Часть первая. Первое действие

 Часть первая. Мальчик и его дракон
 
   Умный человек учится на своих ошибках. Мудрец - на чужих. А дурак повторяет их из раза в раз. Всадник же в любом случае должен уметь извлечь из провала выгоду. Но, ещё и изучив свою ошибку, ты способен сделать так, чтобы и твой враг наступил на эти грабли.
   Тиссар Ирди - своему ученику
 
   Он шёл по ледяной пустыне, не оставляя за собой следов. Не оставляя ничего, за чем можно было вернуться. Он шёл вперёд. Впереди была длинная дорога, а значит было, что терять...
   "Легенда о Хладном Сердце"
 
   Я хотел сказать ему многое. Я хотел извиниться. Но уже никогда не смогу этого сделать.
   Сын Ветра - Ирсаураевиэлю
 
 
   Первое действие
 
Когда я был маленьким, я мечтал стать мельником. Ах, мечты, мечты!

Ксавьер Кер'гхаль, глава Тайной Канцелярии

 
   Противный скрежет когтей по каменной стене выдернул меня из тёплого состояния полудрёмы. Я, сонно перекатившись на другой бок, закрыл голову подушкой, рукой нащупал другую и кинул её в сторону звука.
   - Ещё пять минуточек, ну пожалуйста! - взмолил я свой будильник, лучше укутываясь в одеяло.
   - Тиссу сегодня нужно в восемь быть у магистрата, а значит через час мы вылетаем. Тебе нужно ещё сделать разминку и приготовить завтрак. - Приятный женский голос раздался в моей голове.
   Я силой заставил себя сесть на кровати и продрал глаза, широко зевая. Из зеркала напротив на меня смотрел худющий и бледный подросток лет этак четырнадцати, с тонкой длинной шеей, острым треугольным подбородком и огромными синяками под блёклыми серыми глазами. А на голове!.. Чёрные волосы спутались до такой степени, что образовали воронье гнездо. А из-под жилища птицы выглядывали остроконечные уши. Всё, больше с мокрой головой спать не ложусь, сколько бы ни хотелось! Тонкие губы сами собой растянулись в кривой усмешке.
   Снова зевнув, я спустил ноги с кровати и приветливо махнул огромному тёмному глазу с вертикальным зрачком в моём окне. Аршарес имела вредную привычку вставать ни свет ни заря, после чего обязательно будила меня мелодичным поскрёбыванием когтей по стене башни. Делала она это затем, чтобы нам не пришлось завтракать фирменными угольками от Тиссара.
   Вот уже пять лет прошло с того дня, как я очутился в башне королевского гонца по имени Тиссар Ирди. Мужчина, заметивший маленького эльфёнка на улице, взял его в ученики. Поначалу Тисс относился ко мне с трепетом, боясь, что я могу в любую секунду сломаться пополам. Да, пять лет назад я мог спокойно прятаться за молодой берёзкой. Но даже за это время Всаднику не удалось откормить меня до более-менее здорового вида.
   В первый же день я познакомился с драконом своего наставника - сапфировой красавицей Аршарес. Это был первый дракон, которого я увидел так близко. Она смотрела на меня слегка удивлённо, но вместе с тем и сочувствующе. Мне тогда показалось, что это из-за моего вида. Но правду я узнал лишь через месяц, когда Тиссар перестал сдувать с меня пылинки и начал обучать. Он заявил, что в школу Всадников кого попало не берут. Более того, в школе обучают не только езде на драконах, но и математике, физике, химии, многим языкам, учат дипломатии, как и что говорить, развивают физически не только с помощью уроков фехтования, но и благодаря специально разработанным упражнениям. Также обучали верховой езде, но не на драконах, как я тогда подумал, а на обычных лошадях. Оказалось, что первые три года Всадника даже не подпускают к крылатым ящерам. А ещё в программу обучения входила медитация.
   - Зачем? - спросил тогда я. - Ведь медитации - для магов! А у меня дара нет.
   - Медитация позволяет не только улучшить свои магические способности. Понимаешь, любой разумный никогда не забывает того, что видел, даже мельком. Это остаётся в подсознании. И с помощью медитации можно достать эту информацию из подсознания. Тебе будет легче всё анализировать. Всадник должен иметь хорошую память и анализировать ситуацию, в которую попадает. И не важно, гонец ли ты или солдат армии.
   Жилищами королевских гонцов, бывшими, по совместительству, Всадниками, были высокие тонкие башни на пять-семь этажей. На крыше - площадка для взлёта, огромный диск тридцати метров в диаметре со специальными подпорками. Из-за этого башня сильно смахивала на гриб, в частности - на лисичку. А рядом стояло несколько хозяйственных пристроек: амбар, дровяной склад и специальный крытый манеж, где жила дракона.
