Оля и Женька 6

(начало: http://proza.ru/2010/09/18/1134)

*     *     *
- ...Капитан Гараев? Прошу предъявить документы.

Георгий вынул из кармана куртки удостоверение. Военный тщательно изучил его, посветив фонариком, затем осветил и всмотрелся в лицо Георгия. Посмотрел недовольно на Ольгу.

- Ищу вас уже два часа... Для вас - срочно, секретно, - он протянул Гараеву засургученый пакет и заставил расписаться. Затем тихо добавил:
 
- После прочтения свяжитесь с Первым. Ближайший пункт спецсвязи – на станции. Очень срочно!

Козырнув, он вскочил на мотоцикл и уехал, а капитан НКВД Георгий Гараев понял, что отпуск его, так замечательно начавшийся, кажется, уже и завершился...
Не распечатывая, он тщательно упрятал пакет во внутренний карман куртки и завёл мотоцикл.

- Ольга, милая, ты всё видела, - грустно сказал он. – Меня призывают дела... Садись, я отвезу тебя домой.

Он быстро подвёз Ольгу, которая толком ничего не поняла, к её даче и умчался.

Дома он тихо, чтобы не разбудить Тимку, поднялся на второй этаж, зажёг свет и, не теряя ни секунды, вскрыл конверт.

На бланке НКВД СССР под грифом «сов. секретно» стояли его звание и имя; ниже было указано: «после прочтения уничтожить».
 
Скупой, сжатый текст извещал, что в их дачном посёлке два дня назад пропал со своей дачи главный инженер номерного завода Александр Грачковский, о чём заявила его жена Валентина. Перед этим он получил с завода для работы совершенно секретный пакет с чертежами на 28 листах, которые тоже исчезли. Приказывалось незамедлительно принять меры к розыску указанного лица и пропавшего документа с привлечением любой необходимой помощи местных органов НКВД. Ещё говорилось, что на время выполнения задания из отпуска он отзывается. Стояла подпись Первого.

Гараев внимательно перечёл бумагу трижды, потом зажёг спичку...
Инженера Грачковского он знал, ибо сам числился под его руководством. На номерном заводе Гараев совмещал работу инженера с секретной службой сотрудника НКВД.
   
Пепел, который остался в пепельнице, он тщательно размял, переоделся в форму, надел портупею, опять вскочил на мотоцикл и помчался на станцию.
 
Он разбудил там спящего дежурного, который, увидев его форму и удостоверение, стал ловить ртом воздух, как рыба. Потом пришлось вытаскивать из постели начальника станции, который тоже решил, что за ним пришли с арестом, и чуть не упал в обморок.

Наконец, Гараев попал в опечатанную диспетчерскую, открыл стальной шкаф спецсвязи и извлёк оттуда телефонный аппарат, на корпусе которого вместо наборного диска был нарисован герб СССР.
 
Он снял трубку. Через несколько секунд полной тишины раздался ясный голос: «Прошу назвать пароль». Он сказал кодовую фразу, и его соединили с Первым.

*     *     *

Мотоцикл с Георгием умчался, и Ольга, уставшая, полная пережитых любовных ощущений, а заодно и угрызений совести, вошла в свою калитку. Уже серел рассвет...

Она не могла понять, как она, комсомолка, дочь командира Красной армии, отдалась мужчине в первый вечер знакомства? Пусть очень хорошему, пусть замечательному, но... Как это возможно?? Она никогда не думала о себе, как о... девушке определённого сорта. Которым, она знала, не место в комсомоле!.. А что, если она такая?..
 
Её стали обуревать сомнения. Вот и её связь с отцом, короткая, но такая острая, чувственная... Как это получилось?
«Почему ты, - спрашивала она себя строго, - сделала тогда это?.. Он мужчина, у него суровая служба, женщин он не видит... конечно, всё понятно! Он измучился без женской ласки... И тогда, в ванной, когда он, наконец, приехал... Надо было быть стойкой! А ты??..»
 
Она вспомнила, как он стоял тогда в ванной, прикрываясь маленьким полотенцем... Такой высокий, могучий, мокрый...
Она вошла с чистым банным полотенцем и украдкой, жадно рассматривала...  Увидела длинный шрам на животе, наискось... потянулась к нему рукой... «Это осколком... Ещё в гражданскую» - сказал Вадим Петрович и заглянул ей в глаза.
 
Что-то, значит, было в её глазах такое, что... Прикрывавшее его полотенце упало само собой... «Нужно было сразу уйти!» - корила она себя, поднимаясь на веранду. Но Вадим тогда придержал её за плечо, и показал, жестом... И она поняла, что нужно делать...
 
Ольга поднялась на террасу и в сумерках принялась искать ключ за косяком, когда в тёмном углу, в соломенном кресле что-то зашевелилось.

- Кто здесь? – вскрикнула Ольга, и ключ брякнулся  на пол.

- Это я, Оля... – сказал виноватый Женькин голос в темноте. – Я тебя тут жду-жду... Я замерзла, между прочим!.. И не знаю, где ключ...

Она готова была заплакать.

- Ты??  Да я же тебя весь день жду... и всю ночь! – Ольга просто задохнулась от возмущения.

- Ты что, Оля, ругаться будешь? – невинно удивилась Женька.

- Буду!

