Страшный сон

Тогда, в начале 80-х, поездка заграницу казалась Кате немыслимым счастьем и чудом. Через тридцать лет она тщетно пыталась объяснить сыну-подростку, почему для того, чтобы пересечь границу, нужно было получать разрешение в комитете комсомола и в комиссии старых большевиков при райкоме партии, почему нельзя было свободно обменять рубли на другую валюту… Двадцатилетнюю Катю все эти вопросы не мучили – она была просто счастлива, что ей, отличнице и активистке, институт выделил путевку в Чехословакию.
Сутки в поезде пролетели незаметно: общались с новыми друзьями (в группе собрались студенты из разных вузов Москвы), ели, пили, пели песни, травили анекдоты. До поездки Катя успела познакомиться только с ребятами из своего института (вместе проходили комиссии для поездки) – веселой спортсменкой Наташей Паустовой и командиром лучшего стройотряда института Сашкой Кузнецовым. Повезло ей с попутчиками! Наташа –  смелая, умная, надежная, Сашка – говорун и хохмач, с ними и не заскучаешь, и  не пропадешь!
На границе в Чопе увидели первых иностранцев – на соседнем пути из открытых окон вагона выгляеули веселые лица. Сашка тут же открыл окно и, не обращая внимания на холодный мартовский ветер, высунулся наружу чуть ли не до пояса, замахал руками, закричал: «Чехословакия – СССР – дружба!». Чехи (или словаки?) в ответ тоже замахали, ответили: «Мир - дружба!». Сашка крикнул Наташе: «Эй, у тебя там разговорник есть, посмотри, что им еще сказать-то!» На лицах чехов-или-словаков отобразилось удивление, один из них спросил (на чистом русском): «Так вы что, русские, что ли?» «Русские..» - предчувствуя разочарование протянул Сашка. «Так и мы – русские, из Челябинска группа, чего ж тогда – «мир-дружба»?» 
В общем, выяснилось, что на соседнем пути оказался вагон их же поезда – просто под составом меняли колеса под европейскую колею. Поржали, конечно, а потом всю поездку подначивали Сашку – ну, расскажи, как на границе с ребятами из Челябинска братался.
Десять дней загранпоездки пролетели, как один. Красавица Прага, шикарная гостиница на Вацлавской площади, номера в стиле Людовика Четырнадцатого (потом оказалось, что их студенческая группа попала в такую роскошь по чистому недоразумению), Брно, несколько маленьких городков. Катя с Наташей были неразлучны, и всегда где-то рядом был Сашка со своими шуточками и розыгрышами.
Он был старше девчонок, в институт поступил после армии, да и учился уже седьмой год вместо положенных пяти с половиной. Дело было не в тупости или в лени, скорее – в неорганизованности и неусидчивости. Вот вкалывать в стройотряде – пожалуйста, а поднапрячься и добить дипломную работу… Впрочем, в институте вечного командира стройотряда ценили, а потому надежда на успешную защиту диплома Сашку не покидала.
Наташа училась на том же факультете, что и Кузнецов, а потому была в курсе не только его «учебно-производственной деятельности», но и бурной личной жизни. Сашка, по общему мнению, был бабником, причем никаких особых усилий к привлечению прекрасного пола он не прикладывал. Всегда веселый, щедрый (пока не кончались заработанные в стройотряде деньги), безалаберный и отважный Сашка был у девчонок нарасхват. Поэтому, заметив интерес Кузнецова к серьезной и явно не сильно опытной Кате, Наташа сочла необходимым предупредить подругу об опасности. Но Катя только посмеялась – ей никогда не нравились балабоны и ловеласы.
