Часть 2 Штормовое предупреждение Глава 13

Через час ходьбы, на удалении в несколько километров от аула, группа Задираки уперлась в почти отвесные горы, поросшие густым лесом. Укатан-ная дорога у подножия гор в темноте резко выделялась светлым продолгова-тым пятном, и просто манила, чтобы ею воспользоваться. Но Феликс резонно опасался, что перемещаясь по ней ночью, можно легко столкнуться с боеви-ками, а это никак не входило в его планы.
Выход оставался один – лезть в горы. Он первым шагнул с дороги и, цепляясь за все встречные деревья, стал карабкаться вверх. Через несколько сот метров, когда склон горы стал еще круче, Феликс понял, что надо делать остановку.
 На ощупь найдя небольшую терраску, он объявил привал. Бойцы рас-слабленно откинулись на спину, зашуршали рюкзаками, кто-то звякнул фляжкой.
Вездесущий Григорьев доложил первым:
- Командир, вода кончается! Где брать будем?
Феликс встрепенулся – вопрос воды он упустил. Не до этого было. Еще днем он внимательно изучил карту и наметил несколько неожиданных для преследователей направлений отхода своей группы. Но только один из них пересекался с ущельем, в котором протекал крупный ручей.
К сожалению, путь, который он вынужденно выбрал сейчас, на всем своем протяжении не имел на карте отметок о наличии водных источников.
Ничего не оставалось, как дать команду:
- Воду экономить! Один-два глотка – не более. В ближайшие сутки, думаю, воды добыть не сможем. А там, посмотрим…
Назначив двоих дневальных и определив очередность смены на всю ночь, Феликс откинулся на спину и вгляделся в светящийся циферблат своих командирских часов. Они показывали ровно полночь. Всего чуть больше су-ток группа находилась в горах, а событий уже произошло на целую жизнь, если оценивать их по шкале напряженности. Уставшие тела требовали отды-ха. Но спать всем он разрешил опять только сидя, не снимая рюкзаков.
Немного ослабив ремни,  молодые солдаты, еще позавчера находив-шиеся в гуще мирной жизни, теперь безропотно, обнимая пропахшие гарью пороха автоматы, откинулись спиной на скалу. Еще некоторое время слыша-лось некоторое движение и шорох. Потом все стихло. Темень сгущалась еще больше, тишина овладевала горами.
С первыми лучами солнца Феликс проснулся и, не открывая глаз, вслушался. Рядом чуть слышно пыхтели спящие солдаты.
-Командир, командир! – тронул его за плечо Григорьев. – Внизу духи!
Феликс привстал, но из-за буйной растительности, ничего внизу, как ни старался, не увидел. Слышны были только негромкий говор и еле улавливае-мые звуки ходьбы многих сотен ног.
- Я спускался вниз! – шептал Григорьев. – Сотни, а возможно тысячи духов идут в аул. Есть даже черные! Негры! Надо нашим сообщить!..
«Негры?! Вот это новость!» - только и подумал Феликс. Он провел ру-кой по траве, покрытой росой, и протер лицо и глаза. Через секунду привстав, он попросил:
- Пойдем, покажешь!
Григорьев согласно кивнул головой, и осторожными шагами, тщатель-но укрываясь за ветками деревьев, они спустились вниз метров на сто от сво-ей стоянки.
Увидев дорогу, Феликс просто ахнул. По ней шли целые толпы угрю-мых и бородатых, вооруженных до предела, людей в новенькой камуфляжной форме. Такое скопление боевиков могло означать только одно: или готовился удар по федералам, или аул Кази-юрт готовится к длительной обороне.
«Нужен язык!» - первая мысль, как обычно бывает, была правильной, но в нынешних условиях абсолютно нереализуемой. Боевики шли плотными рядами, со следами усталости на лицах, и, как видно, издалека. Захватить хо-тя бы одного из них не было никакой возможности.
- Надо все кругом разведать! – шепнул он Григорьеву.
- Командир, я сейчас! Возьму только с собой Паршина.
- Давай! Но только разведка! Ни во что не ввязываться.
Они вернулись к терраске, и Феликс по карте показал направление, ко-торое надо было разведать. Хребет, на котором они остановились, был не-большой, но почти отвесный. Важно было посмотреть, что за ним, и узнать, откуда движутся эти толпы боевиков.
Чтобы облегчить задачу, Феликс разрешил Григорьеву и Паршину пой-ти в разведку без рюкзаков, налегке. Напутствуя бойцов, он еще раз напом-нил:
- Ни во что не вмешиваться! А иначе и себя обнаружите и группу под-ставите.
- Командир, мы не подведем! – приложил руку к сердцу Григорьев.
Закинув автоматы за спину, они полезли по крутому склону на вершину хребта. Через десяток метров разведчики исчезли в густой растительности, только некоторое время еще было слышно шуршание. Потом и оно исчезло. Наступили часы ожидания, но никто не роптал и не жаловался – все терпеливо ждали, когда вернутся Григорьев и Паршин.
Часа через три с вершины хребта неожиданно сорвался небольшой ка-мень и, падая, глухо ударился о соседнее дерево. Бойцы встрепенулись и по команде Задираки приготовились к бою. Еще через некоторое время послы-шался треск сучьев и четко различимый шорох спускающихся вниз по склону людей.
Феликс досадливо поморщился: «Осторожнее, осторожнее надо! А еще деревенские!.. Как слоны движутся»
Запыхавшиеся Григорьев с Паршиным вскоре показались между вет-вями кустарника. Бойцы были мокрые, пот градом катился по красным лицам. Ходьба по горам отняла у них много сил, и видно было, что они сильно устали.
