Слон в посудной лавке

      -«Счастье – это когда все оставили тебя в покое» - эти слова не про меня. У меня - Счастье, когда я всем нужна.  Мне для полного счастья нужна, как минимум, семья и еще несколько человек, которые хотя бы нуждались во мне, и, уж для совсем полного счастья нужен хотя бы один человек, которого люблю я, и совсем, совсем огромным счастье становится тогда, когда именно этот человек отвечает мне взаимностью.   Совсем полное счастье у меня есть, а вот совсем, совсем полного счастья нет. Так рассуждала я,  расхаживая по автобусной остановке в ожидании Екатерины. Она, как всегда, задерживалась, и я начала волноваться. Я уже пожалела, что решили ехать к клиенту не на машине по пробкам, а городским транспортом. Вроде как кроме ручки и тетради в этот раз ничего с собой везти не надо, вот и решили.
       Монотонная тридцатиградусная жара стояла третью неделю. По небу многообещающе ползли тучи. Казалось вот, вот упадут на землю крупные капли дождя, застучат по тротуару, смоют пыль с рекламных щитов, со сломанных подростками скамеек, с деревьев, соберутся в лужи и пузырями поплывут по улицам.  Хотелось чистоты и свежести, промокнуть так, чтобы  волосы прилипли к лицу и по спине вода струйками стекала вниз. Хотелось так, чтобы до нитки, но дождь и тучи не собирались выполнять моих желаний и мирно проползли мимо, оставив  стоять на остановке под палящими лучами солнца. Автобус, нарушив предписанное  расписанием время, задерживался. 
-«Кать, ну ты долго?» сказала я в трубку мобильника.  « Сейчас» - услышала я в ответ  и связь оборвалась. Минут через пять на другой стороне улицы, наконец, появилась Екатерина. По походке бравого солдата Швейка, я сразу поняла, что у нее все в порядке. 
-«Я все сделала, я хорошая девочка,  я очень люблю себя» - говорила она всем своим видом. Если женщина полная, то про одних, почему-то, говорят дородная, а про других пышная. Екатерина была именно пышной  женщиной. Впрочем,  комплексов по поводу полноты у нее не было, да она ее и не портила. Это был тот редкий случай, когда именно полнота делала ее какой-то  уютной,  и очень обаятельной. Вьющиеся рыжие волосы, которым она периодически  придавала тот или иной оттенок, заколотые на затылке каким- то только ей известным способом, обрамляли круглое вечно довольное лицо. Улыбка почти никогда не сходила с губ. Одежде она вообще никакого значения не придавала, может быть потому, что на такую фигуру мало чего и купить можно, а, может быть, на то были совершенно другие причины. Черная майка и летом и зимой. Одним словом сияющая, довольная собой, обаятельная и привлекательная Катя подошла к тротуару, намереваясь перейти дорогу, но светофор сказал «нет». Подмигнув оранжевым глазом, он презрительно уставился на нее красным. Автобус, вспомнив про расписание, вынырнул из-за угла, шурша по асфальту шинами, подкатил к остановке и, решив долго не задерживаться, едва открыв, тут же закрыл двери, фыркнул и укатил, оставив после себя шлейф гари, которая, радуясь безветренной погоде, равномерно заполняла пространство вокруг меня. По телу разливалась противная смесь досады, обиды и злости. Катюха, видя, как я начинаю заводиться, приняла виноватый вид, голову набок, хитренькие глазки вниз.  «Ну, я просто сама невинность» - говорил этот самый ее виноватый вид и  меня начинал разбирать смех. Ну уж, а если я расходилась не на шутку,  я обрушивалась на нее градом обвинений, не стесняясь при этом в выражениях. Она, вспомнив о том, что лучшая защита – нападение, говорила: «А ты тетрадь взяла? А ручку?» и начинала перечислять какие-нибудь вещи, которые вообще к причине ее очередного, я бы даже сказала вечного опоздания, никакого отношения не имеют. Как тут злиться?
     Волновалась я зря, потому что к клиентке мы приехали раньше назначенного срока, и, чтобы скоротать время, решили забежать в продовольственный магазин.  Катерина понеслась в свой любимый рыбный отдел.   Её патологическая любовь к морепродуктам заставляла думать, что в прошлой жизни, она, скорее всего,  была огромной рыжей кошкой. Выбор рыбы – очень важный для неё  ритуал, который повторяется каждый раз, как только собственно ее надо купить. Катя подходит к прилавку и сначала, абсолютно наугад, берет две упаковки красной рыбы. Одну упаковку она берет в правую руку, а другую в левую.  Ставит ладони с лотками рыбы параллельно лицу, один, соответственно, с правой стороны, а другой с левой. Ничего не подозревающие кусочки рыбы лежат себе в лоточках, можно сказать отдыхают, а   Екатерина тем временем внимательно изучает сначала правый лоток и его содержимое, повернув голову направо, а минуты через две ее голова медленно поворачивается налево и начинается тщательное изучение содержимого левого лотка. Кусочки рыбы, заметив, наконец,  такое пристальное к себе внимание, начинают беспокоиться. «А так ли мы лежим? А тем ли боком повернулись? А достаточно ли мы красные?»  Но, увы. Поздно. Эти два лотка отправляются Екатериной на их прежнее место, и начинается изучение двух следующих. Ну, уж следующие кусочки, время было, подготовились, и легли получше, и жирок внутрь убрали, мраморные прожилки на самый вид выставили, всю свежесть из себя наружу выдавили, но и в них опытный глаз Кати нашел изъян.  Следующие и не надеялись пройти такую строгую проверку и просто лежали себе спокойно в лотках уже ничего из себя не изображая, такие, как есть, распластанные, уставшие от ожидания, когда же и их выберут, наконец,  и съедят. И не зря расслабились, она на них даже не взглянула, она решила купить икры и пошла выбирать икру.
