Историческая гидродинамика

 В технике есть такое понятие – гидравлический удар. Большую задвижку на мощной  трубе нельзя закручивать слишком быстро – попытка моментально остановить крупную массу воды на большой скорости приводит к очень печальным последствиям для водопроводной системы.
    
       Большие политические краны тоже закручивают не сразу. Один пострадавший от гитлеровского режима  где-то в Дахау (он, если не ошибаюсь,  был просто либерал,  а то и вообще больно интеллигентный)  описывал ситуацию таким образом. “Сначали пришли за евреями, и я молчал, потому что я не еврей. Потом за коммунистами, и я молчал, потому что я не коммунист. Теперь пришли за мной, и заступиться уже некому...  ” В подобном пошаговом исполнении хорошо видны правильная логика и взвешенное планирование.  Еврейский вопрос в рейхе также решался не одномоментно. Если бы гилеровцы начали отправлять всех в Освенцим сразу же, они получили бы кучу проблем и головной боли – все приходит вовремя к тому, кто умеет ждать. Сначала евреев ущемили в правах, потом выжали из бизнеса, газет, университетов и дали возможность эмигрировать тому кто мог, перед выездом ободрав контингент до нитки.  Потом оставшихся  согнали в гетто. И лишь на последнем этапе  выживших в гетто начали отправлять в Освенцим. Процесс занял около десяти лет, и все десять лет не обученное исторической логике еврейское население наивно полагало, что дальше хуже не будет просто потому, что сейчас уже и так хреновее некуда.

    Вопрос состоит в том, докуда,  собственно говоря,  дойдет  процесс закручивания крана, происходящий на наших глазах. На то, что оно слегка закрутится и скоро остановится  надежд мало. Такого при тоталитарной власти бывает крайне редко – можно сказать почти никогда. Пожалуй, единственное преимущество – даже не демократии, но распределения власти – это относительное безволие. Если много народу видит, что дела идут хреново, то попробуют разные вещи, и что-нибудь с большой вероятностью поможет. Когда же реакция определяется предрассудками одного или немногих думающих одинаково, то все делается точно так же пока не накроется совсем. Властям откровенно кажется, что дела идут хреново потому, что их правильным мерам сопротивляются. Логика работает в том смысле, что если подавить сопротивление, то все заработает. На самом деле, меры в корне порочные, и от того, что сопротивление будет подавлено станет лишь хуже. Социалистическая экономика работала  хуже  капиталистической не потому, что враги унутренние и унешние не давали Советской власти дышать, но из-за того, что так показывал опыт. Что бы там не говорила “всесильная потому что верная” марксистская теория, средний гомо сапиенс не желал корячиться за три копейки на благо общества – он в душе хотел золотого унитаза себе лично – при всем презрении  Владимира Ильича к подобному артефакту. Когда есть некий баланс властей, кран немного закручивается, приходит обратная связь со стороны тех, кому это закручивание не по душе, и его откручивают обратно. При концентрированной власти, обратная связь воспринимается как подрыв устоев и вражеские поползновения -  в результате кран закручивается еще сильнее. Это продолжается до самого гидродинамического удара.

       Зачастую гидродинамика идет по сценарию – президент -, многократный президент - пожизненный президент - император, свержение. Это –  случай  Бокассы. Иногда свержение  (Порфирио Диас из Мексики) происходит где-то между многократным и пожизненным. Вопрос “когда ? ” упирается в нынешних условиях в вопрос “а когда грянет очередной кризис  ?”. Что кризис будет – такой же бесспорный и беспощадный опытный факт, как и то, что все мы умрем. Каждый конкретный человек в душе надеется, что он – исключение из правила, но –  увы... Заранее трудно предсказать, загнется ли данный  индивидуум от инфаркта, почечной недостаточности или рака – на это есть только вероятности. Оценка временного срока тоже вопрос сложный – возможно что пациент уже с лейкозом, но еще этого не знает.  А может он еще прикурит свою любимую беломорину от  свечки с цифрой сто на праздничном торте...  Точно так же и с кризисом -  что именно и где именно порвется первым гадать трудно, но что что-нибудь где-нибудь хряпнется в недалеком будущем – несомненно. Не было еще двадцати лет, чтобы не хряпалось. И тогда нынешнему режиму припомнят все хорошее – развал Совка, яхты и дворцы с одной стороны и бомжи с другой, мафию, коррупцию, нефтяную иглу, развал образования и науки, наркоту и пьянство, ноль рождаемости... И проведут должные  параллели между Ильичом и Владимиром...

