Наталья Советная Тайна русского Царя

ТАЙНА РУССКОГО ЦАРЯ

 (Исторические размышления)


Отец просил передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но не что зло победит зло, а только любовь.
Великая Княжна Ольга Николаевна (отрывок письма из Тобольска) [13]

Под проклятием

В Царской часовне под Санкт-Петербургом хранится мрачный металлический предмет, выкрашенный в черный цвет. Это подсвечник. В его основе находится штык, которым один из латышских стрелков добивал тринадцатилетнего Цесаревича Алексея. История появления подсвечника в часовне, в которой он одиноко лежит в углу на полу, вызывает мистический ужас…
 По словам хранительницы Царской часовни матушки Александры, «“железный комендант" Яков Юровский оставил темный след не только в истории России, но и навлек страшное проклятие на весь свой род. По роковому стечению обстоятельств все внуки главного палача семьи Царя Николая II трагически погибли, а девочки умерли еще во младенчестве.
Один из детей Риммы, любимой дочери Юровского, погиб при пожаре, другой упал с крыши сарая, третий отравился грибами, еще один повесился, а пятый умер за рулем автомобиля.
Римму в 1935 году арестовали и бросили в лагерь для политзаключенных. Яков Михайлович сильно переживал за свою доченьку, однако даже не попытался вытащить ее на свободу. “Мы прокляты!” – говорил он всем.
Племянница Юровского Мария в юности сбежала с заезжим цыганом, который вскоре ее бросил, оставив одну с их общим ребенком Борисом, которому выпала нелегкая жизнь. Будучи еще мальчишкой, он нянчил, а затем собственноручно хоронил своих братишек и сестренок, которых мать рожала от разных мужчин. Все они умерли от голода и холода.
В последние годы жизни Яков Юровский постоянно жаловался на боли в груди. Его мучили одышка, бессонница, повышенное давление. Цареубийца умер от рака легких в полном одиночестве.
В течение шести лет после трагической июльской ночи 1918 года почти все участники расстрела Царской Семьи так или иначе погибли, не оставив после себя потомков.
Лишь один латышский стрелок, добивавший штыком очнувшегося Цесаревича, гордившийся этим и сохранивший кровь Наследника на штыке, умер в 1948 году и завещал захоронить орудие убийства ребенка вместе с собой на груди.
 После этого до наших дней в его роду рождались одни уроды и дауны.
Родственники понимали, что на них легло проклятие за убиение Царской Семьи. Они обращались к священникам, колдунам, экстрасенсам, но никто не мог им помочь.
Несколько лет назад покойный приснился одному из своих потомков и велел вскрыть гроб, взять оттуда штык и отнести его в церковь. Взору родственников, выполнявших волю умершего, предстала мистически жуткая картина: нижняя часть каленого штыка, обагренная кровью Цесаревича, была «изъедена» так, словно ее плавили в огне. Верхняя же часть и деревянная(!) ручка полностью сохранились, несмотря на то, что пролежали на трупе почти 60 лет.
Священники отказались принять на хранение этот штык. Тогда из него сделали подсвечник. Но и в таком виде ни в одной церкви он не “прижился”.
Двоюродный правнук цареубийцы Владимир Юровский по сегодняшний день уверен, что страшный грех, совершенный его предком, веками не искупить ни хорошими поступками, ни честным трудом его потомков. И всерьез беспокоится за будущее сына и дочки...» [17].

Вещий Авель

День 12 декабря 1796 года для заключенного Шлиссельбургской крепости крестьянина Василия Васильева начинался обычно, как и все десять месяцев и десять дней после его ареста 8 марта этого же года. По высочайшему указу Ея Императорского Величества Екатерины II, оный Василий, бывший монах Авель (предварительно расстрижен еще в Костроме, после того как стали известны его пророчества о судьбе государыни) за сочинение «неистовой» книги, «а паче что осмелился он вместить тут дерзновеннейшие и самые оскорбительные слова, касающиеся до пресветлейшей Ея Императорского Величества и высочайшего Ея Величества дома», осужден был навечно с приказанием «содержать его под крепчайшим караулом так, чтоб он ни с кем не сообщался, ни разговоров никаких не имел; на пищу же производить ему по десяти копеек каждый день, а вышесказанные, писанные им бумаги запечатать печатью генерал-прокурора, хранить в Тайной экспедиции» [3].
Заключенный Авель молился и, горько вздыхая, просил Господа даровать ему познание Бога и постичь Его дивную глубину. Монах еще не знал, что день в день, как и было им предсказано, 6 ноября 1796 года, в 9 часов утра, от апоплексического удара скончалась шестидесятисемилетняя Императрица. На престол вступил ее сын Павел Петрович, отныне Император Павел I.

 В коридоре казармы № 22 глухо раздавались шаги торопливо идущего человека. Комендант Шлиссельбургской крепости Колюбякин, только что ознакомившийся с письмом князя А. Б. Куракина, нового генерал-прокурора, вице-канцлера и друга детства Императора, в котором сообщалось о высочайшем повелении государя снять оковы со всех арестантов, а Василия Васильева прислать в Петербург, решил лично сообщить об этом загадочному прорицателю:
– Монах, вставай! Хватит лбом землю бить. Услышал Господь твои молитвы. Собирайся! Его Величеству, Императору Павлу, угодно, чтобы ты предстал пред Его пресветлые очи!

В тот же день Колюбякин получил известие, что за усердие в должности он пожалован в бригадиры. Сочиненную же Авелем на 67 листах «книгу» взял князь Куракин и 13 декабря поднес Царю Павлу I.

Император Павел принял отца Авеля вечером, в своей комнате Гатчинского дворца. Расспросив его милостиво о жизни и о монашестве, Государь обратился:
– Владыко отче, благослови меня и весь дом мой: дабы ваше благословение было нам во благое.
 Отец Авель отвечал смиренно:
– Благословен Господь Бог всегда и во веки веков!
Царь ласково улыбнулся:
– Честный отец, все, что говорил ты матушке моей, Ея Императорском Величестве Екатерине II сбылось. А что зришь о судьбе моей?
– Эх, Батюшка-Царь! – покачал головой Авель и с состраданием посмотрел на Государя . – Почто себе печаль предречь меня понуждаешь?
 Коротко будет царствование твое, и вижу я, грешный, лютый конец твой. На Софрония Иерусалимского от неверных слуг мученическую кончину приемлешь, в опочивальне своей удушен будешь злодеями, коих греешь ты на царственной груди своей. В Страстную Субботу погребут тебя... Они же, злодеи сии, стремясь оправдать свой великий грех цареубийства, возгласят тебя безумным, будут поносить добрую память твою...
 Но народ русский правдивой душой своей поймет и оценит тебя и к гробнице твоей понесет скорби свои, прося твоего заступничества и умягчения сердец неправедных и жестоких [3, 11, 17].
Побледнел Царь Павел и, плотно сжав губы, нахмурился.
– Государь, а пошто не послушал Архистратига Михаила? Как дерзнул менять волю Божию?

Действительно, было когда-то чудное видение Императору Павлу. Предстал пред ним внезапно, в сияющем свете славы небесной, Архистратиг Михаил и повелел воздвигнуть на том месте, где сейчас Михайловский замок стоит, собор в честь вождя Небесных воинств.

– Число лет твоих подобно счету букв изречения на фронтоне твоего замка, в коем воистину обетование и о Царственном Доме твоем: «Дому сему подобает твердыня Господня в долготу дней»... Зрю в нем преждевременную гробницу твою, Благоверный Государь. И резиденцией потомков твоих, как мыслишь, он не будет.
 О судьбе же Державы Российской было в молитве откровение мне о трех лютых игах: татарском, польском и грядущем еще – безбожном [3, 11, 17] .
Возмутился Император Павел Петрович:
– Как ты смеешь, монах, о Святой Руси молвить, что она безбожной станет? Не боишься за речи такие снова в тюрьме оказаться?
– На то воля Господня, Государь. Но христоубийцы понесут свое… Будет послан на них бич Божий – правитель Иосиф… [2, 3, 17 ].
Царь задумался. Вечерний свет уже догорал за окном, в комнате становилось все сумрачней. На лицо Императора легла тень . Он внимательно посмотрел на кроткого, смиренного Авеля:
– А потомков моих что ждет, можешь сказать, прозорливый монах?
– Преемник твой, Цесаревич Александр, Благословенным наречется. Француз Москву при нем спалит, а он Париж у него заберет. Но тяжек покажется ему венец царский, и подвиг царского служения заменит он подвигом поста и молитвы и праведным будет в очах Божиих...
  У Александра не будет наследника сына. А брат его, Константин, царствовать не восхочет, памятуя судьбу твою... Начало же царствования сына твоего Николая бунтом вольтерьянским зачнется, и сие будет семя злотворное, семя пагубное для России, кабы не благодать Божия, Россию покрывающая. Через сто лет после того оскудеет Дом Пресвятыя Богородицы, в мерзость запустения Держава Российская обратится [3, 11].
Император Павел вздрогнул, у него потемнело в глазах. Он опустил веки, шумно вздохнул, на секунду задержал дыхание и спросил, стараясь казаться спокойным:
– После сына моего Николая на Престоле Российском кто будет?
– Внук твой, Александр Вторый, Царем-Освободителем преднареченный. Твой замысел исполнит – крестьян освободит, а потом турок побьет и славянам тоже свободу даст от ига неверного. Не простят жиды  ему великих деяний, охоту на него начнут, убьют среди дня ясного, в столице верноподданной отщепенскими руками. Как и ты, подвиг служения своего запечатлеет он кровью царственною... [3, 11].
– Тогда-то и начнется иго безбожное?
– Нет еще. Царю-Освободителю наследует Царь-Миротворец, сын его, а твой правнук, Александр Третий. Славно будет царствование его. Осадит крамолу окаянную, мир и порядок наведет он.
И передаст наследие царское Николаю Второму – Святому Царю, Иову Многострадальному подобному.
На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Война будет, великая война, мировая... По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонной друг друга истреблять начнут. Измена же будет расти и умножаться. Накануне победы рухнет Трон Царский. Кровь и слезы напоят сырую землю. Мужик с топором возьмет в безумии власть, и наступит воистину казнь египетская… Потом будет жид скорпионом бичевать Землю Русскую, грабить Святыни ее, закрывать Церкви Божии, казнить лучших людей русских. Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от Святого Царя. О Нем свидетельствует Писание. Псалмы девятнадцатый, двадцатый и девяностый открыли мне всю судьбу его [3, 11, 17].
Последний закатный свет, отражаясь, вспыхнул в очах Царя Павла Петровича, и они наполнились слезами:
– Ужели погибнет Держава Российская и не будет ей спасения?
Авель перекрестился и торжественно произнес:
– Сказано: «С ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его, долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое» (Пс. 90: 15–16).
И восстанет в изгнании дома твоего князь великий, стоящий за сынов народа своего. Сей избранник Божий и на главе его благословение. Он будет един и всем понятен, его учует сердце русское. Облик его будет державен и светел, и никто не речет: «Царь здесь или там», но «Это он». Воля народная покорится милости Божией, и он сам подтвердит свое призвание… Имя его трикратно суждено в истории российской. Пути бы иные сызнова были на русское горе. Открыто было Пророку Даниилу: «И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего...» (Дан. 12: 1).
Свершатся надежды русские. На Софии, в Царьграде, воссияет Крест Православный, дымом фимиама и молитв наполнится Святая Русь и процветет, аки крин небесный... [3, 11, 17].

