Бессмертие души

   ЭТИКА И ЭТОЛОГИЯ

7. Бессмертие души

Тело и душа - как свеча и огонь (Абу-ль-аля-аль-Маари).

Личность можно описать как залив некоторого мыслящего и чувствующего океана. (Померанц)

Душа это то, что отличает тело от трупа. Следовательно, душа есть у всех животных. (Тимофеев-Ресовский)

Наблюдая последний вздох умирающего,("отошла душа!"), а потом видя покойного в сновидениях, человек предположил потусторонний мир, населенный душами умерших. (Амосов)

Сознательно желать уснуть - верная бессонница. Сознательная попытка вчувствоваться в работу собственного пищеварения - верное расстройство его иннервации. Сознание - свет, бьющий наружу. Сознание это зажженные фары впереди идущего паровоза; обратите их светом внутрь - и случится катастрофа. Чем вы себя помните? Свои почки, печень, сосуды? Нет, нет, вы всегда сознавали себя в наружном деятельном проявлении, в делах ваших рук, в семье, в других. Человек в других людях и есть душа человека. В других вы были, в других и останетесь. (Пастернак)

Трудно оспаривать, что примитивное представление о душе, как ни далеко оно от более поздней нематериальной души, всё же в существенном с ней совпадает, т.е. оно рассматривает лицо или вещь как нечто дуалистическое, между обеими составными частями которого распределены известные свойства и изменения целого. Этот первоначальный дуализм по выражению Спенсера уже идентичен с дуализмом, который проявляется в обычном для нас разделении на дух и тело и неоспоримое выражение которого мы встречаем, например, в описании человека, находящегося в обморочном или буйном состоянии: он вне себя. То, что мы, совсем как примитивный человек, проецируем во внешнюю реальность, не может быть ничем другим, как сознанием такого состояния, при котором предмет воспринимается чувством и сознанием, существует, а наряду с этим сравнением имеется еще другое, в котором предмет находится в латентном состоянии, но может снова появиться. Другими словами во внешнюю реальность проецируется одновременное существование восприятия и воспоминания или, говоря более общё, существование бессознательных душевных процессов наряду с сознательными. Можно было бы сказать, что дух лица или предмета сводится в конечном анализе к способности их быть объектом воспоминания или представления тогда, когда они не доступны восприятию. (Фрейд)

Совершенно отказывать доблести в божественном начале - кощунство и низость; но смешивать землю с небом - глупость. Лучше, соблюдая осторожность, сказать вместе с Пиндаром: "Всякое тело должно подчиниться смерти всесильной, но остается навеки образ живой, он лишь один от богов". Вот единственное, что роднит нас с богами, это приходит от них и к ним возвращается, не вместе с телом, но когда совершенно избавится и отделится от тела. Это и есть по Гераклиту сухая и лучшая душа, вылетающая из тела, словно молния из тучи. (Плутарх)

В важных исторических событиях иногда надобно различать две стороны - объективную и субъективную; первая составляет действительность, тот вид, в каком событие происходило в свое время, вторая - тот вид, в каком событие запечатлелось в памяти потомства. И то, и другое имеет значение исторической истины; нередко последнее важнее первого. Так же и исторические лица у потомков принимают образ совсем иной жизни, какой имели у современников, их подвигам дается гораздо большее значение, их качества идеализируются, у них предполагаются побуждения, каких они, быть может, не имели вовсе или имели в гораздо меньшей степени, последующие поколения избирают их типами известных понятий и стремлений. (Костомаров)

Река времен в своем стремленьи Уносит все дела людей И топит в пропасти забвенья Народы, царства и царей. А если что и остается Чрез звуки лиры и трубы, То вечности жерлом пожрется И общей не уйдет судьбы! (Державин)

Желание прославиться сильно в нас до невероятия. Слава же представляется смертным как своего рода бессмертие, и они чают ее как достойной награды за свои славные подвиги; хотя впрочем нам, христианам-католикам и странствующим рыцарям, надлежит более радеть о славе будущего века, там, в небесных эфирных пространствах, ибо это слава вечная, нежели о той суетной славе, которую возможно стяжать в земном и преходящем веке и которая, как бы долго она ни длилась, непременно окончится вместе с дольным миром, коего конец предуказан. (Сервантес)

Утверждение "мне всё равно, что обо мне говорят" лживо. (Селье)

Всегда человечество жило и развивалось за счет сумасшедших людей, которые себя хотели реализовать, реализовать интересные идеи, как-то прославиться. Люди всё время хотят конкурировать. (Св.Федоров)

Не только во имя брюха делается работа. Работа это то, что остается после тебя. (Распутин)

