Легенда о Финисте - 22

Глава 22. Героическая гибель фаланг

Через час интенсивного артиллеристского обстрела Манской базы, эскадра израсходовала весь оставшийся запас кувшинов «Адского огня». Дальше Адмирал приказал экономить метательные камни, арбалетные стрелы и оставшийся запас ручных боевых гранат на случай абордажных боёв. Теперь бомбардиры вели тщательный прицельный огонь сетками с каменной картечью только по скоплениям каннибалов. Вырваться из огненного кольца живыми тем, скорее всего, не удастся, но нанести максимальный урон живой силе врага было необходимо, пока у Твердослава была такая возможность. Одновременно с обстрелом, на тех лодиях, где позволяла глубина с правого борта, матросы установили стрелы шлюпочных кранов и опустили в воду вместительные грузовые сетки. Пользуясь наступившей передышкой, боевые пловцы «таймени», ныряя ко дну реки, начали  нагружать сетки подходящими для метательных машин донными камнями, чтобы восполнить боекомплект. «Таймени» - тайные пловцы, с семилетнего возраста, как и ратники, обучались своему боевому искусству, но отдельно от остальных кадетов, совместно только с «водяными» - речными пограничниками, на своих секретных, закрытых от постороннего глаза, речных подводных базах. Обучали их заслуженные подводники дядьки-наставники, которые по возрасту были уже отставлены от реального боевого дежурства. В боевые пловцы мальцов  отбирали особенно тщательно, как правило, из самых сорви-голов. Но главное качество кадетов-рекрутов в «тайменьи» косяки была абсолютная стрессоустойчивость. Методики обучения «тайменей» тоже были тайными, и дальше стен их подводных школ не уходили. В первую очередь, их обучали способности быстрого временного перехода под водой с лёгочного дыхания на кожное, когда кислородно-углекислотный обмен в организме осуществляется через всю поверхность кожного покрова, без участия лёгких. В отличие от лукоморцев, действовавших в океанской воде, которые своих «квакеров» (людей-лягушек) переводили на постоянное полноценное дыхание лёгкими морской водой, «таймени» и «водяные» дышали кожей только во время фактического  погружения, так как закачивать пресную воду, в отличие от солёной, в лёгкие было нельзя: мембраны клеток лёгочной ткани пресная вода из-за недостаточной разности осмотического давления разлагала. Для подводного ныряния в реках использовали исключительно практики перехода на кожное дыхание. Глубже ста метров в пресных водоёмах нырять приходилось редко, и опасности раздавить давлением воды грудную клетку, заполненную атмосферным воздухом, у «тайменей» не было. Лукоморцы же переводили своих «квакеров» на полноценное лёгочное дыхание морской водой в течение нескольких дней в больших бадьях, заполненных специальным дыхательным раствором, и после этого в этих же бадьях перевозили их на своих боевых кораблях из-за того, что для обратного перевода на лёгочное дыхание воздухом организму «квакера» требовался целый месяц восстановительной реабилитации. Так как кроме лёгких водой заполнялись ушные и гайморовы полости. Предела погружения по глубине у «квакеров» не было, - хоть десять километров, был только предел переохлаждения организма, по времени нахождения в ледяной воде, где они также вынуждены были пользоваться исключительно кожным дыханием, - вдыхать лёгкими ледяную воду, даже в ограниченных количествах, было смертельно опасно. Без нужды, больше двух часов в воде с предельно низкой температурой, ниже точки замерзания, характерной для глубины, старались не плавать, чтобы избежать критических энергопотерь организма. «Квакеры» плавали в утеплённых облегающих костюмах из шкуры морского льва. Если было необходимо пребывать под водой очень долгое время, у «квакеров» имелись костюмы, подогреваемые топливными элементами с принудительной циркуляцией теплоносителя. Для отдыха под водой у лукоморцев на океаническом дне были оборудованы подводные базы, как правило, на донных геотермальных выходах гейзерной воды, где можно было отдохнуть, погреться и набраться сил, где постоянно жил специальный обслуживающий персонал. В подводных базах, где не было геотермальных выходов, энергию получали методом гидролизного разложения воды на кислород и водород или используя в качестве топливных элементов кристаллогидраты метана, которыми было устлано морское дно. Стены подводных баз делались по исторической традиции из толстого кварцевого стекла. Многие из глубоководных морских баз остались ещё от атлантов пятой цивилизации и были населены их достаточно многочисленными потомками-океалантами - сиренами, в пресных водоёмах их называли русалками, которые выжили только в подводных базах на морском дне и, к сожалению, из-за изменений в  опорно-двигательном аппарате и лёгких, ставших жабрами, уже давно утратили способность свободно дышать воздухом, без технических средств, самостоятельно вертикально держать тело и передвигаться по суше без силового скафандра в условиях земного тяготения, - «в чешуе, как жар, горя»... Всё это способствовало изолированному проживанию