Твоя дочь и...

Посвящается Ёжику, с которым мы обсуждали варианты,
и Суране, без которого история не получила бы логического завершения

Написано в продолжение и в развитие фика «Окаянное зелье». Сначала просто обсуждали, с кем бы лучше было Нерье устроить личную жизнь, потом эти наработки я решила использовать для Весенних шипперских ДА-войн 2013 года.
* * *
Нерья Сурана была исключением из всех правил. Её мать принадлежала к людскому племени, но сама Нерья выглядела как чистокровный эльф. И очень долгое время даже не догадывалась, какие тайны скрыты в её прошлом.
Первый Чародей Ирвинг всё знал. И Рыцарь-Командор Грегор тоже. Только, конечно, даже старый маг, видевший в девочке большой потенциал и привязавшийся к ней, не собирался, не считал себя вправе всё это разглашать.
Нерья узнала, только когда попала за зеркало.
Нет, конечно, она не могла лично помочь Морриган с её ритуалом. Жаль, кстати. И совсем уж близкими подругами они никогда не были. Но всё же Нерья сделала для дикой ведьмы всё, что могла. И потом, после всего, та недвусмысленно намекнула, что ей и в дальнейшем не помешала бы помощь. С дитёнком-то…
…Вот так Нерья попала в совсем другой мир, где ей многое и открылось. В том числе и её собственное происхождение. Юные маг с храмовницей на время скрылись в Ферелдене, чтобы никто не узнал, что согрешили они не без последствий. «Последствие» как раз и приютил ферелденский Круг.
А узнав всё от и до, Нерья чудом, в последний момент, успела перехватить родителей в шаге от непоправимых поступков.
После чего Мередит и Орсино наконец сбежали вдвоём из Киркволла. И теперь новости из странного мира, где поселилась их дочь, долетали к ним напрямую.
Только вот дальше эту историю рассказывают по-разному.
* * *
– Нечего сказать, пришли вести из-за этого вашего зеркала! – Мередит даже плечами передёрнула. – Вот так внезапно…
– Да не переживай, ты в любом случае ещё не старая.
– Орсино! Я сегодня ещё не обещала тебя убить? Я даже не из-за этого переживаю! А из-за того, что девочка связалась с бандитом и от бандита родила.
– Зато он эльф.
– Ты всё-таки сегодня нарвёшься. Уж лучше бы она с Калленом сошлась, я его хоть знаю как облупленного!
– Он же параноик. И рано или поздно заработает лириумную зависимость. А этот её Зевран по крайней мере не ноет. А ещё – заметь, он не маг.
– Это аргумент… И всё равно, девушка из приличной семьи не должна путаться с наёмным убийцей!
– Что я слышу? Мы с тобой спим двадцать пять лет, и сегодня я внезапно узнал, что у нас, оказывается, приличная семья!
– Вот поэтому и Каллен. Он, в отличие от тебя и твоей дочери, хотя бы почтителен!
– До поры до времени. Мне интереснее другое: она же Серый Страж, по всему она не могла иметь детей…
– Дети не спрашивают, могли они завестись или нет, особенно когда они твоей крови, чучело ушастое!
– Только ли моя это кровь…
…А может, всё было совсем не так.
* * *
– Да меня не то смущает, что Нерья встречается с девушкой! А то, с какой!
– Она служит Церкви, и мне этого достаточно, – спокойно отозвалась Мередит. – И я слышала о ней только хорошее, и от людей, которых я уважаю.
– Судя по тем слухам, что доходили до меня, Лелиана служит только себе.
– Это домыслы. Твоих дружков и Защитницы в первую очередь. Мне вполне достаточно того, что она не бывает за зеркалом. А выманивает Нерью к себе.
– Быть может, это часть игры. Кто знает, чего эта прекрасная сестра желает на самом деле. Она очень коварна.
– Уж будто ты не коварен! По крайней мере, от Лелианы в подоле не принесёшь, – в её взгляде была давняя неизбывная обида. – И вообще скажи спасибо, что твоя дочь не связалась с корольком, на которого я не так давно наорала! Он позорник. И всё равно бы её бросил.
…А ещё говорят, что на самом деле судьба Нерьи сложилась совершенно по-другому. И если бы это было так – то, возможно, Мередит и Орсино даже сошлись бы во мнениях.
