Что это было?

                Вечереет, но до темноты ещё далеко. Я иду вдоль вьющейся между барханами глубокой дорожной колеи и проверяю колонии больших песчанок*. Моя задача определить плотность этих колоний на гектар, их обитаемость и наличие в них блох. Иногда я выхожу на колонии, где стоят капканы. По почерку, по характеру маскировки, по манере раскладывать приманку или по отсутствию её перед капканами узнаю: это Валеркины капканы, это ставил разгильдяй Захар, это капканы приблатнённого Женьки, а здесь, как кабан перерыл колонию бывший электрик, а ныне блохолов Витя. Позади меня бесконечное, волнистое море барханов с редкими кустами саксаула и эфедры. Впереди – полуразрушенная, глинобитная чабанская зимовка. Чуть в стороне, западнее, пара юрт и бегающие около них дети и собаки.
            На мотоцикле к зимовке подъезжают Толян , Юрик, и Жанат. Они заходят внутрь. На дороге из-за барханной гряды, появляется множество машин. Это грузовики, легковые иномарки, междугородний автобус. Они еду кучно и я знаю, что если я не уеду на одной из этих машин - назад, километров пятнадцать, мне придётся топать пешком. Я выхожу к колее и вытягиваю руку, голосую.
- Не, Леонидыч, бесполезно. Они не остановят, - радует меня Жанат – коренной житель этих благодатных мест. Машины проходят мимо …
            За домиком перед моими глазами возникает срезанный экскаватором склон холма. Он не песчаного, тёмно-коричневого цвета с белыми вкраплениями морских раковин. Я знаю – в древности территория этой пустыни была морским дном. Я не понимаю, откуда здесь возник чернозём. Захожу в зимовку. Техники чем-то заняты, но чем – понять не могу.
- Ну, всё, мужики, пошёл я к себе, - говорю, пожимаю руки Толяну и Юрику, и выхожу на улицу.
- А со мной попрощаться, Леонидыч?! – слышится из домика обиженный голос Жаната.
Он выбегает на улицу, мы обнимаемся, как братья.
- Увидимся ещё, - говорю я своему верному спутнику и проводнику, - Увидимся, если не перееду в Талдыкурган.
            А впереди у меня дорога. Дальняя и хорошо знакомая дорога. Она вьётся между барханами, идеальной прямой линией тянется по такырам и выводит меня на окраину … микрорайона. Вокруг зелёные деревья, детская площадка, две девчушки – близняшки, едут на велосипедах, отпустив руль. «Степное» - , догадываюсь я, - геологическая партия. Здесь хорошо. Оазис в бескрайней и бесплодной степи. Но мне нужно дальше, за Степное, в волнистое царство пустыни Мойынкум ….
            - Что это было? – спросишь ты, дорогой гость моего блога. Не волнуйся, это не бред. Крыша у Леонидыча, хоть возможно и покосилась, но окончательно ещё не съехала. Проснулся я сегодня, в выходной день, как обычно, в 4:15. Вывел на оправку семнадцатилетнего Кощея бессмертного, любимца семьи, кобеля Дика. Выпил кружку чая с бутербродом и посмотрел по телевизору очередной бред про злых россейских богатеев и добрых ментов. В 6:20 отвёз на работу, в соседний городок, сынишку. Вернувшись, помог жене с уборкой квартиры и позволил себе расслабиться в горизонтальном положении. Это был СОН. Восемнадцать лет прошло с тех пор, как я вынужден был покинуть противочумную систему, в которой практически родился и шестнадцать с тех пор, как покинул страну, где ходил по горам, степям и пескам, а мне почти каждую ночь снятся ТАКИЕ вот сны. То я закупаю продукты на сезон, то нанимаю временных рабочих, то гружу или разгружаю машину, то ставлю палатку, то отчитываю грязнулю – повариху. Это был просто СОН … 


*Большая песчанка (лат. Rhombomys opimus) — грызун. Является самой крупной песчанкой. Длина тела 150—200. Фоновый вид грызунов некоторых пустынь Средней Азии и Казахстана. Основной носитель чумы в этих регионах.

28.06.2013.