   Башня гонца мне нравилась. Здесь было нисколько не сыро, летом было прохладно, зимой - тепло. Мне досталась комната на самом верхнем этаже, без мебели, полная пыли и паутины. Тиссар сказал, что я могу обустроить её, как захочу. Он вполне мог позволить себе заказать мебель для комнаты в любом городе - её бы доставили другие Всадники, специализирующиеся на этом. Но я ограничился кроватью, притащенной из другой комнаты, дубовым шкафом, простеньким столом и стульчиком в придачу.
   Мне пришлось перешивать одежду, которой поделился со мной Тиссар, чтобы я в ней не утонул. Видя мои успехи на поприще портного, Тисс специально для меня слетал в соседний город и заказал у портного несколько комплектов - пару на каждый день и один для тренировок. Меня учитель с собой не взял, объясняя это тем, что будущих Всадников нельзя поднимать в небо. Их первый полёт должен произойти именно с тем драконом, что выбрал для себя юный Всадник. Я нисколько не обиделся и посчитал, что потерпеть ещё немножко, всего несколько лет, я могу. А потом всё небо в моём распоряжении!
   Ещё через неделю, после того, как мне купили одежду, Тиссар взял отпуск и принялся за меня всерьёз. И завертелось! С утра пораньше - разминка, в первые дни казавшаяся мне сущим адом. Пробежка по лесу, занятие на тренажёрах, похожих, скорее, на устройства для пыток, упражнения с изображающей меч палкой и снова пробежка, но на сей раз вокруг башни, по полосе препятствий, которую Тисс выстроил специально для меня. На всё это уходило от пяти до шести часов. По окончанию тренировки у меня было тридцать минут, чтобы умыться, переодеться, привести себя в порядок и спуститься к завтраку, который чаще всего походил на пережжённые угольки. Когда же мне надоел столь отвратный завтрак, я заявил, что умею готовить. И мне приходилось вставать в четыре утра, быстро готовить что-то, а после тренировки это разогревать. Мою стряпню особо хвалила Аршарес, которой угодить было крайне сложно.
   А потом, позавтракав, мы начинали устные занятия. Поскольку было лето, то мы часто выходили в лес, где у Тисса находилась обжитая полянка. Книги, само собой разумеется, туда тащил я, несмотря на все мои ахи, охи и вздохи. Тиссар твёрдо решил, что за год сделает из меня мужчину. Я уж было хотел вякнуть, что мужчинами становятся по-другому, но вовремя прикусил язычок. Всадник также занялся моими морально-нравственными устоями, воспитанием, этикетом. Он прививал мне правила приличия, чтобы, не дайте боги, на балу или пиру я не ляпнул чего лишнего. Оказывается, Всадников - любых, будь то гонец или солдат - приглашали на празднества как почётных гостей.
   До обеда Тиссар объяснял мне какую-либо тему, потом мы садились за стол, где ели в полном молчании. Мой учитель запрещал мне брать за стол книгу или спрашивать что-то, когда мы кушали. Как он выражался, за столом нужно думать только о еде. Но при этом, зачастую, сам спрашивал меня, проверяя усвоенный материал.
   После у нас происходил, как частенько говаривал Тисс, разбор полётов. Я рассказывал ему всё, что запомнил. Всадник выслушивал меня, не перебивая, а потом снова объяснял то, что я плохо усвоил или не понял. Он терпеливо отвечал на все мои вопросы, исключая глупые.
   - А глупые вопросы - это какие? - спросил я, заинтересованно подавшись вперёд.
   - Глупые - вопросы ради вопросов. Или те, на которые, хорошенько подумав, ты можешь ответить и сам.
   Два первых месяца в башне пролетели незаметно. Все дни, казалось, слились в один большой, нескончаемый, красочный, полный новых открытий и эмоций. Но отпуск Тиссара подходил к концу. Мы договорились, что без него я провожу лишь разминку - причём отлынивать, сколько бы я не ненавидел это дело, у меня не получалось, ибо было совестливо не оправдать ожиданий Тиссара - и читаю те книги, список которых он мне давал. Пока я не научился охотиться сам, Тисс оставлял запасов на неделю. Больше семи дней он никогда не отсутствовал, боялся, что со мной может что-то случится. А потом я стал выбираться в лес на охоту сам. Ставил силки на зайцев или ловил рыбу. Зимой было сложнее из-за сугробов, доходивших, порой, до моей макушки. А однажды я провалился в прорубь. Добраться-то до башни я добрался, но мокрой одежды не снял - весь день ходил по лесу, натыкаясь на пустые или разорванные силки, и вымотался целиком и полностью. Тиссар, появившийся через три дня и увидевший, что я хлюпаю носом и всячески пытаюсь скрыть свой кашель, разгадал, что я болен, в первую же секунду, когда я стал отвечать на его вопросы, - меня сдали ужасный хрип и вялость мыслей.
