Амулет

МИР ЗАКАТА. ЧАСТЬ 1.
АМУЛЕТ.
ГЛАВА 1. ДОМ. Эта история началась 22 июня 1998 года, в, казалось бы, обычный летний день, когда солнце уже неслабо припекало, отражаясь в маленьком озере рядом с городом миллионами бликов, по небу плыли легкие облака, похожие на сахарную вату, а трава и листья были такими сочными и яркими, что казались нереальными, словно нарисованными кистью художника, который немного перестарался с яркостью красок, сделав их неестественными. В тот день одному из героев этой повести предстояло пройти серьезное испытание.
Нет, пожалуй, не очень серьезное. Скорее это можно было назвать детской шалостью, игрой - именно так это выглядело глазами любого взрослого человека. Но тот, чей взор не затуманен катарактой каждодневных забот и проблем, превращающих недели, месяцы, и даже года в один сплошной серый поток с редкими цветными вкраплениями, для тех, кто ещё не разучился находить радость в малом, эта игра показалась бы как минимум занятной...а может даже немного опасной.
Много существует историй о старых заброшенных домах, где по слухам живут привидения. Эти дома пугают иногда лишь своим внешним видом, но любой, кому вздумается углубиться в историю, узнать, кто там жил и чем прославился, чаще всего понимает, что все эти истории раздуты донельзя, и нет в этих особняках и замках ничего такого жуткого...в большинстве случаев. В девяносто девяти процентах случаев, скажем так. А что оставшийся один процент?
К нему можно отнести такие дома, как этот. Сэм Роул впервые узнал об этом доме в девять лет. В десять он решился на него посмотреть (разумеется, днем, при свете солнца, когда всякая уважающая себя нечистая сила вроде как должна спать), и едва увидев его, понял: все эти слухи - правда. Может, там и не призраки. Может, там что-то много, много худшее. Это место излучало какие то волны, почти осязаемые. И волны будто предупреждали: "Стой, где стоишь. Если зайдешь - тебе конец. Если зайдешь - дверь захлопнется за тобой навсегда".
Дети обходили это место стороной, да и многие взрослые старались держаться подальше от старого особняка. Сэма вид этого дома испугал, очень даже. Но кроме страха было что-то ещё. Сам вид этих запертых (а может открытых?) дверей и стекол, покрытых толстым слоем паутины и пыли (даже отъявленные хулиганы не решались бросаться камнями в окна этого дома) вызывал у Сэма дрожь и трепет. И странное возбуждение. Ему хотелось открыть эту дверь. Хотелось войти внутрь.
Но он все таки боялся, не решался сделать это. И в конце концов идея посетить заброшенный дом с привидениями была погребена вместе с остальными детскими мечтами и фантазиями. Но не так уж глубоко, как выяснилось.
Шесть лет спустя, этим самым летом 1998 года несколько школьных товарищей Сэма, должно быть насмотревшись всяких фильмов ужасов вроде "Сияния", вошли в старый особняк... И выбрались оттуда живыми и невредимыми.
Никто бы им не поверил, если бы не несколько фотографий, предоставленных в качестве доказательства одним из участников того легендарного похода. На фотках, пусть и слегка размытых, были запечатлены гостиная, кухня, лестница, начало коридора на втором этаже, а также вид из запыленного окна, который мог открыться только из комнаты этого старого особняка.
То, что произошло дальше, было вполне ожидаемо. За первые недели июня целых пятнадцать человек посетили старый дом. Это стало своего рода испытанием, проверкой смелости и силы воли. В общем, действительной одной из тех детских забав, глядя на которые взрослые в лучшем случае грустно, с ностальгией улыбаются, а в худшем приказывают своим детям перестать, наконец валять дурака.
Ребята самого разного возраста (младшему было девять, самому старшему семнадцать) посетили это пристанище духов, этот дом, где по слухам царит само Зло (да, вот так, с большой буквы, потому что там оно обретает чуть ли не физическую свою сущность), и вернулись, целые и невредимые, без единого седого волоса.
Настала очередь Сэма и его друзей. Нет, участвовать в этом было необязательно, но разве он, шестнадцатилетний парень, может просто так пройти мимо и заработать "почетный" титул труса? Нет, сэр, ни в коем разе. Сэм и двое его лучших друзей - Адам Лэнси и Джон Лагетти по прозвищу "итальянец" (совершенно ничем необоснованному, по мнению самого Джона) назначили день "Икс", или День Избавления. От чего - сами не знали, просто решили, что это звучит достаточно красиво и торжественно.
В три часа дня Сэм, Адам и Джон, сев на свои верные велосипеды, погнали вниз по улице, мимо супермаркета, цветочного магазина, парка, магазина одежды, из которого на них слепо таращились разодетые по последнему писку (а вернее, наверное, воплю или всхлипу) моды манекены. Путь предстоял неблизкий. Город был маленький, но легендарный Дом с привидениями стоял на отшибе, как и положено подобным домам.
-Как думаешь, найдем мы там что-нибудь?- не переставая крутить педали, спросил Адам.
-Не знаю.- ответил Сэм безразличным тоном, за которым пытался скрыть свое волнение.- Мне как то все равно. Я думаю, это обыкновенный дом. Когда людям скучно, они начинают выдумывать всякие истории, сочинять сказки. И так увлекаются, что порой сами начинают в них верить. Думаю, этот дом - одна из таких сказок.
Сэм очень надеялся на это. Потому что даже сейчас, когда он вроде как должен быть достаточно взрослым и умным, его все равно терзало чувство страха. Ему было жутко от одной только мысли о том, чтобы войти внутрь старого особняка.
Судя по лицам друзей, они чувствовали то же самое.
Наконец ребята остановились, не доехав до ржавой ограды метров десять. Переглянулись и слезли с велосипедов.
Висящий на шее Джона фотоаппарат тускло блестел на солнце. Джон придерживал его рукой, словно боясь, что он может упасть. Он с трудом выпросил его у отца, не очень любившего давать непутевому сыну дорогие вещи, и не хотел разбить его. Ему уже не терпелось вернуться домой, но не потому что он боялся этого чертового дома. Ему просто хотелось разрешиться от этого бремени, висевшего на шее в самом прямом смысле этого слова.
-Я войду первым.- жутковатым шепотом проговорил Сэм.- Если услышите крик - бегите.
Адам смотрел на него оценивающим взглядом, словно пытаясь определить - прикалывается он или нет.
Старый особняк возвышался перед ними во всей своей неприглядной красе. Он когда то был черным, но черная краска облупилась и дом посерел. Как ни странно, от этого он стал только страшнее. Окна, как Сэм и помнил со своего прошлого прихода сюда, были целы, ни один хулиган не решился разбить их, даже с безопасного расстояния. Дом походил на большой серый кирпич, только сверху он имел покатую крышу, местами зиявшую черными дырами - там обвалилась черепица. По стенам тут и там змеились трещины, едва заметные и довольно глубокие. Они немного походили на те трещины, которыми покрывается земля во время долгой засухи. Но Сэм решил, что эти вызваны скорее наоборот, повышенной влажностью. Дерево просто гнило. Дверь не была заколочена досками, массивного замка на ней не наблюдалось. Может, всего этого никогда не было, а может, это предыдущие смельчаки постарались. Но Сэм склонялся к первому варианту. Вряд ли человеку, находящемуся в здравом уме, взбредет в голову приблизиться к этому дому, и тем более войти внутрь.
"Значит мы трое - безумцы" - подумал Сэм, и от этой мысли по всему телу пробежала дрожь.
Дом был окружен ржавой оградой, на один из острых пиков которой какой-то весельчак натянул презерватив. Калитка не только не имела замка - она была распахнута. "Входи, путник. Чувствуй себя как дома".
Сэм услышал, как тяжело вздохнул Адам.
-Черт. Это, конечно, стыдно и все такое, но у меня от этого места мурашки.
-У меня тоже.- сознался Сэм и двинулся вперед по дорожке, которая местами успела зарасти травой. Ему почему то показалось, что шагает он излишне громко. Словно где то к этой дорожке был подключен усилитель, который в разы увеличивал все звуки. Идущие следом Адам и Джон подумали о том же самом.
Сэм застыл в нерешительности перед входной дверью, схватился за дверную ручку, сделанную в виде головы змеи, странно холодную дверную ручку ("как и положено змее" - пронеслась странная мысль) и толкнул дверь.
Его встретили темнота, пыль и затхлые запахи. Запахи, характерные вот таким заброшенным местам. Они оказывают воздействие - от них становится и страшно, и грустно.
Сэм сделал пару шагов вперед и застыл, привыкая к темноте. Сейчас, оказавшись внутри, он испытывал сильное облегчение. Он смог, он переборол один из своих детских страхов. Не то чтобы именно этот страх донимал его, но победа, пусть даже такая с виду маленькая и незначительная, была очень приятна и дарила надежду... На что? Наверное, на то, что справившись с этим, ты справишься и с чем то другим. Более серьезным, более важным.
Через пару мгновений следом за Сэмом в дом вошли Адам и Джон. Они тоже стояли, оглядываясь по сторонам и словно фотографируя - пока лишь глазами, но эти фотографии зачастую лучше и надежней любых карточек - все вокруг. Каждый дюйм этого мистического места, которое на самом деле было ненамного страшнее шкафа, в который ты вглядываешься темной ночью, мучимый бессонницей, пытаясь понять, следит ли кто-то оттуда за тобой, или нет.
Просторная гостиная, в которой они оказались, представляла собой картину полнейшего запустения. Здесь было на удивление мало мебели, а та, что все же имелась, была сломана или перевернута. На роскошном ковре валялись пустые бутылки, покрытые толстым слоем пыли. Рядом с ними валялись тарелки и кружки. С потолка свисала большая люстра, состоящая из диковинных стеклянных сосулек, вот только сейчас она была почти "лысая" - большая часть этих сосулек валялась тут же, на полу.
Справа была дверь, приоткрытая. За ней находилась кухня. Сэм лишь заглянул туда, и тут же вернулся. Там отвратительно пахло - плесенью, чем то гнилым и отвратительно-сладким.
Джон помахал рукой перед носом.
-Черт. Там что, сдох кто-то?
-Да.- ответил Сэм.- Холодильник. И все продукты вместе с ним.
-За столько лет запахи должны были испариться.- возразил Адам.
Сэм пожал плечами.
-Может быть. Джон, ты будешь фотографировать, или как?
Джон включил камеру, поднес ее к глазам и нажал на кнопку. Яркая вспышка озарила кухню, которая имела не такой разоренный и печальный вид, но все равно нагоняла тоску. По стенам помимо трещин ползла черная плесень, в углу примостился жирный паук, холодильник местами заржавел.
-Все. Будем подниматься наверх?
Сэм хотел сказать "нет", но что то в нем яростно воспротивилось этому. Наверное, то же самое чувствует человек, решившийся вдруг на прыжок с парашютом. Его трясет от страха, но в решающий момент он все же делает шаг в пустоту.
Выйдя из зловонной кухни, они стали подниматься по древней лестнице. Перил практически не было - они обвалились и лежали на полу смутной кучкой. Ступени, судя по натужному скрипу, в скором времени собирались отправиться следом за ними.
-Осторожно.- пробормотал Сэм.- Похоже, они вот-вот...
Не успел он договорить, как нога его застряла в неожиданно образовавшейся в ступени дыре. Сэм вскрикнул и начал падать, но идущий сзади Джон поддержал его.
Кое-как Сэм выдернул ногу из провала, едва не разорвав кроссовки, и двинулся дальше.
Остановившись наверху, Джон сделал ещё одну фотографию - в этот раз запечатлил всю гостиную с ее поломанной мебелью и пылью.
Сэм догадался взять с собой фонарик. Теперь он достал его из кармана, включил и направил узкий луч света во тьму прямо перед собой.
Впереди был коридор с несколькими дверями по обеим сторонам.
-Разделимся.- сказал Сэм, осветив двери фонарем.- Я пойду сюда. Думаю, это какой-то кабинет.
-"Разделимся" - одна из самых популярных фраз в фильмах ужасов.- пробурчал Адам.- После нее одного из героев потом находят с перерезанным горлом или оторванной башкой.
Джон обернулся на него и ухмыльнулся.
-Похоже, кому-то пора менять памперсы.
-Иди в задницу, Джон.
Сэм открыл одну из дверей и заглянул внутрь. Он не ошибся, это был кабинет. Очень маленький и тесный, но зато в нем все было цело - стол не разломан и не перевернут, у стульев все ножки на месте, в шкафу стоят книги. Все, как надо.
Сэм слышал, как Джон и Адам открывают другие двери. Услышал возмущенный вопль Джона.
-Это туалет! Я не хочу смотреть на какашки столетней давности!
На окнах здесь даже были занавески, не рваные и не грязные. По столу разложены какие-то бумаги. Обойдя стол вокруг, Сэм уселся в кресло. Оно было очень мягким и удобным.
Взгляд парня привлек один из ящичков стола. В отличие от остальных, он был не до конца задвинут. Сэм ухватился за золотистую круглую ручку и потянул на себя. Ручка эта была теплой. Удивительно теплой.
Внутри обнаружилась какая-то маленькая коробочка, похожая на шкатулку. Сэм открыл ее.
Она была заполнена всевозможными кольцами, ожерельями и серьгами. Некоторые камни на всех этих украшениях были такими большими и выглядели так вульгарно, что не было никаких сомнений - это все подделки.
Сэм уже собирался закрыть шкатулку, но что-то привлекло его внимание. Внизу, на самом дне шкатулки, что-то блеснуло. Словно подмигнуло ему. Если бы Сэм не обратил внимания на этот блеск и просто закрыл шкатулку, то на этом нашу повесть можно было бы и закончить. Вернее, ее в этом случае не стоило бы и начинать. Но, к счастью ли, к сожаленью, Сэм не захлопнул маленькую коробочку, а перевернул ее над столом и высыпал все содержимое, чтобы понять, что же так неожиданно сверкнуло среди этих дешевых побрякушек.
Бижутерия с тихим звоном рассыпалась по гладкой поверхности стола. Кольца, сделанные в виде ветки винограда сережки, огромное количество цепочек и ожерелий, брошь в виде паука с янтарным пузом. И среди этих пусть и явно дешевых, но все же красивых вещей лежала одна, разительно от них отличающаяся. Это тоже была цепочка, но ее звенья не сверкали, о нет. Более того - они потемнели и даже как будто поржавели. К этой цепочке было прикреплено нечто необычное.
Глаз, сделанный, скорее всего, из чистого серебра, но тем не менее не выглядивший шикарным, болтался на этой ржавой цепи и казался таким же чужим здесь, как японец на каких-нибудь южно-африканских беговых соревнованиях. Толстые, грубовато сделанные серебряные пластины имели форму человеческого глаза. На них не было никаких бриллиантов, ни настоящих, ни искусственных. Зато в самом центре, прикрепленная к этим пластинам с четырех сторон какими-то тонкими стерженьками, поблескивала зеленая радужная оболочка, сделанная из какого-то неопределенного материала. Это был не изумруд, и судя по виду, вообще не драгоценный камень. Сэм провел по ободку этой зеленой радужки ногтем и удивился, какая она теплая. В центре, там, где должен был быть зрачок, зияла пустая дырка.
Что же эта штука делает среди украшений? Сэм попытался представить себе какую-нибудь роскошно одетую даму на светском балу, надевшую эту штуковину в качестве ожерелья. Нет, для красоты подобную вещь никто не оденет, не было в ней ничего красивого. Нет, Сэм не считал себя каким-то великим ценителем, который придя на выставку мог бы отличить настоящий шедевр от тупой мазни, но понимал, что этот "глаз" в качестве украшения никто носить не станет.
"Он блестел.- подумал вдруг Сэм, и его прошиб пот.- Поэтому я и обратил на него внимания. Но как? Ему нечем сверкать. Цепь железная и ржавая, серебро, если это и правда серебро, тоже не слишком блестящее и темное. А эта зеленая хрень вообще мутная, она даже в самый солнечный день не будет сверкать".
Повинуясь какому-то внезапному порыву Сэм сунул амулет (скорее всего, это именно амулет или талисман - подобные вещи носят, чтобы отгонять всяких злых духов и вообще неудачу) в карман, затем небрежно сгреб стекляшки обратно в шкатулку и сунул ее в ящик.
Чувствуя себя настоящим вором, Сэм встал и вернулся в коридор и чуть не столкнулся с Джоном.
-Ну, что нашел интересного?- спросил Джон. Выглядел он слегка расстроенным. До последнего он надеялся, что все эти истории, легенды, передаваемые, можно сказать, из поколения в поколение, хоть чуть-чуть правдивы...хоть капельку. Но похоже, что в этом доме столько же привидений, сколько в его собственном подвале.
-Ничего.- солгал Сэм.- Всякая ерунда. А у тебя что?
-Ванная, покрытая паутиной. И дохлая крыса в унитазе.
Сэм и сам не знал, зачем соврал. Ну нашел он какую-то интересную безделушку, ну решил забрать ее отсюда в качестве сувенира - что тут такого? Друзья его не осудили бы. На его месте поступили бы точно также, наверняка.
Но чуть позже Сэм все таки понял, что им двигало в тот момент. Нежелание делиться находкой с друзьями объяснялось простой жадностью. Чувство "я нашел и это мое" заставило Сэма поступить так.
Но особых угрызений совести он не испытывал.
Через минуту к Джону и Сэму присоединился Адам. Он уже не выглядел таким подавленным, как когда они только вошли в дом. В отличие от Джона, он был лишь рад отсутствию привидений, чудовищ и прочих неприятностей. Нет, конечно, он и не верил в них...но все же.
-В спальне я не нашел ничего интересного, за исключением одного альбома, который в коробке с хламом. Я бы его и не нашел, если бы из оттуда не выбежала здоровая крыса. Я в тот момент заметил краешек чего-то, похожего на книгу. Оказалось, альбом.
-И что там, в альбоме?- с неподдельными интересом спросил Сэм. Старые фотографии могли пролить свет на жизнь хозяев этого дома и объяснить все эти жуткие истории, связанные с особняком.
-Там очень много фоток.- ответил Адам и поморщился.- В основном, фоток детей. Мальчиков и девочек лет восьми, голых.
Сэм и Джон переглянулись.
-Похоже, злые духи действительно обитали тут. Но только в голове хозяина этого дома.- заметил Джон.
-Точно. Ну что ж, валим отсюда.- сказал Сэм. В какой то момент он словно услышал самого себя стороны и чуть не рассмеялся. Ну прямо грабитель, успешно завершивший свое черное дело!
Они осторожно спустились вниз по опасной лестнице. Выйдя на улицу, все трое сделали глубокий вдох. Они уже начали привыкать к затхлому, похожему консистенцией и запахами на стоячую воду воздуху этого древнего дома, к пыли и плесени. Но сейчас поняли, как сильно уличный, свежий воздух от него отличается. Да, его тоже не назовешь идеально чистым, но от него хоть не тянет чихать и не скребет в горле.
-Я скажу, когда фотографии будут готовы.- сказал Джон, когда они садились на велосипеды.
-Хорошо.
И они разъехались в разные стороны. У каждого были дома какие-то дела, какие-то обязанности, какие-то заботы. Только Сэм на мгновение задержался и оглянулся на старый особняк, который смотрел на него из под нахмуренной крыши и, казалось, сжимался, будто уходя в себя. Сэму показалось, что окна, похожие на глаза, смотрят на него с укоризной...и легкой насмешкой.
-Я не сделал ничего плохого.- сказал Сэм самому себя, садясь на велосипед. Но в кармане его джинсов странным образом теплел амулет, будто подвергая его слова сомнению.
ГЛАВА 2. НОЧНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ. Придя домой, Сэм первым делом пошел к себе в комнату и положил свою находку в стол. Ни "на", а "в" - потому что мать, зайдя сюда, может обратить внимание на странную побрякушку. И, естественно, возникнут ненужные вопросы. Что это, да где взял, почему не показал.
На время Сэм даже забыл об этой вещице - у него хватало дел. Помог маме вымыть посуду, полил цветы, сходил в гараж, к отцу. Он походил на пай-мальчика, которому и в голову не придет бродить по старому особняку, по слухам полному привидений, да ещё и брать оттуда какие то вещи.
В одиннадцать вечера, уставший и вспотевший, он рухнул на кровать и забылся сном. Но проспал недолго.
Его разбудил какой-то звук. Проснувшись, Сэм долго сидел в кровати, пытаясь определить источник. Звук напоминал жужжание проводов. Он слышал уже подобное. Однажды, когда они с отцом ездили в соседний городок, их машина сломалась. Как назло, случилось это не на оживленном шоссе, а черт знает где возле какого то поля. К счастью, вдали виднелся длинный приземистый домик фермера.
Поле было кукурузным. Они шли по узкой тропинке, продираясь через высокие стебли. Сэму было тогда лет десять. Он бежал за отцом, боясь отстать, опасаясь, что оторвавшись от папы потеряется здесь, в этом безбрежном поле, и будет до самой смерти бродить среди кукурузных початков, длинных листьев и стеблей. Сэм был так озабочен тем, чтобы постоянно видеть перед собой широкую спину отца, что не видел ничего вокруг. И услышав жужжание, какой-то низкий треск, едва слышный и ощущаемый скорее в самом теле, а не органами слуха, испугался. В то время он зачитывался научной фантастикой и различными журналами, повествующими о сверхъестенных событиях, происходящих с реальными людьми, и прекрасно знал, что вот такие поля - излюбленное место высадки инопланетного десанта. Может, сейчас над их головами зависла одна из этих летающих тарелок, и вот-вот в землю ударит яркий желтый луч света?
Сэм посмотрел вверх, но вместо НЛО увидел там лишь какой-то столб, от которого в обе стороны тянулись провода.
Отец остановился, тоже посмотрел вверх и обернулся к сыну.
-Провода. Напряжение в них - дай Боже. Дотронешься и превратишься в кучку пепла прежде, чем успеешь произнести "Миссисипи".
Сейчас, сидя в ночной темноте в своей постели и глядя на смутные очертания стоящего в противоположном углу шкафа, Сэм вспомнил тот столб и те провода. Звук был очень похожий...но все же другой. Менее статический, более...более какой? Чужой? Странный? Может, даже жуткий?
Сэм поднялся и выглянул в окно, хотя прекрасно понимал, что источник этих помех находится здесь, в этой спальне.
Отвернувшись от окна, Сэм вновь сел на кровать и помотал головой, будто надеясь, что треск этот звучит лишь в его мозгу, и достаточно лишь слегка встряхнуться, чтобы избавиться от него.
Нахмурившись, Сэм потянулся к столику, стоящему возле кровати. Звук исходил оттуда, он понял это. И уже знал, что является его источником.
Когда Сэм открыл маленькую дверцу, на пол будто высыпались сотни светящихся своим, внутренним светом изумрудов. Присмотревшись, Сэм понял, что это лишь луч. Но какой мощный!
Источником света и звука являлся таинственный амулет, найденный им в доме с привидениями. Зеленая радужка этого серебряного глаза светилась так ярко, что могла запросто ослепить. Прищурившись, Сэм протянул к амулету руку...но замер в нерешительности.
"Превратит тебя в кучку пепла прежде, чем ты успеешь произнести "Миссисипи".
Нет, это тут ни при чем. Это из другой оперы. Но с другой стороны - почему бы и нет? Вещь, излучающая подобный мощный свет, просто обязана обладать огромной внутренней энергией. Энергией, способной убить.
Но мгновением позже пальцы Сэма сомкнулись вокруг зеленого глаза, словно притянутые мощным магнитом... И да, его ударило током. Вернее чем-то, похожим на ток. По всему телу пронеслась какая-то горячая волна, от которой на секунду замерло сердце и перехватило дыхание. Он почувствовал тепло. Эта штука была горячей, но не обжигала, а лишь согревала. Сэм даже подумал, что с такой штукой под рукой можно пережить любой, самый свирепый мороз... А потом его вновь ударило током, в этот раз сильнее, и перед глазами потемнело.
Когда Сэм очнулся, то обнаружил, что лежит на полу, а в полуметре от него лежит таинственный амулет. Зеленый глаз уже не излучал никакого света и не казался горячим. Сухое потрескивание стихло. Ночь вновь была обыкновенной ночью, волшебство кончилось. Сэм не знал, радоваться этому или огорчаться.
Он сел. В затылке угнездилась тупая, ноющая боль. Похоже, он нехило ударился головой при падении.
Сэм с опаской взял амулет и повертел его в руках. Если бы не тот факт, что он проснулся, лежа на полу, можно было бы решить что все произошедшее - всего лишь сон.
Сэм положил амулет обратно в стол и лег. Он ожидал, что после произошедшего долго не сможет уснуть, однако сон принял его на удивление быстро и легко, обнял его и унес куда-то далеко, в страну грез.
Сэм шел по поляне, покрытой сорняками и какими-то бледными желтыми цветами с темными серединками. По этим цветам лениво ползали большие пчелы. Ещё они жужжали - почти как тот глаз на цепочке. Но все же не совсем так. Их жужжание было более живым, более ярким, если можно так выразиться.
Сэм поднял глаза к небу и обнаружил, что оно идеально чистое. Где-то высоко-высоко летела большая птица.
Сэм двинулся по поляне в сторону леса, что темнел впереди, похожий на огромный частокол, а под ногами у Сэма что-то хрустело. Он наклонился и обнаружил, что это кости. Они были явно очень старые и рассыпались в пыль под каждым шагом. Сэм не мог понять, кому они принадлежат. Не удалось найти ни одного черепа, который указывал бы на принадлежность этих костей животным или людям.
Сэм понял, что не хочет идти в этот лес, но все равно шел. Ноги сами несли его туда, и внезапно он узнал это место. Он бывал здесь... Всего один раз, но бывал.
Сэм перестал сопротивляться и просто шел, с нарастающим беспокойством всматриваясь в темноту, что царила меж деревьев. Не сверкнут ли там два ярких, как огонь, глаза? А, может и не два. Может, гораздо больше.
Он посмотрел направо и с изумлением увидел не тропинку, а самую настоящую дорогу, которая шла, похоже, прямо через лес. Правда, дорога эта пустовала - ни машин, ни людей. Лишь пыль и блестящие на солнце камни. И жуткая, мистическая тишина. Птицы не кричали с вершин деревьев. Насекомые не гудели в траве - большие пчелы уже пропали. На Сэма накатило жуткое чувство одиночества. Он вошел в этот лес, и то, что ему там открылось, было похоже на хороший удар под дых, заставляющий тебя сгибаться пополам и судорожно ловить ртом воздух. Ибо не было никакого леса. Лес - лишь ширма.
Здесь было темно, да. И мрачно тоже. Однако деревья отступали назад, а та самая дорога вела напрямую к ступенькам огромного дома. Чем то он напоминал тот особняк с привидениями, только этот был в разы больше. И была ещё одна особенность - он был полупрозрачный.
Очень странно, но сквозь каменные стены, черепичную крышу и массивные колонны он мог разглядеть деревья, находящиеся по ту сторону.
"В этом доме нет привидений.- подумал Сэм.- Потому что он сам - призрак".
Сэм двинулся по идеальной, без выбоин и рытвин, дороге. Его длинная тень под странным углом ложилась на траву и напоминала какого-то циркача на ходулях.
У дома имелась ограда. На одну из острых ее пик было надето резиновое изделие.
И вновь его будто ударили. Он ощутил странное раздвоение в собственном мозгу - одна половина видела полупрозрачный дом, похожий немного на замок, а другой виделся старый особняк на окраине города.
Проснулся Сэм от первого луча солнца, ударившего в окно. Он резко сел в кровати и огляделся. Никакого леса, никакого дома, никакой дороги. Всего лишь сон.
Он открыл свой стол. Какой то жуткий момент ему казалось, что там пусто, что амулет пропал, но потом он все же нашел его - зеленый глаз с серебряной окантовкой лежал в самом углу, куда Сэм и закинул его ночью.
Подробности ночного происшествия уже стирались из памяти. Он уже был не уверен, случилось все это на самом деле, или нет.
А вот только что приснившийся сон все ещё горел ярким отпечатком в мозгу Сэма, а перед глазами до сих пор стояли эти мрачные деревья.
Сэм помотал головой, будто отгоняя наваждение.
"Просто приснился странный сон. Удивительно яркий и реалистичный сон, ну и что тут такого? Мало ли что людям снится".
Одевшись и умывшись, Сэм спустился на кухню. Отец с несчастным видом жевал бутерброд и читал газету.
Он поднял глаза на сына и приподнял брови.
-У тебя озабоченный и усталый вид. Что-то случилось?
Сэм махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.
-Просто сон странный приснился. Ничего особенного.
-Будь внимателен со снами, Сэм.- совершенно серьезно проговорил отец.- Они бывают вещими.
Сэм усмехнулся и ничего не сказал.
На сегодня у него был назначен поход на речку. Ну как назначен - если дома особых дел не будет, то можно будет сходить. Адам и Джон тоже собирались сходить, но не гарантировали.
-Если папа задумает уборку в гараже,- говорил Джон.- То я не то что речку, света белого до конца дня не увижу. Так что на меня особо не рассчитывайте.
А насчет Адама можно сказать, что он просто не любил часто вылезать из дома. Он мог часами читать, слушать музыку и смотреть телевизор. Но, надо отдать ему должное, книжки он читал только хорошие, а по "ящику" смотрел только научные передачи, из которых узнавал много нового и о чем потом рассказывал своим лучшим друзьям, Сэму и Джону.
Позавтракав, Сэм позвонил Джону.
Голос друга был печален.
-Это случилось, Сэм. Будь у меня пистолет, я бы застрелился. Идите без меня. Постарайся вытянуть Адама из дома.
-Ладно. До связи.
С Адамом повезло больше, так что уже через полчаса они катили на велосипедах по главной улице в сторону реки.
Погода была замечательная. Солнце ярко светило, отражаясь миллионами своих маленьких копий в окнах домов и автомобилей, и небо было чистым, как слеза. День ещё только начинался, но уже чувствовалось, что он будет жарким. Через полчаса езды Сэм вспотел, подмышками выступили темные круги, а ноги словно налились свинцом.
Теперь они ехали по узкой пустынной дороге мимо раскидистых дубов и худых молодых тополей. Ветра не было, и деревья застыли, как нарисованные, без намека на движение.
Сэм засмотрелся на окружающий мир и не сразу увидел то, что было впереди, перед самым носом. И наверное не увидел бы вовремя, если бы не крик Адама.
-Сэм! Осторожно!
Посреди дороги стоял мужик.
ГЛАВА 3. НЕЗНАКОМЕЦ И ПЕСОК. Если бы не вопль Адама, Сэм непременно врезался бы в него. Он едва успел затормозить и чуть не слетел с велосипеда.
-Эй!- крикнул Сэм. Он был в ярости.- Приятель, тебе что, жить надоело?
Незнакомец не ответил. Выглядел он очень странно. На голову была нахлобучена широкополая шляпа, типа ковбойской, тень от которой падала ему на лицо и не позволяла как следует рассмотреть его. Шляпа явно старая, ношеная-переношеная, впрочем, как и вся остальная одежда. Мужчина был одет в темно-серый, покрытый пылью и местами дырявый плащ, полы которого доставали почти до пола. Пуговицы плаща были застегнуты все до единой. Сэм разглядел, что некоторые из них имеют другой цвет, размер и даже форму - они явно не от этого костюма. Одна из пуговиц была овальной и имела розовый цвет.
На ногах у незнакомца были брюки, но тоже очень старые, потрепанные и грязные. Обувь же было почти не разглядеть под слоем грязи и дорожной пыли. То ли короткие сапоги, то ли высокие ботинки - не понять.
В общем, выглядел мужчина этот, как бомж. Вот только веяло от него угрозой, которой Сэм не замечал ни в одном бездомном.
Адам, похоже, чувствовал то же самое, поскольку решил держаться на расстоянии и с велосипеда даже не слез, готовый в любой момент дать деру.
-Я в вас чуть не врезался!- воскликнул Сэм уже без особой злобы. Ему хотелось уехать. Убраться подальше от этого молчаливого придурка.
Но тут мужчина заговорил, опровергнув мелькнувшую у Адама мысль о том, что он немой (а ещё, может, и слепой, раз стоял посреди дороги, не обращая внимания на несущихся на него велосипедистов):
-ТЫ.- он указал грязным, покрытым подсыхающей кровью пальцем на Сэма.- ГРЯЗНЫЙ ВОР.
Насчет того, кто тут грязный, ещё можно было поспорить. Но Сэм не стал заострять на этом внимание. Что-то было в голосе незнакомца... Что-то чрезвычайно странное. Он был похож на механический, то есть не выражал никаких эмоций.
Сэм отступил назад, подальше от указующего перста.
-Ч-чего?- он вдруг стал заикаться. Так бывало, когда он сильно волновался или боялся.- О чем это в-вы?
Адам переводил озабоченный взгляд с Сэма на "бомжа" и обратно.
-Поехали, Сэм. Кажется, этот парень не в себе.
И Сэм уже хотел последовать его совету, но следующая реплика незнакомца пригвоздила его к месту.
-ЕСЛИ ТЫ НЕ ТОТ, КТО НАМ НУЖЕН, ВЕРНИ ТО, ЧТО УКРАЛ. ДОБРЯК НЕ СТАНЕТ ЖДАТЬ.
Он больше не указывал на Сэма пальцем. Его рука превратилась в раскрытую ладонь.
По телу Сэма пробежала дрожь. Страх подступил совсем близко, обвил сердце ледяным обручем и затуманил разум.
И лишь окрик Адама вывел его из оцепенения.
-Поехали, Сэм! Он больной.
Сэм вскочил на велик и, осторожно обогнув "бомжа" по широкой дуге, все время опасаясь что он схватит его за руку и просто стащит с велосипеда, припустил по уходящей вниз под крутым углом дороге так, словно за ним гнался весь Ад. А может, так и было? До самого речного берега, где дорога обрывалась, превращаясь в тонкую тропинку, Сэм не решался обернуться.
-Ты как?- спросил Адам, когда они наконец остановились. Прямо перед ними, сверкая в лучах жаркого солнца, разливалась река. Она была узкой и не глубокой, зато очень длинной - косой голубой линией она прорезала весь город и уходила дальше, на восток. Здесь, в этом месте, река как раз круто поворачивала и исчезала из вида за большим холмом, заросшим крапивой.
Сэм глубоко вдохнул свежий воздух с запахами, присущими любому водоему...по крайне мере, чистому.
-Я в порядке. Не беспокойся.- солгал Сэм. На самом деле его до сих била дрожь.
"ТЫ... ГРЯЗНЫЙ ВОР!"
-Мне кажется, он здорово напугал тебя.- Адам уже снял рубашку и шорты, теперь скинул кроссовки и направлялся к реке.
-Все хорошо. Если что, мы бы ему врезали.- улыбнулся Сэм.
Адам уже вошел в воду и поежился.
-Черт, прохладно. Рано ещё купаться.
Сэм разделся и тоже прыгнул в воду. Было действительно холодно, но он даже не обратил на это внимания. Он вообще ничего не замечал и не слышал - перед мысленным взором по прежнему стоял незнакомец в грязном старом плаще, указывающий на него пальцем.
Нужно мыслить логически, вот и все. Логика - это друг и помощник почти в любой ситуации. Так говорил отец, и Сэм верил ему. Он был с ним полностью согласен. Вот и сейчас эта самая логика наверняка сможет все объяснить, и тогда Сэм наконец поймет, что же, черт возьми, происходит.
Итак, какой то мужик в курсе насчет того, что Сэм стащил из особняка с привидениями амулет в виде глаза. Факт пропажи зафиксировать просто - если этот парень жил в доме, охранял его или просто следил за ним, то вполне вероятно, что он время от времени проверял сохранность находящихся там вещей. Он заметил пропажу зеленого глаза и забил тревогу. Но как он узнал, кто именно украл эту чертову штуковину?
"Не украл,- мысленно поправил себя Сэм.- А взял в качестве сувенира".
И сам чуть не рассмеялся, удивляясь абсурдности этих мыслей. Это ж надо придумать такое..."взял в качестве сувенира". Пожалуй, можно включить в список самых глупых фраз двадцать первого века. "Сегодня в штате Аризона трое людей в масках ворвались в банк и взяли в качестве сувенира три миллиона долларов".
Сэм улыбнулся. Проплывавший рядом Адам заметил улыбку и расценил это по своему.
-Хорошая вода, да? В первую минуту показалась холодной, но вроде бы ничего.
-Да, очень хорошая.- машинально ответил Сэм. Мыслями он был далеко. Итак, вопрос оставался открытым. Как этот парень вычислил вора?
"Очень просто. Наверное, он просто сидел где нибудь в потайной комнате и наблюдал за нами. Особенно за мной, раз уж я вошел в кабинет, откуда можно слямзить кучу добра".
Вот только в том и загвоздка, что "лямзить" там нечего. Книжные полки были заполнены самыми обыкновенными книгами, каких Сэм видел сотни в библиотеках, никаких важных на вид бумаг не наблюдалось, и даже шкатулка с драгоценностями не представляла никакого интереса - два десятка дешевых камешков и цепочек.
"А как же эта штука? Та, на которую ты все же обратил внимание. Та, которая тебя действительно заинтересовала. Так заинтересовала, что ты ничтоже сумняшеся сунул ее в карман".
Но если этот глаз на цепочке так важен для этого парня, почему он не остановил Сэма? Зачем позволил уйти с добычей?
"Будь осторожен, - прошептал внутренний голос.- Теперь ты все равно что на крючке".
Он сам не до конца понял, что сие значит, но мурашки вновь побежали по коже. И холодная вода тут была ни при чем.
Минут через пятнадцать, сидя на берегу и глядя вдаль, Сэм думал уже о другом. Груз вины и ответственности за содеянное обрушился на него неожиданно и грубо, придавив к земле. Он действительно вор, черт побери. И чтобы как то загладить вину и успокоиться, надо вернуться в дом и положить амулет на место.
И чем быстрее, тем лучше.
-Что то ты какой-то молчаливый.- заметил Адам. Он жевал травинку и рисовал палкой на песке какие то узоры.
Сэм передернул плечами. Он решил, что сейчас самое время все рассказать.
Он уже открыл рот, чтобы начать непростой разговор, да так и застыл с глупым видом. Он изумленно смотрел на противоположный берег.
Там песка было больше, и он был светлее, но все же Сэм сумел прочесть выведенные там огромные слова. Должно быть, нужно было приложить немало усилий, чтобы вывести на такой сыпучей поверхности, как песок, буквы таким образом, чтобы их незасыпало. Каждая буква была в длину метра три и почти два в ширину, так что их можно было легко разглядеть даже с другого берега.
-Что...- начал Адам, потом проследил за взглядом друга и тоже замер, пораженный.
В молчании они сидели почти минуту. Ничто не нарушало тишину, даже река как будто притихла. Летящие высоко в небе чайки, похожие на маленькие серебристые молнии, не кричали, а ветра не было и в помине.
-Что за черт?- выдохнул наконец Адам.
Сэм не ответил. На другом берегу, растянувшись на полтора десятка метров, были выведены на песке всего два слова: "В ЛЕС".
Адам слабо улыбнулся, хотя было видно, что ему тоже не по себе.
-Наверное, кто-то таким вот более-менее тактичным способом посылает нас куда подальше. "Идите в лес, ребята".
-Это было там, когда мы пришли?- спросил Сэм. Его голос дрожал.
Адам пожал плечами.