- Ну, ругайся, пожалуйста, - вздохнула она. - Я потерплю...

- Потерпишь?.. Я тебя в Москву отправлю обратно – вот там ты потерпишь!..

- А я напишу папе! - испугалась Женька. – Он велел нам отдыхать на даче!.. А ты – в Москву.

- Ну, где можно было пропадать до утра??.. Где? Я ходила встречать на станцию, пришёл последний поезд – тебя не было!

- А я, Оля, не на последнем... Я раньше приехала.

- Ну??
 
- И мы ходили на озеро...

- Что?? На озеро?.. Когда твоя сестра ждёт и волнуется?

- Ну, Оля... Ну, так получилось... А ты сама пропадала где? Я же тебя тут всю ночь жду!.. Замёрзла совсем... – захныкала Женька, - с голоду чуть не умерла...

- Я... гуляла. Думала, ты уже завтра приедешь, – Ольга немного успокоилась, подняла ключ и отперла дверь. – Пойдём, поешь, я картошку жарила... И молоко...

- Хочу! – закричала Женька, чувствуя, что гроза миновала. – Хочу картошечки!..

*     *     *

- С кем же ты ходила на озеро? – приступила с вопросами Ольга, когда повеселевшая Женька уплетала разогретую на примусе картошку, закусывая её огурчиком и запивая молоком из кружки.

- С Мишей Квакиным, - отвечала та с полным ртом. – Такой хороший мальчик!.. Местный кон-кис-та-дор.

- Что?.. – захохотала Ольга. - Женька, ты хоть знаешь, что такое конкистадор?

- Ну... Свободная личность!
 
- Вздор. Конкистадор, это... злой, безжалостный завоеватель. Поняла?
 
- А если не злой и не безжалостный?

- Тогда не знаю... Доедай, умывайся и спать. Светло уже совсем.

- Мне кажется, – Женька перестала жевать и задумалась, – я люблю одного человека...

- Что-о?.. – поразилась Ольга, ибо в этот момент думала о том же. – Смотри, приедет папа, он в твоей любви разберётся...

- И в твоей тоже, - уверенно ответила Женька. – С кем это ты гуляла всю ночь? Кто привёз тебя на мотоцикле?

- Всё, хватит болтать! – закричала Ольга, испугавшись: всё тайное слишком уж легко становилось явным. – Мучительница и негодная девчонка! Ты доведёшь меня до...

- Не «до», а «под», - Женька встала, обняла Ольгу и стала к ней ластиться. -  Ты хотела сказать, подведёшь под монастырь, да?.. А я не подведу. Я знаешь как тебя люблю?

   - Как же? – улыбнулась Ольга и вдруг вспомнила. – Ах, Мишка Квакин??.. Так наша соседка-молочница сказала, что это первый в посёлке хулиган.

- Нет, не первый! – обиделась Женька. – Он хороший! Мы с ним на лодке на остров плавали... – выпалила она и запнулась, вспомнив. – Ой, Оля! Что мы там видели!.. Там есть дача заброшенная... А мы лежим там неподалёку, в камышах, загораем... И тут, представь, причаливает лодка с какими-то типами... Тихо-тихо!.. И они сгружают какой-то мешок... резиновый...

- Ладно, хватит с  меня... таинственных типов с мешками. Я устала и ложусь. И ты тоже.

Когда они обе легли, первый луч солнца уже  коснулся верхушек деревьев и птицы засвистали вовсю... День обещал быть жарким.

И они, конечно, не слышали, как с первым лучом солнца в саду появились двое мальчишек. Один, ещё сонный, в тюбетейке, нёс пару обструганных досок. У второго, крепкого паренька в тельняшке, был в руке деревянный ящик с инструментом. Они бесшумно пробрались к дощатой кабинке туалета и, оглядываясь по сторонам, приступили к ремонту.

Погружаясь в сон, Ольга вроде бы услышала какой-то стук, доносившийся из сада, но ей было уже не до него. Она снова пребывала в горячих объятьях молодого инженера...

*     *     *

В это время в густые заросли камыша на острове, вблизи заброшенной дачи, с тихим шорохом зашла лодка, в которой сидел какой-то рыбак с удочками.

В камышах он достал и натянул на себя старый рабочий комбинезон, на лоб - такую же кепку, и бесшумно сошёл на берег.
 
Он внимательно огляделся по сторонам, посмотрел на блеснувший над лесом первый луч солнца и вошёл в грязный, заваленный мусором дом. Там он прошёл в дальнюю комнату и принялся разбирать завалы всякой рухляди, сброшенной в углу.

Он отбрасывал в сторону дрова, обломки мебели, ящики и пыльное тряпьё, пока не показался большой мешок из прорезиненной ткани, какая применяется для химзащиты. Попинав его ногой, он распустил затянутую шнуровку в углу мешка и немного раскрыл его... Из мешка пахнуло смрадом.
Он сильнее растянул завязки, и под ними показалось мокрое человеческое лицо с прилипшими ко лбу волосами...
 
Наконец, человек в мешке пришёл в себя, моргнул, зашевелился, прильнул к открывшейся щели и задышал изо всех сил.

- Ну, как вы тут? – искривил губы в безжалостной усмешке человек в комбинезоне. – Хорошо пропотели?.. Тогда вернёмся к нашему разговору...

(далее: http://proza.ru/2013/07/04/1049)