   На день Зимнего Солнцестояния я получил в подарок от Тиссара зеркало в деревянной оправе. Причём оно было достаточно высоким, в него, став рядом, помещался даже сам Всадник, отличавшийся высоким ростом. Цену, которую запросили за перевозку такого зеркала, я не мог себе даже представить. И мне стало не по себе, когда я, в ответ, преподнёс Тиссу немного нелепый кошель с вышитым на нём синим драконом.
   - Главное - не подарок, а внимание. И я ценю, что ты сделал эту вещь своими руками, - заметив моё состояние, успокоил меня Тиссар. - А зеркало тебе и вправду нужно. Ты бы видел себя по утрам!
   Когда мне исполнилось двенадцать, Тиссар стал пропадать вместе с Аршарес на целый месяц, а иногда и на два. Я не беспокоился - знал, что Всадник обязательно вернётся. К тому же, в башне было множество не только учебников, но и сборников рассказов, баллад, древних легенд. Вечера, когда я оставался один в огромной башне, я проводил в подвальном помещении, где находилась библиотека. Удобное кресло, шерстяное одеяло, тяжёлая книга на коленях с пожелтевшими от старости страницами и магический светлячок - вот всё, что нужно было мне долгим зимним вечером, когда там, снаружи, наступала ночь, начинала завывать вьюга, и её поддерживали голодные волки, а над лесом светили холодные крапинки звёзд, расположившихся на чёрном куполе небосвода.
   Поднявшись вверх на этаж, где располагалась взлётная площадка и, одновременно с тем, место для тренировок, я быстро проделал утренний комплекс упражнений, пробежал туда-сюда несколько раз по винтовой лестнице, очутившись, в итоге, внизу. Подышав свежим утренним воздухом, я сполоснулся водой из стоящей у входа бочки и направился на кухню. Тиссар, как обычно, спустился к завтраку в одной рубахе и с книжкой в руках, мельком глянул на меня, отложил томик на специально для этого предназначенный табурет и сел за стол, пожелав доброго утра. Я ответил тем же и поставил перед ним тарелку с овсянкой, которую Тисс никогда особо и не уважал, а мы с Аршарес любили. Раньше я даже не представлял, что драконы, оказывается, тоже любят овсянку. А мне при жизни на улице выбирать, что есть, не приходилось, поэтому я с уважением относился к любому продукту питания.
   - А ну повтори мне битву при Хель!
   Он всегда так делал, когда видел мою кислую мину на лице. Спрашивал что-то, чтобы я отвлёкся, перестал думать о грустном. Заодно таким способом Тиссар проверял, насколько хорошо я помню что-либо.
   - Битва при Хель состоялась в одна тысяча первом году от Великой Войны. - Я начал пересказывать учебник своими словами, глядя в потолок. - Хель - портовый речной город, атака ожидалась с воды. Но враг использовал хитрость, подобравшись к воротам, которые были заброшены. Их должны были открыть изнутри, но хитроумная задумка была раскрыта. Авангард, состоящий из двух эльфийских магов, тридцати семи лучников и ста пятнадцати воинов, был разбит. Остальная армия подоспела лишь на следующий день. Её встретили у стен города, где началась битва. Военных сил Хель не хватало, но помог вовремя подоспевший барон... барон...
   - Извини, - увидев мою заминку и всё ещё кислую физиономию, прервал меня Тиссар. - Я и забыл, что в этой битве погибли твои родители. Я не могу понять твоих чувств, но всё же...
   - Да причём тут чувства! - резко вспылил я, взмахнув руками. - Я не могу вспомнить имя барона! И вообще, мы военные действия у Хель по плану должны проходить только в следующем месяце. Тебе повезло, что я это уже прочитал.
   - Тише, успокойся. Тогда спрошу через месяц. И, надеюсь, тогда ты не забудешь имя барона Хиртшарестарта, вовремя подоспевшего и спасшего исход битвы.
   - По словам очевидцев, это была никакая не битва, а самая настоящая кровавая бойня. Бой-ня!
   - Лир!
   Я опомнился, прикрыл глаза, вдохнул, выдохнул, передёрнул плечами и, попросив прощения за своё поведение, поднялся в комнату, где, взяв со стола книгу, улёгся на кровать. Перечитывать битву при Хель, в которой и вправду погибли мои родители. Мне тогда было семь. И бойня, как её называли очевидцы, при Хель была последней в войне против эльфов. Всех остроухих, оставшихся в живых, выгнали из домов, сделали из них шутов, над которыми можно потешаться, бродяг, которым нигде не рады. Кто-то пытался первое время наладить отношения, кто-то сразу уходил в северные Леса, чтобы уже никогда не вернуться, а большинство сирот, как и я, попрошайничали в городах, где очутились по воле Судьбы. Кому-то повезло и их взяли к себе в дом: другие нелюди, а иной раз, если повезёт, и люди. Кто-то попал в Гильдию Воров и Убийц. А тех, кто имел магические способности, помимо их воли забрали в Академию. И таких эльфийских детей, оставшихся на улице без крыши над головой, за несколько лет почти не осталось. Только мне не везло. Сначала. Теперь, если подумать, всё не так уж и плохо. Даже, наоборот, просто замечательно!