Если речь это то, что отличает нас от прочих представителей животного царства, то литература это наша видовая цель. (Бродский)

То, что в просторечьи именуется голосом музы, есть диктат языка. Поэт есть средство существования языка. (Бродский)

Наша память - источник существования умерших. Именно поэтому люди так боятся одиночества, словно знают, что одиночество при жизни обрекает их на небытие после смерти. Не отсюда ли отчасти наша жажда продлиться в детях, и желание иметь близких, и тоска по друзьям, если их нет? (Губерман)

Справедливость все-таки существует, и не беда, что одной жизни обычно не хватает, чтобы ее дождаться. (Губерман)


Душа человека не вся заключена в нем: она содержит и его отражения в душах других людей, отражения этих отражений и т.д.. Бессмертие души - в неумирании этих отражений вместе с физической смертью. Наше бессмертие в том, что остается после нас - в генах и культургенах.

Разумеется, речь может идти в лучшем случае не о вечной жизни души, а о ее жизни в течение существования человечества (а также созданных им машин).

Подобно потребности распространять свои гены, существует, хотя не столь древняя и не столь сильная, потребность распространять свои культургены - изобретения, убеждения, привычки. Первая относится ко 2-й ступени, вторая - к 3-й. В обоих случаях такая потребность есть составная часть механизма, обеспечивающего распространение генов и, соответственно, культургенов, наиболее удачных с точки зрения выживания вида. Это включает потребность в самовыражении, о которой так часто говорят, в отстаивании того, что считаешь истиной, и нетерпимость к чужим взглядам. Это - основание искусства, вообще, творчества.

Стремление к славе не тождественно стремлению распространять культургены, как стремление к половому акту не тождественно стремлению распространять гены.

Если признать вслед за теологами, что душа после смерти покидает пространство, то придется признать, что она покидает и время, т.к. время неотделимо от пространства (нет даже единого времени для всего пространства, строго говоря, время свое для каждой материальной точки). А для души, находящейся вне пространства-времени, вопрос о продолжительности жизни просто теряет смысл.

Церковное учение о всеобщем воскресении, возможно, является гениальным предвидением учения Федорова. Ведь Бог действует через людей - это в церковном учении есть; почему бы и воскресение мертвых не сделать руками ученых

Федоров считал, что для воскресения мертвого потребуется собрать атомы, из которых он состоял; с сегодняшней точки зрения ясно, что это не нужно. Первый шаг - построить компьютерную модель воскрешаемого человека; второй (возможно, не обязательный) - реализовать ее в мясе и костях. Но вряд ли стоит воссоздавать человека таким, каким он был за секунду до смерти (если это не смерть от несчастного случая); с другой стороны, если воссоздать его молодым - значит отбросить опыт половины жизни, такое воскресение нельзя счесть полным. Впрочем, точное воссоздание едва ли когда-нибудь будет возможным: о человеке сохраняется недостаточно информации. Так что речь может идти только о приблизительной копии неопределенного возраста. Главное, чтобы двойник знал всё или почти всё, что знал оригинал.

Но какая мне радость от того, что изготовят мой двойник - реальный или виртуальный, один или несколько, до или после моей смерти? Воскресение нужно только друзьям воскресаемого: очень было бы заманчиво поговорить с Пушкиным, хотя бы по телефону, почитать его новые стихи...

Чтобы жить, мы должны убивать, даже вегетарианцы убивают "вредителей", да ведь и растения тоже живые. Освободиться от этого первородного греха можно только лишившись плоти, превратившись в компьютерные программы. Не это ли обещанное Царство Божее в конце истории?

Отношение людей к нам долговечнее и богатства, и разума, и жизни.

Если бы мир был устроен вполне справедливо, то не существовало бы слова "справедливость", т.к. оно значило бы то же, что "закономерность". Справедливость может существовать только статистически; и она действительно существует, коль скоро добро есть добро, а зло есть зло. Что точно существует, так это закон кармы: добро родит добро, зло родит зло; но ниоткуда не следует, что волна добра или зла должна успеть вернуться к тому, кто ее породил, да еще и до его физической смерти. Представление об аде и рае имеет основание: по прошествии достаточного времени после смерти человека о нем помнят (если помнят) либо как о безусловно хорошем, либо как о безусловно плохом; ну, конечно, не совсем так, но определенная схематизация образа, особенно в народном сознании, имеет место.

Принято думать, что Я это более душа, чем тело; следовательно, бессмертие души означает бессмертие Я. На самом деле Я не бессмертно; после смерти душа расплывается, как волна; в редких случаях амплитуда этой волны растет, обычно - убывает. Но всегда душа продолжает жить, рассредоточившись по многим Я - тем, кто ее помнит, на кого она повлияла; и в созданных ею вещах, в рожденных ею идеях.

