Бабочка на ладони. Глава II

- Лиза, Лиза, сейчас твой выход! – суетливый Игорь Борисович поправил галстук, недовольно покосился на меня, вытащил из кармана носовой платок и вновь возвратил его на прежнее место. – Где твоя гитара?

- Да не волнуйтесь Вы, Игорь Борисович! Не волнуйтесь, - отозвалась я, чуть морщась.
 
Я поднялась с лавки, взяла гитару, набросила на себя ремень и привычно прикоснулась к струнам. Из зала были слышны аплодисменты. Я закрыла глаза.

- Итак, а теперь... – густым басом раздался в микрофоне голос конферансье. – Специально для Вас... выступает неоднократный лауреат и победитель международных конкурсов... несравнимая, талантливая Лисандра Рейн!

- Давай, давай, давай! – зашипел Игорь Борисович и буквально вытолкнул меня на сцену. – Уснула!

В последний момент я успела обернуться и поймать взгляд Матвея Егоровича. Он едва заметно кивнул, я кивнула в ответ и отправилась на сцену.

- Здравствуйте, дорогие зрители, сегодня я исполню две новых песни, - сказала я дежурную фразу и с ходу начала играть.

Я пела и аккомпанировала сама себе, ни на мгновение не задумываясь и даже не вникая в смысл слов, и в это время с холодным любопытством разглядывала зрителей.

Лица одноклассников. Давно я их не видела. Они меня, вероятно, тоже. Длинноногая блондинка (Даша? Или Маша, не помню...), смотрела с нескрываемой завистью. Подавила желание сымпровизировать, отпустить какую-нибудь язвительную шуточку в её адрес прямо под гитару. Я могла бы. Ещё как. Но не стоило. Игорь Борисович меня точно загрыз бы. А мне не нужны проблемы перед конкурсом.

Почему-то меня всё ужасно раздражало. И не только сегодня. Уже давно, недели две или три. До боли, до омерзения, до странного скрежета внутри были натянуты струны. Тронешь их – отзывались визгливым, щемящим звуком. Я вновь и вновь пыталась заставить их петь на забытых мною и когда-то любимых нотах. Выбилась из сил. Не могла.

Милая моя, старая гитара! Что же ты меня не выручаешь? Я не слышу, не слышу тебя... как же больно и тяжело...

Случайно встретилась взглядом с Мишкой. Он тоже в зрительном зале. На какое-то мгновение сердце сделало попытку вздрогнуть, как раньше. Однако снова затихло.

Холодно. На самом деле или это в душе такой сквозняк? Если в душе, то там явно все двери настежь...

Мама и папа улыбались. Смотрели. А я не улыбалась. Просто отвела взгляд, как и от Мишки.

Сама не заметила, как закончила петь. Наконец-то... Поклонилась. Услышала аплодисменты. Ушла.

Матвей Егорович встретил меня тревожным взглядом. Игорь Борисович восторженно кричал мне какие-то комплименты, что я «взорвала зал», что я «ИХ звезда», в общем, что  я – супер-пупер, и так далее, и тому подобное.

Я не слушала. Я знала, что Матвей Егорович всё видел, всё понимал, но не осмеливался спросить. А я и не представляла, что ему ответить. Ничего ведь не случилось, ничего... а внутри меня – натянутые, раскалённые струны... почему – я и сама хотела бы знать.

- Игорь Борисович, я, пожалуй, пойду, - пробормотала я.

- Как? – удивлённо развёл он руками, прервав свою пламенную речь. – А концерт? Лиза, ты что, не останешься послушать других?

Я подняла глаза на Матвея Егоровича. Он вновь кивнул, и я увидела в нём столько поддержки и скрытого сочувствия, что на какую-то секундочку где-то в глубине души стало тепло-тепло. Я благодарна, безумно благодарна ему за то, что он всё понял – и без слов.

- Игорь Борисович, Варе надо собраться в завтрашнюю поездку. И отдохнуть как следует.

- А... ну да!.. – рассеянно воскликнул он. – Только не забудь, Лиза, чтобы завтра в одиннадцать – как штык!

- Хорошо, - ответила я, спрятав гитару в чехол и надев лямки на плечи. – До свидания.
Игорь Борисович важно кивнул.

- Спасибо, - тихо-тихо шепнула я, проходя мимо Матвея Егоровича.

- У тебя всё в порядке? – также тихо спросил он.

- В порядке... просто устала... наверно...

Ему не нравился мой взгляд, я это понимала, и скрывать было бессмысленно. Поэтому я как-то виновато, как-то понуро пожала плечами.

- Ты сможешь завтра ехать?

- Конечно...

- Ты не думай, можно всё прямо сейчас отменить, я скажу Игорю Борисовичу...

- Матвей Егорович, я еду, - твёрдо сказала я, и учитель кивнул, видя и зная мою непоколебимость. – До завтра!

- До завтра... Но если что, Варя, ты позвони...

- Нет. Едем, - повторила я и вымученно улыбнулась.

Матвей Егорович сделал вид, что верит, и улыбнулся в ответ.