Коллективизация набирает темпы 1929 1930 годы

Мир охватил исключительный по силе и продолжительности экономический кризис. Особенно тяжело он протекал в США, производство сократилось вдвое, десятки миллионов рабочих оказались на улице. Чтобы сбить накал революционной борьбы в США были наняты десятки тысяч гёрлз, красивых молодых женщин легкого поведения, цель – сексом отвлечь от экономических проблем. Промышленность страны Советов быстро развивалась, но остро чувствовалось техническое отставание от развитых капиталистических стран. Особенно отставание наблюдалось в черной металлургии. СССР вынужден был покупать металл, станки и другое оборудование. Застой в производстве стран капитала заставил противников советской власти обратить внимание на огромный рынок СССР. Для оплаты закупок требовались ценности, в первую очередь золота. Скупкой их занялись торговые синдикаты (торгсины) продающие за валюту и золото дефицитные товары. Главным источником получения денег была продажа товарного зерна. Но закупка его наталкивалась на сопротивление крестьян. СССР был преимущественно крестьянской страной. Индустриализация страны происходила за счет обнищания крестьянства. Ленин всегда видел в крестьянине потенциального мелкого буржуа, который при соответствующих условиях мог стать крупным. Объединение их в коллективы – исключало такую возможность, и позволяло без особых усилий экспроприировать результаты их труда. Жестокий наглядный урок раскулачивания показывал крестьянину, что  с ним могут сделать. Крестьянин шел в колхоз неохотно, были перегибы в проведении коллективизации, когда обобществлялся не только крупный скот, но и мелкая птица. Не желая расставаться с живностью своего подворья, он резал его. Результат только за февраль –март месяцы 1930 года был такой: поголовье крупного рогатого скота сократилось на 14,6 миллиона голов, свиней – на одну треть, овец и коз – более чем на одну четверть. Такой тяжелый урон долго будет сказываться на состоянии животноводства. Кулаки, а проще говоря зажиточные крестьяне, в том числе и те, кто никогда не использовал наемный труд, были в одночасье полностью ограблены, Их выгоняли в том, что было на них, не давая возможности взять что-нибудь на дорогу. Вывозили их в отдаленные места, где они, не имея ничего, должны были благоустроится. Всего было вывезено 240757 кулацких семей. Многие из них погибли. Нарицательным стало название Соловецкого монастыря, превращенного в первый на планете концентрационный лагерь с его подневольным трудом и абсолютно бесправовым положением, ссыльный мог бы позавидовать положению раба в древнем Риме
Нам нужно все – чугун и сталь,
Металла не хватало,
Союз от Запада отстал,
Что нужно, покупал он.

Донбасс, Турксиб, Кузбасс, Урал –
Большие деньги нужны,
Крестьянин жилы надорвал,
Не выбраться из нужды.

Тяжелый кризис поразил
Америку, Европу,
Хоть тратится немало сил,
Но скачет крах галопом.

Их производство затрясло,
Товары есть – нет сбыта.
Союзу, явно, повезло,
Ему дают кредиты.

Повсюду стройки и подъем,
Мы создаем машины,
За них мы золото даем,
Что соберут «торгсины».

Но тяжесть главная легла
На села и станицы,
Чтоб рассчитаться власть
могла
Отборною пшеницей.
Кулак прижимист, не дает,
А с бедного, что с голого,
И на селе борьба идет,
Все ставят с ног на голову.

Колхозы стали создавать
Не убежденьем, силою,
Всех, под гребенку, загонять,
С буренкой и кобылою.

Кто плачет, стонет, а ведет,
А тот – под нож живое,
Такое на селе идет…
Нет мужику покоя!

Хозяйство было, нет его,
Изба осиротела,
Но это присказка. Всего
Не счесть, что власть хотела.

Кулак в колхозы не пошел, -
Отдельные есть лица, -
«До пониманья не дошел,
Такое не годиться.

Соревнованья с кулаком
Не выдержать колхозу.
Весь инвентарь его и дом…
И вырвать, как занозу!

Кто поумнее, сам сбежал,
Собрав, что поценнее.
Надеясь, кто-то ожидал,
Что тронуть не посмеют.

Он батраков не содержал,
Не нанимал рабочих,
Хозяйство в муках он рождал,
Расстаться с ним, нет мочи.

Не ведал, что пришла беда, -
Закона нет и права,
Но будет помнить он всегда
Без жалости расправу.

Из дома выгнали, в чем был,
Погнали под конвоем,
Забрали все, что он нажил.
Семья в телеге воет.

Чтоб не вернулся он назад,
Ждет ссылка за Уралом,
А, может, Соловецкий ад.
Нет кулака, пропал он.