Сбылись пророчества вещего Авеля о судьбах самодержцев российских, сбываются они и о судьбе великой России….

Пророчество Теракуто

К середине июля 1918 года военная обстановка вокруг Екатеринбурга становилась напряженной. Белая армия адмирала Колчака приближалась к городу. Царственные узники слышали, как мимо их нынешней тюрьмы , Ипатьевского дома с зарешеченными окнами, проходила артиллерия, пехота, иногда кавалерия, где-то далеко звучала канонада.
Военный комиссар Голощекин нервно ходил по своему кабинету. Что делать с Императором и его Семьей? Недавно латышскими охранниками было перехвачено письмо к Царю от белого офицера. Речь шла о побеге… «Надо ехать в Москву, на прием к Владимиру Ильичу! » – наконец решил он.
Ленин ответил жестко и категорично:
– Мы не должны оставлять «белым» живое знамя. В данных обстоятельствах надо действовать быстро и безжалостно!

…В большой комнате на первом этаже Ипатьевского дома постелили
 на полу огромный соломенный матрас, чтобы Александре Федоровне было не так мучительно сидеть из-за болей в спине. Серым утром 16 июля великая княжна Татьяна, как обычно, читала матери Евангелие, а Государь, задумавшись, сидел рядом.
«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих…» (Ин. 15: 13) – тихо звучал голос дочери.
«А ведь тот буддийский монах знал Евангелие! – вдруг подумал Царь. – Как же он сказал мне тогда? – “Блажен, кто кладет душу свою за други своя... Трижды блаженней, кто положит ее за врагов своих… Но нет блаженней жертвы Твоей за весь народ Твой!.. Настанет час, что Ты жив, а народ – мертв, но сбудется: народ спасен, а Ты – свят и бессмертен. Оружие Твое против злобы – кротость, против обиды – прощение. И друзья и враги преклонятся пред Тобою, враги же народа Твоего истребятся…”» [16].
– Видишь, Государь, как сбываются слова мои, которые прочитал я о Тебе в Книге Судеб? – услышал Император голос старого японского затворника-монаха Теракуто, который незримо возник в тюремной комнате царских пленников и склонился в низком поклоне перед Николаем II, как тогда, в 1891 году…

Юный Цесаревич Николай, следуя специальной образовательной программе, в целях ознакомления с различными областями России принимал участие во многочисленных поездках по стране своего отца Александра III. Кроме того, в сопровождении принца Греческого Георга совершил кругосветное путешествие. За девять месяцев он посетил Австрию, Триест, Грецию, Египет, Индию, Китай, Японию, проехал всю Сибирь, проделав путь в 51 тысячу верст.
В Японии Наследник Цесаревич вместе с офицерами эскадры неоднократно бывал в пригороде Нагасаки Инасамура, называемом русской деревней. Здесь в 1870-е годы проживали некоторое время около 600 моряков с фрегата «Аскольд», который в 1857 году вышел под командованием капитана 1-го ранга Ивана Семеновича Унковского в кругосветное плавание из Кронштадта на Тихий океан. Тяжелый поход длился 13 месяцев, и не все члены экипажа выдержали суровое испытание.
 Старый японец, хранитель православных могил, с большим уважением и любовью относившийся к русскому Наследнику, посоветовал Цесаревичу повидаться, если на то будет благословение Неба, с известным отшельником, взору которого открыты тайны мира и судьбы людей.
Одевшись в штатское платье, взяв с собой переводчика – маркиза Хиробуми Ито, видного государственного деятеля Японии, и принца Греческого Георга, Наследник пешком направился к Теракуто, жившему в роще близ города Киото. Предвидя приход необычного гостя, монах упал наземь в благоговейном почтении. Цесаревич Алексей, подойдя к нему, наклонился и бережно поднял его.
– О Ты, Небесный Избранник, – заговорил тогда Теракуто. – О великий искупитель, мне ли проречь тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех. Нет ни лукавства, ни лести в устах моих пред Всевышним.
Два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. Играют самоцветные камни на короне Твоей, Владыка могущественной Державы, но слава мира пройдет и померкнут камни на земном венце, сияние же венца небесного пребудет во веки. Наследие предков Твоих зовет Тебя к священному долгу. Их голос в Твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь величайшим и любимейшим. Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну Твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против Тебя… [16].

– Я не поверил тогда тебе, буддийский монах, прости меня! И встань с колен, прошу тебя. – Государь протянул руки к Теракуто, но тот остановил его движением ладони.
– Я знал это… Считаешь нас язычниками? Может быть, Ты и прав… Но вспомни слова Апостола Павла: не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их (Рим. 2: 13-15). Мы, буддисты, не имеем закона Христова, но, очистив сердца свои от земных страстей соблюдением нравственных законов, разве не можем обрести Истину?
Скажи мне, неужели Ты не поверил мне даже тогда, когда познал знамение, о котором я Тебя предупредил?
Царь Николай II задумался, потом медленно заговорил, вспоминая:
– Через несколько дней после нашей с тобой встречи, 29 апреля, я и принц Георг в сопровождении принца Арисугава-но-мия отправились на колясках, которые везли рикши, из Киото в город Оцу. Длинная процессия из полсотни джин-рикш медленно двигалась по многолюдной улице. И вдруг какой-то фанатик, полицейский-самурай по имени Цуда Сандзо, который отвечал за порядок и находился в толпе кланяющихся горожан, выхватил меч и дважды попытался ударить меня по голове. Но первый его удар лишь скользнул, причинив неопасное ранение. А второй успел отбить принц Георг бамбуковой тростью, что спасло мою жизнь... Потом отец мой, Император Александр III, приказал украсить эту трость оправой с бриллиантами тончайшей ювелирной работы...
Монах поднял на Государя ясные глаза:
– Сбылось знамение, первое предсказание старого Теракуто: трость оказалась сильнее меча и трость засияла!
– Да. Но я молчал о твоем предсказании. Я хотел его забыть…
– Были еще знамения… Помнишь ли Ты, как при входе Твоем в храм буддийские священнослужители повергались пред Тобою ниц, а когда Ты их поднимал, смотрели на Тебя с благоговением и с трепетом, торжественно вводили Тебя в святилище свое? Если же кто еще из свиты Твоей хотел войти вслед за Тобой, ламы преграждали им путь [16].
– Почему они так поступали, монах, я же был еще только Наследником?
– «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» – так сказано в Евангелии? Вот и наши буддистские священнослужители узрели земного Бога – Царя-искупителя, который, Христу в уподобление и славу Христову, искупит соборный грех измены, совершенный Его подданными.
– Что же ты видишь сейчас в своей Книге Судеб? – смиренно спросил Царь и глубоко вздохнул  и на мгновение задержал дыхание  как человек, готовящийся получить удар.
– Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение…
  Вижу бесчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение…
 Да принесется чистая жертва и совершится искупление! Станешь Ты осиянной преградой злу в мире... Здесь мудрость и часть тайны Создателя... Начало и конец... Смерть и бессмертие… Миг и вечность... [16].
За дверью послышались шаги, щелкнул замок. Государь вздрогнул и открыл глаза. В комнату вошел комендант. Удивительно, но, впервые за долгие дни, он принес молоко и несколько яиц для больного Цесаревича, о чем давно просила Александра Федоровна. Юровский сообщил также, что передал монахиням просьбу Татьяны достать ей ниток для шитья…