Еще издали Григорьев негромко попросил:
- Пить! Товарищ лейтенант, дайте попить!
Феликс отстегнул от пояса фляжку и протянул солдату. Тот с шумом, жадно, сделал три глотка и, отняв фляжку ото рта, с сожалением протянул ее стоящему рядом Паршину.
Все молчаливо наблюдали за ними, ожидая, что же они расскажут. То, что разведчики пришли обратно с какой-то важной информацией, было видно хотя бы по тому, как Григорьев многозначительно выдерживал паузу и важно оттопыривал свои тонкие азиатские губы. Наконец, он отдышался, еще раз вытер рукавом тужурки потное лицо, и, перейдя на шепот, произнес:
- Пробираться через хребет очень трудно – слишком крутые склоны. Я дважды чуть не сорвался, хорошо Паршин подстраховал. С рюкзаками точно не пройдем, если только друг друга не будем поддерживать. Но, самое важ-ное…
 Он сглотнул слюну, облизал свои пересохшие губы и жадно оглянулся на Паршина – не осталось ли во фляжке еще воды?
Феликс решительно отнял у них фляжку с водой:
- Сеня, потерпи пока! Потом…. Так, что вы там обнаружили?
Григорьев сбросил с лица важность и с долей азарта сообщил:
- На той стороне у дороги в каких-то каменных развалинах пост из трех духов. Можно взять! Очень беспечны.
- С чего ты решил, что они беспечны? – спросил Феликс. – И почему только три? Может их там больше, а вы не разобрались.
- Да все время в шешебеши играют, товарищ лейтенант! А на дорогу даже не смотрят, - подтвердил Паршин. – Оружие валяется, как попало.
Феликс понял, что лучшего варианта добыть «языка» у них не будет. Он долго не раздумывал:
- Будем брать!
Но взять оказалось не так просто. С огромным трудом перебравшись на другую сторону горы, группа еле нашла на крутых склонах пригодное место для замаскированной стоянки. Сил для захвата «языка» уже не оставалось. Пришлось остановиться на отдых и ограничится наблюдением. Установлен-ное наблюдение вскоре зафиксировало, что на пост боевиков прибыла смена. Феликс машинально взглянул на часы – было восемнадцать ноль-ноль. Во-преки ожиданиям, новая смена несла службу вполне профессионально, с вы-ставленным часовым, периодически осматривающим окрестности в бинокль и не выпускающим оружие ни на минуту. Да и остальные двое не расслабля-лись, иногда с оружием в руках появляясь в окнах-бойницах. Получалось, что нападение на пост боевиков, выбирая надежный момент для этого, при-дется надолго отложить.
Феликс приказал готовиться к ночлегу. Оставшуюся воду слили в одну фляжку, и каждому досталось по два глотка. Проблема с водой становилась самой острой проблемой. Вся надежда была на крестьянскую терпеливость и выносливость солдат. Он надеялся, что их повседневная привычка к лишени-ям, деревенская природная неприхотливость не доведут дело до крайности.
Ночь прошла спокойно. С восходом солнца движение по дороге мимо поста в сторону Кази-Юрта возобновилось, а к обеду стало просто интенсив-ным. Шли не только группы пеших боевиков, но и легковые и грузовые ма-шины. Одна колонна из нескольких грузовиков даже буксировала новенькие пушки, судя по покрывающей их, тускло проблескивающей на солнце, зеле-ной краске. Даже не специалисту было ясно, что в Кази-Юрте накапливались серьезные силы.
Феликс понимал, что информацию о боевиках надо срочно передать на командный пункт группировки для Максакова. В тоже время он опасался де-маскировать группу. Все же он развернул радиостанцию, но связь установить не получилось, так как группа находилась внизу, в затененной для распро-странения радиоволн стороне. Для полноценной связи требовалось подняться на вершину горы.
Понимая, что другого выхода нет, как только срочно сообщить на ко-мандный пункт о накапливающейся мощной группировке боевиков, он подо-звал Григорьева:
- Остаешься старшим! Всем с места не сходить, инициативы не прояв-лять. Я с Паршиным поднимусь на вершину и передам радиограмму на КП.
Потом повернулся к своим солдатам:
- Всем терпеть! Обещаю, ночью воду добудем…
Никто из солдат даже не шевельнулся. Всем ситуация и так была по-нятна – жизнь дороже воды.
С трудом забравшись на вершину горы, Феликс передал в эфир: «Для Макса. В Кази-Юрте накапливается группировка в несколько тысяч боевиков. Много тяжелого вооружения, есть даже новенькие пушки. Задирака.» Радист с КП попросил его выйти через десять минут снова на связь, для получения указаний.
Феликс выключил радиостанцию и откинулся на спину. Высоко в синем небе парил орел. Он почти не шевелил крыльями и описывал в воздухе бесшумные круги, все больше уменьшая их радиус. «Что-то заметил!» - по-думал Феликс.
Время истекло, и он снова вышел в эфир. Голос Максакова, резко зву-чавший даже при ведении радиосвязи, требовал:
- Взять «языка»! Нужны детали, цели, задачи.
Феликс возразил:
- Вы ставите нереальную задачу…
- Это – приказ! Сутки тебе на добывание точной информации, даже если ценой этой информации станет вся твоя группа. Понял? Ты понял?! Не выполнишь приказ – пойдешь под суд!