-Я не смотрел на другой берег. К тому же, эту надпись не сразу и заметишь. Если встать вот так...- он отошел немного в сторону и слегка присел.- то вообще почти не видно. Вот если бы это написали краской, я бы сразу заметил.
Сэм молчал. Его не покидало стойкое ощущение, что за ними следят. Тот незнакомец в драном плаще? Возможно... На все же маловероятно. Он не особо то прятался, стоя посреди дороги, как самоубийца-извращенец, решивший погибнуть под колесами велосипеда. Нет, это кто-то другой. Враг или друг - пока неясно.
Но увидев эту надпись, Сэм в первое мгновение задумался не о том, что за ними следят. Он вспомнил свой сегодняшний сон, который уже утекал из памяти, как...как песок сквозь пальцы.
"Сны бывают вещими" - сказал отец. Человек, свято веривший в логику и торжество науки, отец иногда просто поражал Сэма. И похоже, в этот раз он вновь был прав. Разве не лес приснился Сэму? И он показался ему знакомым, он уже видал его раньше. Да, конечно же, видал.
За этой рекой и за этими холмами начиналась дорога, уже наполовину заросшая травой. Она просто не пользовалась популярностью. А упиралась эта дорога в тот самый лес. Лес, который называли проклятым.
Многовато таинственных, мистических мест на один городок, скажете вы. И будете правы. Но ведь домик оказался пустышкой, да? Посмотрим, что нам покажет лес.
Все эти мысли пронеслись в голове Сэма за пару мгновений. Не вполне отдавая себе отчета в том, а что он, собственно, намеревается делать, Сэм встал и начал одеваться. Натянул рубашку, несколькими сильными рывками надел штаны, чуть не порвав штанину (в наступившей тишине был отчетливо слышен треск), наклонился за кроссовками.
Адам некоторое время молча наблюдал за ним, а потом все же спросил:
-Что ты сделал, Сэм?
Сэм застыл в смешной позе, держа в руке кроссовки и уже наклонившись, чтобы одеть их. Его пригвоздила удивительная точность вопроса. Не "что с тобой случилось?", не "в чем дело?", даже не "куда ты намылился?". А "что ты сделал?".
Действительно. Что он сделал? Вроде бы ничего особенного. Взял (как сувенир) в старом доме какую то безделушку, не более. Наверное, даже копы ему ничего бы за это не сделали. Пожурили бы чуток, дескать, негоже по заброшенным домам лазить да вещички оттуда брать, а так все нормально. Ты вовсе не (ГРЯЗНЫЙ ВОР) преступник.
Так бы они и сказали. И наверное, это было правдой. Вот только тому парню, одетому в стиле "а-ля бомж", так не кажется.
Сэм медленно разогнулся, уронив на песок кроссовки, и повернулся к Адаму, который глядел на него испытующим взглядом, в котором упрек сочетался с искренним беспокойством.
-Я ничего не сделал, Адам. Просто вспомнил об одном...срочном деле. Дома.
"Даа, ты просто мастер придумывать на ходу объяснения".
Адам удивленно приподнял брови.
-Какие? Сэм, мы с Джоном твои друзья. Причем старые друзья. Мы, можно сказать, какались в одни пеленки. Нам ты можешь рассказать. Это из-за дома, да? Он повлиял на тебя?
И вновь в самую точку. Сэм даже слегка вздрогнул.
-Я расскажу.- пообещал он, и вдруг понял: да, расскажет. Причем очень скоро, потому что одному терпеть все это уже тяжеловато. Пора сбросить груз. Или хотя бы более-менее равномерно расположить его на трех спинах. Он ведь не Атлант, чтобы удерживать весь небосвод.
Адам вздохнул и кивнул, как будто удовлетворевшись ответом.
-Ладно. Иди, раз так нужно. Я тут ещё побуду.
Сэма вдруг накрыла волна безотчетного страха. Не за себя - за Адама. Вдруг тот, кто написал эти слова на песке, вернется? Или, даже хуже, сюда придет тот странный незнакомец? Вдруг с Адамом что-то произойдет?
Но Сэм вскоре отогнал от себя эти мысли. Если так думать, и свихнуться не долго. Опасность есть всегда и везде. Задумываясь об этом, можно стать конченым параноиком.
Сэм уже ехал по дороге, которая по мере приближения к городу становилась все шире и ровнее. Он усердно смотрел по сторонам, пытаясь заметить парня в плаще и ковбойской шляпе прежде, чем его рука высунется из чащи и схватит проезжающего мимо парня за шиворот.
Но больше он сегодня незнакомца не встречал. Дома его встретила слегка удивленная мать. Она думала, что он вернется позже, и потому не успела ничего приготовить. Сэм ответил, что неголоден, и быстро поднялся к себе в комнату. Пока он поднимался по лестнице, в голове стучала одна мысль: "Его нет. Этот парень пробрался в мою комнату, уж не знаю как, и выкрал эту штуку".
Сэм был так уверен в этом, что в первое мгновение и правда не увидел амулета, лежащего в дальне углу прикроватного столика. Затем заметил тусклую, местами покрытую ржавчиной и потемневшую цепочку, и вытащил амулет.
Зеленый глаз не сверкал, хотя комната была залита солнечными светом и блестело в ней практически все, даже корешки книг на полке. Амулет упорно игнорировал солнечный свет, как бы говоря: "Зачем мне солнце, чтоб сверкать? Я и сам могу гореть, да так, что у тебя глаза заслезятся". И Сэм знал, что это правда. Все сомнения относительно событий прошлой ночи окончательно развеялись.
А сон? Что он видел во сне? Сэм напряг память, почти что почуял, как скрипят шестеренки, те самые, коими частенько изображали мыслительный процесс у мультяшных персонажей, но все было напрасно. Все, что удалось вспомнить - это больших пчел и темную громаду леса. Смутно он ещё вроде бы осознавал, что лес этот на самом деле и лесом не был, это лишь маскировка. Защита от посторонних глаз.
"Но я не посторонний.- подумал Сэм.- если я и правда видел во сне то, что находилось ВНУТРИ леса, значит, я не посторонний. Значит я зачем то кому то нужен".
Но тут же он помотал головой, как человек, который никак не может поверить в тот простой факт, что Земля круглая.
Черт, что ещё за бред? Какой лес? Какие сны? Он что, всерьез обо всем этом думает? Отец бы наверное рассмеялся. Он верил в вещие сны, но вот к глупым сказочкам, особенно к тем, которые человек сочиняет на ходу и начинает сам же в них верить, отец относился с пренебрежением.
"Ты нашел в старом доме, по слухам, полном привидений, некое украшение.- сказал бы папа.- Ты решил забрать его себе, попросту украсть - да-да, не взять в качестве сувенира, а украсть - но в скором времени вина за содеянное дала о себе знать. Отсюда и странные сны, отчасти подогретые воспоминаниями о "страшном доме" и, возможно даже, галлюцинации. Наподобие той, что была ночью".
Да, так бы ответил отец. Наверняка. Появлению незнакомца в плаще он тоже нашел бы объяснение. А слова на песке - просто совпадение. Наверняка, это послание кому то другому. А может, и не послание вовсе.
Да. Конечно, все так и есть. Но все же...
ГЛАВА 4. АДАМ ИДЕТ ДОМОЙ. Адам ушел с пляжа примерно через час после ухода Сэма. Он чувствовал, что с его другом что-то не так, что его что-то гложет, и не хотел быть в стороне. Он желал помочь ему, а чтобы обратить желания в действия, нельзя целыми днями валяться на чертовом пляже.
Он ещё раз взглянул на выведенные на другом берегу слова. В ЛЕС. Частично буквы уже исчезли, но большая часть слов ещё виделась вполне отчетливо. Что же это значит? Адам видел, что Сэма эти слова очень встревожили и странным образом возбудили. Адам успел заметить в его глазах что-то, похожее на узнавание. Сэм словно понял что-то, или решил, что понял.
Трое друзей росли вместе, как выразился Адам, какали в одни пеленки, но из всех троих самым скрытным обычно был именно Адам. Нет, он любил рассказывать друзьям обо всем, что услышал или прочитал где то, любил беседовать, спорить. Но что касается своих собственных, потаенных мыслей и переживаний... Адам старался держать их при себе. Потому что он боялся, что открыв свою душу, услышит в ответ либо смех, либо, что ещё хуже, поймает недоверчивый взгляд, который можно расценить как "Ты серьезно?". Правда, с годами, когда детская гордость повыветрилась, а слово "критика" перестало казаться таким ужасным, он понял, что все его опасения были напрасны. Ведь друзья на то и друзья - они принимают тебя таким, какой ты есть, и неважно, какая каша творится у тебя в голове.
Как бы то ни было, самым скрытным из троицы был Адам. А вот Сэм - душа нараспашку. Он делился с друзьями всеми переживаниями и мечтами, даже не задумываясь о том, что они могут показаться глупыми или странными. Адам втайне восхищался этим умением Сэма - говорить все в открытую. А теперь вдруг обнаружилось, что и Сэму не чужда скрытность. Вчера, в доме, явно что-то произошло, о чем Сэм говорить не хочет. И...продолжает происходить.
Адам ехал на своем уже довольно старом велосипеде, изо всех сил крутя педалями, будто уходил от погони. А может, и правда уходил. От своих тревог и страха.
Неожиданно весь мир покачнулся перед глазами Адама. Он ещё не понял, что взлетел в воздух, и уже приземлился, точнее грохнулся, на землю, пропахав носом песок.
Несколько секунд Адам лежал, не шевелясь, прислушиваясь к участившемуся биению собственного сердца, а потом медленно перевернулся на спину, чтобы понять, что же произошло.
Адам провел пальцем под ноздрями, а потом взглянул на руку. Кровь. Неудивительно. Странно, что он нос себе не сломал. Хотя, будь здесь асфальт, а не песок, об этом можно было бы не беспокоиться. Он бы уже валялся, прижав ладони к лицу, и выл от боли.
Велосипед лежал на боку...но не совсем. Правая ручка за что-то зацепилась, кажется, за сам воздух, и создавалось впечатление, что велосипед поддерживал кто-то невидимый. Сэм прищурился от солнца и все таки разглядел причину своего падения. Ее можно было увидеть, только глядя под определенным углом. Это была туго натянутая меж двумя растущими по обеим сторонам дороги деревьями леска, она чуть заметно поблескивала на солнце. Да, вот сейчас ее хорошо видно. Но во время езды заметить ее не представлялось возможным. Даже если бы Адама заранее предупредили: "Езжай осторожно, кто-то натянул леску между деревьями", он бы все равно на нее налетел.
Адам встал, отряхнул с колен, на которых остались царапины, песок и пыль, и направился к велосипеду.
Он дотронулся до лески, провел по ней пальцем. Посмотрев на него, он увидел кровь. Его прошиб пот, ничем не связанный с начинающейся жарой.
"Какая острая... Чертовски острая. Если бы она была натянута выше, например на высоте шеи, она бы просто срезала мне голову, как коса срезает траву. Боже мой...".
Только теперь до Адама дошло, что если здесь расставили ловушку, значит кто-то знал, что Адам поедет тут. Кто-то за ним следил. А может, следит и до сих пор. Смотрит из кустов или из-за дерева, наблюдает. Ему же наверняка интересно, сработала ли его ловушка.
Адам нервно огляделся по сторонам, почти физически ощутив на себе чей-то пристальный взгляд. А может, это была просто игра воображения.
Адам осторожно положил велосипед на землю и вытащил из под туго натянутой лески, постоянно поглядывая вверх, опасаясь напороться на нее шеей. Он вновь представил, как его голова слетает с плеч, как катится, словно мяч, по пыльной дороге - глаза широко распахнуты, но рот не открыт в крике, о нет - он просто не успел бы закричать. А велосипед ещё проезжает по инерции десяток метров, неся на себе обезглавленного наездника. И из раны фонтаном хлещет кровь.
Адам вновь отогнал эту жуткую картину. Тот, кто оставил здесь эту ловушку, кем бы он ни был, не преследовал цели убить его, иначе он и правда просто разместил бы острую, как бритва, леску повыше. Так что же нужно этому таинственному преследователю?
Адам вновь огляделся, но никого не увидел. Он сел на велосипед и покатил дальше, теперь уже вглядываясь в стоящие у дороги деревья, хотя прекрасно понимал, что все равно не увидел бы ловушку, пока не наткнулся бы на нее вновь.
"Может, это тот парень в плаще и ковбойской шляпе?" - подумал Адам как то отстраненно, словно его все это не казалось. Да, это вполне мог быть он. Похоже, он не просто бездомный, но ещё и сумасшедший.
И тут Адаму вспомнились слова этого незнакомца, сказанные странным холодным тоном, напоминающим речь робота: "ГРЯЗНЫЙ ВОР". Он сказал это, указывая на Сэма. Но это же ерунда, Сэм никогда бы ничего не...
И вдруг Адам резко остановился, в этот раз сам. Он смотрел вперед, на простирающийся впереди городок, купающийся в жарком солнечном мареве, но ничего не видел.
"Ну конечно! Сэм что-то взял в доме. В этом чертовом особняке с привидениями. Как я сразу не догадался? Он взял оттуда что-то, а теперь жалеет об этом, потому и ведет себя так странно".
Но ведь не только поведение Сэма настораживало Адама. Нет, все гораздо серьезней. Незнакомец, похожий на бомжа, слова на песке, ловушка. За каких-то два часа произошло больше странных вещей, чем за прошлые несколько месяцев, если не лет. Но Адам вдруг понял, что его это не пугает, о нет. Совсем наоборот. Он... Черт, да он просто в восторге! Он ловит кайф.
Он только что чуть не свернул себе шею, да, но это уже не казалось таким страшным происшествием. Адам наконец ощутил то же самое, что, должно быть, почувствовал Сэм, увидев слова на песке. По крайней мере, это читалось в его глазах. Сильное возбуждение. Нет, не то возбуждение, с которым можно побороться, оставшись наедине, совсем другое. Оно сидит прямо тут, в сердце, и кровь постепенно перегоняет его по всему организму. С этим так просто не справиться. Нужно что-то делать.
Для начала - поговорить с Сэмом. И чем скорее, тем лучше.
И тут, как это частенько бывает, когда одно озарение следует за другим, не давая времени для передышки, новая мысль посетила Адама.
"Тот парень обозвал Сэма вором. Можно предположить, что он растянул эту чертову леску между деревьями, зная, что возвращаться мы будем тем же маршрутом. Но Сэм ведь уехал раньше! Леска предназначалась или для него (если этот парень действительно считал Сэма вором и испытывал к нему такую сильную неприязнь), либо для нас обоих, если бы мы возвращались вместе, как и приехали".
Но главной целью, по теории Адама, все равно оставался бы Сэм. Тогда что же произошло? Сэм уехал себе спокойно, а перед появлением Адама незнакомец соорудил эту нехитрую ловушку, так выходит? Значит он, Адам, зачем то нужен этому мерзавцу.
Если бы Сэм тоже споткнулся об эту хреновину, он бы обязательно вернулся и сообщил бы Адаму об опасности. Раз он этого не сделал, значит и ловушки не было.
Черт, бред какой то.
ГЛАВА 5. ПРОПОЛЗАЯ ПОД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ (ЛЕС). До самого вечера Сэм сидел в своей комнате, находясь в предвкушении чего-то. Чего - он и сам не знал. Это чувство напоминало предчувствие летней грозы, когда ты уже видишь наползающие с горизонта тучи, темными пальцами закрывающие все небо, отрезающие свет солнца, чуешь в воздухе этот чистый запах, который нельзя спутать ни с каким другим, слышишь шелест листьев сгибающихся под порывами ветра деревьев. То, что испытывал сейчас Сэм, походило на это самое предчувствие грозы, но не до конца. Потому что на каком-то уровне подсознания он знал, что молний и грома не будет, если он сам этого не захочет...и не сделает шаг навстречу.
Когда амулет вновь вспыхнул ярко-зеленым, слепящим светом, Сэм поначалу не поверил своим глазам. А потом вперил взгляд в этот самый мощный в мире прожектор, не обращая внимания на то, что от такой ЯРКОСТИ в мозгу уже начинала зарождаться тупая, ноющая боль.
Сэм сидел по турецки на кровати, на его коленях лежал светящийся амулет, а зеленые отблески горели в его глазах двумя крошечными колдовскими костерками. Все сомнения насчет прошлой ночи и странного сна развеялись, как дым. Сэм уже не чувствовал себя вором. А если и чувствовал, то совсем чуть-чуть. Он вдруг понял, что имей он возможность вернуться в прошлое, вновь оказавшись в этом доме, он поступил бы также. Ради такого чуда стоило пойти на преступление. Ради такого стоило жить.
Он смотрел на амулет, а горящий зеленый глаз смотрел на него, в него. Просвечивал насквозь, как рентген.
Этот свет завораживал. От него веяло теплом и спокойствием. Кажется, пока он горит, в мире не может произойти ничего плохого. Ни один человек не умрет. Ни один мужчина не ударит женщину. Ни одна женщина не ранит чувств мужчины. Ни один ребенок, находящийся в чреве матери, не задохнется от пуповины, обмотавшейся вокруг его шеи. Ни одна, самая легкая, ложь не сорвется ни с чьих губ. Все будет хорошо и все будет правильно, пока горит это свет.
Сэм сидел, пожирая глазами это чудо, а когда свет погас, он почувствовал себя обманутым. Так нельзя! Он только начал. Он ещё не насмотрелся. Ещё чуть-чуть...
Сэм изо всех сил сжимал зеленый глаз, теперь потухший, будто в надежде передать ему часть своей энергии. Но амулет был темен, как дно самого глубокого колодца, и также холоден.
Сэм отбросил его в сторону, разочарованный. Но тут же схватил вновь. Нет, нельзя так с ним обращаться! Вдруг он обидится?
В том, что эта штука живая, Сэм уже не сомневался. Он поднес глаз к губам и прошептал:
-Что мне нужно сделать? Покажи. Я все сделаю.
И амулет вспыхнул вновь. И он ПОКАЗАЛ.
Как и в прошлый раз, Сэм очнулся примерно через час. Голова болела, но терпимо. Амулет, вновь темный, лежал рядом с ним на подушке. Сэм взял его и сунул в карман.
Теперь он знал, что делать. Хотя бы частично.
На самом деле, можно было догадаться и раньше, намеков было достаточно. Тот сон и слова на песке, прямо говорящие: "В ЛЕС". Глупо было их игнорировать и считать чьей-то шуткой.
Было уже десять часов вечера, но Сэма это не волновало. Он хотел, чтобы амулет вновь загорелся, а для этого надо было кое-куда сходить.
Ну, вы уже догадались, куда.
Было тепло, даже жарко, но Сэм все равно надел легкую куртку. Самое сложное состояло в том, чтобы незаметно выбраться из дома. Он, конечно, уже взрослый молодой человек, но привычки гулять по ночам у него не было отродясь, и неожиданно обуявшее его желание выйти на прогулку в такое время показалось бы родителям странным и подозрительным.
Сэм достал из стола фонарик и вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь, обладавшую отвратительной привычкой громко скрипеть.
Затем он прошел по коридору, спустился по лестнице и заглянул в гостиную.
Там было пусто. Из кухни доносился шум воды и тихое пение матери. Так, а где отец?
Сэм вздрогнул, услышав шаги в коридоре, наверху. Вздрогнув от ужаса, он скрылся под лестницей и прислушался.
Отец, видимо, был в туалете. Сейчас он спускался по лестнице. Ветхие ступени поскрипывали под его ногами.
-Тебе пора на сцену, милая!- воскликнул он, войдя на кухню.- Ты прекрасно поешь!
Сэм дождался, когда зазвенят вилки и ложки, и лишь тогда вышел из своего укрытия. Сам он поужинал часа полтора назад, так что не стоило беспокоиться о том, что родители скоро заметят его исчезновение. Они будут думать, что он у себя в комнате, и неважно, что он там делает - читает, спит, слушает музыку, гоняет шкурку - их это не интересовало. Не потому что они были безразличны к нему, вовсе нет. Просто они прекрасно понимали, что любому человеку требуются свои личные пространство и время, и вмешиваться в них неправильно. За это Сэм не только любил их, но и очень уважал.
Решив, что до конца ужина никто из-за стола не встанет и не выглянет в коридор, Сэм прокрался на цыпочках к входной двери и открыл ее.
Она, к счастью, не скрипела. Уже через минуту Сэм, оседлав свой старый велосипед, мчал на восток, в сторону леса и реки - прочь от цивилизации и запахов выхлопных газов. Мчался, не зная, что дома у него телефон разрывается от звонков Адама, который хочет рассказать ему что-то важное. Или услышать что то ещё более важное от самого Сэма.
Сэма вдруг охватил безотчетный страх. Он вглядывался в зазоры между деревьями, в тени, что глубокими черными полосами залегли возле заборов домов. Но никого не видел - было удивительно пустынно.
Опасался Сэм встретить человека в рваном плаще и в глубокой ковбойской шляпе, надвинутой на глаза. Боялся услышать его голос (ГРЯЗНЫЙ ВОР!), который смахивает скорее на говор какого-нибудь механизма. Сэм знал: этот человек - смерть. Вернее, воплощение смерти, беда в человечьем обличье.
Но никого он не встретил, и вот уже город остался позади. Сэм уже ехал по дороге, той самой, что вела к реке. Но не доехав пары десятков метров до того места, где его друг Адам сегодня чуть не распрощался с жизнью, Сэм свернул на узкую, едва различимую в траве тропинку и покатил в сторону темной громады леса, видневшейся вдали, огибая таким образом берег и реку. Его так и подмывало подъехать к обрыву, откуда будет видет пляж на противоположном берегу и проверить, на месте ли те слова. Но он понимал, что это глупо. Даже если они каким то чудом сохранились, в темноте их не видно. Если только кто-то не подсветил их какими-нибудь новогодними гирляндами.
Сэм упорно ехал в сторону леса, что темнел впереди. Велосипед подпрыгивал на камнях и ямах, несколько раз чуть не свалился на бок. В конце концов Сэм остановился и слез с велосипеда, положив его прямо на землю. Едва ли здесь сейчас найдется человек, специализирующийся на угоне велосипедов.
"Конечно. Скорее тебе здесь встретится человек, специализирующийся на поедании сырого человеческого мяса. Эти парни торчат здесь часами в ожидании мальчишек, приезжающих поглазеть на лес".
Сэм огляделся. Да, теперь сомнений не оставалось. Он узнавал это место. Именно на этой поляне он очутился в своем сне. Жужжания больших толстых пчел, правда, слышно, не было, но он не сомневался: они где то неподалеку есть. Спят в своих ульях, отдыхают перед новым трудовым днем.
Сэм шел в сторону леса. Солнце ещё не село окончательно, но от него уже мало что осталось - лишь тонкая оранжево-красная полоска, выглядывающия из-за линии горизонта, как хитро прищуренный глаз. Небо рядом с ним окрашивалось во все оттенки алого, но этого света было мало. Сумерки уже опустились на землю, и Сэму с трудом удавалось разглядеть отдельные деревья - все превращалось в сплошную темную стену.
Сэм глубоко вздохнул и двинулся к этой стене. Сердце гулко билось в груди, дыхание со свистом вырывалось изо рта, в горле пересохло. Он уже начинал жалеть о принятом в состоянии паники и смятения решении.
Правой рукой он нащупал амулет в кармане джинсов и слегка успокоился. Нет, все хорошо. Все так, как должно быть.
У входа в лес тропа не обрывалась, но становилась ещё уже и почти терялась в траве. Сэм остановился, бросил последний взгляд на запад и обнаружил, что солнце окончательно скрылась. Тьма медленно, но верно окутывала этот уголок Земли.
Глубоко вздохнув, словно перед погружением в воду, Сэм вошел в лес.
Сделав пару шагов, он остановился и обернулся, уверенный, что громадные деревья сомкнулись за его спиной, как врата Ада. Но он все ещё видел светлый проход, видел поляну и часть речного берега. И слышал неспешный плеск волн.
Насколько Сэм знал, в этом лесу никогда не видели никого крупнее лисы, но ему все равно было не по себе. Он шел, все дальше углубляясь в темные дебри, а в затылок ему дышал сам ужас. Под ногами хрустели сухие ветки (а может, кости?), тропа превращалась в узкую полоску земли, а деревья скрипели, и скрип этот напоминал стоны. Деревья словно шептали: "Помоги нам. Разве ты не видишь, как нам плохо? Не видишь, что мы умираем?".
Сэм уже едва мог разглядеть собственные руки, которые толстыми белесыми змеями бледнели впереди, раздвигая ветви, нависающие над тропой и готовые ударить по лицу. В очередной раз обернувшись, он не увидел ничего, кроме темноты, такой же плотной, как и та, что ждала впереди. Поляна, предшествовавшая лесу, уже казалась нереальной, казалась галлюцинацией, глупой шуткой разыгравшегося воображения. Из этого леса нет выхода, и входа тоже нет. Он будет вечно бродить здесь, до самой старости.
Сэм включил фонарик, но большой пользы от него не было. Это был слабый фонарик, с ним можно сунуться разве что в подвал дома, чтобы что-то там найти, а тащиться с ним в лес просто глупо. Его хватало только на то, чтобы вырвать из темноты пол метра тропы, по которой шел Сэм, все остальное терялось во мраке. Батарейки в нем, к тому же, садились, Сэм забыл их сменить. И без того слабый свет время от времени мигал, будто посылая какие-то сигналы, после каждой такой вспышки казалось, что он сейчас окончательно потухнет.
Сэм наконец то вышел на открытый участок земли, свободный от деревьев. Оглядевшись, он узнал это место. Его Сэм видел во сне. Правда, во сне путь к нему занял меньше минуты, в реальности же Сэм шел, кажется, не меньше получаса.
Да, Сэм узнал это место, но кое чего здесь не хватало. Не было тут никакого дома. Ни призрачного, ни осязаемого. Просто покрытая густой и высокой травой земля и пара кустов с какими-то ягодами, непременно ядовитыми. Сэм достал из кармана амулет в виде глаза, уверенный, что тот сейчас вновь вспыхнет зеленым огнем и укажет путь, скажет, что нужно делать.
Но амулет был темен, как и лес вокруг. Даже ещё темнее - Сэм помнил, каким он был ярким, когда светился, и в обычном своем состоянии амулет казался темнее угля, темнее самой черной человеческой мысли.
-Ну и что я здесь делаю?- спросил Сэм у амулета и у себя самого. Собственный голос показался ему чужим и незнакомым, словно он слышал его впервые. Биение сердца постепенно становилось медленнее и слабее, больше не напоминало набат, дыхание выравнивалось. То предчувствие чего-то неизбежного, но прекрасного, которое заставляло Сэма идти все дальше и дальше в лес, исчезло. Сэм понял, что остался один. Наедине с темным лесом и собственными мыслями.
Ну и что он здесь забыл, черт побери? Пришел в лес, повинуясь какому-то идиотскому желанию, или скорее глупой прихоти, само появление которой он списывал на какие-то сверхъестественные события. Короче говоря, как сказал бы отец, сам сочинил сказочку, сам в нее поверил, сам сыграл главного и единственного персонажа, а в конце обнаружил, что финал у сказки никудышный, да и игра этого единственного актера оставляет желать лучшего.
А декорации хороши, от них просто в дрожь бросает. Сэм огляделся, нервно поеживаясь. Он уже жалел, что не взял с собой никакого оружия. Хотя бы ножа. Казалось, что из темноты, сгущавшейся меж деревьев, за ним наблюдают сотни горящих глаз, сотни челюстей лязгают острыми зубами в предвкушении пира, сотни когтистых лап беззвучно скребут землю, готовясь напасть.
Сэм помотал головой. Нельзя позволять страху взять над собой верх. Страх толкает людей на необдуманные, опасные поступки. Один такой поступок Сэм уже совершил, и не хотел повторять.
Он ещё раз посмотрел на темный амулет, убедился, что гореть он не собирается, и положил его в карман. Глупая побрякушка! При ближайшей возможности надо отнести ее обратно, вернуть в ту шкатулку и забыть обо всем этом.
Да, именно так и нужно поступить. Просто выбросить эту штуку нельзя, Сэм не хотел, чтобы ее ещё кто-то нашел, так что надежней всего вернуть ее на место. Если ее кто-то потом и найдет, и если из-за нее что-то случится, Сэм уже не будет чувствовать на себе вину за это.
Страх вновь охватил Сэма. Он почувствовал, буквально кожей ощутил, что за ним наблюдают. Из тьмы за ним кто-то следил.
-Эй!- неуверенно крикнул Сэм. Голос дрожал.- Здесь есть кто-нибудь?
С верхней ветви одного из деревьев с громкими воплями поднялась ворона. Сэм вздрогнул.
Пятясь, он двинулся туда, откуда пришел. Спиной почувствовал, как жесткие ветки ткнули его, услышал, как зашелестели листья, а под ногами вновь захрустели сухие ветки.
И тут произошло сразу две вещи: кто-то схватил его за шиворот, а ногу пониже бедра обожгло огнем.
Некто, от кого пахло грязью, плесенью, сыростью и, странно, бензином, прижал Сэма к себе и развернул. Но Сэм в первый же миг понял, кто это.
Старый рваный плащ, надвинутая на глаза ковбойская шляпа. Розовые пуговицы, ни к селу, ни к городу пришитые к этому плащу, были прекрасно видны даже в темноте. Фонарик выпал из рук Сэма и выключился, должно быть, ударившись о камень.
Сэм смотрел в глаза незнакомца, и страх сковывал его железным кольцом. Потому что эти глаза были белыми. Абсолютно белыми - ни зрачков, ни радужки, только белки, и то словно подернутые серой дымкой, но при этом странным образом светящиеся. Большая часть лица незнакомца скрывалась в тени, но вот глаза Сэм видел отчетливо. И считал, что ничего не потерял бы, если бы и они оказались скрыты темнотой.
Сэм попытался вырваться, но безуспешно. Хватка незнакомца (и, безусловно, безумца) была железной. Сэм не мог пошевелиться.
-Отпусти меня! Отпусти, урод! Кусок дерьма!
-КАК ЖЕ ВСЕ ПРОСТО.- все тем же жутким, леденящим душу механическими голосом сказал мистер Белые Глаза.- ПОКАЗАТЬ КАРТИНКУ, ЗАСТАВИТЬ ПОВЕРИТЬ В РЕАЛЬНОСТЬ ПРОИСХОДЯЩЕГО - И ТЫ УЖЕ САМ ИДЕШЬ В ПАСТЬ К КОТУ. МОЛОДЕЦ. ХОРОШИЙ МАЛЬЧИК.
Сэм смотрел на него во все глаза, пытаясь понять, понять хоть что-то, но ничего не понимал.
-О чем вы? Немедленно отпустите меня! Сейчас же!
Незнакомец огляделся по сторонам, будто потерял к мальчишке всякий интерес.
-ВООБЩЕ ТО, ТО, ЧТО ТЫ УВИДЕЛ, ОТЧАСТИ ПРАВДА. НО НЕ ЗДЕСЬ И НЕ СЕЙЧАС. ТЕБЕ ЛЕГЧЕ ДОБРАТЬСЯ ДО ЛУНЫ, МАЛЬЧИК, ЧЕМ ДО ДОМА С ЧАСАМИ.
И он расхохотался, но смех был точно таким же - механическим, холодным, лишенным какой-либо эмоциональной окраски. Нечеловеческий смех. От него по коже Сэма побежали мурашки.
-Если вы переживаете из-за этой штуки, забирайте его!- почти по девичьи взвизгнул Сэм и сам чуть не сморщился от звука своего голоса.- Он у меня с собой, в кармане!
Сэм бросил короткий взгляд вниз, на собственные ноги, и понял, из-за чего его будто обожгло огнем. Зеленый глаз вновь светился, он просвечивал материю джинсов, как бумагу.
-МНЕ НЕ НУЖЕН ГЛАЗ, ПАРЕНЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ СВОИ, КАК ТЫ УЖЕ УСПЕЛ ЗАМЕТИТЬ. И ДОБРЯКУ ГЛАЗ ТОЖЕ НЕ НУЖЕН. А ВОТ ТЫ НУЖЕН, СЭМ, ЕЩЁ КАК.
Сэм почувствовал, что мочевой пузырь вот-вот не выдержит и просто лопнет. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно.
-Прошу вас, оставьте меня! Отпустите!
И он отпустил. Вернее, оттолкнул Сэма от себя с такой силой, что тот упал, хорошенько приложившись затылком о торчащий из земли толстый корень. Перед глазами расцвел целый букет фейерверков.
-ТВОИ ДРУЗЬЯ ТОЖЕ ЗАМЕШАНЫ В ЭТОМ. ОНИ НАМ НУЖНЫ. ПРИВЕДИ ИХ СЮДА, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЖИТЬ. И ПОМНИ: ТЫ САМ ВСЕ ЭТО НАЧАЛ. ПРИВЕДИ ИХ ЗАВТРА СЮДА, ИНАЧЕ Я САМ ЭТО СДЕЛАЮ. А Я МОГУ БЫТЬ ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫМ. И ИЗЛИШНЕ НАСТОЙЧИВЫМ.
И, блеснув белыми глазами, незнакомец скрылся во тьме. Сэм ещё с минуту лежал, глядя на то место, где он исчез, не смея поверить одной простой вещи: он жив. Он жив, черт побери!
Но последние слова незнакомца все ещё эхом звучали в его ушах. Нет, конечно, Сэм не собирался приводить Адама и Джона в этот проклятый лес, но вот рассказать о случившемся он просто обязан.
Ибо если этот безумец не лжет, не блефует (а это вряд ли), то над всеми ними нависла смертельная опасность.
Повинуясь нахлынувшему желанию, Сэм вырвал горящий зеленым огнем амулет в виде глаза и бросил его на землю.
-Это все из-за тебя. Ублюдок, все из-за тебя!
Амулет продолжал невозмутимо гореть зеленым огнем, как бы говоря: "Я тут ни при чем. Ты сам взял меня в качестве сувенира. Я твой сувенир, Сэм. Не более".
Сэм побежал обратно, продираясь через хлещущие по лицу ветви, спотыкаясь о камни и торчащие корни. Он хотел как можно скорее добраться до дома, залезть под одеяло и никогда не вспоминать ни об этом лесе, ни о чертовом амулете в виде глаза, ни о проклятом доме с привидениями. И лишь выбежав на поляну понял, что во время этого безумного бега он кричал. Все время кричал.
ГЛАВА 6. СТРАННЫЕ РАЗГОВОРЫ. Казалось, целую вечность Сэм провел в этом дьявольском лесу - на самом деле вся дорога туда и обратно заняла всего полтора часа. Когда он пришел, родители уже спали. Прокравшись по погруженному во мрак дому и вновь ощущая себя каким-то преступником, Сэм вошел в свою комнату, старательно обошел скрипучие половицы и лег на кровать. Не рухнул без сил, хоть и хотелось так сделать, а спокойно лег. И тут же погрузился в тревожный сон. К счастью, без сновидений.
Утро нового дня выдалось пасмурным. Разбудил Сэма телефонный звонок. Ещё не до конца разлепив глаза, Сэм протянул руку к телефону, промахнулся, опрокинул стакан с водой. Наконец взял трубку.
-Алло?
-Сэм, это Адам. Надо срочно поговорить. То, что творится с тобой, уже касается всех нас. Хотя, наверное, касалось с самого начала.
Сэм тяжело вздохнул, как человек, готовящийся к долгому, тяжелому разговору, но улыбнулся. На самом деле он был рад, что Адам позвонил первым.
-Хорошо. Где встретимся?
-У Джона.- по голосу Адама чувствовалось, что он слегка удивлен таким быстрым согласием Сэма. Он то думал, что друг будет упираться, уверяя его, что все нормально.- У него сегодня родители уехали на ярмарку в соседний город. Ну вот скажи, какую ярмарку можно проводить в начале лета?
Сэм не знал, и ему было все равно.
-Значит, у Джона. Давай через час. И прошу - будь осторожен.
-В смысле?
Сэм до боли прижал трубку к уху.
-Не знаю. Просто будь осторожен.
На душе скребли кошки. Ему смутно представлялось, о чем именно они будут говорить. Но больше его волновало другое.
Мистер Белые Глаза, скорее всего, не из тех, кто разбрасывается обещаниями и пустыми угрозами. Он обещал силой притащить их в лес, и Сэм знал: он может это сделать. И чтобы никого из них не застали врасплох, нужно сообщить друзьям о нависшей опасности. Держать совет. И решить, что делать дальше.
Через час, как и договаривались, Сэм подошел к дому Джона, выкрашенному в кремовый цвет, и позвонил в дверь.
-Пароль?- донеслось из-за двери.
Сэм закатил глаза.
-Я тебе сейчас уши на задницу натяну, шут гороховый.
Хихиканье.
-Пароль принят.- Джон открыл дверь и пропустил Сэма. Он был одет в белую рубашку с короткими рукавами и синие брюки. Густые черные волосы стояли торчком, будто он чего-то испугался.
-Адам уже пришел? - спросил Сэм.
-Пока нет. Запаздывает парниша.
Сердце Сэма пронзила острая игла тревоги. Что, если на него напали по пути сюда? И его сейчас везут куда-то, связанного и беспомощного, с кляпом во рту. Или ещё хуже - он лежит где-то мертвый, с перерезанным горлом, а его всегда такие живые и блестящие карие глаза смотрят в пустоту.
Но не прошло и десяти минут, как в дверь вновь позвонили. На пороге стоял Адам, и вид у него был недовольный.
-По пути сюда встретил Моргана Райза и его дружков. Еле удрал, пришлось ехать через перекресток на седьмой улице.
Морган Райз, отъявленный хулиган и сорвиголова, был исключен из школы три года назад, но не шибко расстроился: быстренько сколотил себе банду из таких же умников, которая на протяжении всего этого времени терроризировала ребят вроде Адама, Сэма и Джона. Встреча с ними на улице обычно не предвещала ничего хорошего.
"Но если бы мне предложили сделать выбор между Морганом и мистером Белые глаза,- подумал Сэм.- я бы выбрал Моргана. Потому что он предсказуем и довольно таки глуп. От него не приходится ожидать никаких сюрпризов. А этот парень...".
-Короче, тебе чуть не надрали зад.- заключил Джон.- Ладно, пошли в гостиную. Предков нет, так что весь дом в нашем распоряжении. У отца отличная подборка кассет интересного содержания, можем посмотреть.
Адам покачал головой.
-У нас есть дела поважнее.- он многозначительно посмотрел на Сэма. Тот неохотно кивнул.
-Ладно.- Джон развел руками, как бы говоря: было бы предложено!- И что же такое интересное мы будем обсуждать? Сэм наелся грибов в лесу и словил глюк?
Сэм вздрогнул, удивившись, насколько Джон оказался близок к истине. По крайней мере насчет леса.
-Я действительно был в лесу. Правда ничего там не ел.- и подумал: "Там меня самого, кажется, чуть не съели".
Джон и Адам изумленно воззрились на него.
Сэм вздохнул. Да, таких взглядов сегодня наверняка будет ещё немало.
-Пойдемте, сядем.
В гостиной они уселись на кресла, Джон принес апельсиновый сок и пакет чипсов. Был бы поп-корн - взял бы и его. Потому что то, что он сегодня услышит, по интересности наверное может посоперничать с фильмом.
Сэм пару минут смотрел в пол, о чем-то думая. Адам и Джон не торопили его, прекрасно понимая, что ему нужно собраться с мыслями.
