1854. Авачинское сражение

Сергей БОРОВКОВ

«1854. АВАЧИНСКОЕ СРАЖЕНИЕ»

(сценарий полнометражного художественного фильма)

ПЕРВАЯ СЕРИЯ

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА - УТРО

ТИТР. Россия, Камчатка, Петропавловск - май 1855 года

С высоты Мишенной сопки как на ладони - порт Петропавловска и вся Авачинская губа. Слева и справа высятся вулканы. Вдалеке, у самого входа в бухту, видны полтора десятка чёрных точек – англо-французская эскадра.
Камера стремительно приближается к флагманскому английскому кораблю «Президент».

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» – УТРО

На борту фрегата – низенький, щуплый человек с подзорной трубой. Это – контр-адмирал ГЕНРИ УИЛЬЯМ БРЮС, вновь назначенный командующий английской тихоокеанской эскадрой. Он смотрит на шлюпку, приближающуюся к фрегату.

БРЮС
(говорит по-английски, за кадром - перевод)
Что за чёрт! Еле ползут…

Адмирал переводит окуляр трубы в сторону порта, но видит там лишь крыши маленьких домиков, деревья и кустарники, густо растущие вдоль берега и на склонах сопок.

БРЮС
Куда ж они все попрятались, эти несносные русские? В конце концов, это просто невежливо. Ведь мы имеем право на реванш!

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ШЛЮПКА – УТРО

По спокойной глади бухты к кораблям эскадры спешит шлюпка с английскими матросами. Шлюпка пристаёт к борту флагмана. Офицер быстро поднимается на борт.

НАТ. БОРТ «ПРЕЗИДЕНТА» – УТРО

Офицер – лейтенант ДЖОН ХОСКИНС - чётким шагом подходит к адмиралу, начинает докладывать.

ХОСКИНС
Господин адмирал! В ходе проведения тщательной рекогносцировки…

БРЮС
(нетерпеливо перебивает)
Нельзя ли покороче? Самую суть.

ХОСКИНС
Прошу прощения, сэр!
(прокашливается)
Они исчезли, сэр! В неизвестном направлении, сэр! Ни кораблей, ни гарнизона, ни населения в порту не обнаружено. Доклад окончен, сэр!

Адмирал несколько секунд смотрит немигающим взглядом на Хоскинса. Потом резким движением закрывает подзорную трубу.

БРЮС
Скажите, лейтенант… Э-э-э… Я ни в коей мере не хочу заподозрить офицера флота Её Величества в  неискренности… Но скажите: вы действительно высаживались на берег этой чёртовой бухты?

ХОСКИНС
Так точно, сэр. И со мной ещё семеро матросов.

БРЮС
И вы всё там внимательно обследовали? И никого…

ХОСКИНС
Так точно, сэр, ни души. Похоже, они разобрали почти все дома, а те, что остались, брошены. На батареях – пустые амбразуры. Ни пушек, ни боеприпасов. Прошу прощения, сэр, очень похоже на экстренную эвакуацию.

Адмирал взбешён, еле сдерживает себя. Он покачивается с пятки на носок, заложив руки за спину, потом берёт себя в руки и приступает к командованию.

БРЮС
Свистать всех наверх! Курс – на порт Петропавловска!

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ДЕНЬ


На берег со шлюпок выпрыгивают английские офицеры и матросы. Первым идёт адмирал Брюс. За ним поспевает Хоскинс.
Адмирал оглядывается по сторонам. Несколько деревянных домиков выглядят наспех брошенными, но нигде не видны оставленные вещи или утварь.
Хоскинс замечает белый дымок, вьющийся из трубы добротной, крепко сбитой избы, стоящей в стороне, у подножия поросшей лесом сопки. Он делает знак  матросам.
Англичане приближаются к строению и видят двух мужчин, сидящих на просторной скамье возле стола, сколоченного из досок.
Один – ЧЭЙЗ – рыжеватый, плотный, судя по всему – ирландец. Второй – БРЭДЛИ - высокий, сухопарый брюнет. Они сидят и, не обращая внимания на подходящих вооружённых людей, занимаются своими делами: Чэйз рассматривает шкурки пушных животных, покуривая при этом трубку, а Брэдли старательно записывает что-то в конторскую книгу.

ХОСКИНС
Эй, вы! Кто такие? Вы русские?

Чэйз лениво поднимает голову и смотрит на англичан. Потом поворачивается к напарнику и говорит по-английски с явным американским выговором.

ЧЭЙЗ
(перевод за кадром)
Бобби, сдаётся мне, что к нам пожаловали британцы…

БРЭДЛИ
(говорит, не поднимая головы от конторской книги)
Откуда им тут взяться, мистер Чэйз? Это же Тихий океан, а не Атлантический. Так что вряд ли…

ЧЭЙЗ
Ну, на коряков-то они точно не похожи. Думаю, это всё-таки овсянники.

Хоскинс с изумлением слушает этот диалог, поворачивается к адмиралу. Брюс подходит к сидящим.

БРЮС
Потрудитесь встать. Я – адмирал флота Её Королевского Величества Генри Брюс. Кто вы такие? И где население и гарнизон этого порта?

Чэйз и Брэдли словно не слышат англичанина и продолжают заниматься своими делами.
Наконец Чэйз выбивает о каблук сапога трубку и встаёт.

ЧЭЙЗ
Видите ли, сэр. Мы не являемся подданными
(ухмыляется)
королевы Виктории. Мы – граждане Соединенных Штатов.

БРЮС
(с удивлением)
Американцы? А какого черта… Извините, что вы тут делаете?

Тут адмирала осеняет какая-то мысль, и он с подозрением смотрит на американцев.

БРЮС
Вы сражались на стороне русских против нашей эскадры?!

В разговор вступает сухопарый напарник Чэйза.

БРЭДЛИ
Ну, что вы, сэр! Вы же видите – мы обыкновенные коммерсанты. Как говорят русские – купцы. Мистер Чэйз – известный в Америке торговец пушными товарами, а я веду бухгалтерию в Русско-Американской компании. У нас есть патент на ведение дел в Петропавловске. Но мы не воюем, упаси Господь! У нас одно ружье на двоих, для охоты. Ну и от медведей отстреливаться.

ЧЭЙЗ
(с усмешкой)
И уж вашу эскадру мы с Бобби никак не смогли бы в прошлом году прогнать из этой бухты.

В это время в ближайших зарослях раздается медвежий рёв. Бродившие там английские матросы бросаются  врассыпную, кто-то начинает палить в воздух.

ХОСКИНС
Отставить стрельбу!
(обращается к американцам)
Это что – медведь?

ЧЭЙЗ
Видимо, не успел эвакуироваться. Да не волнуйтесь вы так, он сейчас убежит.

БРЮС
(в ярости)
Не вижу повода для шуток, господа. Мы можем вас посадить под арест за  пособничество неприятелю.

БРЭДЛИ
Сэр! При всем нашем уважении, у вас нет этому никаких доказательств. И вообще, Соединенные Штаты не находятся в состоянии войны с британской короной.

БРЮС
Я не привык обсуждать такие мелочи с военнопленными!

Адмирал отходит в сторону, подзывает жестом Хоскинса. Они шепчутся. Лейтенант кивает, возвращается к американцам. А адмирал со свитой удаляется в сторону берега бухты.

ХОСКИНС
Ладно, господа негоцианты! Его превосходительство дарует вам свободу.

Американцы ехидно улыбаются.

ХОСКИНС
Но советую вам побыстрее уносить отсюда ноги. Если хотите остаться не только свободными, но и живыми.

Лейтенант коротко козыряет и убегает к своим товарищам, которые уже рассаживаются в шлюпке. Американцы смотрят вслед английским морякам.

ЧЭЙЗ
Бобби, ты знаешь, я никогда особенно не симпатизировал русским, хотя и чертовски уважал губернатора Бэйзила. Но не могу не отметить, как здорово прошлым летом они дали пинок под зад этим британцам, а заодно и лягушатникам.

БРЭДЛИ
Да, мистер Чэйз, вы правы. А кстати, вы не знаете, что имел в виду этот забавный офицер, говоря, что нам следует уносить подальше ноги?

Американцы переглядываются, потом смотрят в сторону английских кораблей на рейде. Чэйз хватает подзорную трубу, наводит её в сторону кораблей, стоящих на рейде.

БРЭДЛИ
Это то, что я думаю, мистер Чэйз?

ЧЭЙЗ
Бобби, собирай живо манатки! Деньги, инструменты, документы, одежду. И в сопки!

Американцы быстро забираются по склону ближайшей сопки, густо заросшему деревьями и кустарником.
Остановившись, чтобы отдышаться, они оборачиваются и смотрят на бухту, где стоят английские корабли.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

Адмирал Брюс стоит у борта, держит в руке белый платок. Рядом – Хоскинс, другие офицеры.

БРЮС
Проклятье! Мало того, что не захватили эту деревеньку, так ещё и упустили корабли. Позор британского флота, а не командование. Ничего! Я проучу этих русских.

ХОСКИНС
Сэр! Осмелюсь напомнить – там никого нет. Зачем тратить заряды?

Брюс смеряет офицера суровым взглядом.

БРЮС
Не для того я назначен командующим тихоокеанской эскадрой флота Её Величества, чтобы беспечно качаться на волнах. Эту дыру мы уничтожим.

Он машет платком.

БРЮС
Огонь!

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ. БЕРЕГ – ДЕНЬ

Чэйз и Брэдли сидят в кустах и видят, как у борта одного из фрегатов вспыхивает белый дымок пушечного выстрела…

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА ЗАВОЙКО - ВЕЧЕР

ТИТР. Камчатка. Петропавловск. Годом ранее. Июль 1854 года

У подножия большой сопки - одноэтажный бревенчатый дом. На склонах сопки - заросли каменной берёзы и хвойных кустарников. Вокруг дома - большой сад. В углу сада на небольшом постаменте высится грубо отёсанный камень с надписью - памятник командору Витусу Берингу.
В гостиной этого дома, где живёт семья начальника Петропавловского порта и военного губернатора Камчатки генерал-майора ЗАВОЙКО, вокруг большого стола и вдоль стен стоят ОФИЦЕРЫ.
Входит капитан-лейтенант ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ, командир фрегата «Аврора».

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Разрешите, Василий Степанович?

Завойко — худощавый, среднего роста, лет 45, волосы тронуты сединой, аккуратно подстриженные усы - стоит у стола и рассматривает с другими офицерами разложенную карту.

ЗАВОЙКО
Да, Иван Николаевич, проходите. Мы как раз сейчас обсуждаем – как  здорово получилось, что ваша «Аврора» пробилась к нам из Каллао. А главное – очень вовремя.

Изыльметьев – высокий, плотного телосложения офицер с большими усами - окидывает взглядом присутствующих, слегка склоняет голову, приветствуя их. Потом вновь поворачивается к губернатору.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Что-то случилось?

ЗАВОЙКО
Да. Война перестала быть делом только России и Турции. Англия и Франция нынче выступают на стороне нашего противника. Можно сказать, в официальном порядке.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Сведения верные?

ЗАВОЙКО
Нынче уже верные. Первые слухи о разрыве с европейскими державами дошли до нас ещё зимой, китобои письмо привезли от короля Сандвичевых островов. Но на сей раз, Иван Николаевич, и подтверждение имеется. Вы уже, верно, видели на рейде торговый бриг «Ноубль»?

Губернатор показывает рукой в сторону окна, выходящего на Авачинскую губу.
Изыльметьев согласно кивает.

ЗАВОЙКО
Он доставил почту, письмо от американского консула в Гонолулу. Консул пишет весьма осторожно, но сомнений нет: объявлена война. Да и газеты американские прямо дают понять, что теперь английским и французским торговым судам в Тихом океане можно ходить без опаски, а вот русским кораблям… Впрочем, вы сами видели, где гуляет их флот, так что в скором времени вполне можно ожидать вражеские эскадры и у наших берегов.

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Может статься, это всё только газетные сплетни, господин генерал? Мало ли что там показалось этим писакам?

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Не скажите. И от сплетен бывает польза. Вы давеча рассказывали, как узнали о Синопской виктории, Иван Николаевич…

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Верно. «Аврора» стояла в Рио-де-Жанейро, когда какой-то купец… кажется, голландский… так вот, этот купец сообщил нам, что русские корабли при Синопе разбили наголову турецкий флот. Ох, и порадовались мы тогда! От нашего салюта весь Рио не спал. Впрочем, господа… Василий Степанович, поймите меня правильно… Я весьма рад этому известию. А то, признаться, мы уж думали – стоило ли вырываться из перуанского заточения, чтобы просто зимовать здесь. Я могу передать эту весть экипажу «Авроры»?

ЗАВОЙКО
Непременно, капитан, непременно передайте. Команда фрегата должна быть готова к отражению атаки неприятеля. Тем паче, мы с вами даже не знаем, когда их следует ожидать. И сколько у нас времени на подготовку. Может статься, его и вовсе нет…

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Хорошо, господин генерал, что вы тогда восприняли эти слухи всерьёз. Сколько уже сделано по укреплению порта. И причалы построены, и мастерские, и казармы…

ЗАВОЙКО
(перебивает)
А ещё больше, господа, предстоит сделать.

Генерал отходит к окну, смотрит на берег Авачинской губы, где в наступающей темноте видны костерки. Оборачивается к офицерам, заводит руки за спину. Взгляд его решителен.

ЗАВОЙКО
Русские порты здесь, на востоке России, находятся в фактической осаде. И наш Петропавловский порт должен быть всегда го¬тов встретить неприятеля и нанести ему возможный вред. Как бы велик числом ни был враг, нам надлежит сделать всё возможное для защиты порта и чести русского оружия. И драться до последней капли крови…

Генерал смущенно кашляет в кулак.

ЗАВОЙКО
Уж извините, господа, великодушно за пафос, но, кроме нас, некому защитить честь России на самой её окраине.

Офицеры, впечатлённые неожиданной речью начальника порта, с уважением смотрят на него.

ЗАВОЙКО
А вы, Иван Николаевич, ступайте. Ступайте на «Аврору», готовьте экипаж к выгрузке орудий и размещению их на батареях.

Изыльметьев коротко кивает и готовится выйти из губернаторского дома.
В это время в дверях появляется супруга начальника порта ЮЛИЯ ЗАВОЙКО - невысокая черноволосая дама, одетая весьма просто.
Все офицеры встают.

ЮЛИЯ
Господа офицеры!

Она подходит к генерал-майору.

ЗАВОЙКО
Душа моя! Надеюсь, ты с добрыми вестями?

ЮЛИЯ
Более чем. Я очень рада, что вы все здесь собрались. Разрешите сделать объявление. Послезавтра во втором офицерском флигеле состоится премьера спектакля.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
(удивленно)
Спектакля? Здесь ещё и театр имеется? Замечательно!

ЮЛИЯ
Да-да, наша любительская труппа приглашает всех желающих. Будет очень интересно. Жаль, Иван Николаевич, что вы и ваши товарищи не видели наше первое представление.

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Как же, как же, помним. «Ревизор» Николая Гоголя был очень хорош.

ЮЛИЯ
Спасибо, господа. Но и эта постановка тоже весьма недурна.

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Юлия Егоровна, а что нынче дают? Не Шекспира ли? Или, может, Мольера?

ЮЛИЯ
(улыбается)
Ну, что вы, господа, помилуйте! Пьеса очень даже патриотическая. Но какая именно – пока секрет.

ЗАВОЙКО
Не беспокойся, душа моя, всенепременно будем. Господа офицеры обещают аншлаг.

Все одобрительно улыбаются.
Изыльметьев, поклонившись Юлии, выходит.

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Юлия Егоровна, вы словно подслушали наш разговор. Или это женская интуиция?

ЮЛИЯ
Что?

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Насчёт патриотизма…

ЮЛИЯ
(тревожно)
Господа, что-то случилось?

ЗАВОЙКО
Не беспокойся, дорогая, я тебе всё объясню потом. Но спектакль, думаю, состоится. Обязательно состоится.

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Если, конечно, не начнёт извергаться какая-нибудь из этих сопок.

ЮЛИЯ
На всё воля Божья, господа, но я надеюсь, что вулканы хотя бы дождутся, пока опустится занавес.

Все расходятся.

ИНТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - НОЧЬ

ТИТР. Где-то в Тихом океане

В кают-компании английского флагманского фрегата «Президент» - два контр-адмирала: англичанин ДЭВИД ПРАЙС и француз ФЕВРЬЕ ДЕ ПУАНТ. Первый – долговязый, седой, бледный, второй – низенький, тоже седой, благообразного вида. Француз сидит и читает газету, англичанин ходит по кают-компании, попыхивая трубкой.
Они ведут давний, судя по всему, спор.

ПРАЙС
Если бы не ваше упорство, адмирал, мы бы давно уже захватили русскую «Аврору». Но вам надо было обязательно дожидаться официального известия о начале военных действий. Все эти ваши «высшие соображения», «особые обстоятельства»… Ну, и к чему это привело? Этот капитан с совершенно непроизносимой фамилией исчез вместе со своим фрегатом. Растворился на просторах Тихого океана…

ПУАНТ
Ну-ну, не стоит так горячиться, коллега. Одним русским больше, одним меньше — какая разница?

ПРАЙС
А если фрегат уже в Петропавловске? И готовится вместе с основным гарнизоном встретить любого неприятеля?

ПУАНТ
Какой там может быть гарнизон? О чём вы, адмирал?

ПРАЙС
Мы же с вами вместе недавно читали в газете «Полинезиаль» - русских может быть до нескольких тысяч. 

ПУАНТ
Откуда они знают? Кто из этих писак там был? Я думаю, в Петропавловске, при самых радужных для русских подсчётах, не более трёхсот человек. И мы их возьмём с первой атаки. Ну, а если виктория будет не за нами… Тогда у вас будет оправдание, что, дескать, там был многотысячный гарнизон, вооружённый до зубов, даже в газетах об этом писали. Ха-ха!

ПРАЙС
Оставьте ваши неуместные шутки, адмирал!

ПУАНТ
Пардон, давайте о деле.

Адмиралы подходят большой карте, развёрнутой на столе.

ПРАЙС
Когда наша эскадра подойдёт к воротам Авачинской губы, мы пошлём на разведку пароход «Вираго». На нём выставим  американский флаг, русские не должны ничего заподозрить. Если не будет никаких сюрпризов, следом войдут и основные силы. Есть возражения?

Француз церемонно склонил голову, пряча усмешку.

ПУАНТ
Нет, сэр. Ваш план принимается.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – УТРО

ТИТР. Несколько дней спустя

Камера словно парит вдоль берега бухты - над Сигнальным полуостровом, состоящим из двух сопок – Сигнальной и Никольской. Видно, как на Сигнальном мысе, а также на седловине полуострова и внизу, у самой косы, идут строительные работы: в одном месте привезённый строевой лес укладывается в основание будущей батареи, в другом люди с кирками и молотами вгрызаются в камень сопки, расширяют площадки для пушек. Работают быстро и сосредоточенно.
Камера приближается к берегу Ковша – внутренней гавани.
По берегу идёт Изыльметьев. Рядом с ним вышагивает высокий стройный офицер с волевым лицом, острыми, слегка восточными, чертами – лейтенант АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ

Князь, извините, что повторяюсь, но мне представляется, что вы чересчур поддаётесь своему унылому настроению. Понимаю, что вас не вдохновляет остановка «Авроры», что вам…

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Да-да, Иван Николаевич, именно так, я считаю, что наше место —  на Чёрном море, там, где сейчас начинаются главные события.

Командир «Авроры» внимательно смотрит на лейтенанта.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Князь, а разве при защите Отечества бывают не главные события? Судьба распорядилась так, что мы можем встретить неприятеля именно здесь, на самой окраине России. Неужели географические соображения могут повлиять на вашу готовность сразиться с вражеской эскадрой?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Нет, капитан, вы меня неверно истолковали… Просто мне показалось, что все наши усилия здесь, в этом, простите, захолустье,
(обводит рукой вокруг)
будут совершенно напрасны. Мы не знаем доподлинно - придут ли англичане, да и сколько их. А там
(показывает рукой куда-то в сторону)
как никогда нужны наши силы, наши штыки, наши орудия.

Капитан замедлил шаг, повернулся лицом к князю.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Знаете, Александр, я уверен, что, когда пробьёт час, вы даже не вспомните об этих своих словах, а со всем мужеством и отвагой исполните воинский долг. Как это сделал ваш брат Павел.

От неожиданной перемены темы разговора Максутов сбился с шага и посмотрел на капитана. Его лицо тронула улыбка.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Вы слыхали о нём? Впрочем… Да, Павел служит флаг-офицером на линкоре «Париж». И в Синопском сражении он, действительно, отличился. Мы с братом Дмитрием очень гордимся им.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Кстати говоря, Дмитрий сейчас руководит работами на батарее - той, что на Кошке. Пойдёмте, князь,
(улыбается)
проинспектируем вашего брата? А потом заглянем и на седловину, на вашу батарею. Согласны?

Александр Максутов улыбается в ответ. Офицеры идут вдоль берега по мелкой гальке. Встающее солнце золотит гладь бухты. В чистом летнем небе парят облака.

НАТ. КОШКА. БАТАРЕЯ №2 — УТРО

На небольшой песчаной косе (по-местному - Кошке) идут строительные работы. Здесь возводится вторая батарея.
На подводах подвозят брёвна, мешки с мукой для укрепления стен батареи. Люди перемешаны: здесь и военные, и гражданские, местные жители.
Изыльметьев и Александр Максутов подходят к стройплощадке. Завидев офицеров, от общей массы отделяется невысокий, слегка полноватый улыбчивый лейтенант с острыми усами — ДМИТРИЙ МАКСУТОВ, командир будущей батареи.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Доброе утро, господа!

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Дмитрий Петрович, вот, зашли к вам на минутку. Узнать — не нужна ли наша помощь в чём-либо.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Благодарствуйте, господин капитан. Работы спорятся. Рук, конечно, не хватает, так ведь грех жаловаться при таком мизерном гарнизоне. Да и населения тут немного.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Да, брат, ты прав, рабочих рук не хватает. Правда, говорили о казаках, которые должны прийти из ближнего села…

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Казаки обещали помочь, Василий Степанович упоминал об этом. Они поселились тут несколько лет назад. Во-он в той стороне
(показывает рукой вдаль)
Авачинской губы.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Знаете, господа, я тут подумал — какие же коленца порой выкидывает фортуна! Наша «Аврора» едва ускользнула от англичан в перуанском порту, потом жестокий переход по Великому океану. Все эти болезни, нехватка продуктов… И вот мы здесь. Можно сказать, были обречены на прозябание и бессмысленную зимовку. Ан нет! Судьбе угодно представить перед нашим лицом грозного неприятеля. И мы дадим ему бой!

Изыльметьев и Максутов-старший улыбаются словам Дмитрия, переглядываются между собой.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Что, господа? Я не прав?  Возразите, пожалуйста.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Помилуйте, князь, какие могут быть возражения! Просто мы с вашим братом по пути сюда как раз ровно об этом и говорили. О превратностях судьбы, о воинском долге… Не правда ли, Александр Петрович?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Да-да, Иван Николаевич, именно так всё и было. Впрочем, прошу извинить, меня ждут на батарее.
Ведь там дел не меньше, чем здесь, у брата.