   Тиссар улетел, не попрощавшись. Я услышал, как взмахнула крыльями Аршарес, как поднялась в воздух. Заметил, как сапфировая тень промелькнула за окном. И - ничего. Навалилась привычная тишина. Лишь тихие отзвуки птиц в лесу доносились до моего слуха. Я отложил книгу в сторону, подошёл к окну. Обычно я либо шёл в лес, либо в библиотеку, когда Тисс улетал на задание. Сейчас же не было настроения ни сидеть за книжками, ни бродить среди деревьев, в поисках не пойми чего. Можно было заняться уборкой, но это я делал вчера. Сомневаюсь, что за ночь пыль успела появиться вновь.
   Облокотившись на подоконник, я убрал занавески назад и встал на цыпочки. Башня стояла невдалеке от дороги, но вместе с тем в лесу. Лес, с высоты моей комнаты, походил на легонько волнующееся зелёное море. А там, за изумрудного цвета полоской, виднелась другая - тёмная, отсекающая лес от пшеничных полей. Дорога. Вдруг, краем глаза, я заметил движение на ней. Тёмная точка двигалась сюда. Я упёрся ладонями в камень, приподнявшись чуть выше, прищурился, стараясь разглядеть того, кто спешил сюда. Хотя, с чего я вдруг решил, что путник направляется именно к башне гонца?
   Со стороны дороги мелькнул огонёк, будто бы кто-то использовал такое же зеркальце, как и у... Я знаю этот сигнал! Так сигналил Тиссар, когда пролетал мимо башни. Если один раз, то я должен был убрать тренажёры с взлётной площадки, чтобы Аршарес могла приземлиться. Два, если Тисс сначала должен был посетить магистрат, то есть у меня было порядка двух часов, чтобы подготовиться к его возвращению. И три раза, гласившие: "Срочное письмо, мне придётся лететь дальше".
   Направляющийся сюда просигналил три раза. Это означало, что у него имеется срочное послание.
   Я, наконец, смог разглядеть очертания того, кто подал сигнал. Он двигался довольно быстро, да и размеры точки позволяли распознать, что это всадник. Но почему письмо доставляют подобным образом? Обычно Тиссар всегда прилетал к магистрату Тортвента - ближайшего к нашей башне города, входящего в рабочую зону моего учителя. Или письмо столь важное, что о нём не должны знать в магистрате? Ведь Тисс - королевский гонец. Он никогда мне о своей работе не рассказывал, но многое можно было понять и самостоятельно.
   Мне до жути хотелось отправиться навстречу человеку, спешившему сюда. Но я понимал, что, если он увидит посреди леса эльфа, то, разумеется, отреагирует отрицательно. Уж лучше, если он постучит в дверь, и я выйду. Или лучше не открывать? А, вообще, чего я рыпаюсь? Придёт, увидит, спросит - отвечу, не спросит - промолчу. Скажу, что Всадник временно отсутствует и будет, скорее всего, через пару дней.
   Проверив себя в отражении, я накинул сине-красное котарди поверх рубахи, ногтём попытался оттереть непонятно откуда взявшееся пятно на бриджах, пригладил непослушные волосы, показал сам себе язык, проверил, как далеко находится всадник. Вздохнув, я одел мягкие кожаные туфельки - обычно я ходил босиком, особенно летом - и сбежал вниз по винтовой лестнице, прыгая через ступеньку. Спешивший сюда человек должен появиться минут через пять. Но стук в дверь раздался уже через минуту. Или пять минут пролетели так незаметно?
   Я повернул ключ в двери, быстро её открыл, вышел наружу и закрыл за собой. Одним из правил Тиссара было не пускать никого постороннего внутрь башни. Я поднял голову вверх, чтобы рассмотреть этого "постороннего".
   Парень лет двадцати пяти, с короткими пепельными волосами, удивлённо смотрел на меня. Он держал тёмную лошадь под уздцы. Бока животного тяжело вздымались. Похоже, что этот человек очень торопился сюда. Но зачем?
   - Здесь ли обитает королевский гонец Тиссар Ирди? - Он рассматривал меня пристально, изучающе, будто бы взвешивая на весах каждую частичку моего тела.
   От этого рассматривания мне стало не по себе. Я отвёл взгляд в сторону, но заметил краешком глаза, как самодовольно усмехается прибывший. Слегка улыбнувшись, я с лёгким поклоном ответил:
   - Здесь, сударь. Только он сегодня утром отбыл к магистрату. Если у вас для него письмо или сообщение, то я могу передать.
