Титаник. часть 3 Крест Фаберже

      
               

                Глава 1.

                Для  осени в Северном море погода прямо-таки была прекрасной. Любуясь морской равниной со смотровой площадки буровой платформы, Николай заметил над горизонтом в небе черную точку. Она стремительно приближалась, превращаясь в вертолет.
                Николай не стал наблюдать за посадкой вертолета и спустился в хозблок, в столовую. Пора было перекусить, тем более, что его работа была окончена на сегодня и утомленное тело ждала уютная каютка.
                В столовой Николай со вкусом стал выбирать блюда. По русской традиции обед должен состоять из первого блюда, второго и десерта. Николай рыбу любил всегда и ему было легко себе устроить рыбный день. На первое он взял томленный рыбный суп в горшочке, состоящий из обжаренного филе скумбрии с картофелем и зеленым горошком сваренным, а затем томленным в духовом шкафу. Выбирая второе блюдо он проигнорировал рыбный пудинг и взял на поднос малосольную семгу с укропом и отварным картофелем. Ну, уж, на десерт его любимая шарлотка ассорти: груша и яблоко с корицей. Кофе Николай так и не научился пить, посему к шарлотке он взял чашечку чая.
                Он со своими яствами сел за столик у окна-иллюминатора. Все двадцать четыре удовольствия — курорт да и только.
                Кивнув Николаю, за соседний столик сел молодой член его бригады механиков-монтажников Каусен, по совету которого Николай кроме любимого плаванья стал заниматься и карате. Работала его бригада вахтовым методом и потому времени хватало одиноким членам бригады на все.
                Только Николай, съевший суп, приступил к малосольной семге, к нему подошел дежурный и пригласил срочно пройти на вертолетную площадку:
- Вас там ожидает Ваш шеф.      
                Николай с сожалением опустил вилку и поднялся. Шарлотка с чаем «улыбнулись» ему вслед.
                На площадке в центре круга стоял вертолет R-66 “Робинзон». На его борту красовалась эмблема фирмы «Корниевски и К°». Хозяин фирмы, в которой трудился Николай, так стал приподносить свою фамилию Корнеедов. Вертолет был новенький, пятиместный с отдельной кабиной для пассажиров. Да, это была не обычная «Пума», перевозившая до 24 человек персонала буровой платформы.
                Пилот, стоявший рядом с вертолетом, Николаю был не знаком. Николай, поздоровавшись и познакомившись, поинтересовался:
- А где Нельсон?
- У него свое задание. Он куда-то летит на транспортнике за оборудованием, - ответил новичок, не вдаваясь в подробности.
                Николай не стал дальше распрашивать и вместе с пилотом  повернулись в сторону приближавшегося шефа.
- Ну, что Николаша, соскучился небось по России матушке, - хохоча и хлопая по плечу оторопевшего бригадира, произнес Николай Мифодьевич. 
Садись в вертушку. Есть дело для тебя молодца на родине.
Но я должен...., - заикнулся Николай.
 Не волнуйся тебя подменит твой ученик Каусен, а вещи в дорогу тебе обеспечат ребята в Гамбурге. Все поехали — время не ждет. Остальное расскажу по дороге.
           Под ровный гул газотурбинного двигателя хозяин приступил к изложению задания Николаю:
Ты недавно вернулся из России, но вернулся то как? Нелегально, следовательно надо все это уладить. А то ведь тебе еще ездить и ездить туда и за оборудованием для работы да и сына не бросать же. Так ведь? Сына, наверно, нужно тебе забрать и где-то здесь устраивать на учебу.
             Так вот я тут через наше Швейцарское посольство кое-что уладил, но тебе надо в него в Москве явиться. Переоформить визу и прочее. Ты понял7
Конечно, Николай Мифодьевич. Это было бы хорошо со всех сторон, - ответил Николай уже до того думавший о сложившейся ситуации с ним и с сыном.
Должен тебе, как другу сказать, что это дело пришлось улаживать с помощью некоторых органов. Посему тебе придется им оказать кое-какую помощь. Об этом тебе скажут в посольстве. Но это еще не все, у меня к тебе очень большая личная просьба, - шеф замолчал, обратив свой взор на ослепительно-белые облака за бортом. Затем продолжил:
Ты помнишь в каком состоянии мы с тобой покидали несчастный пароход «Титаник»? Так вот тогда я все-таки забыл одну вещицу на корабле в сейфе, но не у капитана, а у его помощника. Я тогда как-то не дошел до капитана, по хмельному делу и пришлось временно положить ее в этом месте. А когда мы с тобой, избежав гибели, очутились в этом прекрасном времени, я об оставленной вещице вспомнил, но увы.
              Но это еще не все. Смотря как-то телевизор в одном из отелей, ввиду скуки, я наткнулся на показ документального фильма о подъеме с обнаруженного «Титаника» вещей. Так вот кроме куска обшивки, тарелок и прочего показали сейф капитана, в котором не оказалось никаких драгоценностей сданных пассажирами. Возможно после того, как я забрал свои побрякушки, другие пассажиры тоже изъяли свои, а возможно нам показали не тот сейф или сейф, который обчистили после его подъема.
             Но факт в том, что моя вещица все же обнаружилась частным порядком в России. Ты лучше меня знаешь, что обследованиями «Титаника» на дне занимались русские. Так?
Да, помню. Два батискафа Мир-1 и Мир-2 с кораблем-базой «Келдыш» в 2001 и 2005 годах обследовали корабль и кое-что подняли на поверхность, - согласился Николай все более настораживаясь.
Во-во! Вот  почему моя вещь объявилась в России. Твоя задача не сложная: забрать ее у одного человека и вполне официально перевезти через границу. Все формальности уже улажены, все оплачено. Вот данные об этом человеке, тут  и фотография вещицы, - Николай  Мефодьевич вынул из бумажника конвертик и подал Николаю.
Не удивляйся, этот человек тебе был знаком по неприятным для тебя обстоятельствам, но не волнуйся — он теперь к тебе вполне лоялен. Это второй муж твоей бывшей. Обрати внимание не третий, которого застрелили за операции с оружием, а второй. Что касается денег: получишь во время полета у пилота. Этот пилот тебе знаком по возвращению из прошлой поездки. Да не кручинься ты, если что мы тебя не бросим. Ну, а с теми кто обратится к тебе в посольстве со специфическим заданием, мой совет, держи ухо востро.
Да я понял, но как-то не лежит душа что-то делать против своей родины, как не банально это звучит.
Я тебя понимаю. На этот случай в конвертике есть синенькая бумажка. На ней один адресочек, где ты можешь получить посильную помощь. Эту бумажку изучи, запомни и уничтож, мало ли что. Ну а сейчас за удачу, - хозяин достал из холодильничка в салоне рюмки и бутылку «Московской».
                В Гамбурге, простившегося, прямо в вертолете с Николай Мефодьевичем, Николая быстро провели в транспортный самолет С-130. Тут его встретил Нельсон шеф-пилот фирмы:
Ты устраивайся, тебе покажет  инженер где и как, а я подойду к тебе позже, в полете.
                Как и в прошлый раз Николая пристроили в ящик, но уже с каким-то прибором или механизмом. Вскоре, после пересечения границ, подошел к выпущенному из ящика Николаю пилот и вручил пакет с наличкой и карточками.
Паспорт получишь в посольстве. В Москве тебя встретят и на машине довезут, а дальше уже ты свободен в своих действиях. Желаю вернуться нормальным путем, - Нельсон, похлопав Николая по предплечью, удалился в пилотскую кабину.
                В Москве самолет делал промежуточную посадку. Николая быстренько переправили в подошедший прямо под брюхо автомобиль «ВМВ» с затемненными стеклами.