Раздаётся крик - кто-то призывает остальных посмотреть на бухту.
Дмитрий вынимает подзорную трубу, глядит вдаль.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Что там? Неужто неприятель пожаловал?

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
На рейд встало какое-то судно. Похоже, наше. Если не ошибаюсь, это военный транспорт.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Что ж, господа, за дело. Князь,
(обращается к старшему брату)
пойдемте, провожу вас до седловины, а сам — к губернатору. Надо узнать, не будет ли каких распоряжений в связи с подходом нового судна.

Офицеры козыряют друг другу, расходятся.
Камера поднимается вверх, планирует над Сигнальным полуостровом, чуть снижаясь над седловиной, где идут строительные работы на батарее №3.
Чуть поодаль, на рейде, виднеется транспортное судно, от которого отчаливает шлюпка и направляется к порту.
Камера движется дальше, приближаясь к дому Завойко.

ИНТ. ДОМ ЗАВОЙКО — ДЕНЬ

В доме губернатора - многолюдно, шумно, но не беспорядочно. Все  заняты делом. Завойко стоит возле разложенной карты Петропавловска и разбирает с военными инженерами особенности строительства батарей.
Офицеры выдают наряды на подвоз стройматериалов, орудий, пороха, продовольствия для строителей укреплений.
Изыльметьев входит в дом. Губернатор замечает его и указывает жестом присоединиться к ним.
В этот момент со стороны двора слышатся приветственные крики. Потом - стук сапог по крыльцу. В главную залу дома входит незнакомый офицер. Это — командир прибывшего транспорта ВАСИЛЬЕВ. Все оборачиваются к нему. Он обращается к Завойко.

ВАСИЛЬЕВ
Ваше превосходительство! Командир транспорта «Двина» капитан-лейтенант Васильев. Прибыл с подкреплением по приказу военного губернатора Восточной Сибири князя Муравьёва.

Завойко протягивает руку Васильеву.

ЗАВОЙКО
А! Так вы из Де-Кастри? Вот так радость! Совершенно нечаянная. Милости прошу. Вы, капитан, даже не представляете, насколько вовремя прибыли к нам.

Васильев подаёт Завойко пакет.

ВАСИЛЬЕВ
Письмо от генерал-губернатора, господин генерал.

ЗАВОЙКО
Скажите, капитан, а велико ли подкрепление?

ВАСИЛЬЕВ
На борту транспорта - солдаты сибирского сводного батальона под командой капитана Арбузова, количеством 350 человек.

Среди офицеров проносится гул радости.

ЗАВОЙКО
Отлично! Обученные военному делу — вот чего нам остро не хватает.

ВАСИЛЬЕВ
Так точно, обученные. По инициативе капитана Арбузова солдаты прошли перед от¬правкой на Камчатку усиленную подготовку - обучались действиям в рассыпном строю на пересеченной и лесистой местности, а во время плавания на «Двине» — артиллерийскому делу.

ЗАВОЙКО
Похвально, весьма похвально! Всё это очень кстати. Идите, отдыхайте, капитан. А вечером ждите в гости. Я непременно должен познакомиться с вашими доблестными воинами. Вот там и обсудим все детали.

Васильев козыряет губернатору, поворачивается, уходит.
 
НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСК. КОСА – ДЕНЬ

У песчаной косы, разделяющей Авачинскую губу и Култучное озеро, причален плашкоут. С него матросы выносят на самодельных носилках глиняные кирпичи.
Последние носилки несут два матроса с фрегата «Аврора» - ЗЫБИН и УДАЛОЙ. Они складывают кирпичи, отряхиваются. Слышен чей-то голос.

ГОЛОС
(за кадром)
Оправиться! Перекур!

Зыбин – невысокий, худой матрос с белесыми бровями – садится на расстеленный возле кладки кирпичей брезент.
Рядом усаживается Удалой – высокий крупный парень с пышными усами. Он вытаскивает трубку, достаёт кисет, набивает трубку табаком, раскуривает.
Поодаль также садятся и другие матросы, перевозившие кирпичи.

ЗЫБИН
Значит, снова в бухту Тарья пойдём?

УДАЛОЙ
А то что же? Как нас прикомандировали – так и будем ходить, пока все кирпичи не перетаскаем.

ЗЫБИН
(улыбается)
А я, признаться, и не знал, что тут какие-никакие ремёсла имеются. Думал – дикий край. Рыбу, зверя ловят и тем живут… А оно вон как получается! Кирпичный заводик смастерили. Видать, неглупый человек этот генерал Завойко…

УДАЛОЙ
Что ж, брат, раз Камчатка – так и дурака сюда пришлют? Нет, шалишь. Мне вот давеча Иван Николаевич, капитан наш, сказывал, что этот Василий Степаныч… ну, генерал Завойко, он, дескать, ещё молоденьким мичманом семнадцати годков от роду с турками воевал, участвовал в Наваринском сражении. О как! А ещё сказывал, что он два раза в кругосветном плавании бывал. Чуешь?

ЗЫБИН
(чешет в затылке)
Да-а… Видать, Семён, повезло нам здорово, что с таким начальником будем оборону держать от неприятеля.

УДАЛОЙ
Эк хватил – оборону! Как бы им самим, этим англичанам да хранцузам, не пришлось обороняться. Вот погоди…

Раздаётся пронзительный свисток боцманской дудки.
Матросы встают. Удалой выбивает пепел из трубки, ударяя о подошву сапога.
Чуть в стороне - группа казаков, приехавшая к косе на низеньких мохнатых лошадях. Всадники спешиваются.
Матросы замечают среди них высокую, черноволосую казачку с длинной косой - АКСИНЬЮ.

УДАЛОЙ
Какая дивчина! Это кто ж такие будут?

ЗЫБИН
Сказывали давеча, что казаки на подмогу пришли из окрестных сёл. И что-то всё поминали какую-то Сероглазку…

УДАЛОЙ
Может, она и есть? Эта дивчина. А?

ЗЫБИН
Кто?

УДАЛОЙ
Ну, Сероглазка. Смотри, глаза, вроде, и вправду серые.

ЗЫБИН
Экий ты, Семён, однако… Тебе бы на марсе стоять и землю высматривать. Как ты с тридцати саженей глаза-то у неё выглядел?

ГОЛОС
(за кадром)
Свистать всех на плашкоут!

Матросы идут к плашкоуту, который готовится отчалить от косы.
Удалой на ходу оборачивается в сторону девушки. Казачка тоже заметила высокого матроса и, распрягая лошадь, смотрит в сторону уходящих «авроровцев».
Семён поворачивает назад, подбегает к девушке.

УДАЛОЙ
Не серчай, красавица! Скажи, как величать тебя?

АКСИНЬЯ
Родители назвали Аксиньей. А здесь все зовут Сероглазкой.

УДАЛОЙ
Будто чуял! Верно зовут. Я таких глаз сроду не видывал.

Аксинья хлопает распряжённую лошадь по крупу, та уходит.

УДАЛОЙ
А меня - Семёном. Из донских мест я родом.

АКСИНЬЯ
Мы - охотские казаки. На Камчатку недавно пришли. А вот прадеды мои – те тоже с Дону будут. Земляки, выходит?

На плашкоуте замечают отсутствие Удалого.

ГОЛОС
(за кадром)
Семён! Ты что, команды не слыхал? Где тебя черти носят?

УДАЛОЙ
Ты меня дождись, красавица. Мы мигом вернёмся. Мне с тобой обязательно… Поговорить, понимаешь, надо…

АКСИНЬЯ
(улыбается)
Смотри, не задерживайся. А то, не ровен час…

Семён уже не слышит её, бежит к плашкоуту, откуда доносятся крики матросов.

Девушка долго смотрит на уходящий плашкоут.

ИНТ. ОФИЦЕРСКИЙ ФЛИГЕЛЬ – ВЕЧЕР

В офицерском флигеле идёт подготовка к показу спектакля.
Матросы и солдаты расставляют скамьи для зрителей.
Один из углов залы огорожен большой холщовой портьерой. Оттуда слышны топот, возня, тихие возгласы, смех.
В другом углу стоит стол с напитками и угощением. Группа офицеров с интересом следит за происходящим. Поодаль - несколько штатских мужчин, женщины.
В залу вбегают дети. Они возбуждены, с любопытством озираются по сторонам. Увидев взрослых, офицеров и гражданских, дети становятся спокойнее, рассаживаются в первых рядах. Некоторые садятся на пол перед занавесом.

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА ЗАВОЙКО – ВЕЧЕР

Генерал Завойко сидит за столом, рядом стоят два офицера. На столе разложена карта Петропавловской гавани, листки с бумагами, которые испещрены цифрами.

ЗАВОЙКО
Откуда, вы говорите, пришёл этот клипер?

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Из Гамбурга, Василий Степанович. Имя носит – «Святая Магдалина».

ЗАВОЙКО
Негоцианты… И что в трюмах у них? Мука? Солонина?

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Сейчас должны доставить опись всех привезённых продуктов нашему интенданту. Утром они встанут на рейд поближе к гавани. Надо отдать распоряжение - снарядить утром команду матросов для разгрузки и перевозки продуктов на склад.

ЗАВОЙКО
Да-да, займитесь этим, голубчик. И проследите. А я потом проверю сам.

Дверь открывается, входит супруга генерала.
Офицеры вежливо кивают и вопросительно смотрят на Завойко. Тот кивает им. Офицеры выходят.
Юлия Егоровна подходит к мужу.

ЗАВОЙКО
Юлечка! Что-то срочное?

ЮЛИЯ
Как?! Ты забыл про премьеру?

ЗАВОЙКО
Да что ты! Как можно? А который час? Я тут заработался немного…

ЮЛИЯ
Всё готово. Ждём только тебя.

ЗАВОЙКО
(встает, церемонно кланяется)
Баронесса Врангель! Я к вашим услугам.

Оглядывает супругу, которая приготовила к премьере спектакля элегантное серое платье.

ЗАВОЙКО
Ты просто неотразима сегодня, душа моя!

Подаёт ей руку. Они выходят из губернаторского домика.

ИНТ. ОФИЦЕРСКИЙ ФЛИГЕЛЬ – ВЕЧЕР

Зрители рассаживаются на скамьях и стульях. Многие стоят вдоль стен.
На полу перед импровизированной сценой, пока скрытой занавесом, сидят дети.
В первых рядах – губернатор, офицеры гарнизона и военных кораблей.
Юлия Завойко стоит перед закрытым занавесом, оглядывает сидящих в зале.

ЮЛИЯ
Господа! Друзья! С вашего позволения мы начинаем наше представление.

Раздаются хлопки офицеров. Остальные зрители, не приученные к театральным традициям, молчат, оглядываются по сторонам, но потом подхватывают и тоже хлопают – неумело, но от души.

ЮЛИЯ
Прежде, чем мы начнём играть спектакль, считаю своим долгом объясниться – почему выбрана именно такая пьеса. Ровно сорок лет назад, в августе 1814 года, манифестом государя императора российского Александра Первого день Рождества Христова был провозглашён национальным Днём Победы в честь избавления державы нашей от нашествия галлов.

В первом ряду Завойко и Изыльметьев обмениваются восхищёнными взглядами: они явно не ожидали такой речи.
В зале снова раздаются аплодисменты.

ЮЛИЯ
Отечественная война против Наполеона была завершена тоже сорок лет назад взятием Парижа союзническими войсками европейских держав во главе с Россией. В память о подвигах русских воинов, изгнавших захватчиков с земли нашей, мы даём сегодня этот спектакль.

Юлия слегка прокашливается, поднеся к губам платок.

ЮЛИЯ
Сочинение поручика Михаила Юрьевича Лермонтова…

Юлия помедлила, внимательно посмотрела в зал.

ЮЛИЯ
«Бородино»!

Зал гудит – одновременно и восхищённо, и удивлённо.
К занавесу подходят два юных матросика и отодвигают  его в сторону.
Открывается сцена. На ней выстроены самодельные декорации, в которых при желании можно узнать окопчик или траншею с кусочком бруствера и нечто, напоминающее бивак, где расположились несколько юных артистов в солдатском обмундировании.
В левой части сцены сложено несколько пушечных ядер, в правой – несколько винтовок с примкнутыми штыками, которые сложены в пирамидальную стойку.
Ближе всех к зрителям – уже немолодой усатый дядька, изображающий бывалого воина.   
Зрители гудят, раздаются хлопки.             
Один юный СОЛДАТ встаёт, делает пару шагов в сторону зала, оглядывается на Юлию, которая стоит в самом углу, почти скрывшись за сложенным занавесом.
Юлия кивает и что-то шепчет.
Солдатик вздыхает, поворачивается к усатому воину.

СОЛДАТ
Скажи-ка, дядя… Э-э… А скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва… спаленная пожаром, французу… отдана? …Были ж схватки… боевые, говорят, еще какие! А? Недаром помнит вся Россия… про день Бородина! Уф!

Солдатик, уставший от такой длинной тирады, вытирает со лба пот и убегает на своё место.
УСАЧ неторопливо посасывает трубочку, оглядывает строгим взором солдатиков, потом - и зрителей.
Стоящие у стены в конце зала братья Максутовы тихо обсуждают увиденное.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Кто таков – этот с усами? Знакомая физиономия? Не наш, не с «Авроры»?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
У нас я таких что-то не припомню. Да и когда бы Юлия Егоровна сумела наших выучить актёрским премудростям? Пол-экипажа ещё в лазарете лежат. Тише, давай послушаем.

Усатый боец ведёт свой монолог.

УСАЧ
…построили редут. У наших ушки на макушке! Чуть утро осветило пушки и леса синие верхушки - хранцузы тут как тут.

Встаёт один из солдатиков, вытаскивает из-за спины горн и выводит «боевую тревогу».
В зале повисает тишина.

УСАЧ
Забил заряд я в пушку туго и думал: угощу я друга! Постой-ка, брат мусью! Что тут хитрить, пожалуй, к бою, уж мы пойдем ломить стеною, уж постоим мы головою за родину свою!

Все зрители дружно хлопают этим словам.
Усач слегка поворачивается к Юлии, которая кивает ему головой. Старый воин возвращается на своё место, садится рядом с солдатиками, продолжает монолог.

УСАЧ
Ну, ж был денёк! Сквозь дым летучий хранцузы двинулись, как тучи, и всё на наш редут…

Изыльметьев наклоняется к Завойко.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
(шепчет)
Как однако угадала Юлия Егоровна с выбором пьесы. Весьма патриотично! Особенно в связи с недавними событиями…

ЗАВОЙКО
(тоже шепчет)
И ведь секретница какая! Даже мне ни словом, ни знаком не намекнула.

Изыльметьев улыбается, качает головой.

УСАЧ
Изведал враг в тот день немало, что значит русский бой удалый, наш рукопашный бой!

ИНТ. БОРТ АНГЛИЙСКОГО ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ВЕЧЕР

В адмиральской каюте флагмана – Прайс и де Пуант. Они сидят за столом, рассматривают карту, на которой обозначен Авачинский залив, омывающий берега Камчатского полуострова, и Авачинская губа.

ПУАНТ
Думаю, сэр, русские не осведомлены толком о начале военных действий. И вряд ли ожидают нашего подхода.

ПРАЙС
Вы правы, адмирал. Учитывая погоду в последние дни, они не видят нас даже со своих сигнальных постов. Если таковые у них, конечно, имеются. Подойдём скрытно, они не успеют подготовиться.

ПУАНТ
Но, коллега, не стоит забывать об осторожности. Как и планировали, запустим «Вираго» для маскировки наших истинных намерений. Мало ли что там придумали эти чёртовы русские!

Англичанин недовольно вздыхает.

ПРАЙС
Нужен напор и натиск! А то опять упустим русских, как это произошло по вашей милости в Каллао. Впрочем, ладно. Не будем отступать от первоначального замысла. Итак,   адмирал, что тут у нас получается?…

Они склоняются над картой.

ПУАНТ
Наши силы насчитывают 2140 человек в экипажах и 500 солдат морской пехоты. Эcкадра имеет на вооружении 212 новейших пушек и бомбических орудий…

ИНТ. ОФИЦЕРСКИЙ ФЛИГЕЛЬ – ВЕЧЕР

Спектакль продолжается.
Встаёт другой солдатик, в руках у него барабан. Он начинает выбивать дробь.

УСАЧ
Вот затрещали барабаны - и отступили басурманы. Тогда считать мы стали раны, товарищей считать.

Вновь встаёт солдат с горном, выводит «отбой».
Усач продолжает монолог.

УСАЧ
Да, были люди в наше время, могучее, лихое племя: богатыри - не вы. Плохая им досталась доля: немногие вернулись с поля. Когда б на то не божья воля, не отдали б Москвы!

Снова звучит барабанная дробь. На самодельном флагштоке в углу сцены вздымается российский флаг.
В зале – овация, крики. Все встают. Артисты неловко кланяются.

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО

ТИТР. Петропавловский порт - 17 августа 1854 года

В гостиной губернаторского дома собрались офицеры – идёт военный совет. Завойко стоит за столом, остальные расположились вокруг.
Губернатор смотрит в листок бумаги, испещрённый цифрами, легонько стучит по нему карандашом.

ЗАВОЙКО
Господа офицеры, диспозиция такова. Численность нашего гарнизона, несмотря на существенное пополнение, составляет немногим более девяти сотен человек. Я считаю общим числом и флотские экипажи, и сибирских стрелков, и добровольцев из гражданских, и охотников-камчадалов…

Губернатор обводит взглядом офицеров.

ЗАВОЙКО
Смею предположить, что силы неприятеля многократно нас превосходят.

Завойко прохаживается вдоль стола.

ЗАВОЙКО
Должен признаться, господа, прежде я держался мнения, что англичане не станут посылать в наше захолустье сколь-нибудь крупные силы. Нынче же предполагаю худшее. Все их экипажи полностью укомплектованы, снаряжены и экипированы. На фрегатах –бомбические и мортирные орудия, а десант, как правило, вооружён штуцерными ружьями. Так что нам будет очень непросто… Впрочем, отступать, как говорится, нельзя. Да и некуда! Только когда в живых здесь не останется ни одного человека, отпадёт от России эта земля!

Завойко смотрит на инженера-поручика МРОВИНСКОГО – высокого стройного молодого офицера.

ЗАВОЙКО
Константин Осипович, доложите о состоянии батарей.

МРОВИНСКИЙ
Разрешите, господа…
(подходит к столу, показывает карандашом на карте)
Батарея нумер один устроена на Сигнальном мысе, на высоте 13 саженей, защищает вход во внешнюю гавань с западной стороны, вооружена тремя 36-фунтовы¬ми пушками и двумя бомбическими двухпудовыми. Командир батареи — лейтенант Гаврилов.

Мровинский сверяется с листком бумаги, где записаны все данные.

МРОВИНСКИЙ
Батарея нумер два — на Кошке, будет вести оборону с восточной стороны, вооружена десятью 36-фунтовыми пушками и одной 24-фунтовой с «Авроры». Командир ба-тареи — лейтенант Дмитрий Максутов. Наше сильнейшее укреп-ление, господин генерал…

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ДАЛЬНИЙ МАЯК - УТРО

На оконечности мыса Дальний у самого входа в Авачинскую губу – вышка маяка.
Вокруг расстилается гладь Тихого океана. Горизонт затянут лёгкой дымкой, но погода солнечная.
На деревянной вышке маяка - два молодых матроса.
Один – КУЗЬМА – сидит на полу вышки и выстругивает ножиком из ветки какую-то безделушку, второй – МИТЯ – стоит у самого края и смотрит в подзорную трубу.

КУЗЬМА
Ты, Митяй, поглядывай зорко, по всему харизонту. Не ровён час, пропустишь супостата.

МИТЯ
(не отрываясь от трубы)
Тебе бы всё болтать да щепки стругать. Вот погоди, солнце встанет в зенит, сам следить будешь за…

Митя замолкает.

КУЗЬМА
Куда там! Я тока-тока сменился, а ты - следить! А? Чё молчишь?

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО

Мровинский продолжает доклад.

МРОВИНСКИЙ
…Батарея нумер три установлена на сед¬ле Сигнального полуострова, между горами Сигнальной и Никольской. Вооружена пятью 24-фунтовыми орудиями с «Авроры». Командир батареи — лейтенант Александр Максутов…

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ДАЛЬНИЙ МАЯК - УТРО

МИТЯ
(смотрит в трубу, считает вслух)
Раз-два-три… Та-ак, пять… Шестой. Точно, шесть.

КУЗЬМА
(выхватывает трубу)
Не брешешь? Гляди-ка, точно. А может, наши?

МИТЯ
Наши – не наши. Чего стоишь, как истукан? Сигналь! «В море вижу неизвестную эскадру из шести судов». Запомнил?

КУЗЬМА
Ага. Чего ж не запомнить-то?

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО

Мровинский продолжает доклад.

МРОВИНСКИЙ
…И, наконец, батарея нумер семь — на перешейке между Ава¬чинской губой и Култучным озером, к северо-западу от Никольской горы. Вооружена пятью 24-фунтовыми пушка¬ми с «Авроры». Командир батареи — капитан-лейтенант Кораллов. Рядом с батареей устроен главный пороховой погреб…

В зал, где идёт совещание, заходит ВЕСТОВОЙ.

ВЕСТОВОЙ
Господин начальник порта, донесение с Дальнего маяка.

Завойко встаёт из-за стола.

ВЕСТОВОЙ
Сигнал таков: «В море вижу неизвестную эскадру из шести судов».

ЗАВОЙКО
Ну, что ж, господа, вот и пробил наш час.
(вестовому)
Ступай, любезный.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Василий Степанович, а если это наши суда? Например, эскадра Путятина…

ЗАВОЙКО
Вот подойдут – и убедимся. Но думаю, что…

Губернатор задумывается, глядя в окно. Потом резко оборачивается к присутствующим.

ЗАВОЙКО
Лучше быть готовым к любым неожиданностям, господа, чем проворонить неприятеля.
(поворачивается к Мровинскому)
Константин Осипович, вы закончили  доклад?

МРОВИНСКИЙ
Так точно, господин генерал.

ЗАВОЙКО
Благодарю. Да, напомните, пожалуйста, сколько зарядов у нас имеется?

МРОВИНСКИЙ
Считать по среднему… Будет 37 картузов на одно орудие. Всего мы имеем 68 орудий: в том числе 39 на береговых батареях и 27 на кораблях.

ЗАВОЙКО
М-да. Не густо, не густо…

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Разрешите, Василий Степанович? Я считаю, что главное – это выдержка и хладнокровие. Беспорядочная пальба лишь для устрашения неприятеля может привести нас к гибели. Артиллеристы должны стрелять только по достижимым целям.