   - Никогда бы не подумал, что Ирди переплюнет Анхель с её магическим автоответчиком. Только подумать, живой эльфёнок в роли дворецкого! - изумлённо пробормотал себе под нос парень, но, заметив мой оскорблённый вид, приветливо улыбнулся: - Извини, извини. Ты не дворецкий, да? И не автоответчик. Дай угадаю, ты - ученик Тиссара? Он что-то упоминал о тебе. Тебя ведь Лир зовут, да?
   - Лираэриталь тогг'Саэрльх Нимуэ, - спокойно поправил его я, скрестив руки на груди. - У вас письмо? Или устное сообщение? Или вы боитесь, что я не передам? Или передам, но не то?
   - О! - воскликнул парень, заслышав моё имя, и важно закивал. - Великий дом Нимуэ. И не менее великая его ветвь - Саэрльх. Помнится, в бойне при Хель твои предки сильно прижали хвост городским войскам. Если бы не барон. Демоны, постоянно забываю его имя!
   Я непроизвольно дёрнул ухом. Бойня. Он сказал не битва, а бойня. Подняв на него глаза, я прищурился, под действием эмоций подавшись вперёд.
   - Вы сказали, в бойне при Хель?
   - Ну да, в битве при...
   - Нет, вы сказали в бойне. Вы были там, не врите, не увиливайте от ответа. Я знаю, что вы мне ничего не должны, что вы мне ничем не обязаны. Но вы сказали бойня. И именно поэтому я пришёл к выводу, что вы были там. Только очевидцы называют её так!
   Пепельноволосый не ответил. Молчал, сжав губы в тонкую полосочку, не произнося ни звука. И смотрел, смотрел долгим цепким взглядом на меня. А я только сейчас понял, что всё то время, которое он смотрел на меня, я старательно пытался подобрать слово, чтобы описать цвет его глаз. Не тёмные, вроде бы светлые, близкие к выцветшему голубому, но в то же время к янтарному, зелёно-изумрудному, красному или тёмно-сапфировому, прямо как чешуя у Аршарес. Эти глаза, они...
   - А ты был там, мальчик? - Голос, нарушивший тишину, прозвенел натянутой струной, эхом отозвавшись внутри меня.
   - Не был, - покачал головой я, сказав, как отрезав.
   Не хочу я продолжать этой темы, хоть и сам её начал. Язык мой - враг мой. Тиссар частенько ругал меня, потому что я сначала говорил и только потом думал. Хотел высказать догадку, получить похвалу за свою правоту. Но ошибся. Да, я ужасно анализирую ситуацию. В этом Тисс прав. Да и стоило ли говорить о подобных вещах, да ещё подобным тоном с этим незнакомцем?
   - Слушай, Лираэриталь, может, впустишь меня внутрь? Я с дороги, голоден и с ног валюсь, а ты меня перед дверью держишь. А ещё неплохо было бы лошадь определить.
   - Тиссар запрещает впускать в башню посторонних. - Я ответил без замешки, сразу же.
   - Да знаю я, что он там запрещает. Но может, всё-таки, впустишь, а? А я тебе за это... ну что ты хочешь?
   - Назовите причину своего визита.
   - Личная встреча с Тиссаром Ирди, владельцем этой башни Всадника, - в тон мне ответил мужчина.
   - Всадник этой башни отсутствует в виду выполнения служебных обязанностей. Назовитесь и оставьте сообщение.
   - После звукового сигнала, пи-и-ип! - радостно продолжил пепельноволосый, подмигнув мне. - По крайней мере, так говорил магический автоответчик Анхель.
   - Я не знаю, кто такой ваш Анхель. И я не являюсь автоответчиком. Тем не менее, я могу передать ваше сообщение Тиссару. Но внутрь я вас впустить не могу. И, будьте добры, всё-таки представьтесь или назовите имя того, от кого вы прибыли.
   - Ладно, мальчик, - притворно зашипел на меня парень, - сам напросился! Я прибыл от Тайного Советника, главы не менее Тайной Канцелярии, Ксавьера Кер'гхаля, по важному поручению от короля всего Сайрата, нашего милостивого Йенема Первого. Ну, теперь впустишь меня? Или мне дождаться Тиссара, чтобы нажаловаться ему на тебя?
   - Как же, поверю я, что вы по поручению короля, от главы Канцелярии. Вы ещё скажите, что из КГБ, - фыркнул я в ответ.
   - Ты меня раскусил! - поднял руки вверх якобы посланник якобы Тайного Советника. - Да, я из Королевской Гвардии Безопасности. Доволен? Впустишь теперь?
   - Скажи пароль и проходи, - нагло оскалился я, всё ещё не веря этому человеку.
   Что-то было в нём такое, что располагало к себе. Простой бы человек давно поверил ему на слово, но я заподозрил в этом что-то неладное. Манера говорить? Внешность? Поведение? Что из всего этого заставляло меня поверить ему безоговорочно?