Душа объекта это его кибернетическая сущность, уравнения, описывающие его функционирование. В этом смысле душа есть у любой физической системы. Но конечно, душа любого неживого объекта бесконечно проще души любого живого; поэтому оправдано представление, что душа - отличительное свойство живого; представление западных религий, что душа есть только у человека, но не у других животных, есть проявление группового эгоизма человечества. Иногда христиане (например, Войно-Есинецкий) признают существование души у животных и растений, но человеку приписывают еще и третью сущность (наряду с телом и душой) - дух.

Вопрос о существовании Бога может серьезно обсуждаться лишь после того, как дано более-менее точное определение: что такое Бог. Логично считать, что Бог - это душа Вселенной, т.е. совокупность наиболее фундаментальных законов природы. Если принять это или какое-нибудь другое определение, то встает вопрос не о существовании, а о свойствах Бога. Главное: насколько существенным элементом Вселенной является каждый отдельный человек или хотя бы человечество в целом? Может ли человек молитвой или делами влиять на Бога?

Глупый верит, что его душа бессмертна; умный знает, что это не так. А мудрый понимает, что правы оба: бессмертия души нет в буквальном смысле, но есть в метафорическом, более важном, чем буквальный.


Время есть та особенность устройства нашего интеллекта, посредством которой, что мы понимаем как будущее, кажется нам вовсе несуществующим. (Шопенгауэр)

Существование сохраняет видимость развития, но попробуйте оживить мертвеца - вы обнаружите, что все события его жизни для вас одновременны. (Сартр)

Для нас, убежденных физиков, различие между прошлым, настоящим и будущим не более чем иллюзия, хотя и навязчивая. (Эйнштейн)

В исповеди Августина вопрос поставлен в следующей форме: "Что делал бог до того, как он создал мир?" Августин не был удовлетворен известным ответом: "Бог был занят тем, что создавал ад для людей, задающих глупые вопросы". Это был бы слишком дешевый ответ, полагает Августин; и он пытается рационально проанализировать проблему: только для нас время течет, только мы ожидаем его как будущее, оно протекает для нас как настоящее мгновение, и мы вспоминаем о нем, как о прошлом. Но бог не находится во времени. Тысяча лет для него - что один день, и один день - что тысяча лет. Время было создано вместе с миром, оно, стало быть, принадлежит миру, и поэтому в то время, когда не существовало вселенной, не было и никакого времени. Для бога весь ход событий во вселенной был дан сразу. Значит, не было никакого времени до того, как мир был создан богом. Правда, легко понять, что в подобных формулировках понятие "создан" тотчас же приводит к существенным трудностям. Это слово, в том виде как оно обычно употребляется, означает нечто, что возникает и чего ранее не существовало, и в этом смысле оно уже предполагает понятие времени. Поэтому в рациональных выражениях невозможно дать определение того, что можно понимать под оборотом речи "время было создано". Это обстоятельство снова напоминает нам часто обсуждаемый урок, который необходимо извлечь из новейшего развития физики, а именно: что всякое слово или всякое понятие, каким бы ясным оно нам ни казалось, имеет все-таки только ограниченную область применения. (Гейзенберг)

Как культура изначально нацелена на борьбу с энтропией, так её духовная ипостась концентрируется на идее бессмертия. (Назаретян)

Если рассматривать собственно личность (в отличие от тела или социальных функций) как "отражённую субъектность" или экстракорпоральный комплекс коммуникативно-семантических связей, то её существенный компонент - совокупность вкладов в мировосприятие других людей или следов, которые оставляет её деятельность в духовном пространстве. (Назаретян)

Если события будут развиваться по оптимальному (сохраняющему) сценарию, то в ближайшие десятилетия придётся переосмысливать такие фундаментальные категории культуры, как человек, животное и машина, жизнь, смерть и бессмертие, сознание и разум, душа, дух и духовность, искусственное и естественное и т.д. (Назаретян)

Искусственное и естественное суть полюса длинного континуума; эволюция происходила именно по этому вектору. Продолжение развития по вектору "денатурализации" может означать симбиоз носителей, вещественных субстратов и интеллектуальных процедур. (Назаретян)

Встречное развитие двух тенденций - денатурализация человеческого тела (и интеллекта) и "одушевление" вторичных информационных систем - с перспективой продуктивного симбиоза могло бы ознаменовать переход Мегаистории в новую, "послечеловеческую" стадию. Правда, такая альтернатива вырождению человека как биологического вида не многих сегодня способна вдохновить, но, похоже, она представляет собой ещё не самую шокирующую линию универсального будущего. (Назаретян)

