Убежище. Часть IV. Глава II

 - А вона, саркофаг белеет высотный, - ткнув заскорузлым пальцем меж двух видавших виды пятихаток, ответил старик. Двинувшись первым в указанном направлении, мимо ещё сохранившего фары древнего рыдвана, он заметил: - Под ноги смотри, не равён час об корневища ходульки переломаешь. Ишь, как разбушевалась природа? Чует! Её час настал.
 - Дык, я ..., - хотел в оправдание, подтверждая свой опыт в передвижениях по джунглям, ответить Нафане, да передумал. Старика уважить надо молчаливым согласием. Пусть порадуется.
 - Эх, пропустил ты действо интересное, Рыбоням. Переезд. На месяц теперь разговоров.
 Домину-то огромную корпорация отхватила, всё вошло, даже на гостиницу осталось места, только крышки плати. Один только бар – целый этаж занимает. Теперь бармену помощницы нужны. Да я не про то… Трущобного охотника всем Миром призывали, кто чем только не тряс в воздухе, а как пришёл, котяра облезлый, гонять по этажам стали, ну, по традиции. До полуночи гоняли, пока не лёг он посреди коридора тряпкой. Мы его и за ухи, и копчёностями, и рыбкой. Зараза, что б ему Ариберн хвост оттяпал. Ни в какую, не встаёт и всё. Пришлось хвост-то прижать: три этажа необжитых осталось, а он орёт дико и лежит – устал видимо. Тут я и предложил: удавкой шнурок поперёк тулова и на «Банаксе» впереди себя по этажам носить! Так и сподобили… Таперича - тишь да благодать в ентом здании: ни мутиков, ни нечисти. А уж как обмыли это благородное дело … Ну всё, пришли,- закончил свои воспоминания Сталкер.
 Я оглядел залитую яркими бликами, пробивающихся промеж худых и редких облачков солнечных лучей, высотку. Шея предательски хрустнула, при осмотре верхних этажей. Стёкла присутствовали почти во всех окнах, видимо ремонт шёл полным ходом. Крыльцо и прилегающая к парадному территория была тщательно выметена от битого стекла, кирпичного крошева и гоняемого ветром мусора. Благодать! Это ж надо: корпорация по последним слухам расширяет границы своих интересов. Вот отсюда и бабло и забота о нас, бродягах.
 Попрощавшись со старым другом и скинув по быстрому свой улов, отправился к Механику. Рация в последнее время барахлила, да и почистить её позеленевшие от сырости контакты не мешало. Не обеднею. А вот посещение Айзекайи я отложил на неопределённое время. Ну, не нравится мне эта пародия банкира и ростовщика в одном обличии. Не готов я пока перешагнуть последнюю черту – словить ту, единственную заветную рыбку, после которой интерес к рыбалке начинает угасать… Эх, сколько он кровушки попил со Сталкеров, а уж с неопытной молодёжи и подавно, чтоб его Гумики в карты обмишурили.
 Огляделся. На стенах свежей яркой краской указатели. Не заблудишься. Мимо, хохоча и толкаясь, прошествовали в сторону магазина юные представители одной из многочисленных артелей, пестря одинаковыми шевронами на расстёгнутых «конвоях». По удаляющемуся разговору я понял: будут тариться под Осетра.
 Его Величество Осётр! Ох и половили мы его со товарищи. Было времечко, когда водичка была тёплая, хлёбушек мяконький, деревья большие, когда на трёхколёсном лисапеде под юбку длинноногой красавице, да не нагибаясь… Шучу! Тогда не было ещё Артелей и Аука, не было Туров, не пулялась Братва зелёным золотом, да и Сталкеров было на перечёт, а за косой взгляд на всеобщую любимицу, редкую Рыбачку, рвали наглеца, как Торпеда лягуху.
 Осетровый Рай. Есть такой уголок на Заводе, За Порогом. Тогда не обгажены были стоянки, трава не смята и рыба не пугана браконьерами. Ловили поплавком на Мола таких экземплярчиков – пальчики оближешь… Сдавали тоннами заслуженную добычу, качали снасти, общались, месяцами не вылезая с насиженных точек, кормили ночных кровососов рыбацкой кровушкой. И плевали на дорогой проезд к Локе. Были и хохмы, когда новичку советовали половить на живца, а он, купившись и посинев от натуги, тянул из последних сил среднего Сома. По ночам, что б не менять снасти, помолившись Водяному, ловили налима на ракшею, прикормив его до отрыжки кириешками и тухляком. Да, было времечко. Когда на весь берег присутствовал всего один приёмник и стягивались к счастливому обладателю Сталкеры и новички, похвалиться своим уловом, а заодно послушать старый шлягер на потрескивающей и гуляющей, но всё ж всеми любимой волне.
 А теперь – привычный пейзаж сменился, ушла Братия вдоль берега на новое место, ибо рыба браконьерства не любит…
 - Дяденька! А где Лысого найти? – отвлёк меня от воспоминаний малец в новом комбезе.
 - А у тебя к нему какой интерес? – спросил я, что б поддержать разговор, хотя и сам заметил садок с крупными Раками.
 - Говорят, он любит их, - потряс он сеткой с дюжиной преотличных, ещё живых Раков. – А я люблю крышки, - тряхнул он вихрастой чёлкой.