ЗАВОЙКО
Да-да, Дмитрий Петрович, вы правы. Придётся быть экономными, стрелять наверняка.
(поворачивается к Изыльметьеву)
Иван Николаевич, доложите, пожалуйста, как размещены военные суда.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Суда размеще¬ны в Ковше следующим образом. «Аврора» поставлена  поперек входа в гавань, под защитою Сигналь¬ной горы. 284 человека команды, полное вооруже-ние — 22 орудия, они расположены с левого борта, обращённого ко входу в гавань. Имеем по 60 картузов боеприпасов на орудие. Транспорт «Двина» стоит на одной линии с «Авророй». Команда - 65 человек, боеприпасов — по 30 выстрелов на ору¬дие…

МРОВИНСКИЙ
А что, если события развернутся противным для нас образом? И неприятель…

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
(перебивает)
В случае прорыва неприятеля в гавань команда готова защищать город, а при не¬возможности этого — взорвать суда.  Русский флаг не достанется неприятелю!

ЗАВОЙКО
Ну-с, надеюсь, такого разворота мы с вами не допустим, друзья мои.

Завойко оборачивается к одному из офицеров.

ЗАВОЙКО
Играйте тревогу!

Губернатор одёргивает мундир, смотрит на собравшихся.

ЗАВОЙКО
Господа офицеры! Всем занять назначенные места.

Офицеры быстро покидают губернаторский дом.
Губернатор стоит у окна. Раздаётся негромкий стук в дверь, входит Юлия.

ЮЛИЯ
Мы собрались. Пора прощаться…

Она подходит, обнимает мужа.

ЗАВОЙКО
Прощай, душа моя. Вы должны быть в безопасности.

Юлия сдерживает слёзы.

ЗАВОЙКО
Ну, что ты! Это же совсем недалеко – вёрст двенадцать. Но без вестей от меня в порт не возвращайтесь.

ЮЛИЯ
Василий, я понимаю, сейчас не время… Но я должна сказать. Судьбе угодно было направить тебя, нас, сюда – на Камчатку. Но не для того, чтобы прозябать…

ЗАВОЙКО
Душа моя…

ЮЛИЯ
Выслушай! Я долго собиралась с мыслями, с духом, чтобы сказать…

ЗАВОЙКО
Да. Прости.

ЮЛИЯ
Может статься, что именно к этому тебя и готовила жизнь прежде. Ах, не так! Я чувствую, что это будет самое важное твоё дело. Важное для России. И… И ты знаешь, что надо делать. Делай, что должен, и будь, что будет.

Юлия крестит мужа. Он обнимает её, целует.

ЗАВОЙКО
Я знал, что ты всё чувствуешь, как то и следует, душа моя.

Он берёт жену за плечи.

ЗАВОЙКО
Останусь жив, Бог даст, увидимся. А нет… Сохрани детей, воспитай их честными.

НАТ. ГУБЕРНАТОРСКИЙ ДОМ – УТРО

Завойко с женой выходят на крыльцо дома. На подводах – несколько семей с детьми, с вещами. С одной подводы спрыгивает подросток – старший сын ГЕОРГИЙ.

ГЕОРГИЙ
Батюшка, позвольте мне остаться! Как же я там буду, когда…

ЗАВОЙКО
Георгий! Ты старший сын в семье, опора матери. Нельзя её бросать. Ступай!

Завойко обнимает сына, гладит его по голове. Георгий неохотно садится на подводу.
Обоз отбывает. Губернатор машет им вслед.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – ДЕНЬ

На берегу стоят жители города, военные. Вдали, у ворот бухты,  едва виднеются силуэты подошедших кораблей.
С колокольни небольшой церкви доносится тревожный звук набата.
Все смотрят, как по тихой глади воды приближается к порту трёхмачтовый пароход. Он идёт медленно, словно знакомится с неведомыми берегами, а заодно делает промеры глубин.
Для многих петропавловцев судно без парусов, двигающееся при полном безветрии, - невиданное зрелище. Они вполголоса обсуждают дымящую трубу и колёса, лопатящие воду.
Немного не дойдя до Сигнального мыса, пароход останавливается.
Завойко, стоящий в толпе, смотрит в подзорную трубу.

ЗАВОЙКО
Хм-м… А флаг-то американский. Что бы это значило? Надо проведать, что за гости пожаловали. Шлюпку на воду!

От берега отчаливает гребная шлюпка-шестёрка под командой Дмитрия Максутова. Она идёт под прикрытием Сигнальной сопки и пока не видна с парохода.
В толпе комментируют увиденное.

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Англичане, конечно, те ещё пройдохи, но не настолько же, чтобы совершить подлог флага. Это просто бесчестно!

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
Плохо же вы их знаете! Они и не на такое способны.

ЗАВОЙКО
Вообще такое шарлатанство встречается нередко. Мне и самому приходилось наблюдать, как менялся флаг в зависимости от обстоятельств…


НАТ. БОРТ ПАРОХОДА - ДЕНЬ

На борту парохода с американским флагом стоит адмирал Прайс. Он смотрит в подзорную трубу на берег, на Сигнальную сопку.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Чёрт побери, почему нам всегда казалось, что неведомая Камчатка на краю загадочной земли «Татария» - это унылый и холодный берег? Какое здесь небо! Какие вулканы! Какие горизонты! Здесь мог бы быть наш форпост. Так нет же - полудикие русские… Да и где они?

Его подзорная труба находит мачты русского фрегата.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Боже милостивый! Эта злосчастная «Аврора» уже здесь! Говорил же я французику, что надо было захватить русских в Каллао!

Теперь Прайс видит и береговые укрепления со стволами пушек.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Они успели подготовиться… Чёрт побери! Мы опоздали! Теперь их с наскоку не возьмёшь… Придётся драться. И чем всё это обернётся?!

Адмирал вздрогнул, услышав сзади звук шагов. Подходит МАРШАЛЛ – капитан судна.

МАРШАЛЛ
Какие будут приказания, господин адмирал?

Прайс молчит, продолжая глядеть в трубу.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – ДЕНЬ

Русская шлюпка внезапно появляется из-за Сигнальной сопки и направляется к пароходу.

НАТ. БОРТ ПАРОХОДА - ДЕНЬ

Адмирал замечает русскую шлюпку. От неожиданности и от  накопившейся неуверенности перед предстоящим сражением он теряет хладнокровие.

ПРАЙС
(кричит)
Самый полный назад!

Удивлённый капитан смотрит на Прайса. В это время на палубу высыпают матросы.
Прайс гневно оборачивается к Маршаллу.

ПРАЙС
Вы плохо слышите, капитан? Или не знаете флотских команд?

Капитан козыряет и, недоумевая, уходит в рубку.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ШЛЮПКА – ДЕНЬ

Сидящий на корме Дмитрий Максутов видит, как на палубу судна высыпают люди. Некоторые показывают пальцами на русских моряков и что-то кричат. Тем временем пароход разворачивается и уходит к воротам бухты.
Офицер присматривается к борту судна, замечает плохо закрашенную надпись - «Вираго». И ясно видит, что люди на палубе парохода одеты в форму английских матросов - яркие красные рубахи.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Вот чёрт! Это ж наши соседи по стоянке в Каллао… Табань!

Шлюпка останавливается.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – ДЕНЬ

Завойко продолжает смотреть в подзорную трубу, уже понимая, почему остановился Максутов и почему уходит судно.

ЗАВОЙКО
Так и есть – шарлатаны! На рекогносцировку вышли. Думали провести нас.

К губернатору подходит американец Чэйз.

ЧЭЙЗ
Господин губернатор, позвольте выразить протест и возмущение американских коммерсантов в связи с такими наглыми действиями британских пришельцев.

ЗАВОЙКО
Ладно, ладно. Будет вам! Торговля же - вне политики. Разве вам не всё равно, с кем торговать?

ЧЭЙЗ
Мы – честные торговцы. А использовать наш флаг для грязных целей – это совершенно бесчестно. И мы…

ЗАВОЙКО
Хорошо, мистер Чэйз, я вас понял. Вы бы лучше убирались из порта пока не поздно. А то тут скоро такое начнётся…
(улыбается)
Попортите товар, убытки потерпите…

ЧЭЙЗ
(улыбается)
Мы надеемся на стойкость и храбрость русских воинов.

ЗАВОЙКО
Да-да. Вашими бы устами, как говорится…

Тем временем жители обступают губернатора.
Завойко понимает, что от него чего-то ждут.

ЗАВОЙКО
Друзья мои! Жители Петропавловска! Вы знаете, я не великий мастер говорить речи. Я – офицер, всю свою жизнь служу Отечеству, государю нашему императору. Вместе с вами мы начали строить здесь порт. И теперь все вместе… Так уж угодно было провидению… Мы теперь должны защитить Петропавловск от непрошенного неприятеля, вторгшегося к нам с войной.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
У-у, супостаты! Чего он тут забыли-то?

ЗАВОЙКО
Англичане и французы теперь – наши противники. Хотят силой захватить порт, водрузить свой флаг.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
Не бывать этому! Пусть катятся!

ЗАВОЙКО
Мы с вами – последняя надежда России. Выстоим – вспомнят нас потомки добрым словом. А нет… Скажут – плохо воевали.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
Да чего там? Зададим им! Неужто не сдюжим, братцы?

ЗАВОЙКО
А я вот думаю, что сдюжим. Если вместе встанем на защиту порта. Верю, что ни один из вас не останется в стороне. И каждый, по мере своих сил, будет готов дать отпор неприятелю. Дальше, за Камчаткой, земли русской больше нет. Только океан. Либо мы их прогоним, либо примем смерть. Но сами эту землю им не отдадим.

ГОЛОСА ИЗ ТОЛПЫ
Не отдадим! Ура-а-а!

Губернатор прикладывает руку к сердцу, слегка кланяется, выходит из толпы, направляется к своему дому. Рядом с ним шагает Изыльметьев.

ЗАВОЙКО
Иван Николаевич, надо торопиться с приготовлениями. Если к утру поднимется хотя бы лёгкий ветер, вся эта парусная эскадра войдёт в Авачинскую губу.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Значит, завтра уже можно ждать сражения?

ЗАВОЙКО
Нужно! Нужно ожидать сражения, друг мой. И подготовиться к нему во всём возможном всеоружии, на которое мы только нынче способны.

Они заходят в дом губернатора.

ИНТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ». КАЮТА - ВЕЧЕР

На борту флагмана объединённой эскадры, в капитанской каюте сидят за столом французский адмирал де Пуант и английский капитан фрегата «Пик» ФРЕДЕРИК НИКОЛСОН – высокий худощавый брюнет с резкими чертами лица. Они рассматривают карту Камчатки.

ПУАНТ
Капитан, вы лучше меня знаете адмирала Прайса. Как вы думаете, почему он ретировался от русской шлюпочки? Имея шесть пушек на борту «Вираго»… А?

НИКОЛСОН
Не могу доподлинно знать, ваше высокопревосходительство. Но полагаю, что с адмиралом что-то происходит в последнее время. Он… как бы точнее выразиться… потерял уверенность в успешном исходе нашего предприятия в этих краях. И потом… Наверняка, вы знаете, кто-то подкинул ему в каюту декабрьский номер одной из британских газет, где высказаны весьма нелестные оценки в адрес… скажем так… офицеров флота Её Величества, находящихся в преклонном возрасте и не твёрдом состоянии рассудка. И он, видимо,
(усмехается)
принял эти оценки на свой счёт.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ». ПАЛУБА – ВЕЧЕР

На палубе фрегата стоит в одиночестве адмирал Прайс. Он смотрит на последние отблески заката, потом – в сторону порта, где мерцают огоньки многочисленных костров.
Даже отсюда, от самых ворот Авачинской губы, понятно, что защитники Петропавловска не сидят без дела, а завершают приготовления к неминуемому нападению англо-французской эскадры.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Боже! Где моя спокойная старость? В окружении детей, внуков и собак… В уютном домике на берегу океана, с морскими трофеями и регалиями на стенах, с воспоминаниями о блистательных походах и сражениях по вечерам возле камина…

Адмирал смотрит на мерцающие огни, переводит взгляд на звёзды, высыпавшие на чёрном августовском небе.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Разобьём мы русских или позорно уберёмся отсюда, адмиралтейские чиновники всё равно повесят всех кошек на меня и спишут на нашу эскадру все неудачи кампании. Так ли я рассчитывал завершить свою долгую карьеру?

Прайс зло сплёвывает за борт, взъерошивает волосы на голове, потом поправляет мундир и направляется в капитанскую каюту.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Надо что-то делать. Или сейчас или…

ИНТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ». КАЮТА - ВЕЧЕР

Пуант и Николсон продолжают беседу.

ПУАНТ
Хм-м, любопытно. А кто подкинул газетку, вы, конечно, не в курсе, капитан?

НИКОЛСОН
(усмехается)
Не имею чести знать, господин адмирал.

Дверь каюты распахивается, входит Прайс. Он бросает внимательный взгляд на двоих собеседников. И понимает, что разговор шёл о нём. Прайс быстро проходит к свободному креслу, не отвечая козырнувшему Николсону, садится.

ПРАЙС
Фред, оставьте нас.

Николсон снова козыряет и выходит.

ПУАНТ
Итак, сэр, что вам удалось увидеть?

Прайс смотрит на француза, словно прикидывает, как всё изложить, чтобы не выдать смятение, охватившее его на борту парохода.

ПРАЙС
Во-первых, там стоит сбежавшая от нас  «Аврора». Стоит очень правильно – под прикрытием сопки. Во-вторых, русские сумели построить весьма недурные укрепления. И, в-третьих…

Прайс делает паузу.

ПУАНТ
Что, адмирал?

ПРАЙС
Наконец, я убедился: порт воздвигнут таким образом, что являет собой почти неприступную крепость.

ПУАНТ
Дэвид, простите за откровенность, но мы здесь одни… Мне не нравится ваше настроение. Да мы только подойдём всей эскадрой, как русские тут же сдадутся! Ну, не сдадутся, так трижды подумают, прежде чем сделать хоть один выстрел в нашу сторону.

ПРАЙС
Не склонен считать, что русские настолько пугливы. Мой опыт подсказывает мне, что, скорее, дело обстоит ровно наоборот.

ПУАНТ
Послушайте, коллега! Для чего же мы сюда тащились через всю Пасифику?! Чтобы послать русским воздушный поцелуй?! Надо подойти к порту и дать залп. А там посмотрим.

ПРАЙС
Адмирал, я согласен, но полагаю, что обязан поделиться своими сомнениями. Предлагаю такое решение: если завтра утром позволит ветер, идём в бухту и подходим к порту на расстояние орудийного выстрела…

Адмиралы склоняются над картой.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ВЕЧЕР

Солнце садится за дальние сопки, покрытые снегами. На западе небо чуть окрашено тёмно-красными тонами, а над городом уже сгустилась темнота, высыпали звёзды.
В порту, на батареях горят костры: там идут последние подготовительные работы по укреплению брустверов. На подводах прибывают мешки с песком, а также с мукой, вывезенной с провиантских складов.
Десятки людей заняты тяжёлой работой. Слышны возгласы, команды.
Солнце окончательно садится за горизонт. На небе - луна. В лунном свете всё происходящее приобретает какие-то нереальные черты.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – ДЕНЬ

ТИТР. Петропавловск. 18 августа 1854 года

С высоты птичьего полёта видно, как эскадра из шести судов в кильватерной колонне движется по акватории Авачинской губы в сторону порта.
Камера приближается, облетая эскадру и фокусируясь на названиях судов: английские фрегаты «Президент», «Пик», пароход «Вираго» и французские – фрегат «Форт», бриг «Облигадо», корвет «Эвридика».

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ДЕНЬ

ТИТР. Батарея № 1

На первой батарее, оборудованной на Сигнальном мысу, все готовы к встрече эскадры.
Завойко и несколько офицеров стоят за бруствером, на ровной площадке, поросшей травой, откуда хорошо видны порт, другие батареи, а также все подходы к порту со стороны Авачинской губы.
Суда эскадры выстраиваются по дуге напротив Сигнальной и Никольской сопок.
Завойко смотрит в подзорную трубу, пытаясь понять – что задумал неприятель. Обращается к стоящему рядом плотному невысокому мичману ПАСТУХОВУ, тоже наблюдающему за противником в трубу.
 
ЗАВОЙКО
Старые знакомцы?

ПАСТУХОВ
Так точно, господин генерал. Вместе с нашей «Авророй» в Каллао стояли. Хотя и не все… Но вот тех, что левее, точно помню. «Президент» английский и два француза – «Форт» и, если не ошибаюсь, «Эвридика».

ЗАВОЙКО
А что они там делают, на английском фрегате? Матросы, похоже, что-то топорами ломают…

ПАСТУХОВ
Думаю, переборки рушат, чтобы орудийной прислуге было сподручней действовать. Весьма разумно.

ЗАВОЙКО
Разумно будет встретить их хорошим залпом, не дожидаясь, пока они откроют огонь из своих пушек. Лейтенант, командуйте!

Стоящий рядом стройный худощавый лейтенант - командир первой батареи ГАВРИЛОВ – бросается с площадки в сторону орудий.

ГАВРИЛОВ
Батарея! Первое орудие к бою!

Орудийная прислуга на всех пяти пушках батареи суетится, выполняя команду.

ГАВРИЛОВ
Второе орудие к бою!

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

Адмирал Прайс, стоя на борту флагманского фрегата, осматривает склоны ближних сопок, где расположены две русские батареи.
Внезапно он видит белый дымок, взвившийся над склоном Сигнальной сопки, потом слышен хлопок и несколько секунд спустя – страшный треск со стороны кормы.
Фрегат содрогается от попадания русского ядра в кормовую часть, но все, кто стоял на палубе, остаются на ногах.
Прайс гневно оборачивается в сторону артиллерийских портов судна и тут же слышит команду «Огонь!». Несколько ядер летят в сторону порта. И через пару секунд такие же выстрелы раздаются от борта фрегата «Пик».

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ДЕНЬ

На первой батарее лейтенант Гаврилов готовится продолжить огонь по неприятелю. Он поднимает руку.
В этот момент чуть ниже бруствера падает ядро, раздаётся взрыв, но осколки никого не задевают.
Ещё несколько ядер и бомб перелетают сопку и падают за ней, не долетая до берега.

ПАСТУХОВ
Второе и третье орудия! Пли!

В сторону английских кораблей улетают новые ядра.

НАТ. КОШКА - ДЕНЬ

ТИТР. Батарея № 2

На второй батарее, которую нападающие почти не видят из-за сопок, в эти же секунды команду отдаёт Дмитрий Максутов.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Батарея! Пли!

Стреляют почти одновременно, с небольшой задержкой, все одиннадцать орудий батареи.
Ядра перелетают через седловину между Сигнальной и Никольской сопками. Слышатся один за другим разрывы.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

Адмирал Прайс смотрит в подзорную трубу в сторону берега и видит, что с сопочной батареи летят ядра в сторону эскадры, а вслед за ними – и несколько ядер откуда-то из-за Сигнальной сопки, с батареи, которую он не успел толком рассмотреть.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ПОЛЁТ ЯДЕР – ДЕНЬ

В замедленной съёмке летят, вращаясь, два ядра с русских позиций.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

Прайс с ужасом наблюдает в трубу, как к нему приближаются русские снаряды.
Слышатся несколько разрывов – ядра падают вблизи фрегатов, но некоторые задевают мачты и борта кораблей.
Прайс понимает: надо срочно менять план операции.

ПРАЙС
Прекратить стрельбу! С якоря сниматься!

Корабли англо-французской разворачиваются и следуют обратным курсом – к противоположному берегу Авачинской губы.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ДЕНЬ

Завойко стоит на площадке возле батареи и смотрит в подзорную трубу. Рядом – мичман Пастухов.

ЗАВОЙКО
Ого! Вот оно как! Похоже, ретировались непрошеные гости.

ПАСТУХОВ
Решили не рисковать, на ночь глядя, не иначе. Да и раны зализать надо. Корму-то «Президенту» мы знатно попортили.
(смеётся)

ЗАВОЙКО
Это только начало. То ли ещё будет… Но всё равно поздравляю – с первым боем! Почуял неприятель силу русского оружия.

Матросы и офицеры на батарее кричат «Ура!».
Мичман Пастухов вскидывает руку.

ПАСТУХОВ
Василий Степанович! Господин генерал! Это же наши…

Завойко смотрит в трубу.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – ДЕНЬ

Из Тарьинской бухты выходит небольшой парусный плашкоут с глиняными кирпичами.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. БОРТ ПЛАШКОУТА – ДЕНЬ

На плашкоуте боцман УСОВ, приложив руку ко лбу «козырьком», разглядывает незнакомые корабли.

УСОВ
Не по душе мне эти фрегаты. Откуда они тут? А, Семён?

Стоящий рядом Удалой тоже вглядывается вдаль.

УДАЛОЙ
Похоже, свои. Адмирала Путятина эскадра, сказывали, должна прибыть.

Боцман с сомнением смотрит на корабли, потом поворачивается в сторону кормы, где сидит его жена, прижимающая к себе двоих детей, и с тревогой смотрит на супруга.

УСОВ
Ещё не поздно повернуть назад. В бухточке-то завсегда укроемся. Леший его знает – что за корабли…

Боцман смотрит на поникший парус плашкоута.

УСОВ
Вот и ветер стих. Не уйдём…

Сидящие на плашкоуте люди видят, как от борта одного из фрегатов отходят катер и баркас. Теперь хорошо можно разглядеть форму матросов – иностранную…

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – ДЕНЬ

По водной глади быстро плывут катер и баркас, они окружают плашкоут.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. БОРТ ПЛАШКОУТА – ДЕНЬ

Англичане и французы наставляют на русских ружья, кричат что-то.
Удалой грозит им кулаками, потом хватает лежащие рядом глиняные кирпичи и начинает метать в неприятелей.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ДЕНЬ

Завойко, другие офицеры и матросы, стоящие рядом, смотрят на разыгрывающуюся трагедию. Тут же рядом несколько женщин, доставлявших артиллеристам провизию. Среди них – Аксинья.

ПАСТУХОВ
Эх, ребята… А у боцмана там семья, хотел её отправить подальше от порта… Не судьба!

АКСИНЬЯ
А кто там ещё? Семёна нет? Он вроде уходил в Тарью…

ПАСТУХОВ
(не отрываясь от трубы)
Там он, девонька, там.

Аксинья охает, прикрывая рот платком. На глаза у неё слёзы.

ЗАВОЙКО
Бог даст, не пропадут. Плен – ещё не смерть!

Генерал опускает трубу, жёстко смотрит вдаль. Поворачивается к офицерам и матросам.

ЗАВОЙКО
Неприятель в любой момент может возобновить попытки овладеть портом. Всем батареям быть наготове, продолжать постоянное наблюдение за кораблями эскадры.

Он спускается с батареи вниз по тропинке в сторону порта.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК»

Пленённые русские стоят вдоль борта фрегата. Мужчины – в наручниках.
Николсон, заложив руки за спину, с ухмылкой смотрит на них.

НИКОЛСОН
(говорит по-английски, за кадром – перевод)
Вы – военные моряки? С какого корабля?

Пленники молчат. Николсон раздражён.
От группы французов отходит молодой светловолосый лейтенант -  ЛЕФЕБР.

ЛЕФЕБР
Разрешите, господин капитан? Я в детстве жил с отцом в Петербурге, немного знаю язык этих дикарей.

Француз повторяет вопрос англичанина. Русские по-прежнему молчат.
Лефебр прохаживается вдоль группы пленников, останавливается перед Удалым.