      Нынешняя модель развитя России сводится к известной постперестроечной формуле “Украли ящик водки, водку продали, а деньги пропили”. Природные ресурсы – благо много -  идут за бугор, а поступающие деньги пилятся среди своих парней. Немножко раздается населению,  дабы не очень мешало процессу. Не то, чтобы властям это особо нравилось – по крайней мере на словах. Где-то в душе они должны понимать, что эта система третьего мира – тупиковая. Если ты слабее других, то даже сидя на золотых россыпях долго не продержишься. Недавний пример Ирака, с не то вторыми не то третьими в мире запасами нефти – яркое подтверждение тезиса. Союзу просто для  для того чтобы выжить надо было шагать более или менее на уровне. Кормить народ свеклой, но клепать ракеты и сверхзвуковые самолеты. Если похерить самолеты, свеклы народу можно дать даже слегка больше, разворовав 70 процентов стоимости самолетов.К этой нехитрой операции и свелся в основном смысл революции 90-х. Но без самолетов в недолгой перспективе ты будешь кормить дядю, который самолеты делает  гораздо лучше, чем ты. Именно этот дядя будет давать тебе за твою нефть ту цену, которая будет нравиться лично ему – и пикнуть тебе будет очень непросто, имея Ирак перед глазами.

        Однажды волею судеб я пять минут говорил с одним из ныне приближенных и допущенных к корыту. Он принимал меня на работу младшим научным в известный в прошлом Институт, где сам  занимал дожность  зама . На дворе стоял эпический 91-й год – начало штормовых 90-х. До того я болтался в неком Малом Предприятии.  Большинство этих Малых Предприятий  получали большие деньги, но мое было нетипичным в  том смысле, что заведовал делом идеалист, который мог пробить, но то ли  стеснялся то ли не умел должным образом украсть. Я наличествовал  там для якобы научной работы, которая, натурально нафиг была не нужна ни в каком Малом Предприятии, но начальник по своим идеалистическим заморочкам совершенно этого  не понимал. В Институе наукой в 91м году еще занимались, и это было именно то, что  я хотел там делать. Приближенный и допущенный с прямотой и ясностью, ставшей ныне государственным стилем, сказал мне так : “Ты что, парень, офигел. В этих малых предприятиях гребут большие бабки. Зачем тебе сюда ?” Я промямлил что-то насчет того, что не во всех гребут, он пожал плечами и подписал бумагу. На этом наше общение закончилось. Зама по кадрам из Института в конце концов погнал поганой метлой директор после того как тот  нацелился открыть на территории курчатовского реактора казино, но  зам  (есть вещи, которые не тонут) всплыл в правильной компании и  пошел очень далеко – ныне из его кабинета видны метафизические кремлевские звезды, а  из иллюминатров  его яхты – красоты норвежских фиордов и берега Средиземного моря.

      У меня же создалось настойчивое впечатление, что для допушенных ныне к кормушке всяческие идеализмы и утопизмы наподобие желания что-то интересное и полезное сделать никакого значения не имеют. Единственное, что их искренне занимает – это власть и бабки. Я ничего особенно не имею против власти и бабок – это простой и понятный мотор, и работает он крайне эффективно. Но если правящую элиту интересует лишь это, и она начинает строить казино на месте установки для ядерного синтеза и личный  дворец среди общественных трущоб – конец немного предсказуем. 

      Власть – конечный ресурс в том смысле, что ее наличие у одних неизбежно означает отсутствие у других. Общество просто не может хорошо функционировать на голой власти – кто-то должен конкретно и нормально делать дело – лечить, строить, собирать холодильники, играть в футбол или  заниматься наукой. Без санитаров джунглей вроде зама, которые гребут под себя сколько могут, зайчики, как показывает опыт социализма, начинают лениться. Но если санитары джунглей слишком уж распоясываются, то тут все же не лес – управа находится.