                В посольстве все решилось быстро. Паспорт с продленной визой перекочевал в карман костюма под новеньким демисезонным пальто. Старая одежда исчезла в недрах посольства, замененная новой с приложенной к ней небольшой дорожной сумкой, смахивающей на портфель с ремнем через плечо.
                Затем Николая под ручку завели в кабинет с какими-то странными дверями, похожими на двери сейфа. Здесь ему навстречу поднялся из-за стола человек в сером костюме со светлыми глазами и такими же волосами на лице и висках.
Присаживайтесь. Я не буду убеждать Вас и говорить, что у Вас двойное гражданство и Вы кому-то что-то должны. Просто, услуга за услугу, - начал господин в сером.
Вы будете в Курске по семейным делам и было бы прекрасно, если бы Вы передали вот этот небольшой пакетик моему, если хотите, другу-товарищу-господину. А он для меня даст Вам другой.  Признательность наша и моя будет огромна, в разумных пределах. Вот координаты адресата. Желательно чтобы Вы их запомнили и эту записку оставили у меня, - белобрысый пододвинул к Николаю листок с фотографией.
                Николай прочел:
Курская область, город Букреевск, ул.Элеваторная,12 Куртов Алексей Иванович, 43 года, рост 172 сантиметра, волосы темные, глаза карие, хромает на левую ногу.
А как мне, ему представиться? - спросил Николай.
Представитесь двоюродным братом из-под Московья. Но это не ему говорить, он и так Вас ждет, а его окружению, если спросят. Брат существует реально и имя у него такое же как и у Вас — Николай, только он сейчас занят другими делами.
Ну, если Вы запомнили то что здесь написано, я Вас не задерживаю и желаю удачи, - блондин только привстал прощаясь и затем, взяв листок с описанием «брата» Николая, спрятал его в ящике стола.
                Николай, сунув пакет в сумку, вышел в коридор, а затем из посольства на улицу. Дел было много. С какого начать?
                Конечно, первым делом нужно решить проблему с сыном. Он обитал у каких-то родственников убитого мужа его убитой жены. Сын был еще несовершеннолетним и носил его фамилию, следовательно Николай мог его взять с собой в Швейцарию если ничего не произойдет  экстраординарного. Волокита предстояла большая. Поэтому Николай решил сначало оформить бумаги на сына и, пока они будут вариться в недрах бюрократической машины, решить вопросы хозяина и человека в сером.


                Глава 2.

                Чтобы не особо выделяться, Николай купил билет в плацкартный вагон на поезд Москва-Севастополь.
                Из-за того, что билеты в плацкартном были самые дешевые, вагон был заполнен народом всех мастей и национальностей.
                Границ не  предвиделось пересекать и можно было спокойно дремать или читать до пункта назначения — Курска.
                У Николая было нижнее боковое место и он раскрыв купленную газету «Совершенно секретно», углубился в статью о глазном враче Федорове. В купе напротив обосновалась компания, как выяснилось, рабочих буровиков или строителей, ехавших откуда-то с севера.
                Николай какое-то время приглядывался к ним, ищя, что-то в них общее с собой. Но не найдя точек сопрокосновения, отказался от принятия участия в развернувшемся банкете.
                По вагону часто протискивались пассажиры, норовившие отдавить ноги или смять колени. Видно, где-то рядом был вагон-ресторан. Частенько, грузно ступая, проходил толи патруль, толи дозор из двух милиционеров, внимательно всматривавшихся в лица мужчин и пассажиров с большими клетчатыми сумками. Вскоре одного из пассажиров с молдаванской внешностью потревожили и повели,волочащего огромные кошолки, куда-то.
                Рабочие из купе, уже веселые, решив покурить, удалились в тамбур. Отсутствовали они порядочно, а вернувшись были злы и молчаливы. Куда-то пропал четвертый из них.
                Уже выходя в Курске из вагона, Николай наблюдал встречу тройки с четвертым рабочим, который возбужденно, но угнувшись что-то зло выговаривал. Из обрывков речи Николай все же понял, что его прищучили какие-то типы и отобрали все заработанные деньги. Его товарищи  же, выражаясь совсем не мягко, ругали за то, что он поперся куда-то один.
                В свою очередь Николай подумал: почему чудак не послал деньги  каким-нибудь переводом. Но теперь это уже не имело значения. О таких фокусах он был наслышан и всегда, стоя в очередях к кассам на вокзалах, осматривался, ожидая что вдруг кому-то захочется, уперев нож в спину, потребовать отдать все похожее на деньги или ценности.
                В Курске, воспользовавшись услугой бывшего знакомца по дачам  в голубой форменной рубашке, Николай оформил разрешение на вывоз сына за пределы России тем более, что в связи со смертью жены это упрощало задачу. К сыну он решил заехать на обратном пути из Букреевска, сообщив ему об этом по телефону, выданному в посольстве.
                В Букреевск пришлось добираться на рейсовом автобусе, где его уже, наверно,
заждался новоявленный брат.
                В Курске на автовокзале он на втором этаже перекусил порцией заливного языка и чаем со слоеной булочкой.
                Автобус вскоре повез бывшего жителя России по еще зеленым просторам. Дорога заняла несколько часов с остановками, поломкамии досмотрами — в поисках чеченцев и лиц не славянской национальности.
                Николай вышел на площади у базара, оглядываясь на здания и домики старинного городка Букреевска. Вышедшую с ним женщину он попросил указать дорогу к Элеваторной улице.
Да, вот она. Видите элеватор? Вот там, вдоль его забора эта улица и есть.
                Поблагодарив женщину, Николай двинулся к гиганскому бетонному сооружению времен советских битв за урожай.
                Уже темнело. Отсутствие фонарей на столбах без проводов нисколько не смутило путника, но вспомнив, что он недавно начал осваивать карате, решительно шагнул в тень вековых лип и пыль заросших бурьяном газонов. К счастью он сразу наткнулся на несколько домов с номерами, что позволило определить направление движения. Вскоре нашелся и дом с номером «12». У  калитки, на заборе, Николай обнаружил кнопку звонка под куском резины.
                На звонок откликнулась лаем собака. Затем кто-то  прошаркал к калитке.
Вам каво? - произнес мужчина с той стороны.
Да, мне бы любезный, увидеть Алексея Ивановича Куртова.
А Вы ему кто будете?
Да, вроде, был двоюродным братом ему. Зовут Николаем.
                За забором что-то пробурчали, звякнула цепь, возможно хозяин привязывал собаку. Затем калитка со скрежетом растворилась и дедушка в овчинной безрукавке попросил проходить:
Идите прямо по дорожке в дом, он там, а я собаку попридержу.
                Николай ступил во двор. От дома доносилась музыка, слышались голоса веселой компании. У крыльца Николай замешкался, но подоспевший дед, решительно открыл дверь, ведя гостя.
                В сени, к ним навстречу, выскочила пышная раскрасневшаяся молодка  и с возгласом:
А вот еще один кавалер, - и потащила за рукав Николая к столу, за которым расположилась компашка новоявленных родственников и их друзей.
                Но неожиданно, выглянувший из-за Николая дед, обратился к мужчине, сидевшему за ближним торцом стола:
Алексей это к тебе.
                Мужчина поднялся вместе с молодухой, помог снять верхнюю одежду с Николая и усадил возле себя за стол.
                Алексей наполнил рюмку у Николая, появившуюся вместе с тарелкой из рук молодицы.
А, что празднуем, - выпив спросил Николай у хозяина.
Да, так ничего. День ангела у меня, - подвыпивший Алексей Иванович обнял Николая за плечи притянул к себе, отстраняя от  назойливой соседки.
Так у меня тебе подарок. Я тут  проездом и решил тебя братан навестить. Пошли покурим.
Пошли, а то я уже к стулу прилип, с обеда сидим.    