морских гуманоидов в глубоких водоёмах, а гигантский разрыв в степени развития, особенно духовных качеств, делал для аквагуманоидов пятой цивилизации контакты с новым посевом охотничье-воинской шестой цивилизации мучительными и нежеланными, как, например, контакты ариев с неандерталоидами были нежелательны и мучительны для ариев, а также непредсказуемы, точнее предсказуемы с точки зрения гарантированных неприятностей. Также аквагуманоидам были мучительны контакты с представителями ещё юной шестой цивилизации из-за агрессивного и бескомпромиссного способа мышления охотников на мамонтов, не смотря на то, что арии в то время ещё не имели примеси обезьяньей крови, которая, увы, породу людей не улучшила, а также демоноидов-полукровок держали изолированно от остального человеческого общества. И, тем не менее, тонко настроенные и духовно высокоразвитые души аквагуманоидов шокировали грубые и жестокие мыслеобразы ариев. Общение с воинственными наследниками и потомками наносило им глубокие душевные травмы, и лучшим способом защиты от жёсткой ментальной агрессии был метод тщательно избегать общения с ними, а ещё лучше сделать секретной и недоступной для охотников любую информацию об аквакультуре. Поэтому одновременное пребывание на земле в Яви двух цивилизаций разного уровня развития было возможно только при условии строгой секретности для низшей из них по уровню развития о существовании старшей. Только для лукоморцев, как всегда, было сделано исключение. Но с условием неразглашения конфиденциальной информации непосвящённым. К лукоморцам, значительно выше стоящим  по духу своих воинственных братьев, аквагуманоиды были дружелюбны, давали им временный приют, хотя не имели права знакомить их со своей сложной техникой – подводными и орбитальными кораблями, и не могли вмешиваться в их внутренние дела, кроме исключительных случаев – «и тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных». Стражи были полубогами, имели доступ в шесть измерений и легко при желании могли избегать контактов со стоящими на низшей ступени развития, используя дополнительные измерения. «Квакеры» тоже не имели права разглашать секреты аквалантов. У пресноводных «тайменей» и «водяных» тоже были свои подводные речные базы, где они могли передохнуть, погреться, поспать, поесть, пожить несколько дней, переждать непогоду и, при необходимости, заменить снаряжение и пополнить запасы пайков, оказать себе посильную медицинскую помощь. Эти базы были сделаны по принципу бобровых хаток с тайным входом из-под воды и снаружи себя ничем не выдавали. Для отопления и освещения использовался регенерированный в лукоморском электролизёре водород и кислород, горение которого происходило без выделения дыма, в режиме тлеющего разряда. На одном кожном дыхании с остановленными усилием воли лёгкими, замедленным до семи ударов в минуту сердечным ритмом и строгим контролем расхода кислорода (почти полным отключением главного потребителя кислорода – головного мозга), переходя в метафизический транс, пресноводные боевые пловцы могли не подниматься на поверхность для вдоха, действовать под водой безопасно для своего здоровья до одного часа. Затем нужна была, как минимум, пятиминутная гипервентиляция лёгких для насыщения тканей кислородом и тщательной прокачки кровеносной и лимфатической систем. Это было возможно по двум причинам: значительно большее парциальное давление кислорода, растворённого в воде, чем в воздухе и большая насыщенность холодных вод Священной реки и её благословенных притоков кислородом вообще. Тайные пловцы в воде действовали в союзных отношениях с Духами воды, управляющими Природными процессами в реках, при полном соблюдении Духовного водного Кодекса, иногда даже получая от Духов воды конкретную помощь. Главным ограничивающим фактором под водой было переохлаждение и необходимость через каждые сорок минут пополнять энергетический потенциал глюкозой. У каждого пловца с собой была особая фляжка пчелиного мёда, растворённого пополам в медовой водке с добавками тонизирующих таёжных экстрактов. Такой фляжки снадобья-элексира ему хватало на двое суток автономного экстремального подводного дежурства. После этого пловцу требовалось восстановительное питание специального секретного рациона в течение суток. Через две недели тяжёлой боевой службы пловцы сменялись и проходили обязательный тренировочно-восстановительный, духовный, целебный, как минимум, трёхдневный курс в закрытых для посторонних таёжных монастырях при священных кедровниках, и пять дней получали восстановительное питание специального рациона для существенного поднятия уровня гемоглобина в крови и большое количество специальный криоустойчивых жиров, так как организм пловца работал в условиях постоянного переохлаждения. Была разработана детальная программа обучения, тренировок индивидуальных качеств и реабилитации, техники, приёмов и методов подводного боя, подводной защиты и контроля военных объектов, кораблей, береговых рубежей рек. Сжечь не охраняемый из-под воды боевой корабль или несколько боевых кораблей даже для одного «тайменя» было вполне посильной задачей. Но методы их боевых действий были тайной для непосвящённых и даже для Адмирала. Ему было необходимо только отдавать команды. Тактика и приёмы боевых подводных действий – строго охраняемый секрет… 
