Зарисовка из детства

Я в доме, в поселке, где жила, когда была маленькой. Вот зал, черная печка, зеленый половик с черными рисунками-спиралями и серой местами обтертой каймой по краям, ведет он прямиком на кухню. Ступенька со знакомой отметиной в виде раз-два-три черточек, пол, покрашенный оранжево-грязной краской. Пол - это деревянные доски, между которыми темные щели, ведущие в загадочное пространство под ними. В детстве мне было страшно и одновременно интересно, когда я туда смотрела. Печка на кухне. Сколько таинственных воспоминаний с ней связано. Говорили, что на ней в свое время часто лежал дедушка Ваня и грелся там, и его не было видно за занавеской, но мне казалось странным, что он там лежал. Во-первых, там и без него было полно вещей – медные кастрюльки, сковородки, тряпочки, и даже веник. Во-вторых, туда же невозможно было забраться, а мне очень хотелось это сделать. Я подставляла табуретку, но безуспешно - даже с ее помощью у меня не выходило увидеть, что же там, глубже того, что я вижу. Кухня начинается коридором, загибающимся влево, в мини-умывальную комнатку, где стоит ванная и мойка с мыльными принадлежностями. Справа по курсу холодильник, вот дедушка - стоит и открывает его дверцу. Он очень любит колбасу и черный хлеб. Будучи еще ребенком, приходя домой и садясь за стол обедать, говорил ставшую после нарицательной фразу, сетуя на то, что не было его любимого ржаного хлеба: «Опять эта белятина! То ли дело у Сычевых!» Над дедушкой и холодильником возвышаются большие настенные часы. Ночью перед сном в кромешной темноте, казалось, все переставало существовать, только их громкое и беспрестанное тиканье, не дававшее уснуть, и больше ничего.