                Николай, захватив свою сумку-портфель, вышел с прихрамывающим хозяином во двор. Во дворе Алексей оказался не очень уж пьяным, а даже трезвым.
Ну, что там у тебя? Давай, а то сейчас все вывалят во двор. Не волнуйся, я не пил, мне ночью на смену заступать.
                Николай растегнул сумку и подал пакет Алексею Ивановичу, то есть брату. Тот зайдя за угол дома вскрыл пакет  и, вернувшись, сказал:
Все в порядке. Спасибо, а то я тут  совсем заждался. Завтра утром я дам тебе кое-что для передачи. Пошли в дом.
Постой, Алексей, а где-то можно будет переночевать мне? Завтра я утром уеду. Сам понимаешь, дела.
                Только он это проговорил как из дома вывалилась компания ведомая молодухой.
Вот, Коля, тебе и квартирная хозяйка. Наташка, надо пригреть на ночку нашего гостя. Сама знаешь до гостиницы нашей далеко да и там удобства все во дворе, - быстро соориентировался Алексей.
Леша, да я тебя за такого квартиранта расцелую. Хоть сейчас, а то вы мужики опоите красивого мужчинку, и он никуда годен не будет. Николай Батькович, собирайте вещи и айда отседова, - обхаживая Николая зачастила молодица  Наташа, соблазнительно вздрагивая всеми частями тела.      
Ну, вот, Николай проблема и решена, - обрадовался хозяин.
                Но так просто уйти на ночлег не удалось. Пришлось пить на коня, на стремя, подорожную и на посошок. Кое-как простившись с названным братом Николай
под ручку с Наташей, пошатываясь ради смеха и куража, под общие сальные напутствия двинулся по улице к отзывчивой хозяйке.
                У  хозяйки дома Николаю пришлось принять холодный душ в какой-то летней пристройке, где его спасла от  холода  Наташа, прижавшаяся всеми прелестями к нему, чтобы якобы потереть спинку.
                В  целом ночь прошла в теплой дружественной обстановке. Разве что: кто-то разбил камнем окно в доме, а маленькой собачке, выбежавшей за калитку погавкать на ревнивого хулигана, прижгли пипочку на носу зажигалкой и она проскулила всю оставшуюся часть ночи.
                Утром, накормленный яичницей с котлетами и с куском сала «в дорогу», Николай двинулся к базарной площади, где надеялся сесть в проходящий автобус.
                Не успел он сделать и пары  шагов от калитки, как почувствовал под ногой что-то мягкое. Взглянув вниз, он застыл с открытым ртом. В пыльном бурьяне лежал Алексей Иванович, из груди которого что-то торчало, а в руке он сжимал кусок штакетины от забора. Рядом валялась холщевая сумочка, в которой обычно рабочие носят свой обед, называемый «тормозком» и еще раскрытая и пустая картонная папка с завязками.
                Николай хотел было пощупать, как это делают в кинофильмах, пульс, но вдруг услышал шум приближающейся по асфальту  автомашины. Рой мыслей забился под шевелюрой.
                Это был бортовой ЗИЛ, ехавший от элеватора. Он приостановился, буквально в нескольких метрах от Николая. Водитель высунувшись спросил:
Ты что его грохнул? - и дав газу рванул с места.
                Николай какое-то время смотрел ему вслед, постепенно понимая, что его застали на месте преступления, которое он не совершал. Что делать? Идти к Наташе? Бежать, но куда? Сейчас водитель доедет до милиции и самое большее через пол часа тут  будет  толпа. Он здесь чужак, пришлый и его конечно схватят и арестуют. А как же сын и поручение Мифодьевича. И он стал тихо отходить в противоположную сторону от уехавшей машины, то есть от  такого желанного автобуса на Курск.
                Все ускоряя шаг он размышлял о том, правильно ли он делает, уходя. Может быть надо было остаться и все объяснить. Но тогда придется объяснять зачем он здесь. Будут связываться с Курском, Москвой, посольством. Все раскроется, а мужчина в сером его не простит.
                Свернув в первый переулок, Николай продолжал рассуждать: почему Алексей лежал у дома Наташи, не связано ли это с ночным битьем окна и издевательством над собакой. Не была ли это инсценировка ревности, а убийство месть Николая за испорченную ночь, то есть контрревность. Складывалось все в обычную бытовуху кем-то подстроенную. Может быть Алексея решили устранить за ненадобностью, при этом использовав и подставив Николая. И что означает пустая картонная папка. Не ее ли Алексей хотел передать ему?
                Что же делать? Как быть7 Может это случайное убийство Алексея, когда он шел на работу или с работы какими-то гопстопниками? Нет надо выбираться из этого городишки.
                Подходя к перекрестку в частной застройке улиц он обратил внимание на сидящего оперевшись спиной о мусорный контейнер мужчину в белоголубой куртке еще не совсем замызганной. Мысль прорезалась четко:
Надо переодеться. Надо сбрить усы и бородку, отпущенные на период вахты, - осознав это он подошел к мужчине, не имевшему сегодня жилья.
Любезный не хотел бы ты махнуться со мной верхней одеждой?
                Мужчина приоткрыл один глаз, второй был скрыт под «бланманже», и оценивающе оглядел претендента на его куртку.
На пузырь дашь? - вымолвил он, разлепив иссушенные жизненными трудностями, губы.
Дам на два, если еще найдешь мне частника с машиной.
А куда ехать?
Об этом я договорюсь с водилой. Не бойся его не обижу, оплачу два конца.
Заметано, сейчас шеф все решу. Есть корешь с машиной. Пальто даешь и я пошел.
А нет. Ты оденешься и свинтишь, а я тут  парься, - ответил Николай, снял пальто и зажал его под мышкой.
Хорошо, стой тут, а я мигом, - и новоиспеченный бизнесмен скрылся за ближайшим поворотом.
                Николай, оглядевшись, зашел за кусты у забора и, достав одноразовый бритвенный станочек, быстро предварительно обработав растительность пеной из тюбика, содрал усы и бороду. Только,успев стереть остатки пены с лица, он услышал:
Мужик в пальто, где ты?
                Николай раздвинув осторожно ветви осмотрел приближавшихся и вышел.
Вот. Это Костя, с ним говори.
                Николай обменялся одеждой с бомжем и дал в придачу двести рублей. Не успел он натянуть еще не совсем провонявшуюся куртку как меняла исчез. С водителем деньги решили все. Они отправились на параллельную улицу, где Николай подождав несколько минут вскочил на заднее сиденье «Волги» довольно-таки приличного вида.
                Водитель неспешно проехал по улицам Букреевска, через базарную площадь, где собирал пассажиров автобус, мимо почему-то кивнувшего им милиционера.

                Глава 3.

                Волга плавно покачивалась на удивительно мягких рессорах, мотор работал ровно и не громко — импортная машина да и только. Отвечая на его удивленное лицо водитель не оборачиваясь буркнул:
Эта Волга вовсе и не Волга. Я ее всю перебрал и заменил даже движок — он с «мерса».
      Постепенно Николай успокоился и даже немного вздремнул. Вдруг его сон прервал человек за рулем:
Мы сейчас заедем на родник, наберем хорошей водички. Вон он уже виден: маковка с крестом.
     Но когда они поравнялись со столпившимися на обочине машинами, он почему-то  проезжая и всматриваясь, резко прибавил газу и стал входить в дугу большого поворота на насыпи в несколько метров высоты.  «Возможно он кого-то увидел и испугался», - подумал Николай.
Да, там шеф мой стоит, а он не любит когда кто-то крутится возле него, - объяснил водитель и как-то резко и неожиданно нажал на газ и на тормоз. Дорогу перебежала кошка
                Но ничего кроме пыли они с водителем на дороге уже не видели. Машина неслась по склону насыпи вниз к силосной яме. Возле ямы, наполненной будущим кормом для буренок, стоял тракторишка «ДТ», в гусенице которого копался парень.