ЛЕФЕБР
(говорит по-русски, коверкая слова)
О-ля-ля! А этого маринера я, кажется, знаю. «Аврора»? Каллао? Такой большой, настоящий… э-э-э… медведь ле русс!

Семён не понимает француза, мрачно глядит на него, но при словах «Аврора» и «Каллао» поводит плечами, позвякивая кандалами.

Француз оборачивается к своим, весело подмигивая.

ЛЕФЕБР
Вуаля! Соображает!

НИКОЛСОН
Лейтенант, скажите им: если хотят остаться в живых, пусть переходят на сторону нашей эскадры. Порт всё равно скоро падёт.

Лефебр наставляет на Удалого свой офицерский стек.

ЛЕФЕБР
Командование эскадры дарует вам жизнь и свободу, если вы будете  сражаться против бывших товарищей.

НИКОЛСОН
Для начала пообещайте выпивку и угощения.

ЛЕФЕБР
Слыхали? Водку и закуску гарантируем!

Француз смотрит на Удалого.

ЛЕФЕБР
Но перед первой рюмкой, голубчик, скажи-ка нам, где расположены батареи, где стоят корабли. И тогда мы отпустим вас. И со своими воевать не придётся. Как? Согласен?

УДАЛОЙ
Батареи показать можно, мусью, только кандалы снимите, а то как-то не сподручно…

Остальные русские удивлённо смотрят на Удалого.

УСОВ
Семён! Молчи! Не смей! Обманут ведь!

НИКОЛСОН
Лейтенант, что они там всё бормочут?

Лефебр наклоняется к уху капитана и что-то шепчет.

НИКОЛСОН
А! Вот как!

Англичанин поднимает руку в перчатке в сторону Семёна.

НИКОЛСОН
Все молчат! Говорит вот этот – большой.

Матросы снимают наручники с Удалого. Семён потирает руки, вразвалку подходит к борту, смотрит в сторону порта, вздыхает.

УДАЛОЙ
Эх, мусью, болтаешь ты по-нашенски да ни черта не понимаешь в русском народе. Батареи, говоришь?

Семён показывает рукой на тот берег.

УДАЛОЙ
Будут тебе батареи. Как жахнут по твоей посудине, пойдёшь ко дну морских гадов кормить.

Лефебр хмурится, пытаясь уловить смысл.
Удалой бросается к борту, собираясь перемахнуть и прыгнуть в воду. Подоспевшие матросы хватают его, скручивают. Другие пленники бросаются на помощь Семёну, но их руки скованы наручниками.

НИКОЛСОН
Всех в трюм! Ни воды, ни еды!

Пленников уводят.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. ДВОРЕЦ - ДЕНЬ

ТИТР. Гатчина, Большой Дворец – август 1854 года

Солнечный летний день. На балконе фасада Большого Гатчинского дворца сидит император НИКОЛАЙ I. Рядом стоит его сын, великий князь КОНСТАНТИН в адмиральском мундире.

НИКОЛАЙ
Итак, какие вести из Крыма? Грозят англичане?

КОНСТАНТИН
Ваше величество! Из военного ведомства докладывают, что английские и французские эскадры предпринимают атаки на наши порты. Как на южных границах, в Одессе, так и здесь, в северных морях. Они попытались захватить крепость, которая строится на Аландских островах, но гарнизону удалось отбить атаку. А на Соловках английские фрегаты обстреляли монастырь. Успеха не имели, ретировались…

НИКОЛАЙ
Замышляют блокаду?

КОНСТАНТИН
Не исключено. Такие же попытки предпринимались возле Кронштадта и Свеаборга. Остались ни с чем.

Великий князь подошёл чуть ближе к императору.

КОНСТАНТИН
Есть сведения, что вскоре может быть высажен большой десант с целью захвата нашей главной базы на Чёрном море - Севастополя. А также поступают донесения с Тихого океана. Англо-французская эскадра под командой адмирала Прайса намерена зайти в порт Петропавловска. Гарнизон там совсем никудышный… Если только генерал-губернатор Муравьёв не предпримет решительных действий…

Император встаёт, ходит, заложив руки за спину.

НИКОЛАЙ
Неймётся им! Россия уже не раз показала свою истинную силу. Нахимов разбил турков при Синопе в прошлом году наголову. А Паскевич на Дунае? Им всё мало? Неужто не запомнили, ничему не научились?
Император останавливается, смотрит в сторону дворцового парка. Поворачивается к великому князю.

НИКОЛАЙ
Отправьте депешу на Черноморский флот Нахимову. Предпринять все необходимые меры для отражения любых попыток захватить Севастополь. Стоять насмерть.
Николай делает шаг к сыну, кладёт руку ему на предплечье.

НИКОЛАЙ
Потеряем Севастополь - потеряем Чёрное море, а с ним и влияние на Балканы. Это будет нашим самым серьёзным поражением в Европе. Мы не должны допустить этого.
Великий князь склоняет голову.

КОНСТАНТИН
Да, Ваше величество! Не допустим.

ЗАТЕМНЕНИЕ


ИНТ. ПЕТРОПАВЛОВСК. ДОМ ГУБЕРНАТОРА - НОЧЬ

Завойко лежит на походном диване в своём кабинете. Смотрит в потолок. Картинка расплывается.

ФЛЭШ-БЭК. НАТ. НАВАРИНСКАЯ БУХТА - 1827 ГОД.

В рассветной дымке плывут военные суда. С одной стороны – объединённая эскадра России, Англии и Франции,  с другой – турецко-египетский флот.
В замедленной съёмке идёт сражение, ядра рвут паруса, кромсают борта кораблей.
Камера приближается к русскому флагману - линейному кораблю «Азов». На мостике – капитан 1 ранга Лазарев. Рядом с ним – лейтенант Нахимов. Флагман сотрясается от взрывов неприятельских ядер, но его орудия продолжают вести огонь по кораблям флота противника.
Подбегает мичман КОРНИЛОВ. Он обращается к Лазареву, но его слова едва слышны сквозь шум боя.

КОРНИЛОВ
Господин капитан! Корабль получил более ста попаданий, из них пять – ниже ватерлинии. Но все расчёты остаются на местах, бомбардиры продолжают вести прицельный огонь…

Сквозь дымку проявляется борт другого корабля – фрегата «Александр Невский». Камера уходит дальше, на нижний дек, где молоденький мичман Завойко командует пушкарями, ведущими огонь по турецким кораблям.
Картинка расплывается.

ИНТ. ПЕТРОПАВЛОВСК. ДОМ ГУБЕРНАТОРА - НОЧЬ

Генералу не спится. Он встаёт, прохаживается по кабинету, присаживается к столу, зажигает свечу.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Как просто и как трудно – отдать приказ людям идти на смерть. Флаг, Родина… Думают ли они об этом, встречая пулю или осколок?

Он встаёт, подходит к окну.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Ведь можно затаиться, можно уйти в сопки и леса… Можно наврать неприятелю с три короба – дескать, знать ничего не знаем ни про какую войну, мы – мирные туземцы… Но разве этому научены мы всей своей жизнью? Разве этому присягали? Зачем тогда клясться на верность царю и Отечеству? Чтобы вот так, трясясь за живот свой, отдать неприятелю частицу русской земли на поругание?

Раздаётся осторожный стук в дверь. Завойко оборачивается. Входит вестовой.

ВЕСТОВОЙ
Ваше превосходительство! Господин губернатор! Простите, за ради Бога, но тут…

ЗАВОЙКО
Что стряслось-то?

ВЕСТОВОЙ
Так камчадалы пришли, охотники. А с ними казаки. Очень просят принять…

Завойко встаёт, подходит к рукомойнику, наливает из кувшина немного воды в ладонь, плескает на лицо, протирает его рушником. Потом вытирает руки, застёгивает мундир и выходит. Солдат – за ним.

НАТ. ДВОР ГУБЕРНАТОРСКОГО ДОМА – НОЧЬ

Во дворе дома - десятка полтора мужчин разного возраста. Все вооружены. Среди них и казаки, и коренные местные жители – камчадалы. Они о чём-то негромко переговариваются.
Увидев спускающегося с крыльца губернатора, пришедшие замолкают, подходят ближе к дому.

ЗАВОЙКО
Здорово, молодцы! Что, не спится?

Вперёд выдвигается высокий, крепко сбитый мужик с окладистой бородой лет 40 – охотник АФАНАСИЙ.

АФАНАСИЙ
Доброго здравия вам, господин начальник порта. Не серчайте, что разбудили. Разговор имеется…

Охотник оглядывается на товарищей, ища поддержки.

ГОЛОСА
Говори, Афанасий. Как есть, всё говори.

АФАНАСИЙ
Мы тут промеж себя, значит, толковали, дескать, как же так получается… Моряки с супостатом сражаются, кровь проливают, а мы вроде как в кустах отсиживаемся. Вы же, ваше благородие, сами на берегу  давеча говорили: мол, все жители встанут на защиту родной земли. А тут эвон как оборачивается, не зовут нас - не нужны, стало быть…

Завойко, чуть склонив голову набок, внимательно слушает охотника, кивает. Выслушав Афанасия, он улыбается и идёт навстречу пришедшим, заходит в их круг и становится посередине, чтобы каждый мог его видеть и слышать.

ЗАВОЙКО
Что пришли – молодцы. И что переживаете за судьбу родной Камчатки – тоже хвалю. Но никто про вас не забыл. Даже думать об этом не смейте! Просто, как в любом сражении, у каждого должен быть свой манёвр.

ГОЛОС
Это как же?

ЗАВОЙКО
А вот так. Мы на вас очень рассчитываем, но у вас, друзья мои, будет очень важная и непростая задача в борьбе с неприятелем. Уже прямо в завтрашнем бою.

АФАНАСИЙ
Да мы завсегда, да вы только скажите, что и как…

ЗАВОЙКО
Пока что, к сожалению, намерения неприятеля нам не ясны определённо, но завтра утром я отдам приказ всех охотников, казаков, словом – всех, кто пригоден к стрелковому и штыковому бою, разбить на три партии.

В толпе слышны одобрительные возгласы.

ЗАВОЙКО
Самой крупной партии, в сто штыков, назначаю место на берегу – возле батареи в Красном Яру.

Завойко показывает рукой в сторону. И, хотя вокруг темно, все понимают, где предстоит завтра собраться.

ЗАВОЙКО
Эта партия сможет оказать содействие Попову с его артиллеристами, а в случае необходимости прийти на помощь порту и главной батарее. Вторая партия останется при мне, замаскируется на склонах Сигнальной сопки. Там тоже возможна высадка десанта. Ну, а третья - в городе, для тушения пожаров.

ГОЛОСА
Ну, теперь понятно. А то мы с мужиками как-то… Теперь совсем другое дело.

ЗАВОЙКО
Сами понимаете, больше я вам ничего не скажу. Всё завтра. И ещё, друзья мои. Хоть вы регулярному военному искусству не обученные, я не сомневаюсь: дадите отпор неприятелю.

АФАНАСИЙ
Не сомневайтесь, Василий Степанович! Сбросим супостата в море.

ЗАВОЙКО
Вот и славно. Ступайте с Богом! Завтра у нас будет тяжёлый день.

Мужики, оживлённо переговариваясь, расходятся.
Завойко смотрит им вслед.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Какие славные люди! Вот тот народ, о котором мы так много говорим. Что им наша баталия? Англичане с французами тут не останутся, даже если захватят порт. Покуролесят да уплывут. А они продолжат свою неспешную жизнь.

Генерал идёт к дому.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Мы, понятно, стоим за честь флота, за честь России, как бы громко это ни звучало. А они? Выходит, для них это тоже не пустые слова? Да-а… Я сознавал, что они – патриоты своей земли. Но что такие страстные! Это мне урок.

Завойко заходит в дом.

ИНТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - НОЧЬ
На борту фрегата идёт военный совет с участием командиров всех кораблей.

ПУАНТ
(показывает на карте)
Итак, фрегат «Президент» встанет  против самой сильной русской батареи.

Прайс кивает в знак согласия.

ПУАНТ
Ближайшую батарею на оконечности горы возьмёт на себя «Форт». А капитан Николсон со своим фрегатом «Пик» накроет дальнюю батарею, она может побеспокоить нас фланговым огнём.

ПРАЙС
Именно так, адмирал. Подавив эти батареи, мы проникнем в порт и доберёмся до этой несносной «Авроры». На русских мы обрушим удар всех наших орудий. Они ещё пожалеют о вчерашнем выстреле!

ПУАНТ
А остальное доделают стрелковые партии. Думаю, там уже не с кем будет сражаться, ха-ха!

ПРАЙС
Господа, диспозиция ясна. Завтра нам предстоит нелёгкий день, который, я уверен, войдёт славной  страницей в историю британского и
(смотрит в сторону де Пуанта)
французского флота. Всем занять свои места. Честь имею!

Офицеры расходятся. Прайс остаётся один.
Адмирал меряет тяжёлыми шагами каюту, останавливается у открытого иллюминатора, в который заглядывает луна. Её свет отражается на виднеющемся вдалеке силуэте вулкана. Несмотря на лето, он покрыт снегом. Его склоны в свете луны выглядят мертвенно-бледными.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Господи! Что за чушь я тут несу! Какой удар? Какая страница? Наша авантюра покроет позором все
былые достижения королевского флота. И моё имя тоже…

Адмирал отходит от иллюминатора, садится к столу, обхватывает руками голову.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Всё могло бы перемениться, завладей мы завтра русским портом. Но… Этому не бывать. Я чувствую тщетность наших усилий. Всё, буквально всё зря. И первой ошибкой была наша… моя медлительность в Каллао.

Адмирал стучит по ободу иллюминатора кулаком.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Чёрт бы побрал эту «Аврору»! Чёрт бы побрал всех этих русских, из-за которых моя карьера…

Прайс успокаивается, глубоко вздыхает, смотрит на вулканный пейзаж, прикрывает иллюминатор, подходит к столу,  опирается на него.

ГОЛОС ПРАЙСА
(за кадром)
Есть только один достойный офицера выход. Боже, дай мне силы!

Прайс опускает голову, шепчет молитву.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – УТРО

ТИТР. Петропавловск - 19 августа 1854 года

Раннее летнее утро. Нагретый солнцем туман тает, открывая поросшие деревьями и кустарником сопки.
Авачинская губа ещё в дымке, с берега почти не видно, что происходит в акватории.
По узенькой тропинке, ведущей от подножия Сигнальной сопки к первой батарее, поднимается губернатор.
Завойко стоит на гребне сопки. Перед ним как на ладони гладь бухты. Генерал видит, как из редеющего тумана проступают очертания неприятельских фрегатов и парохода «Вираго», которые уже находятся на полпути к порту и вскоре смогут приблизиться на расстояние выстрела.
Завойко видит, как суетятся орудийные расчёты. Слышны команды, отдаваемые командирами орудий.
Раздаётся тонкий свист. Над батареей летят ядра, они падают в воду между сопкой и берегом.
Командир батареи лейтенант Гаврилов смотрит на генерала.
Завойко, опустив подзорную трубу, поворачивается к офицеру и отрицательно мотает головой.

ЗАВОЙКО
Не достанем, только заряды зазря потратим.

Ещё несколько ядер от неприятельской эскадры перелетают со свистом через седловину и точно так же падают в воду, не дотянув до берега и не причинив вреда русской батарее.
Гаврилов теперь сам смотрит в трубу.

ГАВРИЛОВ
Василий Степанович, смотрите-ка! Отходят, ей-богу, отходят!

Губернатор направляет свою трубу на флагманский фрегат эскадры. В окуляр хорошо видна суета, происходящая на борту. Бегают не только матросы, но и офицеры.

ЗАВОЙКО
Не иначе, стряслось у них там что-то… Впрочем, бдительность не ослаблять. Следить за всеми передвижениями противника. Я – на «Аврору».

Он быстро спускается по тропинке.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» – ДЕНЬ


В адмиральской каюте лежит Прайс. Из-под левого плеча вытекает густая тёмная кровь. Рядом валяется пистолет.
Вокруг адмирала - Пуант, врач, офицеры.
Прайс через силу издаёт какой-то хрип. К нему склоняет голову капитан БЭРРИДЖ – плотный невысокого роста брюнет с пышными бакенбардами.

БЭРРИДЖ
Сэр, я слушаю вас.

ПРАЙС
Чёртов пистолет… Я промахнулся…

БЭРРИДЖ
Сэр, я не понимаю…

ПРАЙС
Будьте тверды, капитан. Вы победите. Непременно…

Прайс роняет голову в сторону, теряя сознание.
Пуант жестом подзывает к себе Бэрриджа. Тот подходит, наклоняется к уху француза.

БЭРРИДЖ
(шепчет)
Судя по всему, пуля попала в лёгкое. Долго не протянет.

Пуант кивает. Слегка помедлив, он обращается ко всем, стоящим в адмиральской каюте флагманского фрегата.

ПУАНТ
Господа! Ввиду сложившихся обстоятельств я принимаю на себя командование объединённой эскадрой.
Как ни прискорбно, нам придётся отложить все приготовления к сегодняшней атаке порта.

Среди офицеров – Николсон, презрительно смотрящий на умирающего Прайса.

ПУАНТ
Тем не менее, дабы не давать излишних нежелательных поводов… Адмиральский флаг не будет спущен до… До того момента, как мы займём Петропавловск.

Николсон смотрит с усмешкой, но теперь уже – на Пуанта.
В этот момент один глаз лежащего Прайса приоткрывается. Умирающий адмирал смотрит на окружающих с выражением тоски. Из уголка рта тянется кровавая слюна. Ещё один хрип. Голова адмирала откидывается в сторону.
Все склоняют головы, кроме Николсона, с лица которого не сходит презрительная усмешка.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – УТРО

ТИТР. Петропавловск. 20 августа 1854 года

Бухта покрыта утренним туманом. Из него медленно проступают очертания трёх фрегатов и парохода «Вираго».

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – УТРО

На первой батарее снуют люди, слышны разговоры и даже смех. На самодельном флагштоке поднимается красно-синий крепостной флаг.
Матросы и артиллеристы наблюдают, как пароход, ведущий фрегаты на буксирных тросах, подводит каждое судно к назначенной позиции. «Вираго» при этом выписывает замысловатые зигзаги, чем веселит русских воинов.

ГОЛОСА
(за кадром)
Глянь-ка! Англичанин-то – французскую кадриль отплясывает! Ха-ха-ха!

Фрегаты разворачиваются левым бортом к порту.
Губернатор, стоящий тут же, показывает рукой на флаг.
ЗАВОЙКО
Сражение нам предстоит жаркое, неравное. Жизни свои отдадим, суда взорвём, но флаг не отдадим неприятелю. А пойдём в штыки, Бог даст, и наша возьмёт. Не посрамим, братцы, чести русского воинства!

ГОЛОСА
(за кадром)
Не отдадим! Не посрамим!

На батарее появляется отец Григорий. Воины смотрят на высокого, сутулого священника в чёрной рясе. Отец Григорий открывает требник, начинает молебен. Все крестятся.
Раздаётся свист летящих ядер. В воздух с криками  взлетают сотни птиц, сидевших до той поры на деревьях и кустарниках сопки.
Священник прерывает молитву, закрывает требник, отходит в сторону.
ГАВРИЛОВ
Все по местам! Батарея, к бою!

Неприятельские фрегаты ведут беглый огонь из всех орудий. Часть бомб падает рядом с батареей, часть ударяется в скалу за орудиями. От разрывов взметаются кучи щебня, летящие на орудийную прислугу и артиллеристов.
Батарея отвечает редкими залпами.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

На борту фрегата «Аврора», стоящего за Сигнальной сопкой, Изыльметьев, Александр Максутов, офицеры и матросы наблюдают за взлетевшей большой стаей птиц. Они слышат грохот орудий, но сами неприятельские фрегаты им отсюда не видны.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Наконец-то, Иван Николаевич! Похоже, настоящее сражение предстоит нам.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Застоялись, князь? Ничего, всё ещё впереди.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Ждать – сущее наказание. Нельзя ли мне на батарею, господин капитан, как я просил?

Раздаётся резкий свист. Ядро, перемахнувшее через первую  батарею, пролетает над фрегатом и плюхается в воду между судном и берегом.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Князь, всему свой черёд. Вы не останетесь без боя. Даю слово.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА. БАТАРЕЯ №1 – УТРО

Завойко смотрит в трубу на бухту. Куски земли и камни падают вокруг него.
Гаврилов командует батареей.

ГАВРИЛОВ
Пятое орудие! Огонь!

Он оборачивается, смотрит на генерала, осыпаемого землёй и камнями, делает несколько шагов к нему.

ГАВРИЛОВ
Василий Степанович, ради Бога, прошу вас, ну, хоть туда, подальше отойдите.

ЗАВОЙКО
Не о том думаете, лейтенант! У вас уже менее тридцати зарядов осталось. Все выстрелы должны попасть в цель. Каждый промах – подарок неприятелю. Идите, я говорю!

Гаврилов возвращается к орудиям.

ГАВРИЛОВ
Второе орудие! Пали!

Завойко видит, как метко стреляют артиллеристы. Видит повреждённую мачту и трубу «Вираго», пробоины и повреждения в бортах неприятельских фрегатов, выведенную из строя пушку на верхней палубе фрегата «Президент».
Раздаются новые взрывы бомб. Генерал отрывается от трубы и смотрит на батарею. Туда же смотрит и лейтенант Гаврилов.
Ядра вонзаются в землю. Их осколки вместе с каменной крошкой падают на артиллеристов. Сквозь клубы дыма и пыли видно, как у кого-то осколком срезает часть руки, кому-то камень разбивает затылок. Одежда матросов иссечена, у многих кровавые раны. Батарея продолжает огонь, но залпы раздаются всё реже.
Гаврилов видит бегущие в дыму фигуры. Ему кажется, что артиллеристы покидают батарею.

ГАВРИЛОВ
(кричит)
Братцы! Стоим! Держимся! Батарею не покидать!

Но это -  матросы-санитары, поднявшиеся на сопку, уводят раненых.
Огонь батареи замедляется. Стреляют уже только три орудия из пяти.

ГАВРИЛОВ
Первое орудие! Пали!

Завойко смотрит в трубу и видит, как ядро, пущенное первым орудием батареи, ударяет в корму фрегата «Пик».
Тут же в ответ - свист, взрыв, волна опрокидывает Гаврилова на землю. Он мотает головой, стряхивая куски земли и камней.
Лейтенант открывает рот, но не может произнести ни звука. Он видит сквозь дым, как Завойко машет рукой – отдаёт команды  артиллеристам, которые не слышат его из-за грохота.
По лицу Гаврилова течёт кровь из раны на голове. Он трогает голову, потом замечает двух матросов-санитаров, которые пытаются перевязать ему ногу.
Лейтенант отталкивает санитаров, вскакивает и, прихрамывая, идёт в сторону батареи. Один глаз закрыт запёкшейся кровью, но он возвращается к пушкам.
Завойко отходит назад.
Артиллеристы, увидев командира, продолжают стрелять. Гаврилов машет рукой, но очень слабо, едва поднимая её. Губы его беззвучно шепчут: «Огонь! Пали!»