* * *
– Я даже не знаю, что хуже. Думала, сильнее зеркала меня уже ничто не подкосит. Но тот, из-за кого она оттуда вернулась…
– Я тоже не понимаю, что между ними общего. Моя маленькая девочка и этот… Он же её должен считать… ну, примерно, опасным оружием на свободе. И какое может она у него вызывать желание, кроме как зашить рот и связать руки? – у самого Орсино руки уже дрожали.
– Это может влечь за собой… всякие ещё желания, – Мередит нервно усмехнулась. – Только приличному разумному существу за такое должно быть стыдно. И я поняла так, что твоя дочь… Нерья сумела заставить этого кунари себя уважать.
– Ещё бы он её не уважал! Если я только узнаю, что это не так и что он к ней применяет свои идиотские понятия – мало ему не покажется! Как будто мало я пожёг таких, как он!
– И мало я их порубила! Только знаешь, даже если у них там что-то не так – нам она об этом не напишет и не расскажет. Даже если уже не влюблена до ослепления и не считает, что всё замечательно, в том числе ему подчиняться.
– Я очень надеюсь, что всё же это он ей подчиняется. Как своему командиру. Иначе – это же ужас.
– Она пишет, что всё именно так и есть. Но ведь даже знай она нас получше – не стала бы плакаться. Родители – они переживают. Для родителей у детей всё всегда должно быть хорошо. Родители всегда на стороне родной крови, а не какого-то там хрена с рогами… так, стоп, он у неё хрен без рогов, но не суть, главное, что мы и так против него настроены, а значит – она не станет давать ещё лишних поводов.
– Да, так. Она наверняка всё время боится нам не понравиться – после того, как наконец нас нашла. Привыкла решать сама для себя и за себя – а теперь не оглядываться не может. Я бы в её жизнь, конечно, не лез…
– Я бы тоже не лезла. Если бы была уверена, что всё и вправду нормально. А то хорошо, конечно, что она бросила это жуткое зазеркалье – но вот ради кого… Мотается там с ним по его землям, набирается его глупостей, чего доброго – Кун примет…
– Я очень надеюсь, что не примет. Может, даже как раз ему мозги прочистит – печеньем и разного рода личными заслугами. И утащит к нам жить. В смысле, может, не к нам, а в Ферелден. И всё равно – как же всё это… Она такая маленькая, хрупкая…
– Ну да, ничего моего, я знаю.
– Кроме, может быть, упрямства.
– Ещё скажи – умения водить избранника на верёвочке.
– Он не я, да и… ладно. Ты не дослушала, чего я боюсь. Он же огромный! Ей просто может быть с ним больно.
– Было бы невыносимо – бросила бы. Она ему не жена и не обязана. И насколько я разбираюсь в их обычаях – это она должна его разводить на постель.
– Как ты спокойно об этом говоришь!
– Ну так это же лучше, чем когда пьяная рожа, или, например, не пьяная, но коварная, лапает невинную девочку и вдалбливает ей, что, мол, не отдашься – значит, не любишь. В их случае можно надеяться, что всё идёт так, как хочет она. Учитывая всё, что ей уже удалось, – я не удивлюсь. А ещё – я, конечно, лично не проверяла, но сильно подозреваю, что слухи о мужских достоинствах кунари – косситов, если быть точным – здорово преувеличены…
– Какая ты…
– Какая? Если ни с кем кроме тебя никогда не была – это ещё не значит, что ушки у меня золотом занавешены. Как и у тебя, впрочем.
– Уши в золоте я видел как раз только у кунарийского начальства. Вот, да, спасибо Создателю за то, что коли Нерья с этим своим Стэном разбегутся – хоть с ребёнком нянчиться не придётся. Ты представляешь, что бы у них родилось, если бы могло? И смогла ли бы девочка это пережить?
– Вот об этом предпочитаю не думать. Она и так нарушила слишком много законов бытия…
…Но кто бы что ни говорил – вот как всё было на самом деле.
* * *
– Я их совсем не такими представляла, – размышляла вслух Нерья Сурана, пристроив голову на груди возлюбленного. – Ещё давно, в Круге, слышала стороной, что есть в Киркволле такие, выбились вот, и что у них там совсем не то, что у нас. Думала ещё – надо же, эльф и вдруг Первый Чародей!
– Тебе тоже хотелось?