                Рядом с парнем поднялась из  травы черная лохматая собака, принявшая стойку, наблюдая несущуюся к ним машину.
                Первым препятствием перед сваливанием Волги в яму оказался деревянный столб с светильником в виде эмалированной толи тарелки, толи шляпы. От удара левым крылом столб вздрогнул, фара брызнула осколками, машину развернуло багажником к яме и трактору, шляпа же сорвавшись с насиженного места вместе с лампочкой, словно диск, кинутый дискоболом, врезалась под гусеницу трактора, прищемив хвост собаке.
                От удара дверцы машины распахнулись и пассажир с водителем покатились по присохшей траве и затем ввалились в яму с силосом.
                Волга же, вильнувшая хвостом, врезалась в гусеницу трактора, встала вертикально над ямой в некотором секундном раздумьи, утратив пыл вечного движения.
                Как-то машинально Николай, спасая водителя от нависшего чудовища, рванул его на себя и они откатились в угол ямы. Машина же под собачий визг и скрежет железа рухнула на мякоть коровьей мечты.
                Открыв глаза, Николай увидел над собой стоящего на краю ямы тракториста:
Во, а гусеница опять стала на звездочку, - с глупой улыбкой произнес он, провожая взглядом уносящуюся прочь собаку, также освобожденную ударом одной машины о другую.
               Кряхтя и отплевываясь Николай вылез из ямы и вместе с парнем вытащили
водителя, у которого была повреждена ступня правой ноги.
               Горе водитель, боясь наступить на голую без носка и обуви начавшую опухать ногу, выругавшись, пробормотал:
Надо же нога застряла под педалью! Гадина кошка, поймал бы, убил суку!
Надо в больницу да и гаишников нужно вызывать, - мудро заявил парень-тракторист.
Никаких ментов. Мы сами разберемся. Ты лучше вытащи из ямы машину своим трактором, - ответил раненный водитель, севший на какой-то обрубок ствола дерева и ставший по сотовому кого-то вызванивать.
                В перерыве между звонками водитель попросил Николая вытащить из багажника дипломат. Николай кинулся к Волге, вспомнив и о своей сумке.
                Дипломат  скорее напоминал чемодан, а не папочку для дипломатической переписки. Водитель, схватив поданный предмет, начал лихорадочно проверять замки. Но, увы, крышка  по-видимому от ударов открылась. Краем глаза Николай заметил ровненькие пачки каких-то денежных знаков, количество их впечатляло.
                А в это время тракторист с откуда-то взявшимися пацанами, зацепив Волгу за задний мост, выволокли ее на грешную землю. Особых повреждений не наблюдалось, если не считать: разбитой фары, левого крыла, загнувшегося и заклинившего левое переднее колесо и одного стекла в задней правой двери. То что машина была облеплена снизу листьями силоса и соломы было не в счет.
                От  дороги, из остановившейся машины, пришел гаишник и что-то  пораспросив у водителя Волги удалился, засовывая хрустящие купюры в карман брюк.
                Вскоре снизу от деревушки, обгоняя собак и пацанов, подъехал джип и из него вылезли двое бритоголовых.
- Ты, что Костян? Ты жив? - спросил один из них, осматривая распухшую ногу водителя.

               
                Глава 4.

                В Курск Николай попал, вернее попали двое участников ДТП, к обеду. Что примечательно, Николай привез водителя Волги на джипе, за рулем которого он оказался по вынужденным обстоятельствам.
                Дело в том, что водитель джипа остался при Волге устраивать ее в ближайшее СТО, а второй бритый был не при делах — водить не умел.
                В Курске, проехав магазин «Полтинник», они въехали во двор частного домика, если так можно назвать трехэтажный особняк с собаками, охраной и видеонаблюдением.
                Водитель Костя, понимая что он должен Николаю за все, а не наоборот, предложил остановиться в особняке. Но Николай, сказавши, что едет к сыну забирать его в Москву, а возможно и дальше, стал отнекиваться.
 - Ладно, тебя отвезут, а если что позвонишь, тебе помогут, - и Костя протянул что-то вроде визитки из тонкой ткани, натянутой на картон.
 - Ты особо не свети этой штукой, если что сними ее с картона и заткни куда подальше.
                Николай поблагодарил и нырнул в открытую дверь все того же джипа, за рулем которого уже сидел третий бритоголовый. По пути пришлось заскочить в пару магазинов, чтобы привести свою одежду в соответствие с представлениями о человеке, живущем в Западной Европе да и прикупить кое-что к столу.
                Через час они уже были в небольшом военном городке имени известного маршала. Здесь жила мать погибшей жены, а с ней его сын, пристроенный до прибытия отца, то есть его, Николая.
                У самого Николая родственников и родителей не было, он вырос сиротой при бабушке и потому хотел поскорей объединиться хотя бы с сыном.
                Из двухэтажного дома офицерского состава к нему навстречу вышла пожилая женщина и сын Тимофей. Поздоровавшись и объяснившись, они прошли в дом, отпустив джип.
                Наговорившись вдоволь с сыном и его бабушкой, Николай с трудом уснул, перекатывая в голове мысль:
 - Кто он такой и кто дергает за веревочки, используя его как марионетку? Что им от него надо?   
                Утром Николай вместе с сыном и тещей поехали в Курск, чтобы довести до ума дела. Кроме оформления выезда сына нужно было решить вопрос с квартирой, приватизированной на жену, Николая и Тимофея. Если не оформить долю жены на сына или Николая, она отойдет государству.
                Квартира в Курске была пуста, на днях из нее выехали квартиранты. Теща осталась наводить порядок, а Николай с сыном пошли по инстанциям. Вскоре у нотариуса выяснилось, что с квартирой дела решаться только через полгода и придется Николаю приезжать вновь. К тому же, позвонив в Женеву, Николай выяснил, что сын может быть зачислен в школу только с первого января следующего года, если заявление подать сейчас в сентябре.
                Поэтому через три дня Николай остался в квартире один. Сын с бабушкой вернулся в военный городок дожидаться следующего приезда отца и на досуге совершенствовать свой французский.
                Лежа вечерней порой на диване Николай подвел промежуточный итог. Поручение человека в сером выполнено, но последствия дела не предсказуемы. С сыном все вроде бы улажено, но отсрочено на несколько месяцев. Осталось отыскать второго мужа жены и забрать вещицу хозяина.
                Раздумья прервал дверной звонок, двери которого уже не напоминал звонок велосипедного клаксона да и вообще квартира претерпела «евроремонт».
                Николай насторожился и тихо прокрался по ковролину к двери.
 - Коля, не бойся открывай, это я Игорь твой товарищ и сосед по подъезду и даже даче, - прокричал кто-то с той стороны двери.
 - У меня дачи никогда не было. Это ты меня все время при перестройке на своей эксплуатировал, - открывая множество замков, пробурчал Николай.
- Не пускаешь. Зазнался, Гад, в своей Швейцарии, - в коридор ввалился бывший сотрудник и старый кореш с полиэтиленовым кульком, в котором что-то звякнуло.
                Толи от всего пережитого, толи от радостной встречи Николай с Игорем так накушались, как Николдай еще не напивался с времен посещения «Титаника».
                Весь вечер ди и ночь говорили за столом о многом. О том, что Игорь уже заочно закончил химико-технологический институт, что живет он уже в другой квартире, а здесь в старой живут его родители. Игорь долго и много говорил о наладившейся работе в их институте, который  теперь филиал подмосковного НИИ, и что он почти все время пропадает в командировках. Рассказал от о том, что в Букреевске у института теперь есть полигон в карьере брошенного кирпичного завода и что на нем испытываются твердые топлива к ракетам. Николай узнал, что Игорь на этом полигоне заведует мастерскими по наладке устройств и стендов, испытываемых двигателей. Зачем-то Игорь долго объяснял Николаю, что твердотопливные двигатели при работе плохо регулируются в отличии от жидкостных. Поэтому институт разрабатывает и разработал способ регулирования горения смешанных твердых топлив, содержащих металлы, магнитным полем. А в завершении своей лекции заявил, что их разработками интересуются иностранные и местные инвесторы.