ИНТ. ТРЮМ ФРЕГАТА «ПИК» - УТРО

В трюме фрегата сидят и лежат русские пленные. Здесь темно, только в узкую щель просачивается слабый свет.
Удалой и его товарищи напряжённо вслушиваются в доносящийся гул пальбы. Жена боцмана Усова при каждом выстреле прижимает к груди испуганных детей.
Мощный толчок сотрясает фрегат: попало в цель одно из русских ядер. Не все пленники удерживаются на ногах от этого удара.

УДАЛОЙ
Так их, братцы, круши супостата!

Усова испуганно смотрит на Семёна, быстро крестится, прижимает детей к себе ещё крепче.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

ТИТР. Батарея №4

В четвёртой батарее, установленной в Красном яру - на берегу бухты, неподалёку от Никольской сопки, всего три  орудия. Командир батареи мичман ПОПОВ – высокий, усатый, средних лет - смотрит в подзорную трубу, машет рукой.

ПОПОВ
Третье орудие! Огонь!

Выстрел. Тут же следует неприятельский ответ, но несколько ядер, пущенных с фрегатов, не долетают даже до берега, плюхаются в воду, поднимая фонтаны брызг.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – УТРО

Первая батарея молчит, но лейтенант Гаврилов по-прежнему стоит и шепчет команды, не замечая, как артиллеристы уносят оставшиеся заряды.
Подбегает мичман Пастухов, что-то говорит, лейтенант его не слышит. Мичман трясёт его за плечо.

ПАСТУХОВ
Господин лейтенант! Приказ генерала - заклепать орудия и оставить батарею. Вы слышите меня?

Гаврилов смотрит на мичмана, словно видит его впервые, встряхивает головой.

ГАВРИЛОВ
Как… заклепать? Батарея должна… вести огонь… до последнего заряда.

ПАСТУХОВ
Заряды уже отправлены на Кошку, второй батарее. А команду - на четвёртую, там ждут десанта. Вам приказано спустить крепостной флаг и перенести его в порт.

ГАВРИЛОВ
Есть… унести… флаг…

Крепостной флаг медленно сползает вниз. Матросы поддерживают хромающего лейтенанта, уводят его вниз с сопки.

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

Мичман Попов смотрит в трубу на стоящий в отдалении французский фрегат «Форт», видит, как от судна отчаливают шлюпки с десантом.

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА. ДЕСАНТ – УТРО

Мимо Сигнальной сопки проходят шлюпки с французским десантом. Матросы видят, как по первой русской батарее, которая уже умолкла, размеренно ходит часовой.
Двое французов стреляют в сторону часового. Тот продолжает ходить, не обращая внимания на проплывающих неприятелей. Французы чертыхаются, прекращают зря тратить заряды.

ГОЛОСА ФРАНЦУЗОВ
(за кадром)
Вот ведь чёртов русский! И пули его не берут!

Шлюпки идут дальше, в сторону четвёртой батареи.

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

Неприятель продолжает пристреливаться к четвёртой батарее. Снаряды с фрегатов либо не достигают её, плюхаются в прибрежные воды, либо сильно перелетают. Самые точные попадают в бруствер.
К Попову подходит молоденький ГАРДЕМАРИН.

ГАРДЕМАРИН
В каждой шлюпке человек двадцать, не меньше. Так что всего триста их будет, господин мичман. А может, и более того.

ПОПОВ
Да, многовато для нас.

ГАРДЕМАРИН
А как же подмога? Камчадалы, а ещё сибирцы…

ПОПОВ
Успеют ли прибежать, вот в чём закавыка.

Мичман видит, что шлюпки приближаются на расстояние выстрела. Ещё немного, и они попадут в «мёртвую» зону для русских снарядов.

ПОПОВ
Первое орудие! Огонь! Второе орудие…

Ядро переворачивает шлюпку, с неё падают французские матросы. Но остальные шлюпки уже приближаются к берегу.
Попов лихорадочно осматривается по сторонам, словно надеется, что сейчас из зарослей появятся стрелки, которые помогут отстоять батарею и сбросить десант в воду.

ФЛЭШ-БЭК. НАТ. ПОРТ – НОЧЬ.

Возле домика управления порта разговаривают Завойко и Попов.

ЗАВОЙКО
Запомните, мичман. В бой ввяжетесь только при подходе стрелков. Почувствуете, что батарею не отстоите, заклёпывайте пушки и уводите людей. Орудия и люди – самое важное для нас. Поняли?

ПОПОВ
Так точно, понял, господин генерал.

ЗАВОЙКО
Ваше дело – мешать противнику вести огонь по главным нашим батареям. Поэтому на рожон не лезьте, не геройствуйте попусту. Вы нам ещё в другом месте пригодитесь.

ПОПОВ
Ваше превосходительство, не сомневайтесь. Без подкрепления боя не приму.

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

Попов видит, что первые французы уже высадились на берег – метрах в четырёхстах от батареи. Следом от фрегата «Пик» движутся английские шлюпки.

ПОПОВ
Пушки заклепать! Порох закопать!

ГАРДЕМАРИН
Куда закопать?

ПОПОВ
В кусты! Батарея! Отходим на Кошку!

Три десятка воинов отходят быстрым шагом в сторону порта. Некоторые на ходу отстреливаются, прикрывая отход команды четвёртой батареи. Отстреливаются удачно: два неприятельских солдата падают.
Последним идёт Попов.
Первые французские шлюпки врезаются в песчаную отмель. Десантники выскакиваются на берег. Они радостно кричат, паля вверх из своих штуцеров.
Лейтенант Лефебр втыкает в песок длинный шест с привязанным  французским флагом. Матросы начинают дикие пляски вокруг флага: захвачена русская батарея. Некоторые прикладами ломают орудия, сбивая прицелы.

ЛЕФЕБР
Вив ля Франс!

Попов скрипит от злости зубами, видя вражеский флаг над своей батареей.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – УТРО

Завойко в подзорную трубу наблюдает за боем на четвёртой батарее. Поворачивается к вестовому.

ЗАВОЙКО
Стрелкам мичмана Михайлова, отрядам Пастухова и Губарева вместе с охотниками идти на подмогу Попову. Отбить атаку десанта.

Вестовой убегает с сопки вниз по тропинке. Генерал подзывает матроса с флажками.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «АВРОРА» - УТРО

На палубе «Авроры» Изыльметьев и Александр Максутов наблюдают и за Сигнальной сопкой, и за событиями на четвёртой батарее.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Чёрт возьми! Они водрузили флаг, Иван Николаевич!

Изыльметьев молча смотрит в сторону батареи.

ГОЛОС МАТРОСА
(за кадром)
Сигнал от начальника порта.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
(не оборачиваясь)
Принимай!

ГОЛОС МАТРОСА
(за кадром)
Батарея пала! Открыть огонь!

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Слушай мою команду! Всем расчётам приготовиться открыть батальный огонь по Красному Яру.
(оборачивается к Максутову)
Князь, отправьте тридцать матросов на подмогу второй батарее, к вашему брату. Не дай Бог, неприятель прорвётся туда. Силы-то слишком неравны…

Максутов радостно козыряет, уходит.
На фрегате суетятся расчёты, пушкари готовятся открыть огонь из всех орудий правого борта, обращённого в сторону Красного Яра.
Изыльметьев, продолжая смотреть в трубу, готовится отдать приказ на открытие огня.

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

На четвёртой батарее в самую гущу французских матросов падает бомба, раздаётся сильный взрыв, падают убитые и раненые.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «АВРОРА» - УТРО

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Кто стрелял без команды?!

Подбегает Максутов.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Господин капитан, это не наши. Видимо, свои, шальной снаряд.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Тем лучше. Огонь!

Командиры расчётов дублируют команду капитана фрегата. «Аврора» сотрясается от выстрелов всех пушек.
Тут же раздаются залпы из пушек стоящей рядом «Двины».

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

На чётвертой батарее теперь рвутся русские ядра. Французы залегли за брустверы, но несколько матросов не успевают спрятаться, падают, сражённые осколками.
Лефебр смотрит на лежащего рядом лейтенанта БУКЕ.

ЛЕФЕБР
Надо дождаться англичан. Без них мы можем не пробиться в порт. Чёрт знает, сколько там этих русских.

БУКЕ
Давайте пока сбросим пушки в море, уничтожим батарею.

ЛЕФЕБР
Вы в своём уме, лейтенант? Видите флаг Франции? Здесь нельзя ничего уничтожать. Это – собственность Империи!

БУКЕ
И что же нам делать? Сидеть тут и тупо ждать?

На батарею продолжают падать русские ядра.
Буке смотрит в сторону бухты и видит, что английские шлюпки встали на якоря.
БУКЕ
Не очень-то они торопятся попасть под русские снаряды. Вам не кажется, лейтенант?

Лефебр высовывается за краешек бруствера и видит, что в направлении батареи бежит сразу несколько групп вооружённых русских.

ЛЕФЕБР
Похоже, нам пора покинуть сей негостеприимный уголок. Я не хочу пасть смертью храбрых
(кивает на пушки)
за эти чугунные чушки.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «АВРОРА» - УТРО

Изыльметьев смотрит в трубу в сторону четвертой батареи, видит матросов и охотников, бегущих в атаку на французский десант.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Прекратить огонь!

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

Камера с высоты показывает, как отряды Михайлова, Пастухова, Губарева и камчадалы с разных сторон, подбадривая себя криками, приближаются к захваченной неприятелем батарее.
Французы бегут к шлюпкам.
Группы русских воинов соединяются. Они стреляют на ходу, невзирая на огонь неприятельских фрегатов, которые начали прикрывать отход десанта.
Охотник Афанасий приостанавливается, вскидывает ружьё, стреляет. Один из убегающих французов падает в песок.
Лефебр, сжимая флаг, запрыгивает в шлюпку. Следом за ним – офицеры и матросы. Некоторые роняют в воду ружья, фуражки. Французские шлюпки отплывают. Вслед им несутся отдельные выстрелы и весёлые крики русских.
Попов подбегает к батарее, осматривается. Рядом – гардемарин и  мичман Пастухов.

ПОПОВ
Экая досада! Теперь пушки не скоро расклепаем…

ПАСТУХОВ
Да ладно тебе ворчать. Главное – отбили батарею.

ГАРДЕМАРИН
Только загадили всё тут. А ещё французы! Тьфу! Извините, господин мичман.

Попов смеётся, глядя на гардемарина. Пастухов похлопывает юношу по плечу.

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. СЕЛО АВАЧА. ИЗБА – ДЕНЬ

В небольшой избе у открытого окна сидит Юлия Завойко. Рядом играют дети. Старший сын Георгий тоже у окна – читает книгу.
Слышатся уханья орудий. Мимо, прихрамывая, проходит старый матрос НАЗАР, приставленный генералом к семье на время эвакуации.

ЮЛИЯ
Назар, не спокойно мне что-то от этой пальбы.

НАЗАР
Всё хорошо, матушка Юлия Егоровна, не извольте беспокоиться.

ЮЛИЯ
Чего ж хорошего? Это ведь всё англичане с французами стреляют?

Матрос прислушивается к выстрелам.

НАЗАР
Вот которые потоньше пищат, те наши, русские. Береговые, стало быть. А ухают – это уж корабельные пушки, басурманские.

Юлия тоже прислушивается к далёким звукам.

ЮЛИЯ
Похоже, они чаще наших стреляют. Разве не так?

НАЗАР
Так-то оно так, матушка. Да только у нашего брата зарядов поменьше будет, вот и берегут. Зря по чайкам не палят.

Юлия смотрит на солдата с улыбкой.

ЮЛИЯ
Умеешь ты успокоить, Назар.

Георгий привстаёт, осторожно теребит мать за рукав.

ГЕОРГИЙ
Матушка, дозвольте…

ЮЛИЯ
Георгий! Ты помнишь наказ отца? Мы не можем его ослушаться. Терпи!

ГЕОРГИЙ
Простите, матушка, я о другом… Вы нам рассказывали, что отец одержал победу в Наваринском сражении.

Юлия гладит сына по голове

ЮЛИЯ
Верно, так и есть. Он был одним из  участников сей битвы. А победу одержала соединённая эскадра России, Англии и Франции. Да-а…
(глядит в окно)
Тогда мы были вместе, а не супротив.

ГЕОРГИЙ
Пусть участником. А теперь победит. Победит в Авачинском сражении. Правда?

ЮЛИЯ
Конечно, сын мой. Будем молиться за это.
(задумывается)
Как хорошо ты сказал – Авачинское сражение…

Она гладит сына по голове.

ЗАТЕМНЕНИЕ

КОНЕЦ ПЕРВОЙ СЕРИИ

ВТОРАЯ СЕРИЯ

НАТ. КОШКА – ДЕНЬ

ТИТР. Батарея №2

Вид сверху. Камера плавно спускается к Кошке, к берегу внутренней гавани Петропавловского порта, где вторая батарея  ведёт неравный бой с неприятельскими кораблями.
Три фрегата и пароход из восьми десятков орудий бьют бомбами и ядрами. Они стоят частично под прикрытием Сигнальной сопки, что не позволяет батарее задействовать в ответ все пушки сразу.
Раздаётся шипение бомб и свист ядер. Они падают в воду у самой кромки и обдают брызгами артиллеристов, но те словно и не замечают выстрелов.
Возле позиций снуют подростки, подающие зарядные картузы. Появляются женщины, которые принесли еду для воинов. Аксинья с помощницей несёт котел с горячей кашей, ещё две девушки несут дымящийся самовар. Бойцы приветствуют их радостными криками.
Снаряды продолжают свистеть и шипеть, но девушки идут вдоль батареи, не обращая внимания на них. К ним поворачивается комендор УГРЮМОВ.

УГРЮМОВ
Эх, бабоньки, вы бы пригнулись, что ли… Не ровен час, вдарит вам басурман по маковке…

АКСИНЬЯ
(весело)
Вот ещё – кланяться всяким!

Артиллеристы смеются. Девушки заносят еду в один из блиндажей. Подходит командир батареи лейтенант Дмитрий Максутов – в расстёгнутом мундире, без фуражки, пыхтит короткой трубкой.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Вот уважили, так уважили. Да ещё и самовар притащили!

АКСИНЬЯ
Так вы тут, поди, совсем без горячего. Проголодались…

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Да горячего у нас как раз хоть отбавляй! Пятый час без отдыха стреляют.

УГРЮМОВ
Ваше благородие! Да у них, наверное, такого вкусного обеда нема, никто не приносит, вот они и пуляют.

Всеобщий смех.

ГОЛОС МАТРОСА
(за кадром)
Ваше благородие! Опять высовываются!

Максутов оборачивается и видит, что фрегаты вышли из-за естественного укрытия – Сигнальной сопки, и теперь можно задействовать не только шесть, а все одиннадцать орудий.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Батарея! Слушай мою команду!

Все становятся по местам, мальчишки подносят заряды.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Первое орудие! Огонь!

Батарея ведёт прицельный огонь по подошедшим фрегатам. Навстречу летят неприятельские снаряды.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Пятое орудие! Огонь!

Батарея окутана дымом, сквозь который виднеются матросы, уносящие раненых на носилках. Подросток МАТВЕЙ подносит картуз, бежит обратно, рядом разрывается бомба. Мальчик падает. К нему подбегает САНИТАР.

САНИТАР
Куда тебя?

МАТВЕЙ
Рука…

Санитар осматривает мальчика и видит, что оторванная осколком кисть валяется рядом, а из раны хлещет кровь. Матвей бледнеет. Подбежавшие матросы уносят подростка в блиндаж.
Угрюмов подходит к Максутову.

УГРЮМОВ
Чего они пужаются-то? Подошли бы поближе, мы бы им показали.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Да они не столько нас боятся, сколько «Авроры». Чуть ближе из-за Сигнальной сопки выйдут, тут им и покажут… Из всех орудий левого борта. А там и «Двина» добавит, даром что транспорт.
(кричит)
Второе орудие! Огонь!

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - ДЕНЬ

Изыльметьев наблюдает за событиями на второй батарее. Рядом - взволнованный Александр Максутов.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Господин капитан! Если вы не считаете нужным отправить меня на седловину, то хотя бы туда отпустите.

Он показывает в сторону Кошки.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Вы считаете, что ваш брат действует неправильно?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Нет, но… Как-то вяло. Там нужно…

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
(перебивает)
Простите, князь, но Дмитрий Петрович действует по всем правилам батального искусства, расчётливо и хладнокровно. Несмотря на то, что он ещё ни разу не бывал в настоящем бою.

 Максутов согласно кивает.

МАКСУТОВ
Вы правы, не бывал. Впрочем, как и я.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Конечно, в горячке сражения велик соблазн открыть беглый огонь по противнику. Но тогда его запасов надолго не хватит. А у неприятеля, не забудьте, орудий поболее нашего имеется. Так что…

Подбегает вестовой, козыряет, отдаёт Изыльметьеву записку. Капитан быстро читает, машет листком бумаги.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Вот, поглядите, что брат ваш отписывает.
(читает)
«Заряды в избытке, порох расходуем скупо. Один тяжело раненый. Отобедали, пьём чай».

Стоящие рядом матросы, услышав последнюю фразу, смеются.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Дмитрий Петрович будет биться до последнего заряда. А если умолкнет Кошка, «Аврора» окажется один на один с фрегатами неприятеля. Нам тогда не выстоять. И порт падёт.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
(тихо)
Держись, брат! Дай Бог тебе сил! И всем нам…

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК» - ДЕНЬ

Капитан «Пика» Николсон стоит у борта. Рядом – Бэрридж. Орудия фрегата ведут огонь по русской батарее.

НИКОЛСОН
Чёрт побери! Они и не думают сдаваться. Сколько снарядов уже израсходовано, и всё зря.

Капитан с силой бьёт трубой по бедру.

БЭРРИДЖ
Что вы предлагаете, капитан?

НИКОЛСОН
Десант, мощный десант! Но не такой, как у этих лягушатников. Они  только всё испортили. Чуть завидели русских и ретировались. Хватит расстреливать сопки, надо высаживаться!

БЭРРИДЖ
Согласен, капитан. Но потребуется время для подготовки.

НИКОЛСОН
Вы куда-то опаздываете, Бэрридж?

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

Адмирал Пуант смотрит в трубу на позиции русских.

ПУАНТ
Что за канониры эти англичане? Не могут разбомбить ничтожную батарею.

Оборачивается к стоящему рядом офицеру.

ПУАНТ
Передайте Николсону: усилить огонь. Вдавить их в землю. Не давать русским возможности не то что стрелять, а даже головы поднять.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - ДЕНЬ

Изыльметьев видит, как английский пароход «Вираго» выходит из-за Сигнальной сопки, чтобы ударить по второй батарее своей носовой пушкой.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Орудия левого борта! Огонь!

Мощный залп сотрясает фрегат. Тут же с батареи Максутова доносится грохот всех её орудий. «Вираго» пыхтит трубой и отходит назад.
На «Авроре» слышатся крики матросов «Ура!».

НАТ. БАТАРЕЯ №2 – ДЕНЬ

На батарее продолжается жизнь. Снуют женщины, помогающие санитарам уводить раненых с позиций. Мальчишки несут картузы с зарядами. Поодаль пожарные-добровольцы тушат два небольших домика, в которые попали ядра и бомбы с фрегатов.
Дмитрий Максутов подходит к блиндажу, видит Матвея, лежащего на холстине, рядом с ним хлопочет ДОКТОР.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Как он?

ДОКТОР
Кровь остановили, жить будет. Вот только кисть…

Максутов подходит к бледному Матвею. Глаза мальчика горят.

МАТВЕЙ
Мне уже не больно, Дмитрий Петрович! Доктор сказал – заживёт. Да ведь ещё и вторая рука есть.

Лейтенант застёгивает верхние пуговицы мундира, одёргивает его.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Ты молодчина, Матвей. Мы тобой гордимся.

МАТВЕЙ
Мы же их побьём, правда?

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Непременно. С такими воинами, как ты, просто обязаны их поколотить. Выздоравливай!

Он пожимает здоровую руку мальчика, уходит к орудиям.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - ДЕНЬ

Завойко поднимается на борт фрегата.

ЗАВОЙКО
Иван Николаевич, какие действия предпринимаете?

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Снаряжаем катер с зарядами для второй батареи. Она почти не отвечает на выстрелы неприятеля. Да и донесения от Дмитрия Петровича перестали поступать.

ЗАВОЙКО
Кого посылаете?

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Как раз и размышляю над этой дилеммой, Василий Степанович. Вылазка предстоит опасная, часть пути – на виду у фрегатов. Попадут хоть одной бомбой – погибнут люди, пропадёт порох. Склоняюсь к кандидатуре мичмана Пастухова.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Господин генерал, я готов возглавить вылазку. Там – мой брат. Неужели…

ЗАВОЙКО
Александр Петрович, поверьте, я ценю ваше мужество. И понимаю ваши чувства. Но…

Губернатор замолкает, словно подбирает слова. Смотрит на Максутова, но его внимательно слушают все, кто стоит на борту «Авроры».

ЗАВОЙКО
Друзья мои, мы не знаем, что ещё припас адмирал Прайс. Не знаем, с чем нам предстоит столкнуться сегодня, завтра… Вы, князь, определены на третью батарею. Там и встретите неприятеля. Чувствую, понадобится именно такой толковый офицер, как вы.

АЛЕКСАНДР МАКУСТОВ
(с досадой)
Боюсь, моя батарея так и не сделает ни единого выстрела.

ЗАВОЙКО
Что вы, голубчик! Уже сделала. Всего два – зато какие!

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Неужели?

ЗАВОЙКО
Только что донесли: бриг и корвет подошли к седловине, пытались высадить десант. Но батарея открыла огонь, потопила одну шлюпку, повредила корму корвета. Противник ретировался.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Чёрт! Простите, господа. И без меня!

ЗАВОЙКО
Не печальтесь. То была лишь пристрелка. Ну, а как пойдёт серьёзная баталия, там-то вы и пригодитесь, князь. Поверьте мне.

Губернатор двумя руками слегка приобнимает Максутова за плечи, быстро уходит с фрегата по сходням.
Изыльметьев поворачивается к мичману Пастухову.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
С богом, голубчик! На вас вся надежда – и наша, и второй батареи.

Мичман отдаёт честь, уходит. У борта фрегата уже качается на волнах катер с зарядами.
Князь Максутов с тревогой смотрит на уходящий катер.

НАТ. ВНУТРЕННЯЯ ГАВАНЬ. КАТЕР – ВЕЧЕР

Катер пробирается по внутренней гавани. С неприятельских фрегатов его сразу замечают и переводят огонь. Рядом с судёнышком падают бомбы и ядра, взвиваются вверх брызги.
Мичман подаёт команды гребцам.

ПАСТУХОВ
Табань!

Катер сдаёт назад.

ПАСТУХОВ
Навались!

Катер продолжает движение.

НАТ. БАТАРЕЯ №2 – ВЕЧЕР

Дмитрий Максутов и его артиллеристы наблюдают за приближением товарищей и стрельбой англичан и французов, которые переключились с батареи на катер.