   - Тудыть-растудыть, а потом поколотить! - с каменным выражения лица выдал пепельноволосый. - Теперь пустишь? А, точно, представиться забыл. Можешь называть меня... хм-м, пусть будет Йенем.
   Похоже, этот человек и вправду знает Тиссара. И, похоже, впускать его можно. Ведь пароль он сказал верно. Хах, забавно ещё то, что назвался он именем нашего новоиспечённого короля Йенема, взошедшего на трон всего пару лет назад, но успевшего сделать много хорошего. Начиная от снижения налогов для нелюдей и заканчивая обязательным бесплатным начальным образованием в городах для всех.
   Я отстранился от двери, раскрыв её. Взял поводья лошади, отвёл её на коновязь. Лошадь столь близко я видел впервые за свою недолгую жизнь, поэтому просто не знал, как за ней ухаживать. Сходил до колодца, принёс воды и поставил ведро рядом со зверем. Тут, если что, и травка рядом имеется, так что не пропадёт-то, лошадка эта.
   Йенем сидел на кухне, листая книгу, которую оставил утром на табурете Тиссар. Я мельком заглянул через плечо пепельноволосого молодого человека и понял, что до такого мне ещё расти и расти. Половину слов я не видел ни разу, а о другой только слышал, но понятия не имел, какое у них значение. А этот Йенем сидит себе, листает с умным видом, вчитывается в отдельные страницы и, похоже, что-то даже понимает.
   - Значит, - оторвавшись от книги, посмотрел на меня пепельноволосый, - ты у нас будущий Всадник? Чего молчишь? Не отрицай очевидного! Пф, с тобой не интересно. Надо думать, чем бы заняться, чтобы скоротать время до вечера, если разговаривать у тебя нет настроения.
   - А что будет вечером? - мгновенно отозвался я.
   - Вечером прилетит Тиссар. Я оставил ему кое-какую записку в магистрате, чтобы он сразу летел домой. Но ты этого упёртого Всадника знаешь. Небось сначала хочет все послания развезти, а потом только полетит сюда. Так что, к вечеру, думаю, будет.
   - Но если вы знали, что Тиссар появится только вечером, то почему приехали сюда? Гнали лошадь, словно за вами неслась свора демонов!
   - А если бы я не появился раньше, смог бы я познакомиться с неким эльфом? - ехидно ухмыльнулся Йенем, глядя в упор на меня. - Кстати, раз уж время есть, то... почему бы нам не позаниматься? Я покажу тебе несколько вольтов, сможешь потом удивить своего наставника. А? Хочешь? Чего опять молчишь? Я же вижу, как тебе хочется, чтобы по голове настучал ему ты, а не тебе. Ну, или по мягкому месту чуть пониже спины. В этом Тиссар неизменен. Всегда бьёт туда!
   Руки сами собой непроизвольно потянулись к этому самому мягкому месту. Тисс всегда проводил серию ударов, разворачивал меня к себе спиной или сам обходил, а потом что есть силы бил палкой по заду, нравоучительным тоном при этом объясняя все мои ошибки. И ведь, зараза, делал это каждый раз по-разному!
   - О, вижу! Можешь ничего не говорить. Ну что, согласен? Не делай такое лицо. И не изображай из себя великомученика. Не хочешь - не занимайся, я тебя силой не тащу. Просто покажи мне, где хранится тренировочный инвентарь. И можешь отправляться в свою комнату, сидеть там и скучать, глядя в потолок.
   Йенем встал из-за стола и направился к выходу, но у двери обернулся.
   - Или ты боишься, что я тебя уделаю? - широко оскалился пепельноволосый.
   На подобные провокации я не поддавался ещё в те времена, когда у меня была семья. Не сказать, что помню я всё до мельчайших деталей, ведь война оставила свой отпечаток и многие вещи, такие, как например, лицо матери, оделись в неясную дымку, помнились как в тумане. Но многочисленные придирки брата, его постоянные попытки взять меня на "слабо" я помнил не так плохо. Орсавьелю, великому задире и шутнику, не удавалось спровоцировать меня. Поэтому мы редко ругались. Чаще он пытался растормошить меня, перестать сидеть с безучастным видом. Где он теперь?
   Я молча взял томик со стола, куда положил его Йенем, и убрал на табурет, стоявший у стены.
   - Думаю, вы проголодаетесь ещё сильнее, так что приглашаю вас на обед. После тренировки. Площадка находится наверху, там же - тренажёры. Инвентарь в комнате двумя этажами ниже. Вокруг башни, если есть желание, - полоса с препятствиями. Можете выбрать всё, что душеньке вашей угодно.
   Он сел обратно, скрестив руки на груди, начал смотреть на меня пристально, ждал, пока я не начну что-то делать. Стоило мне отвернуться, чтобы достать посуду и заняться приготовлением еды, как он вскочил, в один прыжок оказался рядом и попытался заехать мне кулаком в живот. Я еле успел увернуться и кубарем покатился по каменному полу, набивая синяки. И врезался в кого-то. Этим "кто-то" точно не мог быть Йенем - он находился в другой стороне.
