Пенки с топленого молока

            

         Говорят,  у  человека  не  может  быть  две  родины,  как  не  может  быть  двух  матерей.  Неправда!  У  неё  было    две  матери,    две  родины  и  даже  два  отца.  Вот  только  бабушка  была  одна-единственная.  Одна  на  двоих. Варвара  Трофимовна,  которую  все  называли  баба  Варка.

                ***


    На  широкой  русской  печи   всегда   тепло  и  уютно. Пахло  тыквенными  семечками  и  луком, днем там  можно   играть  в  костянки,  а  по  вечерам  слушать  бабушкины  сказки,  в  которых  всё  хорошо  заканчивалось.  Волька  любила  её,  эту  русскую  печь,  любила  свою  бабу  Варку,  тётку  Машу,  дядьку  Василя,  который  являлся  не  только  родным  отцом  её  двоюродного  брата  Коли,  но  и  крестным  самой  Вольки.

   Вообще-то,  Волька  была  Ольгой,  только   белорусы  это  имя  произносят,  как  Вольга,  а  уменьшительно-ласкательно -  Волечка  или  Волька.  Против  Вольки  Ольга   не  возражала -  ей  было  всего  три  года.  Но  она  возражала  против  того,  что  баба  Варка,  снимая  пенки  с  топлёного  в  глиняном  горшке  молока,    давала  эту  вкуснотищу  не  только  ей,  но  ещё  и  Коле,  хотя  Колю  Волька  очень  любила.


     Зимой  он  катал  её  на  санках,  летом -  на  велосипеде,  рвал  для  неё  самые  вкусные  яблоки,  самые  сочные  вишни  и  всегда  защищал  от  противных  соседских  мальчишек.  Ему  она  готова  была  отдать  все,  кроме    желто-коричневой  и  бесподобно  вкусной  молочной  пенки. 

  Коля  тоже  любил  Вольку  и  каждый  раз  собирался  уступить ей  свою  долю  пенок,  но  когда  баба  Варка  протягивала  ему  деревянную  ложку  с  этим  исходящим  парком  чудом,  сам  не  понимал,  как  оно  оказывалось  в  его  желудке.  Он  виновато  смотрел  на  Вольку  и  шепотом  обещал  исправиться  к  завтрашнему  утру,  а  сегодня  отдать  ей  в  качестве  компенсации  одну  из  своих  двух  конфет,  которые  вечером  принесёт   им  батька.  Таким  образом,  у  Вольки  их  будет  целых   три!
   Коля  был  чуточку  постарше  своей  сестренки  и  уже  умел  считать  до  десяти. 

  Волька  называла  крестного  папой,  а  свою  тётку  Машу -  мамой.  Они  не  делали  различия  между  родным  сыном  и  племянницей.   Напротив,    Вольке  всегда  доставалась  бОльшая  доля  внимания -  она  младше  Коли,  она  девочка  и  слаба  здоровьем.   Да  разве  могло  быть  иначе,  если  родители  Вольки  три  года  назад  привезли   её   к  ним  восьми  месяцев  от  роду  и  уехали  опять  на  Сахалин?
 
   Нет,  у  Вольки  хорошие  родители,  они  не  бросили  её,  просто  так  сложились    обстоятельства,  что  остаться  на  материке  у  них  не  было  никакой  возможности.

  Вот  поэтому  и  получилось,  что  тётя  заменила  Вольке  мать,  крёстный  -  отца,  Коля  -  родных  братьев  и  сестер,  а  баба  Варка  -  всех  прочих  недостающих    родственников. И  не  только  на  три  года  -  на  всю  её,  Волькину,  жизнь. 

  Сахалинское  заточение  родителей,  наконец,  сменилось  Сибирью,  куда  они  и  увезли  трёхлетнюю  дочку.  Увезли,  чтобы  через  год  вновь  посадить  её  на  теплую  печь  под  крыло  доброй  бабы  Варки,  тётки  Маши  и  крёстного - Волька  была  больна. 