Последняя ночь

Начальник охраны разбудил пленников в полночь.
– Николай Александрович, – обратился он к Императору Николаю II, – вам стало небезопасно находиться в комнатах. Слышите стрельбу? Поэтому попрошу всех, не мешкая, собраться и перейти в подвал… Я провожу вас.
  Царь выглядел похудевшим. Накануне он почему-то подстриг бороду. Сомнения одолевали Государя. Ему вдруг отчетливо вспомнился день 12 марта 1901 года.
Вместе с Царицей Александрой Федоровной он торопился в Гатчинский дворец, где хранилось таинственное письмо пророка Авеля с надписью, оставленной прапрадедом его Императором Павлом I: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».
Сейчас, одеваясь в ночи по приказу Юровского, Николай II словно заново вскрыл заветный ларец, достал бумагу и стал читать: «…На венец терновый сменит он корону царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий… Кровь и слезы напоят сырую землю…» [3, 7].
Перед мысленным взором Царя появился еще один пожелтевший от времени, с полинявшими чернилами листок. Рукой святого преподобного Серафима Саровского на нем было начертано пророчество о тех ужасах и бедствиях, которые постигнут страну и Царскую семью. «…Страшное время идет на Россию. Я молил Господа отвести эту страшную беду, но Господь не услышал убогого Серафима» [4].
 Николай II посмотрел на Царицу. Александра Федоровна поправила волосы, взяла в руки шляпу, но, подумав, положила ее на место. Потом подошла к Цесаревичу и стала тихонько будить его.
Император вспомнил, как в 1903 году, в великом смирении, сидели они с Царицей на полу, на ковре, в маленькой келье знаменитой на всю Россию Христа ради юродивой, блаженной Паши Саровской в Дивееве, как сказала она им: «Тебя и всю Твою Семью через 15 лет убьют. Не противься этому, Царь, такова воля Божия. Девочек не выдавай замуж. Будет у Тебя сын, но Ты ему не обрадуешься…» [17].
– Я вам не верю! – вскрикнула тогда потрясенная услышанным, в почти обморочном состоянии, Александра Федоровна.
Параскева Ивановна подала ей кусок красной материи:
– Это твоему сынишке на штанишки, и когда он родится, тогда поверишь тому, о чем я говорила вам [17].
Цесаревич Алексей унаследовал по материнской линии тяжелое заболевание крови – гемофилию…
Государь подошел к окну, из которого на него сквозь решетку угрожающе глянул ночной мрак, словно та выпущенная часовым пуля, которая пробила стекло чуть выше головы Анастасии, когда она хотела открыть форточку, чтобы только проветрить комнату. Царь не дрогнул, не отшатнулся от окна. Продолжая смотреть в темноту, он тихо произнес слова святого Иова Многострадального: «“Ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня, и чего я боялся, то и пришло ко мне…” – Государь расправил плечи, решительно продолжил: – Но нет такой жертвы, которую я бы не понес, чтобы спасти Россию!»
В два часа узники в сопровождении Юровского, его помощника и двух чекистов вышли из своих комнат. Алексей совсем не мог передвигаться самостоятельно, он только недавно стал подниматься на больные опухшие ноги. Царь шел впереди и на руках нес сына, одетого, как и отец, в китель. Александра Федоровна и дочери, оставив свои пальто и шляпы в комнатах, следовали за ними. Последними вышли доктор и прислуга.
 Комендат вывел всех во двор, затем показал дорогу к подвалу. Своему помощнику он приказал вынести из чулана три стула. Императрица села рядом с арочным столбом, у стены, неподалеку от окна. Дочери заботливо положили для нее на стул маленькую подушечку, предусмотрительно захваченную с собой. Николай II с Цесаревичем сели рядом в самом центре комнаты. Позади Алексея стоял доктор Евгений Боткин. Камергинер Алоидий (Алексей)Трупп, повар Иван Харитонов, а также горничная Анна Демидова держались в углу от входа, у стены.
Неожиданно для узников в подвал вошли еще двое чекистов и семеро латышских стрелков. Юровский достал из кармана бумагу и зачитал текст, из которого следовало, что по решению Уральского областного совета Николай II и его семья подлежат уничтожению. Затем добавил, размахивая рукой, будто рубил воздух:
– Николай Александрович, нам известно, что ваши пытались организовать для вас побег, хотели спасти вас…У них это не получилось... На нас же возложена почётная и ответственная миссия покончить с Домом Романовых!
Царица Александра Фёдоровна и великая княжна Ольга успели перекреститься, а Государь спросить:
– Простите, разве нас никуда не повезут?
Вместо ответа прозвучал выстрел, и первая пуля, предназначенная Царю, вылетела из браунинга. Юровский начал палить, словно сумасшедший. Раздались выстрелы чекистов и латышей…
 Затем стало тихо. И вдруг палачи услышали радостный крик: «Слава Богу! Меня Господь миловал!»- горничная Демидова, прикрываясь подушкой, из которой белым снегом сыпался пух, поднималась с пола. Двое латышей с винтовками в руках, перешагивая через тела убитых, направились к женщине и, молча, стали колоть её штыками в грудь.
От криков Анны очнулся раненный Цесаревич, застонали Александра Фёдоровна и дочери. Снова раздались выстрелы. Убийцы жали на курки, пока не закончились патроны. Юровский три последних пули выпустил из своего маузера в маленького Алексея…
 Но в залитом кровью подвале продолжали раздаваться стоны! Тогда всех, подававших признаки жизни, латыши и чекисты стали добивать прикладами и штыками…    
Цесаревич умер последним…

Покаянный молебен

Памятник Императору Николаю Второму, установленный в 1996 году в селе Тайнинское под Москвой, неподалеку от Мытищ, плотным кольцом обступила группа людей. Женщины в длинных юбках и платках, в модных джинсах, меховых куртках и вязаных шапочках, в дорогих шубах и шляпах, стояли с зажженными свечами, старательно прикрывая ладонями беззащитное пламя от холодного ветра. Солидные мужчины и молодые парни с иконами в руках, инвалиды в колясках, детишки разных возрастов окружили священника.
– Господи милосердный, помилуй нас! – читал он нараспев молитву и осенял себя крестом. – Ради Святага Царя-искупителя Николая расторгни окамененныя грехом сердца наша и изведи, яко воду живу, слезы покаяния. Да услышат вси люди русские сокровенный глас Твой, Господи: како можете служити Царю небесному, аще бо Царя земнаго предали еси? Сотворите прежде достойный плод покаяния за грехи отцев ваших, омойтеся и очиститеся, исправьте сердца ваша двоедушныя и уразумейте, яко Россия без Царя, како и человек без главы, есть труп смердящий…
Шел очередной покаянный молебен.

Алексей и его дочка Валентина немного опоздали к началу. Им пришлось пробиваться к молящимся сквозь организованный кордон, состоящий из милицейской охраны и людей, размахивающих плакатами с надписями: «Царь Николай II – народный кровопийца!», «Нет – монархии!». Один из «протестующих», лет двадцати пяти, одетый во все черное: джинсы, куртка, шапка, – грубо оттолкнул Валю и хохотнул: «А ты куда прешься? Небось, у Николашки прощения просить будешь за то, что расстреляли его в семнадцатом?».
– Во-первых, не у Николашки, а у Святого Мученика. Во-вторых, Царя-императора Николая Второго. В-третьих, Помазанника Божия. Разницу чувствуете?! – возмущенно ответила Валентина. – И не в семнадцатом году, а в 1918-м, семнадцатого июля, убили его вместе с женой, четырьмя дочерьми и тринадцатилетним Цесаревичем Алексеем. С ними расстреляли доктора Боткина и трех человек прислуги. Ну-ка, ответьте, они тоже народными кровопийцами были, по-вашему?!
– Отродье царское, да прихвостни его… Туда им и дорога! – встрял в спор развязный юнец с банкой пива в руке.
Мужчина в драповом пальто и в шапке, глубоко натянутой на голову так, что и глаз почти не видно было, протянул девушке листовку:
– Почитайте! Вся правда здесь про Царя написана. Не убивали его вовсе. Сам он по подвалам скрывался и трусливо прятался долгие годы. Могила, в которой он похоронен, известна. Если хотите, покажу, хоть сейчас…
Валя отдернула руку от протянутого ей листка:
– Да вы понимаете ли, что говорите?! Про генетическую экспертизу слышали? Независимые специалисты мира исследовали костные останки, найденные в Екатеринбурге. И подтвердили, что они принадлежат Царю Николаю II, Царице Александре Федоровне и каждому из их детей! Об этом же СМИ сообщали 5 декабря 2008 года, как раз в день смерти Патриарха Всея Руси Алексея II. Известный американский ученый Майкл Кобл объявил журналистам, что генетический профиль ДНК останков, обнаруженных на Урале в девяностые годы, и ДНК, выделенного из пятна крови на хранящейся в Эрмитаже рубашке Николая II, полностью совпали! Да будет вам известно, что исследования костных останков, найденных в 2007 году, проводили более десяти различных учреждений и двадцать два специалиста. Они подтвердили, что останки принадлежат детям Николая II – княжне Марии и Цесаревичу Алексею…
– Гражданка, – обратился к Валентине высокий милиционер, помахивая дубинкой, – шли бы вы отсюда. Что вам, заняться нечем, что ли? Образованная, вроде бы, девушка, а затеваете смуту…
Алексей, молчавший до сих пор, потому что пытался сдерживать себя, зная свой взрывной характер, все же сорвался:
– Разве она что-то затевает?! Мы с ней приехали помолиться, прощения попросить у Царя, принять участие в покаянном молебне. А вот эти, с плакатами, для чего собрались? Вы сами кого защищаете? Кто здесь молящихся православных баб и мужиков, детишек и инвалидов в колясках испугался?
Охранник правопорядка занервничал:
– Успокойтесь, гражданин! По большому счету, если спрашиваете, я скажу свое мнение. Слабак был ваш царь! И чего вы так за него ухватились? Разве не он стал причиной развала России? Или… – Милиционер не успел договорить. Алексей, едва достававший головой до плеча рослого лейтенанта, багровея от возмущения, уже воинственно махал перед ним руками и тыкал коротким пальцем в грудь, защищенную бронежилетом:
– Из-за таких, как ты… таких равнодушных, таких бездумных, таких… мы и живем в России плохо. Ты сам-то в Бога веришь?.. Ухмыляешься… Такие вот безбожники и стали цареубийцами! Иуды! Из-за вас – таких и из-за нас – молчащих вся страна Господом проклята!
– Что?! Да ты… – Милиционер в один прием скрутил Алексею руки. Стоявшие рядом люди в штатском под улюлюканье молодежи, размахивающей плакатами, потащили его к автобусу, припаркованному неподалеку.
 Валентина рванулась за отцом:
– Папа! Я же просила тебя… Ну вот, снова… В который раз уже!? Стоит только кому-нибудь против Царя слово сказать, как ты бросаешься в драку. Не ребенок же, в конце концов!
 Молодая интеллигентная женщина в дубленке оливкового цвета, в накинутом на голову капюшоне, отороченном опушкой из дорогого меха, крестясь и прижимая к себе левой рукой рыжего мальчугана лет шести, проталкивалась вместе с Валей сквозь толпу к дороге и в полголоса сочувственно говорила: «Ну, зачем ваш отец ввязался в спор? Разве этим что-нибудь докажешь? Они же специально провоцируют, чтобы нас потом в учиненных беспорядках обвинить и в следующий раз молебен запретить…. Молите теперь святого Царя Николая о помощи. Он помогает… По себе знаю… У меня когда-то воры сумочку из рук выхватили, сели в машину и укатили. Я от наглости такой растерялась – даже не заметила, в какую сторону они уехали! Только взмолилась: «Царь-батюшка, помоги!». А иконка с Царственными Мучениками всегда при мне… Так вот, села я после этого в свою машину и поехала. Сама не знаю, куда… По каким-то закоулкам, дворам еду, словно кто меня ведет… Вдруг – вижу бандитов тех! В сумочке моей копаются… Я из машины выскочила и бегу к ним: «Стоять!» – кричу. Представляете? Одна! На мужиков! И тут произошло что-то совсем невероятное: воры вещи мои оставили, вскочили в автомобиль и бросились удирать, словно увидели перед собой вооруженных омоновцев… А в сумочке, между прочим, документы были важные и пять тысяч долларов. Вот так мне помог святой Царь Николай!