-Мне кажется, что я схожу с ума.- сказал Сэм. И с этих странных и пугающих слов он начал свой рассказ.
Когда он закончил, на улице уже вовсю лил дождь. Темные тучи, нависшие над городом с раннего утра, наконец пролились. Тихо-мирно, без грома, но глядя на текущие по окнам капли Сэм ощущал себя слегка не в своей тарелке. Объяснить причину этого странного ощущения он так и не смог.
Адам и Джон некоторое время сидели молча. Первым, как и ожидал Сэм, тишину нарушил Джон.
-Ты безумец.
Сэм ожидал подобной реакции, но все равно эти слова ударили его сильнее любой пощечины, задев самые тонкие струны души.
Сэм разом поник.
-Я так и думал, что вы мне не поверите. Что ж...
-Да нет же,- нетерпеливо оборвал его Джон.- Я насчет твоего похода в лес. Это же чистое безумие! Я и днем туда ни за что не сунулся бы, а уж ночью... Предпочел бы переночевать в этом чертовом доме с привидениями.
"Конечно, предпочел бы.- подумал Сэм, испытавший сильное облегчение.- Там же нет никаких привидений на самом деле. А вот лес... Кажется, он просто кишит ими".
-Эта штука... Этот глаз... Он заставил меня сделать это. Пойти в лес. Ему это зачем то надо было. Но сейчас я начинаю кое что понимать.
-Жаль, ты не показал эту штуку нам.- заметил Адам.- Что ты понял?
-Амулет - это своего рода ловушка. Этот мужик с белыми глазами мне это объяснил. Сказал, что сна и пары зеленых вспышек хватило, чтобы заманить меня в лес. То есть я видел ложный сон. Тот, с прозрачным домом посреди леса. А амулет обладает какой-то странной способностью.- Сэм попытался вспомнить свои ощущения, свои чувства в те мгновения, когда зеленый глаз в его руках светился.- Он словно гипнотизирует. Тебе хочется смотреть снова и снова. А когда он погас, мне захотелось, чтобы он опять засветился. Понимаете? Это что-то вроде наркотика.
-И ты был готов на все, чтобы вновь увидеть этот свет.- понимающе кивнул Адам.- Даже отправиться в лес.
Джон задумчиво почесал подбородок, где успела вырасти едва заметная, юношеская щетина.
-Одного я не понимаю. Вы встретили этого парня в плаще на пути к реке. Почему он не напал на вас?
Сэм пожал плечами. Об этом он не задумывался.
-Может решил, что с двумя ему не справиться.
-Но ведь и тебя одного он отпустил. Не тронул.- напомнил Джон.
-Да. Я же сказал: он потребовал, чтобы я привел вас в лес. Пригрозил, что иначе сам займется этим.
Джон усмехнулся, но смешок вышел не очень искренний.
-Пусть сунется сюда. Я ему голову откручу.
-Не открутишь.- уверенно возразил Сэм.- Потому что он сильнее тебя. И сильнее нас всех. По моему, он вообще не человек. То, как он говорит... И эти белые глаза. Нет, он точно не человек.
-Сэм, ты рассказал свою историю.- сказал Адам.- Позволь и я кое что расскажу. Не так много, но все же.
И поведал им о своей вчерашней поездке домой, которая чуть не закончилась сломанной шеей.
-Я собирался тебе все это рассказать ещё вчера, позвонил, но ты не брал трубку. Должно быть, как раз отправился в свой лес.
-Думаешь, леску растянул этот белоглазый упырь?- спросил Джон Сэма.
Тот вновь пожал плечами. Слишком много вопросов, слишком мало ответов. Вернее, их почти нет.
-Может быть. Но я не понимаю, для чего. Бессмыслица какая то.
-Бессмыслицы в этой истории много.- заметил Джон.- Если бы я не знал себя с детства, Сэм, то решил бы, что ты просто шутишь. Выдумал какой-то изощренный розыгрыш и издеваешься надо мной.
-Такие шутки не в моем духе.
-Знаю. Потому мне и страшно.
Сэм присмотрелся к своему другу и обнаружил удивительное: Джон побледнел. Похоже, эта история не только удивила его, но и довольно сильно испугала.
На несколько секунд вновь повисла тишина. В этот раз ее разорвал Адам.
-Ну и что будем делать? Обратимся в полицию?
Сэм задумался.
-Поверят ли нам копы? Это большой вопрос.
-Конечно, поверят. Ты же не будешь рассказывать им все то, что поведал нам. Опишешь этого парня в плаще...вернее, опишем. Я ведь тоже видел его. Скажешь, что он угрожает тебе. Ничего невероятного в твоей истории не будет.
-Может быть.- вмешался Джон.- Но если этот плащеносный настроен серьезно, то мы окажемся в дерьме ещё до того, как полицейские соизволят поднять задницы со своих мест. Так что нам нужно либо пойти к копам прямо сейчас, либо самим разобраться с этим гадом.
-Мы не сможем с ним разобраться. Он безумец, и очень опасный. Поверь, я знаю, о чем говорю. И мне кажется, что у него есть сообщник.
-С чего ты решил?
-Он упоминал какого то Добряка. Это кличка, я так понимаю. И именно этот Добряк главный. Мистер Белые Глаза лишь выполняет его поручения.
Адам задумался. На лбу проступила прямая морщина.
-Надо узнать, что этим засранцам от нас нужно.
-Извини, Адам, но я этого и знать не хочу.- заявил Джон. Его голос слегка дрожал. Сэм не ожидал подобного от него. Джон всегда пытался всем казаться бесстрашным, подтрунивал над другими и все время смеялся. Дрожащий голос и неестественная бледность никогда не были его атрибутами.- Я хочу, чтобы этого сумасшедшего схватили и засунули в камеру. Это все, чего я хочу.
Сэм криво улыбнулся.
-Взяв этот амулет, я словно нажал на какую то невидимую кнопку, включил некий механизм. Что-то мне подсказывает, что остановить этот механизм будет непросто. И мне очень жаль, что втянул вас в это.
Адам протянул руку, коснулся его плеча и серьезно сказал:
-Ты ни в чем не виноват. Никогда не узнаешь, что находится в коробке, пока не откроешь ее.
Сэм печально улыбнулся.
-Ее можно потрясти немного и попытаться угадать.
-И разбить содержимое. Ты не виноват. Раз уж так получилось, мы вместе будем из всего этого выбираться.
Сэм лишь кивнул, глядя в пол. Он все равно ощущал вину, она грызла его изнутри.
-Значит так.- сказал Джон тоном человека, который наконец принял какое-то важное и, на его взгляд, единственно правильное решение.- Мы идем к копам завтра же. Дождемся приезда моих родителей и пойдем все вместе в участок.
Пока он говорил, Адам мотал головой.
-Ну что не так?!- раздраженно воскликнул Джон.
-Ты слышал слова Сэма. Этот засранец хочет добраться до нас сегодня. Ночью, скорее всего. Мы можем обратиться к копам и сегодня, но что-то мне подсказывает, что найдут они этого господина в плаще лет через сто. А завтра обращаться в полицию будет уже скорее всего поздно. Если этот парень сдержит обещание, он возьмется за нас уже сегодня.
Джон пожал плечами. Его лицу постепенно возвращался естественный цвет, и Сэму от этого стало легче. Не привык он видеть своего друга в таком виде.
-Ладно. А никто из вас не задумывался о том, что это просто какой-то бомж, которому делать нечего, кроме как слоняться по лесам и дорогам и пугать доверчивых мальчишек вроде нас? Может у него такое извращенное хобби? Лежит сейчас где-нибудь под кустом и наяривает себе, представляя, как мы дрожим от страха.
Сэм покачал головой.
-Это не человек даже. Его глаза...
-Да плевать на глаза! Может он просто надел контактные линзы, вы об этом не думали? Странные линзы, выкрашенные в белый цвет. Я видал фотографии людей в таких линзах. Красные, синие, зеленые. Выглядит эффектно, а главное, напугать может до чертиков.
Но и на эту теорию нашлось возражение.
-Это не может быть линза.- сказал Адам.- Сэм говорил, что глаза у этого парня полностью белые, нет даже зрачков. А зрачки должны быть - независимо от цвета линзы. Она может быть хоть розовая в голубой горошек, зрачок должен быть. Через полностью закрашенную линзу нельзя будет смотреть.
Джон всплеснул руками.
-Это же было в лесу, в темноте! Что там Сэм мог вообще разглядеть?
-Больше, чем достаточно.- немного резче, чем хотелось, сказал Сэм.- Его глаза были не просто белые, они словно светились изнутри. И опять же, его голос... Он говорил как машина. Как чертов робот.
Джон усмехнулся.
-Значит, мы имеем дело с Терминатором. Тогда остается только молиться, потому что в этом случае мы трупы. Есть у нас в городе какой-нибудь пресс, способный раздавить огромную железную кучу?
Адам не обратил на его слова внимания.
-Нам нужно держаться настороже. Вполне возможно, что Джон прав - может это и правда какой-то свихнувшийся бездомный. Или человек, который хочет, чтобы его приняли за бездомного, и потому нацепивший соответствующий прикид. А возможно, все гораздо серьезней. Нам нужно держаться настороже. Идеально было бы не терять друг друга из виду до завтрашнего дня. То есть переночевать здесь. Но боюсь, что у всех нас найдутся дома дела. Поэтому будем просто созваниваться друг с другом каждые два часа, чтобы...
-Час.- прервал его Сэм. Он смотрел куда-то прямо перед собой.- Каждый час.
-Хорошо, каждый час. Чтобы убедиться, что все в порядке. Если кто-то не взял трубку - бьем тревогу. Звоним в полицию незамедлительно и даем им указания ехать в лес.
-Они могут подумать, что мы просто шутим.- пробурчал Джон.
-Едва ли. В таком тихом городе, как наш, где в магазинах воруют, наверное, раз в год, а потом выясняется, что все наворованное сам продавец и потерял, копы будут рады ухватиться за любое занятие, которое сможет доказать им самим, какие они крутые.
-Ладно. Значит, договорились.- заключил Джон.- Созваниваемся раз в час.
Сэм и Адам двинулись к выходу. Джон смотрел им вслед, почесывая щеку. Наконец он сказал:
-Сэм. Это все правда? Все, что ты рассказал?
Сэм обернулся к нему, и по глазам друга Джон понял, что да. Это все правда.
-Да. До последнего слова.
На пороге Адам остановился и посмотрел на Сэма.
-Придя домой, созваниваемся. Чтобы убедиться, что ни с тобой, ни со мной ничего не случилось по дороге.
-Да.
Они сели на велосипеды и разъехались в разные стороны. Одну мысль они пока так и оставили невысказанной: у Сэма и Адама дома есть родители, дом не пустой. Родители же Джона уехали и вернутся лишь ближе к утру. Всю ночь он будет один.
ГЛАВА 7. ЗВОНКИ.
Оказавшись дома, Сэм выждал полчаса и позвонил Адаму. Его другу предстоял более длинный путь от Джона, пришлось это учесть.
Когда Адам снял трубку на третьем гудке, голос у него был усталый. Он тяжело дышал.
-Привет, Сэм. Я бежал. Был в гараже и услышал звонок, пришлось нестись сломя голову. Чтобы ты не подумал, что ко мне в дом ворвался ужасный маньяк и похитил меня.
Адам нервно рассмеялся. Чувствовалось, что на самом деле ему не до смеха.
-Заметил что-нибудь подозрительное, пока ехал?- спросил Сэм. Он стоял у окна, прижав телефонную трубку к уху, и смотрел на пустую подъездную дорожку. Разумеется, пустую. Какой ей ещё следовало быть? Родители на работе, но они, в отличие от Джоновых, вечером вернутся.
Адам помолчал. Сэм слышал его тяжелое дыхание.
-Я не знаю.- наконец выдавил он неуверенно.
-Говори, как есть.- жестко сказал Сэм.- Не время ходить вокруг да около.
-Ладно. Мне показалось, что за мной следят.- с неохотой проговорил Адам.
Сердце в груди Сэма забилось учащенно.
-Это он? Белоглазый?
-Нет. Не знаю. Я же не видел его даже. Это просто чувство. Словно какая то мошка в глаз попала. Ты ощущаешь что-то боковым зрением, но когда пытаешься на этом сконцентрироваться, оно тут же пропадает из виду.
Сэм кивнул, хоть Адам и не мог его видеть. Он знал, о чем говорит его друг. Он сам порой испытывал подобное. Ты постоянно видишь собственный нос, болтающийся у тебя перед глазами, но по настоящему замечаешь его лишь тогда, когда хочешь заметить. Здесь же наоборот. Пока не обращаешь внимания, ты видишь все краешком глаза. Стоит повернуть голову, попытаться сосредоточиться - и все расплывается, как в тумане.
-Днем он скорее всего действовать не будет.- предположил Адам.- Дождется темноты.
-Скорее всего. Но все равно - созваниваемся раз в час. Позвони Джону и скажи, что все нормально. В следующий раз звоню я.
-Хорошо.
Сэм положил трубку и засек время. 12:45. Без пятнадцати два он позвонит вновь. Или ему позвонят.
Не нравилось ему все это. У Сэма складывалось впечатление, что он втянул себя и друзей в игру, которая им не по зубам. В игру, которая сложна тем, что в ней нет правил.
Часы шли, день клонился к вечеру. Звонки следовали один за другим, как и договаривались - раз в час. Во время звонка Джону Сэм выразил ту мысль, которую не решился сказать раньше.
-Ты будешь один всю ночь. Ты больше всех подвержен атаке этого ублюдка. Поэтому прошу тебя: либо расставь по всему дому ловушки-растяжки, которые будут бить в колокол при любом постороннем движении, либо просто не спи. Выпей кофе или какой-нибудь энергетический напиток, но пожалуйста - не спи. Знаю, кофе тебе не очень помогает, но все же.
По голосу Джона чувствовалось, что он лучше залезет в бассейн с пираньями, чем заснет этой ночью.
-Сэм, я этого парня не видел, но вы с Адамом так ярко его описывали, что я теперь при всем желании не засну.
-Вот и прекрасно. До связи.
Сэм положил трубку и посмотрел на часы. Пол одиннадцатого. За окном уже сгущаются сумерки. Близится самое опасное время.
Адам в это время сидел в гостиной с книгой в руках. Он пытался читать, но строчки расплывались перед глазами, а смысл прочитанного растворялся где-то на задворках подсознания, не достигая мозга. Он не мог сосредоточиться.
Время от времени Адам вставал и принимался бродить туда-сюда, постоянно поглядывая в окна. Родители ужинали на кухне. Сам он есть не хотел, аппетита не было совсем.
"Фигня все это.- пытался себя успокоить Адам.- Ничего с нами не случится. Ну встретился нам на дороге какой то бомж - что с того? Да, странный и даже жуткий на вид, но обычный человек. То, что видел Сэм в лесу, могло быть вообще отчасти иллюзией. Чего не увидишь со страху".
Но этот голос, голос разума и всего того, что у Адама ассоциировалось с "нормальным порядком вещей", был слишком слаб, и уверенности ему не хватало.
"Нормальный порядок вещей" - одна из любимых присказок отца Адама.
-Нормальный порядок вещей состоит в том, что ты должен сначала закончить школу и институт, и лишь потом рассчитывать на покупку автомобиля, сынок..- сказал он как то, когда Адам заикнулся о машине. Именно заикнулся - не пытался прожужжать своим родителям все уши, не умолял их и не пытался привести каких то серьезных доводов. Просто сказал, что хотел бы в обозримом будущем приобрести себе нечто, имеющее четыре колеса, двигатель, выхлопную трубу ("машинный пердак" - опять таки, выражение отца) и жрущее бензин. Речи о скорой покупки даже не было. Но по всей видимости, даже разговор на эту тему сейчас по мнению отца нарушал нормальный порядок вещей.
-Нормальный порядок вещей состоит в том, что пора звонить Сэму.- пробормотал Адам себе под нос, но его рука на пару секунд зависла над телефонной трубкой. И не зря - аппарат зазвонил. Адам схватил трубку.
-Все чисто?- это голос Джона. Какой то тусклый, бесцветный. Очень непривычный.
-Да все нормально. Сэм...
-Он мне только что звонил. Знаешь, мне начинает казаться, что мы зря вообще волнуемся. Возомнили себя героями какого-то детектива или дешевого фильма ужасов.
-Может быть.- не стал спорить Адам.- Но всегда лучше перестраховаться, правда?
-Да... Да, наверное. Подожди, я слышу какой то шум.
Адам сжал трубку так, что пальцы побелели, а ухо будто вдавилось в череп.
-Джон? Что такое? Что про...
На другом конце провода раздался смех. Уже гораздо более привычный смех Джона. Гораздо лучше, чем этот жуткий голос отчаившегося старика.
-Да я шучу, шучу. Не волнуйся.
-Не шути так. Слышал сказ о мальчике, который кричал "Волк!"? С таким лучше не шутить.
-Знаю. Ладно, до связи.
Адам положил трубку. К Джону возвращается прежняя веселость. Это, конечно, радовало. Но Адаму все равно было не по себе. Ощущение надвигающейся беды не отступало. Наоборот, становилось все явственнее с каждой минутой.
ГЛАВА 8. ДЖЕНТЛЬМЕН В ПЛАЩЕ. И это неудивительно, ведь беда уже и правда была близка. Она стояла на пороге. В буквальном смысле.
Джон выпил три чашки кофе. Он не очень любил этот напиток, но понимал, что иначе по любому заснет. Он не знал, что такое бессонница. Даже в детстве, насмотревшись ужастиков, он засыпал как убитый. Поэтому опасался, что и сейчас, в состоянии, близком к ужасу, отправится во власти к Матфею, едва коснувшись головой подушки.
И ещё не факт, что кофе поможет. Джона уже клонило в сон.
"Я прямо как тот парень из "Кошмара на улице Вязов" - подумал Джон, и эта ассоциация не вызвала улыбки. Он очень живо представил, как в кровати его появляется дыра и оттуда появляется рука. Только не в перчатке с лезвиями, обычная человеческая рука - вот только принадлежит она чудовищу, до которого даже "лапочке" Фредди Крюгеру далековато. И эта рука утаскивает его туда, откуда домой возврата нет (как у Вулфа), и в этом жутком, черном Нигде нет ничего, кроме холода и тьмы.
По коже Джона пробежала дрожь, волоски на затылке зашевелились. Он поднялся к себе в комнату и сел на стоящий у окна стул. Он уже решил, что это место будет его наблюдательным постом. Отсюда были прекрасно видны подъездная дорожка и крыльцо. Если кто-то надумает забраться в дом, Джон его непременно увидит.
"Он может обойти и забраться через окно с другой стороны.- напомнил ему тот язвительный и излишне умный голосок, знакомый, наверное, каждому человеку, который уже успел столкнуться в своей жизни с серьезными проблемами. - Этот парень может зайти в дом с другой стороны и ты не узнаешь о его присутствии до тех пор, пока он не вломится в твою комнату".
Об этом не хотелось думать. От этих мыслей кружилась голова. От них тошнило. Но, как и любая неприятная мысль, она накрепко засела в его голове, пустила корни страха и неуверенности, и вскоре собиралась распуститься в виде бутона кромешного ужаса.
Джон посмотрел на часы. Близилось время очередного звонка. Он надеялся, что при разговоре с Сэмом или Адамом голос его не будет дрожать. Конечно, они его лучшие друзья, они его не осудят, но все равно: Джон струхнул. Сильно струхнул. Такого с ним раньше не случалось, и он никак не мог понять причины своего нынешнего состояния. Рассказ Сэма, похожий скорее на сценарий какого-то фантастического триллера, не испугал Джона сам по себе. Но вот этот парень с белыми глазами... Когда Сэм описывал его, по коже Джона бегали мурашки, а сердце билось учащенно. Даже дыхание перехватило. Стал бы он так реагировать, если бы Сэм рассказал о толпе маньяков с бензопилами и топорами, что гнались за ним через весь лес? Едва ли. Все объяснялось очень просто. Джон узнал описанного Сэмом и Адамом человека.
Нет, конечно, он раньше ни разу не видел его в живую и понятия не имел, кто он такой. Все дело в снах. В чертовых снах!
Джон сидел, прислонившись к холодному подоконнику, пустыми глазами глядя на не менее пустую подъездную дорожку. Он погружался в собственную память, как в воды ледяного и смертельно опасного водоема. Когда ему впервые приснился Белоглазый (Джон дал ему такое прозвище) В семь лет? В девять? Кажется, в девять. Это был один из тех редких и необыкновенных снов, что неотличимы от реальности. Ты идешь куда-то, видишь кого-то - и не сомневаешься в том, что все происходящее - правда. Этот сон (и многие за ним последовавшие) как раз был таким. Джон, маленький мальчик в рубашке с изображением Микки Мауса и зеленой кепке шел по коридору какого-то высоко здания. Кажется, это был небоскреб. Джон видел их только на картинках и по телевизору, поэтому не мог быть уверен. Да это, наверное, и не важно. Джон шел по коридору, имеющему цвет стали. Мимо стальных дверей, по стальному полу, под светом ламп, то же отдающих какой-то сталью. Это он запомнил очень хорошо - все стальное. Он останавливается около одной из дверей, на которой нет никаких надписей (равно, как и на остальных), но эта чем то отличается от других. Чем? Наличием дверной ручки. У остальных ее почему то не было.
Джон хватается за эту ручку, ощущает идущий от нее холод (ее что, в прорубь окунали? Похоже на то) и поворачивает. Раздается еле слышный щелчок и дверь медленно открывается.
В комнате, в которую входит Джон, нет ничего кроме сейфа с кодовым замком. Небольшой такой сейф, метр в высоту, и такой же стальной и блестящий, как все вокруг. Джон идет к нему, протягивает руку... И вот тут кто-то резко хватает его за шиворот и с легкостью поднимает в воздух, разворачивает к себе.
Джон видит грязный дырявый плащ со странными пуговицами, ковбойскую шляпу, стоптанные полусапоги-полуботинки, и глаза. Черты лица смазаны, их контуры размыты, но вот глаза видны четко. Белые, абсолютно белые и светящиеся каким-то жутким, безжизненным светом. Чем-то это напоминало свет, зажигающийся в холодильнике. У Джона возникала именно такая ассоциация.
Белоглазый подносит мальчика ближе к лицу, к глазам, и кричит (ГРЯЗНЫЙ ВОР!) что-то, и тогда Джон просыпается. Да, в этот момент Джон неизбежно просыпался. Иногда сон немного отличался, но незначительно. Однажды путь Джона начался с не со стального коридора, а с лестницы (что удивительно - каменной, с деревянными перилами), а продолжался все в том же коридоре.
Последний раз этот сон снился Джону лет пять назад, и он практически забыл об этом жутком незнакомце со страшными глазами. Но теперь, после рассказа Сэма, эти воспоминания нахлынули вновь, захлестнули его, как морские волны, безжалостно накатывающие на берег во время прилива. Теперь спасительная реальность не вырвет его из жутких сновидений, потому что сновидения стали реальностью.
Погружаясь в эти воспоминания, Джон не замечал, что глаза его стали все чаще закрываться, а подбородок падал и то и дело упирался в грудь. И вот, когда глаза закрылись в очередной раз, Джон вновь оказался в знакомом коридоре.
Джон спал, сидя перед окном на стуле. А там, по дорожке, кто-то шел. Мужчина в плаще и шляпе, очень похожий на слоняющегося без дела бездомного, которому никто и ломаного гроша не кинет. "Бездомный" некоторое время шел вдоль по улице, глядя по сторонам, потом как бы случайно свернул на дорожку, ведущую к дому.
Существо в ковбойской шляпе, Белоглазый, или "Джентльмен в плаще", как звали его некоторые, хотя на джентльмена он внешне явно не тянул, остановился на крыльце, посмотрел вверх, на темные окна. Подергал ручку. Заперто. Но это не страшно.
Он присел на корточки, его лицо оказалось на одном уровне с замком. Белоглазый открыл рот и высунул язык, который вовсе не был языком. Это скорее напоминало по форме шприц, но оно металлически блестело и имело на конце какую-то хитрую закорючку. Существо просунуло кончик своего "языка" в дверной замок и начало им там шевелить туда-сюда, словно делая какой-то извращенный куннилингус. В конце концов что-то тихо щелкнуло и дверь отворилась.
Стоило ли удивляться, что вместе с этой дверью отворилась и другая - та, что снилась Джону? Та, про которую он давно уже позабыл, и наконец открыл вновь. Комната ничуть не изменилась, разве что света поубавилось - лампа под потолком мигала и грозила скоро перегореть. Джон, как обычно, протянул руку к сейфу, намереваясь открыть его. Плевать на все замки, он его откроет!
В это время существо, не являющееся человеком, поднималось по ступеням лестницы, ведущей наверх. Они натужно скрипели под его ногами и грозили развалиться. Слишком много железа было в этом человеке.
Рука "джентльмена в плаще" легла на дверную ручку, повернула.
В это время во сне Джон сумел таки дотронуться до сейфа - никто не схватил его сзади, не поднял над землей, как куклу. Может, в этот раз все удастся? Радость, предчувствие чего-то прекрасного, какого-то великого открытия, переполняет Джона. Сердце готово вырваться из груди.
Белоглазый входит в комнату, пустой взгляд его светящихся глаз вроде как застывает на спящем у окна Джоне. Уверены мы быть не можем, зрачков то у него нет.
Во сне Джон в это время набирает код, чтобы открыть сейф. Он знает его. Он знает все, каждую цифру. Никаких проблем.
И в тот же момент, когда сейф наконец то открывается перед Джоном, Белоглазый хватает его за шиворот и снимает со стула, легко, как пушинку.
Сон растаял, как дым. Ещё до конца не проснувшись, Джон уже все понял. Все кончено. Война проиграна.
Он закричал, увидев яркие, но совершенно неживые глаза существа, которое схватило его. Джон попытался ударить его, но Белоглазый легко увернулся.
-ЛУЧШЕ НЕ ДЕРГАЙСЯ, МОЙ ДРУГ.
-А то что?!- истерично завопил Джон и попытался достать ублюдка ногой.
Не вышло. Белоглазый открыл рот и, к изумлению и ужасу Джона, вырвал один из собственных зубов. Легко и безжалостно, как фермер вырывает сорняк на своем участке.
А зуб был необычный. Вместо обыкновенного корня он имел какую-то длинную иголку, тонкую и блестящую. Джон понял, что собирается, сделать этот ублюдок, но не успел ничего сделать. Да и что он мог?
Тонкая игла вошла в горло Джона легко, как нож в масло. Его пронзила боль, но очень короткая, он даже вскрикнуть не успел.
Белоглазый выдернул иголку и отбросил ее в сторону. А затем отпустил Джона.
-Ах ты тварь!- завопил Джон и рванул к этому мерзавцу, чтобы вцепиться ему в рожу, вырвать эти белые глаза, врезать кулаком по носу, чтобы сместился градусов на девяносто, а остальные зубы, с иглами или без, разлетелись в разные стороны... Вот только никуда он не бросился. Застыл на месте, не в силах пошевелиться. А потом рухнул, как подкошенный.
Он не мог двигать ни руками, ни ногами. Ни единым мускулом. Даже моргать не мог, лишь смотрел вверх, и мир его уменьшился до размеров участка потолка, который он мог обозреть из такого положение.
"Я парализован.- понял Джон.- Этот гад вколол мне что-то".
"Этот гад" ухмыльнулся. Да, он все таки мог выражать эмоции, пусть безжизненные глаза и говорили об обратном. И сейчас на его лице читалось самодовольство.
-ПОРА В ПУТЬ, ДЖОН. ВЗЛОМЩИК ИЗ ТЕБЯ НИКАКОЙ.
Джон вздрогнул бы, если б мог. "Значит, он все знает. О том, что мне снится. Об этом сейфе".
Белоглазый наклонился к Джону, взял его за ноги, а потом легко закинул себе на плечо. Джон по прежнему не мог пошевелиться. Холод разлился по его телу, стальной холод.
Зазвонил телефон. "Джентльмен в плаще", поведший себя совсем не по джентльменски, остановился у двери и обернулся. Звонят - значит надо ответить, не так ли?
Белоглазый бросил Джона на кровать, как мешок с картошкой, и в этот момент Джон заметил ещё кое что. Некую вещь, болтавшуюся на шее незнакомца. Серебристый глаз на простой цепи, местами даже ржавой, и с зеленоватой радужной оболочкой. Адам и Джон хотели увидеть его - желание частично сбылось. Джон его лицезрел.
"Нахрен глаз,- подумал Джон.- Нахрен этого ублюдка с шприцами вместо зубов. И нахрен Сэма с его глупыми, слишком правдивыми сказочками. Я так не играю".
И прошло не так уж мало времени, прежде чем ему стало стыдно за свои мысли.
Белоглазый дотронулся холодной рукой до шеи парализованного Джона и запрокинул голову. Его жуткие белые глаза начали мигать, как фары автомобиля, у которого включилась сигнализация. В конце они вспыхнули совсем уже странным синим огнем и вновь побелели.
"Джентльмен" в плаще взял наконец трубку и поднес к уху. А потом произошло такое, от чего у Джона прервалось дыхание а глаза чуть не вылезли из орбит. Когда Белоглазый заговорил, голос его не отличался от голоса Джона. Он говорил голосом Джона.
-Алло?- спокойно спросил он, и глаза его вновь начали мигать. Чуть позже, когда у Джона появилось довольно много времени для размышлений, он пришел к выводу, что наблюдал за неким копированием данных. Дотронувшись до горла Джона незнакомец каким-то образом сумел записать куда-то информацию, а потом в точности ее воспроизвести.
Джон слышал голос Сэма, похожий на писк комара. Слов он разобрать не мог. Джон пытался закричать, но его губы оставались плотно прижатыми друг к другу, а язык будто прилип к нёбу. Он сумел добиться лишь какого-то хрипа, и то не был до конца уверен, что сам его услышал.
-У меня все в порядке.- сказал Белоглазый голосом Джона. Улыбнулся, рассмеялся. Смех тоже вышел точно таким же, как у Джона.- Не волнуйся, не засну. Я...- он оглянулся, посмотрел на подоконник, где стояла чашка с несколькими каплями кофе на дне.- Я выпил много кофе. Он на меня действует очень быстро, знаешь ли. Сразу хочется скакать и прыгать. Я сегодня точно не засну.
"Многовато болтаешь, кусок дерьма.- со злостью подумал Джон. Его взбесило, что этот гад сейчас не просто говорил с его лучшим другом, но говорил его, Джона, голосом.- Если будешь много болтать, рано или поздно на чем то проколешься, поверь".
Но парня в плаще и ковбоиской шляпе это, похоже, не волновало. Проколов в его планах не было.
-Пока, Сэм.- он положил трубку и ухмыльнулся. Когда он заговорил вновь, голос стал обычным для него - механическим, начисто лишенным эмоций.- СЕЙЧАС МЫ ОТПРАВИМСЯ НА НОЧНУЮ ПРОГУЛКУ, ДЖОННИ-БОЙ. ТЫ И Я. В ТОМ, ДРУГОМ МЕСТЕ, НАС УЖЕ ЖДУТ. ЕСЛИ ТВОИ ДРУЗЬЯ ПОПЫТАЮТСЯ ВМЕШАТЬСЯ, ТО ЛИШЬ НАВРЕДЯТ ТЕБЕ. ПОЭТОМУ МОЛИ ВСЕХ БОГОВ, В КОТОРЫХ ТЫ ВЕРИШЬ, ЧТОБЫ ПОМИМО СМЕЛОСТИ, КОТОРОЙ, Я УВЕРЕН, ТВОИМ ДРУЗЬЯМ НЕ ЗАНИМАТЬ, ОНИ ОДАРИЛИ ИХ ЕЩЁ И МОЗГАМИ.
"Целую речь толкнул.- с легким удивлением подумал Джон.- Кто же ты такой, гаденыш? И что тебе от нас нужно?".
Белоглазый вновь поднял Джона и закинул его себе на плечо.
"Он не сможет пронести меня вот так через весь город. Кто-нибудь остановит его." - с надеждой подумал он. Но тут же пришла другая, менее приятная мысль: "Тот, кто встанет у него на пути, отправится на тот свет раньше, чем поймет, а что, собственно, происходит".
А может, Белоглазый просто будет идти осторожно, держась поближе к домам и деревьям. И выбирая самые пустынные улицы. Благо их хватает.
Не потрудившись закрыть дверь его комнаты, Белоглазый вышел в коридор и двинулся к лестнице.
-Я НЕ ЗНАЮ, СКОЛЬ ДОЛГО ПРОДЛИТСЯ ПАРАЛИЧ. Я ПРЕДПОЧЕЛ ВКОЛОТЬ МЕНЬШЕ, ПОТОМУ ЧТО С ЭТОЙ ДРЯНЬЮ НУЖНО БЫТЬ ОСТОРОЖНЫМ. БОЛЬШАЯ ДОЗА МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К СМЕРТИ. ПОЭТОМУ ЕСЛИ ДЕЙСТВИЕ ЗАКОНЧИТСЯ ДО ТОГО, КАК МЫ ПРИБУДЕМ В ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ, Я ПРОШУ ТЕБЯ ОБ ОДНОМ: НЕ КРИЧИ И НЕ ВЫРЫВАЙСЯ. ИНАЧЕ Я УБЬЮ ТЕБЯ.
И хотя голос оставался все таким же ледяным, Джон понял, что этот негодяй врет. Блефует.
"Я нужен тебе живым. Ты ни за что не станешь меня убивать. Может ты и умеешь копировать чужие голоса, но вот врать у тебя не получается".
В сердце Джона затеплился слабенький огонек надежды.
С Джоном, похожим на труп, на плече, Белоглазый прошел по лестнице, ступени которой застонали пуще прежнего.
Наконец они оказались на улице. Джон почувствовал, как ветер бьет в лицо, резко и сильно, как струя воды. Белоглазый двинулся вниз по улице. Он не прятался в тени домов и деревьев, не укрывался от света фонарей или фар. Прятаться было не от кого. Улицы пустовали. Люди спали в своих домах, и им было плевать на всех вокруг. Даже если кто-то сейчас посмотрит в окно, он увидит лишь идущего мимо бродягу, на плече у которого что-то лежит. Что именно? Мало света, чтобы разглядеть. Наверное, какой-нибудь мешок. В него он собирает пустые бутылки и прочий мусор. Да, так и есть.
Джону не верилось, что человека можно перепутать с мешком, портфелем, чемоданом - чем угодно. Но зато он понимал: никто не хочет ни во что ввязываться. Уж лучше обмануть себя, чем испугаться жуткой правды.
ГЛАВА 9. ПОГОНЯ. После последнего звонка прошло минут пять. Сэм сидел на кровати, с книгой в руках. Перед глазами расплывались черные строчки. Они рикошетом отлетали от мозга, ни капельки его не затрагивая. Сэм читал, чтобы хоть как то занять себя и в первую очередь свои мысли. Но ничего получалось. С тем же успехом он мог просто лежать, глядя в потолок.
Странное беспокойство грызло его, впиваясь в самые потайные и темные уголки подсознания, где всегда жили ужаснейшие страхи. Тревога знала, куда бить. Сэм опасался, что в этот раз она была небезосновательна.
Что-то насторожило его в словах Джона. Какая то наспех брошенная фраза. Сэм напрягал память, пытаясь понять, что именно показалось ему странным, но ничего не получалось. Нужная мысль была близка, плавала на поверхности, как иной раз нужное имя или название сидит на кончике языка. Весь секрет состоял в том, что не нужно было напрягаться, чтобы вспомнить. Углубляясь в дебри воспоминаний ты лишь уходишь все дальше и дальше от правильного ответа.
Сэм уже думал позвонить Адаму, чтобы поделиться с ним своими переживаниями, но в последний момент удержался. Адаму тоже сейчас несладко. Небось сидит как на иголках, глядя в окно, приглядываясь к каждому случайному прохожему. Он то, в отличие от Джона, тоже видел этого мистера Белые Глаза. И наверняка, хоть и не признал этого сразу, ощутил исходящую от него угрозу. Подливать масла в огонь и давать пищу для совершенно не нужных размышлений Сэм ему не хотел. Хотя соблазн взять телефон и набрать номер был велик.
"Но что я скажу?- спросил себя Сэм.- "Знаешь, Адам, мне показалось, что Джон то ли сказал что-то не то, то ли сказал что-то не так. Это достаточный повод для того, чтобы заглянуть посреди ночи к нему в гости, как считаешь?".
Глупо. Чем терзаться сомнениями, лучше позвонить ещё раз Джону. Но не сейчас. Через пару минут. Чтобы он не подумал, что ты уже совсем умом тронулся.
Сэм почувствовал, что не смотря на все тревоги и тяжкие думы (а может и благодаря им), его стало клонить в сон. Глаза все чаще закрывались слишком надолго, из жизни вылетали по две-три минуты.
-Надо сделать кофе.- пробормотал Сэм, вставая с кровати. И тут же рухнул обратно, как громом пораженный. Книга вылетела из ослабевших пальцев.
Кофе! Ну конечно! Сэм аж хлопнул себя по лбу. Все дело в кофе! Во время последнего разговора с Джоном Сэм сказал ему, чтобы тот случайно не заснул, а Джон ответил... Что он ответил? Что-то вроде "выпью пару чашек кофе, буду до самого утра прыгать и скакать". Другими словами, не засну. Но это было явной ложью. Сэм прекрасно помнил, как несколько лет назад, кажется, им тогда было то ли десять, то ли одиннадцать, они втроем собрались в доме Адама, родители которого уехали на день рождения к друзьям. Был поздний вечер. По телевизору собирались крутить какой-то фильм ужасов, но довольно поздно - то ли в час ночи, то ли в пол второго. Они твердо решили дождаться и ни за что не заснуть. Джон признался, что наверняка ещё до начала фильма будет видеть десятый сон, поэтому решил заварить себе кофе. Он выпил три больших чашки (мать, узнав о таком, пришла бы в ужас), но добился того же, что и кот Том в одной из серий знаменитого мультсериала, оказавшийся в похожей ситуации. Минут за двадцать до начала ужастика Джон уже сладко посапывал, привалившись к спинке дивана. Ни тогда, ни потом кофе на него не действовал, Джон сам об этом говорил. Тогда в чем же дело? Зачем он сказал Сэму, что напившись кофе, точно не заснет? Зачем ему врать?
И тут же мысль, быстрая, как стрела, и такая же болезненная, пронзила его. Но не как откровение - просто как умозаключение, выливающееся из представленных фактов. И он даже озвучил ее, удивившись холодности собственного голоса.
-Потому что это не он. Это кто-то другой.
Сэм не знал, как такое возможно, но сейчас его это и не волновало. Он схватил телефон и вновь позвонил Джону.
Насчитав одиннадцать гудков, бросил трубку. Он ожидал, что так и будет. Знал это. Но все равно...все равно в глубине души надеялся, что один из гудков оборвется и в ухе Сэма раздастся привычный, с легкой смешинкой, голос Джона.
Сэм представил себе комнату своего друга, где они ещё мальчишками играли в машинки и солдатиков, читали книжки и комиксы, делились детскими открытиями. Представил, как в этой комнате, пустой (и хорошо если не перевернутой вверх дном), безжизненной, надрывается телефон. Его трезвон разносится по дому, чем то напоминая колокола, что бьют тризну. Некому ответить на звонок.