НАТ. ВНУТРЕННЯ ГАВАНЬ. КАТЕР – ВЕЧЕР

Мичман продолжает выкрикивать команды. Сквозь грохот падающих снарядов и шум воды слышно его плохо, но матросы по меняющейся интенсивности огня улавливают – что делать. Они то гребут, то сушат вёсла, то сдают назад.

НАТ. БАТАРЕЯ №2 – ВЕЧЕР

Катер утыкается в песчаный берег Кошки. Артиллеристы кричат «Ура!». Максутов заходит в воду, встречает спрыгнувшего с катера Пастухова крепким объятием.

ПАСТУХОВ
Господин лейтенант! Дмитрий Петрович! Принимайте подкрепление с «Авроры».

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Спасибо, Пастухов! Молодцом! Прошли гавань прямо-таки ювелирно.

ПАСТУХОВ
Мы вовремя? Заряды закончились? Иван Николаевич очень переживал, что от вас нет донесений. И огня уже не ведёте…

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Дорогой мой! Зарядов вполне достаточно. Я тут как Скупой рыцарь – чахну…
(делает паузу, смеётся)
над порохом.

Пастухов выглядит расстроенным.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Ничего, ничего! Всё пойдёт в дело.
(кивает в сторону бухты)
Неприятель и не думает успокаиваться. Так что, друг мой, не зря вы рисковали, не зря.

Новая порция снарядов ударяет по батарее. Максутов занимает своё место. Мичман стоит рядом.
Фрегаты «Пик» и «Президент» на фоне начинающего заходить солнца выглядят ещё более грозно, изрыгая огонь из всех пушек.

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК – ВЕЧЕР

Англичане ведут беспрерывный огонь по русской батарее. У борта – Николсон и Бэрридж.

БЭРРИДЖ
Похоже, у них закончились заряды. Молчат уже давно…

НИКОЛСОН
Думаю, вы правы. Полный вперёд!

Фрегат начинает ход в направлении берега.

НАТ. БАТАРЕЯ №2 – ВЕЧЕР

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Седьмое орудие! Огонь! Девятое орудие! Огонь!
(через паузу)
Второе орудие! Огонь!

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК – ВЕЧЕР

Николсон смотрит в трубу и видит взвившиеся дымки на русской батарее.

НИКОЛСОН
Проклятье!

Борт «Пика» сотрясает два взрыва.

НИКОЛСОН
Флэтли! Что там?

ГОЛОС
(за кадром)
Две пробоины в корпусе, сэр!

НИКОЛСОН
Отходим!

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ВЕЧЕР

На Сигнальной сопке, возле умолкнувшей первой батареи стоит Завойко. Он смотрит на гладь Авачинской губы, окрашенную закатным солнцем.
Англо-французская эскадра отходит к противоположному берегу бухты.

ИНТ. СЕЛО АВАЧА – НОЧЬ

Юлия сидит за столом и при свете свечи читает письмо.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Душа моя! Спешу сообщить, что прошедший день оказался нелёгким. Жарко было на всех позициях. Но, слава Богу, порт отстояли с малыми потерями…

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – НОЧЬ

Завойко за столом, пишет письмо.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Штыки наши им не пришлись по нраву, предпочитают  бомбардировать. Неприятель получил от нас немало ощутимых ударов. И, Бог даст, завтра не сунется.

ИНТ. СЕЛО АВАЧА – НОЧЬ

Юлия читает письмо, вытирает слезу уголком платка.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Твой ответ меня весьма подбодрит. Обними детей. Без моего ведома в порт не возвращайтесь. Благослови нас Господь. Всегда твой Василий.

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – НОЧЬ

Завойко заканчивает письмо жене.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Постскриптум. Прости меня, Юлечка, если не всегда был внимателен к заботам твоим и не уделял должного времени семье нашей.

Камера поднимается над столиком и выплывает через открытое окно наружу. Парит над портом. Повсюду горят костры, слышатся крики, смех, звон пил, стук плотницких топоров, лязг металла. Идёт восстановление батарей.
Камера парит дальше, залетает в открытый иллюминатор каюты на «Авроре».

ИНТ. БОРТ «АВРОРЫ». КАЮТА КАПИТАНА – НОЧЬ

В каюте сидят и беседуют Изыльметьев и Александр Максутов. На небольшом столике – куски хлеба, нарезанная солонина, две оловянные кружки.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Я ведь двадцать лет ходил по Балтике. Признаться, думал, там и службу окончу. Но судьба иначе распорядилась…

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
А я бы сейчас, наверное, всё отдал, чтобы оказаться в Финском заливе. Здешние места меня не привлекают, капитан, уж не взыщите.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Как знать, князь, как знать… Неведомо нам божье провиденье. Может статься, что именно на Камчатке осуществится ваше предназначенье. И военное, и человеческое.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Скорее бы уж. А то брат мой, можно сказать, пропитался порохом сражений, а я…

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Думаю, самые серьёзные испытания для всех нас ещё впереди. Англичане и французы обозлены таким ходом событий. И захотят завершить эту кампанию мощным ударом. В ближайшие дни нам предстоит этот удар отразить. Или погибнуть. Иного не дано.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Умрём, а не сдадимся!

Они поднимают кружки, выпивают.
Камера вылетает из каюты, поднимается над Сигнальной сопкой, парит над бухтой. Вдали видны огоньки, мерцающие на бортах кораблей англо-французской эскадры.

ИНТ. ТРЮМ ФРЕГАТА «ФОРТ» - НОЧЬ

В трюме фрегата сидят и лежат русские матросы, в углу приютилась семья боцмана Усова. Семён подходит к маленькой щели в обшивке, пытается что-то разглядеть в ночной темноте.
Наверху слышны стуки, лязги, прочие шумы.

УДАЛОЙ
Знать бы, где мы. Темень кругом… И с фрегата на фрегат тоже ночью пересаживали, чтобы мы, значит, ни черта не поняли. А, Усов?

УСОВ
(рассудительно)
Бой закончился - больше не стреляют. Значит, отошли опять к Тарье. Слышишь – плотники работают и такелажники? Видать, знатно наши им борта и мачты пообломали.   

УДАЛОЙ
Эх, рвануть бы отсюда! Я б доплыл. Ей-богу, доплыл. Уж мы бы им показали всю силушку нашей «Авроры»!

УСОВ
Бог даст, выживем. Главное, порт стоит, не сдался.

ИНТ. БОРТ «ФОРТА». ВОЕННЫЙ СОВЕТ – НОЧЬ

На борту французского фрегата собрались офицеры объединённой эскадры. Слышен визг пил и стук топоров – восстанавливаются разрушенные переборки, заделываются пробоины, чинятся повреждённые мачты.

ПУАНТ
Русские держатся весьма мужественно. И пускай некоторые
(смотрит в сторону Николсона)
полагали, будто они выбросят белый флаг, едва завидев нас, этого не произошло. Более того, бездарные действия английских судов не только не привели к подавлению русских батарей, но и помешали моим матросам осуществить захват порта ударом с суши.

НИКОЛСОН
Господин адмирал! Что вы хотите этим сказать? Ваши матросы удрали лишь только увидели русских с их допотопными кремниевыми ружьями.

ПУАНТ
А не с вашего ли фрегата, капитан, прилетела эта злосчастная бомба, унесшая жизни нескольких сынов Франции?

НИКОЛСОН
Кто ж знал, что ваши доблестные матросы вместо того, чтобы бить врага, начнут танцевать на батарее?!

Пуант чувствует, что участники совета согласны скорее с Николсоном, чем с ним. Даже французские офицеры молчат, не поддерживают Пуанта.

ГОЛОС ПУАНТА
(за кадром)
Чёрт возьми! Я полагал, что они все захотят поскорее убраться из этой дыры, чтобы не покрывать себя позором. А они… Особенно этот несносный капитан. Придётся смириться.

ПУАНТ
(примирительно)
Что вы предлагаете, Фредерик?

НИКОЛСОН
Наши потери не столь велики, чтобы не сформировать крепкий десант. Батареи русских, можно считать, полностью разбиты. А если учесть, что «Аврора», которую некоторые  остерегались, почти не стреляла, с зарядами, полагаю, дела у них совсем плохи. Предлагаю снарядить совместный десант и захватить порт по двум направлениям
(показывает на карте)
– как с севера, так и со стороны сопки, на которой мы заставили замолчать батарею. Конечно, при огневой поддержке всех имеющихся у нас орудий.

ПУАНТ
Соглашусь с вами, капитан. Предлагаю отрядить в десант от каждой эскадры по 350 человек матросов и солдат морской пехоты. Вопросы, господа?

Все молчат.

ПУАНТ
Так и постановим. Кстати, при этом полагаю возможным действовать не только силой, но и проявить милосердие.

Все удивлены, смотрят на адмирала.

ПУАНТ
Думаю, стоит отпустить… э-э-э… некоторых пленников. Например, женщину с детьми. Матросов же отпустим после взятия порта.

НИКОЛСОН
Господин адмирал, я не склонен считать это решение верным.

ПУАНТ
Капитан, потрудитесь не оспаривать распоряжения старшего по званию.

Николсон играет желваками, молчит.

ПУАНТ
Да, и ещё. О должном запасе пуль для штуцеров вы, конечно, сами позаботитесь. Но не забудьте, чтобы были взяты материалы для заклёпки русских орудий, а также провизия, вино и одеяла.

Николсон недоумённо поднимает брови.

ПУАНТ
Завтракать, господа, мы будем на руинах Петропавловска. И нужен хотя бы минимальный комфорт, не так ли?

НИКОЛСОН
Я распоряжусь обо всём этом. А также о наручниках для пленных.

Англичанин выходит из адмиральской каюты.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. ПОРТ – УТРО

ТИТР. Петропавловск - 21 августа

Раннее утро, солнце ещё не встало из-за океана, но уже светло.
К дому губернатора идут Изыльметьев, братья Максутовы, Мровинский, другие офицеры.

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО

Завойко сидит за столом у карты порта, вокруг стола – офицеры.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Потери наши составили шесть человек убитыми. Есть и раненые. Тяжело ранен командир первой батареи лейтенант Гаврилов.

Генерал печально кивает головой.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Полтора десятка раненых. Неприятельские потери нам неведомы досконально. Но, думаю, они немалые. Главное же – «Пик», «Форт» и «Вираго» получили серьёзные пробоины, и без заделывания оных им не обойтись.

ЗАВОЙКО
Благодарю. Константин Осипович, что по вашей части? Как батареи?

МРОВИНСКИЙ
Докладываю: на сей час приведены в готовность первая, вторая и четвёртая батареи. Орудий числом стало менее, однако, всего лишь на три нумера. Батареи пополнены личным составом и боезапасом, насколько это возможно. Восстановлены брустверы. Словом, всё готово к отражению нового нападения неприятеля.

ЗАВОЙКО
Именно так. Нападения стоит ожидать в любую минуту. Неприятелю неведомо наше положение с орудиями, зарядами. Он может вновь попытаться подавить огнём батарею на Кошке, чтобы прорваться к «Авроре». Судя по всему, именно ваш фрегат, Иван Николаевич, они считают для себя главной занозой. Впрочем, и новой высадки десанта не стоит исключать.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Василий Степанович, экипаж постоит за себя, за порт. Можете не сомневаться.

ЗАВОЙКО
Вот и отлично…

Входит запыхавшийся вестовой.

ВЕСТОВОЙ
Господин генерал-майор, разрешите…

ЗАВОЙКО
Что стряслось?

ВЕСТОВОЙ
Мичман Пастухов докладывает: к Красному Яру приближается шлюпка. Кажется, с нашими пленниками.

Завойко быстро выходит из домика, следом – все остальные.

НАТ. КРАСНЫЙ ЯР – УТРО

К берегу подходит шлюпка. Из неё выгружаются боцман Усов с женой, двумя детьми и старый матрос. К женщине и детям подбегают местные жители, обнимают их, расспрашивают.
Усов подходит к Завойко, хочет доложиться, но генерал запросто берёт его за локоть.

ЗАВОЙКО
С освобождением! Слава Богу! Что там? Где остальные?

УСОВ
Господин начальник порта… Василий Степанович, вам письмо от ихнего адмирала. Уж извиняйте, фамилию он не назвал.

ЗАВОЙКО
(смеётся)
Да мы и так знаем. Поди – Прайс? Кому там ещё быть-то?

УСОВ
Не могу знать.

Боцман протягивает сложенный листок плотной бумаги.
Завойко читает, хмурится.

ЗАВОЙКО
Хм-м… По-французски… Вот, господа, пишет нам командующий объединённой эскадрой адмирал Де Пуант, что возвращает ненароком попавшую к ним русскую семью. Любопытно. А куда же делся англичанин Прайс?

УСОВ
Не могу знать, Василий Степанович. Да только, когда нас отпускали, мы видели там гроб…

ЗАВОЙКО
Матросов хоронили?

УСОВ
Никак нет. Берите выше. В гробу том адмирал ихний лежал, в аглицкой форме.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Вот те раз! Неужели наши артиллеристы подбили знаменитого морского волка?

УСОВ
Этого тоже не могу знать. А вот   матрос французский показал нам жестами, что адмирал тот… В общем застрелился.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Вероятно, счёл позорным для себя ход батальных событий.

ЗАВОЙКО
Ну, об этом пусть судит его адмиралтейство. Остальные не застрелились и, видимо, готовятся вновь вступить в бой. Верно, боцман? Что видели?

УСОВ
Так точно, господин начальник порта. Всю ночь слышали, как плотники работали и такелажники тоже. А утром сегодня шлюпки загружали. Не иначе – к десанту готовятся.

ЗАВОЙКО
Мы так и думали. Вряд ли они повернут назад, не солоно хлебавши. Надеются, что батареи наши зачахли и не ответят им. Ну, пусть надеются. Господа, прошу всех разойтись по своим местам. Мы должны быть готовы к любым неожиданностям.

Офицеры уходят. Матросы, окружив бывших пленников, ведут их к блиндажу, где готовят еду. Аксинья подходит к жене Усова.

АКСИНЬЯ
А Семён… Он жив?

ЖЕНА УСОВА
Жив, жив. Чуть не убёг оттуда. Хотел через борт сигануть да не успел. Они его больше всех боялись, в кандалы заковали.

АКСИНЬЯ
Ох, Господи! В кандалы!

ЖЕНА УСОВА
Да ты не печалься, девонька. Нас отпустили, и других отпустят. Они вроде не злые, французы-то эти. Вон, детям моим даже конфекты давали…

Жена боцмана уходит с детьми. Аксинья смотрит вдаль, на едва  виднеющиеся корабли.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – УТРО

ТИТР. Петропавловск - 24 августа 1854 года

Густой утренний туман стелется над бухтой. С берега почти ничего не видно. Постепенно становится слышен звук шлёпающего по воде колёсного парохода «Вираго».
На берегу раздаётся тяжёлый звон церковного колокола, затем труба играет сигнал тревоги.

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – УТРО

Завойко стоит у открытого окна, слышит звон колокола и звук трубы. Спешно натягивает мундир, быстро умывается у рукомойника.
Входит Изыльметьев.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Василий Степанович, наблюдатели передают, что эскадра полным ходом направляется к нам.

ЗАВОЙКО
Что ж, иного мы и не ждали.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Неприятель оказался чрезвычайно щедр. Целых три дня отпустил нам на отдых.

ЗАВОЙКО
На подготовку, Иван Николаевич, на подготовку. Это куда важнее. Да я, впрочем, и не заметил, чтобы вы отдыхали.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Ваша правда, почивать не пришлось. Какие будут приказания?

ЗАВОЙКО
Да вы не хуже меня знаете. Главное – не дать им войти в Ковш. В случае высадки десанта направляйте стрелков на сопку. Хотя, признаться, истинные их намерения мне до конца не ясны. В любом случае, князю Максутову на седловине придётся несладко. Вы уверены в нём?

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Он знает, что делать.

НАТ. ЗАРОСЛИ КУСТАРНИКА – УТРО

ТИТР. Батарея №7

В кустарниковых зарослях, неподалёку от северного склона Никольской сопки, расположена седьмая батарея. Здесь же, в кустах, сидят отряды сибирских стрелков, камчадалов, матросов. Они должны вступить в схватку с возможным десантом.

НАТ. СЕДЛОВИНА – УТРО

ТИТР. Батарея №3

Александр Максутов ходит вдоль своей батареи из пяти орудий.
Подходит Завойко.

ЗАВОЙКО
Ну, что, Александр Петрович? Не боязно?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Простите, господин генерал?

ЗАВОЙКО
Моряку-то на суше, наверное, не  привычно воевать.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Так я тут почти как на родном корабле: орудия с «Авроры», прислуга – тоже. Будто никуда и не уходил.

ЗАВОЙКО
Вот и отлично! Надеюсь на вас, князь. Здесь будет жарко.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Не подведём! Признаться, я давно ждал этого часа, Василий Степанович.

ЗАВОЙКО
Верю. Даст Бог, свидимся ещё сегодня.

Губернатор быстро уходит.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

Завойко и Изыльметьев наблюдают в подзорные трубы за приближающимися кораблями неприятельской эскадры.

ЗАВОЙКО
Все в сборе. Значит, так тому и быть.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Любая определённость лучше томительного ожидания, Василий Степанович.

ЗАВОЙКО
И то верно. Иван Николаевич, бывать у вас часто не смогу. Неизвестно, как всё обернётся, где-нибудь застряну… В общем, распоряжайтесь, как считаете нужным. Ведите огонь, отправляйте стрелков, не ждите моих указаний. Не до советов нам будет сегодня.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Благодарю за доверие.

Они крепко пожимают друг другу руки.

НАТ. СЕДЛОВИНА – УТРО

Александр Максутов смотрит на английские и французские корабли, готовится отдать приказ на залп.
«Вираго» на буксире подводит фрегаты с обвисшими парусами к сопке на расстояние выстрела.
Максутов краем глаза замечает какое-то движение сбоку. Он поднимает голову и видит, как на вершине Сигнальной сопки вздымается флаг Петропавловского порта .

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
С Богом!

Фрегат «Президент», развёрнутый правым бортом, даёт мощный залп из всех орудий по батарее. Грохот, комья земли и камней летят вверх.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Батарея! Огонь!

Все пять орудий одновременно дают ответный залп.
Почти все заряды попадают в английский фрегат, на нём падает флаг. Пароход оттаскивает «Президента» в сторону. В бой вступает французский «Форт» с его тридцатью пушками.
Бомбы и ядра рвутся на совершенно открытой для обстрела третьей батарее: подбиваются станки орудий, платформы засыпает землёй и камнями, у одной пушки отрывается дуло, падают раненые и убитые матросы.
Максутова осыпает землёй, он на мгновение слепнет, стряхивает комья с лица, видит, что французский фрегат тоже получил пробоины в корпусе и на мачтах. На батарее продолжают вести огонь уже только три орудия.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

Изыльметьев стоит на борту фрегата, слышит, что третья батарея стреляет всё реже.

ГОЛОС ИЗЫЛЬМЕТЬЕВА
(за кадром)
И за подмогой не шлёт… Знать, людей осталось больше, чем орудий. Но всё равно, надо ему помочь.

Капитан оборачивается. Чуть поодаль стоят несколько моряков.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Мичман!

Подбегает ФЕСУН – стройный крепкий брюнет невысокого роста.

ФЕСУН
Слушаю, господин капитан.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Сколько у вас людей?

ФЕСУН
Двенадцать матросов. Пока нигде не задействованы.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Берите их – и на седловину. Поддержите князя.

ФЕСУН
Есть поддержать!

Мичман разворачивается, бежит к трапу.

НАТ. СЕДЛОВИНА – УТРО

Оглушённый князь, словно в тумане, видит Мровинского, который что-то кричит артиллеристам. Осколок попадает в инженера, он падает. С другой стороны появляются женщины в белых косынках, они уносят раненых воинов.
Князь приподнимается, слегка шатаясь, идёт к орудиям. Бомбы и ядра по-прежнему летят на батарею, но артиллеристы их словно не замечают. Измазанные в земле и копоти, некоторые даже смеются.
Максутов смотрит на БОМБАРДИРА – старого усатого матроса.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Отчего развеселились, братцы?

БОМБАРДИР
Да вот, ваше благородие, бьём француза, бьём и боимся.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Боитесь? Чего же?

БОМБАРДИР
Как бы в Семёна нашего не попасть, Удалого. Говорят, он на «Форте» в трюме с ребятами.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Так на то он и Удалой. Если подобьёте фрегат, да тот затонет, Семён сам выплывет и товарищей выручит.

Матросы смеются.
От «Форта» отплывают шлюпки с десантом.
Бомбардир хочет зарядить пушку. Князь отодвигает его в сторону, сам заряжает, сам наводит и сам себе командует.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Третье орудие! Огонь!

Одна из шлюпок с французами взрывается и тонет. Радостный вопль русских артиллеристов оглашает сопку.

БОМБАРДИР
Ваше благородие! Отменный выстрел! Только, прошу покорнейше извинить, орудие по нумеру будет второе.

Максутов смеётся вместе с матросами.
Тут же в ответ раздаётся залп с «Форта», батарею словно подбрасывает в воздух вместе с землёй. Все падают.
Князь встаёт, за ним встают, отряхиваясь, остальные.
Он снова подходит к пушке, заряжает, наводит.
Раздаётся взрыв, лейтенанта словно толкает невидимое бревно, он отлетает на несколько метров, падает спиной в воронку. Приподнимается на локте левой руки, озирается по сторонам, видит перепачканную в крови и грязи собственную правую руку, оторванную по локоть.
Максутов слышит, что продолжает стрелять лишь одно орудие. Сквозь туман и дым он видит, как на батарею взбегают «авроровцы» во главе с Фесуном. Мичман склоняется над Максутовым.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
(шепчет)
Поздно, братец, поздно. Десант… Десант…

Он роняет голову, теряет сознание.
Матросы команды мичмана Фесуна заклёпывают все орудия. Пушки «Форта» продолжают огонь по замолчавшей батарее.

НАТ. БАТАРЕЯ №7 – УТРО

Батарея ведёт огонь про приближающимся к берегу фрегату «Президент», пароходу «Вираго» и корвету «Эвридика». Ответные залпы десятков орудий выводят из строя одну за другой русские пушки.

НАТ. БОРТ «ПРЕЗИДЕНТА» - УТРО

Бэрридж, капитан фрегата, видит, что русская батарея на седловине прекратила огонь.

БЭРРИДЖ
Отлично, теперь можно бросать в бой десант. Шлюпки на воду!

Капитан покидает мостик. От борта фрегата отчаливают несколько шлюпок с матросами. В одной из них – Бэрридж.

НАТ. БАТАРЕЯ №7 – УТРО

Командир батареи капитан-лейтенант КОРАЛЛОВ – невысокий молодой круглолицый блондин - машет рукой.

КОРАЛЛОВ
Третье орудие! Пали!

Ядро попадает точно в одну из шлюпок с десантниками, она переворачивается.
Английский фрегат усиливает огонь.
На батарее разрывается несколько бомб. Осколок бьёт Кораллова в голову, он падает.
Все орудия разбиты. Команда покидает батарею, унося раненых.
На берег высаживаются английские матросы.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – УТРО

К берегу у подножия Никольской сопки, напротив замолчавшей третьей батареи, высаживается второй десант эскадры – с фрегата «Форт». Французские матросы карабкаются вверх по склонам Никольской сопки.