   - Йен, ты не меняешься. - Этот голос поднял меня за шкирку, встряхнул пару раз и поставил, аккуратно стряхнув с моих плеч невидимую пыль.
   Я осмелился приоткрыть глаз. У двери стоял Тиссар, уперев руки в бока, и смотрел на пепельноволосого, старательно прячущегося за табуреткой. Поняв, что спрятаться не получилось, парень выпрямился, гордо шмыгнул носом и скопировал позу Тисса.
   - Вы сударь, заставляете себя ждать. Я думал, когда же он сообразит про телепорт. Писем, как я понимаю, было не много? Ты откуда?
   - Из Турса, что в двадцати лигах отсюда к северу. Единственный город на моём пути, где был подходящий телепорт. Так бы я прибыл раньше. - И, увидев мой немой вопрос, пояснил: - Аршарес прилетит скоро, она пока охотится.
   Улыбнувшись мне, он вызвал недоумевающее бормотание Йенема:
   - Как? Как этому мальчишке удалось заставить эту каменную морду улыбаться?
   - Кхм, - обратил на себя внимание Тиссар. - Ты слишком часто стал думать вслух. Что ты тут забыл? Ксавьер и Анхель уже дали ответ?
   - Что, что! Я, может, не видел ни разу эльфа, а посмотреть захотелось. С моей-то должностью, я на них поглядеть смог бы только, если...
   - Йен, ты здесь не только поэтому? Я надеюсь, что...
   - Нет, Тисс. Можешь не надеяться, - оборвал его пепельноволосый, резко меняясь в лице. - Ксавьер ясно дал понять. Либо то, о чём мы договаривались, либо...
   - Это - слишком далеко.
   - Знаю. Зато твой эльфик всегда будет под присмотром. Всему ты его сам не обучишь. Дракона дать не сможешь. А школу, по-любому, оканчивать ему нужно.
   - Я думаю, - кивнул ему Всадник, выразительно посмотрев на меня, - здесь не самая подходящая обстановка для подобных разговоров. Пройдём в мой кабинет.
   Меня внутрь не пустили. Но даже по таким куцым обрывкам информации я смог понять, что речь о моей учёбе. О том, что, возможно, эльфа в школу не возьмут. На это Тиссар отвечал мне, что сам обучит меня всему. Я понимал, хоть и не хотел признавать, что это невозможно. И он понимал. Поэтому и подёргал за все свои связи, чтобы пристроить меня. Но куда? Куда меня направляют?
   Они разговаривали часа три, может - больше. Я потерял счёт времени, тупо лежал в кровати и смотрел в серый потолок. Даже не заметил, как вошёл Тиссар, присел на край и стал озадаченно на меня поглядывать.
   - Лир, - позвал он меня, дотронувшись холодной ладонью до лба. - А, чёрт, мелкий! У тебя же температура! Совсем, что ли, с дуба рухнул? Опять босыми ногами шлёпал по полу?! Я б из тебя всю дурь выбил, если б не был бы таким добрым. Повезло тебе со мной, ох повезло. Так, лежи, никуда не вставай. А если и встанешь, только попробуй мне без обувки ходить. Я сейчас, схожу вниз, за лекарством.
   Я перехватил его руку, сжал пальцами. Нет, мне нисколечко не было плохо. Просто слегка клонило в сон, а ещё перед глазами всё немного плыло. Что такого в том, что я хожу без обувки по каменному полу? Я никогда из-за этого ещё ничего не было, а тут...
   - Лир, ты чего? Интересно, почему температура вдруг поднялась? Это нормально. Из-за стресса, недосыпа... Я не уследил, каюсь. Потом обязательно упрекну Аршу, чтоб она тебя больше ни свет ни заря не будила. Но босиком тоже лучше не стоит расхаживать. - Он забрал свою руку, наклонился надо мной. - Я сейчас, не беспокойся. Всего только четырнадцатый час, а я никуда не спешу. Если хочешь, можем с тобой сегодня пройти что-нибудь. Ты, наверное, многого не понимаешь, сам же во всем разбирался в последнее время. Надо бы мне отпуск, что ли, взять. Хочешь, съездим куда-нибудь? Можно даже в Турс, там как раз ярмарка. Или хочешь в Тортвент? Купим тебе новую одежду. И обувку. Да, обязательно купим тебе новую обувь. Только ты сначала выздоровеешь. Договорились?
   - Тиссар. - Я порывисто вздохнул, резко сел на кровати, отчего закружилась голова, и улыбнулся ему. - Давай без недомолвок? Что сказал этот Йен?