По телу пробежала дрожь. Когда она унялась, Сэм сделал то, что порывался сделать ещё раньше - позвонил Адаму. В этот раз не для того, чтобы высказать свои смутные опасения и тревоги. Потому что теперь у этих опасений появились форма и лицо. И на лице этом, словно фары, горят пустые белые глаза.
-Алло?- Сэм ожидал, что голос у Адама будет немного сонным, усталым. Каким угодно. Но не таким - бодрым и при этом явно напуганным.
"Он тоже почувствовал" - понял Сэм. Похоже, что за годы дружбы между ними образовалась связь, примерно та же, что бывает у близнецов. Они чувствовали друг друга, слышали друга друга даже во время молчания. И когда с одним из них случилась беда, двое других тут же это ощутили.
-Адам...- Сэм с такой силой сжимал трубку, словно опасался, что она выскочит из скользких от пота рук и убежит.- Джон в опасности. Этот ублюдок добрался до него. Когда я с ним разговаривал в последний раз, то почувствовал что-то странное, словно меня в чем-то обманули, или я сам обманулся. Теперь я понял. Дело в кофе. Я...
-Нет времени!- оборвал его Адам. Голос дрожал от страха и волнения. Сэм почти видел, как его друг меряет шагами свою комнату, насколько позволяет провод, не в силах сидеть на месте.- Я тоже что-то такое испытал. Нам нужно поспешить. Может, в его доме мы найдем что-то, что сможет помочь нам понять, куда этот гад его утащил.
Произнесенная им фраза была пусть и верна в принципе, но не совсем закончена. "Если он не убил его" - так нужно было сказать, но Адам не сказал. Прикусил язык. Назвать беду по имени - значит накликать ее.
Сэм задумался над его словами лишь на пару мгновений. Джон - достаточно умный парень, но едва ли он мог как то сообщить им, куда его тащит этот психопат. Он и сам не знал. Хотя, наверное, если бы и знал - все равно не смог бы ничего сделать. Страх не позволил бы. Страх сродни параличу. Он может полностью сковать как тело, так и разум.
Но тут Сэм, не подозревавший, как близко к истине он подошел, подумал о другом. Вполне возможно (черт, да наверняка) очередной звонок раздался в тот самый момент, когда мистер Белые Глаза уже вошел в дом. Справедливо рассудив, что лучше ответить на звонок, чтобы не вызвать подозрений у звонящего, он заставил Джона ответить на звонок. Разумеется, держа у его виска пистолет, или нож у горла, пригрозив, что одно ненужное слово - и билет на поезд до рая ему обеспечен. И что сделал Джон, чтобы выкрутиться из такого положения, и при этом дать Сэму хоть какой то намек? Разумеется, соврал. Сказал явную ложь, в надежде, что друг насторожится.
Все эти мысли пронеслись в голове Сэма за пару мгновений. Адам на другом конце провода ждал ответа. Идти ли им в дом?
-Нет смысла.- сказал Сэм и не узнал свой голос - низкий, сиплый, как у заядлого курильщика.- Я и так знаю, куда они направляются. Нам нужно лишь отправиться в погоню. Садись на велосипед и гони в сторону ранчо Картера так, словно за тобой бежит весь ад во главе с Сатаной. Встречаемся у ранчо.
Адаму не нужно было повторять дважды. Он бросил трубку и Сэм почти увидел, как он со всех ног несется по коридору к лестнице. Притормаживая лишь у дверей спальни родителей, чтобы не разбудить их.
Сэм накинул легкую куртку, вышел из комнаты и прошел мимо прикрытой двери родителей. Они не спали, Сэм уловил едва слышные стоны и улыбнулся. Что ж, тем лучше. Занимаясь таким делом, они точно не расслышат громкого скрипа входной двери.
Оказавшись внизу, Сэм на мгновение помедлил рядом с кухней. В конце концов схватил первый попавшийся нож и сунул его в карман. Мать, увидев такое, хлопнулась бы в обморок, а отец сказал бы что-нибудь вроде: "Я слышал о японцах (или китайцах, хрен знает, все они на одно лицо), которые делают себе хара-кири - вспарывают животы. Но о самокастрации, которую, судя по всему, задумал ты, сунув нож в карман, я не слыхал".
Сэм выбежал на улицу, не позаботившись о том, чтобы аккуратно прикрыть дверь, в результате чего она довольно ощутимо хлопнула. Он схватил свой велосипед, сел на него. На секунду напрягся, почувствовав, как лезвие ножа в кармане чуть сместилось, но не почувствовал явной угрозы. Затем выехал со двора и двинулся по улице, усиленно крутя педали.
Все его мысли сейчас были сосредоточены лишь на одном: успеть добраться до Джона и вырвать его из рук белоглазого психопата прежде, чем произойдет непоправимое.
Но что именно? Почему то только сейчас, усиленно крутя педали, склонившись к рулю, как участник Тур де Франса, он действительно задумался об этом. Только сейчас, когда пот заливал лицо, попадая в глаза и щипая их, голова начинала болеть, как частенько бывало во время сильных волнений и переживаний, а мышцы рук будто налились свинцом, он понял, что не знает, что же на самом деле нужно мистеру Белые Глаза. Если бы он хотел убить их - то Сэма он прикончил бы ещё вчера, а Джону перерезал бы горло сегодня ("если уже не перерезал" - подсказала та часть сознания, что заявляет, что стакан наполовину пуст, но Сэм быстро отогнал эту мысль - он чувствовал, знал, что Джон жив), а до Адама добрался бы немногим позже. Но пока они все живы, хоть и страшно напуганы. Так каковы же мотивы у засранца в плаще?
Сэм ехал, крутя педали с такой скоростью, что мог посоперничать в скорости с редкими попадающимися на пути автомобилями. Фонари по обеим сторонам дороги горели вроде нормально, как обычно, но ему их свет почему-то показался очень тусклым. Вообще все вокруг потускнело и стало размытым. Сэм знал, что на самом деле это не так - окружающий мир в полном порядке, это глаза его застилает пелена страха, придающая всему сходство со старым черно-белым фильмом, но легче от этого понимания не было. Наоборот, начинало казаться, что он сходит с ума.
Большинство домов стояли темные, в редких светились окна. Скорее всего, свет горел на кухнях. Сэм вдруг испытал какую-то жгучую, невероятную ненависть ко всем этим людям, которые сейчас спокойно спали, занимались сексом или готовили поздний ужин. Они сейчас сидят в своих теплых мягких гнездах, как перепелки, не опасаясь ни стервятников, ни лисов. Им ничего не угрожало, они чувствовали себя спокойно. Не важно, что с тобой произошло за день, пусть ты трижды прошел через ад, но вернувшись домой ты всегда ощутишь это приятное чувство, это блаженство, что разливается по всему телу, исходя из самого сердца. Ты дома, ты в безопасности, и никакие ужасы окружающего мира тебе не страшны. Здесь тебя не достанет шеф со скверным характером, надоедливый сосед, болтливая подруга или друг, который является таковым лишь когда ему что-то от тебя нужно. Тут можно не опасаться попасть под машину, получить баскетбольным мячом по голове после неудачного паса, стать посмешищем или козлом отпущения. Дом - это безопасная гавань, куда ты каждый день (или реже, если тебе приходится путешествовать) можешь привести свой побитый штормами корвет, подлатать пробоины и поправить парус.
Сейчас, крутя педали и невольно глядя по сторонам, Сэм почувствовал, что его лишили всего этого. Жестоко и беспощадно отняли то, что должно ему принадлежать, а теперь держали над его головой, как косточку перед мордой собаки, дразня и зля его.
Когда до дороги, ведущей к реке и, соответственно, к лесу, осталось совсем ничего, Сэм вначале сбавил скорость, а затем резко повернул на песчаную дорогу, которая ответвлялась от основной и уходила вправо. Там, метрах в пятидесяти, высился дом, ранчо старого фермера по фамилии Картер. На самом деле, Картер уехал отсюда десять лет назад, так и не сумев продать эту очень хлипкую на вид постройку. И поскольку новых владельцев у высокого, деревянного, покрашенного красной, уже выгорающей краской дома новых владельцев так и не нашлось, его так и звали - ранчо Картера. Нельзя было сказать, что оно представляет собой жалкое зрелище, но ощущение пустоты и запущенности возникало при первом же, даже далеком, взгляде на это здание. Острый шпиль треугольной крыши, заканчивающийся флюгером в виде самолета с пропеллером, странным образом покосился (вот уж действительно "крыша поехала"), а некоторая часть черепицы отвалилась и валялась теперь на заднем дворе, где раньше бродили курицы и свиньи, а теперь стояла тишина. Окна были выбиты уже давно. В отличие от старого особняка на холме, этого места никто не боялся, и мальчишки частенько приходили сюда летом.
Сэм остановился возле наполовину разрушенного сарая, на который прошлым летом во время грозы упало дерево. Сэм стал ждать Адама.
Очень некстати (как это всегда и бывает) стал накрапывать дождь. Тучи налетели неожиданно, только что небо было чистым, на нем отчетливо просматривались звезды, а теперь оно представляло собой сине-черную массу, состоящую из отдельных рваных кусков, ползущих на восток под напором ветра.
Адам приехал через минут пять, не больше, но и эти пять минут Сэму показались вечностью. Он издалека увидел, как его друг съежает с дороги и едет в сторону ранчо, и двинулся навстречу.
Адам выглядел запыхавшимся, его рубашка потемнела от пота, это было видно даже в ночном сумраке, а мокрые волосы стояли торчком, словно он чего-то испугался.
-Я гнал, как мог.- выпалил Адам, когда вновь обрел способность говорить. Слова он почти что выплевывал, перемежая их с приступами кашля.
-Вижу. Поехали. Я не видел ни этого ублюдка, ни Джона, пока ехал сюда, но это ничего не значит. Возможно, он обогнал нас. А может, мы приехали раньше. В любом случае, нам нужно затаиться и ждать.
Адам посмотрел на него, и на лице его читался страх.
-Лес?
Сэм кивнул.
Вновь оседлав велосипеды, они двинулись в сторону темной громады леса, что высилась впереди, на небольшом возвышении. В этот раз ехали бок о бок и не гнали на максимальной скорости. Погоня кончилась, теперь нужно было ждать.
Велосипеды они оставили не на поляне, а положили на землю уже у входа в лес и забросали их ветвями или листьями. Днем, конечно, заметить их не составило бы труда, достаточно было бы одного шального солнечного луча, блеснувшего на спице колеса, но ночью солнце не светит (скажу это вам по большому секрету), а Луну, если она и собиралась взглянуть своим белым, словно с бельмом, глазом на грешную землю, закрыли густые тучи.
Сэм и Адам шли по узкой тропе меж высоких толстых стволов, мимо кустов с ядовитыми ягодами, прислушиваясь к малейшему шороху и держась за руки, как маленькие дети. Где-то ухнула сова, и влажная ладонь Адама крепко стиснула локоть Сэма.
Сэм в этот раз чувствовал себя уверенней. Во первых рядом с ним был друг. Пусть он и боялся до чертиков, но его присутствие успокаивало, а страх вовсе не был заразительным. Наоборот, чувствуя ужас Адама, Сэм ощущал что-то вроде странной гордости и ответственности за своего друга. Довольно необычное чувство, и попозже, если представится шанс, Сэм обязательно подумает об этом, но сейчас не лучшее время и место для самокопания.
Что-то прошмыгнуло внизу, у ног Сэма, и он замер. Сердце чуть не выскочило из грудной клетки, кровь в ушах шумела сильнее Ниагарского водопада.
"Это просто какой-то зверек. Мышь или что-то в этом роде".
Они шли, все дальше углубляясь в лес. Здесь почти не чувствовалось дождя, видимо, благодаря кронам деревьев, которые напоминали огромные зонты. Сэм лишь слышал шум, не очень громкий, как едва ощутимое вмешательство другой станции на волну, которую ты слушаешь.
"А какую волну слушаем сейчас мы?- подумал Сэм.- Волну "Безумие FM", должно быть. Потому что я чувствую себя именно сумасшедшим".
Наконец они выбрались на ту самую маленькую поляну, до которой Сэм добрался в прошлый раз и где надеялся увидеть прозрачный дом. Как и раньше, никакого дома тут не было, и не только его. Мистер Белые Глаза тоже отсутствовал. Как и Джон.
"А может, мы опоздали.- мелькнула страшная мысль.- Может, он уже давно ушел, умыкнув с собой и Джона. И мы просидим здесь, ожидая, тысячу лет, и ничего не дождемся".
Но вслед за этой мыслью пришла другая: "Какая теперь разница? Если это произошло, ничего уже не изменишь. Прошлое не возвратишь, а утерянное не вернешь".
Много позже ему придется не только усомниться во всех этих убеждениях, а попросту опровергнуть их. Но не сейчас. Потому что сейчас - это сейчас, сегодня - это сегодня. И если судьба благоволит тебе, то ты сумеешь выбраться из дерьма. Если нет - утонешь в нем и умрешь.
Сэм указал на расположенные прямо напротив, с другой стороны поляны, заросли кустов с ядовитыми ягодами.
-Спрячемся там. Пошли.
Они пересекли поляну почти бегом. Под ногами хрустели сухие ветки. Сэм один раз остановился, чтобы приглядеться, действительно ли это ветки. В том сне это были кости.
Не стоит излишне доверять снам. Так, вроде, сказал мистер Белые Глаза. Что ж, действительно, не стоит.
Прежде, чем скрыться за зарослями, Сэм остановился ещё раз и беглым взглядом осмотрел поляну. Он примерно помнил, куда прошлой ночью (прошлой? Неужели прошли всего сутки? В это верилось с трудом) в порыве ярости он бросил проклятый амулет в виде глаза. Сейчас он его не нашел. И сомневался, что его утащила какая-нибудь сорока.
"Сраный обманщик.- подумал Сэм, впрочем, без особой злобы.- Ты сказал, что он тебе не нужен, но все равно взял его".
-Сэм!- позвал Адам. Он уже спрятался за одним из огромных кустов, за которым можно было спрятать не то что двух парней, целую роту солдат с танком впридачу.- Иди сюда. Не стой там.
Сэм раздвинул удивительно толстые для куста ветви и шмыгнул в образовавшийся проем. Он присел на землю рядом с Адамом, которого почти не было видно в темноте, лишь глаза тускло поблескивали.
-Теперь будем ждать?
-Да. Это все, что нам остается.
Адам закусил губу. Чувствовалось, что говорить он этого не хочет, но просто обязан произнести:
-А что если...уже все? Если мы опоздали?
Он озвучил самую страшную мысль. Сэм некоторое время сидел молча, и Адам уже хотел повторить вопрос, но он ответил:
-Тогда мы вернемся домой и обратимся в полицию.
Почему то слова эти показались смешными даже самому Сэму. Мысль о копах никак не сочеталась с этой жуткой тьмой, что царила здесь, и со всеми этими сверхъестественными вещами, что происходили с ними последние несколько дней.
"Точнее, со мной.- поправил себя Сэм. - Адам не рассказывал ни о светящихся амулетах, ни о до жути реальных снах. Он видел лишь слова на песке. А они, похоже, тоже ничего не значат".
-Мы спасен Джона.- сказал Сэм и сморщился, когда его голос дрогнул. Черт, да кому он дурит голову? Если мистер Белые Глаза уже сделал то, что хотел, неважно, что это (уж явно он не собирался покупать Джону мороженое), то игра проиграна. Игра, которая по хорошему ещё даже и не начиналась.
Но Джон ещё здесь! Сэм чувствовал это. Джон близко, его ещё можно спасти!
"Твои чувства могут обмануть тебя. Как и сны. И даже если он ещё тут - нет никакой гарантии, что ты сумеешь спасти его. Ты уже понял, что мистер Белые Глаза - не человек. Так кто знает, на что он способен?".
Сэм решил, что не стоит задумываться об этом. Плохие мысли приводят к плохим событиям.
Адам молчал, напряженно глядя на противоположный край поляный через раздвинутые ветки. Видимо, думал о том же.
ГЛАВА 10. ВСПЫШКА. Джон до последнего надеялся, что вколотое Белоглазым средство вот-вот прекратит действовать, способность двигаться вернется, силы вновь вольются в мышцы. Тогда он, возможно, сумеет вырваться. Если не убить этого мерзавца, то хотя бы сбежать от него.
Но силы не возвращались. Джон все ещё ощущал себя насекомым, насаженным на булавку, а Белоглазый, или мистер Белые Глаза, как называл его Сэм, продолжал неуклонно двигаться по дороге, которая стала уже совсем пустынной. Когда начался дождь, Джон почувствовал капли воды на разгоряченной коже и закрыл глаза. Это он уже мог. Больше пока ничего.
Время от времени Белоглазый останавливался, чтобы выплюнуть кровь. Должно быть, насильственное выдирание собственного зуба не прошло бесследно. Каждый раз в такие моменты Джон мысленно желал ему проблеваться кровью и сдохнуть в луже собственной блевотины.
Но господин в плаще с розовыми пуговицами и в ковбойской шляпе и не думал подыхать. Он шел размеренно, целеустремленно, и, кажется, вовсе не уставал.
"Я ведь не пушинка,- подумал Джон.- А громилой этот парень не выглядит. Он должен хотя бы иногда останавливаться, чтобы отдохнуть".
Но все остановки были вызваны лишь отхаркиванием кровавой слюны, длились не дольше нескольких секунд.
"Ему не нужно отдыхать, потому что он не человек. Сколько людей с горящими, без зрачков, глазами ты видал? У скольких под зубами длинные стальные иголки с ядом?".
Белоглазый с Джоном на плече ступил на песчаную дорогу. Отсюда был виден лес и часть реки, которая в темноте казалась черной, как нефть. Сердце Джона забилось сильнее.
-ТВОИ ДРУЗЬЯ УЖЕ ПОДЖИДАЮТ НАС В ЛЕСУ.- сообщил Белоглазый все тем же холодным голосом робота. Может, он и есть робот? Но у роботов не течет кровь.- ОНИ ХОТЯТ ПОМОЧЬ ТЕБЕ. У ТЕБЯ ОЧЕНЬ ХОРОШИЕ ДРУЗЬЯ, ДЖОННИ-БОЙ. НО В ЭТОТ РАЗ ИМ НЕ ПОВЕЗЕТ.
Джон не мог ничего сказать, язык все ещё не слушался его, а губы были похожи на двери давно сломавшегося старого лифта, которые невозможно открыть, какие бы усилия ты ни прилагал. Но если бы и мог - едва ли произнес бы что-нибудь членораздельное. Сэм и Адам в лесу? Но почему? Как они узнали?
Словно прочитав его мысли, мистер Белые Глаза сказал:
-ОНИ ПОЧУВСТВОВАЛИ НЕЛАДНОЕ ПОСЛЕ РАЗГОВОРА СО МНОЙ, ДЖОН. ТОЧНЕЕ, ПОЧУВСТВОВАЛ СЭМ. МОЖЕТ, ЭТО ИЗ-ЗА МОЕЙ "СЛУЧАЙНОЙ" ОШИБКИ НАСЧЕТ КОФЕ?
На слово "случайной" он сделал ударение, так что Джон понял, что этот мерзавец просто издевается.
-ДОБРЯК ЗНАЕТ, КТО СМОЖЕТ ЕМУ ПОМОЧЬ, СКАЖУ Я ТЕБЕ. В ВЫБОРЕ ПАРТНЕРОВ ОН НИКОГДА НЕ ОШИБАЕТСЯ. НО СКАЖУ БЕЗ ЛОЖНОЙ СКРОМНОСТИ, Я - САМАЯ ЦЕННАЯ ЕГО НАХОДКА. И СКОРО Я ДОКАЖУ ЕМУ ЭТО, БУДЬ УВЕРЕН.
Несмотря на то, что голос оставался холодным, механическим, Джон уловил в нем нотки самодовольства. И от этого ему стало лишь страшнее.
Они уже шли в сторону леса. Точнее Белоглазый шел, а Джон висел на его плече, напоминая мертвеца. Мир качался перед глазами Джона туда-сюда, капли дождя текли по лицу вместе со слезами. Он начал плакать? Как давно? Надо же, сам не заметил. И хорошо, что плакал он беззвучно. Белоглазый не услышал его слез, а в ночной темноте и не увидит. Не доставит Джон ему такого удовольствия.
До леса оставалось всего ничего. Что-то слабо блеснуло в траве. Джон не смог разглядеть получше, но ему показалось, разумеется, всего лишь показалось, что это спица велосипедного колеса.
Сэм и Адам здесь, они намерены спасти его. Но Белоглазого это только радует. Видимо, это было частью его плана. Значит ли это, что Джон частично подставил своих друзей под удар? Нет, конечно - так вы скажете. Но у Джона было на сей счет другое мнение. Он винил себя в том, что заснул. Заснул тогда, когда спать нельзя было. Может, он сумел бы оказать более-менее достойный отпор этому ублюдку, если бы вовремя его увидел. А может, и нет. В любом случае, он проявил слабость.
За которую расплачиваться придется не только ему, но и его друзьям.
Адам и Сэм в это время сидели на корточках за огромными кустами с несъедобными ягодами, которые Адаму, вдруг сильно захотевшему поесть, так и подмывало попробовать.
Сэм в это время боролся со сном. Давящая атмосфера темного леса не только пугала, но ещё и действовала усыпляюще. Кроны деревьев, слегка шевелящиеся от порывов ветра, покачивались и словно шептали: "Приляг, отдохни. Уже очень поздно. Всем хорошим ребятам в это время положено спать. Так поспи. Плевать на всех джонов этого мира, просто ложись и спи".
Адам тоже боролся со сном, но весьма оригинальным способом. Он держал большим и указательным пальцами мочку уха. Как только чувствовал, что его начинает клонить в сон, дергал себя за ухо. Не слегка, а очень даже не слабо. Если бы не темнота, Сэм разглядел бы, что ухо уже сильно покраснело.
-Вдруг все напрасно?- прошептал Адам.- Вдруг мы его уже не вернем?
И тут же, словно опровергая его слова, на дорожке, что заканчивалась перед поляной, появилась фигура. Сэм вздрогнул. На какой то миг ему показалось, что это какой-то горбун. Человек шел, согнувшись, а на спине его что-то выпирало вверх. Но вот во мраке блеснули неестественно белые глаза, и все встало на свои места.
Сэм краем глаза уловил, как зашевелился Адам, и поднял руку. Ещё не время.
Мистер Белые Глаза положил своего пленника на землю. Сэм зажал рот рукой. Это был Джон, и он был мертв!
Но приглядевшись, он все же увидел, как поднимается и опускается грудь его друга. Мертвецы, кажется, не дышат.
"Но почему он не шевелится? Он без сознания?". Сэм взглянул на Адама и увидел в его глазах те же самые вопросы.
Мистер Белые глаза обошел поляну по кругу, что-то поднял с земли - кажется, большую ветку, и отбросил ее в сторону.
-ОСВОБОЖДАЕМ СЦЕНУ ДЛЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ.- объявил Белоглазый, громко, словно находился перед большой публикой.
-Сэм,- прошептал Адам.- Не пора ли нам...
-Нет. Подожди. Посмотрим, что будет дальше.
Все в нем кричало против, все говорило: промедление подобно смерти! Но Сэм не обращал внимания. Он даже себе не мог сказать, чем он сейчас руководствовался. Интуицией? Неким шестым чувством?
Мистер Белые Глаза, закончив обход территории, остановился возле лежащего на земле Джона. О черт, как же их друг сейчас походил на мертвеца!
-СЕЙЧАС НАЧНЕТСЯ САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ.
Белоглазый поднял руку. В ней что-то блеснуло. Нож.
Адам рванулся вперед, но Сэм в последний момент удержал его.
-Его же сейчас убьют!- яростно прошипел Адам.
-Нет. Мне кажется, нет.
Он не ошибся. Лезвием ножа Белоглазый начертил что-то на стволе ближайшего к поляне дерева, отошел на шаг, словно оценивая работу, потом подошел к другому дереву и сделал то же самое.
Ещё десяток деревьев постигла та же участь. Белоглазый рисовал что-то на стволе каждого, отступал, любуясь проделанной работой, и в конце концов вернулся в центр поляны.
Там он вонзил нож в землю и начертил что-то наподобие огромной восьмерки, только лежачей. Знак бесконечности. Сэм не видел ее отсюда, угадал лишь по движениям.
Но этим дело не закончилось. Он добавил ещё пару штрихов. Сэм не смог разобрать их.
Затем Белоглазый вытянул руку вперед, закатав рукав, словно просил кого-того измерить его артериальное давление, а потом к изумлению всех троих одним легким движением ножа оттяпал себе мизинец. Кровь, черная в темноте, полилась на землю. Земля с радостью ее впитала.
Человек в плаще при этом даже не вскрикнул, лишь едва слышно зашипел.
-ДРЕВНИЙ РИТУАЛ, ДЖОННИ-БОЙ. Я БЫ, КОНЕЧНО, МОГ ОТРЕЗАТЬ ТВОЙ ПАЛЬЧИК. А МОЖЕТ И НЕ ПАЛЬЧИК, А ЧТО-НИБУДЬ ДРУГОЕ. НО ДОБРЯК СТРОГО-НАСТРОГО ЗАПРЕТИЛ МНЕ ТРОГАТЬ ТЕБЯ И ТВОИХ ДРУЗЕЙ, ЧТО СМОТРЯТ НА НАС ИЗ-ЗА КУСТОВ. ПРИТАИЛИСЬ ТАМ, КАК ПАРОЧКА ГОЛУБКОВ.- он усмехнулся, но смешок был холодным, как декабрьское утро.- НАДЕЮСЬ, ДОБРЯК КАК ТО КОМПЕНСИРУЕТ МНЕ МОЮ ЖЕРТВУ.
Сэм и Адам даже не переглянулись. Они вышли из своего укрытия, молча, глядя исподлобья на человека-нечеловека с неестественными белыми глазами. Сэм незаметно сунул большой и указательный пальцы в карман и ухватился за рукоятку ножа.
Джон не мог повернуть голову, но услышал их шаги, а потом увидел и их самих, но лишь в виде размытых пятен.
"Бегите! - мысленно кричал Джон.- Меня уже не спасти, но у вас есть шанс! Бегите, пока не поздно!".
Но ни звука не сорвалось с его уст.
-Отпусти нашего друга, ты, мерзавец.- процедил Сэм сквозь стиснутые зубы.- Если ты сделаешь это, то я, может, не убью тебя.
"Твои слова кажутся фальшивыми даже тебе самому, Сэм. Неужели ты действительно намерен напугать ими этого негодяя? Он же тебя просто прихлопнет, как муху".
Но тут подал голос Адам, и Сэм почувствовал себя уверенней.
-Мы убьем тебя, если ты тронешь нашего друга. И вообще, я бы тебе советовал удирать отсюда со всех ног. Сюда уже мчится полиция.
Голос Адама звучал ровно и, как показалось Сэму, достаточно убедительно. Хотя мистер Белые Глаза наверняка понял, что насчет полиции он блефует.
-Я МОГУ ДАТЬ ВАМ ОДНУ ПОДСКАЗКУ.- сообщил человек в плаще. Он улыбался и Сэм заметил, что одного переднего зуба у него не хватает.- ВХОДОВ МНОГО, А ВОТ ВЫХОД ВСЕГО ОДИН. ОКАЗАВШИСЬ ТАМ, ВЫ ЭТО В СКОРОМ ВРЕМЕНИ ПОЙМЕТЕ. Я НЕ МОГУ ПЕРЕНЕСТИ ВАС ВСЕХ, ЭТО ЧРЕВАТО СМЕРТЬЮ ВСЕХ НАС, НО СКОРО ВЫ САМИ НАЙДЕТЕ СПОСОБ ПЕРЕНЕСТИСЬ. ВЫ ЖЕ УМНЫЕ МАЛЬЧИКИ.
Сэм не знал, как отнестись к этой речи. Голос Белоглазого оставался непроницаемым, голос машины, а не человека, и невозможно было понять - говорит он все это всерьез, как человек, который делится с другими каким-то секретом, или просто издевается.
Сэм вытащил нож, решив, что выяснять ему это не хочется.
-Отойди от моего друга. Сейчас же.
Однако мистер Белые Глаза даже не взглянул на нож. Он смотрел вниз, на землю, где лежал Джон.
Сэм и Адам, который трясся, как лист на ветру, тоже невольно посмотрели туда. Ибо там теперь было, на что посмотреть.
Земля как то странно приподнималась, словно внизу себе выход прокладывал крот. Рядом с Джоном постепенно образовывался небольшой холм. Землю будто мучили газы, по крайней мере у Сэма возникла именно такая ассоциация.
"Сейчас она пернет, и все будет хорошо. Перданет хорошенечко, и все". От этой глупой мысли Сэм чуть не расхохотался. Смех вышел бы безумным, истеричным, как у пациента какой-нибудь психиатрической лечебницы.
Пока Сэм таращился на землю, Адам нашел в себе силы выступить вперед.
-Прекрати это. Я не знаю, что это, но прекрати это.
Мистер Белые Глаза усмехнулся.
-Я НЕ МОГУ.
И действительно не мог. Холм становился все больше, "крот" рыл все интенсивнее и интенсивнее. А потом откуда то снизу, из под земли, донесся звук, до жути похожий на человеческий вопль. Но этот вопль был слишком громким, человек едва ли мог издать его, да ещё и держать так долго - Сэм, конечно, не засекал время, но ему показалось, что крик продолжался не меньше минуты. А когда он стих, тишина ударила по ушам не слабее этого крика.
Затем вспыхнул красный свет - прямо из под земли. Он был ярким, но при этом каким-то мрачным. Наверное, такого света можно добиться, если направить луч мощного прожектора на банку, заполненную кровью. Но Сэму и Адаму все равно пришлось щуриться.
В земле, в том самом месте, где был только что наблюдалось "вздутие" ("метеоризм" - подумал Сэм и вновь едва удержался от смеха) теперь появилась дыра. Она росла, расширялась, и из этой самой дыры лил жуткий кровавый свет. Но самое ужасное заключалось в том, что Джон погружался в эту растущую на глазах могилу. Земля жадно пожирала его, а Джон не мог даже закричать.
Сэм и Адам одновременно рванули к нему, чтобы схватить за руки, вытащить, но невидимая сила отбросила их. Они будто наткнулись на прозрачную стену, которая ещё и пружинит. Оба повалились на землю, испуганные, кричащие, недоумевающие.
Теперь Сэм заметил большой купол, что окутывал поляну. Он не был идеально круглым, его края соответствовали окружающим поляну деревьям. Вот для чего Белоглазый начертил какие то символы на их стволах.
-Что происходит?!- закричал Адам. В его широко распахнутых глазах отражался алый свет. Купол подрагивал, как мыльный пузырь, но лопаться не собирался.
Белоглазый бросил что-то к ногам Сэма. Похоже, купол был непроницаемым лишь с внешней стороны.
Сэм даже не взглянул на предмет, упавший перед ним. Он принялся колотить кулаками по стенкам этого полупрозрачного купола, а взгляд его не отрывался от Джона, который уже почти исчез в земле, лишь ноги торчали наружу.
-ПОДНИМИ ЭТО, СЭМ. ТЫ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ОБРОНИЛ ЕГО.
-Будь ты проклят!- закричал Сэм.- Я тебя убью! Я тебе яйца отрежу! Я...
Он бы, наверное, много чего ещё сказал, но тут в небе сверкнула молния, а сразу за ней раздался оглушительный раскат грома, от которого зазвенело в ушах.
Джон исчез. Алое свечение полностью поглотило его, но могила не закрылась. Мистер Белые Глаза тоже погружался в землю, но совершенно не пытался воспротивиться этому. Более того, широко улыбался.
Подул сильный ветер, листья зашелестели, зашептались, молодые деревья заскрипели. С губ Адама сорвался протяжный стон.
-Что нам делать, Сэм? Что нам делать?
Сэм метнул нож, целя в голову ухмыляющегося гада, но ничего не вышло - нож отскочил и упал метрах в трех от купола.
Человек в плаще погрузился в землю уже по колено. Он напоминал капитана тонущего корабля, уходящего на дно вместе со своего посудиной. Красный свет мерцал и сверкал, купол слегка подрагивал, а разверзшаяся земля издавала какой-то низкий гул. А может, не земля. Может, то, что находилось там, внизу.
Жуткая мысль поразила Адама. Они погружаются в магму! Вот откуда этот свет. Это путешествие к гребаному центру Земли!
У Сэма возникла другая мысль, не менее страшная - это Ад. Мистер Белые Глаза, должно быть, сам Дьявол, и он открыл вход в свои владения.
Они оба били по стенкам купола, кричали, матерились, но все было бесполезно. Незнакомец в плаще в это время погрузился в землю уже по плечи.
-ДО СКОРОЙ ВСТРЕЧИ, ДРУЗЬЯ!- крикнул он безо всякого веселья. Да уж, что тут веселого - тебя жрет сама земля.
"Все не так просто.- заговорил в голове Сэма голос разума. Наконец то вновь заговорил, словно оправившись от шока.- Это не могила, и не Ад. Это нечто другое, и твоя задача - выяснить, что именно".
"Не моя.- поправил себя Сэм, взглянув на Адама.- Наша. Джон наверняка жив, но мы обязаны помочь ему".
Белоглазый исчез. Красный свет погас, последний раз вспыхнул, озарив, наверное, весь лес, и все кончилось. Наступила тьма, показавшаяся неестественно черной. Хотя перед глазами Сэма и Адама ещё долго стояли отблески последней огненной вспышки.
Когда свет потух, исчез и купол.
ГЛАВА 11. ВЫЯСНЕНИЕ ОТНОШЕНИЙ. Сэм и Адам, молотившие по куполу руками, чуть не упали от неожиданности. Только что преграда была, твердая и осязаемая - и вот ее нет.
Едва поняв, что путь свободен, они бросились к тому месту, где только что была огромная дыра. Где исчез Джон.
Но дыры не было. Даже маленькой ямки не осталась. Более того, все выглядело так, будто никакой дыры тут и не было. Земля лежала ровным слоем, покрытая короткой, но сочной травой. Рисунок, оставленный Белоглазым, сохранился. Это действительно была лежачая на боку восьмерка, символ бесконечности, вот только по обеим ее сторонам Сэм заметил ещё какие то точки. По коже побежали мурашки. Это были глаза. Таким вот нехитрым значком этот псих изобразил чьи то глаза.
Сэм начал копать землю. Делал он это прямо руками. Адам помогал. Они оба знали, что это бесполезно, но не могли не делать этого. Это было обязательно, как...ну, скажем, воспользоваться туалетной после того, как сходил по большому.
Копали они долго. Земля была податливая, но не все время. Вскоре она затвердела, в ней все чаще попадались крупные камни. "Враги любого могильщика" - подумал Сэм и вновь ощутил, как холодок пробежал по спине.
Руки болели. Вначале дали о себе знать ладони, которым доставалось больше всего. Потом боль набросилась на локти и предплечья, и усиливалась с каждой минутой.
Они словно не замечали ее. Выкопали уже яму сантиметров сорок пять глубиной, и наконец наткнулись на новый слой, крепкий, практически непробиваемый. Здесь и лопатой будет непросто, не говоря уже о голых руках.
Когда Сэм и Адам наконец нашли силы посмотреть друг на друга, то грустно улыбнулись. А потом почти одновременно заплакали.
К счастью, слезы кончились достаточно быстро. Адам вытер рукой лицо, оставив на щеке грязные разводы.
-И что будем делать?
Сэм вновь не ответил. Он поднялся. Пошатываясь, как пьяный, подошел к ближайшему дереву, провел рукой по шершавой коре. Вскоре нашел то что искал. То, что Белоглазый вырезал на стволах, ничем не отличалось от рисунка на земле. Только было гораздо меньше и, в силу немалой жесткости материала, на который пришлось нанести рисунок, имело неровные края.
Адам выжидающе смотрел на Сэма. Он был терпелив, но сейчас держался на грани. Он ожидал чего-нибудь, какого-нибудь побуждения к действию. Каких-нибудь мыслей.
Сэм всегда был негласным лидером в их компании. На эту тему они ни разу не говорили, но не потому что считали ее неприятной или оскорбительной - просто не нуждались в подобных обсуждениях.
Когда Джон и Адам не знали, куда пойти гулять, Сэм всегда находился с решением. Когда Адаму или Джону требовался совет или помощь, они всегда в первую очередь обращались к Сэму. Услышав какую-то интересную новость, они обсуждали ее с ним, чтобы увидеть его реакцию. Он почти всегда знал, что делать.
Так что Сэм узнавал нынешний взгляд Адама. Это не просто жажда сделать что-то. Это жажда делать это самое "что-то" бездумно, полностью полагаясь на него, на Сэма. Внезапно его охватила злость.
Раньше он никогда придавал особого значения своему лидерству в их маленьком коллективе. Не гордился им, но и не пытался скинуть на чужие плечи. Не считал возможность решать за других ни чем-то обременительным, ни какой-то великой привилегией. И лишь сейчас понял: это просто нежелание думать самостоятельно. Зачем разрываться между чем то и чем то, если можно спросить Сэма? Зачем пытаться найти ответ на вопрос, если можно спросить Сэма?
"Действительно.- он сознательно не встречался взглядом с Адамом, опасаясь, что тот прочтет все эти мысли по его глазам.- Зачем решать проблемы, когда всемогущий и всезнающий Сэм все сделает за вас? И спрос, если что, с него. А вы ни при чем. Это же так просто".
Но Адам, похоже, что-то почуял. Нетерпение в его глазах угасло. Он спросил обеспокоенно:
-С тобой все в порядке?
Сэм сжал кулаки. Кровь прилила к лицу, хотя в темноте (в не так уж давно наступившей темноте, меньше часа назад тут было светло, как днем) этого было не видно. Щеки и лоб горели, как в огне. Когда Сэм заговорил, его голос дрожал от плохо сдерживаемой ярости.
-Все ли со мной в порядке? Конечно, Адам. Я в норме. Одного из моих друзей только что то ли убили, то ли утащили в Ад что, пожалуй, даже хуже. Я стою посреди этой гребаной поляны в сраном лесу, а в голове моей будто прошел ураган, который унес с собой весь разум и все мысли. А ты спрашиваешь, все ли в порядке. А ещё спрашиваешь, что нам дальше делать.
Он посмотрел в удивленные глаза своего друга и улыбнулся. Неприятной улыбкой, от которой по коже бежали мурашки.
-А я не знаю, что делать!- буквально выплюнул Сэм. Он больше не говорил - кричал.- У меня ни одной мысли! Я пуст! Я понятия не имею, как нам вернуть Джона и возможно ли это вообще! Я не знаю, где он! Я не понимаю, как он там очутился! Его будто сожрала чертова земля, но я уже начинаю сомневаться в том, что действительно видел это! Может, я обезумел? Может, мне все это приснилось? И снится до сих пор!- он ударил кулаком по дереву, будто это оно было во всем виновато.- Я чувствую себя так дерьмово, как никогда ещё чувствовал. И ты спрашиваешь, все ли со мной в порядке?
Адам смотрел на него во все глаза. Он поднялся - до этого сидел на корточках - и даже сделал шаг назад, будто воздух рядом с Сэмом вдруг стал горячим, как огонь.
-Сэм... Я же просто спросил...- залепетал он, но Сэм не дал ему закончить.