 - Ах, вот как теперь называется интерес посторонних к деятельности института, - принимая утром холодный душ, размышлял Николай.      
                А в это время Игорь возился на кухне, создавая лечебные коктейли от похмелья.
 - Ты как хочешь, а я это пить не буду, - заявил Николай отодвигая какую-то алкорассольную смесь, - я лучше крепкого чайку.
                Друзья привели себя в относительный порядок. Игорь спустился на свой этаж к родителям, заявив Николаю, что ждет его, дабы он поздоровался с предками и прочее. Это прочее как-то уже не вдохновляло Николая, голова еще не совсем встала на место. От оттягивал посещение, нарочито медленно приводя стол да и квартиру в порядок. Но идти все же пришлось.
                На звонок в дверь квартиры Игоря откликнулись мгновенно. Стальная дверь распахнулась и Николая радушно, взмахом руки, пригласил пройти огромный бритоголовый парень.
 - Сын, зять, - как-то глупо подумал Николай, узнавая в бритоголовом одного из друзей водителя Кости или Костяна  из трехэтажной избушки.
                Николая здесь ждали. Игорь сидел на стуле весь перемотанный скотчем и с изрядно подпорченной физиономией. Рот его был заклеян, глаза широко открыты. За закрытой дверью спальни были слышны всхлипывания и стоны.
                Бритоголовый втолкнул Николая в комнату с Игорем и он увидел еще одного мужчину, вольяжно устроившегося на диване.
 - Обыщи его, - приказал щупленький пожилой мужичок с дивана.
                Бритый облапал Николая, выкидывая на диван все предметы из карманов. Щуплый, осмотрев вещи, заинтересовался визиткой, полученной Николаем от Костяна.
 - Да,  ты браток, никак знаком с нашим шефом. Когда ты успел. Вроде недавно из Европы? - щуплый развернул загранпаспорт.
 - Слышишь, Седой, я его на днях видел у шефа. Он вроде как Костяна привез из Букреевки. Они тогда перевернулись на его тачке у родника.
 - Ясно, - Щуплый вытащил, приподнявшись, из заднего кармана мобильник, - сейчас решим что делать, - и Седой закрылся в ванной.
                Видимо позвонив кому-то, Щуплый скомандовал:
 - Этого развяжи и отдай вещи им. Забираем обоих и к шефу. Смотри за ними, чтобы не смылись.
 - Родителей-стариков отпустите, - выдохнул Игорь, свободными руками сдирая пластырь с губ.
 - Отпусти, - кивнул Седой, не спуская взгляда с Николая и Игоря и сжимая что-то в кармане куртки из желтого кожзаменителя.
                Под причитания выпущенных из спальни родителей Игоря, они вышли из квартиры и сели у подъезда в джип, где за рулем сидел еще один мордоворот в черной тенниске.
                Вскоре компания из пятерых мужчин оказалась во дворе трехэтажной избушки на высоком цоколе, за которым угадывался обширный подвал с отдушинами. Эти отдушины напомнили Николаю ящики-кониейнеры с С-130, на котором он совершил пару дальних перелетов подобно Линдбенгу в    27 году прошлого века.
                В доме они предстали перед мужчиной-шефом, который оказался не Костяном, как ожидал Николай. Мужчина был грузен и рыж.
 - Ну, что мужички, расскажите что вы делали в один и тот же день в Букреевске? И что должны были взять у преждевременно погибшего Немого, - процедил Рыжий, почесывая отсутствующую бровь пухлым пальчиком.
                Николай с другом молча переминались с ноги на ногу, отсутствующе глядя на стены комнаты.
 - Ну, ты Игорек, там работаешь на полигоне. А вот ты, иностранец, чего поперся к Немому в гости?
 - Простите, но если  вы хотите что-то узнать у меня, то хотя бы пригласили сесть. А то я Вас  не знаю, а Вы с вопросами, - разглядывая вазу на подставке в углу, произнес Николай.
- Ладно не задавайся, а то мы тут люди простые можем и руки об тебя испачкать. Садитесь, стулья возле Вас.
                Николай с товарищем присели.
 - Я не знаю кто такой Немой, я навещал двоюродного брата.
 - Ну, да! А  почему-то ночевал у Натальи, а потом грохнул Немого из ревности. А может из-за чего-то еще. Где бумаги, что он нес с работы?
 - Какие бумаги? О чем Вы? Что работа на элеваторе в чем-то секретна и требует каких-то бумаг?
 - Не придуривайся. Он должен был эти бумаги отдать тебе. А ты их забрал и отблагодарил Немого заточкой. Колись не тяни.
 - Врать не стану, что-то Аоексей или, как вы его называете — Немой, должен был дать мне утром. Но когда я вышел из комнаты, он уже был мертв и рядом валялась какая-то пустая папка. Что он хотел мне отдать, эту папку или еще что, я не знаю.
 - Ладно, поверю на слово, но пока побудете здесь у нас. Мы кое-что выясним, - рыжий, не поднимаясь позвал одного из парней и тот отвел их в подвал.
                В подвале было не плохо. По стенам стояли диваны, на полу ковры да и воздух относительно свеж.
                Усаживаясь на диван, Николай спросил:
 -Куда мы влипли. Что они ищут, какие бумаги?
 - Извини, но как ты  попал в Букреевск и что это за брат у тебя в Букреевске? Разъясни. А бумаги они ищут по тем вопросам, о которых я тебе говорил ночью.
 - Что тебе сказать? Я понял, что меня пытались использовать «в темную» некоторые так называемые, товарищи в Москве. А вот твоя роль, Игорь, мне кажется по хлеще моей. Ты что торгуешь новыми разработками? Объясни, пожалуйста.
 - Ты прав. Влип я по самые эти самые. Все из-за моего сына оболтуса, того самого, что когда-то вместе с сыном Павла столкнул участкового в подвал с помощью переодетой собаки, - начал Игорь, втупившись в пол.
 - Да, что-то припоминаю, - согласился Николай.
- Так вот, этот сыночек, земля ему пухом, увлекся игрой на автоматах и напозанимался где только можно столько денег, что когда я узнал у меня волосы стали дыбом. Мало того его за эти долги какие-то, кем-то нанятые наркоманы, убили, повесив на дереве в посадке. Убийц не нашли, а долги остались, вот  я и попался на крючок добрым людям в одной из командировок в Москве.
- Понятно. Так получается, что я тот курьер, который твои бумаги, украденные в институте, должен был доставить, наверно, тем же «добрым людям» в Москве, - задумавшись выговорил Николай.
- Не знаю точно, но Немой, то есть твой двоюродный брат, связан видимо и с «добрыми людьми» и с этими, что крышуют элеватор в Букреевке. Короче, кто с кем дружит — черт ногу сломит. Как нам выкрутиться из этой передряги я не знаю, - Игорь засопел и оттолкнул от себя рыжую кошку, взявшуюся неведомо откуда.
                Друзья притихли, вдруг оказавшиеся сообщниками.  Время шло, но никто не приходил, на стук в закрытую дверь никто не отзывался. В подвале стало темней, приближался вечер. Свет, струившийся через отдушины, угасал. Электрическое освещение включалось где-то за входной дверью. Потеряв терпение, Игорь и Николай стали обследовать помещение. Ничего примечательного не обнаружив как в самой комнате, так и в туалете, они обратили внимание что кошка куда-то пропала.