«Да пошел ты!.. - внезапно вспылил Задирака и выключил радиостан-цию. – Хорошо ему давать команды из кабинета! Может и разведгруппы у него, поэтому, попадают в засады, что выполняют непосильные задачи»
- Командир, посмотрите! А этот орел кружит точно над нами! – еле слышно сказал Паршин и показал пальцем в небо.
Феликс, сворачивая радиостанцию, мельком взглянул в небо и вслух отмахнулся:
- Да ну! Грызунов каких-нибудь обнаружил… Пошли к своим.
Навьючив на спину радиостанцию, Феликс, цепляясь за ветки деревьев и старательно выбирая упор под ноги, стал спускаться вниз. Солдат молча последовал за лейтенантом, периодически все-таки оглядываясь на хищную птицу. Орел упорно кружил над ними, все более и более снижая круги своего полета, и это солдата настораживало. На одном из участков они вошли в по-лосу густого леса, и сверху их уже не было видно. Через десяток минут не-большая поляна на их пути опять открыло чистое небо, и Паршин тут же уст-ремил свой взгляд вверх. Орел по-прежнему четко был виден на фоне сочно-го синего неба, но круги своего полета уже описывал гораздо выше.
- Ну, что, командир? Какие известия? – обобщил общие вопросы ожи-давших своего командира солдат Григорьев.
Феликс устало снял с плеч тяжелую радиостанцию и не сразу ответил:
- Задача такая – взять «языка».
Он откинулся на спину и сделал несколько глубоких вдохов.
- Когда будем брать? – не отставал Григорьев.
Феликс досадливо взглянул на него. Шустрый якут был надежен, но его торопливость иногда раздражала.
- Сеня, ты же понимаешь, что мы не готовы к этому! – чуть отдышав-шись, ответил Феликс. – Давай, дождемся ночи. А пока наблюдай за постом и изучай подходы к нему.
От нестерпимой жажды, усиленной обильным потоотделением, губы потрескались до крови и он, говоря последние слова, почувствовал, как ка-пелька солоноватой жидкости попала на язык.
- Товарищ лейтенант, а можно вернуться на то место, где мы с вами были? Я рожок с патронами там потерял…
От этих слов Паршина Феликс даже вскинулся:
- Я сколько раз вам всем говорил, что подсумки расстегивать нужно только перед боем! Оставленный магазин с патронами – наш провал! Неуже-ли кому-то еще непонятно?! Мы и так ходим по лезвию ножа…
Потом, смягчившись и понимая, что теперь ничего уже не изменишь, разрешил:
- Ладно, иди. Но только для подстраховки еще кого-нибудь возьми. Да рюкзаки оставьте!
Бойцы повесили автоматы на шею и полезли вверх, в гору. Феликс оза-боченно проводил их взглядом. Ему не нравилось, что группа на время раз-деляется.
- Командир, у них опять смена! – позвал Феликса Григорьев.
Взяв из рук Григорьева бинокль, Феликс навел его на недалекие разва-лины, где размещался пост боевиков. Прибывшая смена попрощалась со ста-рой сменой прижиманием щек друг к другу, уселась в Ниву и уехала в сторо-ну Кази-Юрта.
- Командир, это те же, беспечные! – шепнул ему на ухо Григорьев.
Разведчик не ошибся. Двое из троих приехавших тут же уселись за доску и принялись играть в нарды. Третий, с автоматом на плечо, оглядел окрестности, затем вышел с территории блок-поста и помочился на ближай-ший куст.  Потом вернулся и, нагнувшись над играющими боевиками, стал наблюдать за игрой.
Феликс подумал, что другой возможности не будет. Его почему-то на-чала беспокоить тревога, что что-то вокруг них не так, как было до этого.
- Бери еще двоих и пошли!
- Что, прямо сейчас?! – Григорьев даже задохнулся от неожиданного решения лейтенанта.
- Да.
Верный своим принципам, Феликс вкратце разъяснил действия каждого из четверки по захвату языка, надеясь, что в ближайшем будущем многое из приобретенного опытом уже будет выполняться автоматически.
Убедившись, что неясных вопросов нет, скомандовал:
- Теперь пошли…
Пост был расположен не совсем удачно. Через триста метров дорога поворачивала вправо и, что на ней происходило, из-за поворота боевикам не было видно.
Феликсу с его бойцами удалось почти вплотную подойти к блок-посту. Он некоторое время колебался, а потом скомандовал:
- Вперед!
До этого незамеченные, они ворвались на территорию поста и из пис-толета боевик, не участвующий в игре, тут же был застрелен Задиракой. Ос-тальные растерянно вскочили со своих мест, но налетевшие бойцы сбили их с ног прикладами автоматов и, навалившись на них, начали связывать. От не-ожиданности боевики даже не оказывали сопротивления и вскоре оба оказа-лись привязанными к скамейкам друг напротив друга.
Их затравленные злые глаза сжигали ненавистью разведчиков.
- У меня один простой вопрос: зачем в Кази-Юрт собралось столько вооруженных людей, кто ими командует, когда и куда они направят свой удар? – спросил Феликс. – Ответите – останетесь живыми.
Пожилой боевик сверкнул глазами и что-то коротко сказал молодому на своем гортанном языке. Скорее всего, последовала команда молчать.
- У меня нет времени ждать и терпение мое не беспредельно…
- Мы ничего не скажем! Мы воюем за свободу своей родины и смерть нам не страшна! – закричал пожилой горец и плюнул под ноги Феликсу.
- Последний раз спрашиваю: кто, когда и где?
Феликс старался держать себя в руках, но, понимая, что в любой мо-мент могут появиться новые боевики, ткнул в лицо боевика дулом автомата:
- Говори, а то застрелю!