На берегу в это время обстановка стала критической, прошло около двух часов с того времени, когда десантная дружина Людомира вступила в яростный и бескомпромиссный бой. Сокол-разведчик, боевые глаза Твердослава, делая широкие круги над полем побоища, вынужден был взлетать выше и выше из-за огромной стаи воронья, слетевшегося к месту ристалища со всей округи. Вороны, ненавидящие всеми фибрами своей вороньей души благородных соколиных птиц, пытались нападать на адмиральского сокола, внимательно следящего за театром боевых действий, и тому пришлось подняться на высоту, которая для ворон была недостижима. А для Адмирала была недоступна происходящая на недосягаемой от него дистанции финальная драма Людомировской дружины. Твердослав видел то, чего не видел окружённый колыхающимся морем людоедов царь: крошечное булатное колечко поредевшей, перестроившейся фаланги Людомира. Триста ратников сдерживали пятидесятитысячное обезьянье войско. До шатра Ханумана фаланга не смогла прорубиться метров четыреста, и вынуждена была перестроиться в солнечное кольцо для круговой обороны, это был манёвр с одной целью – продать свои жизни, как можно дороже. Фаланга Мстислава Удалого. В которой в начале боя было двести пятьдесят дружинников, уже была раздавлена колоннами вновь прибывающих орд каннибалов, которые с марша вступили в бой, ударили в тыл десанта и опрокинули эту фалангу в реку, где быстро перебили стоящих по пояс в воде, лишённых подвижности дружинников. Людомир, разделив десант в отношении один к трём, не учёл, что новые обезьяньи войска успеют прибыть раньше, чем рассчитывал царь, и по левому берегу Маны. Около пятидесяти тысяч свежих каннибалов с марша практически растоптали героически защищавшихся ратников Мстислава. Что спасло от верной гибели от огня и меча зажатые остатки манской левобережной группировки… Всего около часа не хватило дружине Людомира для победы. Провидение, в лице ответственного за сражение Тёмного Князя Молоха, не дало аратам ни такой возможности, ни малейшей надежды. Бразды правления и инициатива будут у Тёмных сил ещё двадцать четыре дня.
На правом берегу в это время тоже разыгрывался финальный акт драмы. Полностью окружённая, потерявшая почти половину бойцов царёва группа десанта готовилась к последнему своему прорыву. Уничтожив группу Мстислава каннибалы с левого берега Маны начали переправляться на правый, к Ставке своего Ханумана. В это же время к хану прорывался и гигантский Белый медведь с рёвом и рыком. Бессильный чем-нибудь помочь Людомиру Адмирал наблюдал последний бой царя в качестве зрителя. После того, как Белый медведь настиг и убил Ханумана, колонна аратов под предводительством Ярослава с большими потерями смогла прорубиться к безжизненному телу своего царя и образовала вокруг него защитное солнечное кольцо с одной только целью, - отдать свои жизни в неравном и безнадёжном бою, как можно дороже, и защитить тело погибшего царя и других погибших аратских воинов от каннибалов, как можно дольше. Пробиться из окружения, чтобы выйти на берег реки, у аратов не было возможности из-за колыхающегося вокруг моря обезьяньего окружения. Твердослав тоже не мог им ничем помочь из-за разделявшей их стены огня и горящих тел и пылающих нестерпимым жаром склонов и побережья.
Три бесконечных часа отбивала яростные атаки обезьян редеющая команда. Тело царя было погребено уже под высоким курганом из обезьяньих трупов, а ратное кольцо отбивалось от неандерталоидов сверху похожей на вулкан горы, что напоминало ратную аратскую игру – единоборство за титул царя горы. Только теперь отбивалась целая дружина, удерживая этот титул. И если бы не прибывающие новые и новые когорты и легионы пополнений обезьян, сопротивление того состава обезьяньего войска, на который араты напали утром, уже было бы перемолото. Свой пятидесятитысячный план «жатка» аратов добросовестно выполнила.
Сокол адмирала совсем выбился из сил, и Твердослав отозвал его на флагман, чтобы не потерять из-за закрывшего полнеба агрессивного бесчисленного полчища ворон. Завтра его глаза будут нужны командующему эскадры, как никогда. Речная блокада Манской базы эскадрой продолжалась, и без отчаянного, смертельного боя снимать блокаду Адмирал не собирался, - он знал, выбора у них нет: победа или поражение. До самого захода слышали матросы лодий затухающий звук неравного боя. Заканчивался второй бесконечно длинный бранный день. Ещё через час на реке услышали прощальное «Ура!», - это Ярослав повёл в последнюю атаку остатки выбившейся из сил своей дружины.
- Упокой души их, Господи, с Праведными, – произнёс Твердослав.
Небо нахмурилось тучами и полилось на землю тихим поминальным дождём, который не переставал оплакивать героев до самого утра следующего дня.