Мероприятие с клубникой

Писалось для Весенних шипперских ДА-войн 2013 года

Когда к вечеру она добирается до своих покоев, то мечтает только об одном – прилечь и отдохнуть. Блаженно вытянуться и больше никем, никем не командовать. Может, даже наоборот.
Она отсылает прислужницу и гасит все свечи, кроме одной. Она знает: лучик именно от этой свечи прорежет темноту, упадёт в щель, за приоткрытую дверь в тёмный коридор, а потом и за другую дверь. И будет сигналом.
Мередит успеет снять доспехи, сменить рубашку и лечь. Что ж он так копается, почему он опять по уши в бумагах – сколько же их, что даже его уши наружу не торчат?
Или даёт ей время подготовиться?
Как легки его шаги, как неторопливо он движется – а она ж разве покажет, что скучала? Она лежит тихо, дышит ровно, у неё даже лириум в крови не всплёскивает от приближения мага.
А ведь должна бы чувствовать отвращение, страх и желание подавить, уничтожить… А хочется только расслабиться.
Когда она только пришла сюда – и помыслить не могла, что когда-нибудь полюбит мага. Да даже подпустит его близко. Что стерпит хоть одно прикосновение… А вот поди ж ты.
Она не припоминала, чтобы замечала Орсино, пока они были юными. Даже на его сверкающий взгляд не натыкалась ни разу. Когда на пост Первого Чародея вдруг предложили эльфа – Мередит подумала: он не осмелится ей перечить. Сработаться с ним будет легко.
И ведь сработались же. Только совсем не так, как ей думалось.
Как тогда, так и теперь она чувствовала: он будто знает что-то, чего не знает она. И это побеждает в нём страх.
…Да, он готов был до последнего защищать своих подопечных. Но пока не доходило до этого – он совершенно не собирался с ней ссориться. Не заискивал, только улыбался. А однажды угостил ягодами – и Мередит опешила. Нет, не замерла, а протянула руку, подставила ладонь… Ощутила его случайное прикосновение. И вот тут замерла.
А он будто и не заметил.
Вот и сейчас он ложится с ней рядом так легко и естественно, будто по-другому и быть не может. А она затаивает дыхание и ждёт, пока он коснётся губами её век. Вот тогда будто нехотя она закидывает руки ему на шею.
– Устала? – шепчет он чуть слышно. Она скорее ощущает его слова.
– Очень.
Он гладит её всю, сперва сверху вниз, потом снизу вверх – при этом заодно снимая с неё рубашку. Мередит чувствует, как по всему её телу бегут мурашки.
Он касается её где хочет и как хочет – и всё же очень осторожно. Зато не только руками, даже губами своими горячими – не только. Он запросто может уткнуться лицом ей в грудь и при этом сводить Мередит с ума. Просто задевая по очереди её соски кончиками ушей. А может сделать нечто и совсем неприличное, если скользнёт по её телу ниже. Прочертит линию по животу и проведёт дальше, раздвигая завитки. Одними касаниями ухом к сокровенному он, бывало, возносил её к небесам…
Но пока он не заходит столь далеко – она лишь вздрагивает, вздыхает, принимает ласки, раскрывается. Сама ничего не делает. Но даже не пытается показать, что всё это ей безразлично. И наконец какой-то её вздох становится стоном, какой-то её стон становится криком, и она мельком думает: хорошо, что стены толстые… И замирает, тянет его на себя, прижимая к себе его худое и лёгкое, но ладное и так невозможно подходящее ей тело… Пусть наслаждается.
После он будет целовать её в губы долго и благодарно. И останется с ней до утра. Ни слова о делах, никакого выяснения отношений, только общее тепло и забытье.
Советоваться будут ранним утром.
…Орсино сам до сих пор удивляется, как легко и почти незаметно забрал её в руки. Когда-то ему достался бесценный дар – её девственность, только важнее было другое. Её доверие. Он совершенно искренне зовёт её «свет мой» – тем более что только в мыслях. Он расчёсывает ей волосы на ночь и по утрам – и от души этим наслаждается. Но ни на миг не забывает о том, чтобы научить её думать как он. Он наслышан о её личной трагедии, но всё ещё надеется, что это лечится теплом. Он никогда не использует на ней магию, зато кормит её с рук. Клубникой.
Может быть, это не зря.

Март 2013