Последним пунктом путешествия по стране был маленький отельчик в Татрах. Чехи и словаки приезжали сюда кататься на горных лыжах, а русские студенты только переночевали, да погуляли вдоль горнолыжных трасс. Для Кати прогулка кончилась печально – поскользнувшись, она подвернула ногу. Острая боль, девушка даже не смогла удержаться от крика. Опытная Наташа осмотрела ногу и успокоила – перелома нет, вывиха тоже, скорее всего растяжение сухожилия. Но ступать – больно. Недолго думая, Сашка тут же подхватил Катю на руки, отнес в автобус. В гостинице сделали йодную сетку, боль отступила.
Это был последний день путешествия. Вечером их доставили на какую-то небольшую станцию, где несколько часов, до глубокой ночи, ребятам пришлось ждать проходящего поезда. Кто-то выходил побродить по небольшому ночному городку, большинство спали в зале ожидания, а Катя и Сашка разговаривали. Обо всем – о детстве, о книгах, о любимых фильмах…
Конечно, в поезде после ночной посадки все спали, как убитые. Но Катю, Наташу и еще двух девчонок из их купе в семь утра разбудил настойчивый стук в дверь. «Кто там?» - сонным голосом поинтересовалась Наташа.
- Это я, Саша, а Катя спит?
- Теперь уже нет, - недовольно ответила Катя, - а что?
- Выйди, пожалуйста!
Катя выползла из купе. Все нормальные люди еще спали, в коридоре бледный Сашка схватил её за руку:
- Как ты себя чувствуешь? У тебя все хорошо?
- Нормально чувствую. Спать хочу…Ты что, с ума сошел, нас в такую рань будить!
- Катя, прости, мне сон страшный приснился…
- Нет, ну ты точно больной! Ты меня разбудил, чтобы сны мне страшные рассказывать?
- Катя, этот сон про тебя был. Мне приснилось, что я в Ярославле. Помнишь, ты же мне вчера рассказывала, что в детстве в Ярославле жила. Так вот, я в Ярославле, ночью, иду по городу. А в городе почему-то горят костры, прямо во дворах, рядом с домами, кругом темно, только костры, возле костров – люди. И у одного костра я вижу тебя. Я зову тебя, мы отходим от костра, и вдруг – ты падаешь. И я понимаю, что ты умираешь. Я хватаю тебя на руки, несу обратно к людям, к костру, зову на помощь. И кто-то разрезает тебе грудь, и я вижу твое сердце. И тут я проснулся…
Катя даже не знала, что сказать. Пробормотав что-то о том, что снам верят только темные люди, она вернулась в купе. Любопытная Наташа, конечно, не спала – подслушивала. Посмеиваясь, она заявила, дурак, мол, Сашка, какие-то сны идиотские выдумывает, сказал бы просто, что Катя ему нравится…
В Москве Сашка продолжал, по выражению Наташи, «подкатывать» к Кате. И – вот странно – Катя, больше всего ценившая в людях ответственность и надежность, все больше увлекалась безответственным и ненадежным Сашкой. Он мог пригласить её кататься на велосипедах, а потом, когда Катя приезжала на «железном коне» к назначенному месту, вдруг заявить – мол, у меня появились деньги, поэтому сейчас поставим велосипеды в подъезде у друга, он тут неподалеку живет, и пойдем в ресторан. В тот раз Катя просто развернулась и уехала (не идти же в ресторан в таком виде!), но подобные случаи повторялись с завидной регулярностью…
А потом Сашка исчез. Просто перестал звонить, и все. К тому времени он, наконец, защитил диплом и работал в каком-то КБ, так что случайные встречи в институте исключались. Катя, конечно, переживала – как-никак, но это похоже на то, что тебя бросили. А потом подумала, что все – к лучшему, уж слишком они разные с этим ненормальным Кузнецовым.
Прошел год. Катя закончила институт, поступила в аспирантуру. Воскресным вечером она работала дома – утром нужно было показать первую главу диссертации руководителю. Телефонный звонок.
- Алло, Катя? Привет! Узнала?
(Конечно, узнала, но признаться? Нет уж, слишком много чести.)
- Нет, не узнала. Вы кто?