-Да, ты спросил. Ты спросил, что нам теперь делать. По твоему, я должен знать? Ты думаешь, у меня есть план? Может, ты полагаешь, что я сейчас найду ещё одну полянку, сделаю пару рисунков на деревьях, отрежу себе палец и мы вытащим Джона обратно? Думаешь, так и будет? Что-то мне подсказывает, что я быстрее лишусь всех конечностей, чем эта...этот купол...возникнет вновь! Неужели ты ещё не понял? Я не всесилен и далеко не так умен, как вам хотелось бы! Я ничем не отличаюсь от вас, но вы почему-то решили, что я должен всегда знать, что делать, куда пойти, что сказать! Не в этот раз! Я умываю руки. Если хочешь чего-то добиться - научись думать своими мозгами, а не полагайся на чужие.
Сэм тяжело дышал. Воздух со свистом выходил их раздувающихся, как у быка перед атакой, ноздрей. Только его атака как раз завершилась. И сейчас станет ясно, задела она Адама хоть немного или нет.
Теперь, когда он высказал все эти пусть и немного пугающие, но в принципе правдивые вещи, ему стало стыдно. Чуть-чуть, но все же стыдно.
Потому что он увидел, что каждая выпущенная стрела достигла цели. Во время этого монолога лицо Адама постоянно изменялась. Вначале его залила краска, Сэм сумел это разглядеть. Потом оно как то посерело и осунулось. На какое-то мгновение Адам стал похож на старика, услышавшего от врача смертельный приговор. Блеск в его глазах полностью потух, они стали пустыми, как окна нежилого дома. Каждое слово наносило рану, глубокую, почти физически ощутимую. Сэм это видел, но не мог остановиться. Он получал какое то мрачное удовольствие, наблюдая за всеми этими переменами. Ему ХОТЕЛОСЬ, чтобы стыдливый румянец залил щеки его друга. Ему ХОТЕЛОСЬ причинить как можно больше боли светящимся глазам, чтоб они потухли. Ему ХОТЕЛОСЬ, чтобы Адам чувствовал его обезоруживающую правоту и стыдился сам себя.
Каждым словом он пытался ранить сильнее, больнее, глубже. Каждым словом он надавливал на хрупкие струны души, с удовлетворением вслушиваясь в их тонкий звон, похожий писк. И ожидая, когда одна из них порвется.
Но теперь, осознав, что все старания не прошли даром, что добился своего, Сэм почувствовал невыносимую грусть, а вместе с ней и стыд. Та воинственная его часть, что на несколько минут перехватила контроль над его разумом и сердцем, предприняла последнюю, отчаянную попытку: предположила, что Адам, устыдившись и всем своим видом признавая его правоту, пытается пристыдить его, Сэма, но он быстро отогнал эту версию. Это попахивало паранойей и даже безумием.
Сэм, затаив дыхание, ждал, что скажет Адам. Когда друг заговорил, сердце Сэма сжалось - столько овечьей покорности и печали слышалось в его голосе.
-Ты прав. Ты во всем прав. Я... Мы с Джоном были настоящими говнюками. И даже не понимали этого, вот в чем беда. Мы думали, что все идет так, как должно быть. Мы зачастую давили на тебя, и даже не пытались встать на твое место. Мы действительно были ленивы. Ленились думать и решать. И знаешь что?
В какой то момент Сэму показалось, что Адам собирается сказать, что-то резкое, быть может, перейти в наступление, начать контр-атаку. И спросил он достаточно настороженно:
-Что?
-Я попытаюсь загладить свою вину. Хотя бы частично. Хоть на время взять инициативу в свои руки.- Сэм опасался напрасно: Адам говорил совершенно спокойно и не думал нападать. И от этого спокойного тона Сэм испытал ещё больший стыд. Черт, лучше бы он кричал! Лучше бы набросился на него с кулаками!
-И начну я с этого.- Адам наклонился, поднял что-то с земли. Сэму не пришлось долго присматриваться, чтобы понять, что это. Ржавая цепочка, тускло-зеленая поверхность. Амулет в виде глаза.
ГЛАВА 12. НОВЫЙ ДЕНЬ. Из леса они вышли молча. Не потому что держали друг на друга обиду, просто не хотели более обсуждать что либо в этом проклятом лесу. Говорят, у стен есть уши. Что, если они есть ещё и у деревьев?
"И глаза.- напомнил себе Сэм.- Он нарисовал на них глаза, помнишь?".
Была и ещё одна причина. Их непростой разговор, вызванный, скорее всего, шоком и нервным срывом, тоже должен был остаться в лесу. Он был чем-то вроде точки в большом предложении, за которым следовало другое - гораздо более важное, но по смыслу отстоящее довольно далеко от предыдущего. Их ссора ("Моя ссора,- вновь поправил себя Сэм.- Это я ругался и кипел, пока Адам стоял, покорно все это принимая") стала частью прошлого, канула в Лету и никогда не грозила всплыть. Она не должна была мешать их дальнейшей жизни и их решениям, которые они в этот раз будут принимать вместе.
И они решили, что принимать эти самые решения в лесу - плохая примета. Может, глупость, но лучше перестраховаться.
Велосипеды они нашли там же, где и оставили - у самого входа в лес, прикрытые ветками и сухими листьями. Вскочив в седло, некоторое время ехали все также молча. Адам рассматривал амулет, о котором был наслышан, но до сих не видел вживую.
"И ничего не потерял бы,- подумал Сэм, наблюдая за тем, как его друг крутит зеленоватый глаз на цепочке так и эдак.- если бы не увидел".
Былой гнев угас, ушел, как вода в сливное отверстие, оставив лишь чувство жуткого опустошения. Но вот к этой штуке, казавшейся такой невинной, он испытывал ненависть. Ему хотелось вырвать ее из рук Адама, бросить на землю и топтать, топтать, топтать, пока она не превратится в пыль. Может, проехаться пару раз.
Но сдерживался, потому что понимал: эта вещица ещё не сказала своего слова. Если они поймут, как ее использовать, то она, возможно, сумеет помочь им.
Адам предложил для начала вернуться в дом с привидениями, и Сэм согласился. Ответы на вопросы следовало искать там, где все это началось. В конце концов, в прошлый раз они по хорошему даже не осмотрели особняк - сделали пару фотографий и ушли. Точнее, Адам и Джон ушли, а Сэм перед уходом ещё и захватил некое украшение, которое таковым вовсе не являлось. Как Кольцо Всевластья.
-Мы наверняка что-то там проглядели.- подал голос Адам. Он ещё немного повертел амулет, а потом, к ужасу Сэма, надел его на шею.
Сэм ожидал, когда молния прочертит небо прямо над их головами и ударит в Адама, превратив его в горстку пепла. Но ничего такого не произошло, и Сэм расслабился. А Адам, похоже, и не задумывался об этом. И Сэм догадывался, почему.
"Он все ещё воспринимает эту штуку как обычную побрякушку. Он не понимает, что это такое на самом деле".
А он сам понимал? Нет, едва ли.
-Осмотрим дом,- продолжал Адам. Они остановились на дороге, чтобы передохнуть.- Постараемся найти какую то информацию о прежних хозяевах. Может, кто-то из них ещё жив.
-Может быть.- согласился Сэм. Мыслями он был далеко-далеко.
На востоке алел восход. Не может быть. Неужели прошло столько времени? Кажется, всего полчаса назад Сэм выбрался из дому, сел на велосипед и отправился в эту жуткую погоню. А теперь уже утро. Наверное, время просто обезумело - иного объяснения он не находил.
-Думаю, сейчас часа четыре.- сказал Адам, словно прочитал его мысли.- Время идет быстро, когда тебе есть, чем заняться, да?
Сэм хохотнул. Когда есть, чем заняться. Да уж, действительно.
-Сейчас нам нужно вернуться домой.- сказал Сэм.- Во первых, чтобы у родителей не возникло вопросов. Во вторых, нам нужно выспаться.- правда, Сэм сомневался, что скоро сможет заснуть. Он опасался, что красный свет, вырывающийся из земли, которая будто поглощала Джона, будет являться ему в его самых страшных ночных кошмарах до конца жизни.
И так оно и было.
-Но третья причина гораздо важнее.- продолжил Сэм.- Пропажу Джона скоро заметят, и будут бить тревогу. Нельзя, чтобы кто-то прознал, что мы пол ночи шлялись по лету. Мы не можем рассказать обо всем полиции, ты сам понимаешь.
Адам мрачно кивнул.
-Услышь я историю, подобную нашей, решил бы, что рассказавший ее человек обладает неплохим воображением. Или просто больной.
-Так что нам нужно прикинуться ангелочками, мирно спавшими в своих кроватках всю ночь. Завтра...то есть, уже сегодня...мы очень удивимся и обеспокоимся из-за пропажи Джона. Нам придется временно побыть актерами. Причем хорошими. Теми, которым не стыдно вручить "Оскар".
Остаток пути они проехали молча. Амулет болтался на шее Адама туда-сюда вполне свободно, но Сэму он все равно напоминал удавку.
Когда они остановились возле дома Адама, Сэм задумался: а что, если отец Адама в этот самый момент стоит на кухне у окна, пьет воду и с недоумением смотрит на своего сына и его друга? Такая неприятная случайность могла полностью разрушить их планы, которые только-только начали созревать.
-Ты не против, если он пока побудет у меня?- спросил Адам, указав на амулет.
Сэм пожал плечами.
-Как хочешь. Только будь с ним осторожен. Он опасен. Если увидишь, что он светится - бросай его и беги куда-нибудь подальше.
-Хорошо.- Адам слез с велосипеда.- Я тебе позвоню. Договоримся о встрече возле особняка.
-Хорошо.
Адам скрылся в доме. Сэм пару секунд смотрел на погруженный во тьму дом своего друга, потом развернул велосипед и поехал к себе. Он с удивлением понял, что сонливость, которая начала одолевать его в лесу, пока они сидели в засаде, но напрочь исчезла потом, вернулась. И в этот раз не собиралась отступать, даже если на землю прямо перед ним упадет метеорит.
"Если я просплю сегодня дольше обычного,- подумал Сэм.- отец что-нибудь заподозрит. То есть, в начале не обратит внимания, но когда услышит про исчезновение Джона...".
Сэм отбросил эту мысль, и все, последовавшие за ней. Не хотелось думать. Не хотелось ничего делать. Хотелось лишь лечь в кровать и крепко заснуть, а проснувшись, обнаружить, что все произошедшее - всего лишь глупый сон.
За городом они ещё могли рассмотреть поднимающееся солнце, окрашивающее своим кроваво-красным светом ближайшие к нему облака и землю, но здесь его было не видно. Дома, пусть и невысокие, мешали. Город все ещё был погружен в ночную тьму.
Сэм вошел в темный дом, двинулся к лестнице. Заглянул на кухню. Никого. Прислушался к звукам. Не послышится ли, например, звук спускаемой воды? Он не хотел столкнуться в коридоре с кем-нибудь из родителей, выходящим из туалета.
Но тишина стояла почти осязаемая, лишь часы в гостиной негромко тикали.
Сэм поднялся наверх, прошел по коридору, обходя скрипучие половицы, наконец добрался до своей комнаты. Внезапно представил, как открыв ее, обнаружит стоящего у порога отца. Руки скрещены на груди, брови нахмурены, взгляд серых глаз не сулит ничего хорошего. "Ну и где это мы были, мистер?" - спросит он, а Сэм...скорее всего промолчит. Да, он будет молчать, потому что он понятия не имел, как будет в таком случае оправдываться.
Он все это так ясно представил, что войдя в комнату действительно на мгновение увидел отца, и едва не вскрикнул. Но потом понял, что это всего лишь рубашка, висящая на дверце шкафа. Рубашка, больше ничего.
Он хотел упасть на кровать прямо так, в куртке и ботинках, даже не раздеваясь, но рациональная часть его разума сумела в этот раз одолеть ту, что руководствовалась одними лишь импульсами. Поэтому он снял куртку, ботинки, джинсы, положил все это на стул. И только тут вспомнил о ноже. Ноже, который он так хотел пустить в ход, но который лишь отлетел от красного купола и упал на траву в нескольких метрах от него. Нож так и остался там, на поляне.
Сэм развел руками, как бы говоря самому себе: "ну теперь уже ничего не поделаешь". Оставалось лишь надеяться, что мать не сразу заметит пропажу.
Ножей то хватало.
Сэм наконец лег, и тут же по мышцам рук, ног и вдоль всего позвоночника разлилось приятное тепло. Как же было здорово наконец вновь оказаться в своей постели!
Но его короткая радость быстро улетучилась, едва мыслями он вернулся к Джону. Что бы он сегодня ни наговорил, Адам и Джон оставались его лучшими друзьями. Потерять одного из них - все равно что лишиться части самого себя. Может, даже хуже.
Он жив, Сэм в этом не сомневался. Если бы целью Белоглазого было убийство, он бы убил Сэма ещё вчера, вернее уже позавчера, а Джона прикончил бы прямо дома. Нет, мистер Белые Глаза чего-то от них хотел.
"Не он. Он на кого то работает. На человека, которого он называет Добряком. Уж не знаю, кто этот парень, но при встрече я ему откручу голову и засуну ему же в задницу".
И с этой относительно приятной мыслью он заснул. Как ни странно, ему ничего не снилось. Ни красных вспышек, ни земли, которая вначале будто выблевывала саму себя, а потом сожрала его друга, ни человека в длинном плаще, ковбойской шляпе и с неестественно белыми глазами. Сны были пусты, как страницы ненаписанной книги. И Сэма это вполне устраивало.
Утро выдалось солнечным. И это солнце, что даже сквозь занавески пробивалось в комнату и сверкало веселыми бликами на стенах, казалось настоящим издевательством. Разве после всего того, что произошло этой ночью, небо не должно быть затянуто хмурыми серыми тучами? Разве по подоконникам не должен стучать дождь? Можно ещё добавить парочку сверкающих вдалеке молний, чтобы довершить картину. Но никакого грома, о нет. У настроения, с которым проснулся Сэм, не было звука, каким бы странным ни казалось подобное утверждение. Да, звука не было, громкость приемника стояла на нуле. Все вокруг казалось странно застывшим и беззвучным. Или должно было казаться таковым. Этому состоянию соответствовал бы хороший ливень, один из тех, которые обычно бывают в середине лета, после которых река выходит из берегов и на дорогах образуются огромные лужи. Да, ливень - это было бы идеально.
Но уж никак не это чертово солнце, так нахально залезшее в его комнату своими лучами.
Это все равно что на похоронах подойти к несчастной вдове, чей муж лежал сейчас в гробу, показать ей средний палец и заодно парочку фотографий, на которых почтенный покойник, о котором либо хорошо, либо никак, был запечатлен в компании некой дамы, в обстановке, далекой от официальной. Иными словами, это не просто издевательство - это садизм.
Но хуже всего было то, что Сэм не чувствовал себя отдохнувшим. Ни капельки. Хотя проспал, как и предполагал, немного дольше, отчасти компенсировав один из потерянных в лесу часов. Сэм чувствовал себя разбитым и совершенно несчастным. Возвращаться в дом? Строить планы по спасению Джона? Нет уж, увольте. Лучше ещё пару часиков поспать.
Сэм влепил самому себе пощечину, да такую звонкую и крепкую, что перед глазами на мгновение вспыхнули алые точки. Алые, как тот дьявольский свет.
Сэм вспомнил все. С жесточайшей отчетливостью и яркостью перед его мысленным взором пронеслась череда из картинок, ужасных картинок. Это было что-то вроде фотоотчета о событиях прошедшей ночи. Наверное, можно было надеяться, что когда-нибудь память немного сжалится над ним, из нее исчезнут самые неприятные, самые жуткие подробности. Но пока об этом не стоило мечтать. Он видел все так ясно, будто переживал заново.
Сэм заставил себя подняться с кровати, одеться и умыться. Он посмотрел на телефон, но покачал головой. Стоило дать Адаму немного времени. Пусть выспится. Может, он будет соображать получше, чем Сэм сейчас. На ясную голову.
Во время завтрака Сэм старался молчать, но при этом следил за своими родителями. Утренние новости они уже посмотрели, но Сэм не знал, объявили Джона уже пропавшим, или нет. Надеялся, что нет. "Может, мы сумеем вернуть его прежде, чем его родители успеют обратиться в полицию" - подумал Сэм, но без особой надежды. Такой вариант не просто маловероятен, скорее почти невозможен.
Вот, сейчас. Папа оторвется от газеты, которую он, наверное, даже и не читает, и как бы мимоходом спросит: "Как там дела у твоих друзей? У Адама, у...Джона?". И будет внимательно следить за реакцией сына.
И если эта реакция покажется ему странной, то что он сделает? Позвонит копам? Услужливое воображение Сэма быстренько показало ему картину: отец стоит в гостиной, прижав телефонную трубку к уху, и говорит негромко:
-Алло, офицер. Я насчет пропавшего парня. Мой сын - его друг, и мне кажется, что он что-то знает. Ведет себя странно. Как... Ну, как актер, который очень хочет получить "Оскар", но ему скорее вручат "Золотую малину". В общем, приезжайте. Думаю, ему есть, что вам рассказать.
У Сэма пересохло в рту. Он отодвинул тарелку и встал.
-Ты куда?- отец оторвался от газеты и строго взглянул на сына. Его серые глаза за стеклами очков недобро блеснули.
Сэм почувствовал, как краска заливает лицо. Он ощущал себя так, словно его застали за каким-то непристойным занятием.
-Думаю сходить на речку. День очень хороший.
Отец отложил газету. Обычно этот жест означал, что он собирается если не устроить сыну выволочку, то по крайней мере дать пару, как он сам это называл, дружеских советов. Не родительских - а именно дружеских. Потому что он давно уже пришел к выводу, что своих родителей Сэм, как многие представители этого "пропащего" поколения, ни во что не ставит. А значит, лучше вести себя, как друг, потому что как раз с друзьями, по мнению отца, Сэм ведет себя гораздо честнее и откровеннее. Сэм считал все это лишь наполовину правдой, и неоднократно пытался убедить отца в том, что он не прав, но успеха в этом не достиг.
-Сын, ты уже взрослый молодой человек. Ты уже не мальчик, который может позволить себе смотреть целыми днями боевики, читать фэнтези и играть с друзьями. Я понимаю, что все это - неотъемлемые части детства, и уважаю все эти увлечения, но буду с тобой откровенен - детство кончается не по достижении какого-то определенного возраста, а тогда, когда ты решишь: все, я взрослый, хватит играть в игрушки. Конечно, есть люди, которые оставаясь в душе детьми, достигают немалых успехов в жизни. Однако какие-то усилия они все равно прилагают. Я не пытаюсь давить на тебя, друзья - это святое, но иногда нужно жить не только сегодняшним днем, но и заглядывать в завтрашний. Ты понимаешь, о чем я?
Сэм кивнул. Он все понимал. Только мысли его были сейчас очень уж далеко.
-Сейчас я не пытаюсь ничего в тебя вбить. В конце концов, сейчас лето. И, как ты отметил, замечательный день. Но предупреждаю: разговоры, подобные этому, будут происходить все чаще. Ты должен понимать: все в жизни зависит от тебя. И решений, которые ты принимаешь.
Сэму вдруг ужасно захотелось рассказать ему о всех событиях прошедшей ночи и последних дней. Обо всем, начиная со светящегося амулета и заканчивая жуткой сценой в ночном лесу. Интересно, как бы отреагировал отец?
Он взял бы телефон, но набрал бы номер не полиции, а ближайшей психушки.
-Здравствуйте. Мой сын недавно рассказал мне одну историю. Я думаю, вам следует побеседовать с ним. Вам он тоже наверняка ее расскажет.
Сэм слегка улыбнулся этим мыслям.
-Я сказал что-то смешное?- спросил отец, тоже улыбнувшись.
-Нет. Это я так, своим мыслям.
Наконец он сумел покинуть кухню и побежал к себе в комнату. Если Адам до сих пор дрыхнет, то ему пора просыпаться.
Оказалось, что Адам не дрых. Он как раз собирался позвонить Сэму.
-Я смотрел утренние новости, Сэм. Про Джона пока ни слова. У нас ещё есть время для более-менее свободных действий.
Сэм слегка удивился. Если Адам смотрел утренние новости, то получается, что он встал раньше него.
-Хорошо. Идем сегодня в дом?
О каком именно доме идет речь, уточнять не приходилось. Этим простым словом здесь обычно называли старый особняк, где по слухам жили привидения.
-Конечно. Чем скорее начнем, тем лучше. Давай через час на пересечении шестого шоссе и Роуг-стрит? Там до дома рукой подать.
-Хорошо. До связи.- произнеся это, Сэм почувствовал легкий укол в области сердца. Этим словам, "до связи", Джон их обучил.
"Держись, друг. Чип и Дейл спешат на помощь".
Сев на велосипед, Сэм минут двадцать бездумно колесил по ближайшим улицам, убивая время, а потом двинул по шестому шоссе. Солнце продолжало светить вовсю, уже начало слегка поджаривать, но Сэм не возражал. Он больше не злился. Ливень существенно затруднил бы им задачу. И у отца Сэма, да и у родителей Адама наверняка тоже, возникло бы гораздо больше ненужных вопросов. Когда за окном такая непогода, люди сидят по домам.
К тому же, даже если в доме все таки была некая мистическая зловещая сила, почему то не проявившаяся в прошлый раз, сегодня она точно показываться не будет. Сэм не читал ни одной книги и не видел ни одного фильма о привидениях, где вся мистика происходила в солнечный день, подобный этому.
Но позже ему, как и всем нам, пришлось убедиться, что реальная жизнь порой сильно отличается от выдуманной или заснятой в виде движущихся картинок. Реальная жизнь гораздо страннее.
ГЛАВА 13. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ДОМ. Адам подъехал минут минут через десять. Некоторое время друзья стояли, глядя друг на друга, словно оценивающие друг друга противники, потом одновременно кивнули, будто придя к какому то выводу или решению.
-Пока все глухо?- спросил Сэм, первым разорвав тишину. Вообще в этой части города было удивительно тихо. Крайне редко автомобильные гудки разносились по улицам, пугая сидящих на ветвях деревьев птиц, редко лаяли собаки, даже люди не стремились разговаривать друг с другом. Будто выражение "молчание - золото" здесь было принято в какой-то извращенной, гипертрофированной форме, и возведено в культ. Сэм не знал, оказывал ли такое воздействие этот мрачный особняк, или причина была в чем то другом, но его это сейчас не слишком то и интересовало.
-Смотря, насчет чего ты спрашиваешь. Если про Джона - то да, пока затишье. Перед бурей или нет - не знаю. А если насчет этой штуки в виде глаза...
Сэм насторожился. Он увидел, как побледнел Адам. Что же натворила эта проклятая штука в этот раз?
-Что случилось?
-Он светился.- голос друга слегка дрожал.- Точно, как ты описывал. Ярким зеленым светом. Я вначале положил его в шкаф, но свет вырывался и оттуда. Засунул в стол, но и это не помогло. Пришлось отнести в подвал. Не волнуйся, он оттуда никуда не пропадет.
Сэм облегченно кивнул. Светился. Просто светился, не более.
-Хорошо.- сохранность этой дьявольской вещицы его сейчас не очень волновала. Даже если она пропадет из подвала Адама, он горевать не будет.
Хотя с другой стороны он понимал, что такие мысли и такое отношение - это чистое безумие. Амулет нужен им, мистер Белые Глаза недвусмысленно им на это намекнул. Нужен, чтобы вернуть Джона. Или оказаться там, где Джон сейчас находится.
-С собой я его брать не стал.- продолжил Адам.- Все равно мы пока не знаем, что с ним делать, как использовать.
-Правильно. Ну что, пошли?- Сэм кивком указал налево. За следующим поворотом короткой улицы находится старый особняк.
-Пошли.
Оставшийся путь они прошли пешком. Особняк впереди них будто бы вырастал из ниоткуда, поднимаясь над ними, как исполин, а его окна, хоть и сохранившиеся в целости и сохранности, не блестели в лучах солнца. Были слишком грязными, пыльными.
-Мы уже знаем, что ничего там нет,- сказал Адам.- но меня все равно бросает в дрожь. Уж не знаю, почему.
Сэм чувствовал то же самое. И не мог списать это на простое волнение.
Скрипучая калитка осталась позади, они уже шли по вымощенной камнем дорожке. Едва заметный ветер шевелил траву, разросшуюся во дворе особняка и шелестел кронами деревьев.
-Можно я войду первым?- хрипло спросил Адам.
Сэм кивнул и слегка сбавил шаг, пропуская друга вперед.
Адам остановился у входной двери, облизнул пересохшие губы и уверенно дернул ручку на себя.
Пыль и затхлый запах древности, как и в прошлый раз, встретили их с порога, ударили в нос. Темнота, казавшаяся особенно глубокой после такого яркого солнца, словно давила на глазные яблоки, желая сделать из них кашу.
"Здесь что то есть" - подумал Адам, едва войдя внутрь. Следом за этой мыслью пришла другая: "В прошлый раз нас было трое. Три - хорошее число. Сильное число. Теперь нас всего двое".
Означает ли это, что они стали более уязвимы? Возможно. Так или иначе, в этот раз Сэм и Адам ощутили присутствие кого то постороннего сразу же, как только вошли внутрь. "Нет. Не совсем так. Это мы тут посторонние. А оно, чем бы оно ни было, живет здесь уже давно".
Да, они ощущали это всем телом и всей душой. Кто-то здесь был, кто-то с ненавистью смотрел на непрошеных гостей. Сэм почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Он схватил Адама за руку, внезапно ощутив себя маленьким ребенком в незнакомом и непонятном месте. Он вспомнил, как однажды, лет в пять, мама взяла его с собой в большой супермаркет. Он следовал за ней, не отставая ни на шаг, но в какой-то момент какая-то толстая женщина прошла перед ним, на пару секунд отрезав его от матери. А когда она ушла, он обнаружил, что мама пропала. Только что была впереди, прямо перед ним, и вдруг исчезла. Он почувствовал приближающиеся слезы, паника охватила его. Все окружающие его люди вдруг превратились для него в жутких существ из ночных кошмаров, их острые, как бритва, когти, тянулись к нему, их горящие глаза светились злобой, их длинные, как у змей, языки, шипели проклятья. И он заплакал, стоял посреди прохода рядом с отделом молочных продуктов и громко рыдал. И лишь почувствовав на плече теплую материнскую руку, успокоился. Оказалось, что в тот самый момент, когда толстая женщина временно отгородила его от матери, она просто нырнула в маленький ответвляющийся коридорчик, где продавали консервы. А Сэм этого и не заметил.
Сейчас он ощущал примерно то же, что и тогда. Панику, ужас, отчаяние. Правда, рядом с ним был друг. Но друг и сам трясся от страха!
-Что-то тут есть.- сказал Адам.- Этого не было в прошлый раз, но теперь появилось. Ты чувствуешь?
Сэм кивнул. Ещё бы не чувствовал.
-Нам все равно нужно осмотреть дом. У нас нет выхода.
Они двинулись по пыльному полу в сторону лестницы, придя к молчаливому соглашению, что в разоренной гостиной искать нечего. Но вот на кухню Сэм все таки заглянул. Его словно что-то подтолкнуло. И не зря.
На этой вонючей, грязной кухне, в этом самом страшном кошмаре любой домохозяйки, кое что изменилось. Появилось то, чего не было раньше.
Надпись на стене, рядом с холодильником. Свежая, она была сделана чем-то ярко красным. Сэм от всей души надеялся, что это кетчуп или варенье. Крупные, но кривые буквы тянулись от задней стенки холодильника к мокрой раковине.
"ЧТО БЫЛО УКРАДЕНО - ВОЗВРАТИТСЯ" - гласила надпись.
Адам некоторое время молча смотрел, потом спросил:
-Знаешь, что это может означать?
Сэм покачал головой.
-Без понятия. Но в прошлый раз этого не было.
Но он немного покривил душой. На самом деле кое-какие мысли у него были. Мысли, преисполненные такой теплой тайной надеждой, что он просто не мог озвучить их. И бросив мимолетный взгляд на Адама, Сэм понял, что он думает о том же.
В слегка приподнятом настроении, хоть и немало озадаченные, они покинули кухню.
По полу прошмыгнул жирный паук. Он был такой большой и толстый, что оставалось загадкой, как он мог так быстро двигаться.
-Хоть кто-то может жить в этих мертвых чертогах.- изрек Адам, и от его слов по коже Сэма побежали мурашки.
Друзья начали подниматься по ступеням, прекрасно помня, какие они "прочные". Каждая готова была развалиться прямо под ногами и обрушить следом за собой всю лестницу. В некоторых местах встречались большие разломы и трещины, наступив в которые можно было запросто сломать ногу.
-Что, если мы так ничего и не найдем?- спросил Адам. Он, кажется, подзабыл о данном этой ночью обещании взять инициативу в свои руки, но Сэм, похоже, не обратил на этот факт внимания.
-Мне не хочется даже думать об этом, Адам. Мы просто обязан найти здесь что-то, что укажет нам дорогу к Джону. Мы здесь не просто так.
"Ой ли?- спросил ехидный голосок на задворках подсознания.- Может, это просто очередной ложный след? Может, пока вы будете бродить по этому ветхому дому, ответы на все ваши вопросы проскочат мимо вас, как олень мимо охотника, засмотревшегося на зайца?".
Такого тоже нельзя было исключать. Но всерьез об этом задумываться - значит окончательно признать себя параноиком.
Наконец опасная лестница осталась позади. Они прошли по погруженному во мрак коридору и оказались возле трех дверей.
Адам указал на ту, что слева.
-Это ванная. Тут мы вряд ли что-то найдем. Я предлагаю для начала зайти в спальню.
Сэм поддерживал это решение. В прошлый раз они разделились, и Сэму по воле судьбы или слепого случая достался кабинет, где он и отыскал эту проклятую штуку. Как поступили бы Адам и Джон на его месте? Тоже забрали бы амулет себе? Сэм не знал ответа на этот вопрос.
В спальне не было никакого погрома. Двуспальная кровать, хоть и покрытая пылью, твердо стояла на всех четырех ножках и была аккуратно застелена. У дальней стены стояли часы с маятником. Они застыли на половине шестого. Другие часы, стоявшие на покрытой толстым слоем пыли тумбочке возле кровати, шли. Но почему то в обратном направлении. Сэм понятия не имел, какой сбой мог привести к обратному движению стрелок, но они действительно двигались задом наперед.
Солнце едва пробивалось сквозь пыльные оконные стекла. Пол был испещрен какими-то мелкими трещинами и дырками, с потолка толстыми клочьями свисала паутина. В углу стоял ящик, набитый всяким хламом, который тяжело было определить из-за покрывшей его пыли. Вверх торчала бейсбойльная бита, все остальное казалось непонятным нагромождением неизвестно чего. Решив, что если в этом доме есть что-то, что может им помочь, то находится оно именно в этом ящике, Сэм уверенно шагнул вперед. Но Адам остановил его.
-Подожди секунду.
-Что такое?- спросил Сэм, попытавшись изгнать нетерпение из голоса. Получилось не очень.
Адам указал на тумбочку рядом с кроватью. Нет, не совсем на нее...
Сэм пригляделся. Что-то торчало из этой тумбочки. Дверца была не до конца прикрыта, и кончик чего-то, похожего на бумагу, выглядывал наружу.
-Думаю, стоит взглянуть.- заметил Адам.
Он открыл дверцу, которая при этом едва не отвалилась. Внутри не было ничего, кроме этого самого листка бумаги. Адам взял его.
Это оказалась фотография. Черно-белый снимок, на котором были запечатлены четыре человека, безусловно, семья. Они расположились, судя по всему, на заднем дворе этого самого дома. В кадр попал аккуратный, подстриженый куст (сейчас то те кусты, что смогли выжить без заботы садовника, разрослись и потеряли форму). Газон был аккуратно подстрижен. На первом плане располагалась скамейка, на которой сидели двое детей: мальчик лет шести и девочка лет двенадцати. Оба празднично одеты: на мальчике костюм, скорее всего, темно-синий, брюки и лакированные туфли. Мальчик широко улыбался, но улыбка эта была подпорчена отсутствием одного из передних зубов.
Девочка была одета в платье, довольно простенькое, но красивое, светлые волосы каскадами рассыпались по плечам. Девочка не улыбалась. Более того, Сэму показалось, что на ее лице застыло выражение тревоги, может даже страха. И смотрела она не в камеру, а куда то слегка в сторону, будто глядела на что-то, находящееся позади фотографа.
За детьми стояли улыбающиеся родители. Мужчина лет сорока в смокинге и в очках, в правой руке он сжимал трость. Его жена, с точно такими же волосами, как у девочки, широко улыбалась, левую руку она положила на плечо мальчика, правую - девочки. Ее платье было то ли белым, то ли кремовым.
-Счастливая семья.- сказал Адам.- Должно быть, прошлые хозяева дома.
-Что с другой стороны?- спросил Сэм.
Адам перевернул. Сзади были написаны имена, каждое, видимо, соответствовало одному из членов семьи и располагалось в том месте, где этот человек находился на снимке. Чернила сильно выцвели и едва читались. Сверху шла надпись: "НА ЭТОМ СНИМКЕ ЗАПЕЧАТЛЕНЫ:".
Итак, отца семейства звали Ричард Карвер. Его жена - Роза Карвер. Девочку звали Марианной, а мальчика Майклом.
-Итак, мы в какой-то степени познакомились с хозяевами этого дома.- заключил Сэм, оторвав взгляд от фотографии.- Но что нам это дает?
-Пока не знаю. И даже не хочу думать, кому мог принадлежать тот отвратительный альбом.
-Какой альбом?- не понял Сэм.
-Я говорил. С плохими фотографиями.
В голосе Адама явственно слышалось отвращение. Он положил фотографию обратно в тумбочку и закрыл ее.
-Я не уверен,- заговорил Адам после небольшой паузы.- Но по моему, в прошлый раз она так не торчала. В смысле, я бы точно заметил ее тогда, я уверен. Тумбочка меня не заинтересовала, я лишь бросил на нее короткий взгляд. Но если бы из нее что-то торчало, я бы обязательно обратил внимание.
Сэм подумал о словах, написанных на кухне чем то красным. Кто-то тут побывал после них. Конечно, это могли быть и другие мальчишки, раз уж это место стало сейчас для них популярным местом, где можно доказать свою храбрость, но Сэм, честно говоря, не верил в это.
-Я хочу взглянуть на этот альбом.- объявил он.
Адам поморщился, словно проглотил горькую таблетку.
-Зачем? Поверь, там нет ничего...
-Мне нужно.- настаивал Сэм. Его будто подхватила какая то невидимая волна и понесла куда-то. Куда именно - он не знал, но чувствовал, что направление правильное.
-Она там.- Адам указал на ящик с хламом, к которому Сэм и порывался обратиться в первую очередь.
Сэм подошел к ящику. Да, теперь он увидел что-то вроде не слишком толстой, но большой книжки, которая лежала поверх остального мусора. Она не была покрыта пылью, поскольку ее недавно трогали.
Обложка была простая - черная, без каких-то опознавательных признаков. Переплет сделан из тонких, пожелтевших от времени, как и страницы, нитей.
Сэм открыл альбом. Пока он смотрел его, им овладевало не омерзение, не злость, а чувство странной, безмерной усталости.
На каждой странице этого альбома были фотографии. Приклеенные, видимо, клеем, много лет назад, большинство из них частично или полностью отклеились и грозили выпасть. Их было не то, чтобы много, но для такой...более чем странной тематики, вполне достаточно.
На каждом снимке был запечатлен ребенок. Чаще всего - семи-девяти лет, изредка встречались постарше. На каждом одежды было немного. Трусы и лифчики на девочках, которых, которым ещё и прикрывать то особо нечего, на мальчиках (а фотографий с ними было больше всего) трусы или шорты. Многие фотографии были сделаны на пляже, и это неудивительно: где ещё увидишь столько почти что обнаженных людей, в том числе детей? Некоторые фото были цветными, они находились в самом конце альбома, но большинство черно белые. На нескольких фотографиях дети таки были полностью голыми, но эти снимки отличались низким качеством - видимо, фотограф не мог спокойно держать камеру, делая их, поскольку опасался оказаться замеченным. Сэм предполагал, что все эти фото сделаны хозяином этого альбома, а не вырезаны откуда то.
Сэм не понимал, какое сексуальное удовольствие можно получать, рассматривая фотографии обнаженных детей. Сам он не упускал случая посмотреть на девушек постарше, у которых действительно есть на что взглянуть. Как раз сейчас, летом, можно было вдоволь наглядеться на голые ноги, на девушек в коротких юбках, едва прикрывающих место, где эти ноги сходятся, на груди, иногда прикрытые лишь тонкой полоской лифчика, на открытые животы с пирсингом в пупках.
Но что интересного в детях? Сэм не мог этого понять, да и не пытался. Его интересовало не содержимое альбома, а его хозяин.
-Кошмар, да?- спросил Адам. Он сидел на краю кровати и вертел в руках идущие задом наперед часы.
Сэм не ответил. Он открыл последнюю страницу и едва не вскрикнул. Там не было фотографий, она была пуста, лишь в самом низу была сделана надпись. Довольно странная, загадочная надпись: "М.К. = М.Т".
Сэм помотал головой, словно надеясь таким образом освежить мозги. Это что, ещё одна загадка?
Надпись сделана недавно, не обязательно быть семи пядей во лбу, чтобы это определить. Яркая, ни капельки не выцветшая, цепляющая глаз.
-Адам.- Сэм удивился своему голосу: холодный, почти как у мистера Белые Глаза.- Достань ту фотографию.
Не задавая лишних вопросов, Адам выполнил его просьбу. Он взглянул на слова, точнее буквы, в альбоме, и нахмурился.
-Это что? В прошлый раз такого не было! Я не стал смотреть весь альбом, но последнюю страницу открыл.
Сэм слегка улыбнулся. Разумеется, раньше этого не было. Это ещё один знак от таинственного помощника. Или врага, который хочет прикинуться союзником.
Он положил фотографию, лицевой стороной вниз, на внутреннюю часть обложки. Пару секунд переводил взгляд с надписи на в альбоме на имена, написанные на задней стороне снимка. Они различались не только своей давностью, но и почерком. Их сделали разные люди.
В этом он тоже не сомневался.
А Адам обратил его внимание на кое что ещё. Он указал на первую часть загадочной надписи, а потом стукнул ногтем по имени мальчика.
-М.К. - Майкл Карвер... Либо Марианна Карвер.- Сэм кивнул.- Это понятно. Я склоняюсь к мысли, что это альбом именно Майкла. Хотя не очень то хочется верить, что этот мальчик вырос и превратился в извращенца.
-Думаешь, это действительно альбом Карвера?
-Да. Сам Карвер, конечно, не стал его подписывать, но кто-то другой сделал это за него. Кто-то, кто знал о его увлечении.
-Есть мысли, кто это мог быть?- спросил Адам как бы между прочим, но Сэм видел: ответ на этот вопрос очень волнует его. И на то были причины. Ведь на самом деле от этого ответа зависело многое.
Поэтому не желая ни врать, ни напрасно пугать друга, Сэм сказал:
-Я не знаю. Надеюсь только, что это не мистер Белые Глаза.
По правде говоря, Сэм опасался, что это именно он. Что-то ещё ему, или скорее его боссу, нужно от них. И он потихоньку, но настойчиво, подталкивает двух друзей к решению главной, на данный момент, их проблемы. Если это так, то они сейчас медленно, но верно шагали к бездне.
Адам кивнул, словно и не ожидал другого ответа, и вновь посмотрел на снимок, вернее на подписи позади него. Майкл Карвер. Похоже, на данный момент этот человек - что-то вроде ключа. Оставалось найти замочную скважину.