НАТ. БАТАРЕЯ №7 – УТРО

На развалинах седьмой батареи Бэрридж даёт указания лейтенанту ПАРКЕРУ – тощему рыжему ирландцу.

БЭРРИДЖ
Лейтенант, ваш отряд самый крупный. Вам – особая задача. Пока мы оседлаем эту горку,
(машет в сторону сопки)
вы ударите русским в тыл, войдёте в порт, там действуйте по обстановке.

ПАРКЕР
Слушаюсь, господин капитан. Поджарим их с двух сторон.

Лейтенант быстро уходит, вместе с отрядом он удаляется по узенькой тропке в сторону густых кустарников.

НАТ. КУЛТУЧНОЕ ОЗЕРО – УТРО

ТИТР. Батарея №6

На берегу небольшого Култучного озера в зарослях прячутся несколько картечных орудий. Командир шестой батареи поручик ГЕЗЕХУС – высокий молодой человек с едва пробивающимися усиками - слышит, что бой на берегу стих. Он жестом подзывает к себе бородатого кряжистого казака КАРАНДАШЕВА. Тот подводит к позиции конную пушку, разворачивает её в сторону тропы.

ГЕЗЕХУС
Сейчас пойдут… Готов?

КАРАНДАШЕВ
Так точно, ваше благородие, мы с Орликом готовы. Эге! Слышите треск? И чавк? Это они шеломайник прошли, а опосля по большой луже протопали.

ГЕЗЕХУС
Ну, и слух у тебя. Никакой подзорной трубы не надо.

На тропинке появляются английские солдаты в красных мундирах. Они уверенно шагают, не ожидая встретить какого-либо сопротивления.

ГЕЗЕХУС
Первое орудие! Пали!

Залп картечи из кустов врезается в гущу английского отряда.

ГЕЗЕХУС
Второе орудие! Пали!

Англичане начинают отстреливаться. Несколько пуль задевают лошадь, она несёт в сторону и едва не падает. Казак сдерживает Орлика и тут же получает ранение в левую руку.
Англичане продолжают ружейный огонь. Батарея отвечает картечными залпами.
Карандашев одной рукой разворачивает пушку, заряжает, даёт залп. Ядро попадает в самую гущу английского отряда, несколько солдат падают замертво. Раненые стараются отползти в сторону
Паркер, удивлённый таким поворотом событий, отзывает отряд.

ПАРКЕР
Отряд! Слушай мою команду! Отходим к сопке.

НАТ. НИКОЛЬСКАЯ СОПКА – УТРО

У подножия сопки Завойко стоит на небольшом возвышении возле порохового погреба в окружении нескольких матросов, наблюдает в трубу за боем на шестой батарее.
Рядом с погребом раздаются взрывы. Генерала и всех, кто стоит рядом, накрывает комьями земли и щебня.
Генерал стряхивает с мундира грязь, смотрит на погреб.

ГОЛОС ЗАВОЙКО
(за кадром)
Эк точно бьют! Как будто наводит кто… Неужели Усов сдал? Или Удалой? Нет, не может того быть. Но ведь с умыслом явно бьют…

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК» - УТРО

Николсон смотрит в трубу, наблюдает за выстрелами своих пушек по склону Никольской сопки, где должен находиться пороховой погреб.

НИКОЛСОН
Надеюсь, китобой не соврал. И мы сейчас разнесём половину этой деревеньки!

ФЛЭШ-БЭК. НАТ. БУХТА ТАРЬЯ - ДЕНЬ

На берегу бухты сидит КИТОБОЙ - толстый мужик средних лет, ловит рыбу на самодельную удочку. На голове - цветастый платок, правая нога перевязана тряпками ниже колена.
Сзади подходят три английских матроса и лейтенант Паркер.

ПАРКЕР
Эй! Кто таков? Что здесь делаешь?

Китобой оборачивается, прищуривается, сплёвывает и продолжает удить рыбу.

ПАРКЕР
По-английски понимаешь? Мы тебя берём в плен.

КИТОБОЙ
Какого чёрта?! Рыбу распугаете. Хватит орать, не глухой.

Паркер удивляется, что ему отвечают по-английски, хотя и с акцентом.

ПАРКЕР
Американец?

КИТОБОЙ
Зовите меня Чарли. Я – с китобойного судна. Ребята ушли на промысел, а меня оставили.
(показывает на ногу)
Повредил голень, теперь лечусь.

ПАРКЕР
Как это – лечишься?

КИТОБОЙ
А здесь источников горячих полно.
(описывает рукой дугу)
Лечат от всех болезней лучше эскулапов.

ПАРКЕР
Хватит врать. Вставай, берём тебя в плен.

КИТОБОЙ
Эй-эй, за что? Я же не матрос, я мирный рыбак. Окей, окей. Давайте заключим сделку.

ПАРКЕР
Что?

КИТОБОЙ
Вы мне даруете свободу, а я вам  предоставляю ценную военную информацию.

Англичане смеются.

ПАРКЕР
Что ты можешь знать, хромой китобой?

КИТОБОЙ
Например, где находится у русских пороховой погреб…

Англичане переглядываются.

ПАРКЕР
Годится, Чарли. Только чем же тебе русские насолили, что ты их так легко сдаёшь?

КИТОБОЙ
Ничем. Просто сделка, коммерция. Свобода в обмен на информацию. Как говорит мой брат, владелец нашего судна, «это только бизнес - ничего личного».

НАТ. НИКОЛЬСКАЯ СОПКА – УТРО

Новый разрыв бомбы рядом с погребом. Но внимание генерала отвлекают крики и выстрелы, доносящиеся с гребня сопки. Вниз по склону скатываются несколько стрелков поручика ГУБАРЕВА – полного, немолодого полицмейстера.

ЗАВОЙКО
(кричит стрелкам)
Почему оставили позиции?

ГУБАРЕВ
(подбегает)
Ваше превосходительство, их там очень много, мы бы не удержались…

ЗАВОЙКО
(яростно)
Приказа же не было! Эх! Разжалую в волонтёры. Гардемарин! Соберите людей и займите оставленную позицию. Ни шагу назад!

Гардемарин убегает. Завойко подзывает двух вестовых.

ЗАВОЙКО
Отрядам мичманов Анкудинова и Михайлова мой приказ: занять Николку и сбить противника с горы. Изыльметьеву передайте: как можно больше людей отправить сей же час на сопку.

ИНТ. СЕЛО АВАЧА. ИЗБА – УТРО

Юлия стоит у окна, с тревогой прислушивается к отдалённому гулу орудий. Шепчет слова молитвы. Взгляд её затуманивается.

ФЛЭШ-БЭК. ИНТ. ДВОРЕЦ. БАЛ – ВЕЧЕР.

Во дворце идёт бал. В вальсе кружатся пары. К Юлии подходит молодой офицер в капитанской форме - Завойко, приглашает её на танец. Он танцует не очень ловко, слегка наступая Юлии на подол платья. Она смеётся.

ЮЛИЯ
У вас в Малороссии все так танцуют?

ЗАВОЙКО
Простите, баронесса. После длительного плавания эта «палуба»
(кивает на паркет)
мне не совсем привычна. Но я справлюсь.

ЮЛИЯ
Не сомневаюсь, капитан. Вы обязательно справитесь.

ИНТ. СЕЛО АВАЧА. ИЗБА – УТРО

ЮЛИЯ
(шепчет)
Ты справишься. Я верю. Храни тебя Господь.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – УТРО

Бэрридж стоит на берегу и смотрит, как его матросы карабкаются вверх по склону Никольской сопки. Он готовится к ним присоединиться, но видит, как по тропинке бежит Паркер со своими матросами.

БЭРРИДЖ
Чёрт побери, лейтенант! Вам было приказано двигаться в другую сторону.

ПАРКЕР
(запыхавшись)
Сэр! Мы наткнулись на хорошо укреплённую русскую батарею. Боюсь, там понадобится длительная осада. Разрешите моему отряду присоединиться к вам.

БЭРРИДЖ
Откуда там может быть… Ладно, чёрт с вами. В гору!

Англичане забираются по склону наверх.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

Изыльметьев видит, что на гребне Никольской сопки появились английские и французские матросы. Он подзывает Фесуна.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Николай Алексеевич, берите свою команду – и на сопку. И Давыдов с Пилкиным пусть присоединяются к вам со своими матросами. Да, и передайте на «Двину», чтобы сибирские стрелки тоже выдвигались. Застоялись они там, я думаю.

ФЕСУН
Каков будет приказ?

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Не допустить занятия неприятелем Никольской сопки, сбросить его штыками в море.

ФЕСУН
Есть – штыками в море!

Мичман убегает.

ИНТ. ГОСПИТАЛЬНАЯ ПАЛАТА – УТРО

В госпитальной палате лежат раненые. Вокруг них снуют санитары. За окном слышен шум – стрельба из ружей и пушек.
От койки, где лежит Александр Максутов, отходит священник. Около койки сидит на корточках Аксинья, подаёт князю воды.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Спасибо тебе, девица.
(вздыхает)
Хорошо, что правая рука цела осталась.
(улыбается)
Можно перекреститься.

АКСИНЬЯ
Тут давеча ваш брат приходил, вы в забытьи лежали. Сигару оставил.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Спасибо, сейчас не хочется. А ты из казачек? Звать-то тебя как?

АКСИНЬЯ
Родители назвали Аксиньей. А все здесь почему-то кличут Сероглазкой. Да я привыкла.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Там где-то книжка лежала, «Мёртвые души». Почитала бы мне вслух…

АКСИНЬЯ
Да я, Александр Петрович, грамоте не учёная…

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Жаль… Постой, а ты ведь была там, на батарее, когда меня…

АКСИНЬЯ
Была, раненых помогала выносить.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Скажи, девица, а что, батарея  продолжала стрелять, когда я упал?

АКСИНЬЯ
Была стрельба ещё… А это плохо?

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Да я и сам не знаю теперь – хорошо сие или нет…

Аксинья срывается, подбегает к окну.

АКСИНЬЯ
Ох, ты, пресвятая дева! Что делается!

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Что там?

АКСИНЬЯ
Матросы ихние на Николку взобрались. Быть беде!

Входит доктор ВИЛЬЧКОВСКИЙ – седобородый мужчина средних лет.

ВИЛЬЧКОВСКИЙ
Ну-с, Александр Петрович, готовы к операции? Руку-то вам надо подремонтировать.

АЛЕКСАНДР МАКСУТОВ
Доктор, а как же…
(указывает на окно)

ВИЛЬЧКОВСКИЙ
Не отвлекайтесь, князь. И без вас есть, кому за Россию постоять.

НАТ. ГРЕБЕНЬ НИКОЛЬСКОЙ СОПКИ – УТРО

На вершине сопки стоят несколько десятков англичан и французов. С разных сторон по склонам поднимаются остальные участники десанта.
Перед ними - порт как на ладони, во внутренней гавани стоят «Аврора» и «Двина». Часть десантников начинает спускаться вниз по склонам, другие ведут ружейную и гранатную стрельбу по кораблям. Они кричат, весело ругаются, их поддерживают барабанщики, выбивая воинственную дробь.
Камера поднимается над сопкой. По склонам, сквозь заросли кустарников, ползут вверх отряды русских стрелков. Их значительно меньше, они находятся под огнём неприятеля, но продолжают взбираться вверх.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

Изыльметьев стоит у трапа вместе с молоденьким мичманом МИХАЙЛОВЫМ, внизу матросы садятся в шлюпку.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Мичман, ваш отряд - последний резерв «Авроры». Не подведите.

МИХАЙЛОВ
Не подведём, Иван Николаевич. Умрём, а не пустим неприятеля в порт.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Лучше останьтесь живы.
(улыбается)
Кто же поведёт фрегат, когда всё закончится?
(обращается к матросам)
Братцы! Надеюсь, вы не забыли, как надо ходить в штыки.

ГОЛОСА МАТРОСОВ
(за кадром)
Помним! Покажем им!

Шлюпка отчаливает. Капитан смотрит на них.

ГОЛОС ИЗЫЛЬМЕТЬЕВА
(за кадром)
Если не сбросят неприятеля, придётся взрывать фрегат. Хотя сей шаг и не спасёт Петропавловск…

НАТ. СКЛОН НИКОЛЬСКОЙ СОПКИ – УТРО

По склону карабкаются русские стрелки. Все отряды смешались - охотники-камчадалы, «авроровцы», сибирские стрелки. Они выжидают, не открывают огонь: с такого расстояния пули, выпущенные из кремниевых ружей, не достигают противника.
Из зарослей показывается долговязая фигура Паркера, рядом с ним – морской пехотинец со знаменем Гибралтарского полка. Лейтенант оглядывается, высматривая своих солдат.
Внезапно из зарослей выбегают русские с криками «Ура!». Крики слышатся с разных сторон. Стрельба почти прекращается, начинается рукопашная. Пока англичане и французы перезаряжают ружья, русские пускают в ход штыки. Идёт жестокая рубка. Слышны крики, ругань и одиночные выстрелы охотников, засевших на гребне сопки.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – УТРО

Де Пуант сходит на песчаный берег с адмиральского вельбота. Он слышит, что стрельба почти стихла, трещат одиночные выстрелы, зато всё громче раздаются крики.
Адмирал с ужасом видит, как по склонам, обращённым к бухте, скатываются отступающие английские и французские матросы.

НАТ. ГРЕБЕНЬ НИКОЛЬСКОЙ СОПКИ – УТРО

Среди атакующих русских видны Завойко, гардемарин со своим отрядом, артиллеристы Дмитрия Максутова, команда мичмана Пастухова, сибирские стрелки с «Двины». Они стреляют и колют штыками солдат противника.
Невзрачный, маленького роста сибирский стрелок видит Паркера, который отступает и отстреливается на ходу. Сибиряк  прицеливается, стреляет. Паркер, взмахнув руками, падает на спину.
Молоденький матрос спотыкается, роняет ружьё, оно катится вниз. Он устремляется за ним и натыкается на двух англичан. От отчаяния матрос кидается на них, все вместе орут и катятся по склону вниз.
Из кустов выскакивает камчадал Афанасий, стреляет в одного англичанина, бьёт прикладом другого. Подаёт матросу руку. Тот  встаёт, подбирает своё ружье.

АФАНАСИЙ
Гляди, паря, не проболтайся.
(улыбается)
А то всыплют тебе за утерю казённого оружия.

НАТ. СЕДЛОВИНА – УТРО

На седловине, на месте разбитой третьей батареи, появляется  отряд мичмана Михайлова. Матросы стреляют и колют штыками англичан и французов, пытающихся спуститься к воде по пологому склону сопки.

НАТ. ГРЕБЕНЬ НИКОЛЬСКОЙ СОПКИ – УТРО

Бэрридж бегает по гребню сопки, пытаясь остановить своих матросов, спасающихся бегством. Рядом с ним падает подстреленный барабанщик. Светлые рубахи русских видны всюду. Их становится всё больше. Русские без устали колют неприятеля штыками, иногда стреляют, не переставая орать «Ура!».

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПИК» - УТРО

Николсон видит отступление своего десанта.

НИКОЛСОН
(сквозь зубы)
Идиоты! Негодяи! Трусы! Куда вы?! Русских же там – одна горстка!

Он в отчаянии разбивает трубу о борт корабля.

НАТ. ГРЕБЕНЬ НИКОЛЬСКОЙ СОПКИ – УТРО

Бэрридж видит, как падает знаменосец. Знамя Гибралтарского полка подхватывают русские. Бэрридж разворачивается, спускается вниз.
Англичане и французы покидают сопку. Одни ползут по кустам, кто-то срывается вниз, не удержавшись.
Успевшие добраться до берега бредут по воде к шлюпкам. Меткие камчадалы спокойно отстреливают убегающих.
С корвета «Эвридика» отходят шлюпки. Бриг «Облигадо» ведёт беспорядочную пальбу по сопке, не причиняя видимого вреда русским.
Бэрридж стоит в шлюпке, отплывающей от берега, с бессильной злостью смотрит на Никольскую сопку.
На гребне стоит Завойко. К нему подбегает мичман Пастухов, протягивает несколько листков бумаги.

ПАСТУХОВ
Господин генерал! Вот, нашли на теле убитого английского лейтенанта.
(смотрит в листки)
Паркер его фамилия. Пишут тут, что англичан и французов было до девяти сотен.

ЗАВОЙКО
(забирает листки)
А нас - менее трёхсот. Вот что значит русский штыковой бой.

Мичман отдаёт ему захваченное знамя.

ЗАВОЙКО
(читает)
«Гибралтар»… «По морю, по земле»… Ну, вот, на земле и потеряли свой флаг. Хвалю!

ПАСТУХОВ
Прошу прощения, господин генерал… Вы давеча ругались на Губарева, а ведь это он флаг нашёл.

ЗАВОЙКО
Значит, на пользу пошла моя ругань – и ему, и делу. Исправил в бою свою оплошность. Молодец!

Он смотрит на Авачинскую губу. Там – неприятельские корабли медленно отходят в сторону Тарьинской бухты.

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. БОРТ «АВРОРЫ» - ВЕЧЕР

ТИТР. 26 августа 1854 года

В капитанской каюте сидят Завойко, Изыльметьев, другие офицеры. На столе – бутылки вина, закуски.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Вряд ли они сунутся сюда, Василий Степанович. Такие людские  потери понесли, да и фрегаты получили серьёзные повреждения, насколько я понимаю.

ЗАВОЙКО
А каковы наши потери? Подсчитали?

ПЕРВЫЙ ОФИЦЕР
Уточняем, господин генерал. Но уже понятно, что более тридцати убитыми и более шести десятков раненых.

ВТОРОЙ ОФИЦЕР
А вот с их стороны ясности нет. Они многих раненых и даже убитых унесли с собой.

ЗАВОЙКО
Наверное, вы правы, Иван Николаевич, не сунутся больше. Но не будем зарекаться.

Входит вестовой.

ВЕСТОВОЙ
Господин генерал! Доносят с наблюдательного пункта на Сигнальном мысу: неприятель уходит.

НАТ. НИКОЛЬСКАЯ СОПКА – ВЕЧЕР

Завойко, Изыльметьев, офицеры стоят на Сигнальной сопке. Вдали кильватерным строем уходят из Авачинской губы корабли англо-французской эскадры.

ЗАВОЙКО
Такая картина стоит наших усилий, господа. Значит, жертвы были не напрасны.  А недруги получили по заслугам. Хотя, думаю, надеялись  на лёгкую прогулку.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Так ведь мы и их не приглашали сюда. Чего ж теперь пенять?

Офицеры смеются.

ЗАВОЙКО
И всё ж таки не могу избавиться от мысли, господа, что мы были свидетелями чуда. Почти без зарядов и орудий, с горсткой людей, с одним фрегатом – и порт не оставлен, флаг не отдан на поругание.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Да простит меня Господь, но все мы были участниками этого, как вы сказали, чуда. И его движителями. Такому народу не мешать, он горы свернёт - не то что эскадру неприятельскую!

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Василий Степанович, а будет ли отдан приказ по гарнизону и экипажам кораблей о выдаче защитникам порта по чарке доброго вина?

Губернатор хитро улыбается.

ЗАВОЙКО
Разве командиры ещё не проявили инициативу?! И ожидают отмашки?
(прислушался)
По-моему, кто-то уже песни поёт. И вряд ли – на сухое горло.

С кораблей доносятся весёлые выкрики. Офицеры одобрительно смеются.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. СЕЛО АВАЧА – ДЕНЬ

Юлия сидит на завалинке возле избы, рядом играют дети. Слышится дальний звон церковного колокола. Вскоре совсем близко слышен стук копыт. Появляется всадник – гардемарин. Он спешивается.

ГАРДЕМАРИН
Юлия Егоровна! Всё закончено. Наша виктория!

ЮЛИЯ
Отстояли порт? Расскажите же, голубчик, какие-нибудь подробности.

ГАРДЕМАРИН
Василий Степанович просит вас возвращаться. Все подробности у него. Могу только сказать, что отбита атака десанта, неприятель сброшен в бухту, эскадра ретировалась.

ЮЛИЯ
(крестится)
Господи, ты услышал наши молитвы.

НАЗАР
(тоже крестится)
И поделом супостату. Неправое дело добром не кончается.

Она плачет от радости, дети смеются и водят хоровод вокруг матери.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСК. КЛАДБИЩЕ – ДЕНЬ

На городском кладбище идут похороны. Видна надпись на кресте над свежим холмиком – «Лейтенант Александр Петрович Максутов». Вокруг стоят Завойко, Изыльметьев, Дмитрий Максутов, офицеры, матросы, отец Григорий, местные жители.

ТИТРЫ. 10 сентября скончался Александр Максутов. Ослабленный тяжёлым ранением организм не справился с подхваченной простудой.
Через несколько дней Дмитрий Максутов отправился в Иркутск, а оттуда - в Санкт-Петербург. Он вёз донесение об успешно отражённой атаке англо-французской эскадры и трофейное знамя.
В порту началось восстановление орудийных батарей, жилых и хозяйственных построек. Петропавловск возвращался к обычной жизни.

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. ДВОРЕЦ - ДЕНЬ

ТИТР. Гатчина, Большой дворец – ноябрь 1854 года

В Белом зале царского дворца – Николай I, великий князь Константин, офицеры свиты. Перед ними стоит Дмитрий Максутов. Чуть в стороне на кресле лежит захваченное в бою английское знамя.

КОНСТАНТИН
Ваше величество! Князь Дмитрий Максутов – один из главных участников блестящего отражения неприятельского набега на Камчатку.

НИКОЛАЙ
Наслышан. Блестящее, говоришь? Что же, врут, выходит, английские газеты, которые твердят о незначительном происшествии?

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Ваше величество! Готов засвидетельствовать мужество русских воинов, сражавшихся на восточном краю империи с неприятелем, имевшим четырёхкратное превосходство в людях и артиллерии.
(указывает рукой на штандарт)
Захвачено также знамя Гибралтарского полка.

Николай медленно подходит к князю.

НИКОЛАЙ
Что же помешало, имея такие силы, захватить порт? Как думаешь?

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Думаю, в том есть немалая заслуга русских солдат и матросов.

Император морщится.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Сыграло свою роль и самоубийство адмирала Прайса. Он застрелился вскоре после первой атаки.

Николай удивлённо смотрит на князя.

НИКОЛАЙ
Причина сего поступка известна?

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Могу только строить догадки, ваше величество. Не исключаю осознания адмиралом пагубности и даже авантюрности предпринятой экспедиции.

Великий князь за спиной императора делает Максутову угрожающие знаки и строит гримасы.
Николай отрешённо смотрит в большое окно. Говорит, ни к кому не обращаясь.

НИКОЛАЙ
Все донесения, рапорта и представления будут нами рассмотрены. Защитники Петропавловска будут награждены по достоинству.

ДМИТРИЙ МАКСУТОВ
Ваше величество, защитники порта заслужили свои награды, но не меньше нуждаются в помощи боезапасами, продовольствием… Неприятель захочет ответить на летнюю конфузию реваншем…

НИКОЛАЙ
Они не останутся без помощи.