Алексея отпустили. Синяки на теле еще долго напоминали ему о случившемся. Но он чувствовал себя героем: за Царя и веру пострадал! А ведь еще совсем недавно, зайдя случайно в интернете на сайт «Покаяние» и прочитав там материалы о необходимости всенародно просить прощения за убийство Царя и его Семьи, за нарушение клятвы, данной народом несколько веков назад, решил, что попал на сайт душевнобольных. С какой стати-то каяться? Разве мы его убивали? Разве я его расстреливал? Да и деды мои, прадеды в Екатеринбурге никогда не бывали.

Великая смута

Великая Смута бушевала на Руси. В 1598 году со смертью Царя Федора Иоанновича оборвалась прямая наследственная линия Рюриковичей. А через несколько лет после воцарения Бориса Годунова начались в стране голод и мор от тяжелых болезней, унесших миллионы жертв. Народ зароптал: не потому ли Господь гневается на Русь, что Царь Борис виновен в смерти Царевича Димитрия, младшего сына Грозного, зарезанного в Угличе 15 мая 1591 года? А может быть, убили не его? Может быть, наследник жив?

В августе 1604 года диакон-расстрига Григорий Отрепьев – Лжедмитрий I – с польским войском переправился через Днепр и вступил в русские пределы, разбив царские отряды. И народ поверил ему! После внезапной смерти Царя Бориса Годунова и убийства его жены и сына Федора сторонниками Лжедмитрия новый Государь беспрепятственно венчался на царство. Многим русским боярам нравились порядки, устанавливаемые «Димитрием», потому что они уже давно испытывали предательскую зависть к вольностям шляхетского сословия соседней Польши, но большинству русских поведение Царя казалось странным: он окружил себя поляками, не ходил к церковным службам, не соблюдал постов, задумал жениться на Марине Мнишек, которая была совершенно чужда Православию…

Утром 17 мая 1606 года Кремль огласился колокольным звоном. С мечом и крестом в руках через Спасские ворота въехал на коне князь Василий Шуйский, происходивший из суздальских князей рода Рюриковичей. В страхе, желая спастись, выпрыгнул Гришка Отрепьев из окна, но был тут же убит…
Патриарх Гермоген, бывший митрополит Казанский, избранный духовным Собором вместо поставленного Лжедмитрием Патриарха Игнатия , немедленно написал послание гонимому самозванцем бывшему Патриарху Иову, который не принял лжецаря и предал его анафеме. Святитель просил старца приехать в столицу «для государева и земского великого дела».

20 февраля 1607 года, в Успенском соборе, у больного, ослепшего Иова народ с плачем просил прощения и исповедовался перед оправданным патриархом: «Клялись служить верою и правдою царю Борису Федоровичу и не принимать вора, называвшегося царевичем Димитрием, и изменили своей присяге. Клялись потом сыну Бориса Феодору и снова преступили крестное целование. Не послушались тебя, своего отца, и присягнули Лжедимитрию, который лютостию отторгнул тебя, пастыря, от нас, словесных овец» [9, 10, 14].
Умоляли, чтобы первосвятитель простил и разрешил им все эти преступления и измены, и не им только одним, но и жителям всей Руси, и тем, которые уже ушли в мир иной.
Впервые в российской истории патриархи Иов и Гермоген прочитали с амвона разрешительную грамоту всенародному покаянию. Слушали православные и плакали от радости, что прощаются им от Бога данной властью грехи клятвопреступления. Бросались они к ногам дряхлого старца Иова и просили его благословения.
– Только никогда не нарушайте, люди добрые, крестного целования на верность православному царю! – наставлял святитель, жить которому оставалось уже совсем немного. Он умер 19 июня 1607 года.

Патриарх Гермоген повелел перенести из Углича в Москву мощи Царевича Димитрия, учредил празднование его памяти, а самозванца предал анафеме, что должно было бы прекратить всякие толки о якобы
оставшемся в живых и бежавшем из города Царе Димитрии (лжецаре).
Однако смута в дворянских головах продолжалась. Путивльский воевода князь Григорий Шаховской и холоп Иван Болотников возглавили бунт против Царя Василия Ивановича Шуйского.
Для успокоения народа Патриарх разослал грамоты по городам, убеждая подданных быть верными Царю и не изменять вере, не отступать от Бога: «Государь Царь и Великий князь Василий Иванович всея Руссии возлюблен, избран и поставлен Богом и всеми русскими властями, и московскими боярами, и вами, дворянами, и всякими людьми всех чинов, и
всеми православными христианами, да изо всех городов в его царском избрании и поставлении были в те поры люди многие. И крест ему целовала вся земля, что ему, Государю, добра хотеть, а лиха и не мыслить. А вы, забыв крестное целование, немногими людьми восстали на Царя, хотите его без вины с Царства свести, а мир того не хочет, да и не ведает, да и мы с вами в тот совет не пристанем же. А что если кровь льется и земля не умиряется, то делается волею Божиею, а не царским хотением» [5, 9, 10].

Новый самозванец, Лжедмитрий второй (происхождение которого до сих пор остается загадкой) с польскими отрядами двинулся на Москву и в начале июня 1608 года остановился в селе Тушино, в двенадцати верстах от города. На подмогу «тушинскому вору» прибыл польский полководец Лев Сапега с семитысячным войском. Москва и Троице-Сергиева Лавра оказались в голодной блокаде. В храмах беспрерывно совершались богослужения, а с высоких стен на врагов лились кипяток и горячая смола…

Польша, используя благоприятную обстановку, в августе 1609 года объявила Москве войну. Король Сигизмунд потребовал, чтобы «Московского Государства всякие люди взяли на Государство сына его, Королевича Владислава».
И снова Патриарх Гермоген возглавил духовное сопротивление, объявив, что если королевич не примет православия (сам Cигизмунд III был фанатично предан католицизму) и не даст обет «ничем не рушити истинныя нашея православныя Христианския веры Греческаго закона», а полки польские не покинут русские уезды – Владиславу «не государить». Король пообещал.
Московские бояре, воеводы, дворяне, ради установления польских шляхетских вольностей, встали за избрание царем польского королевича Владислава и лишили Василия Шуйского престола, заставив его постричься в монахи.
Скорбел и плакал Святейший Гермоген, молил Бога воздвигнуть Царя русского, писал грамоты, призывая народ ополчиться для избавления святой Руси от бед.
К Пасхе 1611 года у Москвы собралось около 100 000 ополченцев, готовых «умереть за святые Божии церкви и за веру христианскую». Поляки, испугавшись, бросили Патриарха в подвал Чудова монастыря и объявили его лишенным сана, а сами разграбили, подожгли город, «осквернили и разорили церкви и монастыри, обругали многоцелебные мощи Великих и Московских Чудотворцев, обдирали и ломали образы и Чудотворцевы раки… безчисленное Христианское множество знатных и простых людей, мужеска пола и женска, и нескверных младенцев побили мучительски и кровь многую Христианскую невинно пролили, а Царскую казну, утварь, шапки и коруны, и всякое Царское достояние, и Чудотворцовы образы отослали к Жигимонту…» [9] и заперлись в Кремле.
Но убит был руководитель повстанцев воевода Прокопий Ляпунов. Поляки захватили Смоленск. Шведы заняли Новгород… Помощи Руси ждать было неоткуда.
Последнюю грамоту из тюремного заточения Святитель Гермоген тайно передал 5 августа через свияженина Родиона в Нижний Новгород, обратившись к восставшим твердо стоять за Родину и веру православную. Снова выросло ополчение под предводительством князя Дмитрия Пожарского и народного старосты Козьмы Минина. Из Казани к войску доставили копию чудесно явленной в 1579 году иконы Казанской Божией Матери (тогда в Никольский храм Казани ее нес плакавший от счастья священник Ермолай – будущий Патриарх Гермоген).
22 октября 1611 года русские войска освободили Китай-город и Москву (этот день стал праздником иконы Казанской Божьей Матери).

Выборы Царя

К концу декабря 1612 года съехались в Москву «изо всех городов всего Российского царствия Власти и всякий иерейский чин соборне, Бояре, Окольничие, Чашники, Стольники, Дворяне и всякие служилые, посадские и уездные всяких чинов люди». И молились, чтобы «Всещедрый, в Троице славимый, Бог Наш, не хотя видити всего православнаго Христианства в конечной погибели, а православной истинной Христианской веры Греческого закона от Латин и от Люторских и богомерзких вер в обруганьи, по своему человеколюбию послал Свой Святый Дух в сердца православных Христиан всего великого Российского царствия, от мала до велика, не токмо в мужественном возрасте, и до ссущих младенцев», чтобы выбрать им «Царя праведна и свята, благочестива, благородна и христолюбива; дабы впредь их Царская степень укрепилась на веки, чтоб была вечно, твердо, крепко и неподвижно в род и род на веки» [14]…
А 21 февраля 1613 года Земским собором был выбран на царствование 16-летний Михаил Федорович, ставший родоначальником династии Романовых. Венчан на царство  в Успенском соборе Кремля 11 июля того же года.
Духовное помрачение народа закончилось. Великая Смута начала угасать.

