Молодо - зелено

Взводный любит чай горячий,
А подружка хрен стоячий.
У них свары  день-деньской…
Это ль, право, не отстой?!

Расхождение такое
Не дает им всем покоя.
Лаются да лаются,
Одним словом, маются.

Лишь под утро засыпают
И тогда не отдыхают:
Взводный шлёпает губами,
Танька дрыгает ногами.

* * *

Из округа в дивизию пожаловали социологи. Пожаловали, чтобы исследовать морально-психологическое состояние военнослужащих, в частности, офицерского состава.

Полковник Сердющенко презрительно скривился, но промолчал: чтобы не накликать на седую голову очередную беду, отказался от идеи выразить своё «фэ». Однако  заму по воспитательной работе строго-настрого наказал:

- Ты мне тут ворон не лови – бди, понял?

Подполковник Сироткин приказание принял к неуклонному исполнению. Исполняя, решил для себя, что в данном случае лучше перебдеть, чем недобдеть.

Социологи среди офицерства распространили некие анонимные опросные листы, а после заполнения  собрались было покинуть пределы части, но Сироткин был начеку.


- Э, нет, - по-отечески ласково сказал он, - вы не в колхозе имени Буденного, а в строевом воинском подразделении, а посему, голубки мои, дозвольте лично мне одним глазом глянуть в опросные листы. Мало ли чего мужички с дуру могли накарябать.

Социологи согласились отсрочить убытие на пару часов.

Подполковник Сироткин сидит и шуршит опросными листами, сидит и вслух комментирует:

- Так… Отлично… Головастый… Умно отвечает…  А этот… себе на уме… Вон, как заковыристо ответил: ни нам, ни вам… Философически… Не зря мужика учили… Далеко пойдет… Высоко взлетит…

Второй час пошел. Почти сотня опросных листов Сироткин благополучно переместил из стопки слева в стопку справа. И тут его острый глаз уперся в нечто.

- Это еще что за хрень? – он обратился к началу опросного листа, чтобы найти ответ на свой собственный вопрос, но там, к его несказанному удивлению, - ничего. – Эй, вы там, - в сердцах крикнул он, - охломончики! – пулей влетел один из них, ну, то есть один из помощников его. – Графолога сюда! – прибыл графолог. – Кто? – спросил он и ткнул жирным пальцем-обрубком в опросный лист. – Сколько минут потребуется?

- А нисколько, товарищ подполковник. Из вновь прибывших. Не успел забыть.

- Сосунок, значит?

- Так точно.

- И кто же этот ублюдок?

- Лейтенант Гаврилович.

- Сюда, этого подонка, не медля!

Вот и Гаврилович. Стоит, а поджилки трясутся. Впервые перед Сироткиным и не знает еще, чем все может закончиться.

Сироткин тычет пальцем-обрубком в бумагу.

- Ты?!

- Я, товарищ подполковник!

- Ты что написал, а?

- Ответил, как на духу, товарищ подполковник.

Заместитель командира дивизии по воспитательной работе нервно бросает в его сторону опросный лист.

- Читай вслух!

- Ваше социальное…

- Да, не это,  дурак! Ниже!

- Сколькими языками владеете? - читает Гаврилович. – Я честно… не соврал.

Подполковник заёрзал на стуле.


- Ну и что ты ответил? Прочитай мне. Читай так, как написал.

- Я написал: тремями. А потом расшифровал, какими именно.

- И какими же?

- В совершенстве владею русским, командирским и матерным.

Сироткин бросает в его сторону ручку.

- Зачеркни и сверху напиши правильно. Диктую: в совершенстве владею двумями языками, а именно – русским и командирским.

Гаврилович исполнил приказание.

- Но, товарищ подполковник…

- Молчать, сосунок! – рявкает Сироткин, вскакивает и топает ногой. – Пора бы знать, что командирский и матерный – это один и тот же язык, - подполковник садится. – Свободен! – Гаврилович уходит, а Сироткин в след ему ворчит. – И чему в этих училищах учат? Вот раньше… Нет, нынешних учить – деньги на ветер.

ПЕНЗА, июнь 2013.