– Не знаю. Не думаю. Страшно, когда за столько всего отвечаешь.
– Тебе и за большее пришлось.
– Мог бы и не напоминать. Я про мать сказать хотела. Я в своё время такого про неё наслушалась! Всё думала – как же всем нам и Ирвингу повезло с Грегором! И как не повезло несчастному эльфу, мало и так косятся. А потом я узнала. И тут мне стало совсем нехорошо. Потому что грехи молодости – это вообще такая вещь, которую стремятся загнать под ковёр, а когда они ещё и портят весь твой образ… Как же, думала я, должна она ему мстить за то, что когда-то не устояла! И меня, думала я, она должна была ненавидеть… – Нерья помолчала, видимо, пытаясь угадать его реакцию. Не преуспела. – А потом я их увидела. И поняла: да, они ссорятся до ненависти, почти до гибели своей ссорятся, только это не главное.
– Где ж не главное, если не окажись ты там – их бы уже не было? Это факт, а не комплимент.
– Все ошибаются. Даже фатально. Только всё равно… Они друг без друга не могут. Вообще ни дня, ни часа. Это совсем не то, что глупо согрешить в молодости, а потом отводить глаза и держать камни за пазухой. Это единение, даже если думать и вовсе по-разному. Такое особенное единение – на спорах. И, может, ей и стыдно перед собой, матери-то моей, которую никак нельзя было заподозрить, что имеет она ко мне отношение, а вернее, может, она стесняется, что без отца ей никак, но ведь любит же! И доверяет, как бы ни контролировала. Надеюсь, и меня она любить научится. Ей пока, думается, попросту страшно. Она меня совсем не знает и не понимает, вот с отцом совсем по-другому, будто и не расставались…
– И всё равно ты предположила, что к роману с кунари они отнесутся одинаково.
– Хотя бы в этом я не ошиблась.
– Но в том, что стоило городить такой огород – да.
– Увы. Я-то думала, мол, нормально будет сказать: дорогие родители, на самом деле я не беременна и не рожала, я не связалась ни с антиванскими бандитами, ни с орлейскими шпионами – прости! Я не посягала на высокие принципы безрогого адепта Кун, и, кстати, часть этих слухов вообще не моего авторства, я всего лишь… А родители мне и говорят: разве надо было пугать нас так сильно? Правда бы нас и так в ужас не повергла, мол.
– То есть тот факт, что я тебе в отцы гожусь, их не смущает.
– Это как раз из разряда «не главное». Была бы любовь, – Нерья нежно и бережно накрутила на палец его прядь-косичку. – А так отец сказал, что понимает, к чему были слухи про Стэна – мол, раз он меня не оценил и решил любить как родину, а не как девушку, то вот пусть теперь ему будет стыдно глаза к себе в Пар Воллен показать. Ой, вот это я тебе, наверно, зря сказала… А вот мать моя говорит, что ты очень даже самое то, но если вы с ней вдруг жили бы в одном городе – то перегрызлись бы насмерть. Ой, по-моему, мне пора заткнуться!
– Вообще-то я ценю, когда мне рассказывают всё как есть. Только давай впредь писать письма вместе. Да, кстати, а твой отец ничего не сказал по поводу того, что твой избранник вроде как продавал в рабство городских эльфов? Он ведь сам из эльфинажа, нет?
– Да. Но я про это не рассказывала. Правда, какие-то слухи дошли и без меня. Но я сказала, что в основном в этом был повинен другой человек и он за это уже поплатился.
– Хм. А из тебя был бы политик.
– Спасибо, не надо. Хотя моя мать всё ещё переживает почему-то, что у нас такой не впечатляющий король. Она сказала, что такими людьми, как ты, разбрасываются только идиоты. Но, к счастью, мол, не только у неё есть дочь, которая соображает, и то хвала Создателю.
– Но это именно тебя надо благодарить за то, что своевременно поставила мальчишке мозги на место.
– Может, и сомнительное это достижение. Расхлёбывать-то теперь кому…
– Разберутся. Так, кстати о детях, а то, что ты с некоторых пор помогаешь воспитывать за зеркалом ребёнка, к которому я имею непосредственное отношение, ты им сообщила?
– Пока нет. Хотя кому, как не им, понять, как оно – не видеть и не искать, чтобы не привязаться. Моя мать такая же, а отец знает, как она это чувствует.

Январь-апрель 2013