  Белорусская  семья  опять  отпаивала  девчушку  парным  козьим  молоком (кстати,  именно  для  неё  было  приобретено  это  экзотическое  для  тех  мест  животное) и  свежими  куриными  яйцами.  ВЫходили -  ожила  Волька.
  Дети  снова    вернулись  к  прежним  играм, баба  Варка  так  же,  как  и  год  назад,   баловала  их  вкусными  пенками  и  рассказывала  сказки,  а  батька  после  работы  приносил  им  по  две  конфеты,  одну  из  которых  Коля,  как  и  прежде,  отдавал  сестрёнке. 

   Так  и  металось  Волькино  полосатое  чёрно-белое  детство    между  Сибирью  и  Белоруссией. 

               

  К  тому  времени,  когда  Колю  призвали  на  службу  в  армию,  Волька  стала  уже  Ольгой,  жила  в  Сибири  и  заканчивала  среднюю  школу.  Теперь  их  связывали  письма  да  бесконечная  родственная  любовь  брата  и  сестры.  Куда  пойти  учиться  дальше?  Здесь  сомнений  не  было.  Только  в   Белоруссию,   только  туда  поедет  она!  К  бабе  Варке,  к  тетке  Маше,  к  крёстному!  А  там  и  Коля  вернется,  и  опять  они  будут  все  вместе.  Конечно,  игра  в  костянки  и  пенки  с  топленого  молока  остались  в  детстве,  но  Ольге,  пусть  и  повзрослевшей,  так  не  хватает  её  старшего  брата и  любимой  белорусской  семьи!

  Баба  Варка  решительно  не  желала  признавать  "русскую  взрослую   Ольгу"  и  звала  её  прежним  именем  -  Волька.  Да  и  для  тёти  Маши  с  крёстным   она  оставалась  всё  тем  же  маленьким,  беззащитным  дитём,  той  же  Волькой,  пусть  даже  теперь  она  и  учится  в  самОм  университете.

   Коля  отдал  свой  воинский  долг  сразу  двум   республикам   (призванный  на  службу  в  Белоруссии,  служил  в  подмосковном  Реутове),  вернулся  домой  и  женился  на  красивой,  доброй  и  отзывчивой  девушке  из  соседней  деревни  Храковичи.    Так  в  их  семье  появилась  ещё  одна  Волька.   Вольки  стали  подругами.    
                ...


  А  потом  жизнь  развела  их  в  разные  стороны.  Переписывались.  Но  после  Чернобыльского  коллапса  Волька  потеряла  свою  родню.

 Коля  сам  отыскал  её.  Через  годы.  Через  расстояния.      


                ***

  Давно  уже  Вольку  зовут  Ольгой,  добавляя  при  этом  ещё  и  отчество.  Давно  ушли  в  мир  иной  дорогие  сердцу  баба  Варка,  тетя  Маша,  крестный  и  её,  Ольгины,  родители.  Тысячи  километров  отделяют  Иркутск от  Бреста,  да  ещё  государственная  граница  пролегла  между  Колей  и  Волькой. 

   Только  память  безгранична  и  в  пространстве,  и  во  времени...  Закроет  Ольга   глаза  -  и вот  они,  картины  детства,  такого  близкого  и  такого  далёкого.   

    Пляшущие  отблески  огня  на  тёмных  стёклах  окна  напротив  печи -  когда  она  топилась,  электричества  в  целях  экономии  не  включали.  Возле  печи  пОрается (управляется  с  чугунами,  чугунками  и  горшками) баба  Варка.    А  вот  и  две  светловолосые  головёнки... 

    Коля  смотрит  на  шестидесятилетнюю  Ольгу  из  их  далекого  детства  своими  безоблачными  голубыми  небушками,  и  слышит  она,  как  наяву:
 
  - Волька,  НА,  трымАй (держи)   цукерку, а  як  бацька  пранiка  прынясе,  я  табе  щэ  i  яго  аддам. 

   И  ведь  отдаст  он  ей  свой  пряник,  этот  самый  родной  двоюродный  брат! 
   Всё  отдаст,  кроме... пенки  с  топлёного  молока.   

 
(Продолжение  следует)
 
http://www.proza.ru/2013/06/26/464