-Можно предположить, что этот человек жив.- осторожно начал Адам.- Вероятно даже, так и есть. Но как мы его найдем? В нашем городе я не знаю человека с такими именем и фамилией. А он был бы достаточно известен, если и правда жил когда-то здесь.
Сэм улыбнулся. Улыбкой скорее не человека, а лисицы.
-Да. Был бы. Если бы не скрывался под чужим именем.- он указал на вторую часть странного послания, оставленного на последней странице альбома.- М.Т. Готов поспорить, это тоже инициалы. А знак "ровно" явно говорит нам: Майкл Карвер и тот, чье имя подходит под инициалы М.Т. - это один и тот же человек.
Адам кивал, слушая Сэма. Да, вроде все складно. Оставалось вычислить этого человека.
-Если Карвер так сильно не хотел, чтобы его имя связывали с этим особняком, что даже сменил фамилию - значит он вполне мог и уехать из города.- заметил Адам. Он не пытался противоречить Сэму или вставлять палки в колеса тележек, что перевозили логические цепочки, выстроенные его другом. Он лишь сказал первое, что пришло в голову.
Странная улыбка не сходила с губ Сэма.
-Никуда он не уехал.
-Почему ты так решил?- искренне удивился Адам.
-Потому,- ответил Сэм.- что если бы он уехал то всего вот этого,- он провел рукой в воздухе, сделал жест, который охватывал большую часть спальни, но на самом деле имел в виду лишь фотографию и надпись в альбоме.- не было бы.
После недолгого раздумья Адам был вынужден с ним согласиться. Тот, кто оставлял все эти странные подсказки, похожие скорее на ребусы, чем на реальную помощь, точно знал: они справятся с поставленной задачей, потому что могут.
-Ладно.- продолжил Сэм.- С этим мы разобрались. Ты знаешь кого-нибудь с инициалами М.Т.? Это должен быть очень старый человек.
Адам наморщил лоб, задумавшись. С такими вопросами стоило обращаться к Джону, он знал почти всех в городе. Но Джона рядом нет, и именно от их последующих решений зависит, увидят ли они его вновь.
-Когда то жил через пять домов от нашего один старик. Марк Тэвери. Я пару раз видал его, сидящего в кресле качалке на балконе. Он мне показался хмурым и не очень приятным.
-Марк...- пробормотал Сэм.- Марк, не Майкл... Нет, надо навестить этого старика. В конце концов, мы сможем просто извиниться и сказать, что обознались.
Адам бросил обеспокоенный взгляд назад, поверх собственного плеча. Ему показалось, что рядом с кроватью что-то шевельнулось. Но может, это просто воображение зло шутило над ним.
-Сэм, даже если это и правда Карвер, так легко правды мы от него не добьемся. Недаром он поменял имя и фамилию и оборвал все связи. Он не хочет, чтобы кто-то знал, кто он такой.
-Мы сумеем отыскать доказательства, в этом я не сомневаюсь.- голос Сэма слегка дрожал от волнения. Ему нравилось, что наконец то у них вновь появился план. Пусть пока не совсем продуманный, с множеством дыр и неясностей, но все же план. - Волнует меня другое - сможем ли мы выудить из него какую-то информацию? Он явно что-то знает, должен знать, иначе он не был бы вплетен в эту историю, но упираться будет до последнего.
Адам с интересом ждал продолжения. Ждал, что же предложит Сэм для того, чтобы как то убедить старика. Он знал, что у Сэма на этот счет уже есть идея, потому что его друг сейчас говорил тоном коммивояжера или ещё какого продавца, который вначале расписывает в красках проблемы, которые, по его мнению, у вас есть (желтый налет на зубах, катышки на одежде, плохая швейная машинка) с той лишь целью, чтобы через минуту вытащить из чемоданчика какое-то чудо-средство, мигом решающее эту проблему.
-Думаю, я знаю, как мы заставим его говорить.- Сэм постучал пальцем по обложке фотоальбома.- С помощью этого.
На лице Адама, который ожидал чего угодно, но только не такого, отразился ужас.
-Что? Ты предлагаешь...предлагаешь шантаж?
Сэм мрачно кивнул.
-Да. В нашей ситуации почти все средства хороши. Шантаж в том числе. Если мы получим информацию, то старик ничего не потеряет...кроме, может, пары нервных клеток.
-Все равно это очень плохо.- по голосу Адама чувствовалось, что он не собирается настаивать на своем, не будет противиться решению, принятому Сэмом. Он говорил все это скорее для того, чтобы выразить свое изумление и показать: я честный человек, я бы на такое не пошел. В другой ситуации подобное отношение покоробило бы Сэма, но сейчас не было времени на то, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
-Адам, если тебя это успокоит: по большей части наши угрозы будут блефом. Мы будем как полицейские, угрожающие преступнику незаряженным револьвером.
-В данной ситуации преступники скорее мы.- сухо заметил Адам все тем же а-я-вот-не-такой-плохой тоном.
-Может быть.- не стал спорить Сэм.- Фактически, мы не собираемся никому рассказывать о наших открытиях. Это старик будет думать, что собираемся.
Сэма передернуло при мысли о том, чтобы притащить этот альбом в полицию. Он представил себе лицо полицейского, который будет с удивлением перелистывать страницы с изображениями полуголых детей, а когда Сэм укажет на надпись, сделанную на последней странице, лишь рассмеется и скажет: "Ну какое ж это доказательство парень? Мы даже не уверены, что альбом принадлежал этому Карверу. А того несчастного старика, которого вы терроризируете, даже зовут по другому. Завязывайте с детективами, ребята".
Да, примерно так все и будет, Сэм не сомневался. Даже если бы на последней страницы альбома была начертана не загадка, состоящая из инициалов, а было написано прямо: "ЭТОТ АЛЬБОМ ПРИНАДЛЕЖИТ МАЙКЛУ КАРВЕРУ, КОТОРЫЙ СЕЙЧАС ИЗМЕНИЛ ИМЯ НА МАРКА ТЭВЕРИ", ему бы все равно не поверили. Никому неохота ворошить прошлое. Не хочется копаться в делах полувековой давности. Тем более в таких мелких, как коллекционирование фото. Да, необычных фото. Но человек ведь имеет право на увлечения?
-Старик будет воспринимать угрозу вполне реальной.- продолжил Сэм.- Но на самом деле ничего ему угрожать не будет.
Адам вздохнул и развел руками: дело твое.
-Ладно. Наведаемся к этому Тэвери. Только думается мне, выглядеть мы будем полными дураками. Мы ведь даже не знаем, что именно хотим узнать!
-Знаем.- спокойно возразил Сэм.- Возможно, старик тоже сразу же поймет, что нам нужно. И если будет благоразумен, то расскажет нам все, как на духу. Потому что мы возьмем с собой некий предмет, который сейчас лежит в подвале твоего дома.
Лицо Адама просветлело.
-Точно! Я совсем забыл о нем... Думаю, он нам поможет. Думаю...
Закончить он не успел. Странный скребущий звук прервал его на полуслове.
Сэм и Адам огляделись по сторонам, пытаясь определить его источник. А когда нашли, то не сговариваясь рванули к двери.
Потому что из дыры в полу, коих было очень много, неподалеку от кроватной ножки, торчал человеческий палец. Он скреб длинным ногтем по деревянным доскам, и от этого звука волосы на голове начинали шевелиться.
Дверь оказалась закрыта. Естественно. Это вполне соответствовало законам жанра.
Сэм изо всех дергал ручку, но она не поворачивалась.
-Попробуем выломить!- воскликнул Адам и отошел немного назад. Затем кинулся к двери, выставив вперед плечо, но не добился ничего, кроме сильной боли, пронзившей его, как игла. Плечо на пару мгновений онемело, а дверь даже не вздрогнула. Она не была ветхой, как многие вещи в этом доме. Время явно сжалилось над ней.
Не обращая внимания на боль, Адам ударил ещё раз. После этого Сэм остановил его.
-Не получится. Нужно как то по другому выбираться.
Но как? Сэм обернулся и вскрикнул от изумления и страха. Палец, торчавший пола, никуда не исчез. Более того, в других расщелинах, расположенных неподалеку, тоже появились пальцы, разные - указательные, безымянные, мизинцы. Все они непрестанно извивались, дергались, как змеи, скребли длинными неровными ногтями по полу. Из длинной щели возле тумбочки высунулся нос - он с шумом вдыхал воздух и будто принюхивался.
Сэм с тревогой отметил, что количество дырок и разломов увеличивалось. По стенам поползли трещины. В одной Сэм заметил глаз - он таращился на незваных гостей с ненавистью и яростью.
-О, черт, черт, черт!- в голосе Адама слышались слезы.- Не стоило нам сюда приходить, ох не стоило!
Сэм не слушал его. Он смотрел на окно, покрытое пылью и грязью, сквозь которое едва пробивался солнечный свет.
-Нам придется выбираться через окно.- объявил Сэм. Он говорил ровным голосом, словно мимоходом. Так диктор в новостях сообщает о незначительном падении доллара или аварии, в которой никто не пострадал.
Адам посмотрел не на него, а словно куда-то сквозь него.
-Что?
-Окно. Через него придется выбираться.
Сэму это, конечно, не нравилось, но Адама подобная идея привела в ужас. И Сэм вполне этого ожидал. Он знал, что его друг боится высоты. На уроках физкультуры он всегда пропускал упражнения, связанные с высотой - лазанье по канату или по высоким лестницам. А теперь он предлагает ему подобное. В этом момент Сэм возненавидел самого себя.
Теперь уже в доме, раньше тихом, как склеп, хватало звуков - стены, пол и потолок громко трещали, жуткие пальцы продолжали скрести по дереву, откуда то из глубин старого особняка слышалось что-то, отдаленно напоминающее звериное рычание. Этот звук нарастал, прибавлял в громкости, и вскоре перекрыл все остальные, отодвинув их на второй план.
Сэм положил руку Адаму на плечо и крепко сжал. Правда, невольно причинил другу боль - этим плечом он бился в дверь, но не обратил внимание на гримасу Адама.
-Я не знаю, что тут происходит и чем все это кончится, и выяснять не хочу. Нам надо выбраться. И похоже, что окно - единственный выход.
На лице Адама, ранее скованном ужасом и неверением, промелькнуло понимание. Сэм счел это добрым знаком.
-Ладно... Хорошо. Но я боюсь. Чертовски боюсь.- прохрипел Адам.
Осторожно, стараясь не наступать на многочисленные дыры и разломы, Сэм и Адам подошли к окну. Если бы оно не открылось, Сэм схватил бы биту, торчащую из ящика с "сокровищами", и выбил бы стекло. Но делать этого не пришлось - оно открылось на удивление легко. С древней рамы посыпалась пыль и грязь, побеспокоенный паук, прятавшийся в углу, поспешил спрятаться в одной из расщелин. Сэм открыл окно, насколько мог, широко, и посмотрел вниз.
То, что он увидел, не слишком обнадеживало. Окна спальни выходили на задний двор. Внизу расположился один из потерявших форму кустов, но он был далеко от окон. В случае падения зацепиться за него не получится.
Слева была водосточная труба. Сэму вспомнилась сцена из фильма "Хищник 2", где негр-полицейский, преодолевая страх, спускался по такой. Если хватило смелости ему, почему Сэм и Адам не смогут?
Но было одно "но". Эта труба, судя по виду, могла развалиться от сильного порыва ветра. Всем своим видом она вызывала уныние и недоверие. Сэм был достаточно худым, а вот Адам отличался довольно плотным телосложением. Выдержит ли его эта чертова труба?
Сэм взглянул на своего друга, и обнаружил, что в лице его нет ни кровинки. Но при этом на нем застыло выражение самоубийственной решимости и упрямства. Сэм чувствовал, что внутри Адама сейчас идет яростная борьба.
Он не ошибся. Адам смотрел на водосточную трубу, тянувшуюся по стене дома с крыши почти до самой земли. Она была не очень узкой, за нее можно было ухватиться, но какая же она старая! И сколько на ней ржавчины!
Адам без труда представил, как он падает, держась обеими руками за железный цилиндр, который падает вместе ним. Представил, с каким звуком (хруст и противное чавканье, именно так все и будет) он приземляется на траву, которая хоть и мягкая, хоть и пружинит, но не может смягчить удар. Кости ломаются, руки и ноги выворачиваются под неестественными углами, и из груди вырывается последний вопль.
"Ты немного преувеличиваешь, - сказал себе Адам.- При падении с такой высоты ты можешь выжить. Вполне. Это ж не гребаный Эмпайр-Стейт-Билдинг. Всего лишь старый особняк".
Да он, мог и не умереть. Мог "легко" отделаться. Сломанная рука или нога, или то и другое. А может даже перелом позвоночника, который привидет к полному параличу. И остаток своей жизни он проведет в кровати или кресле-каталке, его будут кормить с ложечки и подтирать ему зад.
Адам посмотрел на Сэма. Его друг ждет. Ждет, когда он примет решение. Когда перестанет, выражаясь словами Джона, быть "гребаным сосунком в коротких штанишках".
Мысль о Джоне обожгла его, словно каленое железо. Черт, его друг сейчас неизвестно где, может, его мучают, пытают, а этот гребаный сосунок в коротких штанишках боится залезть на трубу!
Глубоко вздохнув, Адам кивнул Сэму. За его спиной что-то словно взорвалось. С потолка посыпалась штукатурка вперемешку с пылью и паутиной. Чья то рука, высунувшись из разлома почти до плеча, металась из стороны в сторону, шевеля пальцами, словно пытаясь схватить кого-то за волосы.
Для Сэма это стало последней каплей. Приняв кивок Адама как побуждение к действие, он поставил ногу на подоконник, залез на него. Постоял пару секунд на коленях, собираясь с духом, затем нащупал правой ногой уступ и перенес на него большую часть своего веса. Рукой он нашел шершавую от грязи и ржавчины трубу (и хорошо, что не гладкую), и оторвался от подоконника, резко перебросившись вправо. Руками и ногами он обвил трубу, прижался к ней всем телом, как к любимой и девушке, и начал спускаться вниз.
Труба натужно скрипела и дрожала. Ржавчина и грязь сыпались Сэму в лицо.
В доме опять загремело, но он уже не мог видеть, что там происходит.
Зато Адам видел. В стене над кроватью появилось почти идеально круглое отверстие, в котором показались зубы. Это была жуткого вида пасть с острыми длинными зубами, которые лязгали друг об друга.
Сэм уже проделал большую часть пути. Он спускался, почти не прибегая к помощи ног - ими он лишь держал равновесие. В какой то момент он прошелся пахом об какой то нарост на трубе - то ли торчащий слишком далеко винт, то ли ещё что. Всю нижнюю часть тела пронзила боль и Сэм заскрипел зубами. Яйца словно вспыхнули огнем.
Сэм посмотрел вниз и с облегчением вздохнул. Он спрыгнул на землю и отошел на пару шагов.
-Адам! Спускайся!- прокричал он, сложив ладони рупором.
Несколько страшных мгновений Адам в окне не появлялся. Может, что-то случилось? Может, на него напали? Может, в этот самый момент, когда Сэм стоит и думает, что же произошло, его рвут на части?
Мелькнула мысль обежать дом вокруг и войти обратно, подняться по еле живой лестнице и попробовать открыть дверь спальни - вдруг она заперта только изнутри?
Но прежде, чем он всерьез ухватился за эту идею, в окне появилась задница Адама. И Сэм чуть не рассмеялся. Никогда он ещё так не радовался чьей-то заднице.
-Только не смотри вниз!- крикнул Сэм и мгновенно пожалел об этом. Адам тут же посмотрел, и увиденное ему определенно не понравилось.
Да, очень не понравилось. Адам огромным усилием воли заставил себя залезть на подоконник. Сделал он это сразу после того, как у одной из стен вдруг выросла волосатая нога. Все, что происходило сейчас в спальне старого особняка, было похоже на самую странную и жуткую галлюцинацию. Может, оно таковой и являлось, но Адаму почему то не хотелось проверять это, не возникало у него желания дернуть за торчащую из потолка руку, чтобы проверить ее материальность. Единственное, чего он сейчас хотел - это выбраться из этого ужасного места. Но для осуществления этого желания нужно было преодолеть страх, переступить через себя.
Как только Сэм снизу крикнул ему, чтобы он не смотрел вниз, Адам обернулся и, конечно же, посмотрел. Голова закружилась, к горлу подкатил ком. Адам судорожно ухватился за оконную раму и, закрыв глаза, мысленно сосчитал до десяти, восстанавливая дыхания, успокаивая бешено бьющееся сердце. Он не упадет, не упадет! Если и умрет, то не так. Не сейчас.
Адам придвинулся вправо, приблизившись к водосточной трубе, по прочности напоминающей спичку. Он вытянул руку, но ему не хватало пары сантиметров. Пришлось сделать ещё шаг вправо. Теперь он мог дотронуться до шершавой металлической поверхности.
Медленно, как во сне, Адам опустил вниз правую ногу. Левой он все ещё стоял на подоконнике. Казалось, целую вечность он искал тот уступ, на который раньше вставал Сэм. Наконец нашел, ощущал его ногой. Узкий, чертовски узкий.
В доме что-то вновь затрещало. Адам увидел трещину, зазмеившуюся по деревянной стене. Из этой трещины вылезло что-то до, жути похожее на человеческого младенца, запачканного какой-то красно-розовой слизью. Существо, чем бы оно ни было, поползло по полу в направлении окна.
Осознав, что оттягивать неизбежное больше нельзя, Адам перенес весь вес тела на правую ногу и опустил вниз левую. Опускал медленно, но все равно казалось, что он падает, уже падает... Подоконник оказался на уровне груди. Теперь Адам балансировал на нескольких сантиметрах кирпича, торчащего из стены. Обеими руками он держался за подоконник, но хватка его с каждой секундой слабела. Нужно было искать другой источник опоры.
Наконец Адам решить оторвать от него правую руку, вытянути ее в сторону и в этот раз ухватился за трубу. Теперь - самое сложное.
Он позволил правой ноге безвольно повиснуть над землей, затем вытянул ее в сторону трубы и нащупал какую-то штуку, что-то вроде штыря, позволявшего этой конструкции прочно (ну...более-менее прочно) крепиться к стене. Адам прекрасно понимал, что если эта штука отвалится теперь, то он полетит следом за ней.
Сэм кричал внизу какие-то подбадривающие слова, кричал, что все получится, все хорошо, но его голос доносился из далекого далека, кажется, из другой галактики. На лбу Адама выступил пот, а по спине бегали мурашки.
"Давай же, давай...". Что "давать", и кому, он и сам не знал. Наконец он наступил на железный штырь ногой и перенес всего себя вправо. На секунду все перед глазами превратилось в какую-то размытую серую пленку, Адам понял, что балансирует на грани потери сознания, и силой вернул себя в реальный мир. Не время сейчас. Вот на земле, внизу - сколько угодно. Но не сейчас.
Левой ноге ухватиться было не за что, поэтому Адам просто изо всех сил прижал ее всю, от бедра до ступни, к железному цилиндру этой проклятой трубы.
В спальне ещё что-то рвануло, но Адам уже не видел, может и к счастью. Он начал спуск.
Адам спускался, судорожно хватаясь руками и ногами, прижавшись к трубе, вдыхая запахи железа, ржавчины, чего-то кислого. Он двигал попеременно вначале руками, позволяя ладоням немного разжаться, а потом ногами. Казалось, прошла целая вечность. Десятки миров и цивилизаций канули в Лету, сотни солнц навеки потухли, а он все полз по этой трубе.
И в какой то момент он почувствовал под ногами что то твердое, что-то странное и незнакомое. Не сразу он понял, что это она, матушка-земля, а когда это понимание пришло, то глаза опять застлала пелена - слезы счастья закрыли ему обзор, и Адам наверняка упал бы, уже всего лишь с высоты собственного роста, если бы Сэм вовремя его не поддержал.
Друг схватил его за плечи, прижал к себе и горячо зашептал на ухо.
-Все хорошо, все прекрасно, ты держался молодцом, все хорошо, все хорошо.
А вверху, над их головами, раздался звук, удивительно похожий на звериный рев. Рев разъяренного хищника, упустившего добычу.
ГЛАВА 14. СТАРИК. Некоторое время они шли молча. Велосипед они катили рядом с собой. У Сэма был серебристый, с облупившейся местами краской, а у Адама красный, но выцвел на солнце и стал розовым, из-за чего был похож на девчачий. Они решили пройтись пешком, потому что после произошедшего нужно было многое обсудить.
Однако вначале они молчали. Два молодых человека, только что ускользнувших, возможно, от самой смерти, увидевших такое, во что ни один человек в здравом уме никогда не поверил бы. Возможно, даже если бы увидел собственными глазами. Кричал бы что-нибудь вроде "Что это такое? Что вы мне подсыпали? У меня галлюцинации!". У Сэма, честно говоря, ещё сохранялась робкая надежда на то, что увиденное ими - и правда очень странный, очень ловкий фокус, обман зрения. У Адама же, увидевшего чуть больше Сэма, таких мыслей больше не возникало. Он вспомнил, как это непонятное существо, похожее на уродливого младенца, ползло по полу, не просто так, а вполне целенаправленно, двигаясь к окну, и не сомневался: задержись он на подоконнике ещё ненадолго, и эта тварь вцепилась бы ему в лицо. Тогда вопросов о реальности или нереальности происходящего ни у кого бы точно не возникло.
Нарушил молчание Адам. Он смотрел куда-то вдаль и щурился от солнца, его глаза превратились в щелочки.
-Если ты думаешь, что после произошедшего я перестал бояться высоты, то ты ошибаешься.
Сэм лишь кивнул. Ничего такого он и не думал.
-Возможно, теперь я боюсь ее ещё больше.- продолжил Адам.- И я очень недоволен тем, что ты заставил меня пройти через такое. Я уверен, пара ударов плечом вышибли бы ту треклятую дверь.
Глаза Сэма блеснули. Он с огоньком опасного веселья посмотрел на своего друга.
-Правда? Ты действительно так думаешь?
Адам пожал плечами.
-Я думаю, можно было бы попытаться.
Сэм усмехнулся.
-Пока ты трахал бы свою дверь, нас бы живьем сожрали.
Адам поморщился. Не от нарочитой грубости Сэма, вовсе нет. Ему не нравилось то, что он был прав. Абсолютно прав. Дверь действительно была крепкой, им бы не удалось им выбить.
-Как скажешь. Но знай: если бы я упал и разбился, в этом виноват был бы ты.
Улыбаясь, Сэм кивнул.
-Разумеется. Может, поговорим о чем-то другом?
-Конечно.
-Как насчет времени?
Адам недоуменно поднял брови. Ему показалось, что Сэм спрашивает его, который час, но вопрос прозвучал все же достаточно странно, и он решил уточнить:
-Что ты имеешь в виду?
-Время.- ответил Сэм нетерпеливо, голосом, каким ребенку объясняют, что два и три в сумме дают пять.- Сколько у нас времени?
Адам наконец понял, о чем он, и покачал головой.
-Я не знаю. Думаю, Джон жив. Я в этом не сомневаюсь. Где бы он сейчас ни был, он жив. Но у меня создается такое впечатление, что ещё немного - и мы никогда не увидим его. Словно двери лифта навсегда для нас закроются.
Сэм некоторое время помолчал. Он чувствовал то же самое. Он почти физически ощущал, как время от них ускользает, утекает, как песок сквозь пальцы. И на каком то подсознательном уровне он знал, что сделать с этим ничего нельзя. Даже идущие задом наперед часы в спальне старого особняка не докажут обратного. Время неумолимо и движется лишь в одну сторону, смывая все на своем пути.
-Нам нужно сходить и старику.- сказал Адам.
-Марку Тэвери.- кивнул Сэм. Он сам собирался предложить то же самое.
-Да. И чем скорее, тем лучше. Мы все равно не знаем, в каком направлении нужно двигаться, и этот старик - на данный момент единственный, если можно так выразиться, отправной пункт. От результатов разговора с ним мы будем отталкиваться в дальнейшем.
Слушая его, Сэм удивлялся. Почему лидерские качества Адама не проявлялись раньше? Он скрывал их зачем то, стеснялся показывать? Думал, что Сэм обидится, может, даже разозлится, если его спихнут с поста главаря их маленькой банды? Если так, то это глупо. Сэм испытывал безмерное облегчение и благодарность, слушая сейчас Адама.
-Этот старик живет неподалеку от тебя?
Адам кивнул.
-Ага. Ты хочешь отправиться к нему прямо сейчас.
В голосе его не слышалось вопросительных интонаций.
-Да.
-Хорошо. Но сначала зайдем ко мне. Нужно взять эту штуку.
Теперь, наметив что-то вроде плана дальнейших действий, они вскочили на велосипеды и на всех парах помчались вверх по улице. Возможно даже хорошо, что их задачи на данный момент так ограничены. Чем более далекоидущие планы ты строишь, тем выше шансы, что что-то - судьба, злой рок, что угодно - расстроят их.
Минут двадцать молодые люди ехали по длинной, освещенной солнцем улице, глядя вперед и думая о чем то своем. Сэм понял, что солнечный свет опять начал его раздражать, словно вампира. Кожа у него, конечно, не плавилась, нет. Однако присутствовало некое чувство, ощущаемое почти на физическом уровне. Сэм долго не мог подобрать более-менее подходящее сравнение, но наконец понял. Он вспомнил, как маленьким ездил с родителями на море. Целыми днями он не уходил с пляжа, и в конце концов кожа его под беспощадными лучами солнца стала потихоньку слезать, шелушиться. Ощущение не из приятных, как наверняка многие из вас знают. Хуже всего было ночью, когда приходилось подолгу крутиться в постели, чтобы найти положение, при котором боль уменьшается. Сейчас Сэм испытывал почти то же самое, только шелушилась его душа, как бы бредово это ни звучало.
Впереди показался дом Адама - светло-желтое приземистое строение с черной крышей. Родителям Адама нравилось сочетание желтого и черного, и Сэм был в этом с ними солидарен. Он даже иногда немного завидовал Адаму, но лишь слегка.
Между настоящими друзьями зависти нет места.
-Подожди здесь, я быстро.- Адам прислонил велосипед к фонарному столбу и побежал в дом. Открылась дверь, на пару секунд открыв взору Сэма просторную гостиную, не страдающую избытком мебели и всяких безделушек (это Сэму тоже очень нравилось в доме Адама), а потом закрылась с негромким хлопком.
Прошла минута, две. Сэм, тяжело вздохнув, посмотрел на небо. Облака плыли по недавно чистому небесному куполу. Это хорошо. Прекрасно. Может, много маленьких облаков в конце концов соберутся в одну большую тучу и прольются на землю дождем. Сэм этого очень хотел бы.
Наконец Адам присоединился к нему. Сэм издалека увидел тусклую, почти не блестящую на солнце цепочку, торчащую из сжатого кулака друга.
Адам собрался повесить амулет на шею, но Сэм остановил его.
-Лучше засунь в карман. Не стоит сразу показывать его. Эту штуку, конечно, не назовешь тузом в рукаве, но сразу ее раскрывать не стоит.
Без лишних вопросов Адам положил амулет в карман джинсов. В результате карман стал едва заметно топорщиться.
-Поехали?- спросил Адам.
-Поехали.
Путь до дома мистера Тэвери не занял и пяти минут. Если бы не это гнетущее чувство ускользающего времени, они бы добрались туда пешком, но сейчас такую роскошь позволить себе не могли.
Чем то дом Марка Тэвери походил на старый особняк, из которого друзья только что с таким трудом выбрались. Хотя по размерам он значительно уступал особняку, да и не выглядел таким старым, чувствовалось, что должного ухода этот домик не получает. По лужайке перед домом, совершенно не подстриженной, с длинной, торчащей вкривь и вкось травой, бегали вороны. Одна сидела на мусорном контейнере, с раскрытым клювом, глядя немигающими глазами на двоих гостей. Дом выглядел обычно, никаких характерных изысков его строители не проявили. Только крыша была немного странной - частично из черной черепицы, частично из красной. Сэм предположил, что хозяин дома, когда то взялся сменить черепицу, может, когда чинил крышу, но не завершил начатое. Одно окно слева внизу, скорее всего, окно гостиной, было покрыто трещинами.
У самой дороги стоял почтовый ящик, слегка покосившийся. На нем Сэм и Адам прочитали: МАРК ТЭВЕРИ. Чуть ниже, под именем и фамилией, кто-то, видимо, сам мистер Тэвери, черным маркером написал: "СВИДЕТЕЛИ ИЕГОВЫ, МОЖЕТЕ КИДАТЬ СВОИ БРОШЮРЫ МНЕ В ЯЩИК, А МОЖЕТЕ СЖИГАТЬ ИХ В ПЕЧИ, Я ВСЕ РАВНО ИХ НЕ ЧИТАЮ!!!". Последние слова трижды подчеркнуты. Маркер побледнел, выцвел, так что надпись была скорее даже не черной, а темно-коричневой.
-Пошли.
Они оставили свои велосипеды у подъездной дорожке и двинулись к дому.
На полпути Сэм остановился, задумался. Адам, сделавший пару шагов вперед, вернулся.
-Ты чего?
-Ничего. Просто думаю, как начать с ним разговор.
-Можем представиться молодыми торговцами антикварными вещами,- сказал Адам, то ли шутя, то ли всерьез.
Сэм покачал головой.
-Никаких сказок. На них нет времени.
И почти бегом направился к двери.
Он нажал на кнопку рядом с дверью на стене. Внутри дома прозвенел довольно неприятный на слух звонок.
-Он услышит?- спросил Сэм.
Адам пожал плечами.
-Не знаю. Я видел его всего пару раз, но не припомню, чтобы он пользовался слуховым аппаратом. Значит, на слух не жалуется.
Сэм позвонил ещё раз. Из глубин дома донесся скрипучий старческий голос:
-Иду я, иду! Хватит трезвонить!
Сэм криво улыбнулся. Ему вовсе не казалось, что он "трезвонит". Другой, не такой терпеливый человек (тот же Джон), уже десять раз нажал бы на кнопку.
Послышались тяжелые шаги, а спустя пару секунд дверь открылась.
Марку Тэвери было лет восемьдесят, может, даже девяносто. Сэм видал и в реальной жизни, и по телевизору стариков, которых и стариками то назвать язык не поворачивался - время словно прошло мимо них, не дотронувшись, ни капельки не задев, почти не изменив. Но мистер Тэвери выглядел именно на столько, сколько ему сейчас было. Множество морщин придавали ему сходство с Императором из "Звездных войн", глубоко посаженные глаза походили на два маленьких огонька в конце длинной, длинной пещеры. Нос чуть ли не провалился, как у больного сифилисом, острый подбородок выпирал вперед. На лбу росла крупная бородавка. Волос на черепушке почти не осталось. Губы практически отсутствовали, они превратились в тонкие белые полоски.
Старик был одет в светло-зеленую рубашку, на которой красовалась надпись: "Я не люблю демократов, черных и недоваренный картофель". Когда старик открыл рот, обнажив практически голые десны, Сэм подумал, что теперь из всего этого списка наибольшую ненависть старик испытывает именно к последнему пункту.
Брюки, одетые на костлявые ноги, свободно болтались. Ремня, как заметил Сэм, не было, они держались на резинке.
Старик оглядел пришельцев с ног до головы и спросил низким, хрипящим голосом:
-Кто вы такие? Если вы что-то продаете, уходите. Мне ничего не нужно.
Адам уже открыл рот, чтобы сказать, что они ничего не продают, но Сэм опередил его. Он шагнул вперед, заставив старика немного отшатнуться, и выпалил то самое, что пришло ему в голову по пути сюда.
-Здравствуйте, мистер Карвер! Как поживаете?
Едва эти слова слетели с его губ, как Сэм понял, что маневр удался, и мысленно похвалил себя. По реакции старика он понял все.
Обычный человек, если бы его назвали чужим именем, испытал бы легкое недоумение и ответил бы, что вы, сэр, обознались. Но на лице мистера Тэвери (Карвера, как теперь понял Сэм) отразился ужас. Его глаза широко распахнулись, рот открылся ещё больше, а дыхание на пару мгновений прекратилось. Сэм даже успел испугаться, что старика хватит сердечный приступ. А потом мистер Тэвери/Карвер закричал, так громко и яростно, что уже наступила очередь Сэма и Адама отступить назад.
-Идите прочь! Вон! Оставьте меня в покое! Не знаю никакого Карвера! Вы обознались, проклятые торгаши! Я не Карвер!
Сэм и Адам переглянулись. Адам решил, что потом обязательно похвалит своего друга за находчивость. Эти вопли были красноречивей любых слов.
-Вон! Вон! Прочь из моего дома!
В дом то они даже ещё и не зашли, стояли на пороге, так что с этим мистер Тэвери немного забегал вперед.
-Мистер Тэвери,- ровным, мягким голосом начал Адам.- Мы ничего не продаем. Мы просто живем отсюда неподалеку, мы обычные мальчишки.
-Тем более!- взвизгнул Тэвери. Он потянулся к двери, намереваясь закрыть ее, но Сэм выставил вперед ногу, не позволив сделать этого.
-Послушайте. Прошу вас, просто послушайте, мистер. Мы попали в беду. И у нас есть основания полагать, что вы можете нам помочь.
Сэм решил, что тяжелую артиллерию, вроде амулета или отвратительного альбома, в ход пускать пока рано. Старик явно весь на нервах, и сердце у него наверняка пошаливает.
-Я не могу вам ничем помочь! Если бы сделали что-то, что не понравилось Древней Тьме, я не виноват! Идите прочь!- заверещал старикан. Его мутные маленькие глаза теперь ожили, чуть ли не вылезали из орбит.
Сэм понятия не имел, о какой "Древней Тьме" он говорит, но решил не спрашивать. Может, спросит потом, если вспомнит. И если будет такая возможность. Время для подобных вопросов ещё не настало, вначале нужно выведать у старика ту информацию, которая может им реально помочь.
-Сэр.- теперь заговорил Адам.- Я понимаю, что вы немного испуганы. Вы испытываете страх перед нами и нашими словами. И вас нельзя винить: мы пришли средь бела дня и грубо вырвали вас из размеренной и спокойной жизни. Но я не думаю, что вы не можете уделить нам несколько минут. Большего мы не смеем просить.
Сэму вначале показалось, что Адам наговорил лишнего. Он то хотел, чтобы мистер Тэвери сразу понял: они ребята серьезные, и настроены тоже вполне серьезно. Речь, произнесенная Адамом, могла бы создать неправильное впечатление.
Но сейчас, глядя на изменившееся лицо старика, Сэму стало немного стыдно за свои мысли. Потому что слова Адама подействовали на мистера Тэвери также, как движение флейты заклинателя действует на кобру. Музыки змея не слышит, она ее не зачаровывает, это распространенное заблуждение, но вот движение заставляет змею следить за музыкальным инструментом, успокаиваться, следовать за ним. И, как и кобра, старик в этот момент тоже был глух - к словам Адама, но не к интонациям, с которыми эти слова были произнесены. В голосе Адама слышалось уважение, спокойствие, доброжелательность - он полностью располагал к себе. Первая фраза Сэма выбила почву из под ног старика, а голос Адама с такой же легкостью вернул ее.
Сэм взглянул на своего друга и незаметно подмигнул. Не так уж прост этот Адам, может ещё удивить.
-Я занят.- сказал старик уже гораздо спокойнее.- Если я стар, это ещё не значит, что я целыми днями сижу перед телевизором и ничего не делаю.
-Я понимаю.- Сэм заговорил, стараясь копировать успокаивающие нотки Адама. Сэм вдруг решил, что из Адама вышел бы неплохой политик или врач. Как раз такими голосами, успокаивающими, мягкими, депутаты и чиновники говорят, стоя перед людьми, обещают неслыханные успехи во всем, в чем угодно, дают обещание, которые часто не стоят выеденного яйца. А врач, умеющий разговаривать так с пациентом, может сообщить очередному больному даже самую страшную новость, не опасаясь всплеска ужаса и слез.
-Тем не менее, мы просим у вас помощи.- продолжил Сэм.- Мы попали в переделку и вы на данный момент - наша единственная надежда.
Едва эти слова слетели с его языка, Сэм весь сжался, ожидая реакции. Да, эти слова могли испугать мистера Тэвери ещё больше.
Если и испугали, то не слишком сильно. Он в нерешительности переминался с ноги на ногу. В глазах с пожелтевшим белками любопытство соседствовало с желанием послать молодых людей к чертовой матери.
-Времена, когда меня звали Майклом Карвером, давно прошли.- голос старика, ещё недавно визгливый и пронзительный, опустился почти до шепота. Он говорил, почти не размыкая тонких губ.- И я этому рад. Вот уже пятьдесят лет меня знают под именем Марка Тэвери. А большинство тех, кто знал меня прежнего, уже мертвы. К тому же, я сильно постарался, чтобы люди не узнали, кто я на самом деле. И я не понимаю, как вы докопались до истины. И главное - зачем?
"Вот видишь,- подумал Сэм.- Вполне можешь нормально разговаривать. Зачем притворялся придурком? Это ширма? Маска?".
-Мы вам все расскажем.- сказал Адам.- Если вы позволите нам войти.
Ещё пару секунд старик боролся с собой, потом отступил в сторону.
-Проходите. Только не думайте, что я буду поить вас чаем с пирожными.
Внутри дом вполне соответствовал своему внешнему виду. По центру гостиной стоял старый, изъденный молью диван и кресло с большой дырой на спинке. Рядом с креслом на столике примостился телевизор. С потолка свисала люстра, довольно красивая, но впечатление немного портило большое количество скопившейся на ней пыли. Выцветший ковер на полу был засыпан сигаретным пеплом. Окна, чистотой не сильно отличавшиеся от окон старого особняка с привидениями, были местами треснуты.
Старик указал на диван.
-Садитесь сюда. Если он выдержит ваш вес.
Они сели. Диван жалобно скрипнул, но не развалился. Сам мистер Тэвери сел на кресло и уставился в потолок, словно забыв о своих незваных гостях.
-Я говорю с вами лишь потому что опасаюсь, что вы можете "случайно" кому то проговориться о том, кто я на самом деле.
"Не только проговориться.- подумал Сэм.- Твой альбом все таки может кого-нибудь заинтересовать. Наверняка". Но Сэм уже решил, что об альбоме он упомянет только в случае крайней необходимости.
Старик тяжело вздохнул и посмотрел вначале на Сэма, потом на Адама.
-Что именно вас интересует? Про этот особняк уже полвека ходят легенды. Некоторые недалеки от правды, другие, и их большинство, - полный бред. Вы хотите узнать правду? Узнать, что там происходило?
Сэм и Адам переглянулись. В том то и состояла их проблема, что они не знали, что именно хотят узнать. Им нужно понять, как использовать амулет, но к этому вопросу старика нужно подводить постепенно. Иначе ещё полчаса воплей и брюзжания им гарантированы.
-Да.- сказал наконец Адам, чтобы прервать затянувшееся молчание.- Для начала, мы хотим узнать об этом.
Сэм все ещё чувствовал, как неумолимо уходит время, но ничего не мог поделать. Он только от всей души надеялся, что рассказ старика будет коротким.
-Это дом был построен в 1939 году.- мистер Тэвери закрыл глаза, сосредотачиваясь на своих мыслях. Открыв их, он прочел удивление на лицах молодых людей и улыбнулся. Одними губами, потому что зубов во рту практически не было.