…Валентина листала альбом с иллюстрациями православных храмов Москвы, читала краткие исторические комментарии к ним и вдруг, неожиданно для себя, предложила:
– Папа, давай сходим на Радоницу в Архангельский собор! Он до сих пор музеем является, но в этот праздник и в престольный в нем совершаются богослужения.
– Почему это вдруг у тебя такое желание появилось? – удивился Алексей.
– Этот собор, посвященный Архистратигу Михаилу, долгое время служил местом упокоения великих князей Московских и их родственников. Там захоронены мощи российских святых: князя Димитрия Донского, Михаила и Феодора Черниговских, Царевича Димитрия. Там же и первый Царь династии Романовых, Помазанник Божий – Михаил Федорович.
По дороге в Кремль Валентина купила букет роз:
– Царь Михаил очень цветы любил, – пояснила она отцу. – Садовые розы завез в Россию именно он, представляешь?
– Душу родную почувствовала? – засмеялся Алексей, намекая на заставленные цветами подоконники в их маленькой квартире.
Валентина улыбнулась и в ответ сама задала вопрос:
– Папа, вот я думаю, если бы сейчас народу предложили в руководители государством отрока шестнадцати лет, какова была бы реакция?
– Да такого и представить нельзя.
– А ведь Михаилу было именно столько! И его не просто избрали, а еще уговаривали долго...

Во время царствования Бориса Годунова дворянин Бертенев,
служивший казначеем у Александра Романова (дяди будущего царя), донес, что будто бы Романовы хранят у себя в казне волшебные коренья для того, чтобы «испортить», «заговорить на смерть» Государеву семью.
26 октября 1600 года вооруженный отряд царских стрельцов арестовал сыновей Никиты Романовича. Федор, Александр, Михаил, Иван и Василий были пострижены в монахи и сосланы в Сибирь на погибель.
Михаила, родившегося 12 июля 1596 года у Федора Никитича (в монашестве Филарет) и Ксении Ивановны (в монашестве Марфа), разлучили с родителями и отправили к тетке княгине Черкасской на Белоозеро. Через два года мальчика перевезли в отцовское поместье – село Клин.
В 1605 году родителей Михаила и дядю Ивана Никитича, оставшихся в живых, возвратили из ссылки по приказу Лжедмитрия I, который хотел этим доказать свое родство с домом Романовых. Матушка Марфа отыскала своего сыночка и сначала поехала с ним в Ростов к отцу, служившему там митрополитом, а после в Москву, где в 1611 году они стали пленниками поляков и претерпели «злыя томительства» и «разныя злыя тесноты» из-за того, что имели право на престол по родству с прежними Государями. Освобожденные в ноябре 1612 года ополчением Дмитрия Пожарского и Кузьмы Минина переселились сын с матерью из разоренной столицы в село Домнино – свою костромскую вотчину...

 Назначенное к Царю посольство со святыми Крестами, чудотворными иконами, под церковное пение и звон колоколов, величественной процессией явилось к Ипатьевскому монастырю в Костроме 14 марта 1613 года. Шесть часов длились молитвы и слезные мольбы народа к Михаилу согласиться на Царство и к матери его – благословить сына. Но всякий раз следовал твердый отказ: молод, мол, и помыслить даже, чтоб взойти на такую высоту, не смеет. И только речь архиепископа Рязанского и Муромского Феодорита о великой ответственности за те бедствия, которые могут обрушиться на страну в случае отказа, склонили Марфу к согласию благословить сына на царство. Упала она на колени пред чудотворной иконой Феодоровской Божией Матери со словами:«Да будет воля Твоя, Владычице! В руки Твои предаю сына моего Михаила: наставь его на путь истинный, на благо Себе и Отечеству!»…

– Я так думаю, – продолжал Алексей разговор с дочерью. – Такое единодушное решение Земского собора, собравшего людей, еще недавно бывших злейшими врагами, избрать на царство не увенчанного славой воина, не мудрого мужа, убеленного сединами, а никому не известного шестнадцатилетнего отрока, можно объяснить только внушением Святого Духа.
– Пожалуй, я соглашусь с тобой. Но хочу заметить, что у отрока Михаила были неоспоримые достоинства. Среди них – его нравственный облик, отвечающий интересам церкви и народным представлениям о царе-пастыре, заступнике перед Богом. Кроме того, он лично не был причастен к раздорам Смутного времени… Папа, хочу спросить тебя, а ты помнишь о подвиге крестьянина Ивана Сусанина?
– Я-то помню… Это молодежь нынешняя, может быть, не только не помнит, но и не знает ничего о нем.
– А вот я сейчас проверю твои знания, – хитро сощурилась Валя. – Кого же спасал легендарный герой, уводя врагов в дремучие леса и болота, жертвуя при этом своей жизнью?
Алексей наморщил лоб, пытаясь вспомнить подробности тех давних исторических событий. Валентина выдержала паузу и победно продолжила:
– Это тебе наука, чтобы не ругал молодых… Царя Михаила Федоровича и его мать он от поляков спасал! Когда стало известно об избрании Михаила царем, несколько польских отрядов было отправлено, чтобы найти их и убить. А ничего не ведавшие инокиня Марфа с сыном тогда в Ипатьевском монастыре находились… Царь в благодарность за самоотверженность потом освободил потомков Ивана Сусанина от всех повинностей и щедро наградил землей.
– Да-а… утерла ты мне нос, Валюша!
 
«Да проклянется таковой в сем веке…»

С той поры как Алексей, работающий инженером-механиком на автобазе, впервые прочитал материалы покаянного сайта, его отношения с двадцатишестилетней дочерью, учительницей начальных классов, которую он вырастил один после смерти жены, заметно изменились. У них появилось какое-то незримое, но счастливо ощущаемое духовное родство, единство, которого не было раньше… Алексей и Валентина стали чаще бывать вместе, ходить в храм на церковные службы или просто для того, чтобы заказать панихиду о матери (чего никогда прежде не делали), помолиться о семейном счастье (что-то не везло Валентине с женихами, а вскоре после отслуженного молебна святой Ксении Петербургской познакомилась она с Артемом), исповедаться и покаяться в грехах своих, в том числе и в родовом, всенародном: нарушении клятвы, данной еще в 1613 году предками нашими о верности Помазанникам Божьим: Царю Михаилу Федоровичу и его потомкам, значит, и святому Государю-императору Николаю Второму…

Утвержденная Грамота Великого Всероссийского Собора в Москве, Церковного и Земского, 1613 года

Послал Господь Бог Свой Святый Дух в сердца всех православных христиан, яко едиными усты вопияху, что быти на Владимирском и Московском и на всех Государствах Российского Царства Государем, Царем и Великим Князем всея Руси Самодержцем, Тебе, Великому Государю Михаилу Феодоровичу.
Целовали все Животворный Крест и обет дали, что за Великого Государя, Богом почтенного, Богом избранного и Богом возлюбленного, Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича, всея России Самодержца, за Благоверную Царицу и Великую Княгиню, и за Их Царские Дети, которых Им, Государям, впредь Бог даст, души свои и головы положити и служити Им, Государям нашим верою и правдою, всем душами и головами.
Заповедано, чтобы избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов был родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в Своих делах перед Единым Небесным Царем.
И кто же пойдет против сего Соборного постановления — Царь ли, патриарх ли, и всяк человек, да проклянется таковой в сем веке и в будущем, отлучен бо будет он от Святой Троицы.
И иного Государя, помимо Государя, Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича, всея России Самодержца, и их Царских Детей, которых Им, Государям, впредь Бог даст, искати и хотети иного Государя из каких людей ни буди, или какое лихо похочет учинити, то нам боярам, и окольничьим, и дворянам, и приказным людям, и гостем, и детям боярским, и всяким людям, на того изменника стояти всею землею за один.
Прочтоша сию Утвержденную Грамоту на Великом Всероссийском Соборе, и выслушав на большее во веки укрепление — быти так во всем по тому, как в сей Утвержденной грамоте писано. А кто убо не похощет послушати сего Соборного Уложения, его же Бог благослови, и начнет глаголати ино, и молву в людех чинити, то таковой, аще от священных чину, и от бояр, царских синклит и воинских, или ин кто от простых людей, и в каком чину не буди; по священным правилам Святых Апостол и Вселенских седми Соборов — Святых Отец, и Поместных, и по Соборному Уложению всего извержен будет, и от Церкви Божией отлучен, и Святых Христовых Тайн приобщения, яко раскольник Церкви Божией и всего православного христианства, мятежник и разоритель Закону Божию, а по Царским Законам месть восприимет, и нашего смирения и всего освященного Собора, не буди на нем благословения от ныне и до века. Да будет твердо и неразрушимо в будущая лета, в роды и роды, и не прейдет ни едина черта от написанных в ней.
А на Соборе были Московского Государства изо всех городов, Российского Царства, власти: митрополиты, епископы и архимандриты, игумены, протопопы и весь освященный Собор. Бояре и окольничие, чашники и стольники и стряпчие (придворные чины), думные дворяне и дияки и жильцы, дворяне большие и дворяне из городов, дияки из приказов, головы стрелецкие, и атаманы казачьи, стрельцы и казаки, торговые и посадские и великих чинов всякие служилые и жилецкие люди, и из всех городов, всего Российского Царства выборные люди. Своеручные подписи.
А уложена и написана бысть сия утвержденная Грамота за руками и за печатьми Великого Государя нашего Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича всея России Самодержца, в царствующем граде Москве, в первое лето царствования его, а от сотворения мира 7121-го [14,17].