      Дверь открыла миловидная женщина бальзаковского возраста. «Светлана» - представилась нам хозяйка.  Квартира производила очень приятное впечатление особенно на нас. Окон было много, и все они были огромными, эркерными, от пола до потолка.  Мы замеряли окна, а Светлана, тем временем, рассказывала, что и где хотела бы  видеть на выходе, какие ткани, цвет, модель, стиль.  Это была хрупкая, худенькая женщина, невысокого роста, которая больше всего напоминала маленькую птичку. Она не говорила, а щебетала. Её движения и речь были быстрыми и отрывистыми. Видно было, что по характеру она очень доброжелательный человек и работать с ней будет приятно.  На следующий день Светлана приехала в салон и мы, не обращая никакого внимания на фразу, что мужу скорее всего это не понравится, очень быстро подобрали и согласовали с заказчицей и ткани и стиль, а также обсудили все детали и нюансы  предстоящего заказа.  Ввиду отсутствия мебели в спальне, были заказаны только шторы, а покрывало решено было обсудить позже, когда появится собственно сама кровать. И действительно, когда кровать появилась, заказчица позвонила и сообщила размеры спального места, а фасончик покрывала предложила придумать нам. Она отдыхала, как потом выяснилось на островах, и её в тот момент покрывало волновало меньше всего.  Учитывая цвет и фактуру выбранной ткани для штор, стиль, а также приняв во внимание внешность,  характер и предпочтения заказчицы, покрывало решено было сделать с оборками по бокам и с  атласными выстеганными мелким ромбиком полосами по  краю кровати и с такими же стёганными подушками. Одним словом получился премиленький комплект для спальни нежно персикового цвета.  Основным достоинством этого комплекта оказался эффект чистоты и свежести. Именно этими качествами можно было охарактеризовать и нашу заказчицу, именно такое впечатление она на нас и произвела. Пройдясь по комнатам и, оценив ещё раз перед приходом Светланы свою работу, мы остались довольны.
Нашему удивлению не было предела, когда вместо Светланы принимать заказ  приехал солидный внушительных размеров, к тому же очень высокий мужчина.  А тот факт, что в тридцатиградусную жару он упакован в костюм и рубашку с галстуком, красноречиво говорил нам о том, что шутить с нами никто не будет.  Екатерина, которая как назло в этот день одела майку с зелёными кошачьими глазами на груди, тоже поняла серьёзность момента. Она приняла позу солдата Швейка, руки по швам, грудь вперёд. Лучше бы я на неё не смотрела, потому что, в такой ответственный момент меня начал  разбирать смех. Я представила этого огромного мужчину в этой очаровательной, можно сказать девичьей спальне, в которой, несмотря на внушительные размеры помещения, он будет смотреться, как слон в посудной лавке, и решила начать именно с неё. Самым сильным звеном в дизайне квартиры был кабинет. Мудрая женщина, его жена. Кабинет был выполнен в самых лучших традициях классического стиля ампир. Вот где его территория. Вот, где он царь и повелитель. Массивная мебель,  шторы с ламбрекенами, украшенные бахромой и кистями, картины на стенах в массивных золочёных рамах, огромное кожаное  кресло  для отдыха и такой же огромный диван.  Просто напрашивался камин, но камина не было. Кабинет оставим на закуску, решила я. Просто в голове не укладывалось, как такая маленькая, юркая женщина управляется с таким огромным солидным мужчиной.
-«Давайте посмотрим спальню»-сказала я, и мы направились в комнату напротив кабинета. Слово спальня подействовало на нашего клиента каким-то магическим образом и в спальню он входил почти на цыпочках, такое впечатление, что там уже спала его жена и он боится её разбудить. Мои предположения насчёт слона в посудной лавке подтвердились, действительно он как-то не вписывался в дизайн этой комнаты, и почувствовав это, даже пытался посоветовать пришить бахрому на покрывало, но узнав, что жена одобрила фасончик по телефону, успокоился.  Непререкаемый авторитет жены помог нам сдать клиенту работу.  Какая умная и мудрая женщина, думала я,  переходя из одной комнаты в другую, как же она хорошо знает своего огромного мужа. Все остальные комнаты были выполнены хоть и в классическом стиле, но выглядело это, за счёт цвета и фактуры ткани легко и изящно.
И, наконец, кабинет. Он радовался, как большой ребёнок.  Его маленькой,  шустрой женой было угадано всё, и цвет и форма и содержание.  Так приятно видеть счастливого человека. Не зря же говорят, что счастье, когда тебя понимают.