- Я не боюсь тебя, неверный! Я не боюсь смерти! Стреляй!
И, желая усилить свое презрение к Феликсу и его бойцам, заявил:
- Я е…л твоя мама!
Феликс почувствовал, как прилив крови буквально разорвал виски. Сильный и внезапный приступ головной боли от давней травмы, охватил его голову от подбородка до макушки. На секунду он обхватил свою голову и, не удержавшись, громко и протяжно застонал. Откуда-то возникшие квакающие звуки с трудом дошли до его сознания. Он поднял глаза и ничего не увидел.
- Ха-ха-ха! – это смеялся над ним боевик, презрительно скривив губы.
Через секунду туман рассеялся и Феликс очнулся:
- Ах, ты, чер…ый! Ты е…л мою маму?! Да?!.. Ну ладно!..
Он оглянулся по сторонам. В углу поста валялись обрезки водопровод-ных труб и арматуры. Выбрав увесистую трубу, он сказал Григорьеву:
- Выбирай! У нас нет времени.
Еще не понимая в чем дело, солдат выбрал самую тонкую арматурину и взмахнул ею в воздухе. Звук угрожающего шелеста пронесся по замкнутому пространству блок-поста.
В это время Феликс нашел тряпку и завязал ее на затылке пожилого боевика, стараясь, чтобы она закрыла ему рот, и криков вне поста не было слышно. Из рассказов преподавателя-афганца он знал, что такой способ раз-вязывания языков у афганских моджахедов советскими военнослужащими применялся неоднократно.
- Значит, не скажешь?! – еще раз, громко, чтоб было понятно молодому боевику, спросил Феликс.
И приказал Григорьеву:
- Ты левые ногу и руку, а я правые…. И не останавливаемся ни на се-кунду!
И первым взмахнул трубой и нанес удар по колену боевика. Через де-сяток ударов, боевик уже не стонал,  а хрипел и пытался что-то признательно сказать, но Феликс его уже не слушал – ему это уже  было не надо. Удары сыпались с двух сторон по всему телу до тех пор, пока горец не задергался в агонии и не умер.
Тогда Феликс повернулся к молодому духу, резонно полагая, что после такой жестокости, проявленной к его старшему товарищу, тот сломается и все расскажет. И он не ошибся.
- Я скажу!.. Я все скажу! – торопился сообщить о своей готовности к признанию морально сломленный боевик.
- Куда, когда и кто командует? – Феликс угрожающе приподнял окро-вавленный обрезок трубы.
- Командир - командующий Восточным фронтом Баргуев. Удар на-правляется в сторону станицы Березовской.
- Численность? Вооружение? Дата?!
- Вместе с наемниками – три тысячи воинов! Есть пушки, минометы! Все начнется послезавтра…
- Не врешь? – взмахнул над головой боевика обрезком трубы Феликс.
- Нет, нет!..
Феликс бросил в сторону  обрезок трубы и дал команду Григорьеву:
- Застрели его! Хотя постой…. Хватит шума!
Он вытащил у боевика из ножен кинжал и коротким тычком вонзил его по самую рукоятку в левую часть груди. Боевик екнул, глаза закатились, и те-ло безвольно повисло на удерживающих его веревках.
- Уходим!
Они бегом рванули прямо в сторону своей стоянки, и уже на той сторо-не дороги Феликс подумал, что впервые за последние трое суток он совершил маневр без всякой оглядки, и совсем не думая о безопасности. Нехорошо!  Но он почти не видел дороги. Приступ на ходу еще более усилился, и боль из головы стала переходить на шею и плечи, грозя охватить все его огромное тело.
Уже в лагере он попросил:
- У кого в аптечке есть цитрамон? Дайте быстрее!
Запить таблетки воды уже ни у кого не было, и он стал давиться, пыта-ясь шершавым языком в полностью пересохшем горле протолкнуть лекарст-во внутрь себя.
- Командир, запейте!
Один из бойцов, участвовавших в захвате «языка» протягивал ему тро-фей - пятилитровую канистру, доверху наполненную живительной влагой.
- Где взял?! – только и смог удивиться Феликс и, почти захлебываясь, сделал несколько глотков.
Затем отстранился от канистры и приказал:
- Разделить на всех! И не забудьте Паршина с Деяновым.
Феликс улегся на землю и обхватил голову руками. Встревоженный Григорьев заботливо подсунул ему под голову рюкзак и спросил:
- Что с вами, командир?
С трудом сдерживая стон, Феликс сквозь сжатые зубы еле ответил ок-ружившим его и не на шутку встревоженным бойцам:
- Я в детстве побывал в автомобильной катастрофе и, когда перенапря-гаюсь, начинаются сильные головные боли…
И кожей чувствуя их обеспокоенность, добавил:
- Сейчас пройдет. Вот только немножко полежу…
Он лежал и невольно, сквозь пульсирующую боль, вслушивался в ше-пот своих солдат, расспрашивавших Григорьева о подробностях захвата «языка».
 Григорьев был короток:
- Командир часового застрелил, а остальных мы скрутили. Потом отду-басили и они во всем признались…
Григорьев не успел до конца все рассказать, как сверху над ними по-слышался шорох спускающихся с горы людей. Это были Паршин и Деянов.
Еще издали, по озабоченному выражению их лиц,  было видно, что они очень взволнованы.
- Командир, беда! Нас окружают! – торопливо сообщил Паршин, обес-покоенно оглядываясь назад.