…После службы в Архангельском соборе Алексей и Валентина заехали на кладбище, помянули ушедших родственников, разделив с ними Пасхальную радость, и возвращались домой молча.
«Если бы ты знала, Людочка, – обратился Алексей в мыслях к покойной жене, – что твой муж так переменится, не поверила бы! Я сквернословить перестал – грех это большой… Правда, дочку, другой раз, назову “Валькой-дурой”, но язык потом прикушу… Прости, Господи!.. Спиртное пить совсем перестал. Банка пива уже три месяца в холодильнике стоит – волю свою проверяю… Но не в воле дело-то! Стал тут одноклассников своих вспоминать – ужаснулся…
 Витьку Самсонова помнишь? Повесился... Вячеслав погиб в пожаре. Ваську Михайлова убили, осталось двое детей. Валерка спился. Вовка Исаев умер. У Ольги так и нет семьи, а ребенок – нагулянный. Жора живет в “гражданском” браке, сожительствует, говоря иначе – прелюбодействует, детей у него нет. Вера развелась, детей тоже нет. Надежда не замужем. У Светки было трое мужей, ни с одним не ужилась, потому что пили, и сама пила. Детей у нее четверо, только как воспитала?.. Александр – убит. Второго нашего Саньку тоже убили, в тюрьме. Третий, Шурик, развелся и пьет. Олег – инвалид первой группы. Сергей и Володька умерли от пьянки...
Могу назвать только четверых, у кого более-менее все в порядке. А нам, ты знаешь, только по 48-49 лет…
 Согрешил наш народ русский, тяжко согрешил пред Господом Богом, – продолжал свой неслышный разговор Алексей. – Сказано еще в Ветхом Завете: “Не прикасайтесь к помазанникам Моим”. А мы не просто прикоснулись! Мы свергли, расстреляли Царя с детьми невинными, оклеветали: “кровавым” и “слабым” в школьных учебниках называли…  Разве может “кровавый” быть “слабым”? Историк Сергей Сергеевич Ольденбург точно заметил, что у Государя была железная рука, но многие обманывались да и обманываются сейчас надетой на нее бархатной перчаткой...
Как только наши предки отвергли царское самодержавие, безропотно приняли безбожную власть, поверив лжи, сочиненной врагами о Царе и Царице, на нас легло проклятие праотцов. Мы все лишились их cоборно-родительского благословения. И посещают нас теперь скорби одна страшнее другой... Но отлученные от благодати Божией, со своим атеистическим воспитанием и ненавистью к Царю, мы не способны понять эту истину. “ИБО Я ГОСПОДЬ БОГ ТВОЙ, – говорится в Библии, – НАКАЗУЮЩИЙ ДЕТЕЙ ЗА ВИНУ ОТЦОВ ДО ТРЕТЬЕГО И ЧЕТВЕРТОГО РОДА, ЕСЛИ НЕ ПОКАЮТСЯ” (Исх. 20: 5). Почему же не каемся?!»

А был ли Царь слабым?

«“Слабый” царь? – мысленно вторила Валентина, словно принимала участие в отцовской беседе. – Но именно Николай II являл собою пример нравственного политика-христианина! Он никогда не забывал о православных принципах: милосердии и любви. Государь хранил свой народ! За время его царствования население России выросло почти на 50 миллионов человек. Небывалый случай в истории! Все важнейшие реформы в стране проводились благодаря личной воле Императора, под его непосредственным руководством. Это по указу Царя были построены Китайско-Восточная и Южно-Маньчжурская железные дороги, разработан план электрификации всей страны, проекты нефтепровода от Баку до Персидского залива, Беломоро-Балтийского канала, крупных заводов на Урале и Дальнем Востоке, крупнейшей Байкало-Амурской железнодорожной магистрали, реализованные потом советской властью...
Эх, да что тут говорить! Бюджет России составлял три с половиной миллиарда золотых рублей. И это при самых низких налогах в мире и при самых низких ценах на товары первой необходимости!
Именно Император Николай II инициировал еще в 1899 году первую Гаагскую конференцию по сокращению обычных вооружений. Это он стоял на пороге победы над Германией в 1917-м...
“Слабый” царь…– снова с горечью повторила Валентина. – Великий Петр был сильным царем, но при нем швед вначале разгромил все русское войско под Нарвой, потом дошел аж до Полтавы. А Прусский поход? Это же вообще позорнейший факт русской военной истории! При сильном и великом Благословенном Александре I француз сжег Москву. При (опять же сильном!) Сталине немец опустошил страну до Волги… А вот при «слабом» Государе-императоре Николае Александровиче, взвалившем на себя обязанности Верховного Главнокомандующего (против желания военной верхушки, Совета министров и всего «общественного мнения»), враг, обрушившийся на Россию в лице трех империй: Германской, Австро-Венгерской и Османской, – не дошел не то что до Москвы, не то что до Киева, а вообще ступил лишь на небольшой краешек русской земли… И в окопах на передовой Государь никогда не склонял головы, говоря всем: “Еще не восемнадцатый…”.
Кажется, Черчилль писал, что нет ничего более поразительного в Великой войне, нежели “воскрешение, перевооружение и возобновленное гигантское усиление России в 1916 году”. Французский президент Лубэ тоже возражал против характеристики Императора Николая Второго как человека доброго, великодушного, но слабого. Лубэ говорил, что это глубокая ошибка, потому что “под видимой робостью Царь имеет сильную душу и мужественное сердце, непоколебимо верное. Он знает, куда идет и чего хочет”».

– Валюшка, а ты слышала, что в Петербурге, недалеко от Московского вокзала, восстанавливают Царский храм Феодоровской Божией Матери? – спросил Алексей, когда они с дочкой уже поднимались в лифте на свой шестой этаж.
– Да, папа, читала. Хотят успеть к 2013 году, к четырехсотлетию династии Романовых… Мне недавно Таня звонила. Ну, помнишь ее, она в Америку с родителями уехала? Говорила, будто бы глава Пентагона Роберт Гейтс заявил в эфире телекомпании NBC, что Владимир Путин хочет возродить Российскую империю, что Россия действительно сильно изменилась и сейчас наилучший шанс для возобновления отношений с ней. А президент США Барак Обама предложил нашему президенту Дмитрию Медведеву забыть о ПРО в Европе и совместно давить Иран…
Дома Валентина сняла куртку, переобулась в домашние туфли и пошла на кухню выставлять на стол праздничные блюда. Алексей же сначала заглянул в комнату, достал из стола тонкую школьную тетрадку, исписанную его некаллиграфическим почерком, и с таинственным видом появился перед дочкой на кухне.
– Валя, ты только не смейся… Я тут кое-какие расчеты сделал… математически-исторические. – Он раскрыл тетрадь с записями. – Посмотри, что у меня получилось. Первое нарушение всенародной клятвы 1613 года о верности царям было совершено при убийстве Александра Второго…
– Но ведь и Павла I тоже убили?! – перебила Валентина.
–Убили. Но не народ, а царедворцы, заговорщики. На Императора же Александра II покушались уже народовольцы! Всего их было тридцать шесть человек. То есть шесть в квадрате, – Алексей многозначительно посмотрел на дочку и продолжил. – Убийство произошло 14 марта 1881 года. Так?
Валентина согласно кивнула головой.
– А теперь, доченька, прибавь к этому году три раза по 36 лет (по числу народовольцев). Знаешь, что получается? – 1917, 1953 и 1989 год.
То, что в 1917 году случилось, всем известно – смена идеологии! На место Богоданной династии пришло Временное правительство. Именно в марте, 15 числа, Царя заставили отречься от престола в пользу брата, а через два дня и Михаил Александрович отрекся. Что же делал наш народ?
– Согласно кивал головами, – сокрушенно ответила Валентина.
– Что случилось в марте 1953 года? Умер Сталин… Опять смена идеологии! Помнишь, как хрущевская «оттепель» уничтожала сельское хозяйство, когда поля сплошь засеивались нерайонированной кукурузой, а колхозникам не разрешалось держать корову? Тогда же «перекраивались» республики, разрушались церкви и обещалось показать в 1981 году по телевидению последнего попа…
Валя закрыла ладонью страницу отцовской тетрадки:
– Подожди! Дальше продолжить я попробую сама. Итак, 1989 год.
Избран первый президент Советского Союза – снова смена идеологии!
– Какими для народа были девяностые годы, много рассказывать не надо. Еще все в памяти живо. – Алексей опять взял инициативу на себя. – Я недавно разговаривал с другом, так он пожаловался, что у сына, которому сейчас лет 35-36, не осталось в живых ни одного из семерых друзей. Погибли именно в то время – наркотики, пьянка, криминал… Нельзя позабыть и расчленения великой державы, когда более двадцати миллионов русских оказались за рубежом «не гражданами». Разве это не наказание Божье народу за нарушение клятвы?
Следующим страшным всенародным предательством было убиение Царской Семьи Николая Второго 17 июля 1918 года.
Помнишь, Паша Саровская говорила Царю: «За каждого убиенного Господь “кладет” десять лет проклятия народу Твоему. За Твою Семью –70 лет – “вынь да положь”: дьявол будет ходить по Руси! А вот за каждого слугу, убиенного вместе с Тобой, Господь каждые десять лет будет перепроверять: а покаялся ли русский народ за убиение Помазанника Божия?» [17]?
– С Царем было убито еще четыре человека, значит, всего сто десять лет получается... Это выходит, что проклятие закончится в 2028 году? – Валентина присела на табурет. – Ух, ты! Я могу дожить до этого времени!
– И я могу. Особенно, если народ наш покается раньше... Тогда все доживем! Смотри дальше… – Алексей взял со стола ломтик хлеба и начал жевать. Он всегда жевал хлеб, когда волновался. – Убили Царя через пятнадцать предсказанных Пашей лет. И ровно через семьдесят лет, в 1988 году, генеральный секретарь Коммунистической партии СССР Михаил Сергеевич Горбачев добровольно сдал полномочия генсека Андрею Андреевичу Громыке без права правления страной, а сам стал готовиться к первым президентским выборам. Коммунистическая эпоха мирно закончилась. Второе предсказание сбылось!
 Но народ не покаялся! Не в чем, считал наш народ. И вообще никто не поднимал темы покаяния. А зачем? Все ждали, что теперь уж заживем, так заживем! Выборы первого в России президента прошли на «ура». А потом началось… Про перестройку мы с тобой уже говорили, однако настоящий гром грянул после восьмидесятой годовщины убиения царя. Ты, Валечка, только школу заканчивала тогда, но ведь помнишь август 1998 года? Дефолт! Вот тебе и третье предсказание…
В течение следующего десятилетия произошли события, которые должны были заставить народ задуматься о судьбе своей… Захоронили Царские останки, но трусливо не желали признать их. Потом два года спорили: канонизировать Николая II с Семьей во святые или нет. 12 августа 2001 года, в день рождения Цесаревича, сразу после заявления владыки Ювеналия, что канонизировать Царя Церковь не собирается, потому что недостаточно материалов, погибла подводная лодка «Курск»…
– Ой, папа, я до сих пор об этой трагедии не могу спокойно вспоминать! Все сидели у телевизоров и, замерев, ждали сообщений, что моряков спасли, хоть кого-нибудь… Только это не «боевик», в котором чудесным образом герои живыми остаются… Но у Бога все живы! Через год, в Димитровскую поминальную субботу, случилось не «киношное», а настоящее чудо: сто восемнадцать свечей, зажженных за погибших, сгорели… кровью! Воск, плавясь, превращался в кровь…
– Да, дочка, было от чего задуматься, – продолжал свои размышления Алексей. Его лицо раскраснелось и помолодело, словно он лет десять жизни с плеч сбросил. – Так вот, через два дня после гибели лодки за канонизацию Царской Семьи вдруг единогласно проголосовали все священнослужители наши.
Валя подскочила с табурета и почему-то зашептала:
– Я слышала, будто знамение было от иконы святого Серафима Саровского во время голосования! Ведь он когда-то сказал, что прославит Царя, который прославит его, убогого Серафима. Так и случилось: Николай II инициировал канонизацию старца, а святой явил чудо, в результате которого был канонизирован Царь!
Алексей помрачнел:
– Все так…Только покаяния – нет! Прошло еще десять лет… Наступил 2008 год. Снова Господь проверял. И, кажется, лед… тронулся!
Помогли, конечно, «круглые» даты: сто сорок лет со дня рождения Царя и девяностолетие убиения. О Царе, наконец, заговорили. Нет, не с точки зрения «покаяния», а так, для интересу… А интерес появился – это факт. Да еще Господь напомнил о Царе безусловной похожестью на него нашего нового президента! Только покаяния нет и в помине… Зато наказание есть! Опять же в августе – христиане на христиан напали, убивали друг друга, стирали с лица земли города и села. Православные грузины, осетины, русские – братья…
– А теперь еще и кризис! – с горечью добавила Валентина.
– Кризис, доченька, – мировой… Ах, как набросились политики Запада и США на Россию с обвинениями в агрессии против Грузии, как, впрочем, и во всех бедах земных…
– Вот и получайте все – мировой кризис! – прервала отца Валя. – Интересный у тебя, папа, расклад получился. Честно скажу, не ожидала…