 - Ну, пойдём, провожу, - пропустив вперёд, сказал я новому попутчику. – Тут недалече.
 Мне было как раз в ту сторону, судя по указателям. Ибо в желудке разгорался нешуточный огонь голода и была недалёка битва – стенка об стенку. А следуя многолетней привычке, Лысого надобно искать подле Бара, так как свежие и крупные Раки и Бар – понятия вполне совместимые. Лысый – ещё тот проныра…
 По дороге мелкий попутчик рассказал, как приняла его Рыбацкая Братия с первых дней пребывания в этих местах, будто заботливая бабушка, ежеминутно вытирая вылезающие сопельки и кутая в тепло. Не успевая сказать «А» он получал от участливых Артельщиков и «Б» и «В» и даже «Ы» в виде дельных советов и разовой помощи. Но, к моему удивлению, он ни разу не купился и не осел ни в одной Арте. Объяснение пришло сразу: - Накоплю крышек, пулек и свою Арту открою! – гордо поделился заветным новичок.
 - Да, долго же тебе придётся Лысому раков таскать! – парировал я.
 - А я и не спешу, - улыбнувшись, ответил малец.
 Какие всё-таки они разные – эти новенькие. Вроде в одно время растут, в одних условиях, ан нет: глянешь на другого, вроде и ростом удался и силой, а дурак – дураком. От титьки недавно оторвался, а уже в лодку пьяный лезет, да хапнуть побольше чужого, да халявного норовит.
 Кивнув приветливо Лысому и разведя пустыми руками – мол, в другой раз обязательно, я двинулся далее по лабиринтам здания к уже уловимым запахам съестного.
 Кто-то думает, что мысли Сталкера постоянно заняты всевозможными видами рыб и снастей. Отнюдь. Мои мысли не менее часто заняты ЕДОЙ! Причём, я люблю, при первой подвернувшейся возможности, вкусно покушать. Нет, я не капризен, по сути своей – я всеяден, но…
 Из Бара неслась негромкая музыка, посетителей в большом количестве не наблюдалось, поэтому я неспешно продефилировал к барной стойке, где по обыкновению коротал своё время очередной подвыпивший плакса. Так хотелось вместо заезженной истории о разбитой любви и ожерелье из жемчуга услышать душещипательную историю о сварливой тёще, для которой очередной местный сиделец-нытик решил раздобыть пару-тройку Упырей для принятия совместных лечебных ванн, снимающих излишнее давление, а так же омолаживающих до белизны костей. Так нет, всегда одно и то же. А я бы с радостью словил и даже бесплатно!
 - Крови трупов помидор, пожалуйста. Чернобыльских непременно. И камбалу в локоть на стружках пальмы, жёлтопузую, да попрожаристее. Лепёшки три чернухи, вчерашней, - бармен привычно взял заказ, едва кивнув мне. Правильно, разве упомнит он всех. Столько народу тут перебывало. Разве что нытиков…
 Как благоразумно я поступил, скинув в сарайку лишние вещи и камуфляж. Как-то душновато даже тут, да палёным припахивает. Уж не моя ли то Камбала перепопрожарилась?
 Бармен с виноватым видом появился в дверном проёме: - Один я, хоть и развешал объявления на каждом углу. Не идут пока Рыбачки за барную стойку, не спешат природу и адреналин менять на флирт и обожание пьяной братии. Вот и приходится метаться между кухней и клиентами. Подождёшь ещё? А я тебе томатного бодяжить водой не стану, - открыл внезапно профессиональный секрет хозяин.
 - А у меня есть выбор? – пожав плечами, примирительно улыбнулся я.
 Ел молча, с наслаждением смакуя каждый кусочек. Горечь пальмового дымка придавала особый привкус рыбе, которую я сам лично научился готовить на раз-два различными способами в походных условиях. Но тут, в Баре, можно было жевать не спеша и глядеть по сторонам, расслабившись. Вон, с краю справа, сидят двое знакомцев. Кажись с Карелии. Надо б забить стрелку на обмен их вяленной лосятины на мои кедровые ядра. Пригодится в дождливую погоду в лодке…
 Сытый желудок требовал нежности душе и телу. Огляделся ещё раз. Одни рыбаки. Засада!
 Гостиница занимала два шумных этажа. Вечер. Перевалочная база. Где ещё в другой раз встретишься с товарищами, как не в Бункере. А если нет желания в баре глаза мозолить, милости просимо – в нумера! Включил рацию. Тишина. Да что ж за день-то такой сегодня. Почти никого и не повидал. И так из экспедиций неделями не вылезаю, а тут – тишина. Помешались все на своих турах что ли? Радиомолчание, некогда им…
 Так, номер взял, кроватка крепкая, душ попозже приму. Пойду, поброжу по Пристанищу в поисках прекрасного (читать: в поисках приключений на многострадальную задницу). Провёл ладонью по недельной щетине. Ну и пусть! Настоящую Рыбачку этим обстоятельством не отпугнуть. Была б задница покрепче, да плечо - понадёжнее…
 - Хм, однако! – на склад сдавала нехитрый скарб и снасти одинокая дамочка с грустными глазами, без Артельного шеврона. Удачный день, как пить дать. Ну, Казанова, Ваш выход!