себе предстала Наталья!   Это не красота – это  Великолепие!  Это талант!  Она смотрела и смотрела… Её не волновало, что это был её портрет, её поразило насколько краски светились, сочетались,  оттеняя друг друга,  перекликаясь с каким-то музыкальным произведением,  зазвучавшим  у неё в голове!   Но  Виктор вдруг  побледнел очень и не глядя на  Наталью, отодвинул в сторону  мольберт, прошёл в другую комнату. На её  вопрос,  когда была окончена картина,  он  не   ответил, как будто не слыша  её.   Виктора  не было некоторое время, и Наталья решила сама выйти к нему.  Однако,  он из другой комнаты каким-то глухим голосом  попросил Наташу  вызвать врача и добавил:
-Всё. Спасибо.  Завтра зайдите,  я рассчитаюсь с Вами  окончательно….
-А  почему…
Вопрос застрял у неё в горле.
Она  стояла около Виктора, который сидел в высоком кресле, голова его свесилась в сторону…
-Что с Вами?  Что мне доктору сказать..?
-Сердце…
У Натальи  задрожжали руки, но она заставила себя успокоиться, спокойно вызвала неотложку. А Виктору предложила помочь принять более удобное положение на диване, расстегнула рубашку на груди…. Он слабым голосом поблагодарил её и попросил уйти. Но Наталья  решила остаться…. Она села около Виктора, взяла его руку, на которой были следы краски. Наташа  быстро  намочила полотенце, протёрла лоб и руки  Виктору.  «Неужели инфаркт?, - испуганно думала она, - такой молодой…»
-У вас уже было такое? Наверное,  в больницу нужно?
И тут Виктор улыбнулся  ей, кажется, за всё время во второй раз.
-Не бойся девочка, это не инфаркт, просто сердце болит.  После трагедии, когда потерял семью, начались проблемы. Иди на занятие. Деньги у меня вон в том кармане….Возьми сама. Вдруг, завтра меня не будет…
-Как не будет?, - Наталья аж поперхнулась и  не знала, что делать, но уж уходить до приезда скорой точно не собиралась..
Доктор мужчина прошёл  сразу к Виктору, видно, бывал здесь не раз,  тихо поговорил с ним о чём-то, сделал укол в вену, потом повернулся к  Наталье:
- Лежать, не двигаться часа два, потом потихонечку можно опять вставать. Ну, что я рассказываю? Он всё знает. Мы,  к сожалению,  бессильны помочь Вам….   Но вызывайте,  поддерживающий укольчик  всегда   сделаем.
  И,  попрощавшись как-то по доброму с Виктором, доктор  пошёл к выходу,  Наташа  проводила его до двери.
-Вы в курсе, что ему осталось  совсем немного? - неожиданно спросил он у Наташи.
-Как немного?,- оторопело переспросила Наталья и, вспомнив, наконец, что она сама без пяти минут врач, спросила, что с Виктором, и почему ему нельзя помочь, поместив в стационар.
-Ну как вы хотите  -  две операции безуспешны, сосуды, аорта слабая….
-Это последствия стресса?,- задумчиво спросила она доктора.
-Не только стресса..  Тут и детдомовское детство сказывается, ревматизм,  и потом служба в армии….с больным сердцем,  а потом эта утрата, сосуды не выдержали… Жалко. Человек хороший, талантливый.   А какие картины пишет!…
   Наталья  подошла к Виктору. Он был, как в полудрёме.   Лицо слегка порозовело.
-Как же вы один живёте?, -тихо  задала она ему вопрос, а практически    себе самой. «Ведь и квартиру, наверное, он сам  содержал…»
-А давайте я вам бульон сделаю?,- произнесла Наталья, не надеясь, что Виктор её слышит.
-Нет, не надо, идите. Спасибо. Возьмите деньги…, - Виктору было непросто говорить, и Наталья, подойдя к нему, погладила его по лицу, что давно хотелось ей сделать, наверное инстинкт материнский срабатывал, так она посчитала. Но когда прикоснулась к Виктору, почувствовала, какую-то ответную реакцию от тела Виктора, что-то вроде лёгкого электрического заряда. Ей приятно было его гладить, хотелось дать какое-то лекарство, чтобы ему стало легче. В груди у неё   неприятно щемило, глаза щипали – вот-вот разревётся…
-Я не оставлю вас в таком состоянии…
-Деточка. Я хорошо себя чувствую. Тогда давай ещё поработаем с тобой!, - вдруг встрепенулся Виктор, - у меня ещё идейка появилась…
-Да нет же! Вам доктор сказал лежать!
-Но мне хочется написать ещё один твой портрет, я уже представляю, как всё должно прекрасно получиться….
 Наталья  не могла спорить с ним,  Виктор  держался довольно уверенно. И когда они стали по- прежнему работать над портретом,  Наталья  не выдержала, стала расспрашивать Виктора о его болезни, операциях. Виктор  пожаловался ей со снисходительной улыбкой, что плохо, что он не может выходить, второй этаж, а уже не может. Спросил у неё,  на кого она учится. Удивился, когда узнал,  что  она  заканчивает   медицинский.
  Наталья  пошла на кухню и обнаружила там абсолютно пустой холодильник. Она объявила Виктору, что пойдёт,  сходит в магазинчик, взяла рецепт, оставленный доктором,  и деньги, на которые указал Виктор, там их было  всего несколько  тысяч рублей. «Не густо»,- подумала Наташа.
Забежала в аптеку, в магазин, приготовила  овощной бульон, заварила чай. Проветрила комнаты.  А потом, назавтра,  предложила  сходить  погулять, сказала, что  поможет, они пойдут очень тихонько, с передышкой….