Император отворачивается, давая понять, что высочайший приём окончен.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ - ВЕЧЕР

ТИТР. Март 1855 года

К порту приближается собачья упряжка. Она проносится вдоль домиков.

НАТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА - ВЕЧЕР

Каюр-коряк тормозит возле дома губернатора. Собаки из упряжек, привязанных возле дома, поднимают лай.
Дверь распахивается, слышна музыка. На крыльцо выходит Завойко, ещё несколько человек.
На нартах сидит человек в тулупе. Он с трудом поднимается. Тулуп падает с плеч, виден казацкий мундир. Это – есаул МАРТЫНОВ, адъютант генерал-губернатора Восточной Сибири. Левый рукав мундира перевязан окровавленной тряпкой.

МАРТЫНОВ
(хрипло)
Ваше превосходительство! Есаул Мартынов, с секретным донесением от Николая Николаевича Муравьёва.

ЗАВОЙКО
Наконец-то! С прибытием, с прибытием. Заходите в дом. Что это?  Вы ранены?

МАРТЫНОВ
Рассказы потом, сейчас врача…

Есаул теряет сознание, опускается на снег.

ИНТ. ГОСПИТАЛЬНАЯ ПАЛАТА – ДЕНЬ

ТИТР. Три дня спустя.

Завойко сидит возле кровати, на которой лежит есаул. Мартынов бледен, левый рукав белой рубахи пуст.

МАРТЫНОВ
Знатный у вас доктор. Но руку всё равно жаль… Хорошо, хоть не правая.

ЗАВОЙКО
Долго ль добирались? И как? Через Охотск и Гижигу?

МАРТЫНОВ
Три месяца в пути…

ЗАВОЙКО
Чудеса! Не бывало такого. Но вам верю, есаул.

МАРТЫНОВ
После Гижиги - в Тигиль. Ну, а возле Мильково попался один лихой человек… Впрочем, сейчас не до этого.

ЗАВОЙКО
Если вам не трудно, есаул, давайте к делу. Одобрен ли наш план подготовки порта к новому вторжению неприятеля? Вы пока не  видели… Ведь нам удалось восстановить прежние батареи, построить новые…

Есаул здоровой рукой открывает лежащий рядом с ним саквояж, достаёт бумаги и небольшие коробочки.

МАРТЫНОВ
Василий Степанович… х-м-м… Позвольте передать награды всем отличившимся при обороне порта… А вы высочайшим указом теперь переаттестованы в контр-адмиралы.

ЗАВОЙКО
Благодарю за весть. Да, непременно, мы вручим… Это важно, но…

МАРТЫНОВ
А ещё здесь – секретное предписание от его сиятельства генерал-губернатора.
(протягивает пакет)
Вы сами прочтёте. На словах только скажу, что принято решение разоружить и эвакуировать порт. Мне же приказано принять земское управление Камчаткой.

Завойко изумлённо смотрит на есаула.

МАРТЫНОВ
Оборона Петропавловска в случае нового нападения эскадры сочтена нецелесообразной.

Есаул откидывается на подушке.
Генерал берёт пакет, срывает печать, читает. Прочитав, встаёт, подходит к окну палаты, за которым начинает заметать пурга. Смотрит в окно, потом оборачивается.

ЗАВОЙКО
Вестовой!

Входит матрос.

ЗАВОЙКО
Всех старших офицеров – ко мне в дом!

ЗАТЕМНЕНИЕ

ИНТ. ДОМ ГУБЕРНАТОРА – ВЕЧЕР

За столом сидят Завойко, Изыльметьев, Мровинский и другие офицеры.

ЗАВОЙКО
Таким образом, порт упразднён. И нам необходимо в кратчайшие сроки снять все укрепления, вооружить суда и при первой возможности вывезти все казённые учреждения и имущество, гарнизон и гражданских служащих с семьями. Это надо совершить с самым началом навигации, пока неприятель не сообразит пожаловать к нам вновь.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Господин адмирал, надлежит составить план экстренной эвакуации. Но прежде… Считаю важным, чтобы новое место назначения нашей эскадры оставалось неведомым кому бы то ни было.

ЗАВОЙКО
Оно ведомо лишь мне, господа.

Офицеры согласно кивают.

ЗАВОЙКО
Договоримся так: распространите мнения, что мы отправляемся в Сан-Франциско или в любое иное нейтральное для военных действий место. Сгодится даже и северное направление. Скажем, устье реки Анадырь. Словом, напустите побольше туману, друзья мои. А в тумане нам будет сподручнее уйти именно туда, куда и предписано.

Завойко встаёт.

ЗАВОЙКО
Полагаю, на сегодня всё, господа.

Офицеры выходят. Остаётся только капитан «Авроры».

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Признайтесь, Василий Степанович. Огорчило вас такое известие?

ЗАВОЙКО
Не скрою, Иван Николаевич, всё это весьма неожиданно. Я надеялся, что составленный нами план, наши соображения убедят высокое начальство… А! Да что теперь говорить… Надо исполнять приказ.

Адмирал смотрит на капитана.

ЗАВОЙКО
Знаете что? Давайте пройдёмся. Хочу прогуляться перед сном. Провожу вас до вашей «Авроры».

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Нашей, Василий Степанович, нашей с вами «Авроры». Я думаю, это имя ещё прогремит в истории России и флота.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ВЕЧЕР

Адмирал и капитан идут вдоль берега. Где-то горят костры, на кораблях слышны разговоры, смех моряков.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Наверное, жалко вам будет оставить эту землю?

ЗАВОЙКО
Представьте себе, ехал сюда не с самыми лучшими ожиданиями. Terra incognita… Не все в России даже толком понимают, где она, эта Камчатка. А когда окунулся в дела, понял – какая благодатная земля: и красивая, и богатая. И строить здесь можно, и ремёсла развивать, и рыбу ловить, и зверя пушного добывать. А люди какие!

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Слышу я в ваших словах гордость за Камчатку. Прикипели вы к ней, Василий Степанович.

ЗАВОЙКО
Это точно вы сказали – прикипел, всем сердцем. И семья моя тоже…

Адмирал при этих словах погрустнел.

ЗАВОЙКО
Эх, этой земле подсобить бы маленько, она бы  развернулась во всю мочь! Такой порт можно было бы тут возвести, что и про Охотск с Аяном забыли бы.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Да, порт здесь нужен. Земли наши у океана требуют неусыпного присмотра. Найдутся охочие до здешних богатств.

ЗАВОЙКО
Ох, правы вы, капитан. Сегодня британец пожаловал - аж за тридевять земель. А завтра, глядишь, китаец или японец какой. Но ведомо ли сие разумение там, в Петербурге? Не очень в этом уверен…

Они подходят к фрегату.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Право, мне даже неловко. Адмирал провожает капитана.

ЗАВОЙКО
Не думайте о пустяках, Иван Николаевич. Завтра начинается тяжёлая работа. Ничуть не легче иной баталии. Промедлим – неприятель нас запрёт, как в норе, и тогда уж он своего не упустит. Ну, с Богом!

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ДЕНЬ

Общая панорама порта. Везде идут работы. Люди откапывают из-под глубокого снега орудия, сгружают их на нарты и по льду везут на корабли, стоящие во внутренней гавани. Пушки на верёвках поднимают на борт.

ТИТРЫ. После ухода неприятеля осенью в порт прорвались транспорты «Иртыш» и «Байкал», а также корвет «Оливуца».
Этой маленькой флотилии вместе с «Авророй» и «Двиной» теперь предстояло вывезти свыше 80 тысяч пудов груза и около 800 человек – экипажи, гарнизон и пассажиров.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ВЕЧЕР

Люди, стоя в грязи и воде, пилами и топорами ломают лёд, пытаясь прорубить проход для кораблей из внутренней гавани в незамерзающую Авачинскую губу.

ТИТРЫ. Работы продолжались круглые сутки, в течение месяца.
Камчатский порт прекратил своё существование. Его предстояло  перевести на Амур, в Николаевск.

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА - УТРО

ТИТР. Апрель 1855 года

Завойко с группой офицеров и матросов на утренней заре поднимается по заснеженной тропе на вершину Сигнальной сопке. Они останавливаются у флагштока, отдают честь флагу порта. Матрос спускает флаг.
Завойко приседает, медленно разгребает рукой снег, добирается до каменистой земли, встаёт на колени и трижды целует землю.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – УТРО

Завойко стоит у крыльца своего дома, уже совсем пустого. Рядом с ним – жена.

ЮЛИЯ
Василий, это тяжёлое решение, но его надо было принять. Мы дождёмся транспорта. Я бы не смогла сейчас с тобой уплыть, оставив этих людей здесь, с детьми…

ЗАВОЙКО
(сжимает её руки в своих ладонях)
Спасибо, Юлечка. Ты меня всегда понимала. И поддерживала. Молитесь за нас.

Юлия перекрещивает супруга, целует.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ - ДЕНЬ

Есаул Мартынов, казаки, охотники, местные жители стоят толпой на берегу Авачинской губы и смотрят на уходящие в кильватерном строю корабли, которые уже почти не видны в густом тумане. Здесь же – Юлия с детьми, Аксинья. Многие женщины плачут.

АКСИНЬЯ
Куда ж нам теперь деваться-то, господин есаул?

МАРТЫНОВ
Не надо отчаиваться. Живите, как и жили прежде.

АКСИНЬЯ
А сунутся эти басурмане? Тогда что?

Есаул поворачивается к стоящим вокруг людям.

МАРТЫНОВ
Ежели пожалуют французы с англичанами, будем уходить в Авачу, в Старый Острог. Куда у кого сил хватит. Продовольствием вас обеспечили года на два. Да и вокруг тут
(разводит руками)
живности, травы всякой доброй сколь угодно. Не пропадём!

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА - УТРО

Русская флотилия в полном тумане медленно движется в сторону ворот Авачинской губы.
Камера поднимается вверх. Корабли становятся похожими на маленькие чёрные точки в белом облаке тумана. Они забирают правее. А левее от ворот губы, на расстоянии, виднеются  такие же точки кораблей англо-французской эскадры.

НАТ. БОРТ «АВРОРЫ» - УТРО

Капитан «Авроры» смотрит в трубу, пытаясь разобрать что-то в тумане.

ИЗЫЛЬМЕТЬЕВ
Господин адмирал, какие-то неясные силуэты… В трёх кабельтовых от нас.

ЗАВОЙКО
Не иначе – китобои. Тут в это время часто американцы промышляют. Больше некому. В любом случае, капитан, выдерживайте заданный курс – на Амур.

Завойко отворачивается, поднимает трубу, смотрит на исчезающий в тумане камчатский берег. Из-под ободка трубы по жёсткой щеке медленно сползает слеза.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. БОРТ ФРЕГАТА «ПРЕЗИДЕНТ» - ДЕНЬ

ТИТР. Камчатка. Петропавловск - май 1855 года

Адмирал Брюс смотрит в подзорную трубу и видит разрывы бомб и ядер на берегу в Петропавловске. Отдельные снаряды попадают в деревянные домики, другие – в склоны сопок.
Лейтенант Хоскинс приближается к Брюсу.

ХОСКИНС
Позвольте, господин адмирал, предложить оригинальную идею.

БРЮС
Валяйте!

ХОСКИНС
Как вы помните, в нашем трюме находятся русские пленники. Было бы чертовски неплохо дать им пальнуть  пару раз по своим. За обещание свободы, например…

БРЮС
А что? Это было бы весьма забавно. Тащите этих дикарей.

ХОСКИНС
Прекратить огонь!

НАТ. БОРТ «ПРЕЗИДЕНТА» - ДЕНЬ

Из трюма англичане вытаскивают русских пленных – Семёна Удалого и ещё двоих матросов.
Они выходят на весеннее солнце, щурятся. Измождённые, с кандалами на руках, матросы еле стоят на палубе. Но, увидев, родной берег, оживляются.

ХОСКИНС
Его превосходительство дарит вам свободу. Но вы должны отблагодарить его.

Матросы не понимают английского, смотрят на лейтенанта, молчат.
Хоскинс показывает жестами на пушки, потом на берег.

ХОСКИНС
Паф-паф!

Он показывает на себе, будто сбрасывает кандалы.
Матросы начинают его понимать.

УДАЛОЙ
По своим предлагаешь пальнуть, британец? Купить свободу смертью братьев наших? Ребята, а ведь они не смогли взять порт! Целый год нас возили по морям-океанам, а Петропавловск так и стоит! Врёшь, британец, не возьмёшь!

Семён протягивает руки. Матросы снимают цепи.
Удалой подходит к пушке и неожиданно пытается развернуть её на англичан. Хоскинс отшатывается в сторону. Матросы окружают Семёна с верёвками, готовясь связать русского моряка.
Семён опережает англичан, по снастям взбирается на мачту, оттуда прыгает на ванты. Английские матросы поднимают ружья.

УДАЛОЙ
Прощайте, братцы! Не делайте греха, сраму не наживайте. Не стреляйте по своим. Уж лучше смерть…

Он кидается в воду.
Адмирал с ухмылкой смотрит за борт.

БРЮС
Что ж вы, лейтенант? Такой экземпляр упустили… Впрочем, ваше предыдущее командование ещё пуще опозорилось.

Брюс досадливо машет платком, поворачивается, чтобы уйти в каюту.

ХОСКИНС
Господин адмирал! Сэр! Там что-то происходит.

Брюс наводит трубу на берег и видит, что на одном из уцелевших зданий поднимается трёхцветный флаг.

БРЮС
Они что, сдаются?

ХОСКИНС
Никак нет, сэр! Насколько я понимаю, это их государственный флаг.

БРЮС
И что - нам снова туда переться?
 
ХОСКИНС
Сэр, мы ничего не теряем. К тому же, вы сами убедились: гарнизона там нет, никакой опасности для нас.

БРЮС
Уговорили, лейтенант. Спускайте шлюпку.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ ПОРТ – ДЕНЬ

Английская делегация шествует в направлении домика портоуправления, над которым недавно взвился русский флаг. Поодаль дымятся деревянные домики, загоревшиеся от разрывов снарядов. Английские и французские матросы прикладами ружей разрушают брустверы несуществующих батарей.
Из кустов, озираясь, выходит Чэйз.

ЧЭЙЗ
Господа, я бы мог ввести вас в курс дела. А заодно и предоставить услуги переводчика. Думаю, казак Мартынов вряд ли владеет языками…

Брюс смотрит на американца, небрежно машет рукой. Хоскинс кивает Чэйзу. Они входят в портоуправление.

ИНТ. ПОРТОУПРАВЛЕНИЕ – ДЕНЬ

В углу единственной комнаты портоуправления стоят казаки, в центре выделяется Мартынов. Комната пуста, только вдоль стен стоят несколько грубо сколоченных скамеек.
Адмирал заходит, оглядывается по сторонам, видит, что стульев нет, и сесть ему никто не предложит. Он начинает говорить по-английски.

ЧЭЙЗ
(переводит)
Я – командующий английской тихоокеанской эскадрой Флота Её Величества адмирал Генри Брюс.

МАРТЫНОВ
А я – есаул Мартынов, земский управляющий. С чем пожаловали, господин Брюс?

Чэйз на ухо переводит его слова адмиралу.

БРЮС
Мистер… э-э-э… Мартинкофф…

МАРТЫНОВ
Чэйз, повторите господину адмиралу правильно мою фамилию. Я же не называю его Брутом.

Чэйз что-то шепчет Брюсу. Тот откашливается, снова говорит.

ЧЭЙЗ
(переводит)
Господин Мартынов, адмирал интересуется - где ваши корабли? Где генерал Завойко и капитан… э-э-э… Впрочем не важно. Где они все?

МАРТЫНОВ
Переводи, американец. Суда ушли, куда именно – не знаю. Но даже бы знал, всё едино не сказал. Надеюсь, британцам знакомо понятие чести и присяги, и они не рассказывают военные секреты первому встречному.

Чэйз, запинаясь и краснея, переводит слова есаула.

МАРТЫНОВ
И ещё. Вы встретили здесь, господа, сугубо мирное население. Ни одной пушки, ни одного ружья, ни одного солдата или матроса. Зачем же вы бесчинствуете? По какому такому праву?

Брюс зло отвечает.

ЧЭЙЗ
(переводит)
По праву победителя. Нам нужны трофеи. Что вы можете нам предложить?

МАРТЫНОВ
Когда ваша эскадра в прошлом году убегала из Авачинской губы, вы не считали себя победителями. По моим сведениям, некоторых ваших офицеров даже лишили званий за ту конфузию. А предложить… Например, обменяться пленными.

Брюс выслушивает перевод, его брови ползут вверх. Он говорит с явным удивлением. 

ЧЭЙЗ
(переводит)
Господин Мартынов, адмирал не понимает – на кого вы собираетесь менять тех русских матросов, которые сидят у них на фрегате.

МАРТЫНОВ
Да есть тут у нас… Офицерик да матрос. Мы готовы их обменять, но они за год так сроднились с Камчаткой… Уж не знаю – захотят ли возвращаться обратно.

Казаки смеются.
Брюс выслушивает перевод, зло хмыкает. Обращается к есаулу.

ЧЭЙЗ
(переводит)
Хорошо, обменяемся пленными. Но вы должны доставить нам флаг вашего порта.

МАРТЫНОВ
Господин Брюс, флаги добываются в боях. Наши моряки в рукопашной взяли флаг Гибралтарского полка. А вы желаете просто так получить… Как сувенир, что ли? Могу вам только сказать, что флаг забрал с собой адмирал Завойко. Порта здесь больше нет.

Брюс, не дослушав перевод до конца, выходит из портоуправления.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – ДЕНЬ
 
На берегу бухты собирается народ – казаки и десяток местных жителей, все смотрят на приближающиеся шлюпки с русскими пленёнными матросами.
Сбоку подводят французского офицера и английского матроса.
Брюс презрительно смотрит на своих пленных, машет, чтобы их увели.
На берег из шлюпки выходят Зыбин и ещё один матрос.
Мартынов, стоящий здесь же, выискивает глазами кого-то среди них.

МАРТЫНОВ
Господин адмирал, мы знаем, что их оставалось трое. Должен быть…

Раздаётся женский вскрик.

АКСИНЬЯ
Семён!

Брюс небрежно фыркает, говорит.

ЧЭЙЗ
(переводит)
Этот матрос совершил суицид. Мы его не трогали.

ЗЫБИН
(возмущённо)
Вот ведь как повернул англичанин! Ваше благородие! Неправда всё это. Матрос Удалой погиб геройской смертью, он отказался стрелять из ихней пушки по своим.

Англичане разворачиваются и идут к шлюпкам.
Мартынов обнажает голову, за ним и другие.

МАРТЫНОВ
Семён Удалой – герой нашей обороны. И погиб, как настоящий моряк. Будем помнить его.

Казаки во главе с есаулом и жители медленно уходят из порта по широкой тропе. Уже почти все скрываются в зарослях кустарников и низкорослых деревьев.
Вслед за людьми не спеша бежит большая лохматая псина. Она замечает, что на развалинах одного из деревянных домов греется на солнце пушистый чёрный кот. Собака приближается к коту, рычит, готовится напасть. Неожиданно из-за лежащих брёвен выскакивают на подмогу собрату два таких же пушистых кота, и они все вместе бросаются на собаку. Пёс гавкает и, поджав хвост, убегает за людьми.
Камера поднимается вверх, парит над разорённым Петропавловским портом, летит над бухтой. Вдали видны корабли англо-французской эскадры, медленно покидающей Авачинскую губу.

ЗАТЕМНЕНИЕ

НАТ. СИГНАЛЬНАЯ СОПКА – ДЕНЬ

В замедленной съёмке идут картины петропавловской обороны: обстрел первой батареи, бомбардировка батареи на седловине.

ТИТРЫ. Успешное отражение атаки англо-французской эскадры на порт Петропавловска осталось единственной удачей русских войск в ходе Крымской войны. Впоследствии историк академик Евгений Тарле назовёт это событие «лучом солнца, вдруг прорвавшегося сквозь мрачные тучи».
В феврале 1855 года на российский трон после смерти Николая I взошёл император Александр II. Армия в Крыму не смогла противостоять союзным войскам, и в сентябре того же года, после 11-месячной осады, пал Севастополь.

НАТ. НИКОЛЬСКАЯ СОПКА – ДЕНЬ

В замедленной съёмке идут картины рукопашного боя защитников порта с неприятельским десантом.

ТИТРЫ. Мужество и стойкость русских воинов на Камчатке вынуждены были признать даже европейцы. Английский журнал United Service Magazine писал весною 1855 года: «Борт одного только русского фрегата и нес¬колько батарей оказались непобедимыми перед соединён¬ною морскою силою Англии и Франции, и две величайшие державы земного шара были осилены и разбиты ничтож¬ным русским местечком!».
Им вторили и американские газеты: «Фран¬цузы и англичане дрались хорошо, но решимость русских видна была в силе, с какою они защищали незначитель¬ный камчатский городок против сильного и хорошо снаб¬женного неприятеля. Русские действовали так хорошо своею артиллериею, что нанесли значительный вред союз¬никам, и мы предполагаем, что последние порядочно про-учены».

НАТ. АВАЧИНСКАЯ ГУБА – ДЕНЬ

На фоне панорамы Авачинской губы появляется портрет Завойко.

ТИТРЫ. Василий Степанович Завойко был назначен командующим морских и сухопутных сил в устье Амура, организовал строительство города Николаевска-на-Амуре, затем был переведён в Санкт-Петербург, где дослужился до чина адмирала.

Появляется портрет Изыльметьева.

ТИТРЫ. Иван Николаевич Изыльметьев был переведён на Балтику, где командовал кораблями. Дослужился до чина младшего флагмана Балтийского флота.

Появляется портрет Дмитрия Максутова.

ТИТРЫ. Дмитрий Петрович Максутов впоследствии служил на Тихом  океане и Балтике. С 1863 года – главный правитель Русской Америки. От имени России подписывал официальный протокол о передаче Аляски США. Вернулся на Балтийский флот, уволился со службы в чине контр-адмирала.

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСК-КАМЧАТСКИЙ – ДЕНЬ

У склона Никольской сопки в современном Петропавловске-Камчатском – часовня в память о погибших в 1854 году защитниках порта.
Панорама восстановленной батареи Александра Максутова.

ТИТРЫ. Славные события обороны самого восточного порта страны были, к сожалению, быстро забыты в России. Но они остались в истории Камчатки.
И здесь их помнят до сих пор. Имена защитников Петропавловска увековечены на карте города.

НАТ. БЕРЕГ АВАЧИНСКОЙ ГУБЫ – ДЕНЬ

У склона Никольской сопки, на берегу бухты, стоит памятник Завойко. У подножия – цветы.

ТИТРЫ. Мы не вправе забывать о подвиге русских моряков и жителей Камчатки. Даже противник отдавал им должное. Как писал один из участников нападения на Петропавловский порт французский офицер Эдмонд дю Айи, «русские моряки умеют сражаться и сражаться счастливо, и они имеют право, чтобы имена их сохранились в летописях русского флота».

НАТ. ПЕТРОПАВЛОВСК-КАМЧАТСКИЙ – ДЕНЬ

Панорама Петропавловска-Камчатского, вулканы, бухта, ясное голубое небо.

КОНЕЦ