Фундамент науки

Признаюсь, лично, я далек от фундаментальной науки. Есть такой грех.

Знаю, правда, одного доктора наук из математического института им. Стеклова. Пять лет занимался с моим сыном и еще двумя его одноклассниками математикой. Вообще, живет репетиторством. Весь цивилизованный мир его зовет к себе, а он сидит в России и зарабатывает на жизнь уроками. Берет очень мало. Должно быть, потому что половину урока читает стихи и гоняет учеников по мировой истории.

Академик Сергей Михайлович Никольский, патриарх российской науки, рецензировал его работу о чем-то таком невообразимом, вроде, дифференциального описания броуновского движения, был приятно удивлен в свои 102 года.

Разумеется, дифференциальным пространством, или пространством броуновского движения, которое по существу является некой разновидностью векторных пространств и очень тесно связано с банаховыми пространствами, занимались и Энштейн, и Смолуховский (причем независимо друг от друга) и даже Норберт Винер, но Никольский был приятно удивлен.

Это при том, что еще Винер предсказал, что формальная теория броуновского движения может быть доведе­на до высокой степени совершенства и изящества. Ему самому удалось в рамках теории  Эйнштнейна и Смолуховского подтвердить замечание Перрена, что все траектории броуновского движения являются непрерывными нигде не дифференциру­емыми кривыми.

Но Никольский все-равно был очень удивлен, читая работу своего юного коллеги (ему нет и шестидесяти).

- Надо же! - сказал Никольский. - Как далеко шагнула математика!

Так вот этот доктор наук, зарабатывающий репетиторством и читающий школьникам Ахматову и Мандельштама, не в восторге от нынешней Академии. Не в восторге - это еще мягко сказано. Вообще, научное сообщество России - от престарелых коррупционеров-академиков до студентов Мехмата МГУ, который, пожалуй, впервые со дня основания стал всецело отвечать своему названию, потому что в его коридорах зазвучал малоинтеллигентный мат, - все это вызывает у моего знакомого какие-то апокалиптические ощущения.

Интересно, митинговал он в эти дни или нет?

Возможно, и да. Потому что была хоть какая-то Академия. Окостенелая, зажравшаяся в верхах, вороватая, погрязшая в кумовстве и своих хозяйственных махинациях, но все-таки Академия, где светили и светят, хоть редкие, но настоящие звезды.