 - Слышишь, Николай, кошка наверно знает выход отсюда, - встрепенулся Игорь.
 - Может и знает, но вряд-ли мы через него пролезем, - отозвался Николай, но все же двинулся к дальнему закоулку, где что-то мерцало.
                В закоулке оказался небольшой тупичок- отросток с приоткрытой дверцей, из-за которой пробивался свет. Николай открыл дверь и узники оказались в кладовой, где были свалены вещи и старая мебель. Но самым приятным оказалось то, что под потолком зиял проем в стене, прикрытый прислоненной или подвешенной деревянной жалюзью.
                Страдальцы, уставившись в эту точку под потолком, замерли, вслушиваясь в окружающий мир. Там, за стеной, прошуршали шины машины и все.
 -Ну, что, попробуем пролезть. Отверстие, думаю, подходящее не только для кошки, - прошептал Игорь.
                Осторожно опробовав пирамиду из старья, узники двинулись к желанной свободе. Первым на свет божий выбрался Николай, там его встретила рыжая кошка, сидящая на красивом кирпичном заборе, почти вплотную проходящему вдоль здания. Забор был не высок с ажурной кованной надстройкой, преодолев которую беглецы, спрыгнули на грунт тихого переулка. Сзади за забором раздался лай собаки. Друзья оглянулись и увидели камеру наблюдения над крышей дома. Что делать? Конечно, только уходить и как можно быстрее и дальше.
- Хорошо то, что документы вернули, - пробурчал Николай, торопливо шагавший за Игорем в тени каких-то заборов и кустов.
                Беглецы поразмысля, решили ночь переждать у какого-то знакомого Игоря, который жил, а скорее бомжевал в брошенном перед сносом одноэтажном доме в старом саду пригорода.
                Оплата ночлега обошлась двумя бутылками водки, колбасой и хлебом из магазинчика у остановки электрички.
                Рано утром друзья расстались. Игорь двинул на свою дачу переседеть шумиху, а Николай решил на перекладных добираться до второго мужа бывшей супруги. По полученной информации он, будучи военным пенсионером, обитал в деревушке Дальные дворы, где-то на трассе Курск-Воронеж. 

                Глава 5.

                Автобус притормозил у облицованного розовой плиткой автопавильона. Дальше виднелся съезд с указателем «Дальние дворы-1км».
                На другой стороне трассы сверкали яркими красками кафе и АЗС. Николай направился в кафе перекусить и попутно узнать что и как в этих самых «дворах».
                Была вторая половина дня. Зал кафе был оккупирован каким-то мероприятием: толи юбилеем, толи свадьбой. Правда, фаты и невесты что-то не наблюдалось. Николая официант пристроил на крошечной веранде с видом на трассу Курск-Воронеж и домики села, утопающими в еще яркой зелени.
                Только Николай допил компот, как к кафе подлетели «ВМV» и джип «Чероки». Из машин вывалились добры молодцы, которые быстро скрылись во внутренностях пункта питания. Николай насторожился, резкая перемена всегда настораживает. И события не заставили себя долго ждать.
                Музыка за стеной резко прервалась и ей на смену пришел грохот и крики, а затем и выстрелы.
                Несколько мужиков, пивших на верандочке пиво, вскочили и, перепрыгнув через ограждение, бросились бежать от греха подальше, на другую сторону трассы.
- Ты чего ждешь? Беги! Левка никого не пожалеет!, - выкрикнул последний мужик с бутылкой пива, замешкавшийся за соседним столом, повернувшись к Николаю.
                Последние события не заставили долго уговаривать Николая и он вместе с мужиком сиганул через перильца веранды.
                Мужик бежал и Николай бежал пока они не оказались у ближайших домов села.
                Отдышавшись, Николай спросил товарища по бегу на дальние дистанции: а кто этот Левка, что надо убегать?
- Да он весь район держит и потому с ним шутки плохи. Ему видать эта свадьба в кафе чем-то не понравилась. Наверно, какие-то его конкуренты гуляют. А ты, что не здешний? Из Курска или Воронежа?, - мужик выговорив все это, вдруг обнаружил у себя в руке пивную бутылку и, поняв что она пуста, отшвырнул в бурьян.
- Скажи, а как найти мне улицу Демьяна Бедного? - ответил на вопросы Николай, оглядываясь и оглядывая дома в поисках названия улицы.
- А тебе зачем? Кого ищешь, я там живу. Да вон она на следующем перекрестке.
- Мне нужен Геворкян Лев Семенович, - произнес Николай, понимая, что он опять куда-то влип.
- Да!, - мужик без имени отступил на шаг, уставившись на Николая, - да это он там в кафе порядок наводит, извини, - мужик ошарашенный открытием, быстро перебежал на другую сторону улицы и исчез за углом чьей-то усадьбы.
                Николай, озираясь, поплелся по указанной улице к дому с номером восемнадцать. Это оказался приличный, по современным понятиям, особнячок с забором из красного  лицевого кирпича и кованными воротами, за которыми тявкал барбос немецкой породы.
                Не успел Николай разглядеть где на калитке в заборе звонок, как калитка распахнулась и парень приличных размеров грубо спросил:
- Тебе чего, мужик?
- Да, я хотел бы увидеть Льва Семеновича. У меня к нему поручение.
- Какое такое , от кого?, - спросил парень, подозрительно оглядывая Николая.
- Это я могу сказать только ему.
- Его нет, но он скоро будет. Хочешь жди тут на лавке у ворот. Во двор не пущу, - и страж захлопнул калитку.
                Николай сел на скамью под молоденькой яблонькой с редкими румяными яблочками.
                Подождав около часа, Николай уловил шум машин в конце улицы. Все те  же «ВМV» и джип, лихо затормозили у ворот. Из услужливо открытой дверцы «ВМV»  вышел молодцеватый мужчина, по выправке, бывший военный.
                Николай поднялся со скамьи, ожидая приближающегося. Калитка распахнулась и охранник, оттолкнув Николая, стал пропускать, по видимому, хозяина в калитку.
- Лев Семенович, мне нужно с Вами поговорить, - выпалил из-за плеча охранника Николай, чувствуя что может упустить возможность встречи.
- А ты кто?, - прикрытый охранником, ответил мужчина, - что тебе нужно.
- Я из Москвы от «Водолаза», - прошептал Николай, понимая напряг ситуации.
- Мичман, проводи его в дом, - не оборачиваясь и проходя во двор усадьбы, проговорил хозяин.
                Вскоре Николай сидел в просторной гостинной со стеклянной стеной в осенний сад. Не прошло и часа, как в комнате появился Лев  Семенович - «Левка» со свертком в руке.
- Сейчас я покажу вещицу, которую ты должен передать нужному человеку, но сегодня ты уже никуда не поедешь. Дело к вечеру да и нужно кое-что решить с транспортом до твоей конечной точки.
                Положив сверток на стол с массивной стеклянной столешницей, второй муж его покойной жены, открыл взору продолговатую коробочку. Внутри оказался золотой крест, украшенный самоцветами и бриллиантами.
- Это изделие самого Фаберже — редкая вещица. Все почему-то говорят только о его яйцах, а он делал и такие вот вещи.
                Николай поднялся из глубины кресла и впился глазами в это сверкающее великолепие.
- Слушай, насколько я понял, ты бывший муж моей супруги — Николай. Так вот, я в курсе что она погибла. Сильная и видная была дама, но я, увы, не люблю когда мной крутит женщина, да, ты и сам видно такой же. Пусть ей земля будет пухом, а мы еще поживем. Вещицу можешь забрать, документы на вывоз внутри коробочки. Переночуешь во флигиле в саду, сестра тебе покажет. Сам я тут живу наездами и всем здесь заправляет моя сестра. Утром тебя отвезут в Курск, а там мои друзья переправят в Мосткву и далее. Иди устраивайся, вон видишь домик среди деревьев. Там и поужинаешь, а у меня еще дела.