Феликс, превозмогая боль, с трудом приподнялся на локте и потребо-вал:
- Без паники! Давай, поподробнее…
- Духи уже на вершине и с трех сторон спускаются к нам! Скорее всего, они нас хотят оттеснить в сторону блок-поста, так как слышно было, как их радист вызывал блок-пост…. Попадем под пули, товарищ лейтенант!
Гриорьев не выдержал и вмешался:
- Да нет уже блок-поста! Уничтожили мы его!.. Что делать будем, ко-мандир?
Неимоверным усилием воли Феликс отодвинул боль в сторону и ско-мандовал:
- Забрать вещи! Все за мной, прямо на блок-пост! На дороге оставить побольше следов, чтобы они поняли, что мы двинулись в направлении поста.
Первые разведчики, кто выскочил на дорогу, без команд заняли огневые позиции в одну и в другую сторону. И видя, как все более слаженно начинают действовать его бойцы, Задирака даже почувствовал некоторое ослабление боли. Несколько суток в горах, наполненные настоящей опасностью, не прошли для его солдат даром. Крепкие деревенские парни успешно и основательно, как и все, что делали в своей нелегкой крестьянской жизни, осваивали ратную науку.
Заняв блок-пост и готовясь к бою, разведчики сосредоточились у окон-бойниц.
- Стой! В бой вступать не будем. Прямо на восток натоптать следы и бросить автоматы боевиков, чтоб был ложный след, а самих боевиков зами-нировать.
Григорьев от возникшего азарта даже взвился:
- А как, командир?! У нас же мин нет!
Феликс распорядился:
- Приподнять духов и каждому под задницу подсунуть расчекованную гранату. Только они их начнут развязывать, рычаг отойдет и гранаты срабо-тают. Понятно?
Наоставляв множество следов бегства в восточном направлении, Фе-ликс резко развернул свою группу в сторону юга и повел ее совсем недалеко от дороги. Верный своей тактике прятаться под носом противника, он после-довал ей и сейчас. Хотя понимал, что долго так продолжаться не может.
Замыкавший цепочку разведчиков Паршин взглянул на небо. Солнце клонилось к западу, и наступление ночи было не за горами. Прямо над ними упорный в поиске добычи неслышными кругами парил огромный орел. Каза-лось, что он кружил прямо над разведчиками до тех пор, пока группа не скрылась в густых зарослях леса.
До наступления ночи группа успела пройти еще несколько километров и, понимая, что от боевиков удалось оторваться, бойцы немного сбавили свою настороженность. Все ждали долгожданный привал, но Феликс и в темноте не сбавлял темп ходьбы.
Он несколько раз останавливался и по светящемуся циферблату компа-са сверял направление движения с картой. В какой-то момент он резко свер-нул к дороге и повел свою группу на старое место, на гору, где они прятались от боевиков после бегства из болота. Получалось, что боевики следовали за группой Задираки, а лейтенант со своими бойцами – за боевиками. И это было неожиданно, но очень опасно! Стоило боевикам разгадать маневр группы, и разведчикам пришлось бы очень туго.
Расположившись со своей группой на западной части горы, Феликс, понимая важность добытой информации, срочно развернул радиостанцию и доложил на командный пункт федеральной группы войск: «Для Макса. «Язык» показал: группировкой боевиков командует Баргуев. Удар будет на-несен по Березовской послезавтра. Численность – три тысячи человек. В со-ставе есть наемники: негры и арабы. Из тяжелого вооружения: пушки, мино-меты, станковые гранатометы. Задирака.»
Обменявшись штатными пожеланиями об удаче с дежурным радистом, Феликс собрался выключить радиостанцию. И тут, на его волне, зазвучал го-лос с кавказским акцентом:
- Эй, Задирака! Чего от нас бегаешь? Боишься? Трус?
- Чего тебе надо, Казбек? – спросил несколько удивленный Феликс.
- Я – не Казбек, я – Заур. Два дня назад ты убил моего брата, и я теперь твой кровник. Я тебя скоро поймаю и уже сейчас вижу, как буду тебе мед-ленно с наслаждением вспарывать живот, а ты будешь умолять меня, чтобы я тебя быстрее прикончил…
- Знаешь, Казбек, еще не родился тот чер…ый, который бы поймал ме-ня!
Не дожидаясь ответа радиста боевиков, Феликс выключил радиостан-цию. Он немного подумал, а затем подозвал поближе к себе своих солдат:
- Маскируемся и сидим здесь сутки, никуда не высовываясь, даже с места не двигаясь! Потом начнутся бои под Березовской, боевикам будет не до нас, и, тогда, попытаемся прорваться к своим или вызовем вертолет…
Один из солдат несмело доложил:
- Товарищ лейтенант, пайки кончились! Надо попросить, чтобы нам на вертолете доставили еду и воду…
Феликс в темноте медленно прошелся взглядом по темным фигурам своих бойцов в тайном ожидании, что кто-нибудь еще задаст подобный про-вокационный вопрос, но остальные разведчики только согласно молчали. Получалось, что в суровых буднях разведгруппы действительно наступил критический момент, и его обязательно надо было разрешить положительно.
- Нашим сейчас будет не до нас, и здесь ничего не поделать, - выждав некоторое время, нарушил тишину Феликс. -  Нам придется потерпеть. А по-ка…
 Он нагнулся над своим рюкзаком и, понимая, что наступило время, ко-гда его предусмотрительность приносит плоды, достал огромный шмат сала, выпрошенный им перед выброской в горы у поварихи в Моздоке.