Покаяние

В кармане у Валентины «запел» мобильник. На табло телефона высветилось имя: Артем.
 «Привет, родная моя! – услышала девушка знакомый голос. – Ты дома? Я скоро подъеду, а ты включай скорее свой “комп”! Сегодня на “покаянном” сайте есть что почитать. Какой-то таджик Садриддин пишет, что они, мусульмане, очень нашего Царя Николая любят, что он сам про него от деда своего знает, потому что тот часто рассказывал и плакал, говорил, что Государя, “Белого Царя”, предали, а он был – Помазанник Божий. После его смерти полтора миллиона мусульман в разных странах покончили жизнь самоубийством: думали, что теперь придет антихрист.
А в 1993 году в Таджикистане гражданская война была. Местные газеты, чтобы народу утешение и надежду дать, написали о пророчествах святых и о том, что в 2015 году в России снова будет Царь, похожий на Николая II. И будет снова большое государство. И все заживут в нем счастливо, так, что для людей всего мира Россия будет казаться землей обетованной…»

Валя открыла «Гостевую» любимого сайта и через несколько минут взволнованно позвала:
– Папа, иди сюда, это же просто потрясающе!
Неизвестный Николай писал, обращаясь к хранительнице Царской часовни:
 «25 марта `09
Здравствуйте, многоуважаемая и дорогая матушка!
Пишет Вам Николай, с женой Татьяной посетивший Вас две недели назад. Написать я собирался уже на следующий день, но чтение материалов сайта “Покаяние” настолько увлекло меня – что выкроить время не удавалось. Да только времени больше не становится, а поблагодарить Вас я обязан.
Спасибо Вам, матушка! Огромное спасибо! За Веру! За Царя! За Отечество!
Данные категории уже утратили для меня смысл – пока я не побывал у Вас!
В моей жизни было немало эпизодов, благодаря которым эти священные, основополагающие понятия жизни русского человека должны были во мне пробудиться. При издании православной литературы я натерпелся настоящей бесовщины (если захотите – пришлю свою статью об этом – «Книги и демоны»). Не проняло. Даже явные нападки нечистой силы я считал совпадениями. Случайным стечением обстоятельств...
Бог чудесным образом устроил мои встречи с владыкой Иоанном (Снычевым) и протоиереем о. Василием (Лесняком). Не впечатлился.
О. Алексий (Мороз), освящая мою квартиру в 2002 году, подарил образок Царя Николая-Мученика, рассказав, как прихожанке его храма по молитве явился святитель Николай Угодник, сказавший, что у нашего народа есть свой Николай – и ему надо молиться в первую очередь: Он, мол, ближе… Не проняло.
У вас же ТАК ПРОНЯЛО… Слова – ничто… Не передадут… Несколько ночей я плакал.
Теперь благодарю Бога за милосердие, которое Он проявил ко мне. За Его долготерпение…Человеком я был испорченным, но… Но все же – видит Бог: я искал Его.
Почтив петербургские святыни – Казанскую икону Божией Матери, Мощи Святого благоверного Александра Невского, Иоанна Кронштадтского и блаженной Ксении, я посетил Валаам, я прикладывался к мощам Александра Свирского, был у св. Серафима в Вырице. В Боровичском монастыре Сошествия Святого Духа на Апостолов я провел ночь в одном из храмов – спал среди образов по благословению настоятеля. Наверняка там была Благодать Божия. Да только я ее не почувствовал.
Восемь раз я был в Израиле. Назарет, Вифлеем, Иудейская пустыня, горы: Елеонская, Блаженств и Фавор, Галилея, Гефсиманский сад, Голгофа – не умозрительные для меня названия. Дважды я погружался в священные воды Иордана. Не раз – и не два – прикладывался к Гробнице Божией Матери и ко Гробу Господню. Я был в Иерусалиме на схождении Благодатного Огня в Страстную Субботу 2007 года, но в храм Воскресения Христова не попал: как теперь понимаю – по маловерию. Я присутствовал на ночном богослужении в храме Гроба Господня на Рождество 2005-го.
В Бари я прикладывался к мощам Николая Чудотворца… Посетил многие итальянские и греческие христианские святыни…Но Господь меня там не заметил.
И только сейчас я осознал – почему: не было во мне не только подобающей для таких мест истовости – не было даже надлежащей искренности.
Я объездил многочисленные православные, католические, протестантские, мусульманские, индуистские, буддийские, синтоистские паломнические святыни, святилища и языческие капища Бельгии, Великобритании, Голландии, Дании, Египта, Израиля, Испании, Камбоджи, Люксембурга, Китая, Малайзии, Норвегии, Перу, Сингапура, Таиланда, Туниса, Турции, Франции, Финляндии, Хорватии, Чехии, Швеции, Шри-Ланки, Японии, островов Борнео и Тенерифе… Я симпатизировал бахайскому вероучению, буддизм стал мне казаться родным братом Православия, медитация – восточной формой молитвы, а концепция перевоплощения души – логичным законом Провидения… Вместо Слова Божия я читал умствования земных “учителей” различных вероисповеданий. О богине Каннон я знал больше, чем о святом великомученике и целителе Пантелеимоне, а подробности о Марии Магдалине искал не в святоотеческой литературе, а в книгах Дэна Брауна (кстати говоря, принесших автору 76,5 миллионов долларов). И докатился до того, что решил: Бог – един, но определенному региону планеты явился в наиболее понятном для менталитета населения этого региона образе.
А многотерпеливый Господь – ждал. Возможно, Он знал, что однажды я окажусь у Вас. И я – оказался! И теперь – КАЮСЬ! Прости меня, Господь Иисус Христос! Прости, Царь Николай! Прости, русский народ! И Вы, матушка, – простите!
Честно говоря, ехать к Вам я “не горел желанием”. Разве только – из уважения к другу. Ну, может, интересно еще было взглянуть на артефакты, выдаваемые за личные вещи Николая Второго – “порядочного, но слабого человека, и еще более слабого администратора”…
За день до поездки, когда я “сидел в интернете”, “заглючил” компьютер – и на мониторе, вопреки моему желанию, появилась китайская “Книга перемен” – тягостное наследие моих “поисков истины в глобальной сети”.
“На днях произойдет событие, которое изменит всю вашу жизнь!” – предупредила Книга, хотя ее никто не спрашивал…
Как человек вменяемый, “глюкам компа” я не придал значения. Но СОБЫТИЕ – произошло!
Вы, при Вашей занятости, уделили нам целых 6 часов, без перерыва рассказывая о Божием Помазаннике, Его смирении и Христоподобной жертве, клятвопреступлении паствы, проклятии и необходимости всенародного покаяния… И цели Вы добились: мы – ВСЕ ПОНЯЛИ!!!
Реликвии, святыни, для ощущения подлинности которых не нужны никакие сертификаты... Мироточивые иконы… КАКИЕ иконы!!! Благоухание… БЛАГОДАТЬ БОЖИЯ!
Я изменился в одну ночь! Своего имени – Николай, своей фамилии – я стеснялся. Теперь я ими горжусь!! Русский народ для меня был потерянным и деградировавшим, Россия – постылой родиной, не раз меня обобравшей – инфляциями и дефолтами – и обманувшей – вначале с коммунизмом, потом с перестройкой, а затем и с демократией. На чужбине я стеснялся и своего народа, и своей Родины – «пугала планеты». Теперь же, благодаря Вам, мне открылось предназначение и русского народа, и моей страны. Теперь я счастлив тем, что я – русский, теперь я горжусь своим именем, своей фамилией. Своим Царем, отдавшим за меня, блудного сына, жизнь. Своим Богом, ИСТИННЫМ Богом, ТВОРЦОМ, а не тварью. Неисчерпаемыми глубинами и необъятным многообразием ПРАВОСЛАВИЯ – все это внезапно открылось мне в одну ночь! Все, что я искал в других религиях и, возможно, находил – по крупицам, оказывается, окружало меня с рождения во всей полноте, многомерности и цельности.
Я родился заново. Мне открылся смысл жизни. Мне открылась вера в Бога. Не в некий обезличенный мировой разум, не в космос как в неперсонифицированный абсолют, не во вселенский биологический компьютер, не в кармические наследственные законы, не в реинкарнацию и не в нирвану… В Иисуса Христа. И открылась мне ВЕРА через искупительную жертву Его верного, смиренного подданного – Мученика Николая. Как открылся мне и смысл фразы “Пути Господни неисповедимы”… МОЙ путь прошел через Вашу часовню.
“Отстоять службу” в церковь я ходил в лучшем случае раз в год. Всем был недоволен и раздражаем: непонятным церковнославянским, продолжительностью литургии, “устаревшим” ритуалами, сбором денег на подносы… Язык, считал, должен быть современным русским. В центре храма надо поставить стульчики – чтобы люди могли сидеть. Службу сократить хотя бы втрое. А торговцев и сборщиков – выгнать. И если раньше в церковь я выбирался, как на повинность, то после визита к Вам я спешу туда, как в святая святых – на свидание с Богом. И критиканство для меня теперь невозможно! Моя обязанность – исполнять, а указывать, КАК исполнять, – не мое дело! И если за последние десять лет я причастился всего дважды, то за минувшие десять дней – не только дважды исповедовался и причастился, но еще и соборовался! Да всего неделю назад я и не знал о таком Таинстве! Соблюдаю Великий пост – впервые: с легкостью и даже радостью, а в прежние годы, намереваясь соблюсти его ради избавления от лишнего веса, не выдерживал без мяса и трех дней – становясь истеричным и раздражительным.
Накупил книг – о Православии, о русских святых, о Николае Втором и его семье, о Трагедии – несколько десятков. И хотя понимаю, что не во всех меня ждет правда, все равно радуюсь: какое счастье, что можно приобрести такое огромное количество информации на столь важную тему!
Жаль, что так много времени потрачено впустую! И что так мало времени осталось! Что его может не хватить! Хочу написать книгу. Если Бог даст – и не одну. Возможно – сценарии для фильмов: документального и художественного. (Дюжину пустых книжек я когда-то написал, и все – из тщеславия!) Странно, что фильмов ОБ ЭТОМ до сих пор нет. Ведь тот же Н. Михалков, известный своими монархическими взглядами, мог бы…
Последние годы книжек я не писал: не было достойной темы, а писать для денег – не было нужды. И вот ТЕМА – есть! Проснувшись поутру, я радуюсь появившемуся в моей жизни смыслу.
Еще недавно мне говорили: нужна национальная идея, только ее – нет. Теперь я понимаю, что мне просто лгали. И даже не просто: скрывали. Я присягаю и готов служить этой ИДЕЕ до конца своих дней. Я готов за нее умереть! Я и не знал, что это счастье – умереть за идею! За ТАКУЮ идею!!!
Спасибо вам, матушка!!! Вы спасли меня! [17].
 
