Ах, почему ОН не один, или Испытание выбором. 81

   Часть восемьдесят первая.
   
   - Что? – обратилась ко мне девушка, с лица которой мгновенно исчезла дежурная улыбка. – Ну?.. Язык проглотила?
   - Мне надо в туалет… - растерянно пробормотала я.
   - И что?
   Она смотрела на меня с явным вызовом, губы искривились в усмешке… Да уж… От приветливого добродушия не осталось и следа.
   - Что смотришь?
   - Помоги…
   - Сто баксов…
   - Что? 
   - Что слышала… Мои услуги денег стоят. У тебя деньги есть?
   - Деньги?..
   - Ага,  - кивнула она, расплывшись в голливудской на тридцать два зуба улыбке. – Доллары, евро?..
   Совсем растерявшись, я покачала головой.
   - Тогда давай сама… Вперед и с песнями…
   - Как это?
   - А так! Судно под кроватью… Поссышь, обратно задвинь… Дед потом вынесет…
   Сказав это, она развернулась и вышла, громко захлопнув за собой дверь.

   Ничего не понимая, я сдвинулась к краю кровати, спустила ноги… Нет, о судне мне даже думать было неприятно, но я помнила, что у Петра Андреевича в доме была ванная комната, устроенная не хитро, но все же не на улице…
   Спустившись пониже, я уперлась ногами в пол. Вставать было боязно, но я взяла себя в руки: когда-то же надо попробовать. И встала… Вроде все шло нормально… Я сделала несколько шагов до стола и уперлась руками в столешницу, чтобы немного передохнуть. Потом, перебирая руками по краю стола, обошла его. До двери оставалось шагов шесть-семь… Ерунда. Оторвавшись от стола, я уже без опоры, балансируя руками в воздухе, сделала шаг, другой… И тут у меня закружилась голова. Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула. Стало как будто лучше. Еще шаг… Мне необходимо было видеть пол, по которому я неуверенно переставляла ноги, и я шла опустив голову, вытянув вперед правую руку, которая уже почти дотягивалась до двери… И тут дверь распахнулась, от неожиданности я резко подняла голову вверх… И перед глазами все задрожало и поплыло…
   - Гашка! – вскрикнул Кузя, вытянув мне на встречу руки, на которые я упала. – Ты с ума сошла!.. Господи… Где Вера? Вера!..
   Но вместо Веры на зов явился сам Михаил Иванович Демьянов.
   - Не кричи… Что тут у вас происходит?..
   Мне трудно было держаться на ногах. Не выдерживая моего веса, они сгибались в коленях, и я все время норовила присесть, а поддерживающий меня Кузя, упорно возвращал мне строго вертикальное положение. Картина, я думаю, была довольно забавная, потому что Демьянов не смог сдержать улыбки.
   - Где эта Вера? Вера! – снова крикнул он.
   - Не кричи. Нет ее… - ответил Демьянов.
   - Что значит, нет? – удивленно взглянув на отца, Кузя в очередной раз подтянул меня вверх.
   - Нет, - спокойно ответил Демьянов. – И Веры нет, и доктора этого со склонностью к истерикам…
   - И как теперь?
   - Прорвемся…
   - Ну, знаешь ли… - возмущенно начал Кузьма. – Ты в своем репертуаре… Когда-нибудь научишься сначала думать, а потом принимать решения?
   - Поучи меня, дурака бестолкового…
   - Я же не об этом… - смутился Кузя. – Я о характере…
   - Если бы не мой характер…
   Бог знает, сколько бы они еще продолжали переругиваться, но вмешалась я, так как у меня не осталось сил не только стоять, но и сдерживать естественные позывы.
   - Кузя… Мне бы в туалет… Пожалуйста…
   Но тот лишь растерянно на меня смотрел, не зная, как поступить.
   - Эх, - покачав головой и махнув на сына рукой, Михаил Иванович подошел к кровати, взял с нее одеяло, вернулся и, закутав меня в него, взял на руки.
   - Открой дверь, - обратился он к вконец растерявшемуся Кузе.

   Демьянов отнес меня в импровизированный санузел, усадил на унитаз (пардон, за интимные подробности) и встал рядом, вернее, прямо передо мной. Нет, понятно, что он не стоял, уставившись на меня… Он стоял ко мне спиной, а я не могла почему-то оторвать взгляда от его рук, которые он сцепил за спиной, жестко переплетя восемь из десяти пальцев, оставив два больших в свободном полете, что называется, и они безостановочно в довольно быстром темпе вращаясь вокруг друг друга. И сколько я не тужилась справить малую нужду, у меня ничего не получалось.
   - Выйдите, пожалуйста, - решилась я все же обратиться с просьбой.
   - А ты тут ничего не учудишь? – не оглядываясь, спросил он. – В обморок не грохнешься?
   - Нет.
   Он кинул и вышел.
   Облегченно вздохнув, я с наслаждением отдалась занятию, ради которого и было проделано это путешествие. Несмотря на специфическое назначение этого помещения, здесь было очень уютно. Впрочем, это не совсем подходящее слово, но другое на ум не приходило. Я с любопытством рассматривала развешанные на стенах пучки высушенных трав, от которых исходил приятный терпкий аромат, не торопясь звать кого-то. Я даже снова предприняла попытку обойтись без посторонней помощи. Но ноги предательски дрожали в коленях, голова кружилась… И где-то, пока еще в значительном удалении, я различила-таки звуки колокольного перезвона. Ощущение беспомощности заметно испортило настроение.
   - Как ты там? – поинтересовался из-за двери Демьянов.
   - Нормально, - откликнулась я.
   - Я войду?..
   - Да. Входите.