- Делим на три части, а каждую часть на тринадцать кусков…. Не буду вам объяснять, в чем смысл этого, так как многие из вас в деревне выросли на сале. Скажу одно, что это нас выручит дня на три, а там посмотрим…. Возможно, за это время будем у своих. Или…
Что стояло за его этим – «или», Феликс не стал расшифровывать, но, в принципе, всем было понятно и так – еду придется добывать у местного на-селения. А это будет чрезвычайно опасно!
- Товарищ лейтенант! – нарушил ночную тишину еще один солдат, Паршин. – А орел все-таки кружил точно над нами!
- Ты хочешь сказать, что орел следил за нами? – оборвал Паршина Фе-ликс. – Успокойся, я никогда не слышал, чтобы орел был надрессирован на поиск людей! Кто-нибудь слышал о таком?!
И не дожидаясь ответа, Феликс устало откинулся на спину и в темноте самопроизвольно закрыл глаза. Он мысленно анализировал прошедшие не-сколько дней и с удовлетворением констатировал, что пока ошибок в своих действиях не обнаруживал, и благодаря этому все  в группе идет достаточно благополучно. Но одно было понятно – бесконечно так продолжаться не бу-дет. А с другой стороны: почему обязательно что-то должно случиться не так?!
Если напрячь голову, если по максимуму подключить чутье, которое, он не сомневался, особенно обостряется в минуты опасности у каждого чело-века, то можно надеяться, что с большой долей вероятности все-таки можно будет избежать самого худшего и закончить разведку вполне благополучно. Словом, вся надежда только на себя и никакой Максаков с его вертолетами никогда не сможет помочь на все сто процентов.
Посмотрев на часы, Феликс машинально отметил, что до контрольной ежедневной связи с Максаковым осталось десять минут. Ровно в двадцать три ноль-ноль, при необходимости, можно было выйти на связь и сообщить что-нибудь срочное, безотлагательное, важное, как для группы, так и для самого Максакова.
Он вспомнил, что сеансом контрольной связи так пока еще ни разу и не воспользовался, зная, что на командном пункте дежурный радист всегда на связи, и если возникнет что-то экстренное, то с передачей необходимой ин-формации проблем не будет.
Но сегодня, не зная почему, подчиняясь чему-то внутреннему, руки у него сами потянулись к радиостанции и включили ее. В наушниках было ти-хо, только треск отдаленных помех прорывался сквозь фоновый шум. Он по-крутил настройку приемника, но на других каналах тоже было безмолвно. Это несколько озадачивало, потому что группировка войск действовала не-прерывно и хоть какие-нибудь переговоры в эфире должны были быть обяза-тельно. Кто-нибудь кому-нибудь должен был все равно что-то докладывать или просить о помощи, но в наушниках почему-то царила неожиданная пол-нейшая тишина! Да-а!.. Что-то здесь не так…
За минуту до одиннадцати вечера он снова вернулся на свой канал, прождал несколько минут, и хотел было отключиться, как монотонный шум эфира прервал четкий и взволнованный голос дежурного радиста:
- Сто двадцать шестому от ноль пятого. Квадрат 37-42, минус от каж-дой цифры число человек вашей группы. Срочно нужны сведения об обста-новке в этом квадрате. Повторяю: сто двадцать шестому…
Феликс невольно вздрогнул – зашифрованная радиограмма предназна-чалась его группе. Он тут же развернул карту и в тусклом свете сигнальной лампочки питания радиостанции определил, что квадрат 24-29 находится почти у самой границы Грузии. А это расстояние почти в двадцать километ-ров! Чтобы попасть туда, надо потратить несколько дней…
- Повторяю: сто двадцать шестому немедленно покинуть занимаемый район! Во всем районе идет резкое ухудшение погоды и объявляется штор-мовое предупреждение!.. Сила ветра…
Такое закодированное сообщение означало, что район, занимаемый группой, вскоре подвергнется авиационному массированному удару. Поэтому гору, на которой сейчас находилась группа, срочно надо было покинуть, иначе  Феликс с бойцами попадет под удар своих самолетов.
Он выключил радиостанцию и объявил:
- Нам срочно надо покинуть эту местность, так как здесь скоро будут падать бомбы! На сборы всем пять минут!
А сам позвал Григорьева:
- Семен, укрой меня курткой и дай спички! Хочу карту посмотреть.
При дрожащем пламени спички Феликс попытался определить по карте оптимальный маршрут отхода от аула Кази-Юрт в направлении квадрата 24-29. Коричневая краска на карте свидетельствовала, что на пути группы не-преодолимым препятствием вставали скалы, лишенные обычной буйной кав-казской растительности. И только Кашкарское ущелье, отмеченное на карте ярко-зеленой краской, подходило для следования в заданный район. Недос-татком такого варианта был то, что ущелье отворачивало на запад, вглубь районов, где особенно были сильны и многочисленны группировки боевиков. Несколько троп, отмеченных на карте, были единственной возможностью со-общения между северными районами Грузии и районами, занятыми боеви-ками. Нетрудно было предположить, что тропы активно использовались ду-хами, и двигаться по ним было чрезвычайно опасно. Можно было натолк-нуться на боевиков, а прямого боестолкновения с ними Феликс старался из-бегать, как только мог.
Где-то очень высоко послышался заунывный звук моторов транспорт-ного самолета. Первая мысль была, что это, наверное, скорее всего корректи-ровщик. Затем явно стали доноситься звуки двигателей еще нескольких са-молетов. И Феликс подумал, что будет высаживаться десант. Встреча со своими десантниками в темноте тоже не лучшая судьба. Пока разберешься, случится может все, вплоть до потерь с обеих сторон. Тем более, что о ника-ких условных сигналах принадлежности к своим Феликс Максаковым преду-прежден не был.