Алексей читал, обхватив голову руками и сглатывая подступивший к горлу комок, стыдясь заплакать… Он радовался за Николая с символической фамилией, несущей в себе имя святого Иова Многострадального, день памяти которого совпадает с днем рождения святого Николая II.
 А в это время со снимка, стоящего на полочке, расположенной над компьютером, на него пристально смотрел мальчик двенадцати лет в шинели и фуражке – святой Цесаревич…
 «Господи! – прошептал Алексей, и его вдруг словно жаром обдало: – Как же так? Ведь найденные в 2007 году останки детей Государя… все еще не похоронены!»

И снится Алексею сон…

Ночью Алексею приснился странный сон.
Видит он в изумлении, как подошли к дому его… святые Царь Николай Второй и Царица Александра Федоровна. Волнуется, суетится Алексей: такие гости, а ведь не прибрано! Пытается вещи по местам разложить, а ничего не получается, не успевает…
Зашли Государь с Государыней в дом. Царь поклонился иконам и стал молиться перед образом Феодоровской Божией Матери, а Царица веник взяла и принялась мусор из дому выметать….
 Тут с улицы шум послышался. Смотрит Алексей, множество людей с образами, хоругвями и Крестами по дороге к Кремлю движутся. Впереди Богородица, словно с Казанской иконы сошла… И колокола звенят, гудят со всех колоколен московских, во всех храмах российских… Святые Царственные Мученики уже не в доме, а вместе с народом в Успенский собор входят… И звучат по всей стране слова «Чина всенародного покаяния»:
«…Ныне же мы в томлении сердечном и с великою нуждою взываем: отступили, беззаконничали, неправо ходили пред Господом многие из предков наших. Дары, которые Господь даровал святой Руси царством православным, небрежно принимали и благодарения Ему, Владыке и щедрому Богу нашему, не воздали и отреклись от власти Его, которую Он утвердил через Помазанника Своего. Возлюбили земное более небесного и временное больше вечного и обоих лишились. Возлюбили исполнять свою волю больше воли Божией и тем поработились врагу Божьему. Изменив Господу, отцы наши от святой веры отверглись, отца своего, Царя природного, Помазанника Божия, предали и не возбранили убийства его.
И ныне стыд и поношение сомкнули уста наши. Но исповедуем, что за беззакония отцов наших и неправду нашу истиною и судом навел на нас Господь даже до третьего и четвертого рода страшные казни, ожидая вразумления и покаяния нашего: богоборческое пленение, храмов разорение, святынь осквернение, святых пастырей оболгание, унижение и умерщвление их, городов разрушение, народа рассеяние, нищету, голод, болезнь, страх, муки адские, предательство друг друга, братоубийство. Мы же не вразумились, пуще ожесточились, и сердца наши от нераскаянности в окамененном бесчувствии омертвели. Заблудшие, обуреваемые страстьми, снедаемые враждою и завистью, мы самовольно предаемся многим соблазнам. Ныне же отрекаемся от нашей падшей греховной воли пред Господом Вседержителем ради крови святых Царственных Мучеников и всех святых новомучеников российских и по молитвам их с сокрушением сердечным просим: да откроет нам Господь Жизнодавец двери покаяния, да помянет отшедших отцов наших, яко благ и человеколюбив, и да отпустит грехи и потребит неправды, ослабит, оставит и простит все вольные и невольные их согрешения против веры православной и Царя, Помазанника Божия. Сего ради каемся с умилением и воздыханием и духом сокрушенным исповедуем грехи наши…» [14].
Видит Алексей, как плачут люди, скорбя о грехах своих и моля о прощении, как просит святой Царь Николай Господа о помиловании народа российского. И вдруг слышит голос Патриарха Московского и всея Руси:
«… По данной мне благодати от пресвятого и Животворящего Духа и полагаясь на премилостивые щедроты Божии, вас и всех живущих в городах и весях этой страны и в рассеянии сущих, всех вместе православных христиан, а также и всех отошедших в мир иной праотцов, отцов и братий наших, от мала до велика, в тех во всех прежних и нынешних грехах, здесь исчисленных, прощаю и разрешаю в этом веке и в веке будущем и молю Владыку нашего и создателя Христа Бога, да подаст всем нам, православным христианам престольного города Москвы и всех городов и весей, где нуждаются в благословении и прощении, разрешение грехов, мирное житие, любовь и радость; да исполнит нас Владыко наш Христос Бог всяческих благ и в будущем веке на Страшном судилище сподобит пребывания со святыми и наследия небесного Иерусалима…» [14].

Литература
 
1. Горбачева Н. Иоанн Кронштадский // Великие пророки. М., 1999,
2. Бэттс Р. (Ф.), Марченко В. Духовник Царской семьи. Святитель Феофан
 Полтавский. М., 1994.
3. Белоусов Р. Вещий Авель // Великие пророки. М., 1999.
4. Горбачева Н. Серафим Саровский // Великие пророки. М., 1999.
5. Покаяние сегодня – знамение единства (Материалы научно-богословской конференции). М., 2007
6. Буксгевден С., баронесса. Венценосная мученица. М., 2006
7. Миронова Т. Из-под лжи: Государь Николай Второй; Григорий Распутин. СПб., 2005.
8. Морозова Л. Е. Михаил Федорович // Вопросы истории. 1992. № 1.
9.Россиев П. Великий печальник за Родину Патриарх Гермоген. М., 1912.
10. Федосеев Ю. Великая Смута (Отечественная история). М., 2006.
11. Сергиев Р. Искупительная жертва святого Царя Николая Второго стала залогом неминуемого воскресения Царской России. Пг.- СПб., 2007.
12. Боханов А. Н. Сумерки монархии. М., 1993.
13. Православная газета (Екатеринбург). 2009. 27 янв.
14. От покаяния к воскресению России. СПб., 2004 (2-е изд – 2007).
15. Михаил Федорович Романов // Сайт исторической библиотеки Дома Романовых.
16. Терюков А. И. Путешествие на восток.1998–2006 © МАЭ РАН.
17. Сайт «Покаяние» – http://pokaianie.ru.


P.S. Н.В. Советная.Тайна русского царя.Санкт-Петербург - 2010.
И в сокращении в газете "Вечный зов" № 9,10 -2010 (СПб)