- Кать, да это же я, Сашка, Кузнецов! Как ты?
- Нормально.
(Нормально? Пропасть, потом позвонить через год, как ни в чем не бывало – это нормально???)
- Вот и здорово! Слушай, Кать, я через полчаса за тобой заеду, у меня тут билеты на Таганку, времени мало, так что ты к метро подходи, я на такси подскочу, договорились?
Тут уж Катя не выдержала:
- Договорились? А ты не забыл, что мы год не общались? Может, я за это время замуж вышла, двух детей родила?
- А ты замуж вышла? Как – двух родила, близнецы, что ли?
- Какие близнецы! Я фигурально говорю!
- А! Так не вышла? И детей нет? Так я заеду?
Отослав Сашку куда подальше (именно так, «пошел ты куда подальше», матом Катя, как и большинство приличных девушек того времени, не ругалась), она долго не могла успокоиться, а ночью ей снилась какая-то муть…
Утром невыспавшаяся Катя встала с головной болью. В институте голова болела еще сильнее, на вопросы руководителя она отвечала с трудом. Наконец, Виктор Михайлович не выдержал: «Катя, да что с тобой, ты сегодня сама не своя!» Катя хотела сказать руководителю, что ей плохо, но не успела – все поплыло перед глазами…
В общем, очнулась Катя уже в больнице. Тяжелейшая пневмония с осложнениями… Месяц в больнице…Только там, на больничной койке, когда болезнь чуть отступила, Катя вспомнила про страшный сон, который когда-то то ли приснился Сашке, то ли он его выдумал. Почему он вдруг позвонил ей через год, и именно в тот вечер? Может, тоже вспомнил сон?
Прошло тридцать лет. Катин сын Костя учился в восьмом классе. Тут и накрыла его первая любовь. Сначала в разговорах всплыло имя – Ярослава. Потом Костя стал уделять повышенное внимание к своей внешности. А еще через месяц в доме появилась симпатичная рыженькая девчонка. Вырос мальчик…
Ярослава училась в той же школе, классом младше. Очень самостоятельная, рассудительная, но при этом легкая в общении, она понравилась Кате. Однажды ребята прибежали в дом промокшие – прогулку на роликах прервал ливень. Катя напоила их чаем. Ярослава вдруг сказала:
- Ой, Екатерина Васильевна, все время забываю вам от папы привет передать!
- От папы?
- Да! Вы с ним, оказывается, в одном институте учились. Только на разных факультетах и на разных курсах, он старше. Но он вас помнит. А вы его не помните? Его зовут Александр Кузнецов, он там со своим братом-двойняшкой учился, с дядей Андреем.
Катя опешила. Неужели Ярослава – дочь того самого Сашки Кузнецова? Но у Сашки, вроде, никаких братьев-близнецов не было… Или был, но Катя его не знала? Но такое вряд ли возможно, Сашка бы о нем рассказывал, Наташа бы говорила…
Заметив замешательство Кати, Ярослава тут же велела Косте включить компьютер, залезла в «Вконтакте», в «Одноклассники», показала фотографии. Крепкий, чтобы не сказать – толстый лысый мужик, по виду – типичный бизнесмен средней руки совершенно не походил на черноглазого худощавого Сашку. А фотографий «из прошлого» там не было…
Александров Кузнецовых одновременно в таком большом институте могло быть несколько. А то, что он знал Катю, неудивительно, в те времена «отличницы, комсомолки, спортсменки» были на виду. Потом Катя еще несколько раз открывала страничку отца Ярославы в социальных сетях, рылась в своих воспоминаниях, но так и не могла ответить на вопрос: он? не он?
И было лето, и Костя звонил Ярославе, а она была в не зоне доступа. А в сентябре в школе он её не нашел – перешла в другую. И на звонки перестала отвечать, и «Вконтакте» страничка заблокирована. Костя переживал, мучился, а потом влюбился в смуглую загадочную Кристину из параллельного класса…