На этот раз он долго не раздумывал, а решительно поднялся и закинул радиостанцию поверх рюкзака. Повернувшись к своим, молча стоящим в полной готовности бойцам, скомандовал:
- За мной, предельно осторожно, вслушиваясь, след в след – вперед! Григорьев замыкает группу.
- Есть! – шустрый якут встал в сторонку, пропуская остальных бойцов.
Звуки двигателей транспортных самолетов нарастали – они были уже совсем близко, почти над Кази-Юртом. Слышно было, как изменился звук двигателей, когда самолеты вошли в разворот прямо над группой Задираки. Он стал более натужный, напряженный, и, несмотря на свою заунывность, почему-то внушал страх.
Не прошло еще несколько минут, как яркая вспышка позади группы, на мгновение из ночи сделала день. Страшный грохот раздался в небе, воздуш-ные вихри понеслись по склону горы, уничтожая все на своем пути, и, уже ослабленные, жарким дыханием опалили затылки бойцов Задираки.
Все невольно пригнулись ближе к земле и ускорили шаг, опасаясь но-вых ударов. Отставший самолет сделал разворот впереди следовавшей на Юг группы, и, натужно ревя моторами, устремился вдогонку за остальными са-молетами. После его пролета над группой возник еле различимый шум в небе, все более и более обрастающий усиливающимися звуками падающей и шипящей огромной змеи.
«Бомба!» - как искра возникла у Феликса в голове, и он заорал, невзи-рая на предыдущую скрытность ухода с места стоянки:
- Бомба! Ложись!..
И сам, в предчувствии неминуемого взрыва, первым упал под корни огромного дерева и всем телом вжался в каменистую почву. Треск обламы-вающихся сучьев и глухой, отдавшийся эхом в наэлектризованной опасно-стью ночной темени, удар падающего тяжелого тела о землю парализовали всю группу.
Все ждали взрыва, но прошло несколько секунд, а взрыва все не было. Тогда Феликс приподнял голову и, с трудом различая темные фигуры своих бойцов, опять почти заорал:
- Бегом, за мной!..
После своей команды  он успел сделать буквально несколько шагов, как, запнувшись на лесной протоптанной зверями тропке обо что-то гибкое и изогнутое, похожее на очень толстый водопроводный шланг, рухнул снова на землю. За ним, ничего не понимая и подражая действиям своего командира, распластались и остальные разведчики. Один Григорьев, замыкающий группу, не понимая того, что случилось впереди, вскинул автомат и приготовился к бою.
Феликс руками ощупал препятствие, внезапно возникшее на пути группы. Изогнутое и толстое тело, набитое чем-то твердым и напоминающее пожарный рукав, упав сверху, сломало несколько сучьев и само разрушилось на несколько частей, так и не причинив никому вреда. «Взрывное устройство! Хорошо, что не сработало!..» - безошибочно определил он.
- За мной!..
Он подхватился с земли и, как спринтер, рванул напролом сквозь за-росли, нисколько не сомневаясь, что дисциплинированные солдаты последу-ют за ним. Группа не успела отбежать и несколько сот метров, как позади нее, ближе к Кази-Юрту, всего лишь в нескольких километрах от них небо вспенилось необычайно яркими вспышками-сполохами, сопровождаемыми грохотом огромной силы. Под ногами солдат задрожала и закачалась земля, на соседних сопках, сметая все на своем пути, сошли камнепады. Ощущение, что это даже не бомбежка, а самое настоящее землетрясение, не покидало их.
Понимая, что нужно спасаться и уходить из района бомбежки как мож-но скорее, Феликс еще раз крикнул во весь голос:
- За мной, не отставать!
Дезорганизованной толпой, ломясь в темноте сквозь густые заросли, совсем не обращая внимания на безопасность, разведгруппа перевалила через небольшой хребет и оказалась на ровном плато. Резкий ветер навстречу дох-нул вечерней прохладой. В ста метрах перед ними в проеме между двумя скалами появилось темное, еле различимое строение, и зло залаяли собаки.
 Феликс на мгновение приостановился, не зная, что делать. Но сзади, на вершине хребта, загремели новые взрывы и, на этот раз вместо тихоходных транспортников с их непонятным мощным оружием, с диким ревом реактив-ных двигателей над группой пронеслись самолеты штурмовой авиации, раз-брасывая по горам обычные фугасные бомбы. Спасаясь от бомбежки, Феликс вынужденно повел группу на штурм дома.
Наткнувшись на высочайший забор, преграждающий путь, Феликс подставил руки и скомандовал ближайшим разведчикам:
- Вперед, через забор! В случае сопротивления – огонь на поражение!
Несколько бойцов во главе с Григорьевым перемахнули через забор и там, за плотно подогнанными досками, сразу же завязалась борьба. Потом раздалась короткая очередь, и жалобный предсмертный визг собаки вклинил-ся в промежуток между очередными взрывами.
Раздосадованный Феликс, понимая, что основные события развиваются без его участия, рванул на себя высоченную калитку, но та не поддалась его усилиям.
Тогда, весь в яростном нетерпении, он крикнул:
- Григорьев, открой калитку!
Словно ожидая его команды, калитка тут же открылась, и маленький Григорьев с автоматом наперевес и сверкающими в отблеске взрывов глазами возник в ее проеме.
- Командир, сопротивления нет! Только собаку грохнули!.. Она поку-сала Шатрова.
Вздохнув с облегчением, Феликс распорядился:
- Один – у калитки, остальные – за мной!
