Своя неродная бабушка

Бабушке моей единственной подруги досталось в жизни много горя и мало счастья. Жизнь в украинской деревне - и жизнь в людях в Ленинграде. Хозяин, зная, что его самого и семью заберут, рассчитал ее накануне, светлая ему память...
Она не получила никакого образования, работала поварихой в детском саду, сторожем, ничего престижного?  а разбиралась в жизни и понимала ее, как мало кто. И что важнее?
Замужество длилось года два, послевоенную жизнь, а она вся, до последнего дня, была послевоенной, посвятила дочке и внучке. И еще она очень любила меня. Она не была плаксива и сентиментальна, времени и сил на это не хватало, а что знала ее одинокая подушка, то мы знать не имеем права, даже думать на эту тему - табу. Стерильно чистая коммуналка на Чайковского, всегда строгий голос и вид - и сколько искреннего интереса и соучастия к нам - двум мелким дурочкам. Сколько бы ни было еды, а много не было, она всегда делила ее между нами, не помня, кто роднее. Это чувство сопричастности семье она передала внучке и, надеюсь, хоть немного, мне. Уже очень пожилая, ездила через весь город помочь с правнуком и выговаривала нам - на сей раз тридцатилетним мелким дурочкам, если выглядели неопрятно или в уже в другой, с тяжелой аурой коммунальной квартире, не было тепла и уюта.
Она не жаловалась, она любила, и любовь эта была безгранична.
Так хотелось написать много и подробно, а не получилось: слишком много воспоминаний, слишком многое связывает.
Когда в моей семье, 15 лет после ее ухода, случилась страшная беда, моя дочка получала помощь - реальную, давшую возможность выжить - от ее внучки.

Хотела больше, написала, сколько написала.
Многих забыла, родных по крови, многих нечем вспомнить, мелькают какие-то имена без ассоциаций, а моя самая родная неродная бабушка жива - в душе, в сердце, в памяти, в интересе к ней девочки, которая пришла в мир в тот день, когда она ушла.