  Виктор улыбался…Искренне  и радостно!  Все в таком возрасте хотят жить, а услышав приговор врача,  цепляются за самую малую надежду. Да пусть он завтра умрёт, но сходит,  погуляет с этой милой девушкой. Сейчас ему, как никогда, хотелось жить, не смотря на боли в груди и  всё нарастающую слабость.  Он дописал портрет, который задумал очень давно! Можно и уходить из жизни, но напоследок, нужно набраться сил  и  погулять с ней! Как  совсем здоровый человек! Это будет так здорово!   Она за это время стала ему такой родной, ему только не хотелось, чтобы она об этом догадалась….
  После ужина Наталья попросила   Виктора:
-Покажите мне  все свои  картины, пожалуйста.
 Виктор не возражал, и они прошли в другую комнату, где стояли рядами написанные им ранее картины, накрытые  большим куском ткани.   Проглядев их, Наталья впала   в прострацию. Картины были неизвестного ей жанра, но отойти от них  у неё не было сил, то одна, то другая притягивали взгляд своими сочетаниями цветов, неожиданностью сюжетов и ещё непонятно ей  чем..
-Вы выставлялись?, - спросила она тихо,  заворожённо глядя на холсты.
-Было дело когда-то, до болезни. А сейчас сижу в четырёх стенах, иногда в больнице лежу по месяцу. Вот где тоска съедает: так тянет к краскам. Я уж теперь и ложиться в клинику  стал отказываться. Сколько проживу, столько и проживу. Всё равно уже ничем помочь не могут.
-Виктор, я останусь у Вас, родителей я предупредила. Кстати, они у меня  тоже врачи. А я собиралась в театральный, но в последний момент решила не изменять семейной традиции.
-И что, родители так, с лёгкостью,  разрешили  тебе остаться у незнакомого мужчины?
-Нет, т.е. да. Я сказала, что у подруги… Я им всё объясню, - опустила голову Наталья. 
-Вам не надо заниматься мною. Если для практики только?,-произнёс Виктор серьёзным голосом. А Наталья неожиданно рассмеялась:
-Мы с вами то на «вы», то на «ты», вы не заметили?  Надо что-то менять…. Виктор, я  будущий врач. Я не могу вас оставить,  вы очень слабы. Я не могу оставить тебя….
-А мне очень хочется дописать твой   новый портрет….
  Они  снова поглядели  друг на руга и засмеялись: как сноха со свекровью, последняя хочет,  чтобы её называли «мамой», а сноха никак не решится!
  На следующий день  Наталья  уже помогала  Виктору  одеваться…  Они очень медленно прошлись по лестнице, посидели на скамеечке  в сквере. День был как по заказу: тёплый и безветренный.  Виктор был очень интересным собеседником, и только слабый голос выдавал его болезненное состояние.
  Вечером Наталья  постелила  Виктору  в его спальне, а сама ушла в другую комнату на диван. Но ночью она перебралась к нему, послушала дыхание, затем встала, открыла компьютер, порылась в поисковиках….
   Утром она угощала своего подопечного  салатом из овощей и сырниками с чаем.
-Будем бороться с холестерином и укреплять сосуды…
  Так прошёл месяц.  Виктор исполнял  безусловно  указания Натальи, а она, глядя на Виктора, думала, что если его не станет, ей будет очень-очень  больно. Она ходила на лекции, потом спешила в аптеку, магазин. К ним приезжал её папа, с которым Виктор познакомился, а папа,   посмотрев на дочку, сказал:
-Вы со своим клиентом езжайте-ка  на нашу  дачу, там хорошо, а что нужно мы будем привозить….
     Однажды, когда Наталья  помогала Виктору накинуть лёгкую курточку, тот отстранил её:
-Наташ, я сам….
  А потом привлёк её и тихо прошептал: спасибо тебе, добрая  моя ты фея..   Я же должен уже умереть, а я всё жив, это благодаря тебе….   
  Ему заметно стало лучше. Холестерин понизился. Одышки почти не было.
-Наташ! Ты как Наполеон!
- Это почему?
-Ну как же!  Пришёл, увидел, победил… И ты: пришла, увидела… победила.. Я жив!   Мы с тобой дописали прекрасную картину, и ещё будет не одна.  Да и режим с тобой  не так сложно исполнять,  правда! А один я бы ничего не смог.  Это всё благодаря тебе., -   Он опять притянул к себе  Наталью…  Он помнил, как в минуты  болезненной слабости она гладила его по голове,  чувствовал теперь, что его сердце бьётся только благодаря присутствию Натальи,  с её уходом  оно     перестанет работать…. Но и задерживать  Наталью уже было свыше его сил: он не хотел подвергать её такой опасности: вдруг влюбится в него,  больного, зачем ей это. Надо как-то распрощаться. Вот он ещё пару картин допишет….   Он уже приготовил ей записку: «Я умру, картины твои, на память.»
  Однако, так получилось, что  Наталья   увидела эту записку, и, смяв её,  она нежно обняла  Виктора:
- Художник ты мой!  Пиши!   Но я от тебя не уйду.   Папа сказал, что твоё    состояние намного лучше, поедем ещё обследуемся.    Виктор, так получилось, я не заметила как, но   я люблю тебя, и я не смогу без тебя жить.
 Виктор взволнованно обнял её:
-Прости меня, если б я тогда знал, что тоже влюблюсь, я бы ни за что не остановил  бы тебя. Но ты ведь какая оказалась:  VENI, VEDI, VECI !
  Наталья рассмеялась.    Ей ещё предстояло сказать Виктору, что ему  необходимо  выдержать ещё одну операцию на сердце.  Папа сказал, что  она, эта операция, обязательно  поможет Виктору, и он будет  жить!