                Лев Семенович энергично пожал руку Николая и, слегка подталкивая, выпроводил его в сад.
                Левкина сестра оказалась приятной женщиной, примерно, одного возраста с Николаем. Она накормила, несмотря на протесты, вкусным картофельно-мясным блюдом в горшочках под рюмочку и не одну. Приятная беседа оставила что-то теплое в душе у Николая и ностальгию по утраченной полноценной семье.
                Покрывало сентябрьской ночи накрыло Николая и сестру свояка покрывалом любви. Но не долго нежились в компании Амура и Морфея влюбленные. Грохот нескольких взрывов сотрясли флигилек. За окном поднималась преждевременная заря из-за пламени горевшего дома хозяев.
- Это Дуб, это Дуб, - запричитала сестра Льва, вспешке натягивая халат и не попадая ногами в тапочки. 
- Какой Дуб? - отозвался Николай, также торопливо одевавшийся и одновременно ищя свой пакет.
- Этот Дуб мстит Левке за разогнанную свадьбу в кафе.
                По звуку стреляли или из гранатомета или из подствольника. Вдогонку к взрывам гранат раздалось несколько автоматных очередей и звуки боя стихли. Только были слышны причетания Люды сестры хозяина и крики охранника.
                Набежавший народ и хозяева затушили пожар в зародыше благодаря системе пожаротушения в доме. Вскоре из дома послышались вопли Людмилы.
- Убили, убили, гады! Убили Леву.
                К дому подтянулись братки из Левиной команды. Они коротко посовещавшись, повскакивали в джтпы и с криками, кинулись на поиски нападавших. Помотавшись по селу и окрестностям, они вернулись. Прибытие в данном случае необходимой полиции не наблюдалось. Пожарные и «скорая» тоже где-то были далеко от событий.
                Когда начало светать на Николая обратили внимание и один из приближенных Льва, приказал водителю одного из джипов:
- Вези его в Курск к Рыжему, а там разберутся.
                Не простившись даже с убивавшейся над телом своего брата Людмилой, Николай снова оказался в пути. Они выехали на трассу у пресловутого кафе, впереди их ждал Курск.
                Задремав в пути, Николай как от толчка встрепенулся, пораженный догадкой, что его везут к недавнему рыжему, заточившего его и Игоря в подвал.
- Как каверзна судьба! - подумал Николай, осмысливая ситуацию. 
                Не успев собраться с мыслями Николай обнаружил, что они въезжают в знакомый двор. Водитель остановил авто и выскочил к подходившему бритому охраннику. Николай замер. Братки вдруг кинулись к джипу, перекинувшись буквально парой слов.
- Конец, - кольнуло в голове у Николая, искателя документов, крестов и отца единственного сына.
                Ничего не соображая на рефлексе он перебросил свое тело к рулевой колонке и, врубив заднюю, вылетел со двора.
                Уже мчась по улицам, он обратил внимание на вдалеке стоявшего гаишника. Это успокоило его и он потихому доехал до своего дома и квартиры. Здесь, забрав сумку, он продолжил осторожное движение к железнодорожному вокзалу. Не доезжая до вокзала квартал, он бросил джип, и своим ходом направился к нему.
- Как же уехать? Один выход позвонить своему крестному, бывшему полковнику милиции, а теперь персионеру.
                С трудом найдя номер телефона в записной книжке, Николай стал звонить. С третьей попытки трубку поднял крестный: дядя Миша. Кое-как разъяснив, что он не может купить билет до Москвы, он попросил помощи. Крестный пообещал помочь, но потребовал чтобы Николай явился к нему домой, пришлось согласится.
                Жил дядя Миша не далеко и Николай вскоре вошел в однокомнатную квартиру пенсионера.
                За рюмкой какой-то домашней настойки и жаренной картошки, дядя Миша выспросил все, что только мог бывший милиционер о жизни в Швейцарии и будущем сына Николая.
                Предварительно кому-то позвонив, крестный сопроводил Николая на железнодорожный вокзал. Только они вошли в вестибюль, к ним подскочил товарищ в штатском. Получив указание от крестного о билете на Москву, он исчез, но через пятнадцать минут появился вновь уже с билетом в руках.
                Передавая билет в руки Николая, дядя Миша, хлопнув по плечу крестника, пожелал:
- Удачи тебе. Беги, поезд отхлдит через десять минут.
                Николай, помахав рукой, скрылся в тоннеле, спеша на посадку. Вскочив в вагон, Николай направился в свое купе, поглядывая в окна на перон. Поезд даже не лязгнув, плавно двинулся. Мимо окна промчались двое с бритыми затылками, лихорадочно шныряющими глазами по окнам. Увидев Николая они остолбенели, сжимая кулаки и беззвучно раззевая рты, по-видимому  посылая проклятья.
                Время было позднее и пассажиры в вагоне быстро угомонились и Николаю на его полке, после не долгих раздумий о превратностях, удалось заснуть.
                Утром в Москве на Курском вокзале Николай, ступив на перон, почувствовал, что он не один — кто-то нагло его сопровождал. На выходе из здания двое мужчин как-то не очень тактично придвинули его третьему. Николай ожидал чего-то такого, но все же вздрогнул; перед ним стоял серый человек из Швейцарского посольства. Не здороваясь и без предисловий «серый» произнес:
- Ни о чем не думайте и не волнуйтесь. Мы в курсе ваших дел. Все вы сделали как надо. Вас проводят в аэропорт. Все, что нужно у сопровождающих. Идите, - человек в сером кивнул своим и Николай под конвоем, шагнув пару шагов, уже сидел в подкатившей машине.
                Уже в аэропорту, сидя в ВИП зоне, Николай начал все осознавать и мысленно пережевывать. Вскоре ему вернули его документы и, дав билет, проводили в самолет Люфтганзы. Самолет взял курс на Гамбург.
                В Гамбурге пришлось переночевать в гостинице, в ожидании вертолета с Николаем Мифодьевичем. Здесь он со вкусом пообедал, заказав хороший кусок мяса, жаренным на вертеле. К мясу присовокупил овощи, соусы. На десерт он как и раньше заказал чай с выпечкой. Спиртное пить не стал, убедив себя тем, что он на родине не провел ни одного дня без приличной дозы алкоголя.
                Ограничившись последними новостями, по телевизору, где сообщалось об очередном шпионском скандале в Москве, он заснул крепким сном честного человека, который ничего не украл и никому ничего не продал.
                Утром сделав легкую зарядку, он заказал в номер завтрак: печеный картофель с сосисками и свежевыжатый сок апельсина.
                В одиннадцать часов Николаю позвонили и сообщили, что его ждет вертолет на посадочной площадке. Подойдя к вертолету Николай увидел почти родного пилота Нельсона. Кроме него никого не было. Крепко пожимая руку Нельсона, Николай спросил:
- А где шеф? Где Николай Мифодьевич?
- Его срочно вызвали на одну из буровых. Я точно не знаю. Что-то там не то завезли из оборудования и буровая встала. Не переживай, он возможно на той же буровой платформе куда мы летим. Садись, поехали
                Вскоре друзья-товарищи уже неслись над рябью Северного моря. Николай свое пальто снял, потому что спасательный жилет на него не налазил, но холод его не беспокоил, в салоне было тепло. Размышляя о будущем сына он все время переключался на произошедшее с ним в России. Вдруг как-то не логично он похолодел, вспомнив, что оставил крест Фаберже в сейфе гостиницы, куда он его сдал на время проживания.
                Николай поделился этим с Нельсоном. Тот ответил:
- Нет проблем, мы возвращаться не будем. Позвони в гостиницу и попроси продлить хранение, а я его заберу при ближайшей оказии.