-Думали, он старше? Нет, ребятки. Он не такой уж старый. Его построили мои родители. Папа занимался бизнесом, а у мамы была свою парикмахерская. Денег им хватало. Они решили переехать из шумного большого города сюда, в этот маленький рай, и построить тут дом. Когда его строили, мать уже была беременная моей сестрой, Марианной.
Сэм вспомнил фотографию. Светловолосую девочку лет двенадцати, в простеньком платье, сидящую на скамейке рядом с братом и смотрящую куда-то за плечо фотографа.
-Мои родители тогда ещё не знали, какую серьезную ошибку совершают. Дело в том, что дом этот - совершенно обычный. Такой же, как десятки других домов, тянущихся в обе стороны через всю улицу. Разве что постарше большинства и покрупнее. Дом обыкновенный, а вот земля...место, где его построили...слишком тонкое.
Сэм нахмурился.
-Тонкое?
-Ага. Так я называю места, где грань между параллельными мирами сильно истончается. Насколько я знаю, раньше таких мест было мало. Теперь же подобное можно найти почти повсюду. Это может быть дом, как в нашем случае - и в тогда его, конечно, зовут домом с привидениями. Безусловно. Это может быть простой участок дороги, самый обыкновенный и ничем не примечательный на вид, но с одним "но": согласно статистике, на этом участке в год происходит больше аварий, чем на других. Это может быть лес...
Сэм слегка вздрогнул.
-...река, впадина на дне океана. Что угодно, это вы поняли?
Они кивнули.
-Это место, эта земля, на которой стоит дом, известный как дом Карверов или особняк с привидениями, является настоящим проходным двором. Любая мерзость может проскользнуть из другого мира в наш. И наоборот.
-Вы говорите о параллельных мирах?- в голосе Адама слышалось благоговение. Он читал много фантастических книг на эту тему, но всегда считал их всего лишь выдумкой. Он бы скорее поверил в существование летающих тарелочек.
-Да. Точнее, мире. Я не знаю, сколько их всего, и знать не хочу. Но в одном и том же месте всегда встречаются только два мира.
В общем, на этой земле граница между мирами тонка. Как я уже сказал, мои родители ничего об этом не знали, когда начали строить на том участке дом. Насколько я знаю, поначалу они ничего не замечали. Ничего странного. А вот моя сестра Марианна очень даже замечала, причем с ранних лет. Сдается мне, дети более подвержены воздействию этого...этих существ.
Сэм подался вперед, его глаза загорелись.
-Что там? Что это за твари? Мы видели что-то, но понять ничего не смогли. Слишком...слишком спешили.
Но старик лишь покачал головой.
-Я не знаю, кто они, и что им нужно. Но они очень сильны, раз могли перебраться, хотя бы частично, из того мира в этот. Позже я узнал, что переход этот требует больших усилий. И нередко жертв.
После этих слов Адам вспомнил, как мистер Белые Глаза отрезал себе мизинец на руке и окропил кровью землю. Которая жадно впитала каждую каплю.
-Местами все то, что происходило в доме, походило на классического полтергейста. Непонятные шумы по ночам, странные вспышки света...и самое главное - ощущение. Ощущение чего-то чужеродного и враждебного.
Сэм и Адам коротко переглянулись. Они знали, о чем толкует мистер Тэвери. Это самое чувство они испытали сегодня, едва войдя в особняк.
-Но иногда то, что виделось нам, мне и Марианне, выглядело так невероятно, так чудовищно, что наши мозги просто отказывались воспринять это. Может, оно и к лучшему. Да, определенно к лучшему.
Моя сестра первой ощутила присутствие в доме чего-то чужого. Хотя, с годами я пришел к выводу, что чужими на самом деле были именно мы. Когда я родился, Марианне было уже шесть, и она могла вполне нормально разговаривать и объяснять, что именно ее беспокоит. Но родители, конечно не верили. Поэтому когда я впервые, в семь лет (Марианне тогда было тринадцать) подошел к отцу и сказал, что видел на заднем дворе человека, одетого в одну рубашку и короткие штаны, запачканные чем-то красным, а из головы его торчал топор, папа просто пришел в ярость. Видимо, не ожидал, что сын пойдет по стопам дочери, которая даже тогда, в тринадцать, продолжала рассказывать ему "сказки". Да, я сильно разочаровал его. Он схватил меня за руку и повел к окну, желая доказать, что никого у нас во дворе нет. Но когда мы подошли к нему, отец встал, как вкопанный. Его глаза широко распахнулись. Я понял, что он тоже наконец то увидел, и обрадовался. Значит, мы с Марианной не сумасшедшие! Ей то в голову такая неприятная мысль уже приходила не единожды. Теперь я мог ее разубедить, о да. Потому что папа тоже увидел человека в белой рубашке, которую покрывала кровь. Человека, голова которого практически раскололась на две части от удара топора, который так и торчал из образовавшегося разлома. Я мог видеть кусочки черепа посреди чего-то, похожего на серое желе. И отец тоже видел.
И однако вместе с таким приятным озарением - мы не психи, мы нормальные, глаза нас не обманывают - я ощутил настоящий ужас. Я понял: раз мы все это видим, значит это есть.
Старик взял со стола рядом с собой стакан, отпил немного воды.
-"Если все эти твари, каких мы видели, настоящие,- подумал я тогда.- То означает ли это, что они могут причинить нам вред?" Я решил, что ответ на этот вопрос положительный. Наши родители, видимо, тоже. С их глаз словно наконец то сняли шоры, они стали видеть то же, что видим мы, чувствовать то же, что чувствуем мы. Это радовало и пугало. И вот в один прекрасный день папа принялся собирать вещи и сказал, чтобы мы делали то же самое. И мы не стали спорить. Нам хотелось уехать отсюда, убраться как можно дальше.
-Но вы не уехали.- голос Сэма звучал глухо.- Так?
-Да. Потому что к нам пришел Волшебник.
Так я его называю, потому имени не знаю. Он нам не представился. Просто пришел однажды вечером к нашему порогу, вежливо постучал в дверь. Открыла ему Марианна. Он попросил встретиться с хозяином дома. Отец вышел к нему, а я бежал следом, как хвост. У нас редко бывали гости, и мне не терпелось узнать, кто пришел. Увиденный мной человек полностью соответствовал описаниям персонажей, которых в сказках называют волшебниками и магами. Поэтому я мысленно сразу же окрестил его Волшебником. Это был высокий человек, одетый в длинную, до пола, сиреневую мантию. Его голову украшала большая, тоже сиреневая, шляпа. На ней были изображены желтые звезды и полумесяцы. Ещё была борода, очень длинная, ага. Но такая фальшивая на вид, что ей не хватало разве что ценника где-нибудь сбоку, или бирки. Лицо человека постоянно оставалось в тени. Во первых, пришел он вечером, солнце уже почти село, а во вторых его шляпа отбрасывала глубокую тень. Но кое-что я все же успел заметить, да. Глаза. Они были страшными. Белые, поблескивающие, напрочь лишенные радужной оболочки и зрачков. Глаза самого Дьявола.
Двум друзьям немалых усилий стоило скрыть свое потрясение. Они знали одного человека с такими глазами, знали, и ненавидели всеми фибрами своих молодых душ. Но как такое возможно? Описанное стариком произошло, скорее всего, в сороковых. Этот человек не мог прожить так долго и столь хорошо сохраниться.
"Потому что это вовсе не человек.- пришел логичный ответ.- Это действительно если и не Дьявол, то тварь, очень к нему близкая".
-Этот странный незнакомец сказал, что торгует редкими вещами. Заявил, что для нас у него припасена вещица. Отец уже собирался закрыть перед его носом дверь, как я хотел перед вами, но тут этот Волшебник произнес фразу, заставившую папу остановиться. Он сказал: "Купите его, и дом уснет". Я ещё заметил, что голос у этого парня странный. Будто лишенный всех эмоций. Произнеся эти слова, Волшебник достал из кармана своей мантии какую то штуку. Знаете, он никакой не торговец. С такими маркетинговыми навыками, как у него, он и воду страждущему в пустыне не продал бы. Всю его речь я, конечно, не запомнил, слишком давно это все было. Помню, что он называл эту штуку, которую держал в руке, то оберегом, то амулетом, то вообще херней на цепочке. Говорил он все также отрывисто и безэмоционально, словно ему было совершенно наплевать, купит у него мой отец эту штуковину, или нет. Но папа купил. Он хотел ухватиться за любую возможность задержаться тут - его притягивал этот дом и эта земля, он не хотел уезжать. Потому и купил этот амулет у Волшебника за, как я решил позже, символическую цену в пять долларов. Потом незнакомец ушел, но мне он почему то часто снился потом. В самых страшных ночных кошмарах.
-Как выглядел этот амулет?- спросил Сэм, хотя прекрасно знал, о чем идет речь. Вещица, купленная отцом мистера Тэвери у Волшебника, известного также в узких кругах как мистер Белые Глаза, лежала сейчас в кармане джинсов Адама.
-Она походила на глаз своей формой. Имела по краям серебристый, а в центре светло-зеленый цвет. Цепочка, грязная и ржавая, выглядела ужасно древней. Отец вбил гвоздь в стене в гостиной и повесил эту штуку на него. Мама спросила, верит ли он во всю эту чушь, а он ответил что нет, конечно нет, это просто глупость. Но я и Марианна видели: он верит. И всей душой надеется на эту штуку.
-Надежды оправдались.- без вопросительных интонаций произнес Сэм.
Старик криво улыбнулся.
-О да, безусловно. Причем в самом ближайшем будущем. Уже через неделю мы поняли, что это гнетущее чувство, ощущение дамоклова меча, висящего над головами, покинуло нас. Дом стал чист и свободен от потусторонней силы. Мы так думали, мы радовались, мы были счастливы. Если мы молились о ком то, то вплетали в нашу молитву Волшебника. Человека, избавившего нас от ужасных призраков, населявших это место. В тишине и покое прошли почти пятнадцать лет. Немалый срок, не так ли? Мы с Марианной повзрослели. Моя сестра вышла замуж, а вот я ещё долго оставался холост. Теперь мы жили в особняке втроем: я, мама и отец. Иногда Марианна заезжала к нам, так сказать, погостить.
Все произошло именно в один из ее приездов.
-Что произошло?- прошептал Сэм. Он понял, что сейчас они подошли к самому главному.
В глазах стариках отразилось отчаяние и страх.
-Вы действительно хотите это знать? Вы не боитесь навлечь на себя гнев чего-то такого, о чем не имеете ни малейшего представления? Мы вот навлекли его на себя, и заплатили очень дорого.
-Не боимся.- твердо сказал Адам, решив, что они свою цену уже заплатили.- Рассказывайте дальше.
Старик тяжело вздохнул и поудобней уселся в кресле. Явственно хрустнули старые суставы.
-А как же я? Узнав, что я рассказал вам все это, эти существа вернутся. Вернутся за мной.
Сэм посмотрел на Адама и коротко ему кивнул. Адам с неохотой запустил руку в карман и вытащил вначале кончик цепочки, а потом весь амулет - светло-зеленый глаз с серебристым ободком и дыркой на месте зрачка. Реакция мистера Тэвери/Карвера оказалась была вполне предсказуема. Он заверещал, как поросенок на бойне, подался назад в кресле с такой силой, что будь он не дряхлым стариком, а крепким мужчиной, кресло это наверняка перевернулось бы. В глазах его появился тот же ужас, что блеснул в них, когда Сэм назвал его настоящую фамилию.
-Где ты это взял, дрянной мальчишка? Убери, убери сейчас же! Эта штука принадлежит самому Дьяволу, зачем ты принес ее в мой дом? Убери!
Но Адам не убирал, пока не дождался повторного кивка Сэма. Когда "глаз" вновь скрылся в кармане джинсов, воздух с шумом вырвался из стариковских легких. Мистер Тэвери, похоже, все это время не дышал. Сэм испытал легкий укол тревоги. Они сейчас играют в очень опасную игру с этим человеком. И дело не в тварях из потустороннего мира, а в банальной старости. Сердце мистера Тэвери может не выдержать таких испытаний. Оно наверняка сейчас билось как сумасшедшее. Даже если ничего плохого не сегодня не случится, сколько лет жизни этот разговор отнимет у старика?
-Мы нашли это в доме.- сказал Сэм.- Вашем доме. Вашем НАСТОЯЩЕМ доме.
Старик опять вскрикнул, будто слова молодого человека были проклятием.
-Я не считаю тот дом своим! Он принес мне слишком много горя!
-Расскажите нам, и мы отстанем.- предложил Адам.
Старик замотал головой, и Сэм пожалел о том, что принял решение показать ему амулет. Он надеялся, что эта штука не только напугает его, но и развяжет язык. В этом он просчитался. На лице мистера Тэвери читалось ослиное упрямство.
-Нет. Вы не только чертовски напугали меня, вы принесли в мою тихую жизнь ужас. Ужас в образе это проклятой штуки. Уходите прочь!
-Мы видели альбом.- тихо, но отчетливо проговорил Сэм.
Старик, уже поднявшийся с явным намерением выпроводить гостей, рухнул обратно на кресло. Его колени при этом громко хрустнули, наверняка отозвавшись болью во всем теле, но он словно не заметил этого.
-Какой...альбом?- выдохнул он. В горле у него что-то булькнуло, и Сэм с трудом подавил смешок.
"Уж не альбом для рисования точно, старик".
-Вы прекрасно знаете, о чем я. Альбом с интересными фотографиями. Мы взяли его себе, чтобы с ним ничего не случилось.
После этих слов Сэм затаил дыхание, ожидая реакции мистера Тэвери. Поймет ли старик, что он блефует? Альбом так и остался лежать в ящике со всяким хламом в спальне особняка.
Мистер Тэвери метнул взгляд на Адама, словно думал, что тот его прячет в другом кармане. Глупо, учитывая размеры альбома. Он бы поместился не в каждой сумке.
-Он у меня дома.- заявил Сэм.- В надежном месте. Если вы нам все расскажете, он там так и останется. Никто его больше не увидит. Или я отдам его вам. Сможете его сжечь, помочиться на него, что угодно. Но пока он у нас, я бы попросил вас не усложнять нам жизнь. Чтобы мы не усложняли вашу.
Мистер Тэвери помотал головой, как собака, вылезшая из воды. Наверное, не мог поверить, что все это действительно с ним происходит.
"Старые призраки возвращаются, мистер Карвер-Тэвери.- подумал Сэм не без злорадства.- Они не терпят, когда про них забывают".
Когда старик заговорил, его голос был полон горечи и плохо сдерживаемой ярости.
-Вы практически врываетесь ко мне в дом... Начинаете задавать мне вопросы, на которых я отвечать не хочу, но все же иду вам на встречу. А теперь начинаете меня шантажировать. Вас самих от себя не тошнит?
Ни Сэма, ни Адама, слова старика не задели. Они понимали, что он будет говорить и делать что угодно, лишь бы увести их от главной темы разговора. Даже оскорблять, если не придумает ничего лучше. На это они не поведутся.
-Говорите, мистер Карвер.
-Не называй меня...- заорал старик, но Сэм перебил его собственным яростным криком:
-А почему нет? Разве не с этой фамилией вы родились? Или ваша трусость настолько овладела вашим разумом, что сожрала ваши гребаные мозги? Перестаньте быть трусом! Что, если я скажу, что от вас зависит жизнь человека? От ваших слов? Или вам и на это плевать?
После этой тирады в воздухе повисла тишина. А когда мистер Тэвери заговорил, голос его был предельно спокоен.
-Очень хорошо. Вы хотите услышать мою историю? Вы ее услышите. И будьте вы прокляты.
Он тяжело вздохнул и глотнул воды.
-Мне тогда было двадцать. Марианне - двадцать шесть, а родители наши уже вышли на пенсию. Мы жили спокойно и размеренно, потому что существа из параллельной вселенной больше не тревожили нас. Но однажды существа пришли вновь. Только не из параллельной, а из нашей вселенной. Гангстеры.
ГЛАВА 15. РАССКАЗ КАРВЕРА. А сейчас мы с вами покинем двоих молодых людей и одного старика, но не потому что нам неинтересен рассказ мистера Карвера. Как раз наоборот - именно потому что не хотим ничего упустить! Думаете, машины времени не существует? Она есть, поверьте! Она позволит нам ненадолго перенестись в тот далекий день, изменивший жизнь Майкла Карвера и заставивший его стать Марком Тэвери. Мы увидим все сами, потому что доверяться его рассказу полностью не будем. Он может что-то недосказать, что-то приукрасить, где-то приврать. Не из вредности - просто память может его подвести. Хотя, конечно вряд ли. Потому что тот день запомнился ему очень, очень хорошо.
Майкл Карвер, молодой человек двадцати лет от роду, сидит в комнате своих родителей. Его относительно длинные волосы почти закрывают ему глаза, на лбу выступили капельки пота, на шее пульсирует жилка. Эта комната полностью в его распоряжении на ближайшие пару часов. В свою, расположенную внизу, он идти не стал, решил, что тут пока безопасней. Родители и Марианна слишком заняты. Их дочь и ее муж приехали ранним утром, без предупреждения, так что теперь мать и отец носились по кухне как угорелые, желая приготовить самый вкусный, самый лучший обед. Запах жареной курицы разносится по всему дому, но Майкл, сидя прямо на полу в углу спальни своих родителей, не чувствует его. Он слишком занят.
На полу перед ним лежит раскрытый фотоальбом. Что там за фотографии - мы уже знаем, присматриваться не будем. А вот Майкл присматривается, о да, очень даже, а его правая рука засунута в штаны.
Он знает, что психически не совсем здоров. Перед самим собой он в этом признается. Он не знает, почему его влекут дети, особенно обнаженные, но не считает себя извращенцем. Он не совершил ни одного преступления, если только не считать преступлениями любовь к фотосъемке и то, чем он сейчас тут занимается.
Он остановил взгляд блестящих от возбуждения глаз на фотографии девочки со светлыми вьющимися волосами. Чем то она напоминала ему Марианну, и это казалось ещё более возбуждающим.
Он уже приближался к пику. От низа живота поднималась приятная истома. Ещё пара движений, и...
Шаги, громкий стук каблуков по лестнице вырвал его из объятий сладких спазмов и швырнул на грешную землю. Следом за шагами послышался голос Марианны.
-Майкл, обед готов! Спускайся, чего ты там засел?
Майкл захлопнул альбом и сунул его в стоящий в углу ящик. Тут хранились старые вещи, которые отец хотел выбросить, но мать ему не позволила. Он положил альбом в ящик и накрыл сверху рваным полотенцем. Рискованно оставлять его здесь, но ещё рискованней идти сейчас с ним через весь дом. Он вернется за ним позже, после обеда, и отнесет к себе.
-Иду!- прокричал Майкл и неспешным шагом вышел из спальни родителей. Он шел медленно, ожидая, когда штаны перестанут выпирать спереди.
Пиршество проходило не на кухне, где было слишком тесно, а в гостиной. Кресло отодвинули к стене, кухонный стол притащили сюда и соединили с другим столом, поменьше. Так всегда делали по праздникам. А праздники в этом доме обожали.
Майкл не очень любил свою семью. Он не очень любил свою сестру, которая, хоть и была старше, временами казалась ему невероятно глупой. Отца, такого самодовольного и даже высокомерного, что иногда Майклу хотелось хорошенько ему врезать. Мать, помешанную на чистоте и красоте, постоянно сетующую на все новые морщины, взрезающие лоб, новые седые волосы и лишний вес, которого не было в помине. Но при всем при этом Майкл также понимал: на данный момент они - все, что у него есть, он нужен им, а они ему. И меньше всего на свете он хотел терять кого то из них.
Стол был заставлен огромным количеством всевозможных яств, десятки разных ароматов щекотали ноздри, но Майклу есть совершенно не хотелось. Его вдруг охватило странное чувство. Предчувствие надвигающейся беды. И откуда только оно взялось?
Во главе стола сидит Ричард Карвер. Его волосы, обычно аккуратно уложенные, слегка растрепаны. Очки в золотой оправе поблескивают в лучах заходящего солнца, пробивающегося сквозь окна. По правую руку от него сидит жена, по левую - дочь. Рядом с Марианной, широко улыбаясь, сидит Джордж Фицджеральд. Впервые услышав фамилию избранника своей дочери, Ричард Карвер зааплодировал - видимо, она показалась ему красивой и звучной. А вот Майкла едва не стошнило. И когда он первый раз увидел этого человека, рвотные позывы повторились. Джордж похож на фермера, от него, кажется, даже пахнет сеном. Его рыжие вьющиеся волосы доходят до плеч, на шее висит платок, лицо обветрено, ботинки похожи на ковбойские. Что в нем понравилось его глупой сестрице? Майкл этого совсем не понимал.
Придя последним, Майкл был вынужден сесть у самого дальнего края стола, и как выяснилось, это в дальнейшем спасло ему жизнь.
Майкл натянуто улыбнулся вначале родителям, потом Джорджу-фермеру, и начал есть, безо всякого аппетита. Чувство тревоги, надвигающейся беды, не отпускало его, лишь усиливалось с каждой минутой.
Родители разговаривали с господином Ковбоем, улыбались, смеялись, когда он отпускал шуточки, бороду которых, по мнению Майкла, можно было мерить стосантиметровой линейкой. Майкл слушал их вполуха. Он прислушивался к другим звукам. К каким? Сам не знал.
Во время очередного взрыва смеха (источником которого был Ричард Карвер, он хохотал так, словно от этого зависела его жизнь) до ушей Майкла наконец долетел какой то посторонний шум. И едва услышав его, он понял, что именно этого звука и ждал все это время.
Машина подъехала к их дому. Шелест колес, звук открываемой дверцы... Все это слышал лишь Майкл, остальные были поглощены разговором. Марианна, наливала вино. Ее щеки горели алым, глаза озорно блестели. Отец слушал Ковбоя, его жена, Роза, улыбалась и тоже слушала.
Все органы чувств Майкла обострились, он видел все в мельчайших подробностях, слух улавливал мельчайший шорох. Но при этом Майкла словно парализовало. Он сидел, будто приклеенный к стулу, и слышал шаги за дверью. По каменной дорожке кто-то шел. Первой мыслью было: "Это он, это Волшебник, он пришел, чтобы забрать свою вещь и убить нас всех".
В первом он ошибся. Дверной звонок прервал хихиканье отца, который уже чуть ли не хрюкал, и на несколько секунд повисла тишина.
-Вы кого-то ждете?- спросил Джордж Фицджеральд, проглатывая первые буквы и растягивая гласные ("Вы ого-тоо детее?").
Ричард Карвер покачал головой, встал из-за стола, едва не опрокинув стул, а его сын сидел, не в силах не только пошевелиться, но даже произнести хоть слово.
"Не открывай! Прошу тебя, не открывай!" - хотел крикнуть Майкл, но губы будто тоже смазали клеем, а язык прилип к нёбу. Молодого человека сковал ужас.
Ричарду Карверу хватило ума спросить "Кто там?". Не получив ответа, он приоткрыл дверь, буквально на пару сантиметров, но хватило и этого. Удар - и дверь чуть не слетела с петель. Ричард отлетел к столу, из разбитого носа хлестала кровь. Марианна закричала. Из руки матери выпал стакан и с глухим стуком упал на пол. Он не разбился, лишь расплескал содержимое. Джордж-ковбой вскочил на ноги. И только Майкл никак не отреагировал. Продолжал молча сидеть, скованный страхом.
В дом быстрым шагом вошли три человека. Все в одинаковых темно-серых, с едва заметными черными полосками костюмах, в шляпах под стать костюмам, на ногах - блестящие туфли. Майкл решил, что это гангстеры. И до конца жизни он думал о них именно как о гангстерах, но понятия не имел, чем занимались эти люди.
У двоих были револьверы, у третьего что-то вроде полуавтоматического пистолета. Первым из-за стола выскочил Джордж Фицджеральд, кинулся к незнакомцам, сжав кулаки, будто не видел оружия в руках этих людей. Где то на краю сознания Майкла проскользнула мысль, что этот парень сейчас проявил невероятную смелость и ужасную глупость.
Гангстер, стоявший по центру, один раз нажал на спусковой крючок. В доме выстрел походил на взрыв гранаты. Зазвенели бокалы и тарелки, а Джордж-ковбой рухнул на пол с дымящейся дырой во лбу. Его широко раскрытые глаза были полны изумления, будто он никак не ожидал, что может вот так вот взять и умереть.
На Майкла выстрел оказал благотворное влияние. Он вновь обрел контроль над собственным телом, руки и ноги перестали быть бесполезными кусками мяса. Он юркнул под стол и встал там на четвереньки. Майкл начал мысленно молиться. Такого он никогда раньше за собой не замечал.
С того места, где он теперь сидел, он видел лишь ноги сидящих за столом матери и сестры, а также ноги гангстеров в темных штанах.
Ещё он видел отца. Ричард Карвер медленно поднимался на ноги, тряся головой. Из разбитого носа капала кровь.
-Гдо вы тагие? Что вам нужно?- прогнусавил он, и тут же получил рукояткой револьвера по голове. Отец вновь рухнул на пол, тихо охнув. Ударивший его гангстер наклонился к нему и провел дулом по голове.
-Говорить будешь, когда разрешат.
Когда незнакомец наклонился, Майкл сумел рассмотреть его лицо. В принципе, оно было самым обыкновенным, не красивым и не уродливым, но кое-чем все таки отличалось, а именно - длинной косой полосой, тянувшейся почти от левого уха до правой щеки. Шрам был достаточно глубокий, но явно старый.
-Прошу вас...- пролепетала Марианна.- Не убивайте нас. Берите, что угодно, но не...
Выстрел. Мать Майкла мертвой рухнул на пол совсем рядом с Майклом. Он с трудом подавил крик, а вот Марианне бороться с рвущимся из груди воплем нужды не было. От ее крика в голове будто взорвалась петарда, а сердце застыло, ударившись об горло.
-Ещё одно слово,- заговорил другой гангстер.- И умрет твой отец. Ты поняла, цыпочка?
Майкл смотрел на свою мать, лежащую совсем рядом с ним с круглой кровавой дырой в груди, и чувствовал, как глаза наполняются слезами.
Сквозь их пелену он видел, как третий гангстер, самый низкорослый из всей банды, наклонился к отцу. Майкл заметил, что этот бандит ещё и крайне уродлив. Выпирающий вперед подбородок широкие скулы, а также нависающий над глазами лоб придавали ему сходство с гориллой. Когда он заговорил, Майкла аж передернуло. Голос у него был вполне соответствующий, такой же мерзкий.
-Просыпайся, папочка. Ты там что, заснул? По головушке кокнули и решил вздремнуть?
Уродец рывком поднял Ричарда Карвера с пола и, насколько мог судить Майкл, швырнул его в объятья Лица Со Шрамом.
До ушей Майкла донесся звук, который нельзя спутать ни с каким другим. Гангстер взвел курок.
-Сейчас мы будем задавать тебе вопросы, дружище.- заговорил Лицо Со Шрамом.- А ты будешь отвечать на них. Отвечать честно. Если мне покажется, что ты лжешь, то мы пристрелим твою милую дочурку. Жалко будет, неправда ли? Она ведь, похоже, последняя, кто у тебя остался.
Уродец противно захихикал. От этого смеха Майкл заскрежетал зубами.
"Значит, они не успели меня заметить.- понял Майкл.- Они видели моих родителей, Марианну и Джорджа. Я сидел дальше всех, потому не увидели".
Но если один из них случайно глянет вниз, под стол... Тогда все пропало.
Лицо Со Шрамом, похоже, слегка встряхнул Ричарда Карвера, чтоб лучше соображал.
-Ты понял? Отвечай.
Ричард что-то промямлил. Гангстер, похоже, расценил это как положительный ответ.
-Прекрасно. Тогда первый вопрос. Где сейчас находится человек, продавший тебе вот этот символ?
Майкл рискнул слегка высунуться из-за стола. Никто его не заметил. Лицо Со Шрамом указывал на амулет в виде глаза, висящий на гвоздике на стене.
У Майкла пересохло в горле. Он понял, откуда у него возникло это предчувствие беды. Понял, в какой момент оно возникло.
Да в тот самый день четырнадцать лет назад, когда некий человек, одетый, как дешевый фокусник, заявился к ним в дом с вот этой игрушкой. Тогда Майкл был ещё маленьким и плохо соображал, но уже тогда ростки тревоги и дурных предчувствий пустили корни в его душе. И теперь цветы наконец расцвели, и они алые, как кровь.
Майкл вновь спрятался. Теперь оставалось только слушать. И ещё постараться утихомирить свое громко бьющееся сердце - вдруг его услышат?
Ричард Карвер некоторое время молчал, и Лицо Со Шрамом вновь встряхнул его.
-Ну?
-Я не знаю.- едва слышно проговорил Ричард.- Он не сказал, а я не спрашивал.
-Вполне похоже на него. Если это тот, о ком мы говорим.- подал голос третий гангстер, лица которого Майкл до сих пор не рассмотрел.
-Это он, он.- прошипел Уродец. В отличие от своих спокойных друзей, этот буквально не мог устоять на месте. Переминался с ноги на ногу, перекладывал свое оружие (кажется, это действительно полуавтоматический пистолет) из правой руки в левую и обратно.- Это он, даже не сомневайтесь.
-Нужно убедиться.- возразил Лицо Со Шрамом. Он помолчал пару секунд. В это время были слышны лишь тихие всхлипы Марианны.
Когда гангстер заговорил вновь, его голос опустился до шепота, так что Майклу пришлось сильно напрячь слух, чтобы не упустить ни слова.
-Я надеюсь, ты разглядел лицо человека, продавшего тебе эту вещь?
Ричард что-то пробормотал. Его Майкл не расслышал.
Лицо Со Шрамом усмехнулся.
-Да, одежда у него наверняка была смешная. Он любит необычные наряды, знаешь ли. Но отвечай: ты рассмотрел его лицо? Ты видел его глаза?
Ричард Карвер коротко вскрикнул.
-Белые!- воскликнул он.- Белые, как молоко. И светящиеся!
"Значит, ты тоже видел. Но ничего не сказал"- подумал Майкл без злости. На злость не было ни сил, ни желания.
-Да.- сказал третий гангстер. Он говорил густым басом.- Ты верно говоришь. Белые и светящиеся. Скажи, как ты заставил эту вещь работать?
Ричард некоторое время молчал, и в этот раз получил звонкую пощечину, услышав которую, Марианна заплакала ещё сильнее, но все ещё не решалась произнести хоть слово.
-Отвечай!
-Я не знаю.- прохрипел Ричард. Раздался какой-то неприятный звук. Отец Майкла сплюнул кровь.- Она просто работает. Я не знаю, как. Прошу вас, не трогайте мою семью. Умоляю.
От его слов по коже Майкла побежали мурашки. Никогда он слышал такого голоса, и не знал, что отец может таким голосом говорить. "Он сломался. Сломался." - подумал Майкл, и горячие слезы вновь защипали глаза.
-Он врет! - заверещал Уродец. Полуавтоматический пистолет дрожал в его руках. И как этому придурку доверили такое оружие?
-Этого мы знать не можем. - заметил Лицо Со Шрамом.- Нашему другу совсем необязательно инструктировать мистера Карвера, не так ли? Символ сам по себе силен, его необязательно программировать.
-Но нам же сказали, что эта штука нужна ещё кому-то!- воскликнул Уродец. Он пританцовывал от волнения.- Этот дом - просто камера хранения, правильно? Мистер Карвер должен передать символ кому то. Я прав, мистер Карвер?
-Я не понимаю, о чем вы.- прошептал Ричард, и тут же получил удар рукояткой пистолета по колену. Он согнулся от боли и закричал. Уродец, похоже, собирался нанести ещё удар, но Лицо Со Шрамом остановил его.
-Хватит. Потом, может быть. Но не сейчас.
-Извини. Конечно, Дэйв.
Едва эти слова слетели с уст Уродца, как их сменил вопль боли. Похоже, Лицо Со Шрамом неплохо врезал своему другу.
-Ты назвал меня по имени. Зачем ты это сделал?
-Они же все равно умрут!- обиженно воскликнул Уродец. Он тяжело дышал.- Не так ли?
-Возможно.- неопределенно ответил Лицо Со Шрамом. Он сжал запястье Ричарда Карвера так, что тот вскрикнул. Майкл явственно расслышал хруст.
-Он горел хоть раз? Светился?
Ричард что-то пробормотал.
-Что? Громче!
-Один раз.- с неохотой сказал отец Майкла.- Как то раз ночью я спустился на кухню попить воды, и увидел, что он горит жутким зеленым огнем. Я перепугался и поспешил в спальню.
-Как давно это было?- спросил гангстер номер три.
Ричард передернул плечами.
-Месяца три назад. Раньше я такого не замечал. Если он и горел до этого, я не видел.
-Значит, время ещё есть.- сказал Лицо Со Шрамом. Он уже разговаривал со своими сообщниками.- Мы узнали все, что хотели. Пора валить отсюда. Последний штрих...
Вновь прогремел выстрел. Всхлипы Марианны затихли. Майкл увидел, как кровь, выплеснувшаяся из груди сестры, потекла вниз по ее животу.
Ричард закричал, и одновременно с его криком Уродец произнес фразу, от которой по спине Майкла побежали мурашки.
-Минуточку. Дэйв, стульев пять. Смотри!
-О чем ты?- не понял Лицо Со Шрамом. Он уже прижимал дымящийся, горячий ствол револьвера к виску своей последней жертвы.
-Здесь четыре человека.- теперь уже говорил гангстер номер три. В его голосе слышалась тревога.- А стульев пять. Где пятый человек?
Майкл огляделся по сторонам. При падении его мать обронила один из ножей. Не Бог весть какое оружие, но вдруг оно спасет ему жизнь?
"Напрасная надежда. Что ты один, с ножом, можешь сделать с тремя вооруженными до зубов бандитами?"
Один из гангстеров, тот, кого Майкл мысленно окрестил Уродцем, обошел стол вокруг и начал наклоняться.
Майкл рванул вперед, как молния. Он сам не знал, что способен на такое. И годы спустя, лежа в постелях уже совсем иных домов и иных городов, мучаясь от бессонницы, с нетерпением ожидая первого луча восходящего солнца, и мысленно прокручивая все события этого жуткого дня, он все никак не мог понять: как он сумел сделать это? Его словно что-то бросило вперед, толкнуло изо всех сил навстречу бандиту. Нож, уже не казавшийся таким бесполезным, был выставлен вперед, как меч.
Действительно уродливое лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Майкла. Глаза гангстера распахнулись от изумления, но прежде, чем рука в перчатке легла на спусковой крючок, лезвие ножа вонзилось ему в глаз. В один из этих удивленных, серых глаз.
До конца жизни Майкл Карвер помнил крик Уродца. Лезвие ножа вошло в глазное яблоко легко, как в масло, и кровь потекла вниз по щеке бандита.
Гангстер попятился, держась обеимим руками за рукоятку ножа, пытаясь вытащить его, но скорее лишь дальше загоняя его.
-Мой глаз! Мой глаз!
Майкл подался назад и наткнулся спиной на ножку стола. Весь стол задрожал, зазвенели столовые приборы.
-Внизу!- рыкнул Лицо Со Шрамом и двинулся вперед, но что-то остановило его.
Всю гостиную вдруг залил яркий зеленый свет. Он был мощнее любого прожектора и, кажется, ярче самого солнца. Источником его был висящий на гвоздике на стене амулет в виде глаза.
Гангстеры застыли, как громом пораженные. Даже раненый Уродец отнял руки от лица и повернул голову в сторону этого света.
Амулет вдруг исчез, но свет никуда не пропал. Он шел теперь уже из самих стен, из потолка и из пола. Майкл выполз из под стола и на четвереньках пополз в сторону кухни.
-Майкл!- воскликнул Ричард Карвер, и этот крик вырвал троих бандитов из оцепенения. Отец Майкла тут же получил пулю в голову, а сам Майкл почувствовал, как жужжащие смертоносные пчелы проносятся над головой, обжигая его.
Зеленый свет на мгновение сменился ярко-красным, и Майкл увидел: дом растворяется в этой вспышке, просто исчезает в ней. Стены, пол и потолок отодвинулись на десятки метров и в конце концов пропали. Уродец вновь вскрикнул, в этот раз от удивления. И тут раздались звуки, от который Майклу стало совсем нехорошо. Стрельба, быстрое "та-та-та" автоматной очереди. Град пуль обрушился откуда то сверху, но откуда именно - Майкл так и не понял. Он услышал дикий вопль Лица Со Шрамом. Потом красный свет опять сменился зеленым, но Майкл в последнюю секунду все же заметил что-то вроде огромной равнины, простирающейся до самого горизонта. И эта равнина была заставлена какими-то странными столбами.
Потом все пропало во вспышке зеленого света. Майкл лишился чувств.
Когда он очнулся, то обнаружил, что дом пуст. Гангстеры исчезли, но не только они. Тела его родителей, Марианны и Джорджа-ковбоя - все они тоже пропали. Майкл видел кровь - на спинке стула, где сидела мать, на полу под стулом Марианный. Кровь отца забрызгала стену. Джордж Фицджеральд тоже оставил пару красных пятен размером с монету.
Очнувшись, Майкл первым делом посмотрел на стенку, где висел амулет. Он от всей души надеялся, что эта штука исчезла, потому что теперь понял: существа, появлявшиеся в их доме раньше - ничто по сравнению с этой дьявольской вещью.
Амулет висел на месте. На гвоздике, там же, куда Ричард Карвер повесил его много лет назад.
На полу рядом с собой Майкл обнаружил письмо. "МАЙКЛУ КАРВЕРУ" - было написано большими буквами сверху. Он распечатал его, и на колени к нему упал сложенный пополам листок бумаги.
"Оставьте амулет в доме, не на самом видном месте. Вряд ли, они пришлют ещё кого-то, но лучше перестраховаться. Уезжайте из города".
Подписи не было. Не раздумывая ни секунды, Майкл убрал записку в карман и пошел в свою комнату.
Вещи он собрал буквально за полчаса. Все уместилось в один чемодан.
Майклу не хотелось трогать амулет, или "символ", как его называли гангстеры. Ему казалось, что едва его пальцы сомкнутся на ржавой цепочке, мощнейший разряд тока пройдет через его тело и превратит в горстку пепла.
Встав на стул, амулет висел достаточно высоко, Майкл осторожно, двумя пальцами взял цепочку и снял амулет с гвоздя.
Дьявольская штуковина сверкнула зеленым светом, но вспышка эта длилась всего секунду и не шла ни в какое сравнение с недавним светопредставлением.
Майкл отнес амулет наверх. Вначале он заглянул в спальню и взял из столика рядом с кроватью шкатулку с украшениями матери. Затем он вошел в кабинет своего отца. Амулет Майкл положил на самое дно шкатулки, забросал его сверху всякими безделушками и сунул шкатулку в письменный стол.
Он был уверен, что никогда больше не увидит эту вещь. Ошибся, как видим.
Он одел неприметную серую куртку и шляпу с широкими полями, частично закрывающую лицо, защищающую от лишних посторонних взглядов.
Выйдя наконец на улицу, Майкл вдохнул свежий холодный воздух и наконец заплакал. Слезы потоком хлынули из глаз. Он рухнул на крыльцо дома, который уже не считал своим, и горько зарыдал.
Час спустя Майкл Карвер шагал по пустынной улице в сторону автобусной остановки, от всей души надеясь, что автобус с маршрутом "ИЗ НИОТКУДА - В НИКУДА" все ещё ходит.