Назаретян понимает, что научно-технический прогресс, если не остановить его, непременно разрушит биосферу со всеми нами вместе. Он готов принести в жертву жалких потомков кроманьонцев и создать новых носителей разума на основе кремнезема или других гомункулов. Да, остановить разрушение биосферы - трудная задача. Но не более трудная, чем заменить людей роботами. (Померанц)

Душа - это только информация? (Насимович)

Мы чувствуем, что хотя бы у высших животных - высших с позиций человека, т.е. у родственных нам - душа есть. (Насимович)

Определённый человек - это не определённая совокупность атомов, а сгусток определённой информации, носителем которой является человеческое тело и, прежде всего, человеческий мозг. (Насимович)

Нет никаких проверенных фактов или рациональных аргументов в пользу рая, бессмертия души, переселения душ и прочих "светлых" перспектив. По крайней мере, ни одна религия таких фактов и аргументов пока не предложила. (Насимович)

В наших детях воскресаем не только мы, но и всё человечество. И даже не только человечество, так как многие черты психики достались нам от дочеловеческих предков. Каждый человек хранит в себе не только отца, мать, дедушек, бабушек, но и своих любимых учителей, любимых писателей, композиторов, художников... Он даже может не знать их поимённо, так как, впитав в себя, к примеру, Пушкина, впитал всех тех, кого знал и любил Пушкин. В общем, в каждом из нас - почти всё человечество и не только оно. Не сохранились лишь беспросветные эгоисты и негодяи. Это замкнутые на себя миры, которые после смерти тела гибнут навсегда. Человеческая душа образуется из душ многих людей и переходит в души многих людей. Нет строгой сопряжённости тела с единственной душой и души с единственным телом. (Насимович)

Наряду с адресниками и телефонными книжками, мы храним старые письма, фотографии, подарки дорогих людей. Всё это резервные носители души. (Насимович)

Душа перетекает в других людей, причём во многих. (Насимович)

Океаническое чувство - это, по Фрейду, распространение своего "Я" за пределы своего тела на всю Вселенную. Фрейд считал это только болезнью, но в этой "болезни" может оказаться зародыш будущего человека. (Насимович)

Зачатие и рождение суть проявления бессмертного начала в существе смертном. (Платон)

Рождение - это та доля бессмертия и вечности, которая отпущена смертному существу. (Платон)

У животных, как и у людей, смертная природа стремится стать по возможности бессмертной. А достичь этого она может только одним путем: порождением, оставляя всякий раз новое вместо старого. Ведь даже за то время, что о живом существе говорят, что оно живет и остается самим собой - человек, например, от младенчества до старости считается одним и тем же лицом - оно никогда не бывает одним и тем же, хоть и числится прежним, а всегда обновляется, что-то теряя, будь то волосы, плоть, кость, кровь или, вообще, всё телесное, да и не только телесное, но и то, что принадлежит душе: ни у кого не остаются без перемен ни его привычки и нрав, ни мнения, ни желания, ни радости, ни горести, ни страхи, всегда что-то появляется, а что-то утрачивается. (Платон)

Забвение это убыль знания, а упражнение, заставляя нас вновь вспоминать забытое, сохраняет нам знание настолько, что оно кажется прежним. Таким же образом сохраняется и всё смертное: в отличие от божественного оно не остается всегда одним и тем же, но, устаревая и уходя, оставляет новое свое подобие. (Платон)

Ты удивишься бессмысленности людского честолюбия, если упустишь, как одержимы люди желанием сделать громким свое имя, "чтобы на вечное время стяжать бессмертную славу", ради которой они готовы подвергать себя еще большим опасностям, чем ради своих детей. (Платон)

Те, у кого разрешиться от бремени стремится тело, обращаются больше к женщинам и служат Эроту именно так. Беременные же духовно вынашивают разум и прочие добродетели. Родителями их бывают все творцы и те из мастеров, которых можно назвать изобретательными. Самое же важное и прекрасное это разуметь, как управлять государством и домом. (Платон)

Каждый предпочтет иметь таких детей [творения духа], чем обычных, если подумает о Гомере, Гесиоде и других прекрасных поэтах, чье потомство достойно зависти, ибо приносит им бессмертную славу. (Платон)

Кто родил и вскормил истинную добродетель, тому достается любовь богов, и если кто-либо из людей бывает бессмертен, то именно он. В стремлении человеческой природы к такому уделу у нее вряд ли найдется лучший помощник, чем Эрот. (Платон)