   - Ты знаешь, кто он? - опустившись рядом, спросил меня Тиссар. - Ты сейчас скажешь, что это мой друг, помогший устроить тебя в школу. Он - не только друг. Лир, этот человек - король. Да, он назвался своим настоящим именем. Как, впрочем, и всегда. Людям легче поверить, что это ненастоящее имя, чем осознать, что перед ними стоит сам король. И это была его идея, отправить тебя в школу. Ни я, ни Ксавьер, ни Анхель на это не были согласны. Не смотри так на меня. Да, я лично знаком и с королём, и с главой Тайной Канцелярии, и с Верховным магом. Но это не так важно. Важно то, что все сошлись во мнении, что выбирать должен ты сам. Школа для тебя лучший вариант. Конечно, в первое время люди будут смотреть на тебя, как на диковинку, но потом они привыкнут. И тебе будет легче, когда ты станешь Всадником. Если ты закончишь обучение со мной, а потом сдашь экзамен, то к тебе будут относиться, как к большей угрозе. Ведь непонятно, откуда ты взялся, какие у тебя цели. А воспитываясь в школе, они будут уверены, что ты за наше королевство, что ты не собираешься стать Всадником, чтобы отомстить. Ты ведь не для этого хочешь стать им? Захочешь уйти - я пойму. Останешься, так я постараюсь обучить тебя всему, что сам знаю и умею. Насчёт дракона можешь не переживать, он у тебя будет. Обязательно будет. Может, даже белый, как ты и мечтал. В школе ты будешь под защитой, под надзором, на случай покушений. Не сомневайся, они будут. Здесь... здесь не исключено, что тебя убьют. Вопрос о твоём обучении поднимался на Совете, так что об этом знает почти вся верхушка аристократии. Они не знают имени, не знают о тебе ничего. Говорили про эльфов в целом. Но всё же... Мне кажется, Лир, тебе будет лучше в школе. И в плане обучения, и в плане защиты, и в плане... общения. У тебя ведь нет друзей, кроме меня и Аршарес. Ты должен общаться со сверстниками. И я, надеюсь, эти друзья смогут тебя растормошить. Ты всегда такой, такой... - Он смолк, отвёл взгляд.
   - Тисс, я... наверное я приношу тебе много хлопот? Ты постоянно переживаешь, как я, улетая, так ведь? Может, и вправду лучше будет в школе? Ты ведь сможешь прилетать? А если и нет... Я буду тебе писать. Каждую неделю. Каждый день не буду - надоем, наверное, со своими мелкими переживаниями.
   - Ты не сможешь мне надоесть, ушастый, даже если письма будут приходить каждый час, - улыбнулся Всадник, притягивая меня к себе. - Чудо ты моё, лопоухое.
   - Я не лопоухий, - еле сдерживая смешок, отозвался я и ткнул своего наставника пальцем под рёбра.
   Он никак на это не отреагировал. Просто упёрся своим подбородком мне в макушку, прижал крепче. Мне стало не по себе, но я не возражал. Чувствовал, что это ему нужно, просто необходимо, как воздух. Но почему? С чего вдруг? Может, спросить у этого Йенема, раз я так его заинтересовал? Сомневаюсь я, что король никогда не видел эльфов. И отчего-то у меня было предчувствие, что он знает, что расскажет мне. Стоит только спросить, и я узнаю. Но почему мне тогда страшно? Страшно услышать правду, о которой я догадываюсь где-то в глубине души и не могу сам себе в ней признаться.
   - Слушай, Тисс. - Я, вспомнив о короле, решил задать мучающий меня вопрос. - А почему Йенем на меня напал? Да так внезапно. Мне даже показалось, что он обманул меня, что он - наёмный убийца.
   - Напал? Ты про тот удар? Он проверял тебя. И сказал, что ты неплох для своего возраста, хоть и не удержал равновесия, из-за чего покатился по полу. Даже если б я и не появился, он бы тебе всё популярно объяснил. Йенем - такой человек, которому важны не титул, а качества. Он уже подумывает, как тебя использовать в будущем. Правда, Анхель его пыл поумерила, так что тебе ничего не грозит.
   - А кто такая Анхель? От него я слышал это имя, два раза. Он ещё про какой-то магический автоответчик упоминал.
   - Анхель - новый Верховный маг. Она получила этот пост всего два месяца назад, так что пока о ней мало кто знает. Ты с ней познакомишься, она не упустит подобного случая. Ты сумел привлечь к себе внимание. С одной стороны, это плохо. Будет доставлять много хлопот. Но, с другой, у тебя появилось достаточно сильных покровителей, способных защитить тебя. И ты можешь не опасаться потерять их помощи. Они не бросают своих.
   Я молчал, вдумываясь во всё то, что говорил мне Тиссар. Молчал и размышлял, как много вдруг я узнал о своём наставнике. И как не хочу покидать его. Но - надо.
   - Эх, чудо ты моё, остроухое. Ложись спать, я же вижу, что ты еле держишься. Завтра. Обо всём будем говорить завтра. Время ещё есть.