Во дворе дома яростно рвался с цепи огромный волкодав, а второй, та-кой же громадный с ощеренной широченной пастью, валялся мертвым прямо у калитки. На крыльце с фонарем «летучая мышь» в руках стоял коренастый в возрасте горец. Его лицо даже не шевельнулось, когда прыткий Григорьев подскочил к нему и зло потребовал:
- Руки вверх!
Хозяин дома, совершенно не испугавшись, в тусклом свете фонаря с предельным присутствием духа медленно разжал губы и неторопливо сказал:
- Я - мирный горец!
Феликс почему-то сразу почувствовал к нему уважение: «Какой креп-кий Казбек!»
- Осмотри его! – скомандовал он Григорьеву.
Потом спросил у старика:
- Оружие есть?
Горец оттопырил окладистую бороду и с тем же утверждающим досто-инством ответил:
- Нэт. Я же сказал – я мирный горец!
- В доме боевики есть? – налегал на него Феликс.
- Людей с оружием у меня нэт, одни женщины…
- А в соседних домах?
- Я здесь живу один. Соседний аул – день пути по горам.
Феликс огляделся. Просторный двор с низким деревянным корытом для водопоя скота был пропитан тяжелым устойчивым овечьим запахом. Возможно, действительно посторонних нет.
- Веди в дом, Казбек. Сейчас посмотрим…
В ответ горец спокойно поправил Феликса:
- Я не Казбек, я – Ахмед.
И неторопливо указав на дверь, пригласил в дом:
- Заходите…
В доме действительно оказались одни женщины разного возраста: от очень древней старухи до совсем юных девочек. Все они, встревоженные вы-стрелами и вторжением чужих вооруженных людей, собрались в одной большой комнате. Посреди комнаты стоял длинный стол, за которым на спе-циальном высоком стульчике восседал маленький мальчик. В руке он держал громадный нож и ударял раз за разом этим ножом в поверхность стола. Ни-кто из присутствующих женщин даже не пытался сделать замечание мальчику или хотя бы отобрать у него опасный для его возраста инструмент.
И Феликс, вглядываясь в эту колоритную и одновременно шокирую-щую картину, без особого труда разобрался в происходящем: судя мо множе-ству девочек и отсутствию других мужчин, во главе стола восседал долго-жданный продолжатель рода Ахмеда. Поэтому ему было позволено все.
- Рабы есть?
На этот раз Ахмед немного замешкался, но точно также твердо ответил:
- У меня рабов нэт!
Его внешне почти не улавливаемая неуверенность вызвала у Феликса обоснованное подозрение.
- Семен! – позвал он Григорьева. – Возьми пару человек и осмотри двор.
Раскаты новой бомбардировки окрестных гор донеслись до комнаты. Дом слегка встряхнуло, и где-то на полке несколько раз звякнула посуда. На-супленный наследник, иногда косясь на чужаков, продолжал невозмутимо портить ножом стол. Исподволь в комнате воцарилось гробовое молчание, неизбежный предвестник того, что в ближайшее время в доме должно было произойти что-то необычное.
Вскоре по каменным ступенькам дома застучали твердые военные бо-тинки и, резко толкнув тяжелую входную дверь, в комнату влетел разгоря-ченный Григорьев.
- Командир, есть замаскированный зиндан! И там кто-то сидит, но кто – мы не поняли! Вроде мужик, но русский язык не понимает…. Отвечает на каком-то иностранном!..
Феликс почувствовал, как знакомая волна ярости охватывает его и в висках кольнуло знакомой острой болью. Он расстегнул кобуру пистолета и, положив руку на рукоятку Макарова, повернулся к горцу:
- Ты что же, Ахмед?! А я почти поверил тебе!...
Вскрикнув, женщины сгрудились вокруг самой старой женщины. Их черные глаза пылали ненавистью и страхом. Сам горец явно напрягся, но не потерял самообладания.
- Это – не мой раб. Он - пленник большого человека, а у меня сидит временно. Его должны забрать от меня через три дня. Я не обижал его!
Феликс своим взглядом просто испепелял старого горца:
- Смотри, Ахмед! Если еще что-то не договариваешь, то тебе будет очень и очень плохо…
Он обернулся на испуганных женщин Ахмеда, и они, под его взглядом,  еще больше сжались в одну общую копну тряпок. Затем посмотрел на насуп-ленного мальчишку, по-прежнему втыкающего огромный нож в толстое де-рево столешницы.
- Нэ надо! – коричневое лицо Ахмеда почти мгновенно стало белее бу-маги. – Это мой син, продолжатель рода!..
Было понятно, что горец готов даже к смерти, лишь бы его сыну ничего не угрожало.
- Успокойся, твоему сыну ничего не угрожает. Но теперь ты мне дол-жен! Так что режь барана, а женщины пусть пекут лепешки – мои бойцы ус-тали и сильно проголодались. Под утро мы уйдем из твоего дома…
- Хорошо. Я все сделаю!..
К хозяину дома снова стало возвращаться самообладание и прежний коричневый цвет лица, безжалостно иссеченного тысячью ветров на горных пастбищах. Он гортанным голосом распорядился, и муравейник из женских тел мгновенно разбежался по всему дому: одни ставили на стол посуду, дру-гие стали месить тесто, третьи готовились варить баранину…
- А что с пленником делать? – спросил неугомонный Григорьев.
- Пленника ко мне! Разберемся…
Чувство настороженности медленно отступило, но чувство глубокой тревоги и внутреннего волнения только усилилось. Что-то не давало покоя, и он, не понимая причины этому, на всякий случай, приказал Григорьеву часть разведчиков держать на улице в постоянной готовности к бою.