Лавочка

       Добротная дубовая лавочка стояла в тени старого дерева под забором. Было там уютно.В жару можно было спрятаться от солнца, а в непогоду - от дождя. Кто её смастерил и когда, лавочка давно уже сама забыла, а история о том умалчивает.

       Чем она себя только не считала, эта лавочка. Клубом считала.Здесь когда-то собирались девки румяные да парни кудрявые с гармошкой. Пели, шутили, семечки лузгали, потом шептались, обнимались и целовались.

       Красным уголком себя считала лавочка. Тоже подойдёт. Все новости в мире обсуждали на лавочке мужики, читали газеты. Потом эти газеты рвали на клочки, закручивали цигарки, хвастались, у кого табачок душистее и суше. Хорошо, что лавочка краснеть не умеет. Столько анекдотов и матерных слов она слыхала за свою долгую жизнь. Матюкались все: от младенцев, говорящих первые слова, до древних старцев. Иной раз трудно было ей понять, о чём речь, темы вроде разные, а возгласы все одинаковые.

       Лавочка знала всё и про всех жителей села, всё без утайки - кто с кем, когда и как,где, кому и сколько. Мужики в плане сплетен от женщин не отставали.

       В Красном уголке - на лавочке -  и собрания проходили не раз, обсуждали, как воду в дома провести, потом диковинка - газ появился. Все радовались, что дрова теперь не нужны. И лавочка с облегчением вздохнула, ведь и она могла пойти в топку. А потом и телефон всем понадобился. Как телефонами обзавелись, так информации меньше стало. Кое-кто ленится, друг с другом из дома по телефону общается.

       Частенько лавочка служила кафе-забегаловкой. Её нечаянно обливали самогонкой или пивом - нарочно то не станут добро такое зря проливать - и закусывать давали консервами и всякой снедью. Ей то закуска не нужна, ночью кошки слизывали, радовались и песни ей свои мурлыкали.

       Иногда героиня наша считала себя худсоветом. Народ обсуждал, как повеселиться, кому какую пакость устроить. Сценарий расписывали, роли распределяли, репетировали. Потом, после содеянного "разбор полётов" проводился.

       Сколько поколений согревало лавочку своими пышными и не очень телесами. Некоторые её и в спальню умудрялись превратить. После бурного празднования на ней или под ней мирно засыпали, иногда после пьяной драки, иногда после жарких любовных объятий.


       В прошлом девицы, а сейчас старушки, сидели со своими уже старичками, но не целовались, а только бранились. И слова то уже не такие были ласковые. Внуки рядом шалят, а старушки-веселушки всё те же песни горланят. Лавочка их уже наизусть выучила.

       Считала себя лавочка и банком, и камерой хранения. Мужики в щёлочки заначки от сварливых жён прятали, порой под лавочкой и для чекушки место находилось.

       Вот беда, молодая хозяйка зачастила на лавочке свидания устраивать. Постоянство необыкновенное, как анекдоте. Он, она, ночь, луна. Она всё время одна и та же,а он почему-то каждый раз другой. Но все они одинаково про своих противных жён ужасы рассказывали...


                Э П И Л О Г

     Ночью вызвали пожарный расчёт, сами не могли потушить огонь. Кто-то из противных жён облил лавочку бензином и поджёг. Сгорела лавочка, с нею  забор и старое, давно засохшее дерево. Счастье, что в ту ночь не было ветра, и огонь не перекинулся на дом.