   Обратно в комнату я вернулась тем же манером, что и попала сюда.

   Вечером приехал другой доктор.
 
   Я не имела никакого понятия о прежнем, даже так ни разу его и не увидела, но этот мне показался вполне симпатичным, то есть внушающим доверие.
   Он долго сидел за столом, листая тетрадку, в которой, видимо, письменно была зафиксирована история моей болезни. Хмурился, покусывая губы. Потом закрыл ее, прихлопнув ладонью. Приподнял край марлевой салфетки, мельком взглянул и снова опустил.
   Я, молча, наблюдала за ним, не решаясь задавать вопросы.

   - Ну-с, - развернувшись, обратился он ко мне. – Как наши дела?
   Я не знала, что ответить и посмотрела на стоявшего рядом с врачом Кузю. Тот было попытался начать что-то объяснять, но доктор прервал его.
   - Это я уже слышал… Вы не могли бы оставить нас вдвоем?
   Кузьма, состроив недовольную гримасу, пожал плечами и вышел.
   Я проводила его взглядом, и, как только за ним закрылась дверь, посмотрела на врача.
   - Ну, так как дела-то? – улыбнулся он мне. – Давай сначала поговорим, а осмотрю я тебя потом, согласна?
   Я кивнула. Он встал из-за стола, подошел и устроился на краешке моей кровати.
   - Ну… - он снова улыбнулся. – Рассказывай…
   - Как вас зовут?
   - Извини, не представился… Борис Николаевич.
   Я снова кивнула, не очень понимая, что собственно он хочет от меня услышать.
   - Голова кружится… - не слишком уверенная, что говорю то, что нужно, начала я.
   - Постоянно?
   - Нет. Иногда…
   Он кивнул.
   - И ноги…
   - Что ноги?
   - Стоять долго не могу… Подкашиваются…
   - Это ничего… Это нормально…
   - Нормально? – не сдержав удивления, переспросила я.
   - А ты как думала? Пришла в себя, открыла глаза и сразу встала и пошла?.. Не бывает так. Болит что-нибудь? Голова?
   - Нет. Голова теперь как будто не болит… Вот… - я протянула к нему руки.
   - Болят?
   - Да. И еще… Как-то… Все тело… Не то, чтобы болит… Я его ощущаю…
   - Двигаться больно?
   - Да, - кивнула я. – Но… Я и не двигаюсь когда, все равно его чувствую… Почему, а?
   - Понятно… Давай я теперь тебя посмотрю…
         
   Закончив осмотр, доктор улыбнулся…
   - Ну вот, все как нельзя лучше… Господин Верховский, безусловно, обладает не самым распрекрасным характером, но как специалист он выше всяческих похвал.
   - Господин Верховский?..
   - Ну да, доктор, который тебя выхаживал и выходил… Дела твои были очень плохи… Так плохи, что не окажись рядом господина Демьянова…
   - Демьянова?..
   - Демьянова, - подтвердил он. – Не знаю, кому еще было бы по силам так оперативно все организовать… Выдернуть из Москвы того же Верховского… Это, откровенно говоря, я и представить не могу сколько усилий и… В общем, судя по тому, что там написано (он кивнул в сторону тетрадки, лежащей на столе), еще бы час, ну от силы два… И никакой Верховский не смог бы ничего сделать… И как ни крути, спасителем твоим является Михаил Иванович… И давай уж теперь начистоту… Что же у вас тут произошло?
   - Я не знаю… - покачала я головой.
   - Здесь, кроме меня никого нет, как видишь… А я умею хранить чужие секреты.
   - Но…
   - Это не праздное любопытство. Чтобы помочь тебе выкарабкаться из этого окончательно и без осложнений, я должен знать все. А пока у меня картинка не складывается, понимаешь?
   - Борис Николаевич, я бы и сама хотела во всем разобраться, но я ничего не помню… Я даже не помню, как мы сюда приехали…Понимаете? Совсем не помню… Только какие-то фрагменты… Даже не фрагменты событий, а просто какой-то калейдоскоп лиц… Я знаю, зачем я сюда приехала… Знаю, что приехала с Кузьмой… Помню, что с нами была Катя… Помню, что она сама напросилась, а я решила, что так будет лучше… И все… Больше ничего…
   - Совсем?
   - Да, - кивнула я. – Ничегошеньки…
   - Но это очень странно…
   - Я не вру!
   - Ладно, оставим это пока…
   - Вы мне не верите?!
   - Я верю… Ты успокойся… Мы потом в этом обязательно разберемся. А сейчас отдыхай.
   Борис Николаевич помог мне поудобнее лечь, накрыл одеялом и вышел из комнаты.
   А я лежала с закрытыми глазами, пытаясь все же понять – поверил он мне или нет? Ужасно не хотелось выглядеть в чьих-то глазах лгуньей, а тем более в глазах лечащего врача. Врач – он же целитель, а чтобы исцелить он должен искренне этого желать, а чтобы искренне желать этого он уж, по крайней мере, должен быть уверен в искренности пациента. Я еще пыталась что-то мыслить в этом направлении, но мысли текли все медленнее… Усталость брала свое, и я заснула.


   Продолжение следует... http://www.proza.ru/2013/07/29/754