Он ходил. Конечной остановкой был соседний городок, но Майкла устроило и это. Он ехал, единственный пассажир длинной желтой колбасы на шести колесах, глядя в окно и не видя ничего, кроме пустоты.
-Куда убегаем? И от кого?- спросил водитель, парень лет тридцати, с ярко выраженным южным акцентом.- Ты уж извини, приятель, но видок у тебя именно такой. Будто ты бежишь.
Майкл бросил на него короткий, ничего не выражающий взгляд, и вновь отвернулся к окну. По стеклу уже ползли первые капли. Начинался дождь. А солнце почти опустилось за линию горизонта.
-Я бегу неизвестно куда от неизвестно чего.
Водитель кивнул, словно все понял, и улыбнулся.
Майкл ехал и смотрел в окно, но почти ничего не видел. Причина тому была проста: перед глазами все ещё стоял зеленый свет. Почти месяц Майкл видел весь окружающий мир в оттенках зеленого.
ГЛАВА 16. ЗАПИСКА. Марк Тэвери, он же Майкл Карвер, замолчал. Сэм и Адам не решались нарушить тишину.
-Я почти шесть лет мотался из города в город, из штата в штат. Я работал, но ни на одном месте не задерживался дольше, чем на месяц. Я бежал от себя, но не только от себя. Мне казалось, что за мной действительно гонятся. Не знаю, правдой это было или нет. Если и гнались, то вскоре прекратили. Я сменил имя. За это время я узнал много нового. Я прочитал сотни статей из журналов или газет, связанных с параллельными мирами, или так называемыми "плохими местами". Но я твердо решил, что никогда больше не окажусь ни в одном из этих мест, и в этот чертов дом не вернусь. В конце концов я вернулся сюда уже под другим именем. Никто не узнал меня, и я был лишь рад этому. И тут на моем пороге появляются двое молодых людей и утверждают, что знают обо мне все!
Сэм глубоко вздохнул. Мистер Тэвери рассказал им интересную историю, но ответов на слишком многие вопросы они еще не получили.
-Мистер Ка... Мистер Тэвери, вы рассказали нам то, что знаете. То, что видели сами. А теперь я попрошу вас рассказать о ваших идеях, ваших соображениях.
Старик взял стакан, чтобы глотнуть воды, увидел, что он пуст, и с сожалением положил на место.
-Не совсем вас понимаю, молодой человек.
-Что это за вещь?- подал голос Адам. -Чем она является на самом деле, по вашему?
Мистер Тэвери усмехнулся.
-Думаю, это что-то вроде оберега. На первый взгляд. Но главная ее функция - телепортация.
-Телепортация?
-Да. Когда вспыхнул зеленый свет, а следом за ним и красный, я на пару мгновений перенесся в другое место. Оно походило на равнину, покрытую редкой растительностью. Пожалуй, это может быть пустыней, или степью в сезон засухи. Нас там явно ждали, поскольку атака началась сразу. Всех гангстеров убили, их трупы остались там. Тела моей семьи, я полагаю, тоже перенеслись туда. А может, кто-то их перетащил. Меня оставили в живых и дали инструкцию, которую я тут же выполнил. Так что это телепортатор. А еще - что-то вроде системы сдерживания. Амулет контролирует дыру в реальности, к которой имеет доступ, не позволяет существам из параллельного мира пробраться к нам. Полноценный живой организм, скорее всего, не может попасть из того мира в наш, и наоборот. Пусть грань меж мирами тонка, она все таки не похожа на бумагу. А вот амулет каким-то образом разрывает ее. Та в вспышка красного света в конце - наверное, и есть свидетельство этого разрыва.
-Откуда вы все это знаете? - удивился Сэм, подумав: "Если все это всего лишь его домыслы, то у него чертовски хорошая фантазия".
Грустная улыбка вновь скривила губы старика.
-Однажды во сне ко мне пришел человек. Он рассказал мне многое, очень многое, но запомнил я мало. Хотя, как мне кажется, где то в глубинах подсознания этот рассказ сохранился полностью. И иногда я вспоминаю отрывки. Это все равно что листать книгу и читать случайные строки.
-Как выглядел этот человек?
-Я не запомнил. Но помню я еще кое что из этого разговора. Он сказал, что амулет программируется, но в его системе много лет назад случился сбой. То, что произошло в моем старом доме, было последним контролируемым включением. Эта вещь старая, так сказал мне незнакомец во сне. Старая и капризная. Во время той вспышки произошла поломка, и теперь амулет практически невозможно использовать на полную катушку. Он сам по себе копит энергию и сам включается. Перед очередной "вспышкой" он начинает время от времени светиться. После того, как "вспышка" произойдет, амулет потухнет еще на несколько десятков лет. А может даже навсегда.
Сэм и Адам переглянулись. В присутствии Сэма амулет несколько раз оживал, от его яркого света глаза вибрировали в глазницах. Если каждое такое включение свидетельствовало о приближении "вспышки", то времени у них оставалось совсем немного. Вот откуда у обоих возникало это странное чувство - время и правда стремительно от них ускользало.
"Что, если "вспышка" произойдет сейчас? - подумал Сэм, и от этой мысли по телу пробежала дрожь. - Сейчас, когда амулет лежит у Адама в кармане, а до особняка Карверов пилить и пилить?".
-Что такое?- встревожился мистер Тэвери. -У вас такие лица, словно вы увидели привидение.
"Смешно эта фраза звучит из уст человека, не раз видевшего вещи, похуже любого привидения" - подумал Адам и выдавил улыбку.
-Мы, пожалуй, пойдем. Нам нужно спешить. Спасибо вам, мистер Тэвери.
Он уже начинал подниматься, но Сэм ухватил его за руку и усадил на место.
-Еще одно, мистер Тэвери, и мы уйдем. - сказал он. Сэм чувствовал, что времени у них и правда немного, но у него возникло еще одно чувство. Если он не задаст вопрос, который уже вертелся на языке, то многое может пойти по другому.
-Та записка, которую вам оставили... Вы ее сохранили?
Старик кивнул.
-Да... Сам не знаю, почему. Думал сжечь ее, но почему то остановился. Может, тот самый человек из сна нашептал мне, что этого делать не следует. А что? Хотите на нее взглянуть?
Сэм вдруг с удивлением осознал, что этот старик, показавшийся ему вначале чуть ли не отвратительным, злобный и брюзжащий, стал ему нравиться. Все дело в перемене, которая произошла с мистером Тэвери в процессе его рассказа. Он больше не был противен, резкие нотки пропали из его голоса, открытая неприязнь сошла с лица, словно маска. Не полностью, конечно, но по большей части.
"Он хотел рассказать кому то эту историю.- подумал Сэм.- Хотел этого, желал всем сердцем уже много лет, но боялся. Но главное - у него не было подходящих ушей, которые выслушали бы его и поверили. И теперь, выговорившись, он наверняка испытывает сильнейшее облегчение".
-Да. Нам бы хотелось взглянуть на эту записку.- сказал Сэм и выразительно посмотрел на Адама, которого так и подмывало переспросить: "Нам?".
С неохотой мистер Тэвери поднялся и направился к лестнице, ведущей наверх.
-Я храню ее в кабинете, между страницами одной из книг. Надеюсь, вспомню, в какой именно.
Сэм решил, что старик немного лукавит. Конечно же, он помнил, в какую книгу положил клочок бумаги, ставший чем-то вроде реликвии, последним напоминанием о делах давно минувших дней.
-Мы подождем здесь.- заверил старика Сэм.
Когда мистер Тэвери скрылся в коридоре наверху, Адам повернулся к Сэму. Он хмурился.
-Что ты делаешь? У нас нет времени. Неужели ты этого не чувствуешь?
-Чувствую не хуже тебя.- ответил Сэм.- Но сердце подсказывает мне, что мы обязаны взглянуть на эту записку. Уж не знаю, зачем и почему.
Адам помолчал, все так же глядя на Сэма.
-Ладно. Я надеюсь, мы успеем. Ты ведь понимаешь, что если эта..."вспышка" произойдет сейчас, то наш шанс увидеть Джона, спасти его, если это возможно, будет утерян.
-Это я тоже понимаю.- Сэм нетерпеливо махнул рукой.- К тому же, я думаю, амулет не сможет включиться за пределами особняка.
На последних словах голос его дрогнул. Сэм не был в этом уверен, совсем не был. Если амулет, как говорил мистер Тэвери, все это время копил силы, заряжался энергией, то что ему мешает сейчас вдруг вспыхнуть и излить всю эту энергию в пустоту?
И тут возникала новая, ещё более интересная мысль. Амулет способен разорвать реальность, на короткое время открыть запертую дверь. А что же может произойти, если эта сила, режущая реальность, как бумагу, рвущая ее, как изношенную рубашку, выльется в таком месте, где ткань этой самой реальности достаточно прочна? Она будет разорвана лишь наполовину, и что в таком случае произойдет с ними? Они застрянут на пол-пути, их разорвет на две части? Ответы на все эти вопросы Сэм получать не хотел. И не хотел проверять все это практически.
На лестнице вновь послышались медленные шаги. Мистер Тэвери спускался вниз. В его правой руке был зажат конверт, на котором, Сэм даже с такого расстояния прочел, было написано: "МАЙКЛУ КАРВЕРУ". Старик с громким пуканьем рухнул в кресло и протянул конверт Сэму.
-Вот. Уж не знаю, кто это написал, да и знать не хочу.
Сэм открыл конверт и вытащил сложенный пополам листок бумаги. Когда он развернул его, то почувствовал, как сердце подкатило к горлу. Он услышал, как у Адама перехватило дыхание.
Их заинтересовали не слова, написанные на старой, пожелтевшей от времени бумаге. Текст они уже знали - таинственный незнакомец советовал мистеру Карверу положить амулет в надежное место и уехать из города. Нет, их заинтересовал почерк.
Они узнали его мгновенно, но оба все равно ещё минуты две всматривались в слова, написанные полвека назад, и не верили своим глаза. Тут и правда было, чему удивляться.
Мистер Тэвери вновь встревожился.
-Что-то не так?
Сэм посмотрел не на старика, а куда-то сквозь него.
-Это почерк Джона.
Мистер Тэвери нахмурился.
-Простите? Я не совсем понимаю.
-Это почерк Джона.- вторил Сэму Адам.- Нашего друга. Того, которого похитили. Того, которого мы собираемся спасти.
ГЛАВА 17. МОРГАН. Морган Райз, известный школьный хулиган и задира, редко выходил на "охоту" один. Дело не только в том, что в компании друзей он чувствовал себя уверенней (хотя это тоже очень важно), просто с ними он ощущал себя чем-то вроде солнца, вокруг которого вращаются планеты. Он был в центре внимания, и его это устраивало.
Чем же занималась небольшая банда из четырех парней двадцати - двадцати двух лет? Занятий было много, особенно сейчас, летом, когда учителя и родители не капают на мозги, и весь день, с раннего утра до позднего вечера, ты принадлежишь самому себе. Самым любимым занятием для Моргана и его шайки была "охота". Она заключалась в том, что кто-то из них (чаще всего сам Морган, обладающий правами лидера, но иногда разрешающий и кому-то другому начать игру) выбирал какую-нибудь жертву. Банда разделялась, чтобы жертва не заметила слежки, и незаметно следовала за несчастным объектом их будущего глумления. Они могли по нескольку часов следовать за жертвой, пока кто-нибудь, тоже чаще всего Морган, не давал сигнал к началу атаки. Подходя с разных сторон, они окружали несчастного, как волки. В принципе, до тяжелых ранений дело никогда не доходило. Морган знал, когда нужно остановиться. Наставив несколько фингалов, выбив пару зубов и опустошив карманы, они отпускали жертву. Предварительно, конечно, хорошенько пригрозив: "Если кому-то на нас пожалуешься, то пару месяцев проведешь в гипсе, среди врачей и запаха лекарств".
"Охота" была крайне интересным делом, иногда она длилась целый день. Но бывали и неудачи. Одна произошла буквально на днях.
Морган и трое его друзей, имена которых нас с вами не очень интересуют, увидели толстячка Адама, на всех парах мчавшегося на велосипеде вниз по Главной улице.
Морган и его друзья сидели в побитом "шеврале". Увидев потенциальную жертву, Морган вдавил в пол педаль газа и рванул следом за велосипедистом. Адам увидел погоню, и чтобы спастись, рванул к оживленному перекрестку
Моргана постигла неудача. Адам проскочил на светофоре в тот же миг, когда для Моргана зажегся красный. Охота охотой, но лишаться совсем недавно полученных прав Морган не хотел. Тем не менее он решил: в следующий раз толстяку точно не сдобровать.
Сейчас же Морган был один, но его это не смущало. Да, с друзьями интересней, но и одному можно неплохо повеселиться. Почему нет?
Вначале Морган погулял по парку, но не нашел там ничего интересного. В конце концов ноги сами привели его к старому особняку, стоящему на окраине города.
Что он здесь забыл? Морган и сам не знал. Он медленно прошел по дороге перед домом, глядя на запыленные окна и покосившуюся крышу. Он бывал тут, и не единожды, но всегда приходил сюда в компании. И не только для того, чтобы было перед кем похвастать своей смелостью. Нет.
Дело в том, что он действительно боялся. Глядя на старый дом, такой древний на вид, но необъяснимо живой, он испытывал безотчетный страх, волосы на затылке вставали дыбом.
Морган, высокий парень в темно-коричневой куртке, с короткой стрижкой и целой россыпью прыщей и угрей на щеках и лбу, остановился напротив дома, который часто снился ему в самых страшных ночных кошмарах. Что привело его сюда?
Ответ не заставил себя долго ждать.
Он услышал их издалека - слух вдруг стал невероятно острым. Двое велосипедистов двигались в его сторону, мчали так, будто за ними гнались черти. Один из них - тот самый Адам, ускользнувший от него пару дней назад. Второй - друг толстяка. Кажется, его зовут Сэм. Отлично, просто великолепно! Тонкие губы Моргана растянулись в жестокой улыбке. "Охота" начинается.
Велосипедисты затормозили. Морган видел их красные разгоряченные лица, выступивший подмышками пот, и ему стало интересно: а куда это ребятки так спешат?
Морган попятился, пока они его не заметили. У дома напротив рос огромный раскидистый клен. Пригибаясь, как солдат под градом пуль, он добежал до дерева и скрылся за его толстым стволом. Отличный наблюдательный пункт.
ГЛАВА 18. НАЧАЛО. (Вы прочитали столько текста, и теперь наткнулись на главу с таким названием. Надеюсь, вы не напуганы?).
Марк Тэвери, известный ранее как Майкл Карвер, любитель обнаженных детей и бутербродов с тунцом, смотрел на своих гостей с удивлением и легким раздражением. Он чуть наизнанку не вывернулся, рассказывая о самой жуткой странице его прошлого, ему стоило огромных трудов не вспомнить (благо жестокая память не позволяла ему ничего забыть), а произнести все эти странные слова, которых он не говорил никому и никогда. Да, он испытал облегчение. Мистер Тэвери признавал это. Более того, ему казалось, что с души его свалился огромный булыжник. Но сейчас он думал не об этом. Его распирало любопытство (опасное, очень опасное любопытство, это он тоже признавал). Что произошло в жизни этих мальчишек? Как они узнали про Марка-Майкла, как вышли на него? И главное, что намеревались делать теперь?
Сэм и Адам не обращали внимания на испытующий взгляд старика. Их взгляды были прикованы к клочку бумаги, который Сэм все еще держал в руках.
Сомнений не было - эта записка была написана рукой их пропавшего друга, Джона. Как такое возможно? Сэм старался не думать об этом. От таких мыслей голова шла кругом.
Спустя, кажется, целую вечность, Сэм вернул бумагу мистеру Тэвери и встал. Адам тоже поднялся.
-Спасибо вам, сэр. Вы нам очень помогли. Мы перед вами в долгу.
Старик улыбнулся, обнажив десны.
-Вероятно. Так может вернете должок, пока есть такая возможность? Я выложил вам все, что знал. Почему бы вам не сделать то же самое? Расскажите мне, что с вами произошло. И что вы задумали.
Они вновь переглянулись.
-К сожалению, у нас нет времени, мистер Тэвери. Нам нужно торопиться. Мы должны спасти Джона.
И, не сказав больше ни слова, они покинули дом. Входная дверь со скрипом открылась, потом закрылась, и наступила тишина. Мистер Тэвери еще несколько минут сидел в изъеденном молью кресле, глядя куда то вдаль. Джон... Не тот ли это мальчик, про которого говорили в новостях час назад?
Адам садился на свой "девчачий" велосипед, когда резкая, хоть и не очень сильная боль обожгла бедро. Он вскрикнул и чуть не упал. Одновременно с его воплем послышался возглас Сэма:
-Твои джинсы! Бог ты мой!
Левый карман джинсов Адама, тот, где лежал амулет, стремительно чернел и съеживался. Сквозь материю уже пробивалось зеленое сияние. Увидев, что происходит, Адам вновь закричал.
-Я горю! Сэм, я горю!
Но Сэм уже знал, что делать. Подскочив к другу, он сунул руку в его карман и нащупал цепочку. Она была теплая, но не горячая. Если бы Сэм ухватился за сам амулет, то наверняка бы обжегся. Он рванул цепочку на себя, и горящий зеленым глаз появился на свет. Он не просто горел - пульсировал, и пульсации эти напоминали биение сердца.
Адам хлопал рукой по штанам, не позволяя крохотным язычкам пламени распространяться дальше. Когда эта битва завершилась и огонь потух, в джинсах Адама, на месте кармана, где раньше лежал амулет, появилась черная по краям дыра, обнажившая покрасневшее бедро.
Сэм с огромным трудом перевел взгляд со светящегося глаза на своего друга.
-Ты как? Сильно ошпарился?
Адам провел рукой по красному пятну на бедре и слегка поморщился.
-Думаю, могло быть и хуже. Поехали, нам нельзя терять ни минуты.
Тут Сэм был с ним согласен. Он повесил горящий, пышущий жаром амулет на руль и сел на велик.
-Погнали.
И они помчались. Уже через несколько минут их лбы покрылись пленкой пота, волосы прилипли к затылкам, руки и ноги налились свинцом. Они ехали быстро, как никогда в жизни, а сияние болтающегося перед глазами Сэма амулета все усиливалось и усиливалось. От этого света начинала болеть голова, в ушах стоял шум, а сердце начинало биться в такт этим вспышкам.
На мгновение зеленый свет сменился красным - того же оттенка красным, который поднимался из глубин ожившей вдруг земли, с жадностью поглотившей Джона и мистера Белые Глаза. Сэм закричал, когда на несколько секунд мир вокруг вдруг исчез, превратившись в какое-то темно-серое полотно, по которому плыли волны ряби, как от брошенного в воду камня. Это полотно было почти непроницаемым, но местами попадались дырки и трещины - маленькие, совсем крошечные, но сквозь эти дыры пробивался свет.
Свет другого мира.
Потом серая стена исчезла, перед друзьями вновь оказалась идущая на спуск улица. Машины проносились мимо, как ни в чем ни бывало, птицы маленькими стайками летели по кристально чистому небу, листья деревьев шелестели от едва заметного ветерка.
-Что...это...было?- выдохнул Адам. Он задыхался, каждый грамм лишнего веса сейчас отдавался болью в сердце и в боку.
-Не знаю! - прокричал Сэм. Ему тоже уже не хватало воздуха.- Думаю, он пытается образовать проход в реальности, но здесь мир не такой тонкий.
Он сознательно применил термин мистера Тэвери. Тонкое место по словам старика - это место, где грань между мирами достаточна тонка для того, чтобы можно было перейти из одного мира в другой. Пока они до этого места не добрались.
Зеленый свет ненадолго потух и Сэм испугался, что силы амулета иссякли, что шанс упущен, все потеряно. А потом он зажегся вновь, ярче прежнего, и опять весь окружающий мир посерел. Крик Сэма, сорвавшись с губ, тут же затих - он не мог распространяться в этом жутком сером Нигде, тут не было воздуха. Потом краски вернулись,солнце ударило в глаза, крик летящей в небесах чайки показался оглушительным. По коже Сэма пробежала дрожь. На какой то момент ему показалось, что они останутся там, в этом страшном месте вне пространства и времени, где нет звуков, вкусов цвета.
Адам жутко побледнел. Видимо, думал о том же.
Амулет не потух, продолжал ярко гореть, но Сэму казалось что следующая вспышка станет последней. После нее он потухнет навсегда, превратится в бесполезный хлам. Он не мог объяснить, откуда у него возникла такая уверенность. Он просто знал это. Знал, и все.
Воздух впереди странно мерцал, как над горячим асфальтом в жаркий день. Сэм догадался, что это воздействие амулета. Он готовился к последнему удару.
Но вот впереди возникла их цель, старый жутковатый особняк. Кто или что встретит их там теперь?
Адам совсем запыхался, он уже еле двигал ногами. Велосипед под ним ходил ходуном. Сэм испугался, как бы его друга не хватил удар.
Болтающийся на руле светящийся глаз вновь прибавил в яркости своего безудержного сияния. Смотреть на него было практически невозможно.
Сэм и Адам остановились, слезли с велосипедов и побежали по каменной дорожке к дому.
Морган увидел, что на руле велосипеда одного из парней висит что-то светящееся. Издалека ему показалось, что это необычайно яркая фара, которую мальчишка зачем то включил посреди бела дня, но быстро отмел эту идею. Велосипедные фары не пользовались популярностью, поскольку по мнению большинства уродовали внешний вид велосипеда.
Когда они остановились, Морган понял, что это какая-то штука на цепочке. Что именно - разглядеть было невозможно, слишком ярко она горела. От этого света на глаза наворачивались слезы.
Но не горящий предмет заинтересовал Моргана. Его поразило другое. Едва мальчишки остановились, друг толстячка Адама сорвал эту штуку с руля и они помчались...куда бы вы думали? Прямиком в старый дом Карверов.
У Моргана буквально отвисла челюсть. Такого развития событий он не ожидал. Трусливый голосок на краю подсознания советовал ему отступить, или хотя бы дождаться, когда эти двое выйдут из дома. Но Морган быстро заставил этот противный голос замолчать. Шла "охота"! Отступать он не имел права, даже временно. Нужно довести дело до конца.
Едва старая массивная дверь захлопнулась за спиной Адама, Морган вышел из своего укрытия, перебежал на другую сторону и двинулся следом за своими жертвами.
На двух друзей, как и в прошлые разы, пахнуло пылью и затхлым воздухом, но было что-то ещё. Весь дом словно едва слышно вздохнул, встречая непрошеных гостей.
Адам схватил Сэма за руку.
-Клянусь, если бы времени было больше, мы могли бы отправиться в лес. Если Белоглазый действительно провел что-то вроде телепортации, то лес подошел бы нам идеально.
-Но времени у нас слишком мало.- Сэм шагнул вперед. Хотя он теперь знал подлинную историю этого места, облегчения он не испытывал. Ибо оно было поистине дьявольским. Ибо здесь пролилась кровь.
-И что нам теперь делать? - Адам с благоговением и ужасом смотрел на горящий в руках Сэма амулет, который, кажется, ещё прибавил в яркости. Возможно, это было ошибочным впечатлением. В конце концов, в помещении, тем более таком темном, любой источник света кажется гораздо ярче.
Сэм покачал головой.
-Не знаю. Наверное, просто дождаться очередной вспышки.
И тут старый дом наконец отреагировал. Раздался какой-то мерзкий чавкающий звук, и по стенам особняка поползли черные полосы. Сэм и Адам не сразу поняли, что это плесень.
Черный грибок распространялся с невероятной скоростью, вся противоположная стена и большая часть потолка уже почернели.
Плесень побежала по полу. Сэм и Адам попятились к двери, которая вдруг распахнулась за их спинами.
Морган вошел в дом с улыбкой. Он знал, что поймал этих двоих молокососов. Застукал прямо на месте преступления. Когда он вошел и увидел спины двух мальчишек, он улыбнулся ещё шире. Правая рука уже сжимала рукоятку ножа с выкидным лезвием. Он ещё никогда не прибегал к помощи этого инструмента, но на всякий случай всегда носил с собой.
Когда он услышал, как дверь за ним с грохотом захлопнулась, улыбка сползла с лица. А когда он увидел, что творится в доме - ее сменила маска ужаса.
На лицах обернувшихся к нему Адама и Сэма было написано то же самое. Разве что, к ужасу ещё добавилось удивление.
-Ты?- выдохнул Сэм. У него была пара стычек с этим любителем помахать кулаками, но он никак не ожидал увидеть Моргана здесь, в этом доме, и в такое время.
Морган смотрел, как по стенам ползут какие-то бесформенные черные пятна, ужасно мерзкие на вид, и попытался убедить себя в том, что это лишь галлюцинация. Разве он не покуривал травку по вечерам на заднем дворе школы, куда летом никто не заглядывает? Видит Бог, был такой грешок. Правда, глюков от этого дела он до сих пор не ловил, и никак не ожидал, что эффект от косяка может наступить не сразу, а через несколько дней.
"Ты знаешь, что трава тут ни при чем!- верещал тот пронзительный трусливый голос, которому Морган недавно велел заткнуться. Голос его не послушал, и теперь стал сильнее, мощнее, словно транслировался и усиливался через какие-то динамики.- Беги отсюда, беги, пока не поздно!"
Но вместо того, чтобы бежать, Морган выдавил неубедительную ухмылку.
-Я. Привет, сосунки. Что это вы тут делаете?
-Шкурку гоняем.- огрызнулся Адам скорее от страха перед окружающим со всех сторон ужасом, чем от злости.- Разве не видно?
Морган продолжал ухмыляться, переводя взгляд с одного бледного лица на другое.
-Ваши мамочки знают, что вы шляетесь по плохим местам?
Сэм шагнул к нему так резко, что Морган невольно отступил назад.
-Послушай, приятель. У нас нет времени на выяснение отношений. Ступай своей дорогой. В этом доме, если ты ещё не заметил, намечается заварушка.
Морган поигрывал ножом, перекидывая его из руки в руку. Контроль над собой и уверенность медленно возвращались к нему. Он уже почти не обращал внимания на черные полосы и пятна, распускавшиеся на стенах, как отвратительные цветы. Его внимание было сосредоточено на двух стоящих перед ним кроликах, которые вели себя крайне нагло.
-Дорога привела меня сюда, и я пока не собираюсь уходить. А заварушки я люблю, уж поверьте мне.
Черная плесень уже ползла по полу по направлению к троим молодым людям, она подходила со всех сторон, сжимая кольцо, отрезая пути к отступлению.
Сэм беспомощно всплеснул руками.
-Ты что, слепой? Ты не видишь, что происходит?
Поначалу Сэм решил, что такое вполне возможно. Может, они с Адамом видели свой, личный кошмар, не предназначавшийся для посторонних глаз. Но Сэм быстро отмел эту мысль. По лицу Моргана, такому же бледному и напуганному, как у них самих, было видно, что он все прекрасно видит.
-Он не слепой, он тупой.- буркнул Адам. Он с опаской смотрел на приближение черной гадости. Ещё метра полтора - и плесень доберется до его кроссовок.
Морган указал на Адама острием ножа.
-Хочешь, чтобы я тебе врезал, мешок с жиром?
Лицо Адама перекосило от ярости. Сэм видел подобное редко, очень уж тяжело было вывести из себя его друга. Морган этого добился, но Сэм решил, что свое влияние оказало чувство страха. Услышь Адам подобное где-нибудь на улице, проходя мимо скамейки в парке, где часто сидели и пили пиво дружки Моргана, он бы даже головы не повернул.
Сэм попытался остановить Адама, прекрасно понимая, что для драки сейчас времени нет, да и место неподходящее, но Адам легко вырвался из его рук и набросился на Моргана.
Острое лезвие блеснуло в нескольких дюймах от лица Адама, а мгновение спустя они двое уже катались по грязному полу, собирая спинами и задницами полувековую пыль, молотили друг друга в беззвучной злобе, а подступающая со всех сторон плесень уже почти касалась их ног.
Морган был сильнее. Оказавшись сверху, он прижал лезвие ножа к горлу Адама.-Ты потерял чувство страха, кусок дерьма?- прошипел Морган, наклонившись к уху Адама, как любовник.
Адам пытался вырваться, но безуспешно. Лезвие ножа, врезаясь в шею, грозило вот-вот проткнуть кожу.
Сэм решил, что оставаться в стороне больше нельзя. Подкравшись к потерявшему бдительность неприятелю, он сложил руки в замок и со всей силы ударил Моргана по голове. Удар вышел таким сильным, что боль отразилась аж в плечевых суставах.
Морган застонал и повалился набок. Адам вырвал нож из его рук и бросил куда-то далеко.
-Ах ты гаденыш...-начал Морган, но вдруг взвизгнул, громко, пронзительно, по девичьи. Черная плесень дотянулась до его мизинца и с жуткой скоростью и легкостью освободила его вначале от кожи, а затем и от мяса, оголив белую кость. Морган издал жалобный вой, от которого холодело сердце, когда увидел, что произошло.
Плесень, бывшая на самом деле чем-то гораздо худшим, приближалась неумолимо. Она уже собиралась напасть на ботинки застывшего в ужасе Сэма, но Адам вырвал из руки друга светящийся зеленый предмет и швырнул его прямо в центр черной пакости.
-Нет!- вскрикнул Сэм, но уже через секунду понял, что Адам все сделал правильно, и вопль сменился радостным криком.
Светящийся амулет, упав на покрытый плесенью пол, вспыхнул ещё ярче, а затем раздался кошмарный атональный визг и рев. Издавала эти звуки сама плесень, по которой теперь бежали зеленоватые язычки пламени. Огонь выжигал ее с легкостью, оставляя на ее месте серый пепел. К потолку поднимался вонючий дым. Плесень подалась назад, она шипела и визжала. Зеленое пламя распространялось быстро и неумолимо, оставляя за собой толстые полосы пепла. Сэм поднял амулет, который ненадолго померк, будто решил отдохнуть, но от его прикосновений вновь ожил.
От плесени уже почти ничего не осталось. Пол был покрыт слоем пепла, пепел теперь сыпался и со стен, даже с потолка - отовсюду, куда успело добраться пламя.
Выполнив свою функцию, огонь потух.
Адам уже стоял на ногах. Морган сидел на полу, прижав руки к затылку и бормоча себе под нос какие-то ругательства. С его раненой ладони не капала кровь, жадная плесень словно прижгла рану.
Сэм слегка встряхнул амулет.
-Ну давай же! Пока не случилось ещё чего-нибудь!
Словно услышав его, серебристо-зеленый глаз загорелся прежним ярким огнем. Он вновь набирал силу.
Увидев это, Адам сел на корточки рядом с Морган.
-Тебе нужно уходить отсюда, сейчас же. Я точно не знаю, что именно сейчас должно произойти, но тебе лучше при этом не присутствовать.
-Пошел на хрен.- ответил Морган. Его взгляд задержался на светящейся штуке в руках Сэма.- Что это такое? Что за хрень?
-Нет времени рассказывать. Уходи отсюда се...- закончить Сэму не удалось. Весь дом задрожал, как от удара. С потолка посыпалась штукатурка вперемешку с пеплом и паутиной, на кухне задребезжала посуда. Морган вскрикнул.
-Что это? Что происходит?
Он наконец поднялся на ноги, но тут же покачнулся. Восстановив равновесие, двинулся к двери, но она была заперта. Дом не собирался никого отпускать.
-Дьявол! Откройте! Откройте эту чертову дверь!
Вновь весь дом задрожал от удара. В стене образовалась огромная дыра, вырвавшийся оттуда воздух пах гарью и гнилью. Адам закашлялся, Сэм зажал нос.
Что-то выбиралось из пролома в стене. Вначале появилась исполинская лапа - покрытая чешуей когтистая лапа рептилии, темно-зеленого цвета, с желтыми полосками на пальцах, похожими на обручальные кольца. Следом появилась голова, состоящая почти целиком из огромной раззявленной слюнявой пасти, полной длинных острых зубов. Язык у твари был не раздвоенный, а аж расчетверенный. Изо рта этой твари несло самой смертью. Над верхней губой существа расположились две маленькие дырки - ноздри, а чуть выше Сэм разглядел глаза. Маленькие, оранжевые, глубоко посаженные, с крохотными черными зрачками. Глаза были странно мутными, их словно заволокло дымом.
"Оно слепое.- понял Сэм, и кольцо ужаса, сдавившее его грудь при появлении этой твари, чуть ослабло.- Оно может нас учуять, но не увидеть".
Следом за головой показалась вторая лапа, а за ней и массивное темно-зеленое, почти черное, туловище. Длинный хвост оканчивался раздвоенным шипастым шаром. Некоторые шипы затупились, другие вообще поломались, но Сэм все равно не хотел бы испытать на себе всю силу такого оружия.
Сразу за головой, на шее, висело темно-красное жабо. Оно представляло собой полтора десятка острых костей, желтых на конце, между которыми была натянута тонкая кожистая пленка красного цвета. Когда язык высунулся из пасти существа, ожерелье резко поднялось, растянулось до предела, напомнив павлинье эффектное надхвостье. Сэм решил, что этот жест может означать лишь одно: слепая, но смертельно опасная тварь учуяла их.
-К лестнице!- завопил Сэм. Он схватил Адама и Моргана, застывших в ужасе, за плечи, и потащил за собой. Они даже не вопили от страха. Просто лишились дара речи.
Гигантская ящерица двинулась к ним. Ее опасный, утыканный шипами хвост ходил взад-вперед, как у игривой собаки, он врезался в стены, проделывая в них новые дыры, развалил на две части старый диван, с грохотом ударил по полу.
Тварь лязгнула зубами. Слепые глазки равнодушно смотрели в пустоту, но язык безошибочно определил местоположение потенциальной закуски.
Закуска бежала по лестнице. Первым Сэм, за ним Морган, последним Адам. Адам настоял на том, чтобы идти в конце, потому что намеревался подталкивать Моргана, если тому вдруг станет дурно и он остановится на пол пути.
Чудовище развернулось, задело хвостом окно и весь пол забрызгали осколки стекла. Оно двинулось к лестнице.
Сэм уже был наверху, когда нога Моргана скользнула в щель между ступенями, почти незаметную, и оттого очень опасную. Морган не упал, но нога его провалилась в дыру почти по колено. Он закричал, из глаз брызнули слезы.
-Черт! Нет! Нет!
Адам подскочил к нему, обхватил сзади и потянул вверх. Кажется, нога Моргана немного приподнялась, но этого было недостаточно.
Сэм ухватил Моргана за руки и тоже потянул. Монстр в это время уже поднимался вверх. Лестница дрожала и скрипела под его весом. Если она обвалится - им всем конец.
-Давай же!- Сэм и Адам уже вдвоем тянули кричащего и плачущего Моргана вверх и, о чудо, его нога выскользнула из капкана.
Тварь с огромным трудом взбиралась наверх - она едва пролезала между перилами и стеной. Поняв, что обед убегает от нее, тварь изо всех сил ударила передней лапой по ступеньке, находящейся перед ней (она была слепа, но далеко не глупа, и чувствовала, что конструкция очень шаткая - пары ударов хватит, чтобы обрушить ее).
Адам чуть не упал, в последний момент ухватившись за перила, которые при этом едва не отвалились. Он посмотрел вниз, и увидел, что острые зубы огромной ящерицы лязгают всего в метре от его ног. Адам вспомнил, как недавно (неужели сегодня? Нет, не может быть. Не могло пройти ТАК мало времени) он стоял на подоконнике, со страхом глядя вниз, чувствуя подкатывающую тошноту, боясь ступить на шаткую ржавую трубу. Он что, действительно боялся такой ерунды? Он действительно был настолько глуп? В это верилось с трудом. Потому что любая высота была просто ничем по сравнению с тем, что он видел теперь. И тот страх был лишь бледной тенью нынешнего ужаса.
Лапа существа ударила расположенную чуть выше ступеньку, и не только лестница - весь дом содрогнулся.
Сэм и Морган уже стояли наверху. Адам побежал к ним, оставалось преодолеть всего три ступеньки, но новый мощный удар наконец то обрушил лестницу.
Адам почувствовал, как земля уходит из под ног. Ещё секунду назад под ним была опора, хоть и шаткая, а теперь он летел вниз, как сраженный солнцем Икар.
В ушах стоял яростный вопль Сэма, грохот ломающифся балок и треск дерева, но все эти звуки оказались перекрыты победным ревом чудовища.
Адам обнаружил, что лежит. Лежит на груди деревянных обломков и пыли, в ладони впились десятки заноз, а все тело ужасно болит, будто его долго и методично били.
Откуда то сверху до его ушей долетали крики Сэма. Сэм тянул к нему руки, но, конечно, не мог дотянуться до него.
-Сзади!- завопил Морган. Сэм, ослепленный страхом и яростью, уже не мог говорить, лишь издавал какие-то нечленораздельные звуки.
Дрожащая рука Моргана указывала куда то за спину Адама.
Адам провел рукой по лицу и взглянул на ладонь. Кровь. Кажется, из носа. И ещё сильно саднит левое ухо.
И тут новая боль, не идущая ни в какое сравнение со всем, что он испытывал раньше, пронзила все его существо. Он закричал, но тут же затих - сорвал голос.
Зубы чудовища сомкнулись на правой ноге Адама, вонзились в мягкую плоть, разорвали мышцы и сухожилия. Кровь потекла по пыльному грязному полу.
Не впервые она его пачкала.
И тут, прежде, чем чудовище успело отправить свою добычу в рот, амулет в руке Сэма ожил, озарив все вокруг зеленым сиянием. Чудовище отпустило ногу Адама и подалось назад. Оно не видело света, но ощущало ту убийственную силу, что исходила от древнего символа.
Свет становился вся ярче. Сэм выставил амулет вперед, он раскачивался на цепочке, как маятник.
-Убирайся прочь, чудовище! Убирайся туда, откуда появилось!
Слова на монстра вряд ли подействовали бы, но амулет становился все сильнее с каждой секундой. Невидимые волны, излучаемым им, заставляли ящерицу пятиться, прижиматься к стене.
И когда свет стал таким ярким, что Сэм подумал: "Сейчас мои глаза вытекут из глазниц, как яичница, и расползутся по щекам", красный огонь загорелся в глубинах амулета. Он вспыхнул, по лицу Сэма ударила волна жара, но цепочки он не отпустил. Не собирался оставлять эту вещь здесь. Она им ещё понадобится, он знал это. Алая вспышка длилась секунд пять. Стены старого дома словно пришли в движение - они отодвинулись дальше, ушли куда-то вглубь и в конце концов пропали. Гигантская ящерица превратилась в пыль - лопнула, как воздушный шар. Уцелевшие окна взорвались, но Сэм это скорее услышал, чем увидел. Не зря звук медленнее света: картинка перед глазами Сэма уже сменилась, а звук бьющегося стекла только сейчас долетел до ушей.
Вопль Моргана, стоны раненого Адама и собственное тяжелое дыхание - вот, что слышал Сэм в последний момент. Он успел заметить знакомую серую пелену, но тут она не показалась такой крепкой и непроницаемой. Наоборот, она казалась на удивление тонкой, а дыр в ней было невероятно много. А потом наступила темнота.
Три человека исчезли во вспышке красного света, и дом вновь остался один, наедине с собой. Он снова как будто бы вздохнул, то ли от облегчения, то ли от разочарования, и стало тихо.