                Только Николай, по совету, переговорил  с гостиничным администратором, как двигатель вертолета чихнув замолк.
                Нельсон не торопясь уверенно стал нажимать и поворачивать тумблеры, но все тщетно. Он попытался связаться с наземными службами, но никто и нигде не отозвался. Связь пропала.
                На авторотации вертолет медленно, но верно приближался к морской глади.
- Никола, будем садиться на воду. Не открывай двери. Этот вертолет герметичен и не сразу заполниться водой, если волны не высокие. Здесь есть надувной плот с палаткой и мы не утонем.
-Да, надеюсь. Не хватало мне еще после всех передряг утонуть на пороге собственного дома.
                Все же вскоре им пришлось покинуть вертолет, перебравшись на плот. Бедняга же вертолет «Робинзон» утонул, оставив новоявленным морякам лишь аврийный запас продуктов и воды.
                Но мореплавателям не пришлось долго страдая есть друг-друга, запивая дождевой водой. На следующее утро их подобрало не большое рыболовецкое суденышко с экипажем из трех человек.
                Уже с этого суденышка они связались с аварийными службами и вскоре на берегу в небольшом поселке рыбаков их встретили официальные и не очень лица.
                Нельсона долго допрашивали, что-то отмечая на картах, а потом напоив обоих чем-то горячим и хмельным, отвезли назад в Гамбург.
                Здесь они оказались в той же гостинице, где Николай, приведя себя в порядок, отправился к администратору за реликвией Николая Мифодьевича.
                Того администратора, что принимал крест у Николая не было. Сейф открыл другой парень, но реликвии в сейфе не оказалось. Сцена была почти немой, если не считать возгласа Николая:
- Ни хрена себе! Только этого не хватало.
                Администратор засуетился, стал звонить куда-то. Вскоре, пригласив Николая, он повел его в подвал. Там нашелся уже другой сейф, где и обнаружилась пропажа. Оказалось, что приемщик, получив звонок от Николая, спрятал вещицу в сейф долгого хранения. Николай облегченно вздохнул и, спрятав реликвию в глубины внутренних карманов, двинулся в бар выпить чего-то успокоительного.
                Только Николай прошел в раскрывшиеся перед ним стеклянные двери, как сильная рука дернула сзади за плечо. Грубый голос с нотками издевки пропел:
- И куда это наш швейцарский дружок собрался.
                Николай осторожно развернулся. Перед ним стояла тройка из домика с красивым подвалом. Возглавлял ее худой и седой знакомый в куртке из желтого кожзаменителя.
                Хорошо что Николай развернулся слишком резко. Кулак просвистел у щеки, врезавшись в лихорадочно то закрывающуюся, то открывающуюся створку двери.
                Все пережитое за последние дни ударило Николаю в голову: не случившееся объединение с сыном, убийство в Букреевске, заключение в подвал, разгром кафе и взрыв дома с хозяином в Дальних дворах, крестный и мужик в сером, падение «Робинзона» с купанием в море, крест Фаберже, оттягивающий внутренний карман измятого пиджака под таким же пальто.
                Все это воплотилось в холодный и расчетливый гнев. Молча откинув табу на запреты Киокушинкай карате, Николай подъемом ступни ударил в пах напавшего на него верзилу. Тот сложился, присев, и Николай схватив его голову двумя руками ударил его о свое подставленное колено. Нокаут с возможным переломом носа уложил прыткого соотечественника на мраморный пол холла. Второй кинувшийся на помощь сотоварищу получил удар локтем в лицо, завершившийся с теми же последствиями. Ну, а третий, в желтой куртке, пытаясь проскочить мимо новоявленного каратиста, обрел мощный удар пяткой, обутой в ботинок, по колену одной из ног. Хруст, вопль и прочее.
                Полиция оказалась на высоте. Вскоре Николай был уже в полицейском управлении, а нападавшие были этапированы в одну из больниц города.
                В полиции Николая не задержали, допросив, в сопровождении человека в штатском он забрал вещи из гостиницы и был принудительно самолетом отправлен в Женеву.
                В Женеве сопровождавший с рук на руки передал Николая, в парадной дома Николая Мифодьевича, Сашке, слуге хозяина.

                Глава 6.   

                Хозяин дома встретил Николая в библиотеке, лежа под пледом.
- Ты, Николаша ничего не говори. За крест спасибо, век буду помнить. Пока помойся, переоденься, перекуси и отдыхай. Завтра все обсудим и проясним. Сашка и Франсуаза о тебе позаботятся, - Николай Мифодьевич выговорив, до этого приподнявшийся, улегся на подушки. Он явно был толи не здоров, толи не в духе.
                Утром Николай, свершив дело брадобрея, был приглашен все в тоже помещение к накрытому столу. Тут уже восседал хозяин, у ног которого в ожидании сидел фокстерьер «Сынок», переменавшийся с лапы на лапу. Николай Мифодьевич выглядел не в пример вчерашнему.
- Давай, присаживайся. У нас тут   завтрак  англофранцузский, - пригласил шеф, широко по-русски проведя дланью над столом.
                И правда, на столе были: яичница с беконом, сыры, кофе, чай и круассаны.
- Как насчет рюмочки или ты...? - обратился к гостю хозяин.
- С утра и водку, Николай Мифодьевич? - возразил Николай.
- Не кочевряжся. Тебе надо, ты еще в себя не пришел после всех передряг. Да и мне надо взбодриться после аврии. Да ты не в курсе. Ладно сначало выпьем, закусим, а потом разговоры.
                Они выпили по бокалу легкого вина слегка закусив. Вытирая салфеткой рот, Николай Мифодьевич начал:
- Ты прости меня, Николаша, что впутал тебя в эту историю. Понимая, что тебя использовали, как вы говорите теперь «в темную», но знай я тоже был не совсем в курсе событий. Меня попросили большие нужные люди. Дело шло да и сейчас еще, наверно, идет о каком-то оружии или продаже его большой партии. Вот, насколько я знаю, спецслужбы России, Швейцарии и Германии провели операцию, используя тебя, меня, твоих знакомых дабы взбаламутить это болото и, как мы русские говорим, в мутной водице рыбку и поймать. Вот ты и намутил, сам этого не осознавая. Еще хочу тебя обрадовать, за твои заслуги, власти то есть чиновники выше перечисленных стран помогут твоему сыну. Через пару дней он будет в Женеве. Жить будет в небольшом пансионате, которым по-совместительству управляет Франсуаза. Со школой тоже улажено: примут по прибытию.
- Простите. Конечно спасибо за заботу, но что с вами случилось. Какая такая авария, - возбужденно спросил Николай.
- Сам не знаю, но я и люди, попросившие меня об одолжении, думаем это дело тех людей, которых мы затронули. Да и вертолет с тобой и Николасом тоже  не случайно упал в море. Все одна веревочка. Оказалось ничего у нас на буровой платформе, где ты обитал до отъезда,  не происходило ничего  экстраординарного. Возможно меня просто выманили и организовали аварию. Хорошо люди соответствующих служб подсуетились и все обошлось легким испугом и царапинами. Людей, что сотворили это дело задержали, так что и моя лепта в этом деле тоже есть. Что касается Креста Фаберже, это была одна из приманок и принадлежит он действительно мне. Правда никто его с Титаника не поднимал. Еще что хочу сказать. Я тут пока лежал, а ты барахтался в море, надумал изменить завещание. Ты теперь там один из основных наследников не считая «Сынка», - Николай Мифодьевич захохотал, откинувшись на спинку 
- Я не шучу. Так что стоило выпить с утра? Может продолжим? - хозяин продолжая улыбаться, схватил за горло графин и крикнул
- Сашка, тащи судачка